Текст книги "Том 4. Приключения Тома Сойера. Жизнь на Миссисипи"

Автор книги: Марк Твен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 45 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Глава XXXIII

Через несколько минут эта весть облетела весь город, и около десятка переполненных лодок было уже на пути к пещере Мак-Дугала, а вскоре за ними отправился и пароходик» битком набитый пассажирами. Том Сойер сидел в одной лодке с судьей Тэтчером.

Когда дверь в пещеру отперли, в смутном сумраке глазам всех представилось печальное зрелище. Индеец Джо лежал мертвый на земле, припав лицом к дверной щели, словно до последней минуты не мог оторвать своих тоскующих глаз от светлого и радостного мира там, на воле. Том был тронут, так как знал по собственному опыту, что перенес этот несчастный. В нем зашевелилась жалость, но все же он испытывал огромное чувство облегчения и свободы и только теперь понял по-настоящему, насколько угнетал его страх с того самого дня, когда он отважился выступить на суде против кровожадного метиса.

Охотничий нож индейца Джо лежал рядом с ним, сломанный пополам. Тяжелый нижний брус двери был весь изрублен и изрезан, что стоило индейцу немалых трудов. Однако этот труд пропал даром, потому что снаружи скала образовала порог, и с неподатливым камнем индеец Джо ничего не мог поделать; нож сломался, только и всего. Но даже если бы не было каменного порога, этот труд пропал бы даром, потому что индеец Джо все равно не мог бы протиснуться под дверь, даже вырезав нижний брус. И он это знал; он рубил брус только для того, чтобы делать что-нибудь, чтобы как-нибудь скоротать время и занять чем-нибудь свой измученный ум. Обычно в расщелинах стен можно было найти с десяток огарков, оставленных туристами; теперь не было ни одного. Пленник отыскал их и съел. Кроме того, он ухитрился поймать несколько летучих мышей и тоже съел их, оставив одни когти. Несчастный умер голодной смертью. Поблизости от входа поднимался над землей сталагмит, выросший в течение веков из капель воды, которые падали с висевшего над ним сталактита. Узник отломил верхушку сталагмита и на него положил камень, выдолбив в этом камне неглубокую ямку, чтобы собирать драгоценные капли, падавшие через каждые три минуты с тоскливой размеренностью маятника – по десертной ложке каждые двадцать четыре часа. Эта капля падала, когда строились пирамиды, когда разрушали Трою, когда основывали Рим, когда распинали Христа, когда Вильгельм Завоеватель создавал Великобританию, когда отправлялся в плавание Христофор Колумб, когда битва при Лексингтоне была свежей новостью. Она падает и теперь, и будет падать, когда все это станет вчерашним днем истории, уйдет в сумерки прошлого, а там и в непроглядную ночь забвения. Неужели все на свете имеет свою цель и свое назначение? Неужели эта капля терпеливо падала в течение пяти тысяч лет только для того, чтобы эта человеческая букашка утолила ею свою жажду? И не придется ли ей выполнить еще какое-нибудь важное назначение, когда пройдет еще десять тысяч лет? Не все ли равно. Много, много лет прошло с тех пор, как злополучный метис выдолбил камень, чтобы собирать в него драгоценную влагу, но и до сих пор туристы, приходя любоваться чудесами пещеры Мак-Дугала, больше всего смотрят на этот трогательный камень и на эту медленно набухающую каплю. Чаша индейца Джо стоит первой в списке чудес пещеры: даже «Дворец Аладдина» не может с ней сравниться.

Индейца Джо зарыли у входа в пещеру; люди съезжались на похороны в лодках и в повозках – из городов, поселков и с ферм на семь миль в окружности; они привезли с собой детей и всякую провизию и говорили потом, что похороны доставили им такое же удовольствие, как если бы они видели саму казнь. Эти похороны приостановили дальнейший ход одного дела – прошения на имя губернатора о помиловании индейца Джо. Прошение собрало очень много подписей, состоялось много митингов, лились слезы и расточалось красноречие, избран был целый комитет слезливых дам, которые должны были облачиться в траур и идти плакать к губернатору, умоляя его забыть свой долг и показать себя милосердным ослом. Говорили, что индеец Джо убил пятерых жителей городка, но что же из этого? Если бы он был сам сатана, то и тогда нашлось бы довольно слюнтяев, готовых подписать прошение о помиловании и слезно просить об этом губернатора, благо глаза у них на мокром месте.

На другой день после похорон Том повел Гека в укромное место, чтобы поговорить с ним о важном деле. Гек уже знал о приключениях Тома и от валлийца и вдовы Дуглас, но Том сказал, что Гек не все от них слышал, одного он еще не знает, вот об этом одном им и надо поговорить. Лицо Гека омрачилось. Он сказал:

– Я знаю о чем. Ты побывал в номере втором и не нашел ничего, кроме виски. Никто мне не говорил, но я понял, что это ты, когда услышал насчет виски; я так и знал, что денег ты не нашел, а то дал бы как-нибудь знать мне, хоть и не сказал никому другому. Том, мне всегда так думалось, что нам с тобой этих денег не видать.

– Да что ты, Гек, я вовсе не доносил на хозяина трактира. Ты сам знаешь, он еще был открыт в субботу, когда мы поехали на пикник. Как же ты не помнишь, что была твоя очередь стеречь в ту ночь?

– Ах да! Право, кажется, целый год прошел с тех пор. Это было в ту самую ночь, когда я выследил индейца Джо и шел за ним до самого дома вдовы.

– Так это ты его выследил?

– Да, только ты помалкивай. У индейца Джо, наверно, остались приятели, – очень надо, чтобы они на меня обозлились и строили мне пакости! Если б не я, он бы, наверно, был уже в Техасе.

После этого Гек по секрету рассказал все, что с ним случилось, Тому, который слышал от валлийца только половину.

– Так вот, – сказал Гек, опять возвращаясь к главному предмету, – кто унес бочонок виски из второго номера – унеси деньги: во всяком случае, для нас они пропали, Том!

– Гек, эти деньги и не бывали в номере втором!

– Как так? – И Гекльберри зорко посмотрел в глаза товарищу. – Том, уж не напал ли ты опять на след этих денег?

– Гек, они в пещере!

У Гека загорелись глаза.

– Повтори, что ты сказал, Том!

– Деньги в пещере!

– Том, честное индейское? Ты это шутишь или взаправду?

– Взаправду, Гек; такой правды я еще никому не говорил. Хочешь пойти туда со мной, помочь мне достать деньги?

– Еще бы не хотеть! Только чтобы можно было ту да добраться по меткам, а то как бы нам не заблудиться.

– Гек, нам это никакого труда не будет стоить.

– Вот здорово! А почему ты думаешь, что деньги…

– Погоди, дай только нам добраться до места! Если мы их не найдем, я тебе отдам свой барабан, все отдам, что у меня только есть. Отдам, ей-богу!

– Ну ладно, по рукам. А когда ты думаешь?

– Да хоть сейчас, если хочешь? Сил у тебя хватит?

– А это далеко от входа? Я уже дня три или четыре на ногах, хожу понемножку, только больше одной мили мне не пройти, куда там!

– Если идти, как все ходят, то миль пять; а я знаю другую дорогу, короче, там никто не ходит. Гек, я тебя свезу в челноке. Буду сам грести и туда и обратно. Тебе даже пальцем шевельнуть не придется.

– Давай сейчас и поедем!

– Хорошо. Возьмем хлеба с мясом, трубки, два-три мешка, клубок бечевок для змея да немножко этих новых штучек, которые называются серными спичками. Знаешь, я не раз пожалел, что их со мной не было.

Сразу же после полудня мальчики позаимствовали челнок у одного горожанина, которого не было дома, и отправились в путь. Когда они отплыли на несколько миль от входа в пещеру, Том сказал:

– Видишь этот обрыв, он весь одинаковый – от входа в пещеру до этого места ни домов, ни лесных складов, и кусты везде одинаковые. А видишь белое пятно вон там, где оползень? Это и есть моя примета. Теперь мы пристанем к берегу.

Они высадились.

– Ну, Гек, с того места, где ты стоишь, можно удочкой достать до входа. А попробуй-ка разыскать его.

Гек обыскал все кругом, но так и не нашел входа. Том с гордостью вошел в густые кусты сумаха и сказал:

– Вот он! Погляди, Гек, такой удобной лазейки нигде больше не найти. Ты только помалкивай. Я ведь давно собираюсь в разбойники, да все не было подходящего места, и где его искать – тоже неизвестно. А теперь, раз оно нашлось, мы никому не скажем, только Джо Гарперу и Бену Роджерсу, – надо же, чтобы была шайка, а то какая же это игра! Шайка Тома Сойера – здорово получается, правда, Гек?

– Да, ничего себе, Том. А кого же мы будем грабить?

– Ну, мало ли кого! Устроим засаду – так уж всегда делается.

– И убивать тоже будем?

– Ну нет, не всегда. Будем держать пленников в пещере, пока не заплатят выкупа.

– А что это такое – выкуп?

– Деньги. Заставляешь их занимать, сколько можно, у знакомых; ну, а если они и через год не заплатят, тогда убиваешь. Все так делают. Только женщин не убивают. Женщин держат в плену, а убивать не убивают. Они всегда красавицы, богатые и ужасно всего боятся. Отбираешь у них часы, вещи, – только разговаривать надо вежливо и снимать шляпу. Вежливее разбойников вообще никого на свете нет, это ты в любой книжке прочтешь. Ну, женщины в тебя сразу влюбляются, а когда поживут в пещере недельку-другую, то перестают плакать, и вообще их оттуда уж не выживешь. Если их выгнать, они повертятся, повертятся и опять придут обратно. Во всех книгах так.

– Вот здорово, Том. Я думаю, это куда лучше, чем быть пиратом.

– Да, еще бы не лучше! И к дому ближе, и цирк в двух шагах, да мало ли что еще.

Теперь все было готово, и мальчики полезли в нору. Том полз впереди. Они кое-как добрались до конца прохода, закрепили конец бечевки и двинулись дальше. Несколько шагов – и они были у источника. Том почувствовал, как его с ног до головы охватила дрожь. Он показал Геку остаток фитиля, прилипший к комку глины у самой стены, и описал ему, как они вместе с Бекки следили за вспыхивающим и гаснущим пламенем свечи.

Теперь мальчики начали говорить шепотом, потому что тишина и мрак пещеры угнетали их. Они шли все дальше, пока не дошли до второго коридора, а там и до провала. При свечах стало видно, что никакого провала тут нет, а есть глинистый обрыв футов в двадцать или тридцать высотой. Том прошептал:

– Теперь я тебе покажу одну штуку, Гек.

Он поднял выше свечку и сказал:

– Постарайся заглянуть подальше за угол. Видишь? Вон там, на большом камне, – копотью от свечки.

– Так это же крест!

– А где у тебя номер второй? Под крестом, так? Как раз тут я видел индейца Джо со свечой!

Гек долго смотрел на таинственный знак, потом сказал дрожащим голосом:

– Том, лучше уйдем отсюда!

– Как же! А клад бросить, что ли?

– Да, бросить. Дух индейца Джо, наверно, где-нибудь поблизости.

– Нет, не здесь, Гек, вовсе не здесь. Он там, где умер индеец Джо, у входа в пещеру, за пять миль отсюда.

– Ничего подобного. Он где-нибудь тут, бродит около денег. Уж мне ли не знать все повадки духов, да и тебе они тоже известны.

Том начал опасаться, что Гек прав. Предчувствие недоброго томило его душу. Но вдруг ему в голову пришла одна мысль.

– Послушай, Гек, какие же мы с тобой дураки! Да разве дух индейца явится туда, где крест?

Довод был основательный. Он убедил Гека.

– Том, а я и не подумал. Это верно. Нам с тобой повезло, что здесь крест. Теперь, я думаю, мы спустимся и поищем сундук.

Том спускался первым, по дороге наскоро вырубая в глине ступеньки. Гек за ним. Четыре хода открывались из маленькой пещеры, где лежал большой камень. Мальчики осмотрели три хода, но ничего не нашли. Они увидели неглубокую впадину в том ходе, который был ближе к основанию камня, а в ней разостланные на земле одеяла, старую подтяжку, свиную кожу, дочиста обглоданные кости двух-трех кур. Но сундука там не было. Они искали и искали без конца, и все зря. Том сказал:

– Говорил же он, что под крестом. А это всего ближе к кресту. Под самым камнем быть не может, потому что он сидит глубоко в земле.

Они обыскали все еще раз, а потом устали и сели отдыхать. Гек не мог ничего придумать. И вдруг Том сказал:

– Послушай, Гек, с одной стороны камня есть следы и земля закапана свечным салом, а с трех сторон ничего нету. Как ты думаешь, почему? По-моему, деньги под камнем. Сейчас начну копать глину.

– Это ты неплохо придумал. Том, – сказал Гек, оживляясь.

Том пустил в ход настоящий ножик фирмы Барлоу и, уйдя на какие-нибудь четыре дюйма в глубину, наткнулся на дерево.

– Что, Гек, слышишь?

Гек тоже начал рыть и выгребать руками землю. Скоро показались доски, они их вынули. Там оказалась расселина, уходившая под камень. Том влез туда и просунул свечку как можно дальше, но конца расселины все же увидеть не мог. Он сказал, что пойдет посмотрит. Нагнувшись, он полез под камень; узкий ход шел под уклон. Том свернул сначала направо, потом налево, Гек следовал за ним по пятам. Пройдя еще один короткий поворот, Том воскликнул:

– Боже ты мой, Гек, погляди сюда!

Перед ними был тот самый сундук с деньгами, он стоял в уютной маленькой пещерке; там же был пустой бочонок из-под пороха, два ружья в кожаных чехлах, две или три пары старых мокасин, кожаный ремень и всякий другой хлам, намокший в воде, которая капала со стен.

– Наконец-то добрались! – сказал Гек, роясь в куче потемневших монет.

– Мы с тобой теперь богачи, Том!

– Гек, я всегда думал, что эти деньги нам достанутся. Не верится даже, но ведь достались же! Вот что, копаться тут нечего, давай вылезать. Ну-ка, дай посмотреть, смогу ли я поднять сундучок.

Сундук весил фунтов пятьдесят. Поднять его Том поднял, но нести было очень тяжело и неудобно.

– Так я и думал, – сказал он. – Видно было, что им тяжело, когда они выносили сундук из дома с привидениями. Я это заметил. Хорошо еще, что я не забыл захватить с собой мешки.

Скоро деньги были пересыпаны в мешки, и мальчики потащили их к камню под крестом.

– Давай захватим и ружья, и все остальное, – сказал Гек.

– Нет, Гек, оставим их здесь. Все это нам понадобится, когда мы уйдем в разбойники. Вещи мы будем держать здесь и оргии тоже здесь будем устраивать. Для оргий тут самое подходящее место.

– А что это такое «оргии»?

– Я почем знаю. Только у разбойников всегда бывают оргии, значит, и нам тоже надо. Ну, пошли, Гек, мы здесь без конца сидим.

– Должно быть, уже поздно. И есть тоже хочется. Доберемся до лодки, тогда поедим и покурим.

Скоро они вышли на волю в зарослях сумаха, осторожно огляделись по сторонам, увидели, что никого нет, и уселись в лодке курить и закусывать. Когда солнце начало склоняться к западу, они оттолкнулись от берега и поплыли обратно. Том греб, держась около берега все время, пока длились летние сумерки, и весело болтал с Геком, а как только стемнело, причалил к берегу.

– Вот что, Гек, – сказал Том, – мы спрячем деньги на сеновале у вдовы, а утром я приду, и мы их сосчитаем и поделим, а там найдем в лесу местечко, где их никто не тронет. Ты посиди тут, постереги, пока я сбегаю и возьму потихоньку тележку Бенни Тэйлора; я в одну минуту обернусь.

Он исчез и скоро вернулся с тележкой, уложил в нее два мешка, прикрыл сверху старыми тряпками и тронулся в путь, таща за собой тележку. Поравнявшись с домом валлийца, мальчики остановились отдохнуть. Только они хотели двинуться дальше, как старик вышел на крыльцо и окликнул их:

– Эй, кто там?

– Гек Финн и Том Сойер!

– Вот это хорошо! Идем со мной, мальчики, все только вас и дожидаются. Ну, скорей, идите вперед, а я потащу вашу тележку. Однако тяжесть порядочная. Что у вас тут? Кирпичи или железный лом?

– Железный лом.

– Так я и думал. В нашем городе все мальчишки готовы собирать, не жалея сил, железный лом, за который им дадут какие-нибудь гроши на заводе, а по-настоящему работать не хотят, даже если дать вдвое больше. Так уж человек устроен. Ну, живей, поторапливайтесь!

Мальчикам захотелось узнать, для чего надо торопиться.

– Не беспокойтесь, скоро узнаете, вот только придем к дому вдовы Дуглас.

Гек сказал не без опаски (он давно привык ко всякой напраслине):

– Мистер Джонс, мы ничего такого не сделали.

Валлиец засмеялся:

– Уж не знаю, Гек, мой мальчик. Ничего не знаю. Разве вдова к тебе плохо относится?

– Нет. Она ко мне относится хорошо, это верно.

– Ну, так в чем же дело? Чего тебе бояться?

Гек еще не успел решить этого вопроса, ум у него медленно работал, как его втолкнули вместе с Томом в гостиную вдовы Дуглас. Мистер Джонс оставил тележку у крыльца и вошел вслед за ними.

Гостиная была великолепно освещена, и в ней собрались все, кто только имел какой-нибудь вес в городишке. Тэтчеры были здесь, Гарперы, Роджерсы, тетя Полли, Сид, Мэри, пастор, редактор местной газеты и еще много народа, все разодетые попраздничному. Вдова встретила мальчиков так ласково, как только можно было встретить гостей, явившихся в таком виде: они с ног до головы были выпачканы в глине и закапаны свечным салом. Тетя Полли вся покраснела от стыда и, грозно нахмурившись, покачала головой. И все же мальчики чувствовали себя, куда хуже остальных гостей. Мистер Джонс сказал:

– Том еще не заходил домой, я уже было думал, что не найду его, как вдруг встретился с ними у моих дверей и сейчас же привел их сюда.

– И отлично сделали, – сказала вдова. – Идемте со мной, дети.

Она повела их в спальню и сказала:

– Теперь умойтесь и переоденьтесь. Вот вам два новых костюма, рубашки, носки, – все, что нужно. Это костюмы Гека. Нет, не благодари, Гек, мистер Джонс купил один, а я другой. Но они вам обоим годятся. Одевайтесь. Мы вас подождем, а вы приведите себя в порядок и приходите вниз.

И она ушла.

Глава XXXIV

Гек сказал:

– Том, можно удрать через окно, если найдется веревка. Окно не очень высоко от земли.

– Глупости, для чего это нам удирать?

– Да ведь я не привык к такой компании. Мне ни за что не выдержать. Я вниз не пойду, так и знай.

– Да будет тебе! Вот еще пустяки. Я же не боюсь ни капельки. И ты не бойся, ведь я с тобой буду.

Появился Сид.

– Том, – сказал он, – тетя весь день тебя дожидалась. Мэри приготовила твой воскресный костюм и все из-за тебя беспокоилась. Послушайте, что это у вас все платье в глине и закапано свечкой?

– Вот что, сударь, не лезь не в свое дело. Ты лучше скажи, что это у вас тут затевается?

– Просто вечеринка у вдовы, как обыкновенно. Сегодня – в честь валлийца с сыновьями, за то, что они ее спасли тогда ночью. А если хочешь, я тебе могу кое-что рассказать.

– Ну, что?

– Вот что: мистер Джонс собирается нынче вечером удивить всю публику, а я слышал, как он рассказывал по секрету тете Полли, да теперь это уж не секрет. Все давно знают, и вдова тоже, хоть и делает вид, будто ей ничего не известно. Оттого и мистер Джонс непременно хотел, чтобы Гек был тут, без Гека у них ничего не выйдет, понимаешь?

– Какой секрет, насчет чего?

– Насчет Гека, что это он выследил бандитов. Мистер Джонс воображает, будто удивит всех своим сюрпризом, а помоему, никто даже и не почешется.

Сид радостно захихикал.

– Сид, это ты всем сказал?

– А тебе не все равно кто? Знают – и ладно.

– Сид, только один человек во всем городе способен на такую гадость – это ты. Если бы ты был на месте Гека, ты бы живо скатился с горы и никому даже не пикнул про бандитов, Только и можешь делать гадости, а ведь не любишь, когда других хвалят за что-нибудь хорошее. Вот, получай и не благодари, не надо.

И Том, оттаскав Сида за уши, пинками выпроводил егоза дверь.

– Ступай, жалуйся тете Полли, если хватит храбрости, тогда завтра еще получишь.

Через несколько минут гости вдовы сидели за столом и ужинали, а для детей были поставлены маленькие столики у стены, по обычаю тех мест и того времени. Настала пора, и мистер Джонс в коротенькой речи поблагодарил вдову за честь, которую она оказала ему и его сыновьям, и объявил торжественно, что есть один человек, чья скромность…

И так далее, и тому подобное. Он раскрыл тайну об участии Гека в событиях с присущим ему драматическим мастерством, однако впечатление он произвел далеко не такое сильное, как могло бы быть при других, более счастливых, обстоятельствах. Тем не менее вдова очень естественно изобразила изумление и наговорила Геку столько ласковых слов и так хвалила и благодарила его, что он и думать забыл про нестерпимые мучения от нового костюма, потому что вытерпеть общее внимание и похвалы было уже совсем невозможно.

Вдова сказала, что хочет взять Гека на воспитание, а когда найдутся на это деньги, она поможет ему завести какое-нибудь свое дело. Тут пришла очередь Тома. Он сказал:

– Гек в деньгах не нуждается. Он и сам богат.

Только памятуя о том, как полагается вести себя в обществе, гости смогли удержаться от поощрительного и дружного смеха при этой остроумной шутке. Но молчание вышло довольно неловкое. Том первый нарушил его:

– У Гека есть деньги. Вы, может, не поверите, но денег у него много. И смеяться нечего, могу вам показать. Погодите минутку.

Том выбежал за дверь. Все гости растерянно и с любопытством поглядывали друг на друга и вопросительно на Гека, у которого язык разом отнялся.

– Сид, что такое с Томом? – спросила тетя Полли. – Э… Он… хотя от него просто не знаешь, чего и ждать. Никогда с этим мальчишкой…

Тут вошел Том, сгибаясь в три погибели под тяжестью мешков, и тетя Полли так и не закончила фразы. Том высыпал всю груду золотых монет на стол со словами:

– Ну вот, что я вам говорил?! Одна половина Гека, а другая половина моя!

От такой картины у всех гостей захватило дыхание. Они уставились на золото и с минуту не могли выговорить ни слова. Потом все разом потребовали объяснения. Том сказал, что сейчас все объяснит. Рассказ был долгий, но очень интересный. Все слушали как зачарованные, не смея вставить ни слова. Когда рассказ был окончен, мистер Джонс сказал:

– А я-то думал, что приготовил отличный сюрприз для вас всех, но теперь он ничего не стоит. Должен сознаться, что по сравнению с этим мой сюрприз – сущие пустяки.

Начали считать деньги. Оказалось, что их немного больше двенадцати тысяч долларов. Никому из присутствующих еще не приходилось видеть такой кучи денег сразу, хотя у некоторых гостей были капиталы и побольше этого.