Текст книги "Мама, не сходи с ума (СИ)"
Автор книги: Мария Совицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Даниил понял, что сказал не то, и перевел тему.
– А как поживает Сергей Поликарпович? Сколько ему лет-то сейчас?
– Не так много – семьдесят. Жалуется то на сердце, то на давление, а сам иногда кажется здоровее моих пацанов. Меня критикует, их воспитывает... Только Машка у него нареканий не вызывает. Вообще, в деревне живет, но сейчас у меня, на обследование в город приехал. Спит уже...
– В общем, все у тебя отлично, – подвел итог Даниил, подвинув хозяину бутылку водки. Тот, поняв намек, налил еще по рюмке. – А я вот с женой развелся...
– Со второй? – уточнил Карякин.
– Нет. Ленка была третьей. Да и развелся – это образно, сожительницей она была. Вот, хочется расслабиться немного. Я же по адресу приехал? – с этими словами он хитро подмигнул.
– По адресу. Только назначил бы встречу сразу в нужном месте! Я же тебе не все могу дать.
Даниил оглянулся и вздрогнул, будто от удара. В глазах его застыло болезненное ожидание наслаждения. Такой богатый, сильный и властный человек получал то, что ему нужно, в определенных условиях. И эти условия мог дать ему только Карякин.
– Что, принести? – спросил он.
– Да, Леша. Тащи быстрее...
Хозяин метнулся в маленькую комнатку под лестницей. Ключи от нее в двух экземпляров хранились только у него – в его связке ключей, и в сейфе в его рабочем кабинете на заводе. Другим членам семьи туда ходу не было... Более того – дверь в комнатку была замаскирована под цвет лестницы, и ее невозможно было заметить.
– Вот, – Алексей уже возвращался. В руках он нес довольно большую портретную фотографию. Ее сделали почти двадцать лет назад. Фото было роскошным и ярким, сделанным в стиле журнала "Бурда" девяностых годов. Фотомоделью послужила белокожая брюнетка с темно-карими глазами. У нее были породистые черты лица: высокие скулы, изящный подбородок, прямой нос. Она была сфотографирована на простом фоне бежевых бархатных занавесок. Пышно уложенные волосы, яркий макияж, сексуальный с поволокой взгляд, хрупкие голые плечи, крупные украшения... Это фото было не в стилистике девяностых – оно было сделано именно тогда.
– Здравствуй, милая, – Даниил нежно, с любовью взял у него из рук фото. – Давно не виделись... Целый год. Время идет, а ты все такая же молодая и красивая.
Карякин усмехнулся. Эта фотография была настоящим сокровищем для Даниила Хамарина, главного учредителя крупной страховой компании. Можно сказать, он пронес ее через всю жизнь. Делал бизнес, влюблялся, женился, разводился, а ее лелеял. Причем, именно здесь, в этом городе. Недавно Алексей переслал это фото по электронной почте... Не пошло. Настоящую интимную разрядку Хамарин получал здесь, с этой фотографией. И даже более красивые женщины были беспомощны перед фото-соперницей.
– Я в сауну зайду? – прохрипел Даниил.
Алексей вежливо проводил гостя до сауны, помог донести портрет. Ждал двадцать минут.
– Он что, насилует там эту фотографию? – пробормотал Карякин. – Как обычно, только он сегодня особенно пылок. И сейчас ей нет покоя...
Из сауны доносились такие звуки, будто Даниил заперся с живой женщиной, а не с фотографией. Это фото видало виды... Оно было на реке, на болоте, в бассейне, на снегу и много где еще. Качество его не сильно пострадало.Это – судьба. Хамарин должен был всю жизнь любить фотографию, а не живых женщин. Хорошо, что у него жизнь сложилась лучше, и он встретил Машу.
Через час Даниил вошел в гостиную – счастливый, потный и измотанный, будто действительно спал с женщиной.
– Возвращай фотографию, – потребовал Алексей. – Пусть отдыхает!
– Держи, – вздохнул Хамарин и отдал ему фото. – Какая шикарная тетя! Лучшая из всех, что у меня был! Интересно, как она сейчас?
– Не знаю, – пожал плечами Карякин. – Мы потеряли ее из виду. В любом случае, через столько лет она уже не так шикарна.
– Плевать! – воскликнул Даниил. – Я бы и сейчас ее... Сколько ей стукнуло? Тридцать пять?
– Побольше, – ответил Алексей и оттащил пьяного усталого гостя в подготовленную комнату, положил на разобранную кровать.
– Эй, Алешка. А когда поедем каталоги смотреть? – пробормотал засыпающий Хамарин.
– Завтра.
– А прокурор будет?
– Ну конечно. Сегодня Оболмасов занят, но завтра он выполнит свои обязанности, – пообещал Карякин.
– Все, Алеша, я засыпю. Только имей в виду: меня теперь привлекает больше выдержанный коньяк, чем молодое вино. Так что, покопайся в своей продукции!
– Я покопаюсь, – пообещал Карякин.Он подхватил гостя и оттащил его в подготовленную комнату. Там было все: мягкая кровать, душевая, бар... Не было лишь шикарной тети, которую уже двадцать лет желал Даниил.
Алексей поставил фото на место в потайной комнате и тяжело вздохнул.
– Бедная, – проговорил он. – Не дай Бог тебе с ним столкнуться... Если ты, конечно,жива. Это редкостный маньяк.
С этими словами Карякин ушел в свою комнату, где выпил еще пару рюмок водки и лег спать.
Тем временем, со второго этажа спустился пожилой мужчина в черном махровом халате. Он был седым, но глаза его блестели молодо.
– Ну вот, пацаны полегли, – сказал он. – Дети тусуются. А это – мое время. И я узнаю, что ты прячешь, Алеша...
Глава 9
Вика вышла из электрички и спустилась по подземному переходу. Она спешила в институт, перепрыгивая через глубокие лужи. Наступил октябрь, и погода из приятной превращалась в мерзкую. Холодные дожди, ветер и серое небо – все это, вместе с утром понедельника и началом учебной недели, наводило на нее тоску.
Вообще, больше ее расстраивало кое-что другое. После той вечеринки прошло уже три недели, и с того дня их только начатые отношения с Никитой, похоже, прекратились. Парень едва здоровался, избегал ее. Софийка рассказала, что у него был серьезный разговор с Максом, в котором ее брат объяснил, что просто доехал с Викой на такси до ее дома – и все, а также рассказал о их совместном разоблачении таинственного фотографа, что все это было игрой и обманом. То есть, поводов для ревности у Никиты не было. В чем же дело? Однажды Софийка обмолвилась, что Никита постоянно меняет девушек. Какие тогда могут быть претензии?
– Надо с ним поговорить, – пробормотала девушка, подняв воротник короткой розовой куртки. – Мы же взрослые люди. Он мне очень нравится... Ну, если нет – даже не знаю!
Рядом с тротуаром остановился знакомый внедорожник. Оконное стекло опустилось, и девушка увидела белозубую улыбку прокурора Оболмасова.
– Здравствуй, Вика, – окликнул ее он. – Ты в институт? Садись, подвезу.
Она обрадовалась его неожиданному появлению. С такими лужами, она придет на занятия грязнулей. Вещи жалко... Куртку и джинсы ей купила мама с первой зарплаты.
– Спасибо, – девушка откинулась на сидении.
– Ты спешишь?
– Нет. До занятий два часа... Еще успею закинуть вещи в общежитие и попить кофе в столовой.
Роман Васильевич улыбнулся.
– Тогда не буду гнать. В последнюю нашу встречу ты только собиралась поступать... Расскажи, как у тебя дела.
– В целом, хорошо... – протянула Вика. – Я поступила на бюджет, учеба мне нравится. Подружилась со многими. Мама работает поваром в ресторане, живет у моего дяди. А у вас как дела?
– Не буду тебе рассказывать о своей работе – ты уснешь, – рассмеялся Оболмасов. – Вот, еду в институт, чтобы отдать сыну учебные пособия. Он приехал с ними на выходные, а вчера забрать забыл. Сергея знаешь, высокий такой, светлый, на третьем курсе учится?
Вика задумалась и вспомнила надменного блондина, которого впервые увидела на вечеринке у Салаевых. Ох, и противный же тип! Смотрел на нее, как на грязь, и здоровался сквозь зубы. Ничего не добился, а сколько гонора, в то время, как отец-прокурор ведет себя просто и достойно. Удивительно...
– Знаю, – ответила она. – Сталкиваемся иногда.
– Вот и отлично, – обрадовался Роман Васильевич и подвинул к ней небольшой пакет. – Я довезу тебя до общежития, отдашь ему, ладно? А то я спешу...
Вика согласилась – ей приятно было оказать услугу человеку, который периодически приходит к ней на помощь. Однако ей показалось странным одна вещь: доехать до общежития – и не увидеться с собственным сыном?!
На парковке было полно машин – все студенты, кто уезжал на выходные, возвращались. Оболмасов проводил Вику до главного входа.
– Спасибо, девочка, – он дружеским движением поправил ей шарф. – Мы с Сережей немного поругались, так что, ему лучше меня не видеть и остыть.
– А, понимаю, – кивнула она. – Это бывает. Мы с мамой тоже иногда ругаемся. Она у меня хорошая, но немного своеобразная.
– Это я знаю, – подавил он смех, вспомнив себя, растерянного, на заправке, когда спасенные им мать и дочь исчезли без следа. – Ну, еще увидимся, я думаю. Удачи тебе!
– Вам тоже, – Вика помахала ему рукой и пошла в общежитие.
Она уже потерялась из виду, а Оболмасов задумчиво смотрел ей вслед.
– Пусть все у тебя будет хорошо, – пробормотал он и направился на парковку.
Прокурор и не заметил, что за ним кое-кто наблюдает.
Молодая преподавательница Анна Романовна Лаврова, вылезая из своей простенькой "Лады Гранты", замерла. Ее охватил озноб, ноги и руки совершенно не слушались. Сразу бросился в глаза представительный блондин, который только что общался с Викой Старковой. При виде его Анне Романовне показалось, что она сейчас упадет в обморок... Такое случалось с ней при виде некоторых мужчин. Надо заметить, что сильного пола она вообще сторонилась, а некоторые его представители вызывали в ней такие вот панические приступы. Студентов это, правда, не касалось.
– Спокойно, – шепотом велела Анна самой себе. – Это прокурор Оболмасов. Просто приехал к сыну. Ему нет до меня дела!
* * * *
– Вот, смотри, – окликнул Никиту Сергей и подвел его к окну их комнаты. – Теперь я могу тебе ничего не объяснять!
Молодые люди приникли к окну и смотрели на отца Сергея, который поправлял шарф Вике. С первого этажа все было прекрасно видно – его улыбку, ее жесты. Сергей посмотрел на Никиту... Тот был мрачнее тучи.
– Не может быть, – только и смог сказать он.
– Может. Из-за этого я и поругался с отцом. Я прямо задал ему вопрос – встречается ли он с малолеткой. Сказал, что видел их на набережной.
– А он что ответил?
– Ответил, что он не обязан отчитываться передо мной. И, если я думаю о нем плохо – что это мои проблемы, а не его! Я еще сомневался... А теперь вижу, что был прав.
Никита сел на кровать и обхватил голову руками.
– А я ведь хотел поговорить с ней, помириться... Только не мог набраться смелости. С Максом у нее ничего не было, Илью они разыграли – я решил, что все себе надумал!
Никита побледнел, на нем просто лица не было. Ему явно было хуже, чем Сергею – тот знал, что отец от матери гуляет. Ну, существенно снизился возраст любовниц. Седина в бороду, бес в ребро. А вот Никитка, похоже, всерьез запал на эту Вику.
– Слушай, ну что ты так переживаешь? – Сергей сел рядом и обнял друга. – Ты же всегда менял девчонок, как перчатки. Вика, Оля, Галя... Какая, к черту, разница? Один раз поцеловались – и все...
– Она мне очень нравится, – смахивая злые слезы, ответил Никита. – Впервые в жизни я влюбился серьезно в девушку! Но этого я ей не прощу.
Сергей достал из холодильника бутылку с минеральной водой и протянул Никите.
– Давай, приходи в себя. Пойдем позавтракаем в столовую, а то в холодильнике пусто. Макс написал, он уже там, только что из спортзала пришел.
Они переоделись и спустились в столовую. Там было много народу – студенты и преподаватели завтракали перед занятиями. Никита подсел к Максу, а Сергей пошел к буфету и взял всем по чашке кофе и большой поднос с бутербродами.
– Чего мрачные такие? – удивился Макс – энергичный и свежий после утренней тренировки. – И едите как-то неохотно... Что случилось?
– Потом расскажем, – пробурчал Сергей. Никита быстро выпил кофе и молча сидел за столом.
– О, мои девчонки пришли! – оживился Макс, встал и помахал рукой. – Вика, Софийка, идите к нам!
– Нет, – пробормотал Никита, однако, его никто не услышал.
Девушки подошли к их столику. Софийка поцеловала всех в щечку и с удовольствием схватила бутерброд с сыром.
– Утро понедельника, – вздохнула она, глядя на Никиту и Сергея. – И кусок в горло не идет, да?
Никита исподлобья смотрел на Вику. Она выглядела очень просто в джинсах, белом свитере и с распущенными волосами, и одновременно казалась совершенно очаровательной. Как неземное создание, которое порочно целуется и сводит с ума, могло оказаться такой дрянью?
Сережа, – заговорила она и протянула ему пакет. – Это твои пособия, ты их вчера забыл дома. Я случайно встретила твоего отца по дороге сюда, он попросил передать...
Сергей быстро взглянул на нее – и тут же опустил глаза, чтобы скрыть промелькнувшую в них злость. Софийка с удивлением заметила, как у него сжались кулаки.
– Спасибо, – выдавил он и взял у Вики пакет.
– Э, в чем дело? – удивился, в свою очередь, Макс. – Я понимаю – плохое настроение, и все такое... Но зачем так разговаривать с ней?
Вика, правда, не обратила внимание на злость Сергея. Она была настроена поговорить с Никитой, а для этого нужно было вытащить его из столовой.
– Никита, нам нужно поговорить, – выдохнув, проговорила она. – До занятий еще есть время... Пойдем в сквер, там спокойнее.
Никита медленно встал. Губы его сжались, глаза горели опасным огнем. Казалось, воздух накалился.
– Да пошла ты, – тихо ответил парень и вылетел из столовой.
Вика в растерянности опустилась на стул. В глазах защипало. Она изо всех сил закусила губу, чтобы не расплакаться.
– Я за ним, – объявил Сергей и вышел следом за другом.
– Вик, не расстраивайся, – Софийка не знала, как успокоить девушку. Она просто гладила ее по руке.
Макс, нахмурившись, смотрел на Вику.
– Я с ними поговорю, – пообещал он. – Вот увидишь. Выдумали себе черт знает что... Не дам им тебя гнобить. А с Никиткой вы сразу помиритесь, вот увидишь!
Глава 10
– Коля, я могу убраться во всей комнате? – крикнула Наталья.
Брат зашел в комнату, держа в руках чашку горячего кофе. Он с удовольствием смотрел, как она вытирала пыль.
– Наташа, делай все на свое усмотрение, – ответил он. – Я так рад, что появилась хозяйка в доме!
Наталья, положив мокрую тряпку на стол, улыбнулась и подтянула короткие черные шорты. В них она занималась физкультурой, когда училась в школе, и сейчас они нашлись в мешках со старыми вещами. Три таких мешка хранилось в подполе. Чего там только не было...
– Я не оставлю и пылинки, – засмеялась она. – Ты с работы приедешь и свой дом не узнаешь!
Николай вздохнул и развел руками.
– Я пытался поддерживать в доме чистоту, но, при моей занятости, это затруднительно. И ты тоже особо не напрягайся – устанешь, а тебе еще на работу.
– А у меня сегодня выходной. За отработанные субботу и воскресенье. Я музыку включу, ты не против?
Она нашла на компьютере папку с музыкой, установленную сыном Николая, и продолжила уборку. Из-за громких воплей незнакомой панк-группы Наталья не заметила, как брат покинул комнату и вышел из дома. Через пять минут она поняла, что от такой музыки сойдет с ума.
– Нет, и как они это слушают? – удивилась Наталья и выключила песни. – О, Коля уже ушел под шумок.
Половину комнаты брата занимал огромный шкаф, очень вместительный, с большим количеством полок и ящиков.
– Отличная мебель, – одобрила Наталья. – Здесь можно уместить целую жизнь. Чтобы в нем убраться, нужен как минимум час.
Она аккуратно развесила одежду, расставила немногочисленные книжки и сложила папки с документами так, чтобы можно было разобрать, где счета, где различные договора, а где копии личных документов, благо Николай все подписал.
В уголке самого маленького ящика Наталья увидела дискету. Подобной штукой пользовалась ее дочка на уроках информатики лет пять назад. Несколько лет назад стали активно использоваться флеш-карты, и такие дискеты вышли из употребления. Флешки были удобнее, они помещались даже в самый маленький кошелек, и в крохотный карман. Неужели ее брат, человек современный, до сих пор пользуется этой квадратной штукой?
Наталья хотела уже положить дискету на место, как вдруг обратила внимание на бумажку, наклеенную на нее.
– Аня, 2002 год. Важно! – прочитала она. Все. Женское любопытство было задето. Она вставила дискету в системный блок. – Я просто посмотрю, и положу на место!
Свободного места на дискете было мало. Сначала Наталья открыла папку с фотографиями. Там был ее брат, помоложе, похудее, чем сейчас, с молодой девушкой. Они были сфотографированы в разных местах – на природе, на пляже, в незнакомой комнате и даже на Красной площади. И это была не его бывшая жена, хотя в то время он еще не развелся.
– Вот это да, – удивилась Наталья. – Никогда бы не подумала, что Колька изменял жене!
Девушка была невысокой, стройной и очень симпатичной, вот только в ее больших голубых глазах застыли грусть и страх – необычные для такого юного существа эмоции. Причем, на разных фото у нее были разные выражения лица: где-то она улыбалась, где-то была задумчива... А вот глаза были везде одинаковые.
Вне папки с фото она обнаружила видеозапись.
– Похоже, у Коли все было серьезно с этой девушкой, – пробормотала она. – Они прекрасно проводили время, и он старался сохранить их совместные мгновения. Я думала, мужики, когда гуляют, уничтожают все следы, а он хранит эту дискету дома!
На видео Наталья увидела кабинет, похожий на медицинский – только куда уютнее, чем в обычных больницах. Жалюзи на окнах, стены с нежно-зелеными обоями. На небольшой кушетке лежала та самая девушка. Глаза ее были закрыты, она будто спала. Рядом на стуле сидела женщина средних лет, одетая в строгий синий брючный костюм. На врача она похожа не была... В руке женщина держала часы на длинной цепочке.
– Это что, гипноз? – удивилась Наталья. – Что за дела творил мой брат?
Тем временем девушка на видео вздрогнула и застонала так, что у нее сжалось сердце.
– Что тебя гложет? – спросила ее женщина-гипнотизер. – Какая произошла беда? Когда это было?
– Десять лет назад, весной, – заговорила девушка. – Мне самой было десять... Вечером мы побежали с подружками к реке. Играли в прятки. Когда уже стемнело, все равно продолжали. Я убежала прятаться в лес... Они меня звали, кричали. Я кричала в ответ, но выбраться не могла. Потом я перестала их слышать. Выбраться мне все-таки удалось... Я была такая грязная, что решила отмыться в речке. Подошла к берегу, смотрю – стоит машина. Из нее выбрались трое мужчин. Ночь на дворе, а они еще напялили на голову какие-то черные колпаки с прорезями для глаз. Я подумала, что они во что-то играют. У нас прятки, а у взрослых – свои игры.Потом они спустились вниз, к реке, и спрятались в кустах...
Наталью охватил озноб от неожиданных воспоминаний. Она предпочла спрятать их в глубине своей памяти – слишком много боли они причиняли по сей день. Оправдывала себя тем, что ничего не было доказано. Нет улик, нет свидетелей – так она считала до сегодняшнего дня.
– Она была там, – прошептала Наталья, держась за стол, чтобы не упасть. – Видео сделано в 2002 году, она говорит – десять лет назад. Все правильно. Боже мой... Получается, Коля что-то выяснял. Возможно, он знает все – и скрывает от меня!
На глаза Натальи навернулись слезы. Она будто вновь почувствовала себя той восемнадцатилетней беззащитной девушкой, более того – ощутила себя единым целым с той, что лежала на кушетке в гипнотическом сне.
– На берегу сидела девушка. Я несколько раз видела ее в городе, – продолжала незнакомка. – Она явно кого-то ждала, но точно не этих мужчин. Один из них подкрался к ней сзади, зажал рот. Они повалили ее прямо на землю...
Из глаз девушки полились слезы. Наталья плакала вместе с ней. Она чувствовала холод и нарастающую панику – как в тот ужасный вечер.
Девушка начала дрожать и метаться. Гипнотизер успокаивающе опустила руку на ее локоть.
– Ты успела увидеть их лица, Аня? Там, возле машины?
– Да, – слабым голосом ответила она, после чего из глаз ее полились слезы. Тот, кто это снимал, стоял достаточно близко, чтобы запечатлеть все ее эмоции.
Женщина пощупала ее лоб.
– Так, хватит. У нее от переживаний температура поднялась. Аня, Анечка! Просыпайся!
На этом видео закончилось. Наталья вытерла слезы.
– Все. Я все поняла. Коля обманывал меня. Наверняка он все знает. Я не могу ему доверять... Ничего, я его тоже обману.
С этими словами Наталья взяла дискету и ушла в свою комнату. Там она вставила в свой недорогой маленький нетбук с одной стороны дискету, а с другой – свою флешку.
– Держись, Коля, – пробормотала себе под нос Наталья. – Держитесь все. Если только я буду уверена... Я всем отомщу. Без всякого закона. Это преступление срока давности не имеет!
Пять минут копировалась информация. Наконец, все было сделано. Она отнесла дискету обратно в ящик, положила сверху пачку бумаги для принтера, как и было. Через полчаса уборка была завершена. А Наталья села на кухню и, чтобы успокоиться, заварила себе крепкого кофе. Она давно бросила курить, но сейчас нашла в одной из полок пачку сигарет брата.
– Дело осталось за малым, – подвела она итог. – Найти девушку по имени Анна, которой сейчас примерно тридцать лет. Она вполне может по-прежнему проживать здесь, у меня под боком...
Глава 11
– Подожди, – смеясь и уворачиваясь от поцелуев, прошептала Софийка. – Ты слишком спешишь!
Витя притянул Софийку к себе, прижал и медленно провел губами по нежной девичьей шейке.
– Спешу, – согласился он. – Но ты, по-моему, хочешь этого также, как и я...
Наконец-то у них получилось остаться наедине – сосед Виктора по комнате сегодня куда-то уехал. Вечером девушка пришла в мужское общежитие по приглашению парня и обнаружила там красиво накрытый стол, красное вино и свечи. Она знала, на что шла... Витя ей очень нравился, а на той вечеринке они смогли пообщаться ближе, чем в институте. Этот молодой человек вызывал в ней тот самый трепет, о котором она читала в старых маминых романах о любви. Что это, если не любовь? Раньше с ней такого не происходило. Все-таки, ей недавно исполнилось семнадцать – пора уже и влюбиться!
Аскетичная обстановка комнаты, которую делили два парня, была скрыта в полумраке. Витя так страстно целовал ее, так проникновенно смотрел, что Софийка теряла над собой контроль. Три бокала вина расслабили ее еще больше.
– Ты мне давно нравишься, – проговорил Виктор, опуская Софийку на кровать. – Я не знал, как к тебе подступиться... А ты оказалась такой нежной, такой замечательной...
Софийка закрыла глаза и запустила руку в его темные волосы. Она все более активно отвечала на его поцелуи. Страх и нерешительность уходили. У нее это будет в первый раз, с юношей, которого она любит. Она чувствовала себя абсолютно расслабленной и счастливой.
Она принарядилась на свидание – белые джинсы, голубая кофточка с открытыми плечами, кружевное белье... Все это Виктор стянул с нее – не спеша, любуясь ее атласной кожей и упругим телом.
– Ты такая красивая, – шептал он. – Я с ума схожу...
Софийка часто задышала и обхватила его ногами. Витя, покрывая поцелуями ее всю, шептал ласковые слова, спутанные и бессмысленные.
Когда все произошло, ее чувства кардинально поменялись. Конечно, она слышала от более опытных подруг, что первый раз не всегда бывает приятным, иногда это даже больно, и была готова к неприятным ощущениям. Физическим...
Виктор, получив удовольствие, нежно поцеловал ее, признался в любви. Софийка ничего не отвечала... Парень не обратил на это внимания. Налив им еще по бокалу вина, он выпил и сам не заметил, как уснул. Было восемь часов вечера.
Софийка, прикрывшись простыней, лежала рядом с ним и не могла даже посмотреть на молодого человека, который всего несколько минут назад вызывал в ней страсть и вожделение. Сейчас ей было противно. Все противно – его тело, запах... Хотя Виктор был спортивным и пах хорошо. Ее словно отвернуло от него. К отвращению добавлялась тянущая боль внизу живота.
– Как тошно, – сказала она и глубоко вдохнула. Действительно, к горлу волной подкатила тошнота. Было такое чувство, будто она допустила к себе что-то чужеродное, плохое, отвратительное. Из ее глаз полились слезы. – Тошно и больно. Господи, ну, зачем же я это сделала? Меня никто не заставлял!
Девушка побоялась идти в ванную – она была одна на весь этаж. Что сказали бы обитатели мужского общежития, заметив ее здесь в таком виде. К счастью, вероятность встретить здесь Макса была небольшой – он обитал на два этажа выше. А помыться хотелось – она чувствовала себя полностью извалявшейся в грязи.
– Фу, мерзко, – прошептала она, натягивая на себя одежду. Софийка схватила сумочку, одела пальто и посмотрела на спящего парня. – Прости, Витя. Я не понимаю, что со мной...
С этими словами она вышла из комнаты. Пронеслась по лестнице, пробежала мимо дремавшей над кроссвордом комендантши и уже на улице вдохнула полной грудью свежий вечерний воздух.
* * * * *
– Теория насилия. Представители: Дюринг, Кауцкий. Акцент на роли войн, необходимости чужих и удержании своих территорий в образовании Государства. Сторонники теории считали, что основой общественного развития , являются политические отношения , а экономические являются следствием политических актов , то есть , основа развития насилия , как форма Государства, – прочитала вслух Вика и выходнула. – И как все это запомнить? А ведь у меня неплохая память!
Девушка лежала на кровати с учебником по теории государства и права. Ее любимая поза – на животе, подняв ноги и болтая ими. Обычно так легче думалось... Но вот интересный, сложный предмет не давался ей, несмотря на тишину и комфорт. Софийка нарядилась и убежала куда-то, ее не было уже два часа.
Сейчас у Вики хватало времени на учебу. Отношения с Никитой не сложились, так что, личной жизни не было. Похоже, даже беседа с Максом не убедила молодого человека – он продолжал сторониться ее.Поплакав украдкой, Вика запретила себе думать о Никите и взялась за учебники. Попыталась найти подработку, но мама, узнав об этом, воспротивилась. Потребовала нормально закончить хотя бы первый курс и дождаться совершеннолетия, а уж денег пообещала заработать. Вике было стыдно: дети богатеев, Сергей и Никита, работали, а она – нет! Макс, втайне от отца, тоже устроился на подработку – во второй половине дня он учил детишек боксу в спортшколе неподалеку от общежития. Папа в свое время заставил его учиться на юриста, но стихией Макса был бокс – вот он и реализовал свои желания, как мог. А вот она с соседкой по комнате, еще несовершеннолетние, посвящали себя учебе.
Несколько раз она и Софийка выбирались в город, гуляли, ходили в кафе, также Вика навещала маму по выходным – вот и весь досуг. Конечно, она знакомилась с другими парнями, в том числе в институте. Но никто не запал ей в душу, как Никита.
– Насилие, – пожала она плечами и закрыла учебник. – Вся жизнь – сплошное насилие! Мать преодолела себя и уехала из Москвы, а как ей не хотелось! Я заставляю себя не думать о Никите. Он заставляет себя не общаться со мной. Макс заставляет Софийку вести себя прилично. И только сама Софийка, божье создание, никого не заставляет и не насилует! Живет в свое удовольствие...
Словно откликнувшись на ее слова, в комнате появилась Софийка – бледная и растрепанная. Она кинула на подоконник сумку и стянула пальто.
– И снова здравствуйте, – поприветствовала ее Вика. – Где была, дорогая, и чем занималась?
Софийка достала из холодильника пластиковую бутылку с водой и затяжным глотком отпила почти половину.
– Вика, – заговорила она охрипшим голосом. – У меня был секс.
– Поздравляю! – радостно откликнулась она. – Первый раз – это праздник! Тебе понравилось? Я так понимаю, с Витей?
Еще недавно Софийка делилась с Викой своими мыслями – как ей нравится Витя, и как она хочет с ним встречаться. Поэтому девушка была искренне рада за подружку.
– Не понравилось, – Софийка даже поперхнулась водой. – Это ужасно. Больно и противно. Меня от самой себя тошнит...
Вика удивилась. До этого дня подруга так хорошо говорила о Вите – и теперь такое. Они обсуждали некоторые вещи, и ей пришлось многое объяснить неопытной Софийке. И про боль тоже, но такая реакция была неожиданной.
– Подожди. Для тебя просто все оказалось шоком, – Вика обняла девушку. – Садись на кровать и расскажи мне все. Тебе что, было больно?
При этих ее словах Софийка побледнела.
– Мне плохо, – эти слова вылетели из нее с глубоким судорожным вздохом. Девушка закатила глаза и грохнулась на пол.
Вика, растерявшись, смотрела на нее, потом схватила за руки и попыталась дотащить до кровати. Не получилось. Софийка, несмотря на внешнюю хрупкость, была тяжелой.
– Черт, – выругалась Вика. Она была довольно крепкой физически, но сейчас справиться не могла. – И что мне делать?
Оставалось одно – позвонить Максу. Брат Софийки должен был помочь. Вика надеялась, что у подруги хватит ума не рассказывать ему о причине обморока. Она набрала его номер на мобильном телефоне.
– Макс, привет. Приходи к нам. Софийке плохо...
Салаев был в их комнате уже через пять минут. Он вошел в комнату и сразу наткнулся на Софийку.
– Она не приходит в себя, – воскликнула Вика. – Я не знаю, что делать...
Макс перенес сестру на ее кровать. Он брызгал ей в лицо водой, звал, хлопал по щекам... Ничего не помогало.
– Нашатырь есть? – спросил парень.
– Нету. И– сильнодействующих – только снятие для лака. Там ацетон.
– Давай. – Вика нашла флакончик, смочила ватку в пахучей жидкости и передала ее Максу. От сильного запаха девушка пришла в себя – вздрогнула и открыла глаза. Она попыталась встать и, без сил, упала на подушку.
– Тихо, – Макс обнял ее. – Софийка, я с тобой. Что случилось?
Девушка, обхватив мощные напряженные плечи брата, зарыдала.
– Что это за кровь у тебя на джинсах? – спросил Макс, оглядывая сестру. Парень закипел от злости. – Кто тебя обидел? Вика, выйди, пожалуйста. Это – семейная проблема...
Она одела ботинки и взяла куртку. Куда деваться, чтобы дать Салаевым поговорить? Вика решила прогуляться в сквере рядом с общежитием. Софийке придется говорить с братом об очень личных вещах – как вообще можно рассказывать такое парню? Она чувствовала себя виноватой в ситуации... А что ей оставалось делать, как не вызвать Макса.
Она гуляла минут десять, ежась от прохладного ветра. На улице было крайне неуютно и сыро, со стороны леса и вовсе тянуло какой-то опасностью. Вике очень хотелось обратно в комнату.
Наконец, девушка увидела, как из здания вылетел Макс. Он почти бежал, бормоча что-то себе под нос. Опять неконтролируемый приступ ярости – Софийка уже рассказала ей, что брат заводится с пол-оборота. А тут – реальная причина для злости! Нужно было его остановить – неизвестно, на что он способен в таком состоянии. Опасностью веяло вовсе не от леса, а от Макса. Вика побежала за ним.
