Текст книги "Безрукий из Спокана"
Автор книги: Мартин Макдонах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Кармайкл. Где свечка?
Тоби. Эээ… портье забрал её.
Кармайкл. И кто это разбросал мои руки по полу? Это еще хуже, чем свечка!
Тоби. Да, точно, это всё он, парень снизу. Он ворвался к нам, он сумасшедший.
Кармайкл. Точно? Я с ним тогда чуть позже разберусь.
Тоби. Зачем откладывать – лучше сейчас!
Мэрилин. Конечно, лучше прямо сейчас!
Кармайкл. А, хотите прямо сейчас, да?
Тоби. А, да нет. Это как ты хочешь.
Мэрилин. А… Нашел ты руку-то там, где мы сказали?
Кармайкл. Нашел ли я?.. Тебе на этот вопрос ответить? Пожалуйста.
Кармайкл берет в руки канистру и выливает содержимое на Тоби и Мэрилин.
Тоби. Не надо отвечать!!!
Тоби и Мэрилин от резкого запаха кашляют, сплёвывают бензин, корчатся от неприятных ощущений.
Кармайкл. Знаете, сколько людей пытались наебать меня все эти двадцать семь лет? Мэрилин, а? Да знаете ли вы, скольким людям кажется забавным, что человек живет без одной руки и всё, что ему надо от жизни, – это вернуть эту чертову руку назад? Знаете, сколько людей думали, что очень мило со мной шутки шутить? Я ведь выгляжу нелепо и смешно только потому, что хочу вернуть то, что по праву было моё? Знаете, со сколькими людьми мне пришлось общаться в этой сраной стране в последнюю четверть этого сраного столетия?
Мэрилин. Со многими, я думаю.
Кармайкл. Да, со многими! С чертовой кучей! И теперь вы еще двое.
Мэрилин. Мы не из этих! Мы и не думали совсем, что ты смешной!
Тоби. Мы только денег хотел заработать, дружище! Мы не хотели тебя расстраивать.
Кармайкл. А в результате я расстроен!
Мэрилин. Мы видим, да. И это нас огорчает очень на самом деле.
Тоби. Но мы не такие, мы обычно так не делаем…
Мэрилин. Мы только марихуану продаем.
Тоби. Да, мы траву продаем, а не руки.
Мэрилин. А ту мы взяли из музея, это рука аборигена.
Тоби. Мы не хотели ничего плохого, мы просто хотели пару сотню баксов срубить.
Мэрилин. Мы ничего такого ужасного не делали. Не надо нас убивать, пожалуйста.
Кармайкл. Ну, вообще-то, положа руку на сердце, я уже вылил на вас всю канистру.
Мэрилин. И что, мы должны умереть только за то, что хотели пару сотен баксов заработать?
Кармайкл. Точно так!
Мэрилин. Мне кажется, что ты слишком близко всё к сердцу принимаешь. (Пауза.) Правда, Тоби?
Тоби. Да, так и есть, дорогая.
Кармайкл отбрасывает канистру, бродит между разбросанных рук, в куче замечает обувь Тоби и Мэрилин.
Кармайкл. Зачем это вы туфли сняли?
Тоби. Мы пытались сбить пламя. Прости нас.
Кармайкл собирает обувь.
Кармайкл. Вот что забавно: ботинки – мистическая вещь. Я часто о них думаю, хотя у меня самого обуви немного. На самом деле у меня только одна пара вообще. Лежу ночью на кровати и смотрю на ботинки в темноте и думаю: «Неужели это будет последняя пара, которую я в своей жизни надену?» Понимаете? «В этой обуви я хочу умереть или нет?» Никто ведь на самом деле, когда надевает обувь по утрам, не знает, что случится с ним вечером. Может, они обувь надевают, в которой их же и закопают? Никто никогда не знает. А знаете что? А вы-то уже всё знаете! Вы оба уже знаете! Так что давайте-ка цепляйте свои ботиночки и добро пожаловать в ад!
Кармайкл бросает им обувь, роется в своих карманах. Тоби и Мэрилин думают, как еще оттянуть время. Тоби все время посматривает в окно, не приехали ли копы.
Тоби. Ну нет, человек, который собрался окончить жизнь самоубийством, все-таки уже знает, он может подготовиться. Например, тот, кто с моста собирается прыгнуть. Он точно знает, что в тех ботинках, в которых он прыгает, его и похоронят.
Кармайкл. Да, пожалуй, самоубийца знает.
Мэрилин. Или человек, который… я подумала о парне, у которого вообще нет ног, но это… какая-то плохая мысль. А как насчет парня, у которого ботинки к ногам приклеились. Ну, случайно, например, как-то вдруг. Ну, если это какой-то очень мощный клей…
Тоби. Суперклеем, например или еще там чем…
Мэрилин. Да, суперклеем или вроде того, ну вот он как-то попал на ноги, неизвестно почему, и потом человек надел ботинки и потом он умер ну или что-то вроде этого…
Кармайкл. Слушайте, я не сказал, что никто не знает. Я сказал, что обычно никто не знает. Понимаете? И вообще всю эту историю про обувь я придумал только что для того, чтобы вы боялись перед смертью. Ясно вам, дураки? Мне ваши, блин, дебаты о ботинках на хрен не нужны.
Мэрилин. Ну все равно, мы ведь мило рассуждали?
Кармайкл. Да, но я-то не милый.
Мэрилин. Еще бы!
Кармайкл. У вас, детишки, спички-то есть?
Тоби(пауза). Неа, нет у нас спичек. А у тебя, дорогая, спички найдутся?
Мэрилин. Спички?
Тоби. Просто скажи «нет», дорогая, это будет самое правильное…
Мэрилин. Нет, нет, да нет, нет у меня спичек. Нет, да нет, я просто думала, что если я скажу, что где-то в углу их видела, это даст нам еще немного времени…
Кармайкл. Где-то тут зажигалка была. Я помню твердо. Я её вот здесь оставил, когда свечу зажёг. (Внезапно догадывается.) Чёртов портье!
Тоби. Он тут всё пооткрывал и всё у нас своровал! Надо вниз спуститься и тряхануть его.
Кармайкл подходит к телефону и набирает номер.
Тоби. Да не надо ему звонить…
Кармайкл. Это ресепшн? (Пауза.) Слышь, приятель, мне нет никакого дела, как ты там называешься и можно ли тебе говорить слово «ресепшн»! Ты взял мои вещи из номера, пока меня здесь не было, и я требую, что ты их, скотина, мне тут же вернул! (Пауза.) Ты взял у меня свечу и зажигалку. (Пауза.) «Простите извините» – это вообще не разговор. Быстро взял и принес их немедленно. (Пауза.) Так… спасибо. (Пауза.) Нет, нет, я с пожарной лестницы вошел. (Пауза.) Да, я знаю, что это не разрешается, но я был сильно зол, что ж теперь делать. (Пауза.) Тебе нет никакого дела, почему я был зол. Просто принеси мне и всё. Окей? (Пауза.) Спасибо.
Кармайкл кладет трубку, садится на кровать. Долгая пауза. Тоби и Мэрилин переглядываются, посматривают на Кармайкла…
Кармайкл. Ну и где? Этот поддонок обещал мне мои вещи вернуть. Сказал, через минуту будет.
Тоби(пауза, тихо). Медленнее, боксерские трусы, ме…
Стук в дверь. Тоби роняет голову.
Мэрилин. Вали отсюда!
Тоби. Вали отсюда!
Мэрилин. Убегай!
Кармайкл достает пистолет, грозит Тоби и Мэрилин, чтобы те заткнулись, открывает дверь и впускает Мервина. Мервин оглядывает облитых бензином Тоби и Мэрилин.
Мервин. Боже! Все хузе и хузе, да, ребятки?
Кармайкл. Где мои вещи?
Мервин. А?
Кармайкл. Где мои вещи?
Мервин. Ах, да…
Мервин возвращает Кармайклу свечу и зажигалку. У Тоби отвисает челюсть.
Тоби. Скажи мне, Мервин, ты говорил с теми парнями… для разговора с которыми ты вниз спускался?
Мервин. Какими еще парнями?
Тоби. Теми парнями, для разговора с которыми по телефону ты спускался вниз.
Мервин. Да, да, я за чем-то вроде спускался, это правда.
Головы Тоби и Мэрилин опускаются.
Мервин. Ах, ну да, меня что-то сбило с толку. Я что-то должен был сделать на компьютере, и потом я должен был… Тормоз! Это что на вас, бензин что ли?
Тоби. Да, черт возьми, бензин!
Кармайкл. А на что они тебе сдались?
Мервин. Да ни на что они мне не сдались! Я просто вижу, что тут всё бензином провоняло. Что случилось-то у вас? Вы что сказали ему про его маму?
Кармайкл(пауза). А что с моей мамой?
Тоби. Да ты же убиваешь нас, ты что не понимаешь? Еще и еще и еще. Ты в гроб нас загоняешь.
Мервин. Кажется, она умерла. Тоби говорил с ней последним… Так ведь, Тоби, да? Да, точно, Тоби говорил с ней последним, на мой взгляд, чересчур возбужденно – я следил! – и потом… было ощущение, что она будто бы умерла.
Тоби. Нет, нет, я пытался ей помочь …
Мервин(перебивая). На самом деле, довольно грубо пытался. Не знаю, мне показалось, что она начала кашлять кровью, по крайней мере, это было очень похоже на кашель с кровью. Мне кажется, все-таки там была кровь.
Кармайкл берет в руки телефон.
Тоби. Нужно через оператора дозваниваться. Мистер Кармайкл, мне кажется, оператор уже ушел домой.
Мервин. Нет, нет, просто нажмите «девять», чтобы выйти в город, вы же знаете…
Кармайкл. Да, помню.
Мервин. Это все знают.
Тоби(пауза, Мэрилин). А ты знала про «девятку»?
Мэрилин. Да я вообще в отеле первый раз в жизни.
Тоби. Если мы выберемся отсюда, я сожгу лицо Мервина на костре.
Кармайкл. Шшш. Тихо, звоню…
Гудки, гудки, гудки, гудки.
Мервин. Надо немножко подождать.
Гудки, гудки, гудки, гудки.
Тоби. Может, она вышла куда или в ванной, мистер Кармайкл, может она звонка не слышит?
Мэрилин. Да, может, громко музыку слушает или еще что, или просто громкую музыку…
Мервин. Или, может, просто не может к трубке подойти, потому что лежит мертвая у телефона.
Гудки, гудки, гудки, гудки.
Тоби. Мистер Кармайкл? Послушайте, Мэрилин вообще ни в чем не виновата. Это я её силой заставил помогать мне. Вы не могли бы отпустить её и сделать всё, что вы хотите, но только со мной одним?
Мервин. Это он говорит так, думая, что вы такой милый-милый, благородный…
Кармайкл. Шшшш…
Гудки прекращаются, на другом конце поднимают трубку.
Кармайкл. Алло? Привет, мама! (Пауза.) Почему ты так долго к телефону не подходила? Мама, я тут у телефона торчу целый час! (Длинная пауза.) С дерева? Какого еще дерева? (Мельком бросает взгляд на Тоби.) Нет, он мне не сказал о том, что ты с дерева упала. Он, наверное, забыл. (Пауза.) Да, разумеется, нет у меня никаких черных друзей, о чем ты говоришь вообще? И какого черта ты залезла на дерево в первый раз в жизни в таком возрасте?
Тоби. А я ей то же самое говорил!!!
Кармайкл(пауза). Воздушный шарик?!! Мама, это самое нелепое, что я вообще в своей жизни слышал! Женщина семидесяти лет лезет на чертово дерево, чтобы достать чертов шарик. Ты могла проще поступить, если вообще тебе нужно было этим заниматься. Взять камешек и запустить его по шарику, чтобы он, черт его дери, лопнул. Вообще кто, кроме тебя, этим шариком заинтересовался? Да его через два дня бы ветром сдуло. Или он сдулся бы сам по себе. (Пауза.) Ну, мама, если его ветер сам принес на дерево, то почему-то бы ветру его и не унести! (Пауза.) Какое оно? Сучковатое? (Пауза.) Да, я скажу тебе, мама, в чем проблема, если ты хочешь знать, в чем проблема. Мама, ты – задница, вот в этом вся проблема. (Пауза.) Да, ты – задница. Кому какое дело, если твои соседи видят воздушный шарик в ветвях говенного дерева? Да почему, черт тебя возьми, они будут плохо о тебе думать, если увидят шарик в ветвях? Они не будут плохо о тебе думать, они просто подумают вот что: «Смотрите, ветер принес воздушный шарик и он застрял в ветвях дерева миссис Кармайкл, но, мы надеемся, что скоро ветер унесет шарик с дерева миссис Кармайкл, потому что ветер всегда так поступает. Или он сдуется вообще через некоторое время, но как бы то ни было, все равно мы не станем плохо думать о миссис Кармайкл, потому что этот чертов шарик вообще не имеет к ней никакого отношения!» (Пауза.) Да не думает никто, что ты сумасшедшая!
Кармайкл показывает руками на всех троих в комнате, и они в знак согласия качают головами.
Кармайкл. Ну, разве только теперь, когда ты ползаешь там по своей кухне со сломанной лодыжкой и шариком в руке! Ну, разве только теперь! (Пауза.) Ах, даже так! Ты еще и до шарика не добралась! Ну разве, мама, ты не идиотка? И почему, скажи на милость, ты тут же не позвонила в скорую, как только это случилось? И, в конце концов, почему те люди не вызвали тебе скорую, вместо того, что оставить тебя одну на полу медленно умирать, истекая кровью? (Пауза.) Что? Что нельзя копам показывать? (Пауза, тихо.) Нет, скажи мне все-таки, что нельзя копам показывать в нашем доме? (Пауза. Кармайкл меняется в лице.) Так, а кто тебе разрешил рыскать в моей комнате, мама? Вентиляционная труба была вообще-то закрыта. Вентиляция была закрыта, мама. Тебе нужно было тут же закрыть её, как только ты до неё своими липкими ручонками добралась. Просто взять и закрыть, поняла, любопытная варвара! Копам нет никого дела до дюжины моих порножурналов, ясно тебе, мама? Копам нет никакого дела! Да их можно в любом киоске купить! У них, у копов, точно такие же! (Пауза.) Ах, ты еще их все пролистала, отлично! Да ты лесбиянка, мама, а еще ты все время лезешь не в своё дело! (Пауза.) Легальные они, ясно тебе, а? Железно, точно легальные! Об этом на обложке написано красными буквами! Всем этим девочкам уже есть восемнадцать. (Пауза.) Ты что лежишь на полу и их рассматриваешь? (Всем, кто в комнате.) Слушайте, она лежит прямо сейчас на полу и смотрит моё порно!!! (Пауза.) То есть ты доползла до моей комнаты и теперь лежишь там? Так, может, блин, твоя лодыжка все-таки ни черта не сломана?!! А, мама, так как? Может, твоя лодыжка все-таки ни черта не сломана?! Ах, «опухшая», понятно. (Пауза.) Она еще один начала листать! Да слышу я, как ты там страницами шуршишь. Да не оправдываюсь я, мама! Это просто журнал, обычный журнал, окей? Хорошо, ну да, я люблю черных женщин, нахожу их привлекательными, и что такого? Да, некоторые черные женщины очень даже ничего. Но это не значит, что я не расист! Это просто обычный журнал! Слушай, я вот тут разговариваю с тобой, а рядом стоит черный парень, прикованный мною к батарее, и на него я только что вылил канистру бензина и собираюсь сейчас поджечь! Это что, акт гуманизма что ли, по-твоему? (Пауза.) Нет, он не мой приятель. Он не мой приятель. С какой стати я буду своего друга приковывать к батарее и поливать бензином? Как бы мы после этого оставались друзьями? (Пауза.) Что он сказал? (Пауза, Тоби.) Зачем ты сказал маме, что я твой друг?
Тоби. Ммм, случайно как-то вышло. С перепугу.
Кармайкл(вздыхая). Так, скажи ей, что это не так.
Кармайкл передает трубку Тоби.
Мервин. Я могу вернуться к себе?
Кармайкл. Нет, не можешь.
Мервин. Надоело эту болтовню слушать…
Тоби(по телефону). Здравствуйте, Анжела. Да, здравствуйте еще раз, как вы поживаете? (Пауза.) Ну, нет, на самом деле мы не друзья, конечно. Он скорее… скорее наоборот, если честно.
Кармайкл кивает в знак согласия.
Тоби. Вы понимаете, я сказал так потому, что я был в этот момент в его номере, и тут вы позвонили, а я не хотел вас волновать, вы и так без меня были взволнованы. Ну, понимаете, начали бы себе думать: «Что это за странный человек в номере моего сына и он отвечает на звонки, когда сына нет». Вроде этого. Особенно если учитывать, что вы только что с дерева свалились. (Пауза.) Что я делаю в его номере, если я ему не друг? Хмм…
Кармайкл жестом настаивает, чтобы Тоби сказал правду.
Тоби. Я пытался продать ему руку. (Пауза.) Нет, как выяснилось, это не его рука, к сожалению, вот поэтому вся эта фигня и началась… вот поэтому. (Пауза.) Хм, ну да, да, я собственно говоря, изначально знал, что это не его рука. Я её с моей подружкой своровал из музея. Эта рука аборигена из Австралии. Её отрезали давным-давно. (Пауза.) Да, это всё, конечно, не очень хорошо с моей стороны, но ранее я ведь был с вами очень любезен. (Пауза.) Нет, я был с вами любезен, когда умолял вас вызвать скорую, разве нет? И теперь всё было бы хорошо, если бы вы тогда со мной согласились. (Пауза.) Ну, послушайте… да? (Пауза.) Послушайте, Анжела, давайте я трубку передам вашему сыну, потому что то, что вы сейчас говорите, это совершенно не конструктивно! Я бы даже сказал, что это отвратительно и оскорбительно, поэтому я передаю трубку. (Пауза.) Значит так: если я хочу передать трубку, я это беру и делаю! И всё! Господи, боже ты мой!
Тоби передает трубку Кармайклу.
Кармайкл. Что она там говорит?
Тоби. Она, блин, меня «нигером» назвала сто тысяч раз. А еще она говорит, что желает мне смерти. Прямо сейчас.
Кармайкл. Да, она так сказала? Прямо так и сказала? (В трубку.) Привет еще раз, мам, давай я все-таки буду решать, жить нигерам в моем номере или нет, окей? Мне не нужны твои чертовы расистские советы! Сидишь там на своей жирной заднице и ищещь шарики по всему Спокану. Ты и пальцем не пошевельнула, чтобы помочь мне в работе, которую я веду уже двадцать семь лет! С какого хрена тогда ты мне, мама, советы тут раздаешь? Нет, не помогала, ни разу меня не поддержала, ни разу в это дерьмо не влезла со мной, просто оставила меня одного искать её по всему свету, вообще ничего не сделала против тех парней, что руку мою отрезали. Так что сиди и не высовывайся, выскочка, суешься все время не в свое дело! Сиди на своей жопе и брось читать мои журналы и вызови уже наконец себе скорую как нормальный человек, который с дерева свалился. Поняла? И скажи им, если они вдруг в нумерации домов запутаются, пусть по воздушному шарику ориентируются как по сигнальному маяку. И кашлять завязывай! Хватит кашлять! Ты не помираешь, это мы всё уже проходили, ясно тебе? (Пауза.) Ну, спасибо тебе! (Пауза.) Нет, я не буду его убивать. Нет, не буду убивать. Насрать, что он черный, ты меня уже достала всей этой херней! Иди спать уже, мама! Почему бы тебе уже не лечь в кровать, а?
Кармайкл кидает трубку на рычаг, сбрасывает телефон на пол и садится на кровать, обхватывает голову руками, тяжело вздыхает.
Мервин. Я обожаю твою маму! Какой пыл, какая страсть!
Кармайкл. Не знаю, может, я и когда с ней грубым бываю, но иногда она просто выводит меня из себя.
Мэрилин. Нет, ты не был грубым. Было ровно столько грубости, сколько нужно в данной ситуации. Тоби, ты тоже так считаешь?
Тоби кивает. Кармайкл роется в кармане, бросает Тоби и Мэрилин ключи от наручников. Они очень быстро освобождаются от них.
Мервин. Что я тебе говорил? Ни слова благодарности.
Тоби. Спасибо!
Мэрилин. Спасибо!
Кармайкл(пауза). У меня сейчас как-то хорошо на душе. Такоё чувство. Все идет хорошо. Да и пора домой собираться. (Пауза.) Вы мне так помогли, ребята, вы двое козлов, блин, просто сами не знаете, как.
Тоби. Мы очень сильно извиняемся, мы никогда-никогда так больше не будем делать.
Мэрилин. На самом деле для нас это был полезный урок, вобщем-то.
Мервин. Не сомневайся: через полчаса они сделают то же самое с кем-нибудь еще.
Тоби. Эй, ты! А с тобой мы потом поговорим, парень. Между нами еще ничего не кончилось.
Мервин. А что я тебе сделал?
Тоби. Что ты сделал..? Ну хотя бы начнем наш разговор с того звонка, который ты должен был совершить.
Мервин. А, это.
Тоби. «А, это».
Мэрилин. Мервин, а почему ты так хочешь, чтобы нас убили?
Мервин. Я не хочу, чтобы вас убивали. (Пауза.) Вернее, я не хочу, чтобы убивали именно вас. Нет. Я просто был в тот момент увлечен своим компьютером на стойке. Я искал веб-сайт об отрезанных ладонях.
Мэрилин. А что есть такой веб-сайт об отрезанных ладонях?
Мервин. Да, во всемирной паутине есть шесть таких сайтов. Единственный сайт, который я успел просмотреть, – в нём была только статистика. И самая безумная информация, которую я там нашел, была про тех людей, которые, непонятно по какой причине, отрезают себе руки сами. Так вот восемьдесят три процента таких людей… они… восемьдесят три процента отрезают себе именно левую руку…
Кармайкл пристально смотрит на Мервина во время его рассказа. В отличие от спокойного Мервина, Тоби замечает это и начинает нервничать.
Мервин. И вот мне кажется, что это, ага, довольно-таки высокий процент, но, с другой стороны, я задумался серьёзно и понял все-таки, почему они отрезают левую, а не правую…
Мэрилин. Ну, это и так ясно!
Мервин. А что ты думаешь про это?
Тоби. Не надо, Мэрилин.
Мэрилин. Потому что восемьдесят или девяносто процентов людей на земле праворукие, так ведь?
Мервин. Ага!
Мэрилин. То есть ты считаешь, что когда праворукий пожелает отрезать себе руку, он выбирает, естественно, левую, так? Потому что он привык в правой руке держать там… ну…
Мервин. Топор…
Мэрилин. Да, топор, или нож, или что-нибудь еще…
Мервин. Топор.
Мэрилин. Да, или нож, или еще что-нибудь!
Мервин. Ты попала в точку, Мэрилин!
Тоби. Правда, я всегда недолюбливал статистику. Как вы думаете, мистер Кармайкл? Болтают чёрт знает что! Ну ладно, я думаю, нам с Мэрилин уже пора по домам…
Кармайкл(Мервину). А что конкретно ты хочешь мне сказать этим, чувак?
Мервин. А?
Кармайкл. Что конкретно ты хочешь мне этим сказать?
Мервин. О чем?
Кармайкл достает пистолет.
Кармайкл. О том, что восемьдесят три процента отрезают себе левую руку.
Мервин. Я это в интернете прочел.
Кармайкл. Ты что намекаешь на то, что я сам себе руку отрезал?
Тоби. Не дай-то бог.
Мэрилин. Не дай-то бог.
Тоби. Ни в коем случае он не хочет тебе это сказать, потому что если выстрелить в комнате, полной бензина, то всё тут взорвется нахер! Ни в коем случае, да, Мервин?
Мервин. Я… вообще ничего не хочу сказать.
Тоби. Прекрасно! Видишь? Он вообще ничего не хочет сказать!
Кармайкл. Руку мне отрезала банда быдловатых мерзавцев под Споканом, штат Вашингтон, двадцать семь лет назад. Издалека они помахали мне моей же рукой, как бы прощаясь. И ты пытаешься мне сказать, теперь, после всего этого кошмара, после этих поисков, после такой… травмы… ты пытаешься мне сказать, что я сам отрезал себе руку? Ты это хочешь сказать?
Мервин. Мистер Кармайкл, я хочу вам сказать, что вы идете по ложной дороге.
Кармайкл(пауза). Иду по ложной чего?
Мервин. Вы идете по ложной дороге… Так говорится или не так? (Пауза.) Да, так вроде правильно. Вы идете по ложной дороге. Абсолютно по ложной дороге.
Кармайкл. Я не уверен, что я сейчас вообще что-либо делаю, но даже если это так, то, очевидно, я все-таки иду по ложному следу.
Мервин. По ложному следу! Вот так! Вот правильно мне казалось, что здесь что-то не то. Да, вы идете по ложному следу! Ну, прямо как ваша матушка! (Пауза.) Да, прямо как ваша сумасшедшая мамаша!
Кармайкл пристально смотрит Мервину прямо в глаза, тот прячет взгляд. Внезапно слышатся звуки полицейских сирен, мигают в ночи проблесковые маячки – полицейские автомобили подъезжают к отелю и останавливаются.
Тоби. Хмм… по-моему, это полиция.
Тоби медленно подходит к окну, выглядывает. Тупиковая ситуация. С ужасом смотрит на разбросанные руки и разлитый по полу бензин.
Тоби. Ну да. Хмм… ребята, мы ведь вам больше не нужны, да?
Тоби подзывает Мэрилин и вылезает на пожарную лестницу. Мэрилин печально оглядывает Мервина, ошеломленная его поступками, затем делает шаг к окну. Мервин расслабляется. Кармайкл все ещё пристально смотрит на него.
Мервин. Уже уходишь?
Мэрилин. Да, ухожу.
Мервин. С ним?
Мэрилин. Да, с ним.
Мервин. Но… Мне казалось, что между нами что-то промелькнуло.
Мэрилин. Мервин, ты меня всё больше и больше пугаешь.
Тоби помогает Мэрилин взобраться на пожарную лестницу.
Мервин. Но… я спас тебе жизнь.
Тоби. Ты спас и мою жизнь, но за это я не буду с тобой трахаться.
Мэрилин показывает Тоби два больших пальца вверх, шлёт всем воздушный поцелуй, и они исчезают. Мервин с печальным видом поворачивается к Кармайклу.
Мервин. Вот сука!
Кармайкл. Повтори, что ты сейчас сказал о моей матери.
Мервин. А? А, слушай, давай я больше не буду стараться быть смелым, раз в комнате больше нет ни одной тёлки. Хорошо? Я ничего не говорил о твоей маме. Я сказал только, что она любит наблюдать за деревьями, что-то в этом роде, и что она и должна на самом деле ими интересоваться, как они растут там. В особенности, если в ветвях завис воздушный шарик. Правда ведь? По рукам? В этом нет ничего дурного. И, разумеется, я не мог утверждать, что ты сам себе отрезал руку. Утверждать такое мог бы разве что полный идиот. «Взять, самому себе отрезать себе руку и потом искать её по свету двадцать семь лет!» Возможно ли такое? Полный кретинизм! Так кто её отрезал, как ты там говоришь? Какая-то деревенщина, фермеры?
Кармайкл. Да, деревенщина.
Мервин. Они были белые или черные?
Кармайкл. Не бывает черных фермеров! Черные и работать-то не умеют!
Мервин. Разве? Ах. Как это всё несправедливо. И как они это сделали? Топором что ли? Или чем?
Кармайкл. Нет. Поездом.
Мервин. Поездом? Поездом отрезали? Как это?
Кармайкл. Да, поездом отрезали!
Мервин. Звучит неправдопободно.
Кармайкл(пауза). Что?
Мервин. То есть, как? Они приехали, сели на поезд, и что?..
Кармайкл. Они не приехали и не сели на поезд. Не приехали они и не сели на поезд. Они положили мою руку на рельсы, и поезд проехался по руке. И я видел своими глазами, как он приближался ко мне издалека.
Мервин. Ох…
Кармайкл. А зачем я с тобой тут болтаю попусту? Сейчас же копы ворвутся.
Кармайкл прячет пистолет и начинает собирать разбросанные руки в чемодан.
Мервин. Так, подожди, они положили твою руку на рельсы, поезд подошел и отрезал твою руку…
Кармайкл(вздыхает). Поезд отрезал мне ладонь, они её подобрали…
Мервин. Уже после того, как поезд проехал?..
Кармайкл. Да, после того, как поезд проехал по ней. Это же очевидно! И они моею же рукой помахали мне вслед.
Мервин. А она не была изуродована?
Кармайкл. Нет, она была в порядке. Они мне её идеально отрезали, как ножом по маслу. Я бы не стал тратить двадцать семь лет, чтобы разыскивать изорудованную руку.
Мервин. И то, что осталось от руки, тоже не изуродовано?
Кармайкл. А что ты не видишь сам? Вот смотри, что от неё осталось.
Мервин. Да, вижу, что от неё осталось.
Кармайкл. Что, она изуродована что ли?
Мервин. Нет, она не выглядит изуродованной.
Кармайкл. Ну, слава богу, спасибо.
Мервин. А из чего были сделаны колеса поезда? Там что, бритвенные лезвия что ли были?
Кармайкл опешил и уставился на Мервина.
Мервин. Или рельсы? Может они в лезвиях были?
Кармайкл вынимает пистолет, подносит его к виску Мервина и взводит курок. Мервину сейчас, похоже, всё равно – он и не шелохнётся. Весело потирает свой нос. Кармайкл очень долго смотрит Мервину в лицо, затем ослабевает.
Кармайкл. Почему ты так хочешь умереть, Мервин?
Мервин. А?
Кармайкл. Почему ты так сильно хочешь смерти?
Мервин. Не хочу я умирать. (Пауза, самому себе.) А в самом деле, хочу ли я умереть? (Пауза.) Нет, я не хочу умирать. Но я думаю, что всё остальное мне уже просто не интересно.
Кармайкл опускает пистолет.
Кармайкл. И что неужели на свете нет никого, кто стал бы горевать о том, что ты умрешь?
Мервин. Наверное, кто-то будет горевать. Но, на самом деле, уже никто.
Кармайкл. А. Она умерла?
Мервин(пауза). Однажды вечером я пришел к ней, а она лежит. В глубине клетки.
Кармайкл. В глубине чего?
Мервин. В глубине клетки. Я попытался позвать смотрителей зоопарка, чтобы они что-то сделали, но всем было в сущности наплевать. Думаю, что жизнь обезьянок в клетке не такая уж и сладкая.
Кармайкл. Послушай, мне неинтересно про всяких там обезьянок. Мне бы надо уже двигаться, уезжать, вот собрать эти долбанные руки и свалить отсюда поскорее, но эти твои обезьянки мне сейчас совершенно до лампочки, понимаешь, старик? Я сейчас чертовски устал, не то, чтобы мне было плевать на них, но сейчас совершенно нет никакого дела до твоих обезьянок! Ты понял?
Мервин. Понял. Просто вы сами спросили. Ну, хорошо, ладно.
Кармайкл. Твою мать, парень! Какие обезьянки? В этой ситуации?!! Черт тебя подери!
Кармайкл глубоко вздыхает и продолжать складывать руки в чемодан. Мервин ему помогает, но не слишком усердно.
Кармайкл(останавливается). Есть одна вещь, которую я прошу тебя понять, несмотря ни на что. Для меня это очень важно, ну, чтобы ты это понял.
Мервин кивает.
Кармайкл(пауза). Они отняли у меня руку. (Пауза.) Они отняли у меня руку. Им она совершенно была не нужна. Но я хочу вернуть её назад. Я хочу её вернуть.
Мервин кивает.
Мервин. Я очень хорошо понимаю. (Пауза.) Но, видишь ли, если ты даже вернёшь её себе, ты ведь всё равно не сможешь ею воспользоваться. Так ведь? Например, не сможешь рисовать ею.
Кармайкл. Знаю. Но, понимаешь… оно моя. (Пауза.) Моя.
Мервин кивает. Кармайкл продолжает укладывать руки, Мервин ему помогает.
Мервин. Не знаю, старик, это всё, конечно, ужасно неприятно укладывать чужие руки в чемодан. Но знаешь, что я подумал? Нет, нет и нет! Оказывается, это очень даже весело! (Пауза.) Но только вот не детские ручки. Они менее смешные. Я бы даже сказал, что это раздражает. Это действительно детские ручки или это взрослые руки так высохли?
Кармайкл. Нет, это детей.
Мервин кивает, гримасничает и кидает их в чемодан вместе с остальными. Находит совершенно обычную, стандартную руку и пристально её рассматривает.
Мервин. Вот отличная какая.
Кармайкл. Что тебя так поразило в ней?
Мервин. На фалангах татуировка HATE. Ненависть.
Мервин кидает её Кармайклу и продолжает уборку. Кармайкл замирает, медленно изучает руку с татуировкой.
Кармайкл(пауза). Это не… Это не тату. Это ручкой написано. Мне так кажется.
Мервин. Ты думаешь?
Кармайкл. Да. Это, эх… Да, эта черножопая тварь опять хотела меня обмануть.
Кармайкл оценивает расстояние от батареи, к которой был привязан Тоби, до того места, где эту руку нашел Мервин. Мервин выглядывает в окно. Огни полицейских машин всё ещё мерцают.
Мервин. Чертов нигер! Знаешь, что я сделаю? Спущусь-ка и скажу копам, что сейчас с пожарной лестницы сбежал чёрный вместе со своей белой подружкой. Думаю, что сегодняшняя ночка им покажется прелестной.
Кармайкл(сбит с толку). Да, хорошо, Мервин.
Мервин. В любом случае, их надо из вестибюля выгнать. У меня там целая коллекция растений, не хочу, чтобы копы их учуяли. Если ты, конечно, уловил, о чем я?
Кармайкл. Травка?
Мервин. Нет, у меня там внизу кактус, я его однажды, когда был пьян, стащил из одного открытого окна. Вообще-то он мне совершенно не нужен, да и чего-то он еле дышит, но все равно я как-то волнуюсь за его судьбу. Люблю этого паршивца колючего!
Кармайкл. Еле дышит? Кактус нужно очень тщательно поливать. По часам.
Мервин(пауза). Поливать его? А, хорошо…
Кармайкл кидает в чемодан последнюю пару рук.
Кармайкл. Так что мы объясним копам про бензин и кровь?
Мервин(пауза). Скажу, что к нам приезжали музыканты.
Окончив работу, Кармайкл закрывает чемодан и ставит его на ребро. Кладет руку с надписью HATE на чемодан.
Мервин. Ты классный парень, мистер Кармайкл, ты знаешь об этом?
Кармайкл. Да, и ты, Мервин, очень дерзко всем… прислуживаешь.
Мервин морщится при слове «прислуживаешь». Кармайкл улыбается, делает из своего пальца «пистолет», направляет себе в висок и «стреляет». Мервин улыбается.
Мервин. Мне кажется, это может стать началом прекрасной дружбы.
Кармайкл. Нет, нет, вряд ли.
Мервин. Ох. Нет, я не имею в виду спать друг с другом…
Кармайкл. Я понимаю. Нет всё равно.
Мервин(пауза). А ты, в самом деле, считаешь, что я смелый?
Кармайкл. Не думаю, что смелость – это когда человек все время мечтает о смерти, но… хотя…
Мервин. Но что-то вроде этого, да?
Кармайкл(пауза). Да. Что-то вроде этого.
Они пожимают руки – очень тепло, радушно и приветливо. Долго не могут оторваться друг от друга.
Мервин(тихо). Это был гиббон. Который умер.
Кармайкл(долгая пауза). Король обезьян.
Мервин. Разве?
Кармайкл(пауза). Или горилла – король, я не большой специалист.
