Текст книги "Выход из тупика"

Автор книги: Марси Бэннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Увы, очень скоро я стану настоящим бегемотом!

– Это совершенно естественно, – возразил Гари, положив руку ей на живот. – Когда ты носила Бобби, ты лучилась счастьем. Надеюсь, и на этот раз будет то же самое. – Он нежно погладил ее по животу. – Как, по-твоему, кто у нас будет? Мальчик или девочка? Мне кажется, что все-таки девочка…

– Ты так говоришь, словно видишь меня насквозь. – Шерил шутливо ткнула его пальцем в бок.

– Мне хотелось бы дочку, – мечтательно протянул Гари.

– А вот мне кажется, что это будет как раз мальчик!

– Ну что ж, мальчик так мальчик… Тогда девочка будет в следующий раз…

– В следующий раз! – в комическом ужасе распахнула глаза Шерил. – А если и в следующий раз опять получится мальчик, что тогда?

– Тогда попробуем еще раз, вдруг выйдет, – с улыбкой ответил Гари. – В любом случае, мне нравится, когда ты беременна: ты выглядишь красивой и счастливой, словно внутри тебя зажигается волшебный свет.

Он продолжал нежно поглаживать ее. Повернувшись, Шерил поцеловала мужа в шею, с наслаждением ощущая силу его рук.

– Иногда мне так не хватает тебя, – шепнула она, и ее голос предательски дрогнул.

– Почему ты плачешь, родная?

– Нет, я не плачу. Это просто… просто от любви, вот и все.

– Моя милая девочка, – прошептал Гари, нежно улыбаясь.

Притянув жену к себе, он медленно и чувственно овладел ею…

Обессиленная плотской радостью, опустошенная Шерил тут же заснула, не выпуская мужа из своих объятий.

Когда Гари в понедельник утром уехал на работу, Шерил постаралась забыть о своих неприятностях. К черту этого подонка Криса, пора вернуться к обычной жизни.

Безмятежное спокойствие продолжалось еще два дня. На третий, отведя Бобби в детский сад, она увидела в груде газет письмо на свое имя. Адрес был написан от руки. Приготовив себе кофе, она прошла в сад, чтобы спокойно прочитать послание. Оно оказалось коротким: «Шерил, стоит ли утруждать себя сменой телефонного номера? Знай, я везде найду тебя. Помнишь, где мы встречались в последний раз? В суде! Никогда не забуду этого… Уверен, что и ты тоже».

Итак, Крис узнал ее адрес. Трясущимися руками Шерил сунула листок обратно в конверт с четко и аккуратно выведенным номером дома и названием улицы.

Вернувшись в дом, Шерил швырнула скомканный конверт в камин и сожгла, тщательно перемешав золу кочергой. Что теперь делать? Единственный выход, который подсказывал здравый рассудок, забыть об этом письме, словно его не было. Разумом Шерил понимала, что если она не будет обращать внимания на угрозы Криса, то рано или поздно ему наскучат бесплодные попытки добраться до нее и он оставит се в покое. Она силилась внушить себе это, но в душе трепетала от панического страха. Каждый звонок в дверь заставлял ее замирать от ужаса.

В течение двух следующих дней ничего не произошло. Шерил уже чувствовала себя увереннее и спокойно ждала возращения Гари домой. В субботу они давали ужин – своего рода благодарность за выдвижение Гари, – поэтому в пятницу она была по уши в хозяйственных хлопотах и ни о чем больше не думала.

Внезапно тренькнул телефон в кабинете Гари. Шерил как раз поставила в духовку огромный торт-безе. Наскоро вымыв руки, она побежала к телефону и схватила трубку. Голос звонившего заставил ее окаменеть от страха:

– Не думай, что ты сможешь от меня уйти. Я доберусь до тебя, даже если ты сбежишь на край света. Пока, куколка. До скорого свидания.

Это был Крис Белладжо.

В пятницу Гари вернулся домой пораньше. Шерил делала вид, что ничего не произошло, хотя ее нервы были напряжены до предела. Однако скрыть свое состояние от мужа ей не удалось. Поцеловав жену, он озабоченно посмотрел на нее.

– Ты ведешь себя как-то не так! Что-нибудь случилось?

– День был сумасшедший, и у меня разболелась голова. Ты сможешь искупать Бобби, пока я приготовлю ужин?

– Искупать этого бесенка? – Отец схватил Бобби и высоко поднял мальчика одной рукой под его восторженный визг. – Думаю, что смогу!

Когда Гари спустился, уложив сына спать, Шерил уже приготовила ужин. Обычно это время было для них самым дорогим: они разговаривали, смеялись, шутили. Но сегодня вечером все складывалось не так. Оба сидели напряженно, чувствуя себя неуютно. Разговор увядал, едва начавшись. Гари все чаще тревожно посматривал на жену.

Собрав волю в кулак, Шерил спросила, как у него прошла неделя. Гари стал рассказывать о гостинице, где он останавливался вместе с другими адвокатами.

– Джеффри Майлз пригласил нас как-нибудь провести вместе уик-энд в их летнем коттедже на берегу Чесапикского залива. Там рядом яхт-клуб, можно поплавать под парусом. Очень заманчиво, как ты считаешь?

Шерил молча смотрела в свою тарелку.

– Милая, – окликнул Гари, тронув ее за руку. – Где ты? Очнись!

– Что? Ой, извини. – Шерил криво улыбнулась. – Я просто задумалась.

– Я это заметил. О чем же, если не секрет?

Она наскоро придумала объяснение.

– О завтрашнем ужине. Мне никогда не приходилось готовить на такую большую компанию.

– Ты боишься, что у тебя что-нибудь получится не так?

– Немножко.

– Дорогая, твои страхи беспочвенны. Ты ведь гениальная повариха!

– Спасибо, но я совершенно не знаю этих людей, а они такие важные.

– Глупости. Обычная провинциальная мелочь, воображающая о себе невесть что. Подожди, вот меня изберут – и я приглашу на ужин самого губернатора, – пошутил он. – Вот уж когда придется тебе понервничать!

Шерил жалко улыбнулась.

– Разве губернатора можно вот так запросто пригласить на ужин?

– Мне кажется, можно. Но не пугайся заранее, я смогу на это решиться еще очень не скоро. Если вообще решусь, – усмехнулся Гари.

– Ты обязательно станешь членом Верховного суда. – Шерил преданно посмотрела на мужа.

– Ты так в меня веришь! – улыбнулся он, целуя ее руку. – А ведь мою кандидатуру еще должен утвердить президент.

– Утвердит, не сомневайся.

Шерил старалась скрыть свое состояние, пытаясь показать, что поглощена беседой, но два раза поймала себя на том, что смотрит куда-то в пространство. Она виновато взглянула на Гари. Он, разумеется, заметил ее рассеянность и предложил:

– Иди отдохни, я тут сам уберусь и сварю кофе.

– Но ты же работал целый день…

– И ты тоже. Только присматривать за Бобби – значит отработать полторы смены. Ну а теперь перестань возражать, иначе я посажу тебя к себе на колени.

Шерил весело рассмеялась.

– Ммм, мне это очень понравится! – Чуть поколебавшись, она добавила: – Ты не будешь возражать, если я откажусь от кофе? Очень хочется принять теплую ванну, я так устала.

– Пожалуйста. У тебя болит голова?

– Пустяки, пройдет.

– Надеюсь… – Гари обнял жену за талию и притянул к себе. – Как-никак я отсутствовал целую неделю.

– Исстрадался в одиночестве?

– А как же? – Положив руки ей на бедра, он крепко прижал ее к себе, чтобы она могла почувствовать, насколько он возбужден. Закрыв глаза, глубоко вздохнул: – Ты самая сексуальная женщина на свете!

Шерил положила ему голову на плечо и закрыла глаза.

– Ну что ж, иди. – Он легонько подтолкнул жену к двери. – Принимай ванну. Я выпью кофе и поднимусь наверх.

Шерил не помнила, как долго просидела в ванной. Только она собралась вылезти, как вошел Гари и остановил ее.

– Нет, подожди!

Он взял мыло и стал намыливать Шерил.

Гари и раньше часто так делал. Это было приятно обоим, особенно потому, что они знали: вслед за этим предстоят занятия любовью.

А пока Шерил просто неподвижно лежала на спине, позволяя мужу делать все, что он хочет. Ее глаза были прикованы к его лицу, она пыталась побороть мучительный страх, который грыз ее душу.

Время от времени Гари бросал на нее призывный взгляд, и ей удавалось кое-как улыбаться ему в ответ. Мыльные пузырьки постепенно исчезли, и Гари мог теперь видеть все ее тело. Он ласково гладил ее груди, пока еще плоский живот, восхищаясь красотой стройной фигуры жены, каждым изгибом тела. Наконец Гари подхватил её на руки и закутал в махровую простыню. На его лице оставалось несколько мыльных пузырьков, которые ему никак не удавалось смахнуть.

– Я люблю тебя, очень люблю! – с чувством прошептала Шерил, нежно стирая пузырьки с его лица.

– Дорогая! – С этими словами Гари понес ее в спальню, уложил на кровать и стал ласкать.

Но Шерил, обняв его за шею, горячо зашептала:

– Не надо! Я хочу тебя прямо сейчас, немедленно! – Она дернула пояс на его халате и притянула мужа к себе.

Тот обомлел от неожиданности. Обычно жена предоставляла инициативу ему. Но сегодня Шерил едва ли не насильно заставила сразу же овладеть ею. На этот раз в постели командовала она, пылкая и необузданная, точно дикарка. Такого раньше за ней не водилось.

Но Шерил сегодня был отчаянно нужен Гари. Она хотела стать его частью, слиться с ним в единое целое. Исступленно отдаваясь ему, она забывала о страхах, весь день не отпускавших ее.

Позже, когда Гари наконец отдышался, он обнял жену и шепнул:

– Вот так штука! Признаюсь, такого я от тебя не ожидал… Если так будет всякий раз, когда у тебя болит голова… тогда это просто здорово! – Шерил слабо улыбнулась, но ничего не ответила. Погладив ее по лицу, он спросил: – Все-таки объясни мне, в чем дело?

Шерил пожала плечами.

– Не знаю. – Она посмотрела на мужа глазами раненой оленихи. – Если я тебя потеряю, то… я не смогу жить! Я умру без тебя!

Гари нахмурился, не понимая, что она имеет в виду.

– Со мной ничего не может случиться. И с тобой тоже. Но что-то тебя испугало, не пытайся скрывать это. Скажи, что случилось?

Шерил поняла, что от объяснения уйти не удастся, и потому соврала:

– Да все этот телевизор… – Дальше продолжать было не нужно: телевизионные передачи прямо-таки кишат гадостями и ужасами, как болотная вода болезнетворными бактериями.

– Ты, наверное, очень устала, если приняла близко к сердцу всю эту чушь, – сказал Гари, крепче прижимая ее к себе. – Тебе надо заснуть.

Он помог ей надеть ночную рубашку и уложил под одеяло.

– Хочешь, я принесу тебе выпить чего-нибудь горячего?

– Нет, спасибо, – покачала головой Шерил и легла на спину, закрыв глаза.

Через несколько минут она услышала ровное дыхание Гари, но сама заснуть не могла. Слишком тяжело было на сердце, слишком сильна была власть прошлого. Уткнувшись лицом в подушку, Шерил тихо заплакала. Лишь перед рассветом ей удалось ненадолго забыться тяжелым сном.

Званый ужин получился не то чтобы неудачным, но далеко не столь блестящим, как надеялась Шерил. Она страшно устала, поскольку провела ночь без сна и все время тревожно ждала нового звонка Криса. К вечеру она едва держалась на ногах от слабости. Видно, чувствуя нервозность матери, Бобби весь день вел себя из рук вон плохо: капризничал, не слушался, делал все наперекор. Пришлось накричать на него и даже отшлепать.

Заслышав вопли сына, Гари поспешно прибежал в детскую.

– Что происходит? – Он погладил по голове плачущего Бобби и сказал жене: – Успокойся, придет совсем немного народа. Слушай, давай я посижу с сыном, а ты иди переоденься к приходу гостей.

– Прости меня, Бобби! – Всхлипнув, Шерил поцеловала сынишку и побежала к себе в спальню, чтобы переодеться к ужину.

Когда через десять минут в спальню зашел Гари, она была уже готова: надела простое темное платье, волосы зачесала назад, а из украшений выбрала жемчужное ожерелье, которое подарил муж после рождения Бобби. Шерил выглядела идеальной женой подающего большие надежды адвоката. Никто не мог бы себе даже представить, что всего лишь несколько минут назад она в гневе кричала на ребенка.

– Ты выглядишь фантастически, – восхитился Гари. – Не стоит пугаться высокопоставленных гостей. Они обычные люди. Если же боишься, то думай, что видишь их нагишом. Это помогает.

Этот странный совет здорово помог Шерил в начале вечера, когда все расселись за обеденным столом. Но потом женщины постепенно перекочевали в одну сторону комнаты, а мужчины в другую, где разговорились о политике. Все гости были значительно старше хозяев. Вероятно, поэтому они и повели себя, с точки зрения Шерил, довольно бесцеремонно. Во всяком случае, она сама никогда не отважилась бы задавать незнакомому человеку неделикатные вопросы. Одна из дам, громко восхитившись фотографией Бобби, внезапно спросила:

– А вы планируете завести еще детей? Я всегда считала, дорогая моя, что единственному ребенку довольно одиноко в семье.

– Гари и я – оба единственные дети, – неохотно ответила Шерил.

– Правда? Я замечала, что люди, у которых нет ни братьев, ни сестер, в отличие от своих родителей впадают в другую крайность и заводят кучу ребятишек. А вы сколько хотите? – не отставала назойливая гостья.

– Мы об этом не думали.

– Неужели? Я всегда считала, что лучше заранее все спланировать. Когда знаешь все наперед, гораздо легче жить.

– В самом деле? – Шерил уже надоели бесконечные советы дамы. Она решила прервать неприятный разговор. – Извините, мне нужно выйти на кухню.

Стоя у плиты, Шерил нарочито громко гремела кофейником. Наполняя его, она с таким раздражением крутанула кран, что обрызгалась с ног до головы. О черт! – ругнулась она про себя и, поставив кофейник на огонь, обхватила голову руками, стараясь успокоиться и попытаться рассуждать здраво. Пусть любопытная гостья и обладает обходительностью носорога, но ведь она не виновата, что собеседница попала в сложное положение и не может найти из него выхода… Шерил приготовила кофе и, состроив самую очаровательную улыбку, вышла в гостиную с подносом.

Гости были заняты беседой. Выпив кофе, они вскоре неторопливо стали откланиваться. К этому времени Шерил, у которой улыбка словно приклеилась к лицу, подумала, что если бы они не ушли сейчас же, то она запустила бы в кого-нибудь кофейником.

Она до конца исполнила роль радушной хозяйки и, стоя у двери, махала рукой гостям, в то время как Гари провожал их до машин. Едва захлопнулась дверца последнего автомобиля, Шерил взбежала наверх и шмыгнула в ванную, где стала срывать с себя одежду, ожесточенно швыряя вещи на пол, а потом, почувствовав неожиданное облегчение, прислонилась к стене и дала волю слезам.

– Шерил! – Она чуть было не подскочила от неожиданности. Это пришел муж и тихо постучал в дверь ванной.

– Минуточку! – поспешно отозвалась она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно; наскоро смыла с лица поплывшую косметику, причесала волосы, собрала разбросанную одежду и вышла в спальню.

Гари выключил верхний свет и начал раздеваться. На мгновение Шерил задержалась в дверном проеме. Контуры ее полуобнаженной фигуры четко обрисовались на фоне светлого прямоугольника. Муж пристально посмотрел на нее, но она поспешно выключила свет, бросила платье на стул и стала рыться в ящике комода. Выдернув оттуда старые джинсы и рубашку, Шерил пошла к двери.

– Куда ты?

– Пойду приберусь внизу.

– Там уже убрано.

– Ты все убрал сам? – недоуменно спросила Шерил. – О, милый, ты не должен был этого делать.

– Ерунда! Иди ложись, дорогая.

Когда они оказались рядом, Гари обнял ее и поцеловал. Шерил ответила, но, когда он потянул с ее плеч комбинацию, она отвернулась:

– Нет, я не хочу!

– Шерил? – Гари был поражен. В первый раз за пять лет жена отказала ему.

Неожиданно она разозлилась. Неужели он не может понять, как ей плохо? Почему решил лезть в политику, лишив ее возможности рассказать всю правду?

– Что случилось, дорогая? – продолжал недоумевать Гари.

– Не трогай меня! – Шерил с отвращением оттолкнула его руку. – Оставь меня в покое! Я же сказала не хочу! – И она отодвинулась к краю постели.

Последовавшая напряженная тишина была нестерпимой. Ее гнев тут же куда-то испарился. С ужасом, от которого у Шерил сжалось сердце, она поняла, что не права. Пошарив в темноте, поймала и сжала руку мужа.

– Боже мой, дорогой, прости меня! – Шерил громко разрыдалась.

– Что с тобой, радость моя? – Гари тут же обнял ее, желая успокоить.

– Это… – Она уже была готова рассказать обо всем, но мужество оставило ее. – Все оттого, что я очень устала, – ответила она, и это действительно было правдой.

– Моя бедная девочка! Я никогда не стал бы устраивать званый ужин, если бы знал, чего он будет тебе стоить. Прости!

– Дело не в этом. Ты не виноват! – лепетала Шерил сквозь слезы.

Она чувствовала, что ее жизнь отныне бесповоротно изменилась. Ни уже не быть прежней счастливой и беспечной женщиной.

5

В понедельник утром зашла Дороти, чтобы, выпить чашечку кофе.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила она. – У тебя неважный вид.

– Благодарю за комплимент! – язвительно ответила Шерил.

Но ее тон совсем не смутил Дороти. Она как ни в чем не бывало предложила:

– Ты знаешь, что я член общественной комиссии теннисного клуба. В ней освобождается одно место. Я предложила тебя.

– Нет уж, спасибо!

– Почему нет? Ты отлично справишься! – Дороти посмотрела ей в глаза.

– Извини, дорогая, но я не хочу.

Подруга удивленно подняла брови, однако догадавшись, что настаивать бесполезно, решила перевести разговор на другую тему.

– Как прошел ужин? Было хоть немного весело?

– Шутишь? Настоящая мука, а не ужин! Мужчины все время только и говорили о политике. Скука смертная…

– Ну а Гари? Он не пытался поговорить о чем-нибудь поинтереснее?

– Он старался, да и я пыталась что-то сделать, но, кажется, мужчин ничего не интересует, кроме их дел.

– Ты говоришь «мука», – сморщила нос Дороти. – Разве ты еще не смирилась с мыслью, что тебе отныне придется постоянно задавать такие приемы?

– Надеюсь, что нет! – воскликнула Шерил совершенно искренне.

– Если Гари изберут, придется привыкать!

– Когда это случится, тогда и буду думать; а сейчас мне не до того. Да и случится ли это вообще, не знаю.

– Шерил! Откуда такой черный пессимизм? Или тебе уже больше не хочется, чтобы Гари стал членом Верховного суда?

– Нет, конечно нет! – Шерил попыталась улыбнуться. – Просто вечер был очень тоскливый, вот и все! – Неожиданно почувствовав себя виноватой, она добавила: – Ради Бога, не рассказывай о нашем разговоре никому. А то дойдет до важных шишек…

– Не волнуйся, – засмеялась Дороти. – Ты же знаешь, что на меня можно положиться. – Она пристально посмотрела на подругу. – Знаешь, если бы ты согласилась стать членом комиссии теннисного клуба, это повысило бы шансы Гари.

– Шантаж? – рассмеялась Шерил и пошла в кухню, чтобы приготовить кофе.

В тот момент, когда она уже собиралась вынести поднос с чашками, прозвенел дверной звонок. Женщина замерла как вкопанная. Страх сковал ее тело. Она лихорадочно соображала, что делать, когда увидела, что к двери спешит Дороти.

– Не беспокойся, я сама! – крикнула Шерил.

Но останавливать подругу было уже поздно – та открывала дверь. Увидев, что на пороге стоит посыльный с огромным букетом, Шерил с облегчением вздохнула. Она поторопилась в прихожую и приняла цветы – роскошные темно-красные розы.

– Здесь ровно одиннадцать штук. – Рассыльный, парнишка лет семнадцати, улыбнулся. – Человек, заказавший их для вас, очень просил, чтобы роз было именно одиннадцать. Это ваше счастливое число?

– Нет. Очень странно…

Шерил взяла букет, недоуменно хмуря брови. Закрыв дверь, она унесла цветы в кухню. Дороти не отставала от нее ни на шаг.

– От кого же это? – с любопытством спросила она и, не дождавшись ответа, покачала головой. – Очень странно… Одиннадцать роз… Что бы это могло значить?

Вынув из букета карточку, Шерил прочла: «Розы – красные, Фиалки – синие. Догадайся, что я могу сделать для тебя?»

Подписи не было. Шерил почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. У нее закружилась голова, а в глазах потемнело.

– Какой шалун твой муж, – игриво хихикнула Дороти, прочитав надпись на карточке через плечо Шерил. – И что он может, по-твоему, для тебя сделать?.. – Тут она осеклась, увидев лицо подруги. – Разве… разве это не от Гари?

– Что? – попыталась собраться с мыслями Шерил. – Конечно же от Гари! – воскликнула она и рассмеялась до отвращения фальшивым смехом. По крайней мере, ей самой так показалось. – Как ты правильно заметила, Гари – отчаянный шалунишка!

– Ты уверена? Там есть фамилия? – спросила Дороти, протянув руку за карточкой, но Шерил быстро сунула кусочек картона в карман.

– Муж… гм… – Она отчаянно пыталась найти мало-мальски правдоподобное объяснение, но в голове вертелось только одно, о чем нельзя было говорить, и женщина покраснела до ушей: – Видишь ли, сейчас у нас особое время. Я… я, кажется, снова беременна…

– Шерил, да это просто чудесно! – воскликнула Дороти и поцеловала ее в щеку. – Неудивительно, что у тебя такой усталый вид. Я едва выдержала те девять месяцев, пока носила Дерека. Ты должна была сказать мне об этом раньше, тогда я не стала бы лезть к тебе со своим теннисным клубом. Когда это должно произойти?

– Думаю, где-нибудь в январе. Но я еще не получила подтверждения от врача. Так что прошу тебя, обещай никому не говорить об этом.

– Конечно! Но все равно поздравляю тебя! А почему роз одиннадцать?

– Одиннадцать? – Шерил вновь залилась краской. – Это… это наша маленькая тайна…

– Я, кажется, догадываюсь, какого рода, – лукаво рассмеялась Дороти. – Послушай, почему бы тебе не поставить в воду эти чудесные цветы?

Едва дождавшись ухода гостьи, Шерил схватила проклятые розы и с омерзением выбросила их в мусорное ведро. Она понимала, почему цветов было именно одиннадцать: прошло ровно одиннадцать лет, как посадили Криса.

Подбежав к телефону, Шерил позвонила в цветочный магазин.

– Алло! Говорит миссис Брендон. От вас только что доставили мне цветы… Да, правильно. Посыльный сообщил об этом. К сожалению, на карточке нет имени. Не могли бы вы сказать, кто заказал для меня эти цветы?

– Нет, мэм, – вежливо ответил женский голос. – В субботу утром к нам пришел какой-то мужчина и заказал их для миссис Брендон.

– Он назвал себя?

– Да, но я не могу открыть вам его имя.

– Пожалуйста, для меня это очень важно! – взмолилась Шерил.

– Ну что ж, ладно, если вы так просите… Это был мистер Брендон. Он сказал, что хочет поднести эти цветы своей жене. Должно быть, решил сделать вам сюрприз.

– Да, понимаю. С-спасибо вам, – заикаясь, пробормотала Шерил и положила трубку.

Так она и думала. Крис сыграл с ней очередную злобную шутку. Но хуже всего то, что он заказал эти цветы в ближайшем от ее дома магазине. Значит, бродит где-то рядом…

Забрав Бобби из детского сада, Шерил шла домой с невеселыми мыслями. Хорошо хоть Дороти больше не будет приставать с расспросами. Она прекрасно знала, что подруга уже бегает по городу и оповещает всех и каждого о беременности Шерил. Но это еще полбеды. Главное, чтобы никто не догадался о другом – о том, что на самом деле ее тревожит.

Она принялась готовить ужин – Гари, обеспокоенный ее мрачным настроением, вечером мог вернуться домой. Вчера он был особенно нежным и заботливым, отвел завтракать в ресторан, чтобы любимая жена не утомлялась, стоя у плиты. А перед сном он, против обыкновения, не стал заигрывать, как это бывало каждый вечер, а просто поцеловал в щеку и пожелал спокойной ночи.

Теперь Шерил думала, что больше никогда не заснет спокойно. Конечно же она могла бы обратиться в полицию. Каждая респектабельная замужняя женщина поступила бы, без сомнения, именно так. Но она-то не была респектабельной приличной дамой. Она – бывшая преступница, воровка, отсидевшая в тюрьме и пытающаяся скрыть свое темное прошлое. И она не может пожаловаться в полицию…

Поставив курицу в духовку, Шерил поднялась наверх. Переодеваясь, она нашла в кармане карточку и поспешно сунула ее между своих вещей в ящик. Она решила немного подкраситься, как это делала обычно каждый вечер перед приходом мужа, но, взглянув в зеркало, поняла, что сегодня вечером не поможет никакая косметика: зеркальная поверхность отразила худое, изможденное лицо усталой, немолодой женщины. Под запавшими глазами залегли тени.

Глядя на свое отражение, Шерил пыталась сообразить, что делать: попытаться действовать или сидеть сложа руки и ждать, что еще взбредет в голову Крису. Она в ужасе подумала, что не сможет долго вынести такую мучительную, страшную жизнь. От этой мысли у нее заломило в висках, заныл затылок.

Спустившись вниз, она сразу же почувствовала запах горелого. Курица в духовке уже успела обуглиться, пришлось ее выбросить. Шерил стала судорожно рыться в холодильнике, пытаясь найти что-нибудь подходящее для ужина, но так и не успела ничего приготовить до прихода Гари.

– Привет, дорогая! Что за вонь? – спросил он и, войдя в кухню, поцеловал жену.

– У меня сгорел ужин, – неожиданно резко ответила Шерил. – Я ничего еще не успел приготовить взамен, поэтому жди.

Брови Гари поползли наверх от ее тона, но он попытался отшутиться:

– Прекрасно. Нет проблем. Ты не против выпить?

– Я не хочу.

– Тогда я поднимусь в спальню к Бобби.

– Не буди его, он спит, – столь же резко бросила Шерил.

– Я никогда этого не делал, – спокойно ответил Гари, останавливаясь в дверях.

Шерил не отвечала, глядя отсутствующим взором куда-то в пространство. Почему, черт возьми, я взваливаю свои проблемы на мужа? Надо взять себя в руки и не позволять себе распускаться. Если я не буду осторожной, станет хуже только мне.

За ужином Шерил старалась быть помягче. Должно быть, ей это удалось, потому что Гари, который не спускал с нее глаз, постепенно успокоился. В эту ночь они снова занимались любовью. Но и здесь все пошло наперекосяк. Подавленная, поглощенная тяжелыми размышлениям, Шерил вяло откликалась на ласки мужа. Впервые за пятилетнюю супружескую жизнь она ничего не чувствовала, впервые ей пришлось притворяться. Она надеялась, что Гари ничего не заметил, но ошиблась.

– Что с тобой, Шерил, любовь моя? – спросил муж, притягивая ее к себе.

Она постаралась изобразить удивление.

– Все было как обычно. Я просто устала. Спокойной ночи, дорогой.

– На этот раз тебе не было хорошо, – прямо заявил Гари.

Шерил пыталась отнекиваться, но в конце концов пришлось согласиться.

– Да, что-то было не так. Прости меня!

– Не стоит просить прощения, милая. Может быть, это из-за того, что ты беременна? Когда ты покажешься врачу?

– Завтра утром. Ну хорошо…

Назавтра Шерил действительно отправилась к врачу, но не стала жаловаться на усталость. Зачем? Врач все равно не смог бы помочь ей избавиться от страхов и тревог.

Вскоре от Криса пришло еще одно письмо, посланное с нарочным. Она получила его, когда забирала Бобби из детского сада. Крис играл с ней как кот с мышью. Из письма стало ясно, что он зорко следит за бывшей подружкой: знает модель и цвет ее машины, знает, что она изменила прическу. Письмо заканчивалось постскриптумом: «У тебя прелестный малыш! Жаль, что его жизнь будет испорчена!»

Когда Шерил прочла эти слова, ее охватил гнев. Никто не посмеет причинить вред ее сыну. Никто!

В тот день Гари приехал домой пораньше: ему предстояла партия в теннис в паре с Дороти. Оставив Бобби с родителями мужа, они поехали в клуб.

Шерил молча наблюдала за игрой двух пар. Дороти выглядела просто ослепительно в своем теннисном костюме: белый цвет выгодно оттенял ее черные волосы, а коротая юбочка позволяла любоваться длинными загорелыми ногами.

Казалось, что она и Гари наслаждаются обществом друг друга: Дороти часто дотрагивалась до его плеча, склонялась к нему так, что их лица почти соприкасались. Такова уж была эта женщина: с каждым, кто ей нравился, она обращалась, словно с близким другом. Это совсем ничего не значило, но Шерил не могла не почувствовать болезненного укола ревности.

Первый сет они уверенно выиграли, но второй проиграли. Во время перерыва на отдых перед последним сетом они сидели на лавочке вместе. Отпив лимонаду, Дороти, улыбаясь, повернулась к Гари и что-то сказала ему. Он тут же поднял голову, окидывая взглядом зрителей, пока его глаза не остановилась на Шерил. Она ободряюще улыбнулась мужу. Но, к ее удивлению, он внезапно нахмурился и отвернулся. Игра продолжалась. Казалось, Гари хочет, чтобы матч поскорее закончился. Он и Дороти выиграли последний сет очень быстро.

Шерил решила подождать мужа в баре. Он подошел к ней уже через несколько минут.

– Поехали! – коротко бросил Гари.

– Но я заказала тебе выпить. – Удивленно взглянув на него, она сразу заметила, что муж чем-то раздосадован. – Что-то случилось?

– Забудь про выпивку. Пойдем! – Он поднял ее со стула, подхватив под локоть.

Она покорно пошла к машине и уселась, пока Гари укладывал сумку в багажник. Шерил смотрела на мужа с дурным предчувствием, лихорадочно размышляя, что могло случиться за это время. Губы его были сурово сжаты. Они тронулись с места, но Гари не поехал к дому, а свернул с Дороги и остановился на каком-то пустыре.

Включив свет в салоне, он повернулся к жене:

– Зачем ты рассказала Дороти о своей беременности, ведь ты сама еще не была в этом уверена? – жестко спросил Гари.

– Ах вот в чем, оказывается, дело!

Шерил про себя обругала подругу за ее болтливый язык и попыталась оправдаться:

– Она хотела, чтобы я стала работать в какой-то комиссии теннисного клуба. Я сказала, что не хочу, но она продолжала настаивать. В конце концов пришлось ей все рассказать.

Казалось, что муж все поймет и простит, но выражение его лица по-прежнему оставалось строгим. Шерил могла понять его раздражение: ведь они договорились держать беременность в секрете, пока сами не будут абсолютно уверены. Однако такой пустяк не мог вызвать столь бурной реакции у обычно спокойного и добродушного Гари. Причина крылась явно в чем-то другом.

– А что это за история с красными розами, которые я будто бы прислал тебе с какимто дурацким письмецом? – неприязненно спросил он. – Ты ведь не любишь красных роз.

– Это была ошибка, – поспешила ответить Шерил. – Продавщица что-то напутала. Я позвонила в магазин, чтобы цветы увезли и доставили тому, кому они и предназначались. – Она говорила, не умолкая ни на секунду, больше всего опасаясь продолжения допроса.

– Но Дороти мне говорила, что цветы были посланы именно тебе, а не кому-нибудь другому, – возразил Гари.

Одна ложь повлекла за собой другую:

– Да, они предназначались миссис Брендон, но другой, вовсе не мне. Моя однофамилица живет в соседнем квартале. – Чувствуя, что увязает во лжи все глубже, Шерил была уже на грани отчаяния, и это придавало ей истерическую смелость.

Гари, коротко усмехнувшись, отбросил прядь волос со лба.

– Не знаю, что и подумать, – признался он. – Кто-то послал тебе цветы, а ты ничего не сказала мне об этом. Согласись, это странно…

– Что ж, мистер Брендон, вы настоящий Отелло!

– Да, я ревнив! – резко ответил Гари. – Я не желаю ни с кем делиться тем, что мне по-настоящему дорого.

– Будто кто-то к этому стремится, – пробормотала Шерил, уткнувшись лицом в его шею. – От тебя пахнет потом…

– Извини. Я торопился и не успел принять душ.