Текст книги "Рядом (СИ)"

Автор книги: Мария Зайцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Рядом
Мария Зайцева

Я замуж выхожу…

Скажи мне снова, крошка,

Кто тебя будет любить?

Кто тебя будет любить?

Больше, чем я?

Скажи и сделай громче,

Ответ свой запиши,

И слушай иногда,

Чтоб не забыть, что ты —

Хорошая девочка.

Почаще повторяй,

И в зеркало смотри,

И, может, повезет?

И ты тогда сама

Поверишь в этот бред?

Скажи мне слово, крошка!

Скажи и запиши,

Но мы с тобою знаем,

Что никогда никто

Не будет тебя любить,

Не будет тебя любить

Больше, чем я.

Скажи мне слово, крошка,

О том, что я – мудак,

О том, что я – отброс,

О том, что я – ничто.

Но мы с тобою знаем,

Что никогда никто

Не будет тебя любить,

Не будет тебя любить

Больше чем я.

Ты позвони мне, крошка,

И я к тебе сорвусь,

И я к тебе примчусь,

И я тебя спасу.

Ты можешь думать, крошка,

О том, что я – мудак,

О том, что я – отброс,

О том, что я – ничто,

Но мы с тобою знаем,

Что никогда никто

Не будет тебя любить,

Не будет тебя любить.

Больше, чем я.

Вольный, очень вольный перевод песни Shameless, группы Weekend, вдохновившей меня на эту работу. Обязательно слушайте эту песню, пока читаете книгу.

* * *

Кэти терпеть не могла курить в постели. Табачная вонь впитывалась намертво в простыни, и их приходилось менять. Впрочем, после сегодняшней ночи все равно менять придется. Поэтому, плевать.

Панорамные окна, из-за которых она и сняла эту квартиру, открывали сюрреалистический вид на утренний город, уже в дымке смога. Ощущение, будто паришь надо всем. Будто то, что происходит внизу, тебя никогда не коснется.

Сигарета была мерзкая. Крепкий, дешевый табак. Горло драл нещадно. Но своих у Кэти не водилось, а Рик только такие курил.

Кэти покосилась на растатуированную жилистую спину лежащего рядом мужчины, отвернулась к окну, сделала еще одну глубокую затяжку.

Великолепный вид. Единственное, что есть хорошего в этой квартире.

– Я замуж выхожу, – тихо проронила она в пространство.

Мужчина не шевельнулся. Можно было бы подумать, что он крепко спит, но Кэти за столько лет прекрасно изучила его повадки. Не спит. Давно не спит. С того момента, как она села, потянувшись за пачкой и зажигалкой.

Кэти пошевелилась, доставая новую сигарету. Сегодня можно. Последний раз.

С легким неудовольствием ощутила, как заныли мышцы в промежности. Как всегда после секса с ним. Чертов придурок думал исключительно о себе. Только о себе. И ее это невозможно заводило. То, как он обращался с ней. Как она того заслуживала, наверно. Но это все в прошлом. Теперь в прошлом уже.

– Ничего не скажешь? – зачем спросила? Словно ей реально интересно его мнение.

Уже не интересно. Он никто. И всегда будет никем.

Рик перевернулся на бок, потер подбородок, заросший грубой щетиной. Кэти опять со злостью подумала, что наверняка на лице у нее потертости. Мог бы и побриться перед тем, как к ней ехать. Хотя, о чем это она? Только о себе, да. Чертов придурок.

Поймала на себе внимательный изучающий взгляд, поежилась. Слишком пронзительный. Темный.

Неуступчиво вскинула подбородок.

Пошел нахер.

Рик, как всегда, легко читая все ее внутренние мотивы, усмехнулся и резко навалился на нее, вынимая сигарету из пальцев, затягиваясь, выдыхая дым прямо в полуоткрытые губы.

– Поздравительный секс? – его хриплый со сна голос интимно царапнул низ живота, сердце застучало сильно и гулко, отдаваясь нервным трепетом в жилке на шее.

Рик наклонился к этому чувствительному месту, лизнул, всосал кожу, намеренно оставляя след.

Кэти, разозлившись на него, тем не менее не попыталась освободиться.

Он всегда творил с ней, что хотел. Она всегда злилась. Потом. Но не в процессе. В процессе ее все более чем устраивало.

Так устраивало, что все мысли вылетали из головы со свистом.

Так устраивало, что терялся контроль над телом.

Так устраивало, что стыдно потом было вспоминать себя такую. Её никто такой не знал, не видел. Кроме него.

Рик опускался ниже, прикусывая по пути грудь, живот, бедра, не торопясь, основательно и со знанием дела.

Кэти привычно уцепилась руками за спинку кровати и закусила губу.

Поздравительный секс, да.

– Даже не спросишь, за кого?

Она лежала на животе, с очередной сигаретой. Явно интоксикация организма обеспечена. От переизбытка табака. И Рика.

– А нахера?

Он надел джинсы и теперь искал футболку, которую вчера она содрала с него чуть ли не с кожей и зашвырнула под кровать.

– Что, совсем не интересно?

Гад. Какой гад все-таки.

– Неа. Очередная твоя попытка быть хорошей девочкой? Которая по счету?

Он нашел, наконец, футболку, натянул, скрывая расписной крепкий торс. Одетый, он смотрелся не менее горячо. И знал об этом. Конечно, знал. И пользовался этим вовсю. Кэти видела, как на него смотрят другие женщины. И бесилась почему-то.

И сейчас окончательно разозлилась от его вида. От его непоколебимой, животной сексуальности. От того, что не будет его больше рядом с ней.

– Я и есть хорошая!

– Ага… Особенно вчера. Когда ты уже успокоишься, Кэт?

Он присел рядом с ней на кровать, провел ладонью по спине, лаская, как кошку.

– Это все в прошлом! Это последний раз!

Кэти, перекатившись, попыталась скинуть его руку.

– Ты каждый раз говоришь, что это в последний раз. – Рик покачал головой, легко вернул ее обратно, под свою ласкающую ладонь, – и каждый раз просишь меня приехать.

Пальцы легко пробежались по позвонкам, Кэти, помимо воли, выгнулась, подставляясь. Ненавидя себя за эту животность, что он будил в ней.

Столько лет, столько долбанных лет.

А она каждый раз ведётся на него. Как в первый.

– Ты же знаешь, Кэти, никто не будет тебя трахать так, как я, – голос его понизился, практически поуркивал, словно у большого хищного кота, пальцы пробрались ниже, в ложбинку между ног, привычно и умело надавили, потерли, вызывая дрожь во всем теле, – ты же знаешь это, Кэти… Ну сколько можно, в самом деле… Я всегда буду рядом, я всех твоих мужей переживу. И похороню. Может, хватит уже бегать?

– Нет, нет… – она извивалась, уже насаживаясь на его пальцы, прикрыв глаза от удовольствия, – нет…

– Нет? – он резко, с хлюпом, выдернул пальцы, встал. – Ну хорошо, милая. Звони, как решишь разводиться. Или просто так. Ты же знаешь, я всегда буду рядом.

Он подхватил куртку и шлем и вышел. Хлопнула входная дверь.

Кэти со стоном повалилась на постель, зарываясь в простыни, вдыхая его запах.

Как хорошо, Господи, как хорошо, как правильно он пах.

И правильно говорил.

Всегда рядом. Стоит только позвать. С того самого, первого дня, когда они встретились в одной группе детского сада. В рабочем квартале их города.

Вот только она не захотела оставаться там, продолжать жить так, как жили ее и его родители. Она уехала. А он остался. Его все устраивало.

Кэти встала, подошла к окну, разглядывая город, который уже практически покорился ей.

Скоро она выйдет замуж. Он успешный, молодой, богатый. Очень богатый.

У ее детей будет все. То, чего у нее не было. То, чего у Рика не было и никогда не будет.

Она все делает правильно.

Вот только почему-то кровь стучит больно. Там, в районе жилки на шее, что так сладко, так сильно прихватывали его зубы.

Особенности вступления в студенческие сообщества

– И вот ты представляешь, меня поставили на стул в носках, вокруг накидали битых бутылок от пива, завязали глаза. – Кэти лениво перебирала редкие волоски на груди Стивена, гадая, зачем он вообще их оставляет, не сбривает, это же убожество какое-то, вполуха слушая его рассказ об испытаниях новичков в Йеле, – и начали мне задавать вопросы по истории университета, истории братства… Сложные очень. И, если не знаешь ответ, или неправильно говоришь, то все орут: «Прыгай! Прыгай!». А там стекло внизу…

– И что? – Кэти потерлась щекой о грудь Стивена, прихватила мягкими губами сосок, – прыгнул?

– А куда деваться? Сама понимаешь, что, если не прыгнешь, то путь в братство навеки закрыт…

– И что? Порезался?

– Ты представляешь, они, пока я отвечал, успели заменить бутылки на чипсы! Я прыгнул, такой хруст раздался страшный… Бррррр… Думал, все, ноги до кости порезал, и от шока боли не чувствую…

– Да, – Кэти сочувственно посмотрела на Стивена, – какой ужас, милый…

– Да уж, много чего пришлось пережить… – Стивен ободряюще провел пальцами по щеке девушки, – вам-то проще, девочкам, таких строгих правил нет. Ты сама была в сорорити?[1]1
  Здесь: женское студенческое сообщество.


[Закрыть] В своем универе?

– Нет, милый, – Кэти нахмурилась чуть-чуть, – я всегда заучкой была, ходила только на занятия и в библиотеку…

– Да ты моя скромница, – Стивен мягко опрокинул Кэти на спину, лизнул шею.

Кэти, незаметно морщась от неприятных ощущений влажного языка на коже, обняла парня, с готовностью раздвигая ноги. С готовностью, но чуть покраснев. Скромно.

Как она была счастлива тогда, пять лет назад, поступив в универ!

Не самый престижный, не Йель и не Принстон. Туда даже с ее бешеной бульдожьей хваткой было не попасть. Биографией не вышла.

Но Хьюстон тоже был неплох.

Вот только соседки по комнате смотрели с пренебрежением. Оно и понятно, от Кэти за версту несло трейлерным городком.

Кэти тогда закусилась по полной.

Нашла две подработки, официанткой и посудомойкой. Главный их плюс был в ночных сменах и удаленности от студгородка.

Через пару месяцев она уже ничем не отличалась от своих веселых, богатеньких однокурсниц. Разве что круги под глазами приходилось серьезно тоналкой мазать.

Симпатичную первокурсницу стали приглашать на вечеринки для новичков. Кэти ходила. Смотрела, как отжигают девочки из братства. Они тогда казались ей нереально крутыми.

Принадлежать к их кругу – это был высший пилотаж.

Кэти, после того, как, несмотря на визги матери и многозначительное неодобрительное молчание Рика, все же поступила туда, куда хотела, вообще никаких препятствий перед собой не видела. Только цель.

Если для того, чтоб закрепиться в кругу богатых, нужно попасть в сорорити, то она это сделает.

На очередной вечеринке подружка отвела ее к девочкам из клуба.

Кэти слушала внимательно. Мотала на ус.

Испытания. Да. Она готова.

Увлеченная и воодушевленная открывающимися перспективами, она не заметила многозначительных переглядок холеных девок.

А дальше…

О том, что было дальше, Кэти помнила смутно.

Урывками.

Вот она на столе, в одной футболке, без лифчика, и ее поливают сверху пивом, а ей смешно, весело! И все вокруг смеются и веселятся.

Вот ей дают еще выпить и тащат на барную стойку танцевать. И почему-то, кроме нее, никто не танцует.

Вот ее подначивают подойти к самому главному задроту вечеринки, непонятно, как попавшему сюда, и поцеловать. И она идет и целует.

Потом провал.

Пришла в себя Кэти на заднем сиденье, в машине. В движущейся куда-то машине.

От грубых прикосновений к груди. Вскинулась, отшатнулась.

– Эй, братья, она очухалась! – голос был незнакомый. А вот лицо…

Лица.

Трое парней, старшекурсники. Она их в университете видела не раз.

– Ну что, малышка, укачало тебя? – с притворной заботой наклонился к ней тот, кто сидел рядом, опять мазнув рукой по ее груди.

Айк. Да, его зовут Айк.

– Куда… – Кэти закашлялась, голова мучительно ныла, перед глазами все плыло, – куда мы…

– Да тут, недалеко.

Кэти откинулась на спинку сиденья, подышала, пытаясь прийти в себя. Чем ее накидали?

Почему она здесь?

По голой ноге поползла рука, Кэти гадливо дернула коленкой.

Понятно, почему.

Но как?

– Ты чего, малыш? Не помнишь ничего? – Айк переглянулся с парнем с пассажирского сиденья, тоже развернувшимся к ним и не сводившем с Кэти тяжелого взгляда, – это же испытание. Тебе Бет не объяснила разве? Мы из SAE. Это заключительный этап. Окончательная проверка. Будешь послушной – и все, считай ты в братстве.

Кэти перевела взгляд с Айка на парня на пассажирском, все еще многозначительно пялящегося на ее ноги, вздрогнула от омерзения.

Нет уж. На такое она не соглашалась.

– Нет. Я не согласна. Машину останови.

Она старалась говорить уверенно, смотреть прямо. Главное, чтоб остановились, выпустили ее. Плевать, где, разберется. Кэти нащупала сумочку, порадовавшись, что многолетняя привычка намертво вцепляться в свое имущество и сейчас не подвела.

– Не тупи, малыш, ну куда ты пойдешь? – у водителя был низкий хриплый голос. И ни малейшего намерения останавливаться.

Кэти сунула руку в сумочку, нажала на быстрый набор. Ни на что не надеясь.

Три месяца назад она окончательно порвала с прошлой жизнью. Сбежала, бросив все. Бросив Рика. И, наверно, уже поздно было.

Но других шансов спастись не находилось.

– А мы где? Куда едем? – она деланно спокойно огляделась, старательно игнорируя руку на своем бедре, опять поползшую вверх.

Не будут же ее трахать на ходу? А так, пусть полапает.

– В сторону Спринга едем, малыш, там мотель есть.

– Какой? Ранчо? – Кэти ни одного мотеля больше не помнила, рубанула наугад.

– Зачем нам Ранчо, детка? Там слишком шумно. Нет, в Фортуну поедем. Ты уже не против, я смотрю?

– Ну это же испытание, – Кэти постаралась, чтоб губы не дрожали при широкой, лучезарной даже, улыбке. Она не могла посмотреть на телефон, вообще не могла его светить, поэтому не знала, дозвонилась ли. Даже если и дозвонилась… Не факт, что ее услышали. Захотели услышать.

В любом случае, остается надеяться, что до мотеля ее довезут, не разложив где-нибудь по дороге. А уж там-то она что-нибудь придумает.

Надо только разговаривать, отвлекать.

– А чья это машина? Красивая… – Кэти, делая над собой усилие, терпела поглаживания по ноге, старательно не обращая внимания на похоть в глазах парней.

– Это корвет Дерека.

– Красивый. По-моему, единственный у нас в университете такой?

– Да, вишневый только у меня, – кивнул водитель, с удовольствием погладив по рулю.

– Освоилась, малыш, успокоилась? – Айк неожиданно резко дернул Кэти за ноги к себе, – может, пока едем, минет?

Он навалился на нее, активно лапая и умудряясь одновременно расстегивать ширинку.

– Нет! – Кэти все-таки не выдержала, ощущение поганых рук на своем теле просто снесло напрочь всю выдержку, и она забилась, пытаясь освободиться, уже не думая ни о чем.

– Эй, обивку мне не поцарапайте, – недовольно прикрикнул Дерек, кося в зеркало на происходящее на заднем сиденье.

– Отпусти меня, тварь! – Кэти вцепилась ногтями в лицо Айка, тот взвыл и сильно ударил ее по щеке.

Голова мотнулась так, что, казалось, совсем сейчас оторвется от шеи, Кэти, не удержавшись, упала на пол между сиденьями. Никак не получалось вдохнуть, паника заставляла совершать ошибку за ошибкой.

– Да погоди ты, давай хоть в сторону отъеду от дороги! – Дерек резко вильнул, съезжая с трассы, Кэти, которую рывком вернули на сиденье, сквозь слезы, увидела лицо нависшего над ней Айка, услышала подбадривающие выкрики его приятеля с тяжелым мутным взглядом, из последних сил попыталась уклониться от противных до блевоты губ, скользящих по шее, получила еще один удар по лицу и отключилась.

Пробуждение было тяжелым. Голова болела, челюсть ныла, глаза не разлеплялись.

Кэти попыталась повернуться на бок, но чья-то рука удержала ее.

– Лежи, бл*ть.

Голос был знакомый. Родной.

Кэти все-таки открыла глаза.

Рик сидел рядом с ней, с неизменной сигаретой в зубах, удерживая за плечи, чтоб не поднималась.

– Ну че, бл*, студентка, как тебе учеба?

– Отпад… – из горла вместо слов вылетел невнятный сип, но Рик понял.

– Давно групповушку уважаешь?

Кэти отвернулась. Провела руками по телу. Джинсы и футболка на месте. Это очень хорошо. Просто очень. Это значит, что Рик успел. Видно, рядом был.

– Че, комплектность проверяешь? Все на месте, Кэт, не волнуйся. Ненадолго, правда.

Кэти опять повернулась к Рику, оттолкнула его руку, села, мучительно закашлялась.

Рик сунул ей стакан воды, дождался, пока жадно выпьет. Кэти выдохнула, дотянулась до его сигареты, глубоко затянулась, даже не морщась, как обычно, от крепкого дешевого табака.

– Как нашел?

Рик прикурил еще одну, встал, налил на два пальца своей любимой крепкой гадости, вернулся, протянул ей.

– Ты же умная девочка. – Пронаблюдал, как Кэти жадно выпила до дна, качнул головой, – хотя и дура, конечно, редкая. Вот зачем тебе это все, Кэти? Не наигралась еще в элиту? В хорошую девочку? Получила то, что хотела, а? Странно вышло, да? Оказывается, чистых хороших девочек тоже ебут.

– Заткнись. – Кэти протянула стакан, одобрительно отследила щедрую добавку. – Что ты с ними сделал?

Рик усмехнулся, достал еще один стакан. Налил, салютнул, выпил.

– Хорошим девочкам не надо такое знать.

– Они хоть живы? – Кэти нахмурилась. Ей не улыбалось влезать в криминал. Конечно, твари должны получить по заслугам, но она в этом участвовать не собиралась.

– Живее всех. И, наверно, даже счастливы. Ну, я так думаю. Новый опыт, как-никак… Потом на ютуб загляни.

Рик глотнул еще, не сводя с нее взгляда. Кэти не сдержала вздох. Как всегда, от одного только его присутствия становилось не по себе. Он знал это, само собой. Усмехнулся. Самоуверенный гад.

Кэти, упрямо игнорируя сигналы тела, допила стакан одним глотком. Стало ощутимо легче. Теплее. Безопаснее. Или это не от спиртного?

Кэти совсем не хотела думать, что это от близости Рика. От того, что он рядом, как всегда. Словно недостающий элемент для завершенной идеальной картины мира с треском лег на место.

Кэти вздрогнула.

Нет уж. Помог. Спасибо ему. Но на этом все.

Она демонстративно огляделась.

– Где мы?

– А там, куда тебя трахать везли, – Рик отставил стакан, присел на кровать рядом с ней, Кэти подобрала ноги. – Мой телефон на быстром наборе до сих пор.

Ни одной вопросительной интонации. Не сомневается даже.

Как и всегда.

– Не успела убрать… – Кэти отвернулась.

– Ну да, ну да… Че дальше делать будешь?

Рука с ее именем на внутренней стороне запястья тяжело легла на тонкую щиколотку, большой палец едва заметно провел вниз, к пятке.

Кэти, еле удержавшись, чтоб не застонать, незаметно закусила губу, посмотрела на Рика с вызовом.

– Поеду в кампус.

– Кэти… Ну вот нахера? Тебе мало одного раза? Я ведь чудом успел. Просто рядом был.

Кэти демонстративно убрала свою ногу из его пальцев, поправила футболку.

– Я сама решу, когда мне хватит. Спасибо за помощь.

Сделала движение, чтоб подняться, но тяжелая ладонь вернулась, пригвоздила к месту.

– Хочешь быть чистенькой? Казаться чистенькой? Хорошей? Как они? Вот только они таких, как ты считают грязью. Никогда ты для них хорошей не станешь. Слишком уж рабочим кварталом воняет. Они твари, Кэт.

– Такие же, как и твои приятели, – огрызнулась Кэти.

– Только богаче, да? – Рик легко переместился по кровати, мягко навис над ней, вынуждая отклониться на подушки.

Кэти, смиряя резко застучавшее сердце, смотрела в его глаза, не отрываясь.

– Да?

Его ноздри слегка подрагивали, втягивая ее запах, от губ пахло сигаретами и спиртным. Кэти непроизвольно поджала пальцы на ногах, пытаясь перебороть реакцию тела. Свою реакцию на Рика. Невыносимую реакцию.

– Да! – храбро ответила она и уперлась ладонями в его грудь.

Он помолчал, не двигаясь, глядя прямо в глаза, и Кэти опять застыла, загипнотизированная медленно расширяющимися зрачками Рика.

А затем он длинно затянулся своей вонючей сигаретой, выдохнул дым над ее головой, наклонился еще ниже.

– Ну что, чистая девочка, поиграем в грязные игры?

И вжался в ее губы настойчивым поцелуем, крепко фиксируя руки с двух сторон, чтоб не дергалась.

Но Кэти и не собиралась дергаться.

Как, впрочем, и всегда, когда он рядом.

Она любила грязные игры. Только с ним.

А ролик на ютубе – откровенная гей-порнушка с участием троих членов SAE, на фоне хорошо узнаваемого вишневого корвета, снятый на айфон, стал вирусным моментально.

Актеров больше в университете никто не видел.

И Кэти обходили десятой дорогой до самого выпускного.

И на вечеринки больше не приглашали.

Первый раз

Ночной клуб, один из самых популярных в Хьюстоне, был полон.

Кэти смотрела на свое отражение в зеркале роскошной туалетной комнаты, вяло поправляя волосы.

Девичник, организованный сестрой Стивена, был в самом разгаре.

Все шло так, как она хотела.

На высшем уровне.

Сначала огромный лимузин и море шампанского. И подружки невесты в розовых пачках.

Катание по ночному городу с визгами и вылезанием через люк машины на крышу.

Отдельный вип-зал. Так, чтобы девочки, набравшись до нужного состояния, смогли потом расслабиться на танцполе.

И вернуться обратно, к уютным диванчикам.

Да, она о таком и подумать не могла когда-то.

И почему же она сейчас здесь, в туалете, который по размерам явно больше, чем вся её студия на последнем этаже высотки в центре?

Почему не с подружками?

Может, потому, что там нет ее подружек?

Есть приятельницы по работе, знакомые сестры Стивена, Энни. Все, кто знает ее такой, какая она сейчас.

Никого из прошлой жизни.

– Девочки, колитесь, у кого как было в первый раз! – неугомонная красотка Энни, так похожая улыбкой на своего брата, не могла усидеть на месте, – ну интересно же! Я вот, например, в старшей школе, с капитаном футбольной команды…

– Ну само собой, – отпила из бокала ядерную смесь розового цвета ее подружка по школе, Марли, – капитан команды болельщиц и капитан футбольной команды… Как банально…

– Зато ты вся такая внезапная! – надулась притворно Энни, – мальчика-задрота какого-то полгода обхаживала…

– Этот задрот, между прочим, сейчас своей компанией владеет. И половиной Хьюстона, – небрежно ответила Марли.

– А ты-то тут при чем? – расхохоталась Энни, довольная, что смогла подловить подружку.

– Да больно он мне нужен… – Марла отвернулась, показала глазами бармену, чтоб повторил. – Ну, а что наша невеста скажет? М?

– Да! – Энни развернулась к Кэти, как акула, почуявшая свежую кровь, – только не ври, что Стиви у тебя первый, скромница ты наша!

Кэти чуть сильнее сжала в пальцах бокал с ядовито-розовой, как и вся окружающая обстановка, жидкостью.

Энни, при всей ее внешней безалаберности, была цепкой и хитрой стервотиной. И Кэти не особо любила. Поэтому за языком следить приходилось в любом состоянии.

– Ну… – Кэти нарочито неопределенно пожала плечами, – у меня был парень в колледже… Но так, ничего особенного. Я же всегда была увлечена учебой. Как-то не до отношений было. Стив – первый мой настоящий мужчина.

– Ску-ко-та! – припечатала Энни, – повезло моему братишке, в наше время найти практически девственницу, это уметь надо! Ну, а ты? – она развернулась к следующей жертве, пухленькой Мегги, коллеге Кэти по работе.

Кэти допила залпом коктейль и незаметно вышла в туалет.

Из зеркала на нее смотрела красивая, холеная девушка, с розовой фатой на голове, закрепленной шикарной диадемой. Со спокойным надменным лицом. Знающая себе цену.

Невеста.

Совсем не похожая на ту девочку, что смотрела на себя в зеркало гостиной их развалюхи на окраине Спринга.

Девочке, прикладывающей фату из занавески на мышиный хвостик и представляющей себя невестой Рика.

Тогда она казалась себе уродливой, глупой курицей. Думающей не о том, о чем надо. Уже несколько лет думающей не о том, о чем надо.

* * *

Когда она поймала себя на том, что залипает на Рика? На его гибкое худощавое тело, на его пухлые губы, черные глаза, взлохмаченную шевелюру? В колледже? А, может, в школе еще?

Он всегда был рядом, всегда на расстоянии взгляда.

Когда она стала смотреть на него по-другому?

Кэти не могла просчитать этот момент.

Просто однажды осознала, что оторваться не может. Он сидел в классе перед ней, что-то записывал, а Кэти смотрела на его длинные крепкие пальцы, на то, как он кончик ручки засовывает в рот, задумавшись, словно загипнотизированная.

А потом он резко обернулся и поймал ее взгляд. И не отпустил.

Кэти замерла, застыла просто, не в силах отвернуться.

Низ живота полыхнул сладким ужасом и… Предвкушением. Чего-то.

Прозвенел звонок, Рик поднялся, подошел к ней.

– Ты чего? Красная какая-то… Не заболела? – он аккуратно потрепал ее по плечу, – Кэти?

Она посмотрела на его руку на своем плече, перевела взгляд на немного встревоженное серьезное лицо. И внезапно разозлилась.

– Отвали! – скинула его ладонь, собрала вещи и убежала.

И потом долго смотрела на свое отражение в зеркале школьного туалета. Недоумевая, кто эта ненормальная, что сейчас пялится на нее безумными огромными глазами.

С того момента Кэти начала избегать Рика. Не смотрела на него, не разговаривала, перестала сидеть с ним рядом в школьном автобусе.

Рик поначалу пытался поговорить, выяснить, что случилось, но Кэти только огрызалась, посылала его далеко и убегала.

А по ночам видела его во сне. Темные хитрые глаза и взлохмаченные волосы. И свои тонкие пальцы, запутавшиеся в черных кудрях.

Рик не стал за ней долго бегать. Был конец учебного года, последнего в старшей школе.

На лето родители отправили Кэти к тетке в Орландо. Кэти отдохнула, загорела, успокоилась.

Посмотрела, как живут нормальные люди. В нормальных домах, а не развалюхах, полученных в качестве отступных за травму на производстве. Зарабатывают нормальные деньги, а не существуют на пособие по инвалидности.

Учат детей в нормальных школах. Ездят на нормальных машинах.

Возвращение было болезненным. Кэти огляделась вокруг и выпала в осадок. И поняла, чего на самом деле хочет от жизни.

Вот только Рик, невероятно выросший за лето, раздавшийся в плечах, ставший каким-то невозможно притягательным, опасно-сексуальным, в ее картину мира не вписывался.

Он, судя по произошедшим изменениям, тоже не терявший зря времени этим летом, приезжал теперь уже в колледж на потрепанном, но очень брутальном байке, и один только звук урчащего мощно мотора заставлял нервно поджимать пальцы всех девочек от семи до тридцати семи. А, может, и старше. Но те умели это скрывать.

Вокруг Рика теперь постоянно кто-то крутился, кто-то кокетничал, кто-то пускал слюни.

Кэти, впервые столкнувшись с ним на колледжной стоянке, замерла на мгновение. Попятилась, не отрывая взгляда, судорожно сжав учебники.

Отвернулась, спряталась за отросшими за лето ниже лопаток волосами, рванула мимо, к порогу.

– Привет, Кэт.

Каким образом он вдруг оказался на ее пути?

Кэти вздрогнула, чуть не уронив книги, уперлась носом прямо в пропахшую бензином и табаком футболку.

Медленно подняла глаза.

И задохнулась.

Она думала, что все прошло. И теперь мучительно переживала разочарование от открытия.

Ничего не прошло. Вообще ничего. Только сильнее стало. Только жестче.

Рик был невозможно, невероятно просто хорош. И, судя по вспыхнувшим весельем глазам, прекрасно это знал. Понимал, как действует на нее. На любую девушку на сто миль вокруг.

– Хорошо выглядишь. Как лето?

Вопрос.

Он задал вопрос.

Кэти заставила себя сосредоточиться на его словах, а не губах. Но не получалось. Никак не получалось.

Чертов мудак!

Она до боли прикусила губу, чтоб прийти в себя.

– Хорошо, ты, я смотрю, прибарахлился? С какой помойки байк увел?

С удивлением осознавая, что голос, несмотря на внутренний раздрай, даже не дрожит и звучит довольно язвительно, Кэти осмелела и посмотрела прямо в глаза Рику.

Как раз смогла поймать тень ярости, промелькнувшую в черных зрачках. Удовлетворенно усмехнулась, чувствуя, как немного отпускает.

И почему ей так нравилось доводить его? Испытывать терпение?

Теперь особенно, когда он стал таким чертовым манящим мудаком.

– Ну пока! – Кэти отвернулась и побежала к ступенькам колледжа, пока Рик придумывал, что бы ей такого ответить.

Или что бы с ней такого сделать.

Сердце стучало, вырывалось из тела, низ живота сводило, как при месячных, настроение было отличным.

Ровно до того момента, пока на большой перемене не увидела Рика, обжимающимся с Мелани, главной соской колледжа.

Кэти поджала губы, резанула парочку высокомерным взглядом и гордо прошла мимо.

Рик ей нахер не нужен, однозначно.

У нее другие планы. Другая жизнь. Будет.

Больше чем полгода она успешно придерживалась этого направления.

Училась, подтягиваясь по всем предметам на отлично, бралась за любой проект, который мог добавить баллов в ее резюме. Ходила на все необходимые факультативы. Не отвлекалась ни на что. Ни на кого.

И особенно не отвлекалась на одного симатичного мудака.

Рик, между тем, устойчиво занявший место Самого Плохого Парня колледжа, развлекался вовсю, казалось, забыв о ее существовании.

Вокруг него постоянно вихрился хоровод из приятелей, подружек, каких-то сомнительных личностей. По колледжу ходили слухи один нелепее другого.

Кэти только презрительно кривилась, когда при ней начинали разговор про Рика.

У нее была цель.

А, чтоб поменьше видеть тяжелые горячие сны с его участием, Кэти даже завела себе приятеля, Карла, с которым вместе ходила на факультатив по истории.

Ну как приятеля… Так, провожал несколько раз дома, подвозил на старой колымаге своего отца, да в МакДак сводил, купил чизбургер.

А потом пропал. Перестал здороваться и ходить на факультатив.

Кэти пожала плечами только. Не особенно-то и хотелось. Все равно он ей не нравился, особенно когда с поцелуем полез прямо на крыльце дома.

На ту вечеринку перед летними каникулами ее затащила двоюродная сестра. Просто за компанию, потому что одной страшно. Там должны были быть парни из универа, и сестра ужасно нервничала.

Кэти скромно пила пиво в углу гостиной, демонстративно не обращая внимания на липнувшего к ней пьяного парня из другого колледжа, и уже прикидывала, как будет убираться отсюда, потому что должны же быть рамки какие-то, а сестра пусть сама разбирается со своими страхами и хотелками, когда ее избавили от пьяного придурка его приятели, утащив силком в сторону.

И все бы было замечательно, если б один из них не сказал достаточно громко:

– Вот ты дебил, валим, пока Рик не просек. Оторвет руки, нахер, и в жопу засунет.

– Нахер Рика! – вырывался придурок, но ему дали кулаком в живот и унесли прочь.

А Кэти, нахмурившись, выцепила в толпе не успевшего спрятаться от нее Карла и приперла к стене.

И узнала много чего интересного. Очень много интересного.

И Рик, неожиданно появившийся на пороге, оказался очень кстати.

– Ну говори, чего хотела, – он вальяжно облокотился о ствол дерева, закурил, насмешливо разглядывая ее красное от бешенства лицо.

Из дома доносилась музыка, но не особенно громко, все-таки деревья в небольшом парке на другой стороне улицы приглушали звуки. И дарили мнимое чувство уединения.

По крайней мере, свидетелей их разговора тут точно не было.

– Ты… – Кэти задохнулась, попыталась успокоиться, сформулировать фразу, – ты – скотина!

– Бл*. И чего это вдруг? – Рик не удивился и не разозлился. И с места не двинулся.

– Ты зачем всем растрепал, что я… Твоя?

Последнее слово она выплюнула ему в лицо, подойдя близко, чтоб глаза бессовестные видеть.

Рик не ответил.

Демонстративно медленно сделал еще затяжку, не отводя от нее взгляда.

А Кэти неожиданно увидела татуировку у него на запястье. Странную вязь, буквы, сплетающиеся… Она резко схватила его руку, развернула к себе силой.