Текст книги "Выйти замуж за миллионера, или Не хочу жить в Перепердищево"
Автор книги: Маша Царева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Я собираю материал для статьи, – у меня пересохло в горле, – собиралась написать об этом… о мужской моде. Поэтому и пришла в магазин.
– Вот как? – его левая бровь насмешливо взлетела вверх. Терпеть не могу эту особенность его мимики. Этот человек одним взглядом способен дать вам понять, что вы являетесь полным ничтожеством.
– Именно так, – осмелев, твердо повторила я.
– Может быть, вы уже и с менеджером магазина побеседовали? – спросил Максим Леонидович. – Готов поспорить, что он уже рассказал вам о новых тенденциях.
– Нет еще, – не моргнув глазом, ответила я, – я пока просматривала образцы, – хозяйским жестом я обвела комнату руками, – а интервью собиралась взять потом. Я всегда так делаю. Сначала знакомство с материалом, разговор – потом.
Мой голос становился все более твердым. Я уже почти сама верила в то, что говорю. И даже на секунду почувствовала себя крутым профессионалом, в арсенале которого самостоятельно разработанные методы работы.
Ну не молодец ли я?!
– Грамотный подход, – похвалил Степашкин, – только вот…
– Что?
– А как вы узнали, что менеджер будет находиться здесь именно сегодня?
– Естественно, позвонила, – снисходительно объяснила я.
– Значит, я могу спросить его об этом? – улыбнулся Степашкин. Видите, как все легко разрешилось. А я-то подумал, что вы опять обманываете. Вместо того чтобы работать, отправились по магазинам. Что ж, пойдемте в кабинет менеджера. С удовольствием с ним познакомлюсь. И посмотрю, как вы берете интервью. Моя спина покрылась потом. Степашкин явно издевался. Потому что оба мы прекрасно знали, что никакой договоренности нет. Боже, но что же мне делать, что делать?! Может, и правда быстренько договориться с менеджером? Он должен быть только рад бесплатной рекламе. Но боюсь, вряд ли у меня получится сделать это незаметно. Хотя…
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – к нам приблизился мужчина, на груди которого белела табличка: «Андрей. Менеджер».
– Да, – сказал Степашкин.
– Нет, – одновременно произнесла я.
Оба они удивленно на меня посмотрели. Только удивление менеджера было искренним, Степашкин же изумлялся наигранно.
– Я хотела сказать, да, – улыбнулась я, отступая на шаг назад, – да, вы можете помочь. Меня зовут Александра Кашеварова, я из газеты «Новости Москвы», я вам звонила…
Подмигнуть ему, что ли, чтобы он мне подыграл?… Нет, с этим такой номер не пройдет.
– И вот… о помощи… ой… у вас не найдется таблетки аспирина? – выпалила я. – Что-то голова раскалывается… Кажется, у меня поднялась температура… Простите, мне срочно надо в аптеку!
Не глядя на них, я с силой толкнула входную дверь и больно ткнулась лбом в непробиваемое стекло.
– Дверь открывается внутрь, – сказал мне вслед озадаченный менеджер.
* * *
Любая девушка в курсе, что нехилый кусок шоколадного торта является наилучшим лекарством от внезапно нагрянувшей депрессии. Именно поэтому после инцидента в магазине я отправилась в ресторанчик «Ле Гато». Ненавязчивый шик, роскошное одиночество – вот чего хотелось мне в тот момент. Собраться с мыслями, оправиться от пережитого шока, решить, что делать дальше, и надо ли вообще что-нибудь предпринимать, с моим-то везением? Приглушенный свет, тихая музыка, кусочек трюфельного торта в шоколадной подливе весьма способствовали мыслительному процессу.
Итак, что мы имеем? С миллионером я так и не познакомилась, вдобавок, скорее всего, меня уволят с работы.
Даже думать об этом противно. Что ж, такие местечки, как «Ле Гато», и существуют для того, чтобы расслабиться и забыть о противных мелочах.
Усевшись за столик, я расслабленно вытянула ноги. Черт бы побрал идиотские узкие сапоги! И на какие только жертвы нам, девушкам, не приходится идти – и все для того, чтобы выжить в условиях жесточайшей конкуренции. Повезло же тем безупречно красивым счастливицам, которые могут носить старенькие мокасины, не румянить щеки и притом все равно выглядеть ослепительно.
Если бы мужчины только могли представить, какие стрессы мы переживаем каждый день, чтобы им понравиться. Ни один мужик на такое не способен. Хотела бы я посмотреть на отчаянного смельчака, которому без всякой анестезии выдернут половину бровей, потом пройдутся по ногам эпилятором, заставят надеть впивающиеся в попу трусы из кусачих кружев, водрузят на пятнадцатисантиметровые каблуки и радостно сообщат, что отныне через данную каторгу предстоит проходить ежедневно. Да что там говорить – большинство моих знакомых мужчин тяготит даже ежедневное бритье. Они позволяют себе разгуливать с лицом, покрытым жесткой щетиной (поцелуй с мужиком, косящим под Антонио Бандераса, по ощущениям похож на чистку лица грубой щеткой для ковров).
Попробовала бы я устроить подобную «модную двухдневную небритость» на своих ногах. Да вышеописанные Бандерасы искренне возмутились бы и посчитали мою лень непростительным недостатком!
Здесь хорошо бы вспомнить телеоператора Мишаню, с которым я волей обстоятельств делила кров. Не далее как вчера он с негодованием рассказывал о девушке, которая посмела прийти на эротическое свидание в хлопчатобумажных трусах: «Представляешь, Сашка, на ней были трусы в горошек!». «Ну и что?» – искренне удивилась я. Мишаня округлил глаза: «Ну как ты не понимаешь – в горошек! Что я, идиот, что ли, спать с девицей, которая носит старушечьи трусы?» Притом на самом Мишане в тот день была выцветшая от стирки толстовка с надписью «Бэтмен forever!» и невыводимым пятном от красного вина на груди.
Улыбчивая официантка принесла торт – жизнь налаживалась. Расправившись с трюфелем, я заказала еще и клубничное суфле. Да наплевать мне на эту диету – нервы дороже. А стать идеально стройной женщиной для миллионера всегда успею. Тем более что и миллионера подходящего на примете пока нет.
– Девушка, у вас свободно? Мне нельзя присесть?
От неожиданности я чуть не проглотила суфле вместе с ложкой. Возле моего столика остановился нордический голубоглазый блондин в линялых джинсах и стилизованной мотоциклетной куртке. На пальце он вертел ключи от машины с массивным серебряным брелоком; мой внимательный взгляд успел заметить логотип «Lexus». А что, дорогая тачка. Да и мужик ничего, симпатичный. Правда, я предпочитаю брюнетов, но ничего страшного, когда речь идет о поисках миллионера, негоже быть слишком разборчивой.
– Присаживайтесь, – энергично дожевывая суфле, заулыбалась я, – я одна.
Он уселся напротив и снял куртку. Мускулистая грудь, обтянутая тесной футболкой «Kenzo», – а что, неплохое начало.
– Хорошее местечко, не правда ли, – улыбнулась я, пытаясь завязать непринужденный светский разговор.
– А у вас что-то в зубах застряло, – ответил он, – клубника, наверное.
Я смущенно улыбнулась, стараясь не разжимать губ, и полезла в сумочку за пудреницей.
– Я пошутил, – расхохотался блондин.
– Ну и шуточки у вас… Редко в наше время попадаются такие остроумные мужчины.
– Да ладно тебе, не обижайся. Я владелец пивзаводика.
– И что? – удивилась я. Странный какой-то.
– Как что?
– Я пиво не пью.
Он расхохотался, откинув голову назад.
– Ну ты и штучка. Значит, не пьешь. А что любишь? Клубничку?
Я промолчала. Вообще-то по-хорошему я должна была уже после первой остроты отправить гордого обладателя пивзаводика по известному всем адресу. Раньше я бы так и поступила, а потом бы возмущенно рассказывала Лерке – ну ты подумай, какие мужики наглые пошли. Думают, что, если есть деньги, значит, им позволено все! Но сейчас я просто сидела напротив и улыбалась. Если я вернусь домой без миллионера, Жанна скажет, что я неудачница.
– В том числе и ее, – осторожно сказала я. – Как вас зовут?
– Допустим, Саша. А тебя?
– Тоже Саша, – улыбнулась я.
– Раньше я тебя здесь не видел.
– А что, ты часто здесь бываешь?
– Да почти каждый день. Может быть, закажешь себе салат с улитками? Вкусный.
– Спасибо, я не голодна.
– Да ты не дергайся, я оплачу твой счет, – добродушно улыбнулся он.
Это было уже слишком. Улыбка сползла с моего лица. Нет, я не готова терпеть хамство. Даже если за это платят миллион. Слишком тяжелая работа для моего мнительного характера.
– А с чего это ты взял, что я сама не могу оплатить счет? Я что, похожа на нищенку?
– Да нет, – прищурился он, – пальтишко приличное, сапожки супер, цвет волос, правда, не очень.
– Да что ты в этом понимаешь? – разозлилась я. – Кажется, я поторопилась пригласить тебя за свой столик.
– Иными словами, хочешь, чтобы я отвалил?
– Иными словами, да, – я отодвинула креманку с недоеденным суфле и поискала глазами официантку. Почему-то у меня напрочь пропал аппетит, что мне совсем не свойственно.
– Слушай, а ты мне и правда нравишься, – он хлопнул кулаком по столу. – Вот что, Саш, одевайся и поехали.
– Что? Куда?
– Как куда? Ко мне. Да ты не бойся, я тут близко живу, на Маяковке. Потом вызовем тебе такси. Или боишься? Если боишься, так и быть, повезу тебя в отель. Я сегодня добрый. «Националь» подойдет?
– Да как ты можешь…
– Да ладно, не строй из себя целку-невредимку! Я-то сразу тебя раскусил. Крашеная блондинка, сидишь одна, медленно ешь самое дешевое пирожное. Ясен пень, пытаешься клиента снять, – он самодовольно улыбнулся и накинул куртку, – давай, собирайся, у меня не так много времени. Сто пятьдесят баксов устроит? Больше двух часов я тебя не продержу, потенция не та. Так что вечер у тебя свободный, и ты еще успеешь подзаработать.
Кажется, он говорил что-то еще – мне в спину. Я не прислушивалась. Выхватив из кошелька несколько сторублевых купюр, я швырнула их на стол и побежала прочь, даже не дождавшись сдачи.
Успокоилась я только на Красной площади. Надо же, в процессе добровольного марафона я даже не обратила внимание на стертые ноги.
Там, возле центрального входа в ГУМ, я наконец надела пальто, которое до того момента несла в руках. Щеки горели. Я знала, что нагловатый любитель продажной страсти вовсе не собирался за мною гнаться. Тем не менее останавливаться мне не хотелось. Так бы и неслась стремглав по пыльным улицам, по Мясницкой и Сретенке, по проспекту Мира. От кого я пыталась убежать? От своего ли тезки, который принял меня за проститутку? Или от себя самой – ненатурально блондинистой, душно благоухающей парфюмом, каблукастой, губастой (все дело в перламутровой помаде), барбиподобной, ненастоящей, не меня?
* * *
А сейчас я расскажу вам о своих десяти с половиной мужчинах (думаю, особенно вас заинтересовала половина). Чтобы уж между нами не было никаких недомолвок.
В любви мне не везло всегда. Начиная с самого детства – да-да, даже в нежном школьном возрасте я выбирала неподходящих типов, которые меня игнорировали. Мне нравились признанные школьные красавцы – широкоплечие спортсмены, которым, в свою очередь, нравились безусловные красавицы – с невинными пухлогубыми личиками и русыми кудряшками. А я была выше всех одноклассников на целую голову. Мои конечности были длинными и тощими, как паучьи лапки. К тому же до одиннадцатого класса я носила на зубах брекеты – чудовищную металлическую конструкцию, обладатель которой не имел никаких шансов на французский поцелуй. Мои школьные подружки успели расстаться с девственностью к шестнадцати годам, а мною даже никто не интересовался всерьез.
В шестнадцать лет я проколола бровь. В семнадцать – пергидролью осветлила волосы. Хотела стать нордической блондинкой – получила желтые неживые пряди, как у куклы советского производства. Мама и бабушка всегда предупреждали – у мужчин, мол, одно на уме. Но мне почему-то такие мужчины не попадались. Выяснилось, что расстаться с девственностью не так уж легко. Иногда я ходила на свидания. Но стоило мне интеллигентно намекнуть на собственную невинность, как кавалера и след простывал.
В итоге я решительно покончила с неопытностью, как только мне представился такой случай. Мне было уже двадцать. К тому времени у меня почти успел развиться комплекс. Все вокруг ходили на нормальные свидания, развивающиеся по классической схеме: кафе – кино – секс. То и дело меня приглашали на развеселые винные девичники, где мои подружки хвастливо делились самыми интимными подробностями своих похождений.
Я молчала как рыба. Черт побери, весь мир занимается любовью, и только я сплю в обнимку с постылым плюшевым мишкой!
Его звали… да неважно, как его звали. А если честно, то я этого просто не помню. Вот так – не помню имени своего первого мужчины. Что после этого с меня возьмешь?
Мы познакомились на чьем-то дне рождения. Дело было в студенческом общежитии. Он выпил лишнего, я вообще не пила. Он подошел ко мне и сказал: а может, нам уединиться? Сначала мне показалось, что он меня с кем-то перепутал. И только потом я поняла, что сие приглашение носит откровенно эротический характер и адресовано оно мне. Мне!
Я хладнокровно решила, что терять нечего (хотя, наверное, как раз тогда единственный раз в жизни мне и в самом деле было что терять).
Это было ужасно. Холодно, липко и скучно.
Я рассматривала желтоватый потолок и отчего-то чувствовала себя униженной. Оделась, ушла домой. Ни имени, ни лица ночного Ромео не помню.
А потом у меня был роман с однокурсником. Впрочем, роман – это сильно сказано. Так, пару раз сходили в «Музей кино» на дешевые студенческие сеансы, несколько раз ели мороженое в Александровском саду, а еще однажды катались по Москве-реке на теплоходике. Вот и все.
Потом был тот самый звукорежиссер, ушедший к нимфетке. И бармен Кирилл, с которым я познакомилась, когда мы с Жанкой решили вести разгульную жизнь.
Вот о чем я сейчас подумала: почему мне вечно попадаются непорядочные мужчины? Банальное невезение? Нормальные мужики давно вымерли, как мамонты, а те, что остались, прочно прибраны к чьим-то цепким рукам? А может быть, дело во мне самой? Может быть, у меня на лбу написано: годна к использованию, дура.
Я встречалась с мужчиной, который предложил мне выйти замуж. С горящими глазами носилась я по городу, высматривая свадебный наряд. А потом выяснилось, что мой жених давно женат. Да, и такое бывает.
Я встречалась с художником, который возвел меня в ранг музы. И целый месяц писал мой портрет. А потом исчез в неизвестном направлении без объяснения причин.
Так, а теперь разберемся с половиной.
Я люблю приключения. Вечно мне кажется, что в моей жизни не хватает соли и перца. Поэтому я стараюсь ее, как могу, разнообразить. То вдруг принимаю решение стать великим дизайнером (не вечно же писать о моде, можно ее делать), то начинаю заниматься альпинизмом и трачу кучу денег на профессиональное оборудование, то крашу стены в квартире в лимонно-желтый цвет. Причем я бросаю свои странные хобби так же легко, как и увлекаюсь ими. Кто-то скажет, что я поверхностна. О нет, просто я умею наслаждаться жизнью.
Теперь вас не удивит тот факт, что однажды меня занесло в студию кельтского танца. Кельтская культура как раз входила в моду в Москве. В шкафу каждой уважающей себя стильной барышни имелся цветастый килт.
Но не только бодрые музыкальные переливы привели и заставили меня задержаться в музыкальной студии. Была еще одна причина – наш тренер, зеленоглазый смуглый красавец по имени Василий. Хотя для красавца он был, пожалуй, слегка лопоух. Но это его, честное слово, почти не портило.
Студию кельтского танца посещали исключительно дамы – разных возрастов и комплекций. Но с одинаковым ведьминским блеском в глазах. Подозреваю, что главным образом их интересовали вовсе не особенности танцевальной культуры древних поселенцев Туманного Альбиона, а особенности мускулатуры вышеупомянутого Василия.
Поэтому я чувствовала себя весьма польщенной, когда однажды он пригласил меня в кафе. Честно говоря, ему было из кого выбрать. Наш танцкласс посещали, например, златокудрая манекенщица Альбина или манерная миниатюрная телеведущая Нонна. Но ему приглянулась я! Я! Через несколько недель мы с «кельтом» Васей были уже не разлей вода. И в кино ходили, и в ночной клуб ходили, и даже в зоопарк – когда он купил мне сахарную вату на палочке, я еле сдержала слезы умиления.
И вот настал решающий момент. Василий пригласил меня в гости. У него была такая интересная квартирка – вся мебель задрапирована шотландской клетчатой тканью, повсюду волынки и дудочки. Василий оказался мужчиной горячим – полторы минуты символического чаепития, и он опрокинул меня на клетчатый диван. Та ночь должна была стать волшебной. Должна – но не стала. Хотя я успела освободиться от специально купленных по такому случаю трусиков (они тоже были клетчатыми, в угоду милому хобби мужчины, которого к тому времени я искренне считала своим).
– Милая, – шепнул он, умудряясь одновременно целовать мою шею и расстегивать свои джинсы, – Альбиночка…
– Что? – меня так и подбросило на кровати, словно то была и не кровать вовсе, а раскаленная сковорода.
– Прости, малыш… Нонночка… – бессвязно нашептывал герой-любовник.
Вот так Василий ненароком признался, что в его жизни есть одна роковая любовь – его ученицы.
Зеленоглазый тренер спал со всеми женщинами, посещающими танцкласс. Я попятилась к двери.
Я представила, как на этой же клетчатой ткани сладострастно извивалась худышка Альбина, как телеведущая Нонна своим грудным поставленным голосом кричала протяжное «Да-а-а!».
Я сбежала с поля боя, даже не успев как следует познакомиться с врагом.
С тех пор принципиально не ношу ничего клетчатого.
Теперь вы понимаете, что я чувствовала, когда в моей жизни появился Веснин. Он казался мне пришельцем с другой планеты, населенной порядочными, воспитанными мужчинами. Он один знал, что женщин необходимо баловать цветами и шоколадками, он один никогда не давал мне повода для ревности.
Ну вот, опять я о нем. А что толку-то – все равно в итоге он оказался таким же, как и все остальные.
* * *
Автомобиль – это фаллический символ, мужское достоинство номер два. Может быть, поэтому женщина за рулем смотрится так сексуально?
В автосалон я шла как на праздник. Мне хотелось развеяться, отвлечься. Да, до этого времени мне не особенно везло, но это не повод, чтобы сидеть сложа руки.
Я была одета в стиле Джекки О. Узкая юбка на два пальца выше колен, черный приталенный пиджак, шелковый платок на голове и темные очки.
Я выглядела, как заправская светская автомобилистка – хоть сейчас сажай меня за руль скандально-красного «Кадиллака» и отправляй прямиком в рекламный ролик сухого мартини.
Единственное маленькое «но» – прав у меня нет. Техническим идиоткам вроде меня усаживаться за руль противопоказано. Но это и не страшно – я же не собираюсь тестировать «Мерседесы». Все, что мне нужно, – это сыграть роль капризной покупательницы, привлечь внимание подходящего миллионера и по-быстрому его охмурить – да так, чтобы он захотел на мне жениться. Способ соблазнения я выберу в зависимости от обстоятельств.
Либо нежным хриплым шепотом попрошу совета – какое авто лучше всего подходит к цвету моих глаз? (Уверена, ни один миллионер не устоит перед такой очаровательной непосредственностью.) Или просто начну громко восхищаться его выбором. Ах! Какой кузов! Ох! Какой руль! Такую машину мог выбрать только настоящий мужчина! (Всем известно, что представители сильного пола являются существами, падкими на лесть.)
Видимо, смотрелась я неплохо. Стоило мне только появиться на пороге автосалона, как ко мне наперегонки бросились его сотрудники, одетые в одинаковые желтые комбинезоны.
– Могу ли я чем-нибудь вам помочь?
– Чай? Кофе?
– Вы покупать будете или пока только присматриваетесь?
Я подняла очки на лоб и улыбнулась.
– Присматриваюсь. Но не исключено, что сделаю покупку.
Консультанты засуетились и заулыбались еще ласковее.
– А какую марку вы предпочитаете?
К этому элементарнейшему вопросу я, честно говоря, не подготовилась. Наверное, потому, что не ожидала, что появление моей скромной персоны произведет такой фурор. Да и вообще – я же не с продавцами общаться собиралась, а с миллионерами, пришедшими побаловать себя очередной «мужской игрушкой».
– Знаете, я пока похожу, посмотрю… Если мне понадобится помощь, я вас позову.
Как вы уже поняли, в автомобильном вопросе я ни бум-бум. Машины различаю преимущественно по цвету. Зато научилась неплохо разбираться в мужчинах. Поэтому, когда я заметила возле одного из выставленных на продажу джипов высокого шатена с едва заметными русыми усиками, я оживилась. Не то чтобы он выглядел вызывающе шикарно, нет. Но было в нем что-то… Я давно заметила, что богатые мужчины ведут себя по-особенному – возле них чувствуется какая-то аура уверенности.
Он, нахмурившись, смотрел на новенький автомобиль, как будто бы это было произведение искусства.
А я бесшумно подкралась сзади, чтобы рассмотреть объект поближе.
Наверное, мы втроем являли собою идиллическую картину. Я, прекрасный незнакомец и автомобиль. Я исподтишка любовалась мужчиной, который, в свою очередь, любовался новехоньким авто. Вот такая философская зарисовочка с легким привкусом горечи.
Я достала из сумочки губную помаду и, склонившись к зеркальцу одного из автомобилей, спешно поправила макияж. Выглядела я просто замечательно – новая вишневая помада очень шла к светлым волосам. Увидев свое отражение, я вдруг почувствовала необъяснимый приступ вдохновения. Что я нервничаю? У этой девушки, такой красивой, такой уверенной в себе, обязательно все получится!
– Простите, пожалуйста…
– Да? – шатен обернулся.
Не могу сказать, что его обрадовало мое появление. У него было такое выражение лица, словно перед ним находилась не высокая блондинка с вишневыми губами и чертями в глазах, а уцененная модель «Запорожца».
– Я просто хотела спросить, – я запнулась, пытаясь придумать остроумный вопрос «в тему», – разрешите поинтересоваться…
– Что? – немного раздраженно поторопил он.
– Да вот, видите ли, я тут машину покупать собралась… – улыбнулась я, – и что-то никак не могу определиться. Вы выглядели таким заинтересованным, сразу видно, что хорошо в этом деле разбираетесь, вот я и хотела попросить помочь… Но если у вас нет времени…
Еще не успев закончить фразу, я почувствовала, что моя затея провалилась. Опять я попала мимо, выбрала не того мужика. Вон какой он хмурый, сейчас, презрительно усмехнувшись, посоветует обратиться к консультанту. Он не знает, что консультант автосалона вряд ли способен мне помочь. Скорее мне бы пригодилась профессиональная помощь опытного психотерапевта, а то и специалиста по добровольной лоботомии (интересно, такие бывают?).
Но – вот чудо! – шатен вдруг приветливо улыбнулся.
– Конечно, отчего не помочь красавице.
– Правда? – я не поверила своим ушам. – Вы имеете в виду меня или мою будущую машину?
– И ту и другую, – усмехнулся он.
– Знаете, я всегда знала, что мужчины относятся к автомобилям особенно. Это просто тема для диссертации – машины и мужчины.
– Что вы имеете в виду? – он сдвинул густые русые брови к переносице.
– Ничего плохого, – поспешила заверить я, – а вы тоже машину покупаете?
– Да, наверное. Еще не определился. Хочется новую машину, на лето. С низкой подвеской, гоночную. Как в фильме «Форсаж». Вы смотрели?
Мое сердце забилось сильнее. Вы это слышали – новую машину на лето? Выходит, у него на каждый сезон новая машина? Да это же то, что мне нужно!
– Это мой любимый фильм! – уверенно соврала я.
Мы с Леркой и в самом деле смотрели «Форсаж» – правда, на быстрой перемотке. Потому что ничего, кроме отчаянного визга тормозов и выписывающих смелые виражи автомобилей, там нет.
Я больше люблю европейские мелодрамы, в крайнем случае комедии.
– Вы тоже автомобилистка? – он посмотрел на меня более пристально, как бы прицениваясь.
Точно так же минуту назад он смотрел на салонный автомобиль. Ничего себе – я составила конкуренцию огромному дорогому джипу!
– Да! – скромно улыбнулась я, – машины – это моя маленькая слабость.
– Не так часто я встречал женщин, которые разбираются в машинах. А красивых женщин – еще реже.
Я просияла. Все шло как по маслу.
– Так какую же машину вы хотите? – спросил он.
– Что?
– Вы же автомобиль покупаете, разве нет? – снисходительно усмехнулся шатен, который с каждой минутой нравился мне все больше.
Хотя, если честно, я бы предпочла, чтобы он оставил эти бессмысленные разговоры о машинах и спросил, какую кухню я предпочитаю – японскую, итальянскую или русскую? И мы бы не спеша выбрали подходящий ресторан для первого романтического свидания.
– Предпочитаю… Красивые! – воскликнула я.
Он рассмеялся – наверное, подумал, что это шутка.
– А на чем раньше ездили?
– Да я только учусь, – пришлось сказать мне, – еще нет прав.
– Еще нет прав, а уже считаете себя автомобилисткой? – изумленно поднял брови он.
– Получу права на этой неделе, – промямлила я.
– Вы так уверены, что сдадите экзамен в ГАИ? Или заплатили?
Мне показалось, что по его красивому правильному лицу пробежала тень, так что я поспешила заверить:
– Что вы, просто вожу очень хорошо. Я с детства люблю с машинами возиться, у меня папа автомеханик.
Его лицо просветлело.
– Так какую машину вы хотите?… Ладно, давайте по пунктам. Начнем с кузова. Какой тип – седан или хетч-бэк?
Я нервно заозиралась по сторонам. На каком языке он говорит – может быть, на суахили? А шатен вопросительно смотрел на меня. Я четко расслышала предлог «или», а это значит, что мне предлагается два варианта на выбор.
И я сказала:
– Первое.
Но, к моему ужасу, неугомонный автомобилист переспросил:
– Что первое?
Вот это называется «попала».
– Кузов… да, кузов. Вы спрашивали меня о кузове, верно?
– Да, – настороженно подтвердил шатен.
В последний раз я так чувствовала себя в кабинете у Максима Степашкина, когда он поинтересовался, когда я закончу статью о палантинах, а я понятия не имела, что это за статья. Потом выяснилось, что я в очередной раз пропустила какой-то важный показ мод.
– Кузов… – дольше молчать не имело смысла, и я решила играть ва-банк, – ну, как в фильме «Форсаж»!
Он больше не улыбался.
– Вот как? А что насчет двигателя?
– Двигателя? – прошептала я. В голове мелькнуло: «Наука – двигатель прогресса!»
– Именно.
– Ну… Чтобы был мощный двигатель.
– Все ясно. Но я имел в виду другое. Вы предпочитаете дизельный двигатель или карбюраторный?
Я молчала, пристыженная.
– Все ясно, – презрительно ухмыльнулся шатен, который еще пять минут назад был со мною так очаровательно любезен, – вы тоже из этих.
– Из кого? – обреченно уточнила я.
– А то сами не знаете. В автосалонах полно ваших. Не знаю, что нужно лично вам, но позавчера меня пытались развести на липовую автостраховку.
– Но я не…
– У меня нет времени. Всего доброго.
Круто развернувшись на каблуках, он отошел.
– Я не мошенница! Вы неправильно меня поняли, – зачем-то сказала я, обращаясь к его удаляющейся спине.
Хотя, по сути, что могла я сказать в свое оправдание? Объяснить все как есть? Открыть печальную истину – меня бросил любимый мужчина, и вот уже несколько дней я изображаю кипучую деятельность, бегая по городу в поисках миллионера.
Неприветливый поклонник фильма «Форсаж» был не так уж далек от истины. Мошенница и есть.
Брачная, блин, аферистка.
* * *
Чистили апельсины. Говорили, и это естественно, о мужчинах. И о том, что мне с ними катастрофически не везет.
Мои пальцы были липкими от апельсинового сока. Жанна засунула в рот сразу несколько долек. Вот уже два дня она сидела на так называемой оранжевой диете – ей можно было есть только овощи и фрукты оранжевого цвета. На мой взгляд, глупость несусветная, и кто только придумал такой изощренный способ унижения собственной личности? А ведь были еще «зеленая» и «красная» диеты.
– Вот в чем парадокс, – жаловалась Жанна, – когда мне можно есть только оранжевое, мне отчаянно хочется огурчик. Но приходит время зеленой диеты. И вот от огурцов меня тошнит, и единственное, о чем я мечтаю, – это тыква!
– А почему бы тебе не попробовать есть все подряд? И так ты ешь одни овощи. Мало кто так может.
– Да, это очень сложно, – серьезно подтвердила Жанна, – я бы и тебе посоветовала. Ты как раз в таком возрасте, когда начинает портиться кожа.
– Все равно у меня никогда не получится сидеть на диете. Мы с Леркой даже когда-то написали стихотворение о диете. Хочешь, прочитаю?
– А может, не надо?
Кушать хочется. Грустно.
В холодильнике пусто,
Не понимаю я этих теорий,
Сижу на диете, жую капусту,
Требует-просит душа калорий!
Молит впалый живот о помощи,
Смотрю на вывеску гастронома,
Как пилигрим на святые мощи.
Я отказала продуктам от дома.
Нет – шоколад, целибат, целлюлит,
Рваное сердце тихонько скулит!
– А при чем здесь целибат? – удивилась Жанна.
– Ни при чем, – вздохнула я, – целибат здесь для красного словца. Хотя… У меня уже две недели не было секса. Для почти тридцатилетней женщины это не очень хорошо.
– Вместо того чтобы ныть, действуй. Начти с диеты, – гнула свою линию упрямая Жанна.
– Не могу. Очень уж люблю покушать, – призналась я.
Жанна расхохоталась, как гиена.
– А кто ж не любит? Но если ты не научишься преодолевать мелкие трудности, то у тебя не будет сил на то, чтобы бороться с настоящими. Что там с нашим планом? Пришло время отчитываться.
Я рассказала ей все. Я не пыталась приукрасить – поведала саркастически усмехающейся подруге и о магазинном «женатике», и о заикающемся продавце с бриллиантовым зажимом для галстука, и о шатене из автосалона. И о гнусном типе, который принял меня за проститутку, разумеется, не забыла упомянуть. Последняя история привела Жанну в восторг.
– А сколько он тебе предложил? – смеясь, спросила она.
– Сто пятьдесят долларов.
– Маловато. Надо было поторговаться.
– Ты это серьезно?
– Расслабься, никто не будет отправлять тебя на панель… Даже не знаю, почему все это случилось с тобой. Наверняка в тех магазинах и в «Ле Гато» было полно подходящих мужчин.
– Может быть, и были, – согласилась я, – я тебе рассказываю только о тех, с кем мне удалось пообщаться.
– Выходит, ты общалась совсем не с теми, с кем надо было, – радостно заключила она. – Блин, меня от этих апельсинов сейчас стошнит.
– Хочешь, закажем пиццу?… И незачем так на меня смотреть, могла бы просто вежливо отказаться.
– И никто из настоящих миллионеров не проявил к тебе интерес, – задумчиво протянула Жанна.
– Спасибо, что напомнила. Без тебя я бы не сообразила.
– Может быть, потому что с тобой что-то не так?
– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я. – У меня грязные уши или спущены петли на чулках?
– Да нет, внешне все в порядке. И тебе очень идет этот парик.
– Да? А вот Лера… вряд ли ты помнишь Леру, но неважно… Она сказала, что с белыми волосами у меня вульгарный вид.
– Она просто завидует! – фыркнула Жанна. – Тебе еще придется с этим столкнуться. Лично я со временем растеряла всех своих подруг… Дай подумать, – прищурившись, она внимательно осмотрела меня с ног до головы. Таким отстраненно-напряженным взглядом смотрит художник на свою натурщицу. По большому счету, так оно и было – Жанна невольно стала моим Пигмалионом, а я – ее Галатеей.
