Текст книги "Теперь ему принадлежу. Беременна от монстра"
Автор книги: Мария Устинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Глава 12
– Лена-а, – Вита полезла обниматься, когда мы встретились во дворе. – Ты так изменилась!
Я едва увернулась, держась на расстоянии.
Она с жадностью меня оглядела, и я подавила желание втянуть живот под широкой футболкой. Вита изменилась куда сильнее: волосы приобрели розоватый оттенок, на ней были белые шорты и золотистый топ, который почти не оставлял простора для воображения. Рядом с ней я смотрелась бледно в простых джинсах.
– Где пропадала?
Живот она не заметила.
– Нашла жилье, работу… Сейчас большой проект, не до учебы, – неопределенно начала я, мучаясь, как бы замять разговор. – А ты как, что у тебя после тех весенних проблем? Нашла деньги, которые с вас требовали?
– За меня Макс договорился, – честный взгляд Виты забегал. – А парней так и доят. Ну что, пойдем?
Мы направились к подъезду.
У меня слегка ныл живот, из-за жары футболка стала липкой на спине. Раньше я бы непременно нервничала из-за предстоящей встречи с бывшим, но беременность отучила волноваться по пустякам. Лишь бы вещи отдал…
Когда Валера распахнул дверь, на нас дохнуло смехом, весельем и музыкой. Ничего нового, у него каждый день праздник.
– Привет, Вита, – сказал он, перевел взгляд на меня и удивленно хмыкнул. – Ты что тут забыла?
– Вещи, – с каменным лицом сказала я.
– Какие еще вещи?
– Те, которые у тебя оставила.
– Ты что-то путаешь, – он пожал плечами. – Не в курсе…
– Да хватит, Валер, – встряла Вита, – они на балконе валяются.
К нему подошла незнакомая блондинка и обняла, прильнув всем телом, как гибкая тигрица. Новая подружка и натурщица. Взглянула высокомерно и безразлично, и спросила Валеру так, словно меня здесь нет:
– Твоя бывшая?
– Одна из, – он посторонился с порога. – Ладно, валяй. Иди сама ищи, нам не до тебя. Там не все вещи в порядке, ну извини, я думал, они тебе не нужны. Как будешь уходить, свистни.
Проклиная все на свете, я вошла в квартиру и огляделась. Почти нокаут. Я здесь была хозяйкой когда-то. Счастливая ходила по просторным комнатам в рубашке Валеры и считала, что у нас все хорошо.
Отношения – одна из самых хрупких штук в мире.
Больше всего надежд и меньше всего гарантий: одна слепая вера в любовь.
Сейчас Валера даже не смотрит на меня, мы четыре месяца не вместе – это много. Он ушел в зал к компании друзей. Смех, шутки, разговоры об искусстве… Наверное, только сейчас я почувствовала, что все изменилось. Я больше не часть их компании. Я жду ребенка.
Хорошо, не заметили, хотя новая подружка осмотрела мою футболку критикующим взглядом.
– По коридору до конца и налево, – бросила она, будто я не знаю, и ушла за Валерой.
Вита смотрела им вслед, как брошенная собачонка.
Ей хочется к ним на вечеринку.
– Иди давай, сама справлюсь, – вздохнула я.
В дальней комнате ничего не изменилось: загрунтованные холсты, прислоненные к стене, старая кровать помята, залита вином и простыни выглядят несвежими. У Валеры другая спальня. Это кто-то во время ночной попойки уединился… Запах тяжелый, словно прошлой ночью здесь курили.
Это напоминало об Андрее.
Я распахнула окно, впуская летний воздух и шум с улицы, и вышла на балкон. Мои вещи валялись, где попало: в ящиках, на полу, в пакетах… Многое исчезло. Из любимой клетчатой рубашки, на которую я рассчитывала, сделали тряпку.
– Гаденыш, – пробормотала я, неловко опустилась на колени и начала запихивать уцелевшие вещи в подобранный пакет.
Даже претензии не предъявишь – слишком долго не забирала. Он вообще мог все выбросить.
Прежде чем уйти, я присела на кровать передохнуть. Беременность сделала меня слабее. Я начала быстрее выдыхаться, больше спать и вообще беречь себя. Что же будет, когда подрастет живот и я стану неповоротливой? Но ведь мама справлялась… Жаль, ее нет рядом, чтобы рассказать, как… Я попила воды и достала блокнот, полистать страницы с рисунками.
Сюда долетал гомон и смех из зала.
Я поймала себя на мысли, что не жалею, что я здесь, а моя старая компания там. У нас разная жизнь и разные интересы.
На последнем рисунке я задержалась и включила телефон, чтобы сравнить с фото.
Какие красивые у него были глаза…
Я так старалась передать их выражение и надо же – удалось.
Меня насторожил выкрик из коридора.
Я подняла голову, прислушиваясь: смех из зала стих, идет тревожный разговор у дверей. Кто-то еще пришел? Мне пора. Сунув блокнот под мышку, я взяла пакет и вышла из комнаты, на ходу роясь в сумке в поисках карточки – поэтому не сразу заметила, что происходит и кто пришел.
– Куда собралась?
Я подняла глаза.
У дверей толпились мужчины в черном. Я остановилась, настороженно наблюдая за ними. Трое незнакомых и один из клуба. У меня руки задрожали – я узнала его. Не Макс, и не хозяин, но из тех, кто держал нас с Витой в комнате без окон.
Один из них направился ко мне.
– В комнату пошла!
Я попятилась.
– Не трогайте меня, – у меня задрожал голос.
Нас разгоняли по комнатам, чтобы разобраться с Валерой и остальными парнями. Вита говорила, что их «доят». Он гнал меня обратно в комнату с балконом.
– Я вызову…
Я не закончила угрозу – он втолкнул меня в комнату.
– Телефон сюда давай! – зарычал он, силой вырвал трубку и врезал мне тыльной стороной ладони.
Просто отмахнулся, но показалось, что в меня врезался поезд.
Перед глазами потемнело, и я повалилась на кровать со сдавленным мычанием. Футболка обтянула живот, и бандит уставился на него.
– Ты че, беременная? – он резко шмыгнул носом.
Я испуганно подняла голову. В глубине скулы горела боль. Прикрыла место ладонью и ощутила влагу: он рассадил мне кожу кольцом. Голова плыла, я испуганно дышала, прислушиваясь к ощущениям в животе – даже шевельнуться боялась. Живот тянуло от страха.
Вдруг снова ударит…
– Не трогайте меня, – расхныкалась я и накрыла живот ладонью, словно это спасет. – Пожалуйста, я в положении…
– Это что за хрень? – он огляделся.
Когда я упала, вещи вывалились из рук. Вокруг валялись страницы из моего блокнота. Он подобрал несколько, грубо бросил и посмотрел на экран телефона.
– Это что за хрень? Кто это рисовал?
Я с трудом разлепила губы.
– Я, – язык еле слушался.
– Пацаны, зайдите, – крикнул он в коридор. – Шеф!
Живот ныл – я лежала в неудобном положении. Поерзала и робко села, поглаживая живот, чтобы скорее успокоился и расслабился. В лице пульсировала тупая боль, моральное состояние на нуле…
К нам вошел главарь. Я неосознанно втянула голову в плечи, меня пробрала дрожь.
Он заметил, что я обнимаю живот, затем уставился на кровавую ссадину на лице.
– Ты ее ударил? – ему это не нравилось.
– Смотрите. Говорит, она рисовала. И вот еще… – он встревоженно показал фото, где мы с Андреем вместе, затем рисунок.
Тот поворачивает телефон экраном ко мне.
– Это кто?
Снимок тот самый: Андрей лежит на спине, забросив руку за голову, и смотрит с бесконечной жестокостью во взгляде. Без ненависти или презрения. Равнодушная жестокость и пустота. Я поразилась, как точно поймала и сумела передать выражение глаз. Но он ведь не моим талантом поражен?
– Это мой парень, – неуверенно пробормотала я. – Андрей.
– Ты встречаешься с Андреем Ремисовым? – спросил он, изумленно подавившись воздухом, и снова уставился на живот.
Я не знаю, какая у него фамилия.
Они обмениваются паническими взглядами: что делать? – кричат их глаза. Особенно перепуган тот, кто мне врезал. Аккуратно закрыв блокнот, главарь положил его на комод.
– Простите за беспокойство, – тон поменялся, со мной говорит не бандит, а вежливый клерк. – Мы не знали, что вы девушка Ремисова. Нас ввели в заблуждение. Так все, выходим.
Из кармана он достал пачку долларов, отсчитал половину, затем понял, что делает что-то не то, и положил всю стопку поверх блокнота.
– Простите нас еще раз. Это компенсация. Прошу прощения.
Я закрыла лицо руками. В ушах нарастал звон, а скула ныла так, что жить не хотелось.
– Ты специально навел нас на женщину Ремисова? – услышала я из коридора, опустила руки и устало прислушалась.
Это вопрос к тому, кто привел их сюда – к тому охраннику из клуба.
Мне все равно.
Даже если его там убьют, для меня самое главное, чтобы живот, наконец, расслабился, и я перестала волноваться. Я глубоко вдохнула и выдохнула, подтащила к себе сумку и достала бутылку.
Андрей меня так успокаивал – поил водой, когда у меня была истерика.
Это помогает.
Андрей Ремисов… Так его зовут.
Пока парней били в коридоре за подставу, и сильно – кулаками в живот, я взяла телефон. «Андрей Ремисов» напечатала в строке поисковика. Тут же выскочили несколько разных фото. Это он… Я сравнила снимки. На одном в военной форме. Молодой, без шрамов. Улыбка на чувственных губах, веселый взгляд. Второй снимок сделан в современное время. Этот снимок поразил меня. Я смотрю, и смотрю на него, пока парней бьют за дверью…
Этот первый, армейский, и последний, как небо и земля.
Понемногу я успокаиваюсь: прохладная вода делает свое дело, если пить мелкими глотками, дышать старалась ровно, хотя это трудно. Я впервые вижу его не на своих фото.
Он другой: и дело не в возрасте. Просто другой человек. Я заметила мельчайшие изменения. На более позднем снимке он не улыбался. Лицо асимметричное, линия рта прямая, ничего не выражающая. И глаза уже такие, какими я их запомнила. Нечеловеческие. Насквозь проболевшие жизнью. Черные, нездешние. На лице шрамы. В шоке я еще раз сравнила снимки, пытаясь понять, что произошло в период между ними. На первом – ему лет двадцать. Второй снимок выглядел поздним: сделали два-три года назад.
И что же с тобой случилось? Кто ты?
Промокнув щеку влажной салфеткой, я начала читать текст.
Глава 13
– Этого не может быть, – прошептала я.
О нем много написано. Очень много. Взгляд сам бежал по строчкам, я хотела остановиться – не могла.
У меня горели губы: то ли тот ублюдок задел, когда вмазал, то ли от воспоминаний. Та ночь, запах сигарет, мяты и кожаного салона. Его зубы, жжение от щетины – своими алчными поцелуями, которыми терзал, пытаясь утолить сексуальную жажду, он растер кожу вокруг рта.
Андрей – наемный убийца. Был в международном розыске. Бандит, лидер ОПГ, наемник, убийца и психопат. Это не может быть он! Но я смотрю на фото и улавливаю то, что уже видела в нем. Был осужден на пожизненный срок, сбежал из тюрьмы после трех лет отбывания. Вспоминаю его голод и верю в это. Он был очень голоден.
«Ты давно один?»
Шрамы, которые он не дал трогать. Его пытали. Они остались после пыток.
Лжец.
Я рассматривала снимок, гладя пальцами, словно слепая.
Да бред это… Не может быть… Не мог такой человек – какой здесь описан, после многочисленных заказных убийств, пыток и тюрьмы, сделать то, что он для меня сделал. Он же добрый. Закрытый, с какой-то первобытной жестокостью в душе, но ведь добрый или нет?
Такой человек не стал бы отпаивать меня водой, защищать…
Называть своей девочкой.
Пусть это будет ошибкой.
Умоляю, пусть кем угодно будет, только не тем, о ком написано.
– Господи, только не это…
Я взяла зажигалку со стеллажа и поковыляла с блокнотом в ванную. Когда я вышла, бандиты и компания Валеры в коридоре притихли, провожая взглядами. Брела, поддерживая живот, и ныла сквозь зубы, но стало так плохо, что уже плевать – пусть смотрят.
Перед глазами все расплывалось от слез. Живот тянуло так, что я едва дышала. На этом фоне я даже перестала ощущать боль в скуле.
Я заперлась в ванной.
Облокотилась на раковину, давая отдых животу, и зажмурилась.
Киллер.
Не верю. Это ошибка.
Он сказал: служит, мотается в командировки. Сказал, что снайпер. Фактически не врал – служил когда-то. Я прочла краткую биографию. Воевал, затем пропал с радаров, а когда про него услышали вновь – уже был в составе преступной группировки. Я не поняла, что его к этому подтолкнуло. Через несколько лет занялся заказными убийствами. Почему – тоже неизвестно. Человек-призрак. Ни семьи, ни дома, одни белые пятна в истории. Но хотя бы настоящее имя знаю.
Щеки обожгло от горячих слез.
Обида, боль, разочарование, страх. Каждое из этих чувств можно вынести, но не все вместе. Я старалась не плакать, чтобы хуже не стало, но, если бы не заплакала – слезы разрезали бы меня изнутри.
– Мама, что делать, – шептала я сквозь горячий плач, – что теперь делать…
На меня накатывали волны запоздалого страха.
Картины прочитанных историй стояли перед глазами, как живые. Он не брезговал пытками, жестоко расправлялся с врагами. Там написано, что у него был фирменный почерк. Фирменный почерк в пытках… как это понимать? Сердце сжималось от ужаса и жуткого предчувствия. Ему тридцать семь, я подсчитала: у него за плечами пятнадцать лет тяжелой криминальной карьеры.
Он с первого взгляда показался мне не таким – опасным и непонятным. Я сразу увидела, что он отличается от других. Так боялась с ним уходить… Но Андрей помог мне, это притупило страх, а дьявольское притяжение этого человека сделало остальное.
Я смяла выпавшие страницы и бросила в раковину. Вырвала оставшиеся и добавила к ним. Чиркнула зажигалкой. Наблюдала, как горит и сморщивается, чернея, бумага, пока ее полностью не сожрал огонь. Запах паленого на фоне нейтральных ароматов ванной был отвратительным. Я прижала запястье ко рту, задыхаясь. Меня мутило.
Когда прогорело, я включила холодную воду. Струя размазала пепел и сажу по белоснежному фаянсу. Нельзя, чтобы узнали, в чьей я бывала постели… Я не знала, кто мой покровитель. Даже не представляла, от кого забеременела и от кого решила сохранить ребенка.
А если он узнает, что я не сделала аборт?
В дверь постучали.
– Лен, Лена… – раздался дрожащий голос Виты. – С тобой все нормально? Можно войти?
Подослали подругу. Боятся, что мне плохо, а обвиню их. Испугали, ударили… Случится выкидыш и с них головы снимут – так они считают.
– Нет, я ухожу.
Я взглянула в зеркало: глаза заплаканные и тоскливые, на щеке щиплет глубокая царапина.
Понимаю, чего они испугались.
Я и есть та бандитская сучка, за которую ломали пальцы хозяину клуба.
События той ночи вспыхнули в памяти: этими пальцами он собирался в меня лезть. Андрей меня увел, мы переспали – утром он вернулся в клуб и уладил мои проблемы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
