Текст книги "Выстрел в яблочко (СИ)"
Автор книги: Марк Качим
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Марк Качим
Выстрел в яблочко
– Сникерс?
Стив удивленно поднял взгляд и увидел половинку большого батончика на раскрытой ладони. У человека, ее предлагающего, были длинные пальцы, большие руки и невероятно красивое тело. Все целиком – от кончиков золотистых волос на макушке до аккуратных загорелых ступней.
– Будем целоваться и пахнуть орехами? – Стив улыбнулся и сгреб с ладони шоколадку.
– По сценарию мы не целуемся, – покачал головой мистер Совершенство... или почти Совершенство – когда он улыбнулся, выяснилось, что один зуб на нижней челюсти заметно “утопал” вовнутрь. Но даже этот изъян его только красил.
– А жаль... – пробормотал Стив вполголоса и впился зубами в батончик. Говорят, шоколад неплохо заменяет секс. Эндорфины выделяются и все такое...
– Не успел позавтракать, а жевать в одиночку как-то не очень, – Почти Совершенство с откусил большой кусок от своей половинки и принялся энергично жевать. – Если честно, я только с самолета, – он протянул Стиву руку. – Брент Мааслебен, – и снова улыбнулся.
– Знаю, – Стив кивнул и крепко пожал теплую ладонь – та оказалась едва ли не вдвое больше его собственной. – Ты из Дании, верно? Оттуда и летел?
– Нет, из Огайо, – Брент снова откусил сникерс, с хрустом скрутил крышку на бутылке питьевой воды. – Честно говоря, я в Дании уже полгода не был.
Он огляделся, явно в поисках кофейного автомата. Но Джо, режиссер, славился тем, что первым делом заставлял избавляться от них на всех площадках, где снимал. Лет десять назад врачи запретили ему пить кофе, и он не желал целыми днями нюхать любимый им аромат из чужих чашек. Брент отправил в рот последний кусок батончика, запил его водой и педантично выбросил пустую бутылку в бак для мусора.
Стив проследил за его действиями и подумал, что готов был бы лично сбегать за кофе для такого великолепного образца мужской красоты, если бы только было куда бежать.
– Кофе нет, – сказал он с сожалением. – Но в кофре моего мотоцикла есть пара банок энергетика. Хочешь? А то тебе еще меня трахать, – добавил, не удержавшись, и усмехнулся.
Брент отрицательно покачал головой.
– Спасибо, – сказал на удивление спокойно. Будто Стив говорил о погоде, а не о предстоящей постельной сцене. – Сейчас снимать начнем, взбодрюсь.
Стив с сомнением на него поглядел. Что ж, ему, конечно, виднее... как и режиссеру. Странно, что тот выбрал Мааслебена на роль матерого уголовника – тот скорее походил на принца из сказки про Золушку. Или он хочет контраст сладкой внешности и злобного характера?.. Что ж, посмотрим. В любом случае, жаловаться не приходилось. Стив никогда всерьез не рассматривал мужчин в качестве сескуальных партнеров, но если бы рассматривал, то только таких. Под такого и лечь – пусть даже на экране – было не грех.
– У нас девятнадцать совместных сцен, – Стив облизал с пальцев подтаявший шоколад. – И в двенадцати из них мы занимаемся сексом. Как думаешь, какую будем снимать первой?
– Которую выберет режиссер, – равнодушно пожал плечами Брент. – Сексуальные сцены ничуть не хуже боевых, а их у нас с тобой пять. Оставшиеся две – с участием массовки, – он снова огляделся по сторонам. – По павильону не шастает толпа народу, нас еще не замучил тренировками постановщик трюков, костюмеры отобрали у меня нижнее белье, выдав утвержденное по сценарию. Значит, будем снимать секс. Интересно только какой? Минет в туалете или на столе?
– А какой ты хочешь? – тут же сорвался с языка вопрос, и осталось лишь широко улыбнуться, маскируя интерес под шутку.
Брент откинулся на спинку кресла и вытянул длинные ноги.
– Сцена восемнадцать-пять, – сказал, практически не раздумывая. – Это должно быть очень бодряще.
Восемнадцать-пять показывала секс героев после нескольких месяцев разлуки, причем герои расстались далеко не друзьями. И она больше походила на драку, нежели чем на любовные утехи. Герой Стива по ее окончании обзаводился парой синяков, растяжением руки, трещиной в ребрах. Герой Брента поплатился разбитыми губами и перебитыми пальцами.
– Не та кондиция, – покачал Стив головой. – По крайней мере, у меня, – он продемонстрировал не раскачанные пока руки. – А тебя будут еще гонять или твое тело останется неизменным?
Он позволил себе оглядеть Брента еще раз с ног до головы. И нет, зуб все же был его единственным недостатком.
– Меня будут разрисовывать, и еще надо будет побриться, – он почесал заросший подбородок. – Если честно, уже мечтаю о том дне. Три месяца вот так хожу, а до этого еще усы были, подковой. Что за мода была, с ними надо три руки иметь. Одной ложку держишь, двумя – усы, чтобы в еду не лезли.
– А что, ты меня с усами не трахаешь? – удивился Стив и хмыкнул. – Но, к слову, про это безобразие я как-то забыл. И уже рад, что мы не будем целоваться, знаешь ли!
У него было несколько гей-сцен раньше, но его партнеры всегда были гладко выбриты. А сейчас он почему-то даже и не подумал про такую деталь – лицо Мааслебена не портила даже щетина, поэтому Стив упустил ее из вида.
– А как же актерский вызов, преодоление себя и все такое, чему на актерских курсах учат? – Брент криво усмехнулся. – Но ты прав, целоваться лучше без бороды. Я вот даже проникся, почему коты не любят, когда их против шерсти гладят.
Поинтересоваться, откуда у Мааслебена такие познания, не удалось – помощник режиссера позвала их на площадку.
– Так, парни, снимаем семь-тринадцать, – объявил режиссер. – Исходные: Брент, ты сидишь за столом, Стив, ты входишь в комнату. Камера ведет тебя по спины по коридору, потом переходит к Бренту. Вторая снимает из-за плеча Брента, берет твой крупный план. Брент, ты работаешь крупным планом на третью, на раме.
Джо свято верил в съемку “одним кадром”. Он мог запороть десять дублей, добиваясь, чтобы все, участвующие в сцене, выложились на полную, а мог объявить, что все снято, уже после первого. Его называли театральным киношником за манеру снимать, операторы стонали и скрипели зубами, выбирая ракурсы, но каждый его фильм становился открытием.
– Первый раз, – хмыкнул Стив и посмотрел на Брента, но тот улыбкой не ответил, а наоборот весь посерьезнел и как-то неуловимо изменился, уже не слишком-то походя на добряка со сникерсом.
А потом он повел плечами, распрямляя их еще шире, чуть изменил позу, приподнял подбородок и глянул на Стива свысока таким взглядом...
Ох, блядь... думал Стив, идя согласно сценарию по коридору и слегка подволакивая якобы раненную ногу.
Когда он снова вошел в комнату, Мааслебена в ней больше не было. Его место занял Смотрящий зоны Тесак.
Стив подобострастно ссутулился и опустил глаза.
– Я пришел сказать спасибо... – выдавил он свой текст. – Я...
– Падай, – у Брента изменилась манера говорить и даже голос. Он, вернее Тесак, говорил медленно, будто ему было лень, и хрипло. Стив сел на табуретку напротив него. Положить руки на стол, как Тесак, он не посмел, сцепил пальцы на колене. – Тебя больше никто не побеспокоит, – чуть качнулся вперед, – но такая безопасность не может стоить дешево, – и буквально впился в Стива колючим взглядом.
Стало жарко. Стив прекрасно отдавал себе отчет, что это всего лишь игра, дань роли. Но все равно – никто и никогда так на него не смотрел. И к тому же... Черт, этому человеку шли даже борода и тюремная роба. А сила и властность, которую он сейчас излучал... да если бы даже в сценарии этого не было, ему все равно уже хотелось дать все, что только попросит. Странное и нетипичное желание, но уж как есть...
– Я понимаю, – кивок вышел уж чересчур поспешный. – Что вы хотите? У меня есть связи...
Тесак снисходительно улыбнулся.
– Знакомые, способные переводить деньги с одного счета на другой, у меня тоже есть, – снова улыбнулся, на этот раз хищно. – Мне нужен ты.
От этих слов – даром, что прописанных в сценарии – внутри что-то сладко сжалось. И было очень трудно изобразить испуг вместо восторга. Стив даже побоялся, что глаза его выдадут, но все равно жалобно вскинул брови.
– Что?.. – выдохнул непонимающе, отчаянно вспоминая, что же там дальше по сцене. Кажется, его сейчас швырнут к стенке и трахнут с рукой в штанах. Вот это будет номер, если из-за стола он поднимется с прожигающим штаны стояком...
– Ну не петухов же пользовать, – брезгливо скривился Тесак. – Согласишься – все останется строго между нами, ты поднимешься над черной костью. На мокрое тебя подписывать не станут. Если нет, – он побарабанил пальцами по столу, – твоя защита закончится, как только ты выйдешь отсюда. Выбирай, сколько членов побывает в твоей заднице этой ночью. Ты неплохо считаешь, Клерк, прикинь дебет и кредит.
Стив честно изобразил всю полагающуюся гамму эмоций несчастного Клерка, а сам думал только о том моменте, когда окажется у стены. Черт. Кажется, этот фильм будет вовсе не таким простым, как ему казалось.
– Давай договоримся... иначе, – он гулко сглотнул, когда Тесак поднялся во весь свой могучий рост. Твою мать, ну кто додумался надеть на Мааслебена этот тюремный ужас? должен быть закон, по которому людей такого сорта можно было бы снимать только без одежды!
– Я уже договорился, – процедил Тесак и сгреб в кулак рубашку на груди Стива. Легко, словно он не весил под восемьдесят килограммов, вздернул его на ноги и отбросил к стене. Не дав опомниться, ухватил за горло, весьма ощутимо сдавливая. – Не советую кричать, – шепнул на ухо, навалившись всем телом, буквально вдавливая Стива в стену.
Стив не сдержал стона – к счастью, беззвучного, – а член немедленно ткнулся в грубую ткань тюремного белья. Но теперь это было уже неважно – камера снимала только со спины – ну, может, совсем немного сбоку.
Мааслебен оказался огромным и сильным как медведь. Сопротивляясь сначала для вида, Стив понял, что не создаст нужного эффекта, и стал вырываться всерьез, но это было совершенно бесполезно. Его просто притиснули к стене, ухватили мощной рукой поперек груди и спокойно расстегнули комбинезон, не обращая внимания на вполне всамделишные попытки высвободиться.
А потом Брент вдруг наклонил голову и шумно втянул носом воздух возле его уха. Кожу словно кипятком обдало, а член немедленно испачкал белье скользкими нитями.
– Прости... – неожиданно шепнул Мааслебен, и сразу же стало понятно, за что он извиняется: в задницу вжался твердый и обжигающе горячий даже через грубую ткань комбинезона член.
Стив выругался, надеясь, что это впишется в рамки сценария. Мааслебена проняло тоже! Да твою же мать, два конченных извращенца... Но весь ужас ситуации Стив осознал, когда рука Брента скользнула в спущенные до разумных пределов рейтинга штаны.
Стон, когда ладонь легла на вздыбленную плоть, вышел почти болезненным, что вполне укладывалось в сценарий. А вот то, что Мааслебен смущенно отдернул руку – вот это было уже нехорошо.
– Давай, – выдохнул Стив, повернув к нему голову.
На него снова смотрел Тесак. Только теперь он был не просто Смотрящим, а еще и возбужденным. Стив отстраненно подумал, как ему повезло, что штаны лишь приспущены, и задница не оголена по-настоящему, потому что Мааслебен так мощно двинул бедрами, тараня его твердым членом, что не будь преграды из ткани, того и гляди, по-настоящему бы трахнул, невзирая на толпу народа и камеры.
А впрочем, скоро стало не до этого, потому что рука снова вернулась на положенное ей по сценарию место и начала медленно двигаться.
Стив снова заерзал под Мааслебеном, пытаясь чуть изменить положение. Или чуть сползти вниз, чтобы чужой член терся о его поясницу, или вбок немного сдвинуться – надо же хоть малость прийти в себя, вспомнить, что камеры еще работают. Но, наверное, было проще из-под лавины выбраться.
Мааслебен шумно дышал, стискивал его в стальном объятии, снова и снова утыкался своим членом между ягодиц Стива, заставляя крупно, совсем не притворно вздрагивать и хватать ртом воздух. Но когда сильные пальцы сжали уже совсем мокрую от смазки головку, Стив сдался, толкнулся в ласкающую руку, жалея лишь о том, что нельзя отбросить в сторону мешающие тряпки, почувствовать Брента всей кожей, и стонать в полный голос.
Мозги отключились настолько, что когда на щеку легла горячая ладонь, он и не подумал воспротивиться – повернул голову и со стоном ответил на жадный поцелуй – колючий, как и ожидалось, но черт возьми, такой...
– Стоп, камеры! – Джо раздосадовано прищелкнул языком. – Вот все замечательно, парни, но поцелуй лишний. Давайте заново.
Кровь шумела в ушах так сильно, что Стив едва его расслышал. Перед глазами были мутная пелена и такие же шальные глаза Брента. Обратная метаморфоза из Тесака была стремительной. Секунда, и перед Стивом снова стоял Брент Мааслебен – растерянный и испуганный вдобавок.
– Все в порядке, – сказал ему Стив тихо – уж больно виноватым тот выглядел – и натянул комбинезон. К счастью у того оказались большие удобные карманы, и было очень удобно сунуть руку в один из них и незаметно прижать член к животу. Стив украдкой показал Мааслебену свое открытие, и тот тоже немедленно сунул руку в карман.
К счастью, Джо захотел пересмотреть отснятое, и возбуждение успело немного спасть, когда объявили “мотор”... ровно до той секунды, когда Стив вошел в комнату и снова увидел Мааслебена в образе Тесака.
Теперь его взгляд был еще более тяжелым. В первый раз тот просто давил авторитетом, а сейчас... Сейчас Тесак четко знал, чего он хочет, и собирался взять это независимо от ответа Клерка.
Стив стиснул ноги, маскируя это под испуг, а на деле – пряча снова колом торчащий член. У Брента, похоже, тоже были проблемы – в первый раз тот сидел, широко расставив ноги, а теперь закинул одну на другую. В сексуальности поза потеряла, но у Стива во рту пересохло, ведь он знал, из-за чего такая мера.
– Я пришел... – и бла-бла-бла. Диалог они оба повторили точь-в-точь, как и до этого. Нужные эмоции уже врезались в память, и повторить их не составило никакого труда. А потом...
Боже, да! Стив едва не выкрикнул это вслух, снова оказавшись в медвежьих объятиях. Вырываться из них было как-то даже неловко – настолько наигранным это казалось самому Стиву. На этот раз комбинезон Брент не расстегивал, а просто стащил до половины с глухим рычанием, от которого кожа по всему телу пошла мурашками, и немедленно запустил в него руку. Стив изо всех сил стиснул зубы и напряг всю свою волю, чтобы сдержать стон, но Мааслебен все равно его переиграл. Пользуясь тем, что теперь точно знал ракурс камер, он опустил голову и незаметно ни для кого прижался губами к шее. Стив отчего-то точно знал, что эта ласка вовсе не от Тесака, как и тот поцелуй, что прервал сцену в прошлый раз. Похоже, Мааслебена вело настолько, что он просто не мог удержаться, а значит, сдерживаться придется Стиву. А ведь так хотелось задрать голову, откинуть ее на могучее плечо, подставиться под поцелуи... должно быть, Брент очень любил целоваться, раз не мог не делать этого сейчас.
Или мог?.. Мааслебен вдруг резко отстранился. Стив против воли обернулся, и увидел Тесака. Его ноздри хищно раздувались, зубы были крепко сжаты, так что на щеках играли желваки. Даже глаза словно подернулись пеплом. Стив поразился, как Мааслебену удалось настолько взять себя в руки.
Тесак схватил его за волосы на затылке, резко потянул. Стив выгнулся, охнул. Было больно, но все же он чувствовал, что Брент четко контролирует свою силу. В задницу снова уперся твердый член.
– Не дергайся, – прошептал Тесак несчастному Клерку. Рука с головы переместилась на лицо, плотно закрыла рот.
Стив зажмурился. Пришлось упереться ладонями в стену, чтобы не биться о нее головой каждый раз, как бедра Брента с силой притискивались к его заднице, и собирать остатки сил, чтобы не податься задом навстречу. Боги, как он этого хотел! Мааслебен двигал рукой на его члене слишком медленно, почти не касаясь головки, словно намеренно дразнил. А потом вдруг навалился всем телом, буквально повисая на Стиве, начал “трахать” его быстро, будто вот-вот кончит, и наконец-то дрочил, как хотелось: с силой сжимал в кулаке головку, двигал кулаком по всей длине.
Стену Стив больше не видел. И даже свои руки различал с трудом. До оргазма оставалось всего несколько мощных рывков, и было уже плевать, что скажут костюмеры на испачканную спермой одежду, и что подумают съёмочная команда и сам Мааслебен. В ушах стучала кровь, и Стив не сразу расслышал чей-то голос.
– Стоп, снято. Вот теперь отлично!
Мааслебен, кажется, тоже не очень-то соображал, где находится. После команды “стоп” он не только не отстранился, но притиснулся бедрами еще плотнее, и даже потерся о зад Стива, одновременно дергая рукой. Но потом замер, и несколько секунд тяжело дышал Стиву на ухо.
Но, когда тяжесть чужого тела исчезла, и Стив обернулся, Брент уже стоял у стола и снова был самим собой. Он засунул в карманы комбинезона обе руки и смотрел на Стива. Он выглядел уставшим, немного растерянным, совсем чуть-чуть виноватым.
– Пятнадцать минут перерыв, отсматриваем материал, – скомандовал Джо.
Брент кивнул, и, все так же держа руки в карманах, ушел с площадки. К нему подбежала гримерша, но он только мягко улыбнулся и что-то сказал ей. Девушка кивнула и отстранилась, давая ему дорогу.
Стив даже задуматься не успел о том, что делает, как ноги сами понесли его вдогонку. Он даже забыл о том, что нужно придержать член – оставалось надеяться, что он пронесся по коридору достаточно быстро, чтобы никто ничего не заметил.
Мааслебен не скрылся в кабинке, как думал Стив. Он стоял перед зеркалом, тяжело опираясь на раковину и опустив голову. И даже не обернулся, когда хлопнула дверь – видимо совсем не ожидал, что за ним пойдут. А зря. Правда, теперь Стив слегка растерял боевой настрой – еще обвинений в сексуальном преследовании на рабочем месте не хватало.
Брент медленно поднял голову, с видимым трудом распрямился и обернулся. Оперся о раковину задницей, и посмотрел на Стива виновато и устало, потом опустил взгляд на собственный пах и быстро сунул руку в карман, прижимая натягивающий ткань член к животу.
Остановись, – сказал себе Стив. Ты не имеешь права его трогать. Не смей... Но он уже шел к Мааслебену. Тот смотрел, не отрываясь, расширившимися от удивления и недоверия глазами.
Давай, – мысленно сказал ему Стив. Скажи уже что-нибудь. Да. Нет. Ну же... Когда между ними осталось меньше метра, Брент наклонил голову.
Скорее бы его заставили сбрить чертову бороду, отрешенно подумал Стив, сминая немедленно откликнувшиеся губы поцелуем. Брент потянулся к нему, обнял обеими руками, мягко привлекая к себе, и это было совершенно не похоже на безумие на площадке.
Но мягкие прикосновения, почти осторожные, заводили ничуть не меньше медвежьего напора. И целоваться Брент правда любил и умел. И в то же время никуда не делась невероятная сила Мааслебена. Стив почти повис на его руках, отдавшись ощущениям, но Брент только крепче прижимал его к себе.
Они целовались, пока хватило дыхания. Когда же пришлось отстраниться, чтобы глотнуть воздуха, Брент снова прижался губами к шее Стива. Совсем как во время съемок, только теперь наконец-то можно было откинуть голову, давая лучший доступ, и можно было потереться пахом о живот Брента.
У Стива потемнело перед глазами, когда Брент глухо застонал ему в шею и положил руки на его задницу, буквально впечатывая в себя.
Стив обхватил руками его плечи и сделал то, чего хотелось уже давно – запустил руки в золотистые волосы. Густые и тяжелые, они были густо смазаны какой-то укладочной ерундой, которая осталась на пальцах, но все равно прикасаться к ним было чертовски приятно. А еще Стив снова поразился тому, каким Мааслебен был большим. Не гигантом, нет. И не здоровяком. Но абсолютно пропорционально развитое тело было по-настоящему большим, так что со своими почти что ста восемью десятью сантиметрами Стив чувствовал себя маленьким. А еще ему чертовски хотелось проверить, действительно ли везде это тело было одинаково большим. Судя по ощущениям с площадки – кое-где природа даже слишком постаралась. Недолго думая, Стив чуть отодвинулся и сунул руку в карман мааслебенского комбинезона.
Он невольно улыбнулся, обхватив рукой горячий, твердый член. Пожалуй, природа на Брента даже слишком расщедрилась. Член был под стать его телу – длинный, толстый, такой, что пальцы с трудом смыкались в кольцо. Головка тоже была крупная – она отлично прощупывалась под грубой тканью. Стив на пробу потер ее большим пальцем.
Брент замер, и Стив уже ждал, что сейчас его грубо отпихнут, но вместо этого в его собственный комбинезон скользнула чужая рука, и легла на не думающий опадать член.
Мааслебен снова поцеловал его, свободной рукой погладил по спине и замер, будто не знал, что делать дальше. Его пальцы на члене Стива подрагивали.
На мгновение мелькнула мысль о минете, но Стив быстро ее отмел. Не здесь, не сейчас и вообще... Кто кому его будет делать? А вот кончить наконец от большой горячей ладони – об этом мечтало все его существо. Вот только...
Оглядевшись, Стив ухватил Мааслебена за плечо и потащил к ближайшей кабинке. Ну то есть попытался потащить. Брент лишь удивленно моргнул, и, поняв его замысел, встал и практически пронес Стива над полом.
Руки дрожали, задвигая собачку на двери, и еще больше – расстегивая “молнии” комбинезонов. Зато совсем не дрожали, обхватывая ладонью сразу два члена. Стив и Брент одновременно громко выдохнули – таким шокирующе приятным оказалось ощущение прижатой друг к другу плоти.
И снова Стив оказался притиснут к стене – на этот раз спиной. И теперь его не толкали к ней грубо, а осторожно вжали, заботливо подставив под спину ладонь. Во рту снова орудовал ласковый умелый язык, а вторая большая ладонь помогала ласкать обоих. Последней разумной мыслью Стива была мысль о том, что, наверное, минет у Мааслебена с его талантом к поцелуям вышел бы потрясающий.
Оргазм подкатил до обидного быстро. Но за мгновение до того, как первая горячая волна прокатилась по позвоночнику, Брент напрягся всем телом, застонал Стиву в губы, и на пальцы хлынула теплая сперма. Стив потерялся в жаре чужого тела, запахе пота, спермы, сбитом дыхании. Взгляд у Брента был шальной, расфокусированный, на лбу выступили бисеринки пота.
Стив обхватил его голову и прижался губами к влажному виску.
– Жду не дождусь, когда ты побреешься, – шепнул он, решив озвучить лишь самые безобидные из своих мыслей.
– Мы все равно не целуемся по сценарию, – Брент положил подбородок ему на плечо, прижал к себе еще крепче. Будто запеленал в уютное, сильное тепло. – Черт, вот это понимаю, вжиться в роль, – проговорил чуть позже.
Стив украдкой улыбнулся и не стал указывать ему на очевидное: здесь, в туалете, не было и следа Тесака. К счастью... Потому что сам Мааслебен нравился ему гораздо больше, даром что от Тесака мозги отказывали напрочь.
– Иди первый, – Стив наконец отпустил все еще зажатую в кулаке плоть, которая только сейчас начала опадать. – У меня ноги ватные, – признался с улыбкой.
– Да у меня тоже как кисель, – улыбнулся в ответ Брент.
Он оторвал кусок туалетной бумаги, вытер руку, живот и все, что ниже, и натянул комбинезон. Вышел, аккуратно прикрыв дверь кабинки. Стив услышал, как зашумела вода, и обессиленно опустился на прикрытый крышкой унитаз.
Что это вообще сейчас было? – задал он себе главный вопрос и тут же улыбнулся. Оконачательное подтверждение его теории об изначальной бисексуальности человека. Просто чтобы ее осознать каждому нужен свой Мааслебен. Стив обхватил себя руками, вспоминая ощущение ласковых мощных объятий, и негромко рассмеялся. Это приключение точно войдет в его копилку воспоминаний на самой центральной полке!
***
Обычно Стив с трудом просыпался с утра, но не в этот раз. Что-то разбудило его уже в шесть часов, так что времени хватило и на долгий душ, и тщательное бритье и даже на поездку в ближайший супермаркет. Там продавалось кофе в саморазогревающихся банках и, подумав, Стив прихватил две. Конечно, Мааслебен уже не с самолета и хорошо выспался, но почему нет, черт побери?
О том, что идея была правильной, Стив понял, едва только увидев Брента в гримерке. Выспавшимся он не выглядел, зато выглядел напряженным и чувствующим себя не в своей тарелке. Увидев Стива, он попытался непринужденно улыбнуться, но выдал себя с головой, быстро отведя глаза.
Стив мысленно усмехнулся. Ну конечно. Этого следовало ожидать. Он погуглил вечером подноготную Мааслебена и даже сделал пару звонков – только чтобы выяснить, что этот датчанин вел скучную жизнь неисправимого праведника. Собственно о его личной жизни и было-то всего две строчки во всем интернете: был счастливо женат десять лет, но примерно год назад развелся по непонятным причинам. И все. Ни тебе перемывания костей друг дружке, ни скандальных романов, ни вообще каких-либо романов. Куча фотографий со съемок, с футбольных матчей и – сюрприз! – с мотоциклами, что порадовало особенно. Но ни одной ни с женщиной, ни с мужчиной иначе как с официальных съемок. И это все значило только одно... Стив постарался, чтобы улыбка не выглядела чересчур довольной и протянул Бренту банку с кофе.
– Держи! – и шагнул еще чуть ближе, почти касаясь бедром его кресла.
– Спасибо, – механически поблагодарил его Брент, но банку взял.
Их пальцы соприкоснулись. Мааслебен напрягся, и наконец посмотрел на Стива.
Стив улыбнулся ещё шире и отошёл в сторону, сев в своё кресло. Смущать Мааслебена он не собирался.
– Сколько у тебя мотоциклов? – задал он волнующий ещё с вечера вопрос.
– Пять, – Брент улыбнулся, на этот раз непринужденно, как вчера. Он нажал на клапан, запуская нагрев напитка, и обхватил банку своими большими ладонями. – Но в Штатах только один – Харлей. Остальные в Дании. Контракт все равно запрещает на них ездить.
– О, это был первый пункт, который я вычеркнул, когда статус наконец позволил самому редактировать свои контракты, – понимающе кивнул Стив. – Так что я конный.
– Завидую, – совершенно искренне ответил Мааслебен. – Мне даже за рулем ездить нельзя, если съемки не в Европе. Хорошо, если водитель нормальный попадется. В прошлый раз это был мужик лет шестидесяти, педантичный до невозможности, да еще и брюзга.
– Ну уж водителей ты точно волен выбирать сам, – Стив покосился на него и загрворчески предложил: – Если надо в город, можем смотать на моем Дугатти.
Брент буквально секунду помедлил, внимательно глядя на него, будто искал подвох. А потом буквально просиял:
– Буду иметь в виду, а то тут ни нормальных шоколадок, ни почитать не найдешь, – осторожно потряс банку, перемешивая кофе. – Выбирать могу, конечно, да только альтернативой этому был паренек вечно под кайфом, нервная дама и толстяк, от которого за версту несло чесноком. С этим подремать, пока ехали, можно было, – он вскрыл банку и жадно присосался к горлышку, блаженно зажмурив глаза и запрокинув голову. Острый кадык под тонкой кожей на его шее плавно двигался в такт глоткам.
– Что ж, тогда я просто обязан добыть тебе шоколад, – протянул Стив и тут же прикусил язык.
– Спасибо, но вылазка будет ночная, – Брент покачал в руках банку, оценивая сколько осталось и снова сделал несколько глотков. – У меня сегодня снова куча проходных сцен с второстепенными. – Вчера почти ничего не сняли, Мак запарывал дубль за дублем. А после десяти начал косячить уже я.
– Не удивительно, – кивнул Стив. – Я бы тоже начал. Хотя я вчера итак накосячил будь здоров... – он вздохнул, вспомнив, как ненатурально вырывался из рук Мааслебена. – Может, ещё переснимать заставят.
– Ну, я тоже хорош, нечего сказать, – хмыкнул Брент. – Переснимать не будут, я вчера от Джо сам слышал. Он чуть ли не под микроскопом по кадру пересмотрел, сказал, что нормально.
– Он видел? – Стив вздернул бровь.
– Видел что? – с намеком спросил Брент. – Мой стояк – да, но сказал, что это даже придает натуральности. Твой – нет.
– Ну вот, – Стив досадливо поморщился. – Нечестно вышло. Но, чувствую, у нас ещё будет шанс все исправить, – он усмехнулся.
– Целых одиннадцать, если быть точным, – Брент допил кофе и смял банку. – Спасибо, – сказал, промокнув салфеткой губы. – Надо будет купить таких в запас. Тут и электрочайники, и кулеры под запретом, оказывается. Царство питьевой воды и свежевыжатых соков.
Стив поморщился, вспомнив ту буро-зеленую жижу, что вечно тянул из бутылки Джо, и хотел разогреть свой кофе, но в гримерку вошла помощница режиссера.
– Мистер Рой, мистер Мааслебен, вас просят на площадку, – она разбила его надежду на горячий бодрящий напиток.
Брент встал, поправил на себе тюремный комбинезон и первый вышел из гримерки. Стив дождался, пока гримерша в последний раз пройдется пуховкой по его лицу и шее и поспешил за ним.
Джо уже был на площадке, показывал камеры, расставлял мизансцену. Брент стоял, засунув руки в карманы, и внимательно слушал.
Стив смотрел, как он превращается в Тесака. Ему доводилось работать с самыми именитыми актерами, мастерами своего дела, но еще никогда трансформация не была такой быстрой и не впечатляла настолько. Брент сделал несколько шагов к исходной точке, меняясь с каждым движением. Он словно бы прибавил в росте, набрал массу. Глаза сделались колючими, ощущение доброй, ласковой силы, исчезло, и ему на смену пришла холодная мощь.
– Привет, Клерк, – обманчиво – мягко сказал Тесак и медленно двинулся к Стиву.
По сценарию недотепа-Клерк решил, что расплатившись один раз, он полностью рассчитался с Тесаком. Он был настолько наивен, что пропустил мимо ушей переданное с шестеркой приглашение зайти к Тесаку вечером. И вот теперь Тесак явился к нему сам, застав в прачечной, где Клерк работал по вечерам.
– П-привет, – как и положено по сценарию, отозвался Стив. Его Клерк был удивлен, что Тесак пришел сюда, немного обеспокоен. Но еще не осознавал, какую ошибку совершил, и чем ему это грозит.
– Я думал, мы перетерли все в прошлый раз, – Тесак свалил на пол большую стопку выглаженного белья, прошел по нему, наподдал ногой, разбрасывая по всей прачке. Клерк только молча смотрел, мысленно прикидывая, сколько времени потребуется чтобы снова постирать, высушить и выгладить это. – Но ты, кажется, не допер. Придется объяснить.
Тесак одним движением оказался возле Клерка, сильно, быстро, практически без замаха ударил под дых, заставляя согнуться, схватил за воротник, дернул, так что Клерк закашлялся, и бросил его животом на гладильный стол.
Стив послушно сгибался, не сопротивляясь. У Брента – вернее Тесака – был холодный, полный ярости взгляд. Сегодня он не хотел, не вожделел, он был в бешенстве от того, что кто-то посмел ослушаться его приказа. Тесак не дурак, он не рассчитывал, что Клерк проникнется оказанной ему честью, даже если в прошлый раз он и кончил, ну или по крайней мере, у него встал от дрочки. Но он был обязан подчиняться, иначе самого Тесака могли поставить на правИло, подвергнув сомнению его право быть Смотрящим.
