Текст книги "Потерянные души (СИ)"

Автор книги: Майарана Мистеру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Пожав плечами и улыбнувшись своему отражению в зеркале вышла из своей комнаты, придерживая платок на брови.

Как не странно из столовой доносились ароматные запахи и слышалось позвякивание посудой, ну хоть питаются нормальной едой, а не младенцами или девственницами. А я так проголодалась. В общем я не стала бороться со своим страхом раздумывая идти в столовую или нет, просто вошла и уселась на свободный стул.

– Задушевного утра, мальчики. – Весело пропела я, подавляя приступ страха и отвращения.

Ни одна сволочь не отвлеклась от своей тарелки, тьма с вами.

Видеть отреченцев странно, куда диковиннее видеть, как они едят. Семь голов без лиц под капюшонами, почти синхронно толкают вилку с чем-то аппетитным во тьму, где она скрывается, чтобы очутиться снаружи уже пустой. К моему ужасу есть мне расхотелось в раз. Я наливала себе из кувшина грушевый сок, когда входная дверь отворилась. В общий зал вошёл мужчина лет тридцати, с длинными пепельными волосами. Высокий, широкоплечий, в сером костюме. Взгляд серых глаз был устремлён на меня, на лице доброжелательная улыбка. А вот прямой точеный нос и волевой подбородок говорили о своём хозяине куда больше, чем остальные детали его внешности.

"Властный" – подумала я, улыбаясь в ответ.

– Доброе утро, уважаемые адепты. Меня зовут Эдвард Райхо, я ректор академии. – а голос такой приятный, бархатный. – я пришёл к Вам с новыми правилами в связи появлением в общежитии девушки. Кстати... – он посмотрел на меня. – Вы уже выбрали себе имя?

Все присутствующие отодвинули от себя столовые принадлежности и внимательно воззрились на ректора, только у меня опять звон в ушах стоял.

– Лиа Веарте.

– Красивое. – он вновь улыбнулся. И принялся перечислять новые правила.

– 1) Лиа Веарте неприкосновенна

– 2) За её физическое состояние, отвечаете перед вашим непосредственным наставником, лордом Шерегом Виллазом.

Я отчётливо услышала слово "зараза", но сказано оно было столь тихо, что ректор не услышал.

– 3) Обучение у вас будет проходить с первокурсниками других факультетов, вне зависимости от вида предмета.

Мне стало прямо-таки легче, все же не только с ними сидеть на занятиях. Чувство страха начало медленно отступать.

– 4) У Вас будут дополнительные занятия по ментальной магии.

– 5) Лиа Веарте всегда должна находится в поле зрения одного из вас, не распространяется на личные покои адептки.

Вот тут все хором зарычали, как бешеные псы.

А я осмелились возразить:

– При всем уважении, ректор. – я ткнула в сторону отреченцев пальцем. – Они мне как создания противны, и присутствие одного из них рядом с собой меня с ума сведет. – только бы не выказать страх... – можно как-то без этого обойтись? – я поморщилась, когда звон в ушах стал нестерпимым.

– Адептка Веарте, я надеюсь Вы понимаете, что правила академии не только я составляю. Это сделано для Вашей же безопасности... – пожурил меня ректор.

– Да уж, куда безопаснее остаться наедине с одним из этих... – пробурчала я, демонстративно скривившись.

Но ректор уже не слушал.

– Лиа, после занятий я жду Вас в своём кабинете, не забудьте про сопровождение. – он развернулся и вышел.

А я схватилась за стакан с соком, залпом его выпила. На меня уставилась семеро черномордых. Один из которых прошипел:

– Противны как создания, значит? Ты что о себе думаешь, мелочь?!

Моё горло предательски сдавило спазмом. Я с шумом поставила стакан на стол, поборов в себе дикий ужас и уставилась на глазастого.

– А ты глухой или особо одарённый? – прорычала я. – Поясняю для тех, кто в панцире, меня от вас тошнит и время с вами, кроме как на занятиях, я проводить не намерена!

Я оглядела присутствующих, глазастый замер, а остальные с самым отсутствующим видом доедали завтрак. Но клянусь их плечи подрагивали! Я бросила на стол салфетку и отправилась в свою комнату.

Следом за мной в комнату влетел Геральд, со странным изумлением на лице. Он, размахивая призрачными руками сотрясал воздух и пытался мне объяснить, что таким поведением я доведу "несчастных" до убийства меня и никакие правила академии не помогут.

– Очнись, Геральд. – начала я поучительным тоном. – Им нужна эта академия, а раз уж и их наставник против моего убийства, я могу себе позволить моральную порку в отношении этих душегубов. – пыталась я вразумить привидение.

– Ты не понимаешь! Они доведут тебя до умалишения, и никто не докажет, что они к этому причастны. Будь осторожна, девочка.

– Да-да. – отмахнулась я, стаскивая со стола тетради заботливо предоставленные призраком. – Геральд, а где я могу разузнать о них?

Привидение нахмурило брови, почесывая козлиную бородку.

– Вообще об отреченцах рассказывают почти на всех лекциях, но, если понадобится, в академии есть довольно большая библиотека. Ты всегда можешь туда попасть.

– Спасибо, Геральд. – я торопливо попрощалась и схватив ученическую сумку с тетрадями выскочила из комнаты, заглядывая в листок с расписанием.

Первым пунктом в нем был зал торжества. Наверное, приветствие, как и в остальных учебных заведениях.

Внизу меня ожидала забавная картина. Отреченцы строем по двое стояли у выхода. Молча. Только их мантии мерцали голубыми искорками.

– Что это? – вопросила я, спускаясь с лестницы.

Геральд вытянул голову из лестницы, чем меня напугал. Я прижалась к перилам.

– Правила нашего факультета. – буркнул кто-то из строя.

Призрак довольный результатом своего неожиданного появления широко улыбнулся и выплыл полностью. А я лихорадочно размышляла, чем можно в него запустить, что бы было больно, но так и не пришла к решению. Отцепившись от перил, я спустилась и встала рядом со свободным отреченцем. От чего по спине революционной толпой пронеслись мурашки.

И тут до меня наконец дошло важное. Как до жирафа, блин. Я настолько была поглощена своими чувствами все это время, что не предавала значения таким словам, как "одногрупница" и "обучение у вас", мрак.

– Постойте! А вы разве не на разных курсах? – потрясенно уставилась на соседа, а тот посмотрел на меня.

Ответил Геральд, тихо посмеиваясь.

– Видишь ли Лиа. Группа отреченцев на учебу набирается один раз в шесть лет, и в этом году был новый набор. Однако много же времени тебе понадобилось, чтобы задать этот вопрос.

– Да как-то не до этого было. – насупилась я и молчаливый строй двинулся из общежития.

Первый день учебы для адептов, весьма радостное событие. Об этом говорили их улыбки и хорошее настроение. По всюду на территории академии мерцали разноцветные магические огоньки, летали воздушные шарики и играла музыка. Правда я так и не разобралась откуда она звучала. Так же заметила одну особенность. В традиции академии было пускание в фонтан магических шариков студентами. Когда наш молчаливый "траурный" строй проходил мимо фонтана, я увидела толпу студентов, которые беззаботно веселились. И так мне обидно стало, что я среди этих нелюдей. Адепты, заприметив нас расступились и в ужасе уставились на меня. А я что? Вымучено улыбнулась в ответ, надеясь все же что улыбка была приветливой и прошагала дальше, не нарушая строй.

Я хотела разглядеть академию получше, но единственное что удалось подробно рассмотреть, так это спину одного из черномордых и перепуганные лица проходящих по стеночке адептов мимо нашего отряда. Будь моя воля я бы, и сама так ходила.

Интересно, как я с ними шесть лет буду жить? Что-то подсказывало мне, что я так долго не проживу...

Наконец мы вошли в одну из распахнутых дверей и попали в какой-то торжественный зал с мягкими скамейками и красными занавесями на сцене. Я уже хотела сесть на первую попавшуюся скамью, как меня схватив за локоть один из душегубов потащил в дальний конец зала.

– Эй! Ты что себе позволяешь? – возмутилась я. На что меня не удостоили даже взглядом.

Так как студенты постепенно подтягивались, зал уже был прилично наполнен и весь шум, который царил до этого резко умолк. Судя по ощущениям, сверлящим мою спину, на нас пристально смотрели. Меня усадили на скамью и не оборачиваясь уведомили.

– Теперь ты все время должна находится рядом. Как бы нам не было это противно, мы должны слушаться. Если еще раз выкинешь нечто подобное, я из тебя всю душу вытрясу.

Если честно, угроза достигла своей цели. Поэтому я молча сложила руки на коленях и проглотила ядовитое замечание.

Через некоторое время зал был заполнен, а на сцену вышел весь преподавательский состав. Звучала торжественная речь, поздравления, пожелания удачи в новом учебном году. Я слушала вскользь, раздумывая над тем, как в дальнейшем избежать присутствия рядом с собой отреченцев, когда пойду в библиотеку, ибо врага нужно знать изнутри. В голову пришел только один план из всех возможных, сбежать. Вопрос в том, как это сделать. На окнах в общежитиях нет решеток, а под моим окном как раз есть удобный выступ, я заприметила его, когда мы выходили из общежития. Но опять же, если сбегать, то только в сумерках, чтобы меня не заметили в окно. А еще настораживает предупреждение Розы, чтобы я не выходила в ночное время из общежития, но днем-то сбежать не получится. Подумаешь некроманты гуляют, что они не люди что ли? Всего-то делов, пробежать до библиотеки. Кстати, да... а где она находится? Так ладно, узнаю у ректора.

Сам ректор в этот момент почему-то смотрел на меня. Сидя так далеко от сцены, мне стало жутковато даже, хотя это возможно моё бурное воображение. На таком расстоянии, да ещё и в полумраке, он бы меня не смог увидеть. Да и какое ему до меня дело?

Меня отвлек уже привычный звон в ушах. Я заметила, что все адепты покидают зал. Прискорбно. Значит мы сейчас на первое занятие. Я поднялась со скамьи и направилась вслед за черномордым, который ранее бессовестно тащил меня к своим соратникам. Бумс! Я вписалась в его спину не заметив, что он затормозил. Он резко выпрямился и медленно развернулся, вцепившись взглядом в мое лицо. Первым порывом было желание запустить в него сумкой и удрать, куда глаза глядят. Вторым порывом стало желание ляпнуть что-нибудь ядовитое. Но к моему удивлению, этот "голубоглазый" вытянул руку, облаченную в черную перчатку и по ней поструилась тьма. Легким, теплым дымком она коснулась моей брови и рана, которая ранее саднила, растворилась на коже. Я в полном недоумении смотрела на его руку и только и смогла выдавить из себя скупое "спасибо", замерев всем существом от неожиданности. Он резко развернулся и направился к выходу.

Что это было вообще? Благородство? Желание помочь ближнему своему? Ах, ну да, они же несут ответственность за моё физическое состояние. В душе даже что-то кольнуло от обиды.

Мы все тем же "траурным" отрядом по двое вошли в аудиторию и дружно расселись, так же по двое на задних рядах. Судя по тому, как все студенты смотрели на нас, вид был обескураживающий. Да ладно... Мне по всей видимости самой еще долго привыкать к этому.

Я торопливо вытащила письменные принадлежности, попутно разглядывая студентов с факультета некромантии. Ребята дружно что-то обсуждали, а мне оставалось только завидовать. Такими темпами я и знакомых себе не заведу, не то что друзей. Я подперла подбородок ладонью и стала разглядывать студентов.

Интересно, а зачем эта академия обучает и без того сильных магов? Ведь, наверняка есть и другие учебные заведения на их родных территориях, так к чему весь этот фарс, типа, дружба народов? Я скривилась, от воображаемых рукопожатий с отреченцами.

Все мои грустные мысли улетучились с приходом преподавателя. В аудиторию вошел уже знакомый мне седой старичок, профессор Дигер.

– Итак друзья, рад приветствовать вас на вашем первом занятии по основам души. – он плюхнулся на стул покрутив в руке какой-то медальон. – Сегодня мы будем проходить только теорию. Я узнаю немного о вас, а вы обо мне. – он радушно улыбнулся и продолжил. – Итак, в первую очередь необходимо знать, что такое душа. Есть желающие ответить? – все молчали, я тоже. – Хорошо. Тогда пусть ответит тот, кто лучше всего в них разбирается. Хагевей будьте так любезны.

К моему удивлению, поднялся с места душегуб и замогильным металлическим скрежетом ответил.

– Душа человека – это бессмертная субстанция, нематериальная сущность, в которой выражена божественная природа его личности, дающая начало и обуславливающая жизнь, способности ощущения, мышления, чувств и воли, противопоставляемая телу. – пока он говорил, я торопливо делала запись в тетради.

Профессор важно покивал.

– Все верно, адепт, садитесь. – адепт сел.

Я протянула руку.

– Простите профессор, можно вопрос не по теме?

Все студенты с интересом посмотрели на меня в ожидании глупости.

– Конечно, Веарте, задавайте.

– Откуда Вы знаете имена адептов? – я красноречиво посмотрела на Хагевея.

Профессор понимающе улыбнулся.

– Браслет на Вашей руке, адептка, рассказывает не только о том, где Вы находитесь.

"Все гениальное просто" – подумала я.

– Итак, адепт Хагевей ответил верно и, по существу. Я же хочу вам рассказать о душе немного в другой плоскости. – Он взмахнул рукой и рядом с ним появилось трехмерное изображение не граненного алмаза. – Для души не существует ни времени, ни пространства, если она находится в изначальной форме, а точнее без формы. После смерти оболочки, она попадает в так называемый потусторонний мир. – он посмотрел в мои удивленные глаза. – Да, Веарте, именно потусторонний. То, что Вы видели в форме леса, на самом деле лесом не являлось. Это одна из ипостасей той реальности, в которой Вы находились продолжительное время. Так вот, душа перерождается в виде новой оболочки, младенца. – студенты оценивающе уставились на меня, которая на младенца не была похожа. – Предугадывая ваш вопрос, друзья, я отвечу. Есть немного случаев, когда душу пытались вынуть из тела, естественно без согласия. В целях самозащиты душа ускользает в потусторонний мир не лишаясь формы, если ее не удерживает особое запрещенное заклинание, которому учат в империи отречения. – очень медленно посмотрела на детей отречения и присвистнула в уме. – Видимо, что-то произошло в этот момент, что Ваша душа смогла ускользнуть, покинув ещё живое тело, которое находилось на грани смерти. – он указал на алмаз, который приобрёл грани. – а значит она не прошла этап перерождения. Известно, что с каждой новой жизнью душа оттачивается и совершенствуется. Новая жизнь и условия для неё, делают её более совершенной. Это даёт нам возможность приобрести новую форму вне времени и пространства. Такая форма является высшим разумом, богом, или в некоторых случаях его частицей.

Кто-то из некромантов поднял руку.

– А какая цель приобретения высшей формы?

– А это, адепт, тайна покрытая мраком.

Вспомнив про Геральда, я снова не удержалась и протянула руку для вопроса.

– Да Веарте?

– Если каждая душа должна немедленно попасть в потусторонний мир, почему души хранителей здесь?

Дигер слегка нахмурился, видимо вопрос был не совсем удобный.

– Видите ли адептка, не зря призраков называют неприкаянными. Это древнее слово, очень древнее. Согласно тем же древним текстам, призраки – это души провинившихся. Они находятся в нашем мире в уме, сознании и бестелесные, чтобы не причинить вреда и учиться быть добрее, светлее. Питаются нашими эмоциями. Обожают сильные эмоции такие как страх, ненависть, любовь, радость, счастье. Другими словами, – он снова взмахнул рукой и образовался большой идеально чёрный кристалл. – чем больше зла мы причиняем, убийства, насилие, порабощения, тем чернее становятся наши души. И когда мы достигает в этом пика, душа остаётся здесь в виде наказания, до тех пор, пока полностью не очиститься...

– А отреченцы? – перебила я, чувствуя, как резко растёт напряжение в помещении. – Разве они ни есть зло в чистом виде?

Профессор поперхнулся заметно позеленев.

– Это... Слишком сложный вопрос, адептка. – больше он ничего не сказал.

Следующий предмет был не то чтобы скучен, он откровенно говоря, был унылым. Монотонный голос профессора так и убаюкивал, заставляя глаза слипаться. Не знаю, как я досидела до конца занятий, но услышав звук трубных, я сорвалась с места.

Обед. На протяжении всего времени, отреченцы не обронили ни слова рядом со мной. Я умру от одиночества. В компании этой жуткой шайки, я обречена провожать потенциальных знакомых лишь взглядом. Ужас, как обидно. Но ничего, наши не сдадутся, мы ещё отомстим за несправедливость. Вот возьму и налью, клея им в замочные скважины ночью, или прополощу их кружки с уксусом. Можно ещё высыпать марганец им на полотенце, хотя кто эти рожи увидит... Нет, все-таки клей в замок.

Пока мой план по побегу и возвращению набирал обороты в моей голове и обрастал подробностями, мы спустились в трапезную, где почти не было свободных мест. Не знаю, как черномордые, а я, схватив поднос и набрав себе на обед еды утопала за стол к веселящимся боевым магам.

– Извините... Здесь не занято? – взглянув на парня, я ткнула пальцем на свободное место рядом с ним.

– Конечно нет, присаживайся. – ответил брюнет. – новенькая? – озорная улыбка светила в данный момент ярче полуденного солнца, на душе сразу стало тепло.

Я села на стул и начала разбирать еду с подноса.

– Да, первый курс... – намеренно умолчала с какого факультета

– А где форма?

– Закончилась на складе, я только вчера вечером прибыла. – я посмотрела на собеседника. – Меня Лиа зовут. – улыбнулась.

– Меня Даррэн, можно просто Рэн.

Как оказалось, Рэн учится на первом курсе уже второй раз. В прошлом году ему пришлось покинуть академию по семейным обстоятельствам. И он знает здесь каждый закоулок. От него же я узнала где находится библиотека, это не далеко от башни боевых магов, он обещал мне её показать, когда закончатся занятия, тем более следующая пара по медитации и самоконтролю у нас общая. Для себя я решила, что сяду рядом с ним, и мне не помешает даже конец света.

Уже зайдя в аудиторию я заметила, что Рэна ещё нет и тихонечко села сбоку от 'телохранителей'. На меня не обратили внимания. Славно. Вытаскивая тетрадь из сумки, я увидела нового знакомого и махнула ему рукой радушно улыбаясь.

Говорить во время занятия не было возможности, и мы кропотливо конспектировали лекцию, пока преподаватель не решила провести небольшой практикум.

– Самая важная часть на занятиях по медитации – это сама медитация. Сейчас вы вспомните все, что мы с вами записали, закроете глаза и представите, как в вас движется энергия. Приступайте, адепты.

Я послушно закрыла глаза и прислушалась к себе, к своим ощущениям. Внутри меня разворачивается маленькая тёплая спираль дыма, она бесцветная и тягучая как патока. За ней тонкой полоской движется зелёная струйка, сворачиваясь в кольцо. Тихо, очень тихо и лёгкий звон в голове. Да, это звенящая тишина. Кольцо начинает тихонько пульсировать, и стучать как сердце. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Звон обретает другой звук. Тихий шелест. По венам растекается почти обжигающее тепло, я терпеливо сжимаю кулаки и жду. Сейчас что-то должно произойти. Я чувствую. Внутри все вспыхнуло, кольцо перестало иметь форму и рассеялось по всему телу горячей волной. Волосы на голове зашевелились. Слышу чей-то голос, но он слишком далеко, чтобы понять суть фразы, а я здесь и мне тепло, уютно и хорошо. Я продолжаю наблюдать. Тихий шелест, сменился приятными мужскими голосами. Бархатные, мягкие.

– Что она делает?

– Оставь её, она познает себя. Вспомни каким сам был.

– А почему улыбается, это ведь больно.

– Мазохистка. – хмыкнул собеседник.

И всё растворилось. Меня начал засасывать водоворот, куда-то в центр моих ощущений. Чувство нестерпимой тошноты нахлынуло внезапно, отодвигая все приятное на задворки сознания. Я схватилась пальцами за край стола и со всей силы его сжимала, пока кто-то не рванул меня за волосы, заставив запрокинуть голову назад. Я распахнула глаза, но кроме зелёной пелены ничего не видела.

– Посмотри на меня. – голос Даррэна был очень обеспокоенным.

Я несколько раз моргнула, тщетно пытаясь прогнать пелену с глаз. Она не просто застилала глаза, я чувствовала ее как песок на стекле. Противно. Попыталась сфокусировать взгляд и поняла, что это не имеет смысла.

– Ничего не вижу. – прошептала я.

– Расслабься, ты слишком сильно проникла в свои магические резервы. – сказала профессор, имя который я не запомнила. И по всей видимости именно она держит меня за волосы. – Магия должна высвобождаться постепенно. Твои глаза придут в норму уже через пару часов, а пока постарайся не паниковать, это затягивает процесс усвоения магии. – она отпустила мои волосы, от чего я поморщилась и невольно начала вслушиваться в происходящее.

Профессор ушла к своему рабочему столу и на меня хлынул поток шепотков, которые я была не в силах разобрать. Но был ещё и другой звук, еле различимый среди гула шепотков. Он показался мне очень знакомым, но я не могла его ни вспомнить, ни сравнить со всеми звуками ранее мною услышанными. Это похоже на звук магии, но магией не являлось. Это не потрескивание, не шипение, не свист... а будто... Импульс! Да, точно. Больше всего это похоже на импульс. Будто есть ровное излучение, которое отрывается и на сверхскорости передаётся другому источнику, как это делают нейроны головного мозга. Я шумно вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках и совладать с мечущимися мыслями. Как вдруг почувствовала прикосновение к плечу. Такое мягкое, почти неуловимое и шёпот, предназначавшийся мне одной.

– Все будет хорошо...

Даррэн?

Затем тёплая ладонь накрыла мою и Рэн прошептал:

– Ты в порядке?

Я слегка поморщилась, слишком громко это прозвучало.

– Думаю, переживу. – прошептала в ответ и закусила губу.

Неожиданно для себя вспомнила, что после занятий меня ждёт ректор, а попасть к нему мне нужно в сопровождении черномордых. В таком состоянии о библиотеке и речи быть не может. Как быть с Рэном? Он наверняка сейчас вызовется проводить до общежития. А мне не хочется признаваться, что я живу с отреченцами. Так что же делать?! Приняв единственно верное решение, я тихо прошептала:

– Рэн, мне нужно тебе кое в чем признаться – я почувствовала, как он тихонько сжал мою ладонь, показывая, что слушает. – Я учусь на факультете отречения...

Пауза. Мне казалось она слишком затянулась. И уже попрощавшись мысленно с новым знакомым, я вдруг почувствовала, как начала подрагивать его рука.

– Рэн? – я растерялась.

– Ты такая глупенькая, Лиа. Глупенькая, но очень милая. – Весело прошептал маг. Я уставилась на него невидящими глазами. – Я это понял ещё когда вошёл в аудиторию. Сегодня наш декан нас предупредил, что наши занятия иногда будут посещать отреченцы.

'Вот ду-у-у-ра. Какая же я дура!' – выла я мысленно.

Ведь только отреченцам позволили посещать занятия с другими группами. Идиотка! Только сегодня об этом говорили! Дура! Дура! Дура!

Видимо у меня все было написано на лице, а как иначе объяснить тот еле сдерживаемый хохот, который доносится с его стороны?

– Всё-таки ты очень милая, даже когда злишься.

Я смутилась и отвернулась, чувствуя, как пылают щёки.