Текст книги "Рейдер (СИ)"
Автор книги: Мария Коваленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Прискорбно.
– Мне этот его пятьдесят один процент вот уже где, – Леонов двумя пальцами указал на свое горло. – Даже не представляешь, как жалею, что с самого начала позволил ему отхватить контрольный пакет. Аферист он, а не бизнесмен! Награбил в девяностые, а сейчас пыжится. Крузенштерн, мл*ть.
– Способы изменить расстановку сил в «Альфе» есть. Я уже вам говорил. А здесь, если ничего не предпринять, – Алексей задумчиво потер подбородок, – еще одно такое решение, и...
– Фиг я ему это позволю!
Глаза Леонова сверкнули стальным блеском. Если бы Лев Семенович Рогозин увидел в этот момент своего соучредителя, он бы всерьез начал волноваться. Всегда второй, бесправный, Леонов сам не заметил, как оказался загнанным в тупик. Другой на его месте смотрелся бы жалко. У большинства неудачи подрывают веру в себя. Но Леонид Аркадьевич был слеплен из другого теста. Он, как выпущенный на волю шакал, чуял добычу на расстоянии, а благодаря опыту и знаниям нового зама готов к действию.
***
Вопреки железному правилу «Обсуждать дела только в машине», сегодня Берг предпочел кожаному сиденью Мерседеса уютный диван в своей гостиной. Причин для этого было несколько, хотя секретарша Берга Анна все равно сочла такое решение барской причудой.
– Нервишки пощекотать захотел? – спросила она в ответ на распоряжение явиться в квартиру. – Ну, ладно, давай покажем им двойную жизнь Макса Отто фон Штирлица.
Аарон как обычно улыбнулся. Даже лучики в уголках глаз собрались, но хорошо знающая его Анна не купилась на показное веселье. "Он что-то задумал," – было ясно как день.
Что именно, по второму неписанному правилу Берга выяснилось не сразу.
Первым делом начальник затребовал кофе. Поскольку угодить заядлому кофеману Аарону было делом непростым, а если честно сознаться – хлопотным, Анна несколько минут провела, отыскивая в недрах пустых шкафчиков подходящую чашечку и упаковку с кофе. Потом, стараясь не замечать косых взглядов, принялась за обстоятельное изучение руководства по эксплуатации к кофемашине. О том, что в совершенстве умеет пользоваться такими агрегатами, она предпочла умолчать. Раз уж босс решил тратить время высококвалифицированного профи на работу обычного баристы, ей и подавно грех было суетиться.
Вскоре подтвердилось, что расчет оказался верным. Устав ждать, драгоценный босс соизволил-таки явить свой лик в кухне. По его лицу сложно было понять: зол или развлекается. На всякий случай Анна уселась на высокий барный стул и подготовилась к лекции.
Маленький спектакль наверняка наблюдала не одна пара глаз. Перченые диалоги между начальником и подчиненной, устное зачитывание скучных отчетов, созданных только для слушателей, многозначительные взгляды – стандартная программа, и ничего... Ничего, что было бы настоящим.
Анна горько усмехнулась своим мыслям. Сейчас, в квартире босса, окруженная подслушивающими и подглядывающими устройствами, она с трудом сдерживала желание зааплодировать Аарону или театрально поклониться на все четыре стороны.
И ведь не впервые в жизни. Периоды, когда не нужно было играть, в последние годы случались нечасто. Словно кинозвезды, которые постоянно вынуждены находиться под прицелом фото– и видеокамер, они тоже старались жить. Мысленно отстраняясь от слежки, решали бытовые вопросы, строили планы на будущее, устраивали личную жизнь. Чаще всего это было несложно. Стабильный, распланированный режим способен адаптировать и не к такому. Вначале тотальный самоконтроль изматывает. Не знаешь, откуда на тебя смотрят, приучаешься держать спину даже наедине с собой. Потом, когда двойная жизнь становится естественной, приучаешься думать одно, говорить другое и делать третье. Как щит – дежурная улыбка, как бронежилет – идеальный костюм и макияж. Легко. Ненавязчиво. Всегда по горло в заботах и лишь для четверых осведомленных, словно в другом измерении, занятая настоящим делом.
Хотя иногда хотелось послать все к чертям и махнуть крылом самолета на очередную аферу. Насколько Анна знала, такие желания посещали не только ее. Охранник Дима после каждого дела на месяц уходил в отпуск, и отыскать его не под силу было бы даже вездесущему ГРУ. Хакер Ювелир ввязывался к какую-нибудь неприятность, из которой Аарон с Димой вытаскивали его, иногда насильно, иногда нарушая сразу несколько законов.
Аналитик Алекс дважды уходил "насовсем". С ним Бергу было труднее всего. Гениальный финансист, он идеально влился бы в администрацию банка или консультативный совет крупного промышленного холдинга. Алекс виртуозно жонглировал цифрами, мог рассмотреть направление денежных потоков по обрывочным данным... Не умел врать. Как такой человек мог стать правой рукой Берга, Анна, проработавшая с обоими несколько лет, так и не поняла. Словно черное и белое, они были не похожи друг на друга, но все равно оставались командой. Раньше – потому что нравилось быть на волне, теперь – из-за нее.
От мысли об Алексе у Анны между бровей пролегли две морщинки. Соскучилась. Коротких встреч в людных местах было мало. Ее любимый умник уже месяц засыпал и просыпался в одиночестве. Внедренный. Чужой. Если бы не обещание Берга, что эта афера для всех станет последней, Анна сама не вынесла бы разлуки. Мотивировать Аарон умел. Полная свобода и куча денег уже сверкали на горизонте. Нужно было лишь еще немного поиграть. Непринужденно, эффектно. Так, как играл сам Берг.
– Итак, кофе, – голос босса вырвал Анну из трясины мыслей. – Учись! – озвучил он начало спецкурса по пользованию своим суперсовременным агрегатом.
– Вся во внимании, – секретарша сложила руки на коленях, как прилежная школьница.
– Нажать нужно всего две кнопки, – Аарон закатал рукава, словно чтобы включить машину нужно было здорово потрудиться. – Смотри. Вот, – указал на сенсорный кружок с надписью "off". – Затем сюда, – на табло выбора напитков ткнул на «espresso».
– Гениально! – Анна округлила глаза, а спустя мгновение рядом с чашечкой для Аарона появилась еще одна. – С первого раза я не запомню.
Ответом на нее наглость, вопреки логике, оказались аплодисменты.
Берг словно знал, что именно сейчас ей хочется сильнее всего. Он будто пробрался к ней в голову и прочел наиболее острое желание. Поддавшись сиюминутному порыву, Анна все же соскользнула со стула и поклонилась. Не четыре раза, как мечталось, всего один, но от всего сердца.
***
После выматывающего вечера переговоров с отцом, Марина впервые была рада, что постоянного любовника у нее больше нет. Голова раскалывалась. Сил не было ни на что. Лев Семенович по-наполеоновски решил разобраться со всеми проблемами за один вечер, причем не в офисе, а дома, где не было ни документов, ни ответственных исполнителей. «Видеть не хочу этих мозгоклюев. Приезжай сама. Чайку попьем и все решим», – любимый папа был в своем репертуаре.
Зная по опыту, что уже завтра отца может не оказаться в стране, Марина привезла все бумаги с собой и стойко держалась до финала. Без поддержки Тищенко и финансового директора она была вынуждена в одиночку противостоять неуступчивому Генеральному. О том, что Генеральный является еще и ее папой, в такие периоды вспоминать не приходилось.
Благополучно выдав младшую дочь за сына известного дипломата, Рогозин грезил о такой же участи для старшенькой. Он спал и видел, как отдаст ее в жены и наконец станет дедом, потому с карьеризмом дочери не смирялся и боролся единственным доступным образом: "Работа, ответственность и еще раз работа". Рогозин упрямо пер к своей мечте, он делал все, чтобы дочь взмолилась о пощаде и ушла. Марине приходилось несладко. Чтобы отстоять свое право заниматься любимым делом, порой приходилось идти против инстинкта самосохранения.
– А еще мне нужен отчет по корейской сделке, – вместо ответа на один из Марининых вопросов, распорядился Лев Семенович. – И анализ за какой период окупится оборудование.
Список задач рос, а решение насущных проблем все еще откладывалось.
– Тендер через три недели. – Рогозин забарабанил пальцами по столу. – Значит, еще месяц, и нагрузка на сети увеличится вдвое. Надеюсь, технический департамент понимает, какая на них ответственность? Все госструктуры, от больниц до полиции будут на нас.
Чтобы хоть как-то привлечь внимание, Марина проигнорировала вопрос.
– Еще, – отец не сдавался, – скажи Тищенко, что маркетинговая стратегия по Дальнему Востоку ни к черту не годится. Ты сама ее видела? Это ж бред сивой кобылы! Его маркетологи укурились там, что ли?
Вновь молчание. И опять безрезультатно.
В планах отца они уже выиграли тендер и заключили договор на оказание услуг связи. "Корпоративные гиганты", "Самые передовые", "Самые доступные", "Самые надежные" – Рогозин уже видел заголовки статей. Уверенный в соблюдении своих договоренностей на самом верху, он не допускал никаких сомнений.
Только Марине было не по себе. Стараниями журналистов и Союза потребителей вера в надежность «Альфы» оказалась подорванной. Никакие меры не спасали. В ответ на уступки со стороны мобильного оператора правозащитники начинали кричать еще громче. Какая-то незначительная утечка информации была раздута до масштабов вселенской трагедии.
Истратив уйму времени и сил на контрмеры, Марина все чаще ловила себя на мысли о диверсии. Активная антипиар-компания «Альфы» перед тендером была на руку многим. Региональные дальневосточные операторы, большая тройка, стервятники из СМИ... Впору было думать, что Леонов оказался прав, и не стоило вовсе ввязываться в этот тендер.
Количество потерпевших от утечки росло с каждым днем, однако отец к ее сомнениям был глух.
Этим вечером он был глух особенно. С таким же успехом можно было добиваться ответов от стены. Пустая трата времени и целый список ненужных дел.
К одиннадцати вечера Марина окончательно утратила всякую надежду достучаться до драгоценного родителя.
– Все, – прямо во время новой пламенной речи она встала из кресла и принялась собирать со стола документы. – Мне все понятно.
Рогозин осекся, удивленный ее действиями, но уже скоро сам стал помогать.
– Маришка, – он тяжело вздохнул, – вот в кого ты такая упрямая? А?
Марина подняла голову, посмотрела на отца. Тот улыбался. Грустно, устало и с таким пониманием в глазах, что хотелось обнять и, как в детстве, излить все свои обиды и тревоги. Возможно, это был единственный шанс достучаться, но ассистент Генерального директора Марина Львовна Рогозина давно разучилась плакать и просить о помощи. Даже у близких.
– Отчеты пришлю завтра, – она застегнула портфель и направилась к двери. – Новую маркетинговую стратегию позже.
Голова болела все сильней. Виски словно в тисках сжимало. Марина готова была отдать все имеющиеся с собой деньги за таблетку обезболивающего.
Скорее всего так бы она и ушла. Один странный вопрос, не дававший покоя со дня парусной гонки, заставил задержаться. Уже взявшись за дверную ручку, Марина обернулась.
– Папа, а тебе знакома фамилия Берг? Аарон Берг? – чувствуя себя дурой из-за того, что спрашивает такую глупость, она на всякий случай пояснила. – Он был в вип-зоне возле твоей яхты на гонке.
– Берг?
Выражение лица Рогозина переменилось на глазах. Вначале округлились глаза, потом опустились уголки губ. Даже если бы и на этот вопрос отец не дал ответа, Марина и без того поняла: "Они знакомы".
– Он работал на тебя? – осторожно уточнила она, забыв о своем желании уйти.
Ответ казался очевидным, но Марину вдруг охватило странное беспокойство. Берг не был похож на кого-либо из огромной гвардии отцовских директоров, замов и консультантов. На чиновника он тоже не походил...
Шли секунды, напряжение становилось все сильнее, а отец молчал.
– Папа?! – Марина не выдержала. – Кто он?
***
В бумажном стаканчике, шипя и пузырясь, растворялся аспирин. Из динамиков лилась медленная тоскливая мелодия. Голубая Ауди плавно лавировала в густом, сверкающем фарами потоке автомобилей, а ее хозяйка, кусая губы, пыталась прогнать навязчивые, невеселые мысли.
Возможно, глупо было растворять лекарство в сладком чае из сомнительной забегаловки. Возможно, следовало вызвать такси, и дать себе отдых. Возможно, в жизни что-то пошло наперекосяк. Марина не знала.
Еще месяц назад у нее были планы и ясное понимание текущей ситуации: наладка оборудования, тендер, продвижение услуг в новом регионе. Все форс-мажоры были просчитаны, а нужные люди задобрены. Обычная работа, стандартные процедуры. И вот непонятная утечка информации, следом за ней череда исков, а сегодня еще и сюрприз от собственного отца – Берг.
«Детка, ты ведь не считаешь своего папу святым?» – уже по первой фразе о загадочном мистере Оцелоте можно было понять, что дело дрянь. Без некоторых знаний вполне можно жить. Без информации о Берге она точно жила бы спокойнее. Какой черт дернул за язык? Зачем вообще задала вопрос? Марина не понимала, но элегантный красивый мужчина с редким именем Аарон теперь накрепко засел в мозгу с табличкой «Опасно!»
Оснований было достаточно. Анализируя, что могла упустить, Марина прокручивала короткий диалог у двери и хмурилась.
– Папа?! Кто он?
– Детка, ты ведь не считаешь своего папу святым? – отец попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривая.
– Ты можешь ответить на вопрос? – напряжение с каждой секундой становилось все сильнее.
– Он... – Рогозин замялся.
– Папа, отвечай!
– Он мой рейдер, – прозвучало быстро, как выстрел. – Собственный. Но все в прошлом!
– Твой рейдер? – чтобы не упасть, Марина прислонилась спиной к двери.
– Да, – известный на всю страну своими законными способами ведения бизнеса, миллиардер Лев Семенович Рогозин пожал плечами.
– Для того, чтобы считать тебя святым, я слишком много знаю, – Марина прижала ладонь ко лбу, – но рейдерство... Я видела все отчеты за последние десять лет о сделках по приобретению компаний. Там нет и намека на захват.
– Ну, как тебе сказать?.. – отец почесал левую бровь.
– Папа... – она все еще не верила. Не хотела верить. У отца всегда хватало средств и связей, чтобы провернуть любую сделку без грязного захвата.
– Не все фирмы были очень рады слиянию, а Берг... Он и у ангела в раю найдет слабое место.
Глава 3. Фактор «икс»
– Русская речь не сложнее других.
Вон Маргадон – дикий человек – и то выучил. Маргадон!
к/ф «Формула любви»
Часть 1.
Десять дней спустя.
Обтянутая узкой красной юбкой женская попка смотрелась аппетитно. Длинные ноги, узкая талия и два аккуратных полушария – сплошной отвлекающий фактор. Работа останавливалась, а когда девушка наклонялась, чтобы полить очередной цветок, соблазнительная окружность превращалась в настоящую мишень... для взгляда.
Благодаря стараниям Анны, нанявшей трудолюбивого офис-менеджера, провокационную сцену с поливанием, рыхлением и прочей свистопляской Берг вынужден был наблюдать почти каждый день.
Конечно, можно было приказать перенести «час цветовода» на время до или после его приезда. Хотя бы ради растений! Но каждый раз в Аароне просыпался исследователь, которому было интересно, когда же обладательница «мишени» поймет, что его «метательный снаряд» не заинтересован в цели, и он останавливал себя. С тяжелым вздохом позволял войти. Как пресытившийся фактурами художник рассматривал пикантные изгибы. Подмечал изменения в длине юбок и молчал.
Слишком проста была для него арифметика этого флирта. Одна улыбка. Десять минут разговоров ни о чем. Несколько якобы случайных касаний. Потом молчаливая пауза на многозначительные взгляды. В паузе решалось все: от согласия до поз. Прямой взгляд – можно расстегивать ширинку и не дурить друг другу голову. Скользящий, смущенный – пустить в ход комплименты, чтобы дама в глазах общественности, что обитала исключительно в ее голове, не казалась легкой добычей. Финал тот же.
Просто, крючки на женском белье – и те сложнее. Неотвратимо, как желание помыться после. И скучно...
Закон всемирного тяготения – каждое тело порождает притяжение, важны лишь масса (статус) и расстояние (на что оба готовы пойти). Грязные игры в потребителя и невинную жертву начнутся позже.
– Аарон, ты что ее поощряешь? – стоило девушке выйти за дверь, как главный хранитель нравственности в фирме – Анна оказалась в кабинете. – Девчонка скоро вообще без юбки по офису шастать начнет.
Берг приподнял левую бровь, изображая недоумение.
– Я эту девочку у банка отбила! – вспыхнула Анна. – Три иностранных языка. Знание делопроизводства в совершенстве... Да у нее такие рекомендации, каких даже ты мне не дашь.
– Конечно, хорошо, что ты трезво осознаешь свои перспективы... – Аарон коварно ухмыльнулся. – Жаль, наша юная «цветочница» не такой спец в оценке своих шансов.
Анна бросила на босса испепеляющий взгляд, а потом, махнув рукой как на неисправимого, пошла к телевизору.
– Кажется, у твоего бывшего партнера кру-у-упные неприятности, – она взяла в руку пульт, и уже через несколько мгновений на экране появилась Марина Рогозина.
Резкая смена фактуры произвела на Берга отрезвляющее действие. После зада в красном мини застегнутая на все пуговицы главная леди «Альфа-Телекома» казалась непорочной девой. Глаза Аарона загорелись интересом, что не осталось незамеченным для его секретаря.
– Скажите, перенос времени проведения тендера как-то связан с недавней утечкой личной информации? – молодой бойкий журналист сунул микрофон под нос выходящей из здания Рогозиной.
Судя по растерянному взгляду, Марина к такому штурму не была готова. Любуясь ее удивленным выражением лица, Берг даже откинулся на спинку кресла. Без налета самоуверенности она выглядела иначе. Ничего общего с той расчетливой и ироничной дамочкой, с которой он познакомился на пристани. Не «цветочница», но и не акула бизнеса.
Как оказалось, долго наслаждаться своей промашкой Рогозина не позволила. Сузив глаза, она осмотрелась по сторонам. Нашла камеру и, как по мановению волшебной палочки, преобразилась.
– Перенос тендера связан исключительно с необходимостью пересчета некоторых технических условий, – было произнесено таким ровным тоном, что наверняка даже детектор лжи подтвердил бы, что сказанное правда.
– Но ваш конкурент настаивает на добавлении позиции «уровень защиты личных данных» в критерии оценки победителя.
– У вас неверные данные, – Марина снисходительно улыбнулась. – Это мы настаиваем на таком критерии. История с СМС многому нас научила.
– То есть, Вы хотите сказать, что «Альфа» больше не допустит такой серьезной утечки?
Берг весь превратился вслух. Журналист оказался ушлым. Вопрос был сформулирован так, что любой ответ звучал бы, как признание вины.
– Я не провидец, – вместо того, чтобы стушеваться, Рогозина равнодушно пожала плечами. – Кто даст гарантию, что это мое интервью СМИ не раздуют до масштабов разглашения коммерческой тайны? Та же утечка.
Не ожидавший такого поворота журналист даже рот открыл от удивления. Рогозина виртуозно повернуло его орудие против него, и, судя по молчанию, следующий вопрос застрял в горле.
– Черт. – Анна сложила руки на груди. – А она хороша!
– Не то слово, – Берг не скрывал своего восторга, но взгляд оставался напряженным.
– С такой дочерью твоему партнеру море по колено, – заметив, что интервью закончилось, Анна выключила телевизор.
– С морем у него и так все хорошо. – Берг задумался. – А вот дочь... Анна, недавно я просил тебя глянуть резюме одной... соискательницы. Рекомендации, надеюсь, уже передали?
Переход с обсуждения Рогозиной на другую тему не стал для собеседницы неожиданностью. Анна сразу поняла, о какой такой «соискательнице» идет речь, лишь время и место казались не самыми удобными.
– Ты прямо сейчас хочешь услышать мое мнение? – она исподлобья взглянула на босса.
– Да. Вдруг я соблазнюсь прелестями нашей «цветочницы». Все же три иностранных языка...
Многозначительная ухмылка вместо слов пояснила, что он имел ввиду, но хорошо знавшая босса Анна даже не стала делать вид, будто купилась.
***
Создать психологический портрет Марины Рогозиной было делом непростым. И хоть Анна не то что собаку – целую упряжку съела в этом вопросе, старшая дочь Рогозина мало чем походила на женщин своего круга. Умная, красивая и вечно занятая. У нее даже подруг не было. Ни котиков, ни лошадок, ни мужчин... Настоящий племенной жеребец Тищенко, и тот не смог охомутать наследницу. Меняй красавица мужчин как перчатки, это вполне можно было бы оправдать строптивым нравом, но и здесь оказалось мимо.
Мужчины не были слабостью Марины Рогозиной. Ее любовников можно было пересчитать по пальцам, причем одной руки. Если бы не один очень странный случай четыре года назад, Анна сочла бы Рогозину холодной рыбиной, жертвой модного нынче феминизма. К сожалению, Ювелир слишком спешил, собирая информацию. Анна многое бы отдала, чтобы узнать все подробности той истории, однако приходилось довольствоваться скупыми данными.
В две тысячи тринадцатом году одним культурным событием в столице должно было стать больше. Старшая дочь владельца мобильного оператора «Альфа-Телеком» сообщила о своей помолвке с молодым и успешным врачом-педиатром Глебом Ветровым. Желтой прессе выпал настоящий джек-пот: неравный брак, хранящий молчание отец невесты, благородный, как настоящий принц, жених.
Наследница и доктор за короткий срок стали самой обсуждаемой парой страны. Журналы пестрели их фотографиями, а информационные порталы излагали каждый свою историю знакомства влюбленных.
Марину и Глеба обожали. Им завидовали. О них говорили. Назначенную на август свадьбу Рогозиной ждал весь бомонд, но за два месяца до знаменательного события в новостях появилась информация об отмене бракосочетания. О причинах не было сказано ни слова. Марина тогда отправилась в длительную регату, и журналисты не смогли до нее добраться. Несостоявшийся муж Рогозиной от интервью категорически отказался.
Акулам пера поживиться было нечем, потому вместо догадок и гипотез в сети мелькали фото. Снимки до разрыва... Не нужно было быть психологом, чтобы понять, как сильно Марина любила этого мужчину. Счастливые глаза и искренняя улыбка выдавали ее с головой.
И фото после. На них и он, и она больше напоминали оболочки от себя прежних. Ни радости, ни надежды. Словно пережившие тяжелую операцию люди. Даже Анне, которая не знала никого из них, смотреть на эти кадры было больно.
– Так как тебе резюме? – устав ждать, Берг прервал ее рефлексию и повторно задал свой вопрос.
– Эта соискательница нам не подходит, – на одном дыхании выдала Анна. – Резюме отличное. Лучшего специалиста на это место не найти, но нам лучше рассмотреть кого-нибудь другого.
– Квалификация или личное? – Аарон повертел карандаш между пальцами.
– И то, и другое. Слишком дотошная, и мышь не проскочит. Она будет все держать под личным контролем.
– Хоть документы будут в порядке, – без особого оптимизма возразил босс.
– Когда дело дойдет до порядка в делопроизводстве, у вас появится острое желание ее уволить.
– Дотошная?
– Чересчур. – Анна поджала губы. – Вы не сработаетесь. Твой... творческий подход плохо сочетается со щепетильностью.
Услышал Берг то, что хотел услышать, или нет, догадаться по его лицу было невозможно. Потратив полночи на изучение информации о Марине, Анна ручалась за каждое сказанное о ней слово. Рогозина была опасна. Она не уходила в регаты, не доверяла консультантам. Она надеялась только на себя. Идеальный руководитель, трудное препятствие.
Аарон сосредоточенно смотрел на карандаш в своей руке. Гениальный стратег и хороший психолог, он наверняка пришел к тем же выводам. В простом и элегантном уравнении последней операции появилась неизвестная. Каждый их план включал нечто подобное – фактор «икс». Переиграть его было несложно. Но никогда еще неизвестной не становилась умная, волевая и красивая женщина.
***
Наблюдая, как Марина Львовна изучает последний отчет, начальник СБ Павлов в который раз удивлялся, откуда у такой красивой и интеллигентной женщины может быть такая деловая хватка. Буквально несколько часов назад закончились сложные переговоры по тендеру, а она полна сил и решимости бороться.
Да еще как! И дня не прошло после того, как Рогозин рассказал ей о рейдере – явилась в службу безопасности и затребовала установить за Бергом слежку.
«Мне нужно знать о нем все! Видеонаблюдение, прослушка телефона, сопровождение – крутитесь, как хотите, но сделайте в кратчайшие сроки», – Николай ушам своим не поверил, когда это услышал. Яблочко от яблоньки падало недалеко. Бергу даже можно было посочувствовать: на днях, убедившись, что он неопасен, Рогозин отдал распоряжение перевести наблюдение в спящий режим, и вот новый приказ. Только схлынула одна волна тотального контроля, как неожиданно накатила новая.
Прислушавшись к внутреннему голосу, возражать Павлов не стал: «Мало контроля не бывает». Прошло всего два дня, и на стол Марине легли первые отчеты. Как и для ее отца, оперативный отдел собрал полную информацию: фотографии, записи разговоров, маршруты движения и проч. Все данные были свежими, и, хоть по содержанию они мало отличались от предыдущих, Павлов не считал свою работу напрасной.
Марина, впервые столкнувшаяся с темной стороной работы службы безопасности, тоже не выглядела разочарованной. С минуту, не решаясь открыть, она продержала папку в руках, но потом смогла отбросить сантименты в сторону. Павлову невольно вспомнилось, как за глаза называли Рогозину.
– Никогда не думала, что докачусь до такого... – словно догадавшись о его мыслях, «алчная стерва» Марина горько усмехнулась своему начальнику СБ.
– Одну промашку мы уже допустили, – тот вздохнул.
Не зная, насколько Марина осведомлена о прошлом Берга, Павлов кроме информации о результатах слежки добавил еще и общие сведения. Сухой казенный язык Николая разительно отличался от витиеватых служебных записок Тищенко, но Рогозина была этому только рада. Описанная простыми словами биография Берга развеивала ореол загадочности и превращала его в простого смертного.
«Аарон Берг.
Возраст: тридцать пять лет.
Место рождения: Санкт-Петербург, Российская Федерация.
Национальность: еврей.
Гражданство: Израиль.
Образование: Факультет менеджмента имени Реканати Тель-Авивского университета.
После окончания вуза уехал из страны.
Семейное положение: холост. Детей нет.
Информация о близких родственниках: родители погибли в автомобильной аварии четырнадцать лет назад.
Информация о постоянных связях: отсутствует».
– То есть у него вообще никого нет? – Марина оторвалась от бумаг и недоверчиво посмотрела на Павлова. – Ни обязательств, ни привязанностей?
Николай истолковал этот вопрос по-своему.
– Ни одного уязвимого места. – Отрицательно замотал головой. – Настоящий берсерк.
Рогозина поежилась, словно от холода. Худенькие плечи дрогнули и, заметив это, Павлов мысленно отругал себя за длинный язык.
– Но Вы читайте, читайте, – он попытался исправить ситуацию. – Может, все не так плохо.
– Это свободный-то рейдер не плохо?
– Да кто знает этого Берга. Вполне возможно, что и не рейдер он больше, – Павлов взглядом указал на папку. – Во всяком случае, дел в Питере у него предостаточно.
Марина недоверчиво, словно спрашивала: «И Вы в это верите?» – посмотрела на своего визави, а потом вновь опустила взгляд на документы.
После биографии шел подробный отчет о нынешней работе Аарона: информация о покупке фабрики игрушек, распечатки переговоров с банкирами, расписание встреч, фотографии.
В плотном рабочем графике Берга не было ни одной свободной минуты. Регулярные деловые встречи. Насыщенные публичными мероприятиями выходные. Четкий распорядок дня. Даже красавицы, с которыми он проводил ночи, уезжали из его квартиры каждый день в одно и то же время. Странная еврейская романтика. Если бы не утренние фотографии, где дамы со счастливыми лицами садятся в такси, Павлов решил бы, что и не любовницы они вовсе, а какие-нибудь горничные.
Берг оказался идеальным бизнесменом во всем. Прекрасно зная, как любят проводить время люди его круга, безопасник был готов к чему угодно: к кутежам, к оргиям, к интрижкам с несовершеннолетними. Даже к трудоголизму. На своем веку Николай повидал и не такое, но нынешний «объект», словно намылившийся в рай святоша, вел образцовый образ жизни. Ни с кем не враждовал. Никого не подкупал. И совершенно не интересовался делами своего бывшего партнера Рогозина.
Марина пришла к такому же выводу.
– С отцом он больше не работает... – невесело произнесла она, перевернув последнюю страницу отчета.
– Ни одной общей ниточки, – сухо подтвердил Павлов.
– Проклятие... – со стоном. – Так как же они расстались? – Рогозина закрыла папку. В прошлом и настоящем не было ответа на вопрос: «Опасен ли для компании Берг». – Неужели разошлись как в море корабли?
На этот вопрос у начальника СБ были лишь догадки. «Паранойя, Коля! У тебя она в запущенной стадии. «Альфу» Бергу не проглотить, а заниматься бесперспективными проектами он не станет!» – вспомнились слова Генерального.
– Вам лучше бы узнать правду у Льва Семеновича, – единственное, что он мог рекомендовать.
– Смеешься? – Марина искоса глянула на собеседника.
– Попытаться можно.
– Вот именно – попытаться. Только, если он мне не сказал, что в прошлом занимался рейдерством, надеяться на ответ, думаю, не стоит.
Павлов нахмурился.
– Тогда продолжаем слежку? – Особого энтузиазма по этому поводу он не испытывал, но и оставлять все на самотек не хотел.
– Сколько вы уже наблюдаете за ним? – усмехнулась Марина. – Две, три недели? Месяц?
– Эм... – не зная, что ответить, промычал Николай. Распространяться о приказах босса он не имел права. Даже его родной дочери! Однако слежка казалась настолько очевидной, что и врать было глупо.
Смилостивившись над ним, Рогозина равнодушно отмахнулась.
– Не важно. Если до сих пор ничего не нарыли, то и не нароете. Лишь подтвердите алиби. – Она облокотилась о стол и обняла руками голову. – Знать бы, как они расстались: плохо или хорошо. Такая малость...
– Марина Львовна, – сокрушенно произнес Павлов, – все, что было в моих силах, я сделал. Чист аки агнец. Осталось только прижать этого Берга к стенке и по старинке отутюжить.
– Что? – Марина вначале не поняла. – Отутюжить?
– Ну... – Павлов весело улыбнулся. – Утюжком туда-сюда, туда-сюда.
Собеседница округлила глаза, а уже через мгновение комнату заполнил ее звонкий смех. Начальник СБ вначале держался, но смех был таким заразительным, что губы дрогнули, и он тоже расхохотался.
– Утюжить. Надо же!
– Я рад, что Вам понравилось.
– Николай, я даже не представляла, что Вы умеете шутить, – Рогозина вытерла слезы с уголков глаз. Благодаря неожиданной кровожадной шутке на душе немного отлегло. – Не первый год с Вами работаю, но не знала.
