355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марьяна Сурикова » Между Призраком и Зверем (СИ) » Текст книги (страница 13)
Между Призраком и Зверем (СИ)
  • Текст добавлен: 5 июня 2018, 07:30

Текст книги "Между Призраком и Зверем (СИ)"


Автор книги: Марьяна Сурикова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

А в следующий момент я вдруг вспоминала о затерянной в горах деревушке, в которой родился один из основоположников движения хранителей. И мне ужасно хотелось перенестись именно туда, чтобы своими глазами увидеть молодого человека, впервые задумавшегося о том, как защитить хрупкую девушку, живущую в доме по соседству, если в их селение наведается отряд магов. Несокрушимый Вальт или Непобедимый Вальтдак его прозвали годы спустя, а многие не слабые магии бледнели при одном упоминании его имени.

Однако стоило только подумать о магах, и тут же в голову закрадывались воспоминания о Клариссе Сиятельной, второй жене одного из императоров светлого престола. В нашей истории имя этой женщины сохранилось благодаря не статусу императрицы, а невероятной магической силе. Говорят, она хранила при себе книгу с утерянными заклинаниями, которую никто впоследствии не смог отыскать. Именно благодаря секретным рецептам, императрица, помогая мужу, смогла усилить мощь всей империи и прославить в веках собственное имя. Я бы очень хотела увидеть своими глазами тот тайник, в котором затерялась легендарная книга.

Шипение пара отвлекло и, обернувшись, я увидела, что закипевшая вода выплескивается через край котелка и капли падают на раскаленные угли. Это напомнило о необходимости закончить с приготовлением ужина.

За окном уже стемнело, когда я с замиранием сердца услышала знакомый стук в дверь. Подбежав, откинула засов, впуская в комнату высокого беловолосого мужчину. Улыбка изогнула уголки моих губ, когда взгляд синих глаз остановился на мне. Вернон всегда чувствовал мое нетерпение и знал, что я каждый вечер жду его в старой даровне. Я лишь недавно поняла, как работает магия камня. Активировать переходы оказалось возможно лишь в темное время суток, а количество их было ограничено. Но утром и днем хватало и обычных дел, а после обеда я отдыхала, набираясь сил перед ночными путешествиями в прошлое.

Моя жизнь теперь наполнилась волшебством, а Вернон согласился быть проводником, не желая, чтобы грани брали энергию у меня в обмен на наши сказочные путешествия. Он дал мне возможность воочию увидеть все, о чем мы с отцом только читали, что пытались рассмотреть в оставшихся памятниках культуры, вместе решая головоломки и загадки древности. И я день ото дня все больше ждала этих минут, когда как обычно спокойный и невозмутимый Призрак придет и спросит: «Куда ты хочешь отправиться сегодня?»

Он шагнул через порог, и я с радостью ухватилась за протянутую руку, но вместо долгожданных слов, он притянул меня ближе, обняв за талию, помолчал несколько минут, прижавшись щекой к волосам. Я замерла, прислушиваясь к внутренней тревоге, о которой, казалось, позабыла за это чудесное время, вырвавшись на свободу, освободившись от пут лжи, притворства и изощренных угроз.

– Что-то случилось? – подняла голову, встречая его спокойный взгляд.

Это раньше мне казалось, будто мужчина ничего не чувствует, и только позже, день за днем встречаясь с ним, общаясь, слушая его замечания или рассуждения, я сделала открытие – Вернон не был бесчувственным.

Страж не являлся человеком, как и сам говорил, но ледяным казался лишь внешне. Человеческие чувства и эмоции, словно подернулись корочкой льда, хрупкой, позволяющей вершить роль палача, не поддаваясь сожалениям. Грани не оставили ему шанса отказаться от своей миссии, однако иные чувства, не связанные с предназначением, отпущенным Призраку непонятной и живой материей, которую он называл Светом, могли пробиться сквозь защитный барьер. И я научилась разгадывать их малейшие отголоски в чертах почти невозмутимого лица, в интонациях всегда спокойного тона. И даже сейчас, когда он сказал: «Тебя ищут», – я увидела если не тревогу, то беспокойство, неприметными морщинками исказившее гладкий высокий лоб.

За время наших встреч я редко наблюдала Вернона в волнении, если подобное описание человеческих чувств можно было применить к стражу. Разве только в моменты, когда я вновь поднимала тему его прошлого и интересовалась, когда он перестал быть человеком. Один раз напрямую спросила, могу ли посмотреть его прошлое, покажут ли грани его жизнь, на что вдруг получила категоричное: «Нет». Тогда я впервые заметила признаки тревоги на его лице.

– Не стоит, Миланта, – смягчая свой отказ, он взял меня за руку, склонился, прижался губами к тыльной стороне ладони, почти не грея прохладным дыханием кожу. А потом отвернулся, прошелся задумчиво в угол комнаты, поднял со скамьи кожаный витой браслет с разнообразными подвесками, повертел его в руках и добавил, – с этого все начиналось.

– Что все? О чем ты?

Он молчал, продолжая рассматривать миниатюрные фигурки животных.

– Ты о тех девушках? – внезапно осенило меня.

А он снова пропустил вопрос мимо ушей и подцепил пальцами фигурку большой кошки, похожей на барса.

– На этом браслете собраны тотемы самых могущественных ликанов. Ты купила эту вещь в городе?

– Это подарок. Пока я считалась официальной любовницей Зверя, он дарил вместе с нарядами украшения, и только однажды среди всех тех сверкающих вещиц я обнаружила что-то нормальное.

Призрак не удивился моим словам, не хмыкнул, как любой обычный человек, для которого подобные предпочтения показались бы странными. Еще бы. Променять сверкающие камни на какой-то кожаный браслетик.

– Единственный подарок, который, казалось, подарили от души. Я взяла его... на память.

– Он тебе нравился, – с легкой улыбкой заметил Вернон.

– Подарок?

– Мужчина, которого ты в разговорах часто зовешь Зверем.

– Я играла роль, – пожала в ответ плечами.

– Он тебя напугал, – не слушая слов и словно читая мысли, проговорил Призрак. – Напугал силой эмоций и желаний, ты не готова была к тому, чего он от тебя хотел. Это ещё одна причина побега.

– Это не мой путь – становиться любовницей и жить вот так.

– Не твой, – с той же улыбкой подтвердил Вернон.

И больше мы к той теме не возвращались.

– Кто ищет? Зверь? – тотчас встрепенулась я.

– Не он, – покачал головой Вернон, – указом императора призвано отыскать и вернуть пропавшую кандидатку, которая должна принять участие в имперском отборе.

– Я не собиралась участвовать, – я утвердительно качнула головой, размышляя, как теперь быть с работой в булочной и не стоит ли оставить свое убежище и отправиться в ту далекую, затерянную на дальней равнине башню.

– Он так не считает, – прохладные пальцы коснулись моего лица, провели по щеке, – не волнуйся, никто не заставит тебя вернуться силой.

– Наверное, пришла пора, – я вздохнула, – пора узнать о странном ритуале, что провели над Ириаденом и Кериасом. Может, это позволит мне раз и навсегда покончить со вниманием сиятельного императора, если даже его кузен меня отпустил? Ты мне покажешь?

– Ты хочешь найти что-то важное?

– Прошлое может дать подсказку или помочь отыскать слабые стороны владыки. Но, боюсь, не удержу грани так долго, чтобы увидеть историю жизни нескольких людей.

– Ты права, Миланта. Ты ещё не набрала достаточно силы, и я помогу.

Призрак поднял руку, и разноцветные частички уже закружились вокруг нас, формируя прозрачные стены, как мужчина вдруг замер, а грани прошлого истаяли в пространстве. Руки Вернона упали вдоль тела, черты лица словно окаменели, превращая его в отдаленно напоминающую живого человека статую. Призрак вновь поднял и повернул правую руку ладонью вверх, а через секунду на ней переливался радужной рукоятью кинжал.

Я отступила на шаг, потому что синий взгляд заледенел, а вокруг фигуры Вернона разлилось холодное белое сияние. Ощущение опасной силы заставляло дрожать воздух, а когда мужчина взглянул на меня, я застыла на месте, не решаясь совершить ни единого лишнего движения. Но следующий шаг страж сделал не ко мне, а в сторону двери. Створка распахнулась от легкого толчка будто от сильного удара, и Призрак оказался снаружи, в кольце радужного света. Кулон на моей груди нагрелся и мягко завибрировал, а через минуту мужчина исчез, и камень вновь стал холодным и неподвижным.

Я выдохнула. Осознав, что на несколько долгих мгновений задержала дыхание, а руки и ноги стали ватными и тело не слушалось под пронзительным взглядом палача, лишившим возможности сопротивляться. Вернон так резко изменился, в один миг, что я сразу поняла, зачем его позвали грани. Он ушел наказывать того, кто вновь поколебал чашу равновесия.

ГЛАВА 12

Первый порыв, которому я в тот момент поддалась, был запереть дверь на засов. После забралась с ногами на лавку, закуталась в одеяло и просидела так без сна не меньше получаса.

Не знаю, что впечатлило больше, сам зов и понимание, что именно за ним последует, или то, как неожиданно перестал походить на человека Вернон. Кулон на груди по-прежнему был холоден, и я сжала его в ладони. Отзовутся ли сейчас грани, если позову?

Я сконцентрировалась, и радужные стены возникли вокруг, стоило лишь их представить. Вновь посреди белого пространства не было никого, кроме меня, а значит одной придется потратить очень много сил. Но я приготовилась к этому. Мне нужно было задать прошлому три вопроса. Первый, самый простой, сформулировала коротко: «С какой целью император ищет меня?» Ответ оказался столь же кратким.

Одна из стен истаяла, и по ту сторону я увидела владыку. В этот раз даже не сделала попытки шевельнуться, понимая, что в той реальности я по-прежнему находилась на лавке, а значит перемещение в гранях могло отразиться и на физическом теле.

Дверь в кабинет отворилась и вошел главный дознаватель. И выглядел он как прежде: полный сил, насмешливый, непокорный. В своей манере он отвесил повелителю издевательский поклон и облокотился о дверную притолоку, устремив полный иронии взгляд на поморщившегося кузена.

– Ты упустил весьма ценную приманку, Крис, которую, по твоим же словам, следовало приберечь для поимки Призрака. Твои объяснения?

– Я был не в форме, – невозмутимо пожал плечами дознаватель, – она сбежала, пока я отлеживался после приятного отдыха в казематах.

Пристальный взгляд императора Кериас встретил, не моргнув глазом, зато в ответ на стук и раздавшийся за дверью голос, он заметно нахмурился.

– Раз ты не справляешься со своими обязанностями, пошлю по ее следу профессионалов, – подтвердил подозрения дознавателя Ириаден.

Вошедшему в кабинет низенькому юркому человечку с блестящей лысиной и хитрым взглядом маленьких глаз он протянул портрет размером с ладонь.

– Найдите в кратчайшие сроки и доставьте девушку во дворец, она будет участвовать в отборе.

Человечек цепко ухватился за карточку с моим изображением и, пятясь, в полусогнутом состоянии выскользнул за дверь.

На лице Кериаса отчетливо проступило отвращение.

– Ты чем-то недоволен, брат, – изогнул брови император. – Молчишь? Это самое разумное в данный момент. Я более не намерен слушать тебя, если дело касается девушки. Ее доставят ко мне, и Миланта станет следующей официально выбранной фавориткой, прошедшей отбор. Она будет со мной ещё долгое время, выполняя все обязанности избранницы. Имеешь какие-то возражения на сей счет?

Слова Кериаса, которых я отчего-то напряженно ждала, так и не прозвучали. Грани решили, что первый вопрос раскрыт полностью, и стена вновь замерцала на прежнем месте, скрыв кабинет.

Глубоко вдохнув и чувствуя пока еще небольшую усталость, я прошептала граням второй вопрос, попросив их рассказать о сути проведенного между братьями ритуала. Надеялась, сил хватит увидеть короткую реплику, поясняющую самое основное. И глазам тут же предстал знакомый маг, тот самый, которого Кериас прозвал Мясником. Он выглядел намного моложе, волосы еще не поседели, а светлые глаза не выцвели под грузом прожитых лет. Его голос был звонок и отчетливо слышен по эту сторону реальности.

– Ваше императорское величество, – с поклоном произнес он.

Обращался маг к мужчине в тяжелой бархатной мантии, который расположился в роскошном кресле, с позолоченной деревянной резьбой, спиной ко мне. Однако менять положение, чтобы рассмотреть его лицо, я не стала. Еще из книг помнила, как выглядел Франциск амон Монтсеррат, отец Ириадена.

– Ритуал сложен, но это единственный шанс избавить наследника престола от врожденного безумия. Поскольку ваша супруга более не может иметь детей, то, что недуг принца скрыли от общественности, сыграет нам на руку. Зеркальный обряд позволит перенести врожденное заболевание на другого носителя, и тогда его высочество будет здоров.

– Какова суть ритуала?

– Итог в реальности может отличаться от описания в книгах, однако, по существу, все выгляди так: нам нужен второй ребенок, в чьих жилах течет кровь императора, достаточно сильный, способный выжить после проведения обряда. Мы свяжем обоих детей. Это, к сожалению, будет иметь свои последствия для них, но не настолько значительные, чтобы принцу или его отражению был нанесен физический вред. Постепенно, год за годом, пока дети будут расти, я стану следить за претворением ритуала и поддерживать связующие их нити, если понадобится, провоцировать всплески безумия в том, кто здоров от рождения. Это кропотливая и очень долгая работа, но в итоге к совершеннолетию принц будет абсолютно здоров, а его болезнь перейдет отражению. Одна лишь опасность существует в случае успешного осуществления плана, ваше величество.

– Какая?

– Их нельзя разделять. И беречь жизнь второго придется столь же тщательно, как и жизнь самого принца. Две сущности соединятся в одну, разорвав эту связь, погубим обоих. Если отражение погибнет, потеряем и будущего императорам наоборот. Они разделят между собой эмоции и наследственные черты и, возможно, даже любовь. Но об этом еще рано думать, великий император, пока стоит молиться, чтобы ритуал удался.

– Хорошо. Я думаю, у вас есть план насчет его дальнейшего претворения?

– Безусловно, – склонился в поклоне маг, а стена замерцала, и люди, столь хладнокровно обдумывающие, как разрушить жизнь ни в чем не повинного ребенка, исчезли с моих глаз.

Усталость накатила, но силы еще оставались. В отличие от первых путешествий в гранях я действительно раз от раза все дольше могла продержаться внутри, будто взамен отданной энергии получала другую, дарящую совершенно иные возможности.

– Последний вопрос на сегодня, – выдохнула я вместе с облачком морозного пара и приготовилась выложиться полностью, – хочу знать, как Вернон превратился в хранителя, и что вы такое, грани?

Лишь мгновение спустя моим глазам предстали семеро седовласых мужчин в белоснежных плащах, но присмотревшись внимательней, заметила, как резко контрастировал цвет их волос с молодыми без морщин лицами и крепкими подтянутыми фигурами. Все семеро замерли посреди сияющего круга, выложенного из радужных камней.

Я невольно схватилась за свой кулон, поразившись тому, какое количество сверкающих капель было сейчас рассыпано на замшевых каменных плитах. Сами мужчины вели разговор, но я его не слышала. По тому, как участники поворачивали головы то к одному до к другому собеседнику, как менялись выражения их лиц, я догадалась, что разговаривали незнакомцы совершенно невероятным образом – передавая друг другу мысли через разделявшее их, залитое белым светом пространство.

– Я хочу знать, о чем они беседуют, – прошептала граням, и тут же вокруг зазвучали разные голоса, сливаясь в единые фразы, как если бы собеседники могли говорить и понимать друг друга одновременно, будто существовали не в одном физическом пространстве, а сразу в нескольких.

– Эра служения свету подходит к концу, в мире наступают великие перемены. Сила магов слабеет, нынешних людей больше заботят собственные радости и горести, а не сохранение равновесия.

– Нам ведомо будущее, оттого мы знаем, что века спустя потомки вовсе позабудут об истоках чистой силы. Не останется способных совладать с ней.

– Придется закрыть людям вход в грани для их же блага.

– Это необходимо, ведь обычного человека великая сила может свести с ума, а чистого душой, но не обладающего знаниями и не прошедшего вековой обряд служения, обратит в пленника, заставит подчиняться себе. И тогда сама суть правосудия будет сжата рамками, ограниченными возможностями одного.

– Наша задача уничтожить все камни и запереть круг света. Позволим ему выходить в этот мир иным способом и творить правосудие другим образом, пусть энергия сама меняет судьбы провинившихся, воздавая им по заслугам в будущем.

– Объединим наши силы.

Семеро служителей скрестили руки, и мерное золотистое сияние затопило все вокруг. Камни на полу таяли на моих глазах, точно кристаллы льда, а белый свет растворялся, сменяясь обычным солнечным. Очертания фигур размывались в пространстве, пока на месте прежнего круга и стоявших в нем людей не осталось ничего, лишь замшелые потрескавшиеся плиты, полуразрушенные стены какого-то строения и затянувшие развалины вечнозеленые плетуны.

К горлу подступила тошнота, но я постаралась отогнать дурноту, концентрируясь на иной задаче – увидеть Вернона. И грани снова засияли, являя новую картину: высокий русоволосый юноша в студенческой мантии и со старомодной прической, точно с картинок о моде прежних лет, когда волосы заплетались в сложную мужскую косу, весело пересмеиваясь с друзьями, шагал по коридорам имперской академии.

– А на что спорим? – задорно спрашивал знакомый, но такой непохожий на себя настоящего Вернон.

– Кто ночью проберется в закрытую секцию библиотеки, тот и победил, – отвечал один из его собеседников, рыжеволосый конопатый мальчишка.

Худой и тонкий блондин, шедший по правую руку, тут же округлил глаза и добавил страшным шепотом.

– Там охранные заклинания, мы же не маги, чтобы их обойти.

– А вот и проверим, кто самый ловкий, – поддел друзей рыжеволосый. – У кого кишка тонка, может прямо сейчас отказаться. А кто справится, пусть принесет в доказательство любую книгу.

И они скрестили руки, а картинка резко сменилась ночной темнотой, разгоняемой светом маленького свечного огонька. Вернон с победной улыбкой на губах шагал среди полок со старыми фолиантами. Вот он остановился возле последней, спрятанной от посторонних глаз сдвинутыми стеллажами, просунул в отверстие руку и наугад вытащил книгу.

Внезапно воздух вокруг задрожал и огласился звоном, а взломавший охрану студент со смехом бросился в сторону двери.

Следующий момент показал мне взлохмаченного Вернона в комнате студенческого общежития, что-то убежденно доказывающего своему рыжеволосому другу.

– Я не могу ее сейчас вернуть.

– Преподы звереют. Узнают, что это мы такое с охранкой провернули, и уши оторвут. Лучше давай незаметно снова проберемся туда и положим книгу на место, тогда они поймут, что в хранилище ничего не пропало.

– Говорю тебе, сейчас не могу. Сперва я должен изучить ее до конца. Там написано про какие-то камни, которые позволяют путешествовать сквозь пространство. Только представь, сколько пользы может принести это открытие.

– Так эта польза когда будет? А преподы – они сейчас есть, и это серьезная проблема, а особенно хранитель библиотеки, которого ты умудрился обдурить, и главный по охране, чью защитную сеть ты вскрыл.

– Еще речь идет о равновесии и справедливости.

– Далась тебе эта древняя ерунда, – рыжий поморщился, – как ты эти закорючки разбираешь? – он склонился над раскрытой книгой, – тут ничего не понятно.

– Это устаревший язык, я тебе объяснял.

И калейдоскоп из разноцветных частичек снова смешался, чтобы отразить бредущего по коридору синеглазого юношу. В руках он держал письмо, а между темными бровями пролегла глубокая складка.

– Верн, – окликнули его, – Верн, постой.

Долговязый блондин из одного видения подскочил и ухватил друга за рукав мантии, разворачивая лицом к себе. – Дружище, я читал про твоего брата...

Льдистый взгляд и непроницаемое выражение лица взглянувшего на него друга умерили пыл говорившего, и блондин стушевался, закончив негромко:

– Мы все верим, что это неправда. Мы ведь знаем твоего брата. Дело шито белыми нитками, любому понятно, что пытаются выгородить сынка высокопоставленной шишки. Справедливость обязательно восторжествует, твоего брата не казнят.

– Справедливость? – Вернон в горькой насмешке изломил брови, – вот она – справедливость, – и он со злостью скомкал в руках письмо.

– Верн, Верн, Верн, – эти голоса сливались в монотонный гул, пока вокруг являлись лица тех, кто знал стража света еще человеком, кто звал его и пытался образумить.

Даже мне, увидевшей в прошлом веселого и смешливого юношу, не чурающегося обычными студенческими проделками, были заметны невероятные перемены. На смену открытому, беззаботному парню пришел сдержанный и молчаливый мужчина с отстраненным взглядом, все свободное время посвящавший изучению древнего фолиакта. И в тот миг, когда грани отразили его полные торжества глаза, когда белое пространство огласилось ликующим: «Получилось!», – а в руках Вернона засиял радужный камень, я уже поняла, что увижу дальше. Достаточно было сопоставить фразы семерых магов о последствиях открытия граней, чтобы понять, как менялся живой человек, превращаясь в холодного стража света. Вернон попался в ловушку и превратился в Призрака.

Я видела смеющегося юношу, окруженного друзьями, а потом наблюдала за мужчиной с редкими белыми прядями в густых волосах, которого провожали настороженными взглядами, от которого шарахались, даже не пытаясь скрыть страха. Люди ещё не знали, в кого он обращался, но уже ощущали в лице Призрака опасность.

А причины... Всего лишь глупый студенческий спор, запрещенная книга, попавшая не в те руки, неудачное стечение обстоятельств и несправедливая казнь близкого человека, ум самого Вернона, позволивший ему не только изучить древние письмена, но воссоздать ритуал и получить радужный камень, а еще его внутренняя чистота, давшая возможность шагнуть в иную реальность.

– Это несправедливо, – я не смогла удержаться от обвинения, и картинка перед глазами тут же растаяла, а я очутилась посреди белоснежного пространства с переливающимися стенами.

– Так нечестно. Ведь он ничего не знал. Просто старая книга с описанием обряда по воссозданию камня, но ничего из тех предупреждений, о которых говорили маги света. Их было семеро. Самые сильные, способные вершить настоящее правосудие. А он? Он просто человек, который желал справедливости, и он один! Вы заперли его здесь, лишили чувств и эмоций. Разве он желал быть вашим стражем? Что он получил за служение вам? Одиночество, бесконечные годы борьбы с теми, кто склонил чашу весов? Почему вы не отпустите его?

Свет стал ярче, мое дыхание более не согревало воздух вокруг, а щупальца холода на миг обняли крепче и отступили. Нет, в моей голове не звучали ничьи голоса, грани не вели со мной беседу с помощью образов на радужных стенах, но я понимала отчетливо, что они хотят сказать. Как если ты не знал чего-то прежде, задал вопрос, а ответ пришел сам собой. И мой ответ состоял в вопросе: «А хочешь ли ты освободить его?»

– Хочу, – я говорила вслух, хотя грани сами считывали эмоции и мысли.

В следующий миг уже знала, что ритуальный нож с радужной рукоятью, который способен карать лишь виновных, являлся ключом к освобождению Вернона. Если пойти против самой сути клинка стража, если направить его удар против невинного, оружие теряло силу. А если исчезнет клинок, исчезнут и связи, удерживающие заключившего с гранями соглашение Призрака.

Он когда-то решился отдать все силы на борьбу за справедливость, но рядом не было того, кто искренне захотел бы спасти самого Вернона. Грани словно объясняли мне, что энергия равновесия всегда требует что-то взамен, и спрашивали, готова ли я отдать это что-то. В голове сложилась ритуальная фраза: «Когда невинная кровь омоет клинок, когда пройдешь ритуал до конца и не побоишься доказать, что достойна, не сделаешь попытки обманом получить награду и осквернить соглашение, тогда приобретешь все, заслуженное по праву». И весь обряд предстал перед глазами столь отчетливо, что я уже знала каждую деталь, и на новый вопрос: «Ты готова?», – ответила, не колеблясь: «Да».

Странный скрежещущий звук поколебал спокойную тишину, радужные стены осыпались светящимися осколками, словно их разрушили извне, а меня выдернуло в родную реальность, где я, задыхаясь, повалилась на лавку.

Перед потемневшим взором предстало бледное лицо Призрака, чьи синие глаза горели нереально ярко.

Я ощутила стальную хватку на своих плечах, до слуха, с трудом улавливавшего иные звуки, кроме нарастающего гула в ушах, донеслось: «Зачем?».

И прежде чем я окончательно лишилась сознания, успела ответить: «Спасти тебя».

Сны пришли на смену беспамятству, наполняя тело целебной силой, восстанавливая утраченную энергию, отданную в ответ на вопросы. Хорошо, что во сне невозможно логически рассуждать или обдумывать последствия собственных поступков, иначе отдохнуть попросту не получилось бы.

Когда открыла глаза, в первый момент удивилась окружающему интерьеру, пока не сообразила, что это та самая башня, куда Вернон однажды переносил меня. Сам мужчина обнаружился неподалеку. Он застыл у окна, а ледяная скованность его фигуры не нарушалась ни единым движением. Первые минуты я просто смотрела на него, но не дождавшись даже намека на какую-то реакцию, медленно села на постели и прислонилась спиной к стене.

– Ты не желаешь освобождаться от своей обязанности? Тебе и правда достаточно такой странной жизни? Получать силы от граней, отдавать им взамен всю человеческую энергию, и тем самым существовать без сна, без еды, без... чувств?

– Когда мне было безразлично, – Призрак не повернул головы, но хотя бы отвечал, – я мог сохранять равновесие.

Я осторожно поднялась с кровати, ощущая небольшую слабость, но все же дошла до Вернона и остановилась рядом, внимательно прислушиваясь к его словам.

– С людскими чувствами невозможно служить палачом граней и без колебаний наказывать виновных, лишая их возможности и дальше совершать преступления. Если смотреть на такого человека по эту сторону радужных стен, то весь его облик – густая и беспросветная темнота, без толики света. Если же разглядывать обычных людей – в них смешиваются тьма и свет, а если наблюдать за такими, как ты, – он особенно выделил последнее слово и обвел рукой мой силуэт, -то это как следить за золотистым солнечным сиянием. Свет, легкая тень и снова свет. Он сияет даже в твоих глазах. И вот такие, как ты, не должны погибать.

– Почему же я погибну? Я видела ритуал, он не предполагает убийства. Клинок получит мою кровь, и ты освободишься. Или все же не хочешь?

Теперь мужчина полностью развернулся ко мне, и голос звучал по-прежнему ровно, но выражение лица больше не походило на маску.

– Когда влияние граней слабеет, я ощущаю отголоски эмоций, не глубокие яркие порывы, но в том состоянии, когда перестал чувствовать, даже они кажутся сильными.

Он коснулся моей руки, провел до запястья.

– Даже прикосновения я ощущаю. И это приятно. Приятно прикасаться, чувствовать тепло, слышать и видеть тебя рядом. Разговаривать или наблюдать. Испытывать удовольствие от понимания, что больше не боишься меня. Мы похожи, потому ты так свободно чувствуешь себя в гранях. Их энергия проникает в тебя, меняет.

Его ладонь взлетела вверх, а пальцы сомкнулись вокруг радужной капли амулета, шнурок натянулся, впиваясь в кожу.

– Но я готов был закрыть их для тебя.

– Что? – мерное звучание его голоса гипнотизировало, но резкие нотки последней фразы встряхнули и заставили схватиться ладонями за его руку, натягивающую короткий шнурок.

– Закрыть! Забрать свой подарок.

– Зачем? – захотелось отклониться, но сжавшаяся вокруг кожаной полоски рука не пустила, а, напротив, заставила качнуться ему навстречу.

– Чтобы они не нашли тебя.

– Вернон! – шнурок слишком туго обхватил горло и, услышав мой вскрик, Призрак тут же разжал ладонь.

– Я пытался сорвать его, пока ты спала, – просто сказал он, – не вышло. Камень чувствует и не позволяет себя снять. Теперь, пока не исполнится ваше соглашение, грани не отпустят. И мне придется перенести тебя в старую часовню и вложить в руки нож, а потом наблюдать за тем, чтобы ничто не мешало ритуалу.

Миг, и нож, о котором он говорил, появился в его ладони.

– Ты будешь лежать на старом алтаре, сама приставишь к груди острое лезвие, – кончик кинжала едва-едва коснулся кожи в неглубоком квадратном вырезе платья, – и в этот миг грани вернут тебе все, что забрали. Человеческие чувства, эмоции, страхи. И ты задашься вопросом, а правда ли так невинна, что можешь безнаказанно предложить свою кровь кинжалу, не совершила ли в прошлом чего-то, о чем позабыла. Сомнения, – его голос звучал все глуше, а острый кончик невесомо рисовал круг за кругом, – они будут нарастать, а твоей рукой станут управлять грани. И вот если хотя бы на миг испугаешься, что недостойна, что обманула и не готова умирать ради чужого спасения, – кинжал вдруг надавил сильнее, а я стояла, не шевелясь, – твоя рука сама пронзит грудь, и ты умрешь.

Он резко убрал нож и отвернулся.

– Умрешь, и я буду это видеть.

Нож замерцал и исчез, а пальцы мужчины сжались в кулак. Я приподнялась на цыпочки, легонько коснулась руками широких плеч, сперва несмело, но, не ощутив протеста, сильнее провела ладонями по напряженной спине и обняла Вернона. Скрестила ладони на мужской груди и прижалась щекой к ткани белоснежного костюма.

– Все может получиться. И тогда ты снова будешь жить. Ведь это так замечательно – чувствовать. Если хочешь, я покажу тебе много – много интересных, по-настоящему красивых мест, которые помню еще с детства. Можно нырнуть с головой в теплое озеро или босиком пройтись по мягкой траве, можно полежать среди цветов, вдыхая их аромат, и слушать ветер, смотреть на небо и меняющие форму облака. Можно даже просто молчать или рассказывать друг другу истории. Хотя, нас разделяет столько лет, – я вздохнула и невесело улыбнулась, – ты успел увидеть намного больше меня. Не будь граней, я бы даже не знала, что ты жил на этом свете. Расскажешь обо всем интересном, чему был свидетелем?

Он промолчал, потом разжал мои ладони и обернулся.

– Я бы хотел, Миланта, провести с тобой все время, что у меня есть, но его осталось слишком мало. Грани позовут, и придется ответить.

И неожиданно обхватил мою голову ладонями и склонился ниже. Легко прикоснулся холодными губами в поцелуе, невинном и чистом, призванном оставить лишь светлую память, но я ответила. Потянулась навстречу, разрушая его холод теплом своего дыхания, понимая, что, возможно, отвечаю в первый и последний раз. Погрузилась в ровное мерцание тихой радости, чувствуя, как скользят по моим плечам его руки и прижимают крепко к скованной ледяными путами груди. Я ощущала биение его сердце и знала, что оно отчаянно стремится снова жить и снова чувствовать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю