Текст книги "Секс-игрушка для боссов"

Автор книги: Марта Зверева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

5

Первый раз в жизни я шла по коридорам родного вуза в таком виде. Это было похоже на сон, в котором обнаруживаешь себя голой перед толпой народа. Лучше бы голой, чем быть одетой так!

Это все Лысый постарался. Копался в моих шмотках подобно заправскому извращенцу-трансвеститу. Безжалостно выкидывал все джинсы, деловые брюки и свободные бриджи.

– Не понимаю вас, баб! Нахрена вы в это рядитесь, как мужики, а? – Он с таким отвращением потряс моими милитари-штанами с кучей карманов, что я почти засмеялась. – Если б я хотел трахнуть мужика, у меня вон под боком дохера озабоченных уродов в таких штанах! Баба должна быть нежной, полуголой и одета так, чтобы можно было присунуть, не раздевая до конца…

Смеяться резко расхотелось. И одеваться в свои легкие платья с разрезами и короткие сарафаны тоже.

– Вот, это возьми, – он кинул мне короткую белую футболку.

– Это моей десятилетней сестры! – Возмутилась я. Ленка пару раз оставалась у нас ночевать и забыла, видимо.

Лысый только оскалился и кивнул.

Теперь эта футболка так туго обтягивала мою грудь без лифчика, что видно было не только торчащие соски, но и темные ареолы.

Слава богу, меня никто не узнавал!

Но это потому, что все встречные парни, да и девушки, пялились на мою подпрыгивающую грудь, не обращая внимания на лицо.

– Чулочки… – Лысый чуть ли не облизывал мои полупрозрачные белые чулки, купленные в каком-то забытьи. Мне так хотелось замуж, что я заранее начала собирать свадебный наряд. И вот теперь темные грубые руки мнут их, растягивают, поглаживают. – Надевай!

– Сейчас?! – Я сидела на краю кровати, кутаясь в свой пушистый банный халат вместо секретутских блузки и юбки, в которой ходила на собеседование и заранее тряслась от перспективы встречи со вторым владельцем «Билингвы».

– Да! – Ухмыльнулся Лысый.

– При вас?!

– А я не мужик, что ли?

– Вот именно!

– Хочу заранее прицениться, – заявил он. – Если опять завалишь все дело, хоть утешусь твоей сладкой попкой. Покажи товар!

Мне пришлось встать с кровати и действительно натянуть чулки под его грязным взглядом, хоть я и старалась поменьше оголяться, но сразу заметила стремительно растущий бугор у него в штанах.

Но на этом мои страдания не кончились.

Хотя трусики он выбрал на удивление скромные.

На удивление, что он вообще позволил мне надеть трусики! Потому что юбку тоже выбрал он. Как и сказал – такую, чтобы прямо в ней можно было… Если ее не придерживать, она задиралась сама.

Я старалась делать это незаметно. Девушка, которая ходит, прижимая подол, выглядит еще развратнее, чем обычно. Хорошо, что идти было недалеко, кабинет декана находился на первом этаже. Декан давно не появлялся на факультете, кабинет пустовал и его передали рядовому преподавателю банковского дела Максиму Чельцову. Лично.

Если не знать, сколько бабла вливает принадлежащая ему корпорация в наш универ, можно и удивиться. А так вполне объяснимо, почему все остальные преподы ютятся в учебной части, а этот шикует.

Я открыла окно рядом с дверью в кабинет, дрожащими пальцами достала сигарету из пачки и подожгла ее. Никогда не курила, даже не пробовала, но сейчас пришлось набрать в рот дым и выдохнуть его в сторону двери.

С этим я могла справиться и своими силами. А вот дальше…

– Чтобы ты опять не сбежала, придется применить серьезные меры.

Я не успела проследить за взглядом Лысого, который устремился за мою спину. Чьи-то руки перехватили меня за плечо, в кожу вонзилась тонкая игла и сразу поплыло широкое доброе лицо доктора, который так коварно меня поймал.

Это он приехал на следующий день после Лешкинового проигрыша, накапал мне валокордина, погладил по голове и велел лежать. Долго-долго рассказывал, как я иду по глухой лесной дорожке, какие растения встречаю по пути, как перебираюсь через ручейки. Его монотонный голос усыплял и успокаивал. И заодно вгонял в транс. Что он говорил дальше, я уже не запомнила, как и то, что показывал на экране смартфона.

Выплывая из этого странного состояния через несколько часов я слышала отголоски беседы в коридоре:

– Идеальная девочка, – говорил он. – Вам повезло, такая гипнабельная… Можно обойтись без наркотиков пока.

А теперь, как мы видим, уже нельзя.

Меня даже забыли предупредить. Просто укол. И внимательный взгляд. И снова странные картинки на смартфоне, от которых затуманилось в голове. Щелчок пальцами.

Подташнивает.

– Она готова.

Я? К чему?

Лысый решил проверить:

– Юленька, встань раком и оттопырь попку.

Я хотела заорать, послать его к черту! Нет. Я хотела поглубже завернуться в халат и сказать, что не буду его развлекать. Дело так дело, пустите меня к этому Максиму Чельцову. Но вместо этого вдруг поняла, что мне хочется сделать это для него.

Просто встать на колени и локти и повернуться задом.

Как к Муратову.

Внутри что-то орало от ужаса, что сейчас этот тоже достанет член и неизвестно, что сделает, но внешне я только улыбалась!

– Молодец, девочка.

Меня звонко ударили по бедру.

А потом Лысый обогнул кровать, приблизившись ко мне с другого конца и вдруг залепил пощечину. Голова мотнулась, но я снова подняла на него улыбающееся лицо, хотя кожа горела огнем и кружилась голова.

– Класссссс… – восхитился Лысый.

Голова кружилась и сейчас. Сильно кружилась. Но пока я себя контролировала. По своей воле уселась на подоконник, еще разок набрала в рот дыма, но выдохнула его не в осеннюю свежесть двора, а снова в сторону кабинета.

Ждать долго не пришлось.

Дверь распахнулась, ударившись о стену и оттуда вылетел мужик в белой рубашке с закатанными рукавами и жилете. Второй владелец «Билингвы» тоже был красавчиком, хотя намного более слащавым, чем Эльдар.

– Это кто тут такой охреневший! – Рявкнул он и осекся, увидев меня.

Взгляд скользнул по ногам, задержавшись там, где юбка задралась, открывая край чулка. Он облизнулся, но перевел его выше, намертво застряв на груди.

На моих торчащих сосках.

– Фамилия?.. – медленно спросил он, опираясь руками на подоконник по обе стороны от меня. Бежать было некуда.

6

– Волкова! – нагло выплюнула я ему в лицо с видом: «Ну и что ты мне сделаешь?»

Серьезно, даже вылететь из института меня пугало гораздо меньше обещанного Лысым.

Чельцов вырвал сигарету из моей руки и резким движением выбросил в окно.

– Совсем охренела, Волкова?! – он сгреб меня с подоконника и тычком придал ускорение. – В кабинет!

Тяжелая дубовая дверь захлопнулась за нами как крышка гроба.

Я развернулась, глядя на человека, которого должна соблазнить, иначе меня, Лешку и моих сестер ждет очень незавидная судьба. Это придало мне смелости.

Чельцов дергаными движениями закатал рукава еще выше.

– И как ты объяснишь свое поведение?

Он стоял ко мне вплотную, и сделай я еще шаг, мои заострившиеся соски коснулись бы его груди.

– Курить очень хотелось, – пожала я плечами с придурковатым видом.

Отвела прядь волос за ухо и задержала руку у лица, задумчиво обняв палец губами. И он повелся! Сглотнул тяжело, глядя на мои губы и сам сделал тот самый шаг вперед. Теперь, когда он на меня орал, я чувствовала его дыхание, в котором смешивалась мята, пряный аромат и где-то на самом дне маячил привкус табака. Ага, сам курит!

– Ты в курсе, что правила вуза запрещают? Это закон, Волкова! Кому как не тебе, будущему юристу, это понимать? У тебя все эти законы должны отскакивать!

– Откуда отскакивать? – Глупо спросила я, таращась в его бледно-голубые глаза как идиотка.

– От… От… – он потерял мысль, сам потерявшись рядом со мной. Моя грудь уже ощутимо плющилась о его жилет, мягко продавливаясь, а ярость… – От губ отскакивать!

Максим Чельцов сжал пальцами мои щеки и зачем-то приблизил мое лицо к своему.

Голова закружилась сильнее. Я попыталась что-то сказать, но в мыслях был сплошной хаос. Реальность поплыла, разделяя меня на две половины: внешнюю и внутреннюю. И внутренняя часть сказала: «Ой, все», когда внешняя высунула кончик языка и дотронулась им до мужского пальца рядом с моим ртом.

Чельцов замер, глядя на меня, и его зрачки прямо под моим взглядом расползлись чернильными пятнами по радужке цвета северного моря.

Большой палец чуть сдвинулся, коснувшись моей губы, погладил ее, очерчивая края и вдруг смял, проникая мне в рот. Я обхватила его губами и слегка засосала. На вкус он был солоновато-терпкий, и внутренняя, скрытая моя часть совершенно не к месту задалась вопросом, почему я так никогда не делала раньше?

Если это имеет такой эффект? Если взрослый, серьезный мужчина от такого простого действия вдруг сбивается с дыхания, подается вперед и скалится, глядя безумными глазами на мой рот? Что бы было с Лешкой, страшно представить.

– Хорошо, – послушно сказала я, позволяя пальцу выскользнуть. – Я учту. Все?

– Что все? – Нахмурился Чельцов, одной рукой продолжая держать меня за подбородок, а второй поглаживая волосы.

– Я могу идти? – Спросила я сиплым шепотом.

В глубине души мне очень хотелось уйти. Убежать даже. Это не я! Я не такая. Юля Волкова не может стоять в кабинете декана и сосать палец преподавателя банковского дела, упираясь сиськами в его грудь и точно знать, чего добивается.

Даже без наркотиков этот сдвиг реальности кружил мне голову. А сейчас я чувствовала еще и надвигающуюся туманную волну. Мне вкололи что-то перед самым входом на факультет, сказав: «Минут через десять заработает», и сейчас я ощущала, что теряю власть над собой.

И это было плохо! Потому что он сейчас скажет: «Иди!» и я уйду, не закончив дела! Опять все провалю, и третьей попытки не будет. У «Билингвы» всего два владельца.

Раздираемая противоречивыми желаниями, я запаниковала и зачем-то вцепилась пальцами в плечи Чельцова, стараясь выплыть из душного марева, накрывающего мое сознание.

– Куда ты собралась? – Удивился он. – Мы еще не закончили!

И он сгреб мои запястья своей рукой, разворачивая меня спиной к себе. Другая рука легла на горло, слегка его сжав, и мир вокруг зашумел и закрутился быстрее прежнего. Я судорожно вдохнула, усилием воли стараясь оставаться на поверхности, но волна захлестнула меня и… Все.

Больше я над собой была не властна. Властен был он. Хоть и не догадывался об этом.

7

– М-м-максим Михайлович… – пробормотала я, чувствуя задницей, как моему преподавателю понравилось то, что я тут устроила. Крепко понравилось. Прямо-таки твердокаменно понравилось.

Железный стояк Чельцова аккуратно вписался между моих ягодиц, и я скорее почувствовала, чем услышала, прозвучавший резкий вдох. Мои запястья снова были свободны, потому что тому, кто меня держал, понадобилась рука, чтобы задрать и так не слишком длинную юбку вверх и сжать мою попу судорожным, жадным движением.

– Что? – Откликнулся он. А я уже и забыла, что зачем-то его позвала. Я воспринимала реальность короткими яркими вспышками.

Вот я еще прижимаюсь к нему, а вот уже он впился губами в мою шею, согнул меня, подхватывая под живот и гладит, гладит подрагивающими пальцами мои тонкие трусики, время от времени забираясь под края.

Вот я только что еще пыталась что-то бормотать о том, как больше не буду курить в помещении факультета, время от времени срываясь с «Максима Михайловича» на просто «Максима», а он отвечал мне так же бессвязно, бросая на полпути каждую недоговоренную фразу. А вот жестким властными движением он сгреб мои трусики и потянул их вверх, заставляя впиваться в промежность и раздражать ее. То ли больно, то ли… нет! Нет! Больно! Нагло! Ужасно! Неужели он бы сделал со мной такое, будь я обычной нарушительницей?!

Большая ладонь легла на мою ягодицу, смяла ее нетерпеливо, пальцы скользнули между ног, потирая сомкнутые половые губы, а потом резко дернули трусики вниз, оголяя чувствительную кожу попки. Он присел, крепко держа меня за бедра и… сомкнул зубы на мягкой плоти.

– Сладкая белая булочка… – возбужденным и полным энтузиазма голосом проговорил Максим. В тоне чувствовалось едва сдерживаемая радость. – Как я люблю, когда вы приходите такие… готовые.

Видимо, ответ «Да». С ним такое не в первый раз.

Я стояла, дрожа от непонятного странного чувства, смеси страха со стыдом и… чем-то еще, непонятным. Все, что я осознавала, что сейчас я боюсь гораздо меньше, чем с Эльдаром. Он был холодным и злым и все предстоящее наполняло меня животным ужасом. Максим же казался менее опасным. Казалось, что я в любой момент могу одернуть юбку, сказать: «Максим Михайлович, вы ошиблись» и уйти. И он отпустит, только удивится очень.

– Давай снимем трусики… – хрипло проговорил он, помогая мне выпутаться из белого клочка ткани. – Иди сюда, тут нам будет удобнее.

Чельцов подтолкнул меня к столу. Древнему, еще со времен основания факультета, основательному столу, покрытому зеленым сукном, с краями, отполированными тысячами рук и задниц, отиравшихся от него. И я послушалась. Не могла не послушаться. Мне и самой уже казалось, что стоять вот так, выгнувшись, страшно неудобно. Лучше опереться животом на этот вытертый округлый край.

Мне казалось? Мне самой или послушной девочке, которую из меня сделал Лысый со своим доктором?

Чельцов так и остался на корточках позади меня. Рассматривая. Любуясь. Я слышала его шумные выдохи и ощущала бесстыдный взгляд.

Все мои нежные части были выставлены на всеобщее обозрение. Как на витрине. Я даже приблизительно не представляла, какое зрелище ему там открывается, только чувствовала прохладный воздух, холодящий все у меня между ног: от «глубокого бикини», которое я, слава богу, эпилировала совсем недавно, до клитора, который не так уж часто был настолько открыт.

Но в этой позе да.

Максим мял мои ягодицы, целовал и прикусывал кожу, заставлял все шире разводить бедра, будто ему было недостаточно того, что он видел снаружи и он хотел увидеть даже то, что внутри.

Язык его прошелся снизу вверх, волнующе задев влажные складочки, и скользнул прямо в узкое колечко ануса. Я взвизгнула от запретности и неправильности такой ласки, а он только рассмеялся хрипло, обдав горячим дыханием покрывшуюся мурашками кожу и впился жарким развратным поцелуем прямо между ног, засасывая до легкой боли нежные внутренние губы.

– Судя по твоему вкусу, ты вполне готова. – Голос был как у сытого кота, который решил поиграть с неосторожной мышью и тут в нем неожиданно проснулся аппетит. Чельцов выпрямился, зашуршала одежда. – Скажи: «Засадите мне, Максим Михайлович, по самые яйца!»

И я ощутила, что к моей дырочке приставлена обжигающе-горячая плоть.

8

Главное, что мне хотелось сейчас сказать: «Презерватив! Я не хочу лечиться от той гадости, которой вы меня заразите!»

Но мое реальное сознание и то, во что я превратилась под действием гипноза, веществ и черт знает еще чего, слишком уже разошлись и все, на что меня хватило, был хрип:

– Ма-а-а-а… Аааааааа… ааааксим… Михаааааа…аааа…Ааааа!

– Сойдет! – Безбашенно улыбаясь, заявил он, погрузил свою пятерню в мои волосы и прижал щекой к столу. Мое лицо терлось о какие-то ведомости, я даже могла бы разглядеть оценки, если бы скосила глаза, но мне, понятно, было не до этого. Потому что как раз в тот момент Чельцов вдвинулся внутрь меня, растягивая и раздвигая сжавшееся влагалище. Там было влажно, а он был такой горячий, что я остро и сильно почувствовала, как он нанизывал меня на себя.

Беременности я не боялась: принимала таблетки. Но Лешка все равно всегда пользовался презервативом, боясь, что я залечу. Это был первый раз в моей жизни, когда в меня входил совершенно голый член. Он был такой горячий, что я заелозила, вертя жопой от невыносимого какого-то ощущения. Но Максим словно не замечал этого. Достигнув предела, он замер на мгновение и таким же текучим плавным движением потянул член из меня обратно, выворачивая наизнанку. Мои чувства орали, что так нельзя, что это какой-то чужой мужик трахает меня прямо на своем столе через пять минут после того, как вообще меня увидел.

Но коктейль в мозгах требовал подчиняться. Мысленно я все-таки сказала эту фразу, пробормотала, произнесла, и он делал ровно то, о чем я попросила: засаживал мне по самые яйца. Глубоко, ох, как глубоко и жарко, и лицо мое пылало, я хватала губами воздух, потому что никогда в жизни не ощущала такого всеобъемлющего натяжения. А когда он снова шлепнулся яйцами об меня, добив до конца, что-то больное и сладкое разлилось по телу.

– Какая ты глубокая и тесная, просто пещера чудес! – Пробормотал он, прижимаясь ко мне всем телом. – Сладкая горячая девочка!

Чельцов перехватил мое горло и заставил изогнуться, запрокидывая голову далеко назад. Он поймал мои губы своим ненасытным ртом, шлепнул меня по заду, да так, что в комнате аж зазвенело и вдруг будто сорвавшись с цепи, начал размашисто трахать меня, вывернутую в этой чудовищной позе.

– Горячая, плохая девчонка, будешь знать теперь, как дразнить меня, будешь, а? – Он вбивался внутрь моего тела, завоевывая и забирая себе то, что принадлежало до сих пор только одному мужчине. – Скажи, что тебе нравится, Волкова, ну! Скажи же!

Я не могла сопротивляться прямому приказу, тем более, что моя разумная часть была в таком ошеломлении, что отдала все управление телом инстинктам и рефлексам.

– Мне-о-чень-нра-вит-ся! – Захлебываясь в такт его движениям пробулькала я сквозь стиснутое его пальцами горло. Максим застонал-захрипел, еще ускоряясь, и стол под нами, кажется, начал потихоньку сдвигаться с места.

– Горячая девочка, где ты раньше-то была?! Почему ко мне ходили сплошь меркантильные твари отсосать за зачет? Что ж ты раньше не приходила, а? А?

Словно реально желая знать ответ, он заломил мои руки за спину, как пленной партизанке и продолжая яростно трахать меня, задрал тугую маечку на моих сиськах и с оттяжкой шлепнул по ним.

Резкая хлесткая боль обожгла кожу, я дернулась, пытаясь уползти вперед и на несколько секунд очнулась от морока. Голова прояснилась, и я осознала происходящее!

Что со мной?!

– Что ты елозишь по мне, горячая штучка? – С какой-то отчаянной яростью прошипел Максим мне на ухо. – Хочешь еще разок? Ннна!

И снова обжигающий удар, пришедшийся на соски. Я всхлипнула, ахнула, непроизвольно сводя бедра, и Чельцов мгновенно среагировал, влупив на этот раз по жопе.

Замер, медленно потянув из меня тугой тяжелый член, умело и ловко расстегнул застежку на юбке и потянул ее вниз, снова присаживаясь на корточки. Он гладил, целовал и кусал мою попу, оставляя на ней яркие болезненные следы и делал это с таким энтузиазмом, что даже меня это непроизвольно заводило.

Даже ту часть, которая не хотела подчиняться, но вынужденно смотрела этот отвратительный спектакль.

Он выпрямился, резко хлопнув двумя руками по моим ягодицам, зазвеневшим горячей болью и с болезненным любопытством спросил:

– Нравится? А так? – И снова вдвинул член внутрь, сдавил ладонью грудь, оттянул рукой волосы до брызнувших слез и прикусил мою шею. Я металась, не понимая, что должна отвечать, но он и не ждал ответа. Он трахал меня в своем темпе, вертел, как хотелось и под конец снова ухватил за горло, роняя на колени.

– Не могу выбрать, куда тебе кончить! – Пожаловался он. – Хочется накачать тебя спермой, залить с ног до головы, такая ты жаркая! Ну! Соси!

И в мой хрипящий рот ворвался член, еще пахнущий моими собственными соками. Я не успела даже испытать отвращение, как он резко вдвинул его несколько раз и выдернул, короткими выстрелами покрывая мои губы терпко пахнущим семенем.

– Мы ведь еще встретимся? Да? Да? – Бормотал он, водя головкой по моим губам.

– Да! – Вынужденно соглашалась я.

– Оближешь его? Да?

– Да, да, да! – И я подчинялась, слизывая все до последней капли.

– Придешь завтра! – Уже без вопросительных интонаций потребовал он, напоследок шлепнув меня членом по лицу и резко оттолкнул, с улыбкой наблюдая, как я с трудом поднимаюсь на ноги, глядя на него мутным взглядом.

– Нет! – Заявила я, подбирая свою юбку. Не такой уж он и ловкий: молния была сломана.

– В смысле? – Серо-голубые глаза мгновенно сощурились. Взгляд у Чельцова стал нехороший. – Волкова, ты не поняла? За курение можно и вылететь? Ты чего вдруг ломаться надумала после такого грандиозного траха?

– У меня парень есть! – я натянула юбку через ноги и одернула тесную маечку, чуть не зашипев от боли, когда ткань проехалась по ноющим соскам.

9

Чельцов, не торопясь, заправил член обратно в джинсы, застегнул ремень и только после этого переспросил:

– Парень? – так спокойно, будто для него это обычная ситуация для обсуждения. Хотя кто знает? – И где он был, пока ты сейчас подо мной ерзала?

– На улице ждал! – буркнула я. Меня нервировало его демонстративное спокойствие.

Мне казалось, он должен реагировать иначе.

Он вздернул бровь, будто бы слегка удивившись:

– Тогда к чему это все было? Пятерку тебе поставить? Давай зачетку, заслужила. Все бы так.

– Нет…

– Что же? – Он скрестил руки на груди.

Я сглотнула. Разговаривать с ним становилось все сложнее. Ощущение стыда и натянутых изнутри раскаленных нервов невольно просачивалось в мои действия. Жесты стали нервными, меня тянуло одергивать юбку, закрыть руками грудь. Но Лысый сказал, что воздействие коктейля «покорности» продлится не меньше пары часов!

А я сейчас того и гляди ударюсь в слезы и сбегу, если истерическое состояние, которое пока полыхало только изнутри, вырвется наружу.

– Хочу на стажировку! – Выпалила я поскорее.

Хорошая девочка во мне все еще оставалась живой и здоровой, несмотря на то, что мой парень проиграл меня в карты, а мой преподаватель трахнул меня в своем кабинете. И этой девочке было до одурения неловко, что в глазах Максима Михайловича я только что стала такой же как все меркантильной тварью, раздвигающей ноги за помощь в учебе.

Хотя он даже не удивился:

– Ууууу, Волкова. Ты промахнулась мимо нужного тебе члена. Это не ко мне, это к Эльдару. Посмотри на первом этаже объявление, кажется, он до конца недели проводит собеседования.

– Я не могу… – поправив юбку, я уперлась взглядом в пол, наблюдая, как дорогие брендовые кроссовки Чельцова сначала разворачиваются носами от меня, а потом вдруг поворачивают обратно и приближаются.

– Какой курс? – Максим пальцами приподнял мой подбородок и взглянул мне в глаза. Почему-то захотелось расплакаться.

– Второй, – хрипло пробормотала я.

– Понял, – вздохнул он. – Ну что, горячая девочка… – голос неожиданно потеплел. – За такую услугу одним разом ты все равно не отделаешься. Готова к продолжению?

– Да! – Выпалила я прежде чем успела задуматься и затормозить. – Но…

Мой мифический парень. Который ждет.

– Пойдем.

Он вывел меня из кабинета, придерживая за локоть и это не было лишним, ноги у меня подкашивались. Обратный пусть по коридорам факультета к выходу прошел легче. Народ разбегался в стороны как тараканы от нахмуренных бровей Чельцова. Времени разглядывать мой наряд у них не оставалось.

– Где он? – Спросил Максим на улице.

Я указала на серенький малоприметный «Рено Логан», рядом с которым курил Костик, один из подручных Лысого. Он выбрал самого скромного по габаритам из их компании. Видимо, чтобы не напугать владельца «Билингвы»? Но все равно Костик был великоват.

Однако когда Чельцов подошел поближе, я поняла, что зря за него беспокоилась. На фоне его ладно скроенной идеально прокачанной фигуры мой фальшивый парень выглядел просто как грубо сколоченный шкаф, который громко падает, и это все его достоинства.

Оставив меня за несколько метров до машины, Максим шагнул к Костику.

Проговорили они совсем недолго: пожали друг другу руки, что-то записали в телефоны и Чельцов вернулся ко мне.

– Ну что, Волкова, вечерком завезет тебя твой парень в «Билингву». Пообщаешься с моим партнером насчет стажировки. Сама ведь понимаешь, – он вдруг посмотрел на меня остро и проницательно, так что позвоночник будто прошил разряд тока. Приблизил губы к моему уху, одновременно незаметно для окружающих стискивая мою задницу крепкими пальцами: – Такое решение не принимается… в одиночку.