Текст книги "Я не...доступен, мистер Эверетт! (СИ)"

Автор книги: Марьян Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Я не…доступен, мистер Эверетт! ==========

– Добрый вечер! Что я могу предложить вам? – холодно и равнодушно-вежливо произнёс молодой человек. Фартук униформы, белоснежная и наглухо застёгнутая под горло рубашка – лишь рукава закатаны до локтей – всё на ладной фигуре сидело безупречно. Джейк Эверетт сглотнул слюну, переполнившую рот, и широко белозубо улыбнулся.

– Водку со льдом и лимоном и трахнуть самого красивого бармена в клубе.

– Отличный выбор! – молодой человек учтиво качнул головой, не дрогнув ни единым мускулом красивого лица. Тут же поставил перед клиентом высокую стопку и крикнул напарнику:

– Чи, тобой интересуются, подойди!

Второй изящный симпатяга с явным налётом особой «манерности» возник перед Эвереттом и немного смущённо мурлыкнул:

– Добрый вечер, я вас слушаю!

– Эээм, погоди, малыш, я сказал самого красивого… – начал было Джейк, выцепляя глазами невозмутимо протирающего бокалы объекта своего желания.

Тот чуть приподнял длинные ресницы:

– Основополагающим тут стало слово «трахнуть». Я такого вида услуг не оказываю, уважаемый! – и юноша вернулся к работе.

Джейк запоздало глянул на руки бармена: колец на мизинцах и больших пальцах не было. Как же он не заметил! На левом мизинчике милого напарника красовался серебряный перстенёк, типа «свободен, в поиске». Эверетт опустил голову: этот был, несомненно, хорош, но… рядом на тарелке лежал настоящий деликатес… ненадкусанный и свежий. Мммм… В паху потяжелело.

– А что, стесняюсь спросить, натурал с такой внешностью делает в час пик на заказной вечеринке в гей-клубе?

– Господину Домма нравятся мои коктейли, – ровно и вежливо ответил бармен, – а мне нужны деньги.

– Это просто. Проведи вечер со мной, а я заплачу любую названную тобой сумму! – Джейк давил до конца, охваченный неудержимым желанием уложить красавца в свою постель.

Бармен приподнял прямую стрелочку брови, в его тёмно-серых глазах мелькнул вызов, а под точёными скулами дрогнули желваки.

– Вы… стало быть, уверены, что я не откажусь?

– Да! – Джейк облизнул пересыхающие от напряжения губы, но назвался груздем – полезай в корзину! Если сейчас этот мальчик воспользуется ситуацией, то банковский счёт Эверетта понесёт серьёзный урон.

– Вы привыкли общаться с такими людьми, мистер Эверетт, но вынужден вас разочаровать – или удивить, как вам угодно! – я недоступен. Поищите другого партнёра. Выбор сегодня отменный. Извините, мне надо работать! – сероглазое чудо уже поворачивалось к очередному клиенту. Эверетт опрокинул запотевшую стопку одним махом.

– Мне повторить!

Бармен молчаливо кивнул, обслужил симпатичного спортивного паренька в слишком узких джинсах и белой маечке на призывно загорелом теле, и подал водку для Джейка.

– Имя-то… я могу узнать?

– Это ни к чему. С вашего разрешения.

– Не разрешаю! – алкоголь уже ударял в голову.

– Хм… почему я не удивлён, – молодой человек просто занялся делами, оставив Джейка беситься в одиночестве. Напарник холодного ангела хитрым лисом притёрся рядом.

– Мне от вас денег не надо, мистер Эверетт. Его зовут Данкон Кейн. И вы не первый, кого динамит Конни! – юноша мило улыбнулся. – Сам хозяин Колин Домма в обломе, он его обхаживает с прошлого года, но безуспешно. Малыш Данкон непреклонен. А я… кстати… не против.

– Яяясно! – сухо протянул Джейк, выпивая водку и кладя руку на изящную лапку бармена. – А тебя, котя моя, как зовут?

– Чейз Макмиллан, всегда к вашим… к твоим услугам, дорогой! – сочно выдохнул бармен. Данкон покосился на них с завидной выдержкой:

– У нас, котя, смена до трёх ночи, потом блуди сколько душе угодно, а пока – работай! – процедило прекрасное чудовище и обратилось к Эверетту: – Вам ещё что-то предложить?

– Повтори!

***

Джейк пнул пронумерованный столб на стоянке – красивое лицо юноши не шло из головы. Из-за дьяволёнка Данкона пришлось нарезаться «огненной воды», а бросать тачку у клуба он сегодня не планировал. Внезапно слева, немного резко говоря по мобильнику, нарисовался Конни Кейн собственной персоной. Юноша был немного на взводе и выговаривал кому-то в трубку:

– Почему так поздно сообщили?! Как он?! Что за безответственность?!

– Проблемы, котя? – несколько фамильярно протянул Джейк, опираясь на капот своего нового белого «Форда Мустанга».

– Нет ничего нерешаемого и заслуживающего вашего внимания и беспокойства! – зараза явно собирался вызывать такси.

– Давай окажем друг другу взаимовыгодную услугу, детка? – Эверетт прищурился, Конни смело глянул. Из идеально зачёсанной назад гривы каштановых волос выбилась фривольная прядка, которую шевелил ночной ветерок.

– Ну дак как? – ноздри мужчины дрогнули.

– Не улавливаю пока, что вы мне хотите предложить! – парень опустил сотовый.

– Права есть? Водить умеешь?

– Да.

– Прыгай за руль! Сначала едем туда, куда надо тебе, а потом забросишь меня домой. Вот как бы и вся ненапряжная сделка!

– Ты… нормальный? – Данкон сжал кулаки. – Твоя тачка стоит уйму денег, а ты сажаешь за руль малознакомого человека?! Ты либо пьян, либо…

– Я пьян. Благодаря тебе, лапа! Поэтому будь любезен взять ответственность на себя.

– Мне надо в кардиологический центр, это далеко.

О! Приподнятое настроение Джейка подсдулось. Эверетт тут его клеем клеил, а у пацана беда, что ли? Мужчина почти вплотную подошёл к парню.

– Что у тебя случилось? И давай без твоих «не важно» и «решаемо»…

– У отца кардиостимулятор забарахлил, очевидно, заводской брак, даже гарантийный срок не вышел. Увезли прямо с работы, а мне позвонили спустя девять часов.

– Ты, значит, в него? – мрачно произнёс Джейк.

– В смысле?!

– Если он такой же независимый упрямец, то сам и велел никому не сообщать, чтобы не беспокоить, – изрёк Эверетт и сунул сигарету между губ. – Так едем?

– При условии, что не будете курить в салоне.

– Знаешь что?! Что хочу, то и делаю! Живо за руль! – рявкнул Эверетт, про себя уже «наказывая» мальчишку в огромной ванне, полной пены. Хоспади, какой же он был роскошный! Рост чуть выше среднего, тонкий в кости и, наверное, лёгкий, грациозно-мускулистый, как гимнаст, красивое лицо с едва намеченными скулами и полными соблазнительными розовыми губами. Подбородок отнюдь не безвольный, прямой нос с точёными ноздрями и совсем не наивные большие глаза глубокого тёмно-серого цвета, аккуратные маленькие уши без единого прокола, высокий лоб и… небольшой давнишний шрам у брови, чуть приподнявший её край. Жаль, что не… доступен!

Кажется… Джейк бубнил это вслух. Конни вскинул холодный взгляд:

– Предупреждаю…

– Да понял я! Понял!

Водил Кейн как бог, мягко и уверенно. Машина словно летела, как будто по абсолютно прямой и гладкой дороге, почти неощутимо приостанавливаясь на светофорах. Руль он крутил одной правой, вторая рука расслабленно лежала на окне, свешиваясь локтём наружу. Реально… не доступен! Даже в перспективе…

– Поговорим?

– Думаете, стоит?

– Ты меня откуда знаешь?

– Вы слишком известны, мистер Эверетт, вы же Гуру Рекламы, вас на части рвут. Вы и разбитое стекло сможете продать.

– Как много слов! Но я доволен, что ты сказал их с уважением.

– Я уважаю людей, которые занимаются серьёзными и стоящими делами.

– Нос задери повыше, лапа! Я тоже, знаешь ли, о тебе справочки навёл. Бармен с лучшим вкусом, и при этом чертовски… офигенно… красивый… – мужчина рядом склонился к плечу юноши и едва не коснулся губами немного впалой щеки.

– Нет! – Конни вздрогнул, и машину резко повело влево.

– Мааать твоююю! – взвыл Эверетт, хватаясь за руль и выправляя «Мустанга». – Норм?! Держишь?!

– Не лезьте ко мне! – почти приказ, сцеженный с побелевших губ, и юноша сделал несколько медленных вдохов-выдохов. – Я ненавижу, когда к моему лицу прикасаются! Никогда больше… не делайте так!

По красивому лицу-маске пробежала лёгкая судорога. Джейку стало немного не по себе. С мальчишкой что-то сотворили? Насилие? Драка? От этого шрам? От этого красивый парень похож на злого дикого неприрученного ежа?

– Конни, детка, та сука, что обидела тебя… ещё живёт в Сан-Франциско? – глуховато прорычал мужчина.

– Эта сука так же, как и вы, не понимала слова «нет», поэтому… не мечите икру, мистер Эверетт! – Данкон закусил губу.

– О’кей, детка…

– Я не детка, не лапа, не ёжик, не малыш, не зайка и уж тем более не Конни для вас. Моё имя Данкон. Надеюсь, это понятно!

Джейку стало невыносимо муторно. Конечно ясно-понятно, но его неудержимо тянуло к мальчишке. Обнять и осторожно, чтобы не примять иголочки, приласкать, ощутить губами упрямое сопротивление рта, потом, со вкусом сгребая волосы на затылке, выпить первый всхлип или стон, а затем исследовать каждый изгиб молодого тела языком, а главное – длинных округло-тонких ног.

– Данкон, тебе сколько лет-то?

– Двадцать четыре.

– А мне уже тридцать четыре.

– Я думал – больше.

– Поросёнок! – фыркнул Джейк. – Я выгляжу отлично!

– Да-да! Вы просто оказались слишком молоды для вашей должности.

– Не поверишь, Данкон, я очень много работаю! – Джейк зевнул. Дико хотелось завалиться в чью-нибудь койку и проспать около суток. И на эту вечеринку он потащился, только чтоб не возвращаться сразу в свою пустую холодную квартиру.

– Ты такой весь из себя, а один-то почему? – неожиданно спросил Данкон.

– Думаешь, стоит мне щёлкнуть пальцами, и сбежится толпа сладких мальчиков? Так и есть! Но мне они ни к чему. Я ищу партнёра на всю жизнь.

– И поэтому претенденту сразу же предлагаешь трах за его цену?

– А чего тянуть-то? – Эверетт поймал всполохи негодования в серых глазах и закончил с досадой и грустью: – Не часто я такое и предлагаю, чтоб ты знал!

– И тому, кто тебя бросил, ты тоже…

– Он погиб до того как! – отрезал Джейк и закурил. – И давай не будем его обсуждать сейчас?

Конни кивнул и уставился на дорогу. Эверетт был большим и красивым человеком, достаточно мужественным и открытым. Данкон сразу же зацепился за него взглядом. Лёгкая небритость ему шла. Ширина плеч, грудной клетки и длина внутреннего шва на брюках гарантировали силу и надёжность. В клубе он не терял времени с жеманными пидорками «на один раз», не примыкал к известным извращенцам, не курил с любителями травки и не строил из себя крутого. Только этот непонятный жест с деньгами. Зачем?! Порисоваться?!

Назвать сумму… Юноша чуть нахмурился.

Конни давно решил для себя: никогда не хватать «такие лёгкие деньги». Если надо было, он сутками простаивал за барной стойкой в три смены, не успевая поесть и хоть немного поспать. Эверетт поглядывал на своего прекрасного водилу с непонятными нежностью и сожалением.

– Ты… танцами занимался?

– Что?

– Нууу, фигура у тебя что мне доктор прописал, точно…

– Не домысливайте. Я пробовал себя в гимнастике и плавании, но бросил, из-за травмы. А вы?

– А я штурмую тренажёрку три раза в неделю после 21:00, если добровольно не угоняюсь в командировку! – Эверетт кисло улыбнулся, и что-то накатило.

– Ты… долго будешь разыгрывать это представление, Майки?

– Майки?! – парень ударил по тормозам, припарковался у обочины и, с явным намерением покинуть салон крутой тачки, открыл дверь.

– Стой, малыш! Ты меня совсем не помнишь?

…Эверетт смотрел стриптиз не впервые. Ему были знакомы все ощущения от чувства разочарования до острого покалывания в каменеющем от желания паху. Вот и теперь от выступления двух мальчиков осталось послевкусие, как от дрянной конфетки в заманчивом фантике. Никак оттанцевали… Ни огня, ни страсти, ни единой мурашки по коже. Заученно-замученно… Вяленько похлопали, одного забрали на колени и проплатили приват-танец. Трахнут зайку за здорово живёшь! А чел, сделавший приобретение, знатный извращуга. Эверетт заказал любимую водку с лимоном, во второй раз оценив аппетитную задницу форсирующего между столами официанта. Свет опять заговорщически погас. Голос конферансье томно объявил десерт этого вечера, и на шест вспорхнул ангел с абсолютно крышесносным грациозно-мускулистым гибким телом. На нём были стринги и белоснежные крылышки. Ноготки на руках и ногах блестели перламутровым лаком, а на немного впалых щеках алел милый румянец. Зал взвыл, и все актив-мужики рванули к сцене, сжимая возбуждённые концы. Лапонька змейкой вился около шеста, бесстыдно и жарко разводя длинные стройные ноги, электризуя всё пространство вокруг себя в радиусе десяти метров. Эверетт замер с водкой у губ, пытаясь понять, сон это или явь. Стриптизёр призывно закусил губу, высоко занося ногу в идеальном шпагате, сверкая ослепительно гладкой и чистой промежностью, и вдруг скрестился взглядом с Джейком. Тот молниеносно поднял руку, брякая подбежавшему менеджеру баснословную сумму.

– Приват-танец, но без секса! Мальчик тут недавно, работает… ммм… не на полную, – шепнул мужчина, – поймите, пожалуйста!

– Идёт!

В отведённой комнате Эверетт, не задумываясь, сгребает паренька в жаркие объятия, оглаживает, хватая губами плечи, грациозную шею, ушко:

– Малыш… заечка… маленький мой… не бойся… Я так тебя хочу!

Через протестующий вопль и хлесткие пощёчины мужчина заваливает стриптизёра на кожаный диванчик и начинает вылизывать всего: от скульптурных ступней с ухоженными пяточками до… Парень сначала упрямо продолжает бой, но лишь до тех пор, пока его член не оказывается во рту Эверетта. Мужчина с наслаждением отсасывает, впитывая нарастающую дрожь своей добычи, чуть сжимая поджавшийся зад.

– Слааадкий… малыш… просто… дай мне! – рычит Джейк, разводя длинные ноги, врываясь языком в горячую расщелинку. Там всё сжимается и явно не готово. Мальчишка прижимает коленки к груди:

– Изнасилуешь? – шепчет он хрипловато.

– Ты кончил мне в рот! Разве тебе самому не кайфово? Хочешь, я сам ноги раздвину? Потрогай меня… ммм… лааапонька…

Юноша осторожно садится на бёдра Эверетта, член которого нетерпеливо рвёт ширинку. Он сдерживается, как может. Мальчик соблазнительно двигает бёдрами, потираясь о каменный пах Джейка, гладит его лицо.

– Я… не шлюха… Тебе говорили?

– Да… Просто будь моим любимым. Так пойдёт?

Пальцы Эверетта быстро преодолевают смешной заслон тонкой тряпочки, гладят плотный комочек мышц.

– Расслабься хоть на одну фалангу, – Джейк облизывает пальцы и начинает горячую ласку. Мальчик выгибается, да так, что сил уже не остаётся. Джейк высвобождает член, хватает из вазочки блестящий квадратик презерватива, а второй рукой – флакон с лубрикантом. Как бы то ни было, а парень – не девственник, что странно, учитывая слова менеджера, и радует, что не раздолбанная давалка, набивающая себе цену.

– Нет!

– Не убегай! Хочу быть нежным! – но Эверетт немного грубее, чем планировал, а паренька уже трясёт. – Просто продолжай танцевать, сладкий мой, продолжай, танцевать!!!

Пальцы мужчины уверенно и настойчиво расслабляют вход.

– Тебя ведь Майки зовут? Тсс, малыш, не бойся, я осторожно, я ооочень нежно!

Джейк с усилием прижимает член к мягкому анусу юноши, давит на стройные бёдра.

– Садись сам… только не очень резко…

– Ммм… больно! Какая же ты сволочь, – шепчут розовые искусанные губы, но потемневшие от желания глаза на бледном лице не лгут. Ангел во вкусе… Он готов…

– Давай! Мой хороший…! – рык мужчины клокочет у самого его ушка. Мальчик со стоном полностью насаживается на «орудие» Эверетта и замирает. Джейк пульсирует внутри.

– Я так хочу тебя! – первое тугое движение.

– Мммаххх! – гибкое тело выгибается дугой. – Это слишком… глубоко!

Эверетт врывается в узкую глубину аккуратными, но сильными толчками, видя слёзы, блестящие на длинных ресницах, вымаливает, слизывая их языком:

– Прости, моя лапонька, котенька, потерпи!!!

Стоны боли и возбуждения звучат единым аккордом, но всё же при участии умелой руки мальчик вымученно кончает на грудь Джейка. Несколько капель оседают на губах мужчины, и Эверетт разряжается следом.

– Знаешь, что это значит, малыш? – хрипло шепчет Джейк. – Ты теперь мой!

Ангел спархивает с его коленей и скалит перламутровые зубки:

– Уверен? Ох, дурачок!

Эверетт облизывает губы и наигранно хмурится:

– Развёл?

– Почти… нет. Но ты был хорош!

– Мы увидимся ещё?

– Будешь таким же щедрым – конечно! – сладкий гадёныш кладёт пальчик в рот. – И помни, я не шлюха.

Почему тогда на члене Эверетта была кровь? Почему, когда он вновь пришёл на шоу, ему сказали, что Майкл погиб? Почему этот повзрослевший мальчик так странно вёл себя теперь?..

– Так вы… трахали моего брата? – ледяным тоном процедил Конни.– И теперь решили второго близнеца на секс развести?

Джейк, выскочивший следом, был похож на настороженного хищника.

– Про «я недоступен и не шлюха» я уже слышал, лапонька, только вот… как бы это вернее выразиться… Тогда, в приват-комнате, четыре года назад я трахал тебя! А почему ты назвался Майки, я надеюсь услышать сейчас.

– Я… ничего не собираюсь объяснять! – резко выдохнул Данкон. – Проклятье! Я… я вас не знаю!

– Я не идиот, малыш! Ты думаешь, я могу влюбиться в кого-нибудь без памяти и не узнать этого человека при встрече?!

– Вы влюбились в Майкла. Мы абсолютные близнецы, от неровной макушки до родинок на заднице! Это так!

– Не откажусь посчитать… эти родинки у тебя! – Эверетт схватил мальчишку безапелляционным жестом и вжал в себя. У Данкона запрокинулась голова, а губы тряслись.

– Я не хочу вспоминать это дерьмо! Пожалуйста! – голос парня сорвался на молящий хрип. – И тебе я ничего не должен, Джейк Эверетт. Майки нет. А меня не трогай!

Руки мужчины, которые обнимали так сильно и уверенно, упали, как срезанные колосья. Джейк отступил.

– Норм? Рулить дальше без приключений сможешь? – спокойно спросил Эверетт. Конни кивнул, а Джейку мучительно захотелось вытрясти из пацана правду. Данкон вновь сел в салон, сделал глубокий вдох.

– Прости идиота, малыш. Мне жаль, что я не задержался в твоём сердце, как ты в моём.

– Зачем… ты это делаешь?! – прошептал юноша, кусая губу. – Ты и Майки толком не знал. Для тебя, может, это и значило «полюбил», а брату было плевать. Он рассматривал тебя, как очередного денежного донора.

– Останусь при своём мнении! – Эверетт утопился в сидение поглубже и прикрыл глаза.

До кардиологического центра долетели как на крыльях. Данкон поблагодарил, но прежде чем его гибкое тело выскользнуло из форда, Эверетт словил золотистые тонкие пальцы:

– Я с тобой!

– Не стоит.

– Беспокоишься за свою репутацию, детка?

– Не хочу усугубить самочувствие отца. Если ему скажут, что со мной был мужчина…

– Скажем, что я твой босс, решивший лично убедиться, что ты, лапа, не сачканул с работы.

– Ложь вам по душе? – с досадой прорычал мальчишка.

– Как и тебе, ёжик!

– Если вы только ляпнете при персонале одну из этих «сладеньких» кличек, я вас убью! – серые глаза ангела были красноречивы и остры, как сталь.

Джейк кивнул и двинулся за нервно поводящим плечами парнишкой. На ресепшене медсестра с ответственно-бессонными, но при этом безвкусно накрашенными глазами улыбнулась Данкону:

– Добрый вечер, дорогой! Всякое бывает! А это кто, ваш родственник? – женское любопытство было и оставалось наказанием всех времен и народов.

– Мистер Эверетт, его начальник, мэм. Подбросил по пути.

– Какой неравнодушный вы человек! – медсестра приложила немного отёкшую ладонь к груди.

Пока Кейн заполнял какие-то формуляры, хмуря резные брови, Эверетт протопал на спасительный диванчик в вестибюле больницы и рухнул на него, широко расставив сильные большие ноги. Джейк не любил такие заведения. Его угнетали и запах, и атмосфера печали в целом. За всю свою сознательную жизнь Эверетт, как говаривал его дедушка, намеревался посетить больницу трижды: при рождении (этот факт уже свершился), вырезать аппендицит (пока что Боженька смотрел в сторону «нормальных») и при посмертном вскрытии… Медсестра поедала Джейка знойным многообещающим взглядом, на что Эверетт загадочно белозубо улыбался.

– А твой босс женат? – тихо спросила женщина у Данкона, на память записывающего номер страховки.

– А? Нет, мисс Доэрти.

– А… как думаешь, у меня есть шанс захомутать такого жеребца?

– Не стоит. Он сложный человек, любящий свободу, – Кейн даже не поднял головы, но от медсестры не ускользнуло, как сильно была прикушена губа.

– Ты с ним не ладишь, дорогой?

– Он – мой шеф. Отношения в принципе лишены лирики! – Конни кисло улыбнулся. – Я всё! Проверьте, пожалуйста!

Элис Доэрти всегда отличалась безошибочным гей-радаром. Если живёшь в Сан-Франциско, у тебя восемь шансов из десяти оказаться в постели с латиносом, или с геем, или с нелегалом, или с нелегальным геем-латиносом. В свои тридцать с небольшим бывшая домашняя девочка Элис задралась устраивать счастливую семейную жизнь, и уже просто искала порядочного мужика, которого можно было кормить, обстирывать и периодически разводить на безопасный секс. Но этот экземпляр, развалившийся на диванчике, выбивал голодную слюну, напоминая, что месяц без интима – это довольно критично. То, что красноречиво обтягивали джинсы, и в спокойном состоянии радовало глаз.

– Хотите кофе, мистер Эверетт? – рыбалка началась.

– О, вы просто богиня, мэм! – С молоком, без сахара? – тут можно было блеснуть своим опытом и прозорливостью, но… не в этот раз.

– Я пью чёрный, мэм, крепкий, несладкий и очень горячий. Не затруднит?

Элис решилась на самый верный шаг. Дождавшись, когда Данкон начал общаться с подошедшим врачом, женщина хитро прищурилась:

– Вы ведь… не интересуетесь нашим Конни, мистер Эверетт?

– Конни отфутболил меня в первые пять минут знакомства, поэтому сейчас я интересуюсь исключительно кофе! – Джейк отпустил даме одну из своих сногсшибательных улыбок, имеющую два значения: «бабам нечего ловить» и «готовь тазик для слюней». Элис поиграла бровями:

– Поосторожнее с этим мальчиком, мистер. Знаю, что говорю! У Конни был непутёвый братец-близнец. Вот тот жёг на всю катушку! Из колледжа за интрижку с преподом попёрли, он пошёл стриптиз танцевать. Отец и Данкон очень переживали. В их квартале моралистов подобралось поболее, чем толерантных, вот и напали… да по-пьяни и впотьмах братьев перепутали. Конни досталось… сильно… Хотели изуродовать лицо – не успели, объявился Майкл с подмогой… Он тут с Конни трое суток провёл, пока парень в себя не пришёл. Мистер Кейн тогда знатный скандал закатил и в выражениях не стеснялся, орал про проклятие рода и всё такое, про смерть матери и…

– Зачем вы мне всё это выбалтываете? – Эверетт картинно нахмурился. – Если Конни не счёл нужным посвятить меня в эту тёмную страницу его жизни, я это принимаю. Но вы, мэм…

– Я это к тому, мистер Эверетт, что Данкон заслужил покой. Майкла нет уже около четырёх лет, и жизнь Конни идет неплохо.

– А вам откуда знать? – Джейк взял чашку с кофе и кивнул. – Вы, похоже, хороший человек, ммм… Элис, но та ещё болтушка.

Доэрти вздёрнула нос. Данкон тем временем объявил, что ему разрешили остаться в больнице до окончания операции. Юноша сел рядом с Эвереттом и сунул нос в его чашку.

– Крепкий? Чёрный? Без всего?

– Держи, малыш, я даже не отпил! Элис, можно мне повторить?

Джейк с нескрываемой нежностью смотрел, как соблазнительные губы трогательно дуют на горячий кофе, потом осторожно отхлёбывают, как прикрываются от удовольствия серые усталые глаза и розовеют впалые щёки.

– Я тебе могу чем-то помочь, Данкон? – вдруг серьезно произнёс Джейк.

– Да. Оставьте меня в покое. Обещайте, что не будете лезть ни в мои трусы, ни в мою душу.

– Обещаю. Но с условием! Просто ответь: я тогда занимался любовью с тобой или с Майки?

Конни посмотрел пристально и глубоко, облизнул губы языком слишком эротично, похоже, даже не понимая этого.

– Я выпил тогда для храбрости, а мне чего-то подмешали. У Майки… были проблемы с зачётом и домашний арест. Он не мог потерять эту работу. Мы жили за его счёт. Зарплаты отца едва хватало на оплату счетов и покрытие медицинской страховки. А он словно не замечал ничего, не видел цифр в квитанциях. Я втайне посещал курсы барменов, которые опять же спонсировал Майки. Я… подменял брата в тот вечер. И узнал, что меня уже заказал один клиент, постоянный клиент Майки. Я отказался… меня опоили… А потом я увидел тебя. Не понимаю, что случилось со мной.

– Малыш, спасибо, что не солгал! – Эверетт целомудренно поцеловал мальчика в висок. – Но я ведь не был первым?

– Я – не шлюха! – серые глаза снова стали остры. – Это был просто ненужный болезненный опыт. Один из бывших Майки предложил мне попробовать встречаться. Мы выпивали и пробовали. В отупелом состоянии я доказывал сам себе, что совсем не лучше Майки. После трёх месяцев никаких отношений совершенно точно решил, что такое лицемерие – не моё.

– Но тогда… на моих коленях? Неужели… это было всего лишь действием экстези?

– Я плохо помню ваши колени и свои чувства, мистер Эверетт. И уж, поверьте, повторения не хочу! Нас с Майки поймали во второй раз. Меня держали, пока эти подонки измывались над ним, над «вонючим хуесосом», над… Мой брат был развратен и очень красив, но зло он причинял лишь себе. И никому больше! Потом принялись за меня. Полиция приехала почти вовремя, меня били кастетом. Шрам на виске, сотрясение мозга, три сломанных ребра и мёртвый Майки. Майки родился первым, Джейк, и мама умерла от кровопотери. Потом достали меня. Отец всегда говорил, что Майкл бес, убивший…

– Тшшш… – Эверетт отобрал остывший кофе и обнял.– Повторю недавний вопрос. Это тварьё ещё живёт в твоём квартале? – зубы Джейка хрустнули.

– Да, но…

– Но? Ты мне их просто покажешь, ёжик. Издалека. И не вздумай говорить «нет»! Мне надо немного восстановить порядок.

– Не хочу, чтоб вы в это лезли. Сейчас всё утряслось, не ворошите пепел. Все знают, что я бармен и меня крышует Домма. Против Колина попрёт только полный идиот.

– Ты с ним, не так ли?

Конни опустил глаза. Эверетт сжал кулаки.

– Нет, дальше «полапать» я его не пустил.

– Думаешь, я тебе поверю?

– Ваше право! – огрызнулся мальчишка, снова превращаясь в колючего злого ежа.

– Лааадно! Папаня-то держится? Что врач сказал?

– Стимулятор действительно был неисправен, а папа с ним два года проходил с риском для жизни.

– Подожди, операция была два года назад. Майки уже не было в живых. Откуда ты взял столько денег? – Эверетт потёр нижнюю губу, он не хотел ничего выпытывать сейчас, но так получилось. Внезапно его словно холодным душем окатило:

– Домма помог, не так ли?

– Нет, я потратил все сбережения Майки и немного дозанял у друга, – юноша растерянно поднял серые глаза, Эверетт всё ещё его обнимал.

– Могу я тебе кое-что предложить, Данкон? – Джейк встал и вложил пальцы в карманы штанов.

– Нет! – устало произнёс Конни. – Вы, в силу всего происходящего, предложите мне дружбу и протекцию. Но дружбой же дело не ограничится? Я…

– Давай-ка пока не будем строить долгосрочные планы?

– Давайте.

А потом они почти три часа ждали окончания операции и уснули на диванчике, по-простому прижавшись плечами друг к другу. Элис представилась возможность любоваться красивой парочкой всю ночь, а под утро с сожалением растолкать и предложить кофе с печеньем. Конни потянулся, и Джейк жадно рассмотрел красивый пресс с милым пупком, от которого вниз под пояс джинсов убегала тёмная дорожка. Эверетт не прочь был бы прогуляться по ней языком. Данкон от еды отказался и пошёл на поиски врача. Элис нависла над мужчиной:

– Госпади, почему все стоящие симпатичные мужики в этом городе – геи?

– А? Нет, Элис, вы просто не там искали.

– А Конни… Ну, когда вы спали, открыл глаза и долго вас разглядывал.

– Будете подружкой невесты на свадьбе, если я всё-таки охмурю этого мальчика? – Эверетт прищурился. Элис широко улыбнулась.

– Это аморально, мистер, я буду стоять с плакатом и скандировать «Не дайте вымереть роду человеческому! Долой однополые отношения!»

Джейк отсалютовал мисс Доэрти. Вскоре вернулся Данкон. Настроение его заметно улучшилось. Значит, состояние отца опасений не вызывало. Юноша остался в больнице, а протрезвевший Эверетт отправился домой с чувством глубокого неудовлетворения. Включив сотовый, мужчина обнаружил дофига пропущенных сообщений от личного секретаря. В конце в голосовом формате невозмутимый Патрик Брайт сообщил, что из-за отсутствия связи с боссом упустили хороший проект. Эверетт тут же набрал секретаря:

– Это ты так пугаешь, или вы стали дико беспомощны без меня? Говори контакт этих торопыг. Что за проект?

– Доброе утро, Джейк! Извините. Я всё уладил. Мне перезвонили. С вами хотели общаться лично, но я взял на себя смелость заявить о вашей чрезвычайной занятости.

– Патрик, ты – золото.

– Я это всегда подозревал, сэр!

– И почему мы до сих пор не переспали?

– Потому что вы не в моём вкусе, Джейк.

– Злая брюнетка! – Эверетт залез в душ, полистал в электронке предложение и отчёт и опять задумался о серых глазах и обворожительном плоском животике. Этот Конни прочно засел в мозгу Джейка. Мужчина даже не подозревал, что может так глубоко увлечься. В его мечтах юноша сидел на кожаном диване напротив Эверетта, и Джейк массировал небольшие узкие ступни. И они болтали о прошедшем дне, и Конни ворчал о том, что каждый второй клиент делал пошлые намёки, и Эверетт с наслаждением поглаживал большим пальцем выступающую косточку на ноге и очень… крайне сильно… запредельно… хотел её поцеловать. Из мечтаний Джейка выхватил очередной звонок. Эверетт коротко выдал распоряжения и отключился. Он твёрдо решил не исчезать из жизни прекрасного ёжика. Быть если не возлюбленным, то обязательно хорошим другом.

***

Дверь открыл невысокий симпатичный сероглазый мужчина, при виде которого у Эверетта отпали сомнения, на кого похож Конни. Мистер Кейн окинул долгим взглядом высокую фигуру визитёра и нахмурился.

– Данкона нет.

– Я знаю, что он на работе. Я пришёл к вам.

– И? Думаете мы сможем нормально пообщаться? – мужчина усмехнулся. – Скажу прямо, я таким желанием не горю и попросил бы вас уйти.

– Не могу. Я люблю вашего сына.

– И? Я должен ахнуть и всплеснуть руками?

– Вы папа Ёж!

– Ктооо?!

– Конни – ваша омоложенная копия. Я повторяю, ваш сын мне необходим как воздух, я его люблю. Я добиваюсь его изо всех сил.

– И? – мистер Кейн вдруг отошёл в сторону, предлагая Джейку войти в квартиру. Папа Данкона мог вывести из себя кого угодно. В доме было аскетично в плане интерьера и довольно чисто. Кейн провёл гостя на кухню, где милостиво пахло свежесваренным кофе и… печеньем. Там Эверетта встретила разрумянившаяся мисс Доэрти с целым блюдом свежей выпечки. Джейк приподнял бровь:

– Голубушка, вы таки нашли кое-кого «не гея» в Сан-Франциско?

Мистер Кейн скрестил руки на груди.

– Что вы хотите от моей семьи? – наконец произнёс мужчина, а Эверетт сел за стол с видом самопровозглашенного лидера.

– Я получаю отличную должность в Бостоне. И хочу вас всех перевезти туда.

– Всех? – мистер Кейн приподнял бровь. – Почему такая щедрость?