Текст книги ""МЫ" и "ОНИ". Фантастическая биология - стандартная и нестандартная"

Автор книги: Мария Галина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Атака клонов

Равно как не грозят нам и неприятности с клонами. До стремительного старения бедной овечки Долли ни один фантаст, кажется, не додумался до простой мысли – если твой клон выращен из твоей неполовой (соматической) клетки, то все его клетки будут иметь тот возраст, который был у тебя на момент отбора генетического материала. Иными словами, он будет взрослым еще до рождения. Биологические часы – страшная и беспощадная штука, и пока еще необратимая. Не стареют только половые клетки – но они-то к клонированию как раз отношения не имеют по определению.

Интрига романа "Танец отражений" из "форкосиганского цикла" Лоис Макмастер Буджолд построена на том, что Марк, брат-клон Майлза нападает на секретную клинику на архипелаге Джексона, чтобы спасти детей-клонов, в тела которых потом будут пересажены мозги их богатых взрослых "родителей". На деле такая операция бессмысленна – достигнув определенного возраста (скорее всего, полового созревания) дети стремительно постареют, и злодеям-олигархам не долго тогда останется радоваться молодому телу. Технология замедления старения решила бы этот вопрос, но тогда бы не понадобились и клоны – достаточно было бы "обработать" оригиналы.

А вот существование самого Марка вполне оправдано – он выращен из клетки, взятой у его клона-брата еще в детстве и, значит, его биологический возраст соизмерим с возрастом самого Майлза.

Мало смысла и в выращивании клонов "на органы". Эти органы могут понадобиться только при механическом повреждении оригинала (например, автокатастрофе), что случается не так уж часто. А заменить склонную к опухолям печень или "порочное" сердце здоровым органом клона не получится. Поскольку точная твоя копия будет обладать твоими же генетическими дефектами – и печень у нее будет паршивая, и сердце бракованным.

Армия из клонов, которой тоже любят попугивать не столько фантасты, сколько журналисты, попросту нерентабельна. Клонов-то еще вырастить надо. Это же не то, чтобы из клеток вырастали сразу взрослые люди – так не бывает. Получаются обычные детишки, причем, поскольку технология доращивания в автоклавах еще не изобретена, донашивать чужой генетический материал, подсаженный в "пустую", лишенную своего ядра яйцеклетку, будут живые "суррогатные" матери – и рожать самым обычным человеческим способом. Потом младенцев надо кормить, лечить, покупать памперсы... Не проще ли нанять и обучить профессиональных солдат?

Мало того – кто-нибудь задумался, насколько боеспособна будет армия, состоящая, в сущности, из одного-единственного человека? Ведь залог любой стабильной системы – разнообразие. А у каждого человека есть не только достоинства, но и недостатки, которые компенсируются достоинствами других членов группы. Один, например, великолепный снайпер, хладнокровен, обладает блестящей реакцией, но не способен к длительным тяжелым физическим нагрузкам. Другой безрассудно храбр, но туповат. Третий обладает блестящим стратегическим мышлением, но трусоват – сказывается избыток воображения, и так далее. А если один и тот же недостаток будет усилен стократно? Тысячекратно?

Наверное, стоит задуматься.

Кстати, в блестящем рассказе Урсулы Ле Гуин "Девять жизней" (1969) команда из умственно и физически совершенных клонов погибла на чужой планете именно потому, что в запредельных условиях повела себя как один человек.

На самом деле неприязнь к клонам имеет под собой чисто иррациональную, мистическую основу. Копия, повторение того, что призвано быть уникальным – человеческой личности издавна страшила людей. Я уже говорила, как это отношение реализовывалось при встрече с механическим подобием (куклой, скульптурой). Можно было бы упомянуть рассказы, где мистические свойства приписывались портрету ("Портрет" Николая Гоголя, "Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда, "Портрет" Эдгара По).

Но лучше вспомнить, что каждый из нас так или иначе встречался с живыми клонами – и при этом воспринимал это как должное. Я имею в виду однояйцевых близнецов, абсолютно похожих друг на друга . Про душевное родство и психологическую зависимость близнецов друг от друга ходят легенды. Некоторые близнецы утверждают, что они чувствуют на расстоянии, когда их "второму я" плохо. Некоторые, даже будучи разлучены в раннем детстве, выросши, носят одинаковые прически и украшения, и даже их детей, жен и собак зовут одинаково. В общем, близнецы – явление весьма загадочное. На протяжении человеческой истории их то обожествляли, приписывая божественные качества (бореады Зет и Калаид, дети Леды и Зевса Кастор и Поллукс), то боялись и ненавидели. Так что, когда нас пугают клонами, слабо представляя себе, что это, собственно, такое, знайте – это восторжествовал древний человеческий страх, никакого отношения к собственно процессу клонирования не имеющий.

Это страшное слово – мутант

Радиация – единственный фактор, для обнаружения которого живущие на Земле существа НЕ выработали специальных рецепторов.

Никакими органами чувств радиация НЕ уловима. Инфразвук и ультразвук, инфракрасное (тепловое) и ультрафиолетовое (коротковолновое) излучение, гравитационные колебания, электромагнитное поле – все это так или иначе улавливается разными видами живых существ.

А радиация – нет.

Почему?

Да просто потому, что в природе радиоактивность не является определяющим фактором. Даже в местах выхода радиоактивных пород она ничтожно слаба – чтобы подхватить летальную дозу надо несколько лет неподвижно сидеть на одном и том же месте.

Радиационная опасность возникла лишь в ХХ веке одновременно с развитием ядерной физики и первые исследователи радиоактивности гибли от лучевой болезни потому, что не подозревали об опасности, брали куски обогащенной урановой руды голыми руками, держали их на лабораторном столе...

Так что когда особо чуткие особы говорят, что "ощущают" повышение радиоактивного фона, когда ветер дует "оттуда" (из Чернобыля, например), что им как-то по-особому трудно дышать, или что-то в этом роде, то, скорее всего они, мягко говоря, преувеличивают.

Тем не менее, радиации у нас научились бояться. Причем бояться панически. Страх этот большей частью наведенный, чисто головной – биологических и исторических корней у него нет, но абсолютно оправданный; столкнувшись с новым фактором человечество спешно начало вырабатывать некие защитные механизмы по принципу "лучше перебдеть, чем недобдеть" и в социумах, так или иначе столкнувшихся с радиоактивным заражением развивается самая настоящая радиофобия. Но именно из-за своей умозрительности, абстрактности, радиофобия принимает самые причудливые и алогичные формы. Пущенная, насколько я помню, Лео Кагановым утка, что кактус стоящий рядом с компьютером "поглощает" жесткое излучение, разошлась по всей стране и воспринимается многими на полном серьезе. Но это, конечно, частность. А вот суеверия и предрассудки, накрученные вокруг слова "мутант" стоят того, чтобы разобрать их подробней.

В любом сложном организме наблюдаются клетки двух видов – соматические с двойным набором хромосом и половые с одинарным набором хромосом. Организм индивида построен из соматических клеток. А вот половые клетки этого индивида производятся мужскими и женскими половыми железами и являют собой разнообразные сочетания переполовиненного хромосомного набора . Сливаясь, отцовская и материнская половая клетка вновь образуют новый организм с двойным набором хромосом.

Так вот, изменения в хромосомах половых клеток, благодаря которым у потомства появляются наследуемые признаки, которых нет у их родителей, и называются мутациями.

Мутации происходят под воздействием особых факторов – мутагенов (радиация, ультрафиолетовое излучение, некоторые химические вещества) и по определению происходят, повторюсь, только в половых клетках. Взрослую особь они по определению не затрагивают. То есть, если в фантастических рассказах герой вдруг покрывается чешуей, или обретает телепатические способности или нечеловеческую кровожадность при воздействии неведомого фактора – это не мутация. Это в лучшем случае проявление скрытых резервов, до того мирно дремавших в организме нашего героя, в худшем – просто глупость автора.

(Если автор претендует на звание научного фантаста, конечно – вон, у Кафки герой превращался в таракана, и ничего. Но это притча, к фантастике имеющая очень отдаленное отношение). Кстати, в знаменитом фильме Кроненберга "Муха" превращение героя в омерзительное насекомое с научной точки зрения вполне оправдано – в результате неудачного эксперимента гены в его соматических клетках "перемешались" с генами мухи.

Мутации могут затрагивать число хромосом (скажем, нарушается процесс их расхождения и в одну половую клетку отходит на хромосому меньше, а в другую – на хромосому больше), либо изменять отдельные участки хромосомы – гены. Но, как бы то ни было, проявляются они только у потомства, и то как правило не в первом поколении.

Кстати, большинство мутаций, проявляющихся сразу – летальны, то есть несут гибель потомству, сразу или на определенном этапе развития. Не удивительно –генетический механизм штука тонкая, его шлифовали миллионы лет эволюции, и любые его изъяны приводят к нарушениям работы организма. Поэтому страшные картины апокалиптической земли, по которой шныряют двухголовые уроды и прочие монстры не имеют под собой особых оснований – эти монстры либо вымерли бы еще не дожив до зрелого возраста, либо были бы уничтожены нормальными, адекватными и соразмерными соперниками.

Как ни странно, именно мутации и являются движущей силой эволюции – благодаря им и появляются новые формы, закрепляющиеся путем естественного отбора. Но процесс этот сложный, подчиняющийся сложным математическим закономерностям, и достаточно тонкий – пытаться воздействовать на него вышеуказанными мутагенными факторами – все равно, что пытаться молотком усовершенствовать швейцарские часы. Тонким вмешательством занимается генная инженерия; одно из самых замечательных достижений нашего времени.

Мы с вами, кстати, тоже не что иное, как мутанты – когда-то давным-давно группа стайных обезьян поселилась у выхода радиоактивных пород, где радиация была сильна ровно настолько, чтобы слегка повысить частоту спонтанных генетических изменений. И все окружающие нас живые формы тоже мутанты, уже хотя бы потому что когда-то, давным-давно они образовались из других исходных форм путем спонтанных мутаций. Так что давайте не шарахаться от слова "мутант", в нем нет ничего страшного, тем более, как правило, оно значит совсем не то, что вы думаете. Кстати, большинство серьезных генетических повреждений приводит к бесплодию их носителя, так что шансов, что постядерную землю заселят истекающие зеленой слизью монстры, практически нет.

Апокалипсис сегодня

Кстати, насчет двухголовых уродов. Двухголовые телята, четвероногие цыплята и прочие несчастные экспонаты кунсткамер – вовсе не мутанты. Это продукты нарушения эмбрионального развития, когда отравленная зародышевая клетка безуспешно пытается правильно поделиться – и не может. Часто такие монстры – просто недоразвившиеся близнецы (у людей такое явление тоже, увы, встречается). Но к мутациям такое явление отношения не имеет.

Известно, однако, к чему приводят ядерные взрывы (наземные-то испытания у нас проводились – исключительно от большого ума), поэтому смоделировать картину постядерной глобальной катастрофы в принципе можно.

Скорее всего, очень масштабная катастрофа будет связана с изменением климата – знаменитая "ядерная зима", при которой до мутаций и прочего кошмара просто дело не дойдет: с гибелью зеленых растений от холода и отсутствия солнечного света погибнет и все живое.

В меньшем масштабе (более локальном) ядерная катастрофа приводит к изменению видового состава – виды, чувствительные к радиации, погибают, нечувствительные начинают процветать. К нечувствительным относятся крысы, тараканы (вообще насекомые), крабы, раки. К чувствительным – все остальные, особенно крупные хищники. Радиоактивные элементы практически не выводятся из организма и имеют тенденцию накапливаться с пищей – а это значит, что каждое последующее пищевое звено получает все большую и большую дозу. То есть, больше всего достается вершине пищевой пирамиды – хищнику. Он и страдает – не столько от "мутаций", сколько от радиационного поражения.

В зараженной зоне начнут буйно цвести и разрастаться растения (в небольших дозах радиация – ростовой и репродуктивный стимулятор) и размножаться некоторые животные (те же крысы). За счет повышенных темпов размножения и мутагенного радиационного фактора у них действительно увеличится число и темп мутаций; так что спустя какое-то время теоретически возможно даже возникновение новых видов, отличающихся от своих предков например по размерам, окраске или поведению. Дополнительным фактором послужит как раз отсутствие крупных хищников (они, как мы установили, вымрут). А это значит, что численность процветающих видов увеличится немеряно, усилится пищевая конкуренция, что приведет к выделению из имеющегося генофонда новой группы хищников... Словом, тот же процесс эволюции, только слегка ускоренный. В истории Земли по тем или иным причинам такое несколько раз наблюдалось. В частности, именно так выделили из себя несколько разнообразных групп первые млекопитающие.

В том же Чернобыле, кстати, ничего эдакого запредельного не произошло – если не считать того, что туда ломанулось зверье из всех окрестностей. Там-то, в зоне, охота запрещена и браконьерят мало.

Скучно, да?

Ну ладно, предположим, всюду будут бегать гигантские тараканы.

А вот и нет, – насекомые могут увеличиваться только до определенного размера, и размер этот лимитирован физическими свойствами окружающей среды (в данном случае темпом диффузии газов через трахеи). То есть, на любой акселератор всегда находится свой тормоз.

Может произойти в такой "зоне" что-то совершенно непредвиденное, удивительное?

Может, разумеется. И не только в ней. Где угодно. Непредвиденное и удивительное происходит всегда и везде.

И зачем оно надо?

Так что же, не писать теперь про гигантских ящеров, мутантов и прочие ужасы?

Да нет, писать. Етоев вон написал о том, как человек покрывается паутиной и на теле его выступают загадочные письмена – и ничего, хорошая получилась книжка. Даже завоевала премию "Вий". Дело в том, что как правило автор вовсе не стремится к научной точности (как бы ни называли фантастику "научной", она практически никогда таковой не была). Автор просто стремится рассказать увлекательную историю и взывает при этом вовсе не к нашей логике (апеллируя к логике вообще немногого добьешься – об это прекрасно осведомлены наши политологи). Чтобы вызвать соответствующую реакцию, автор сознательно или бессознательно (он же тоже человек, со всем человеческим культурным багажом) апеллирует к древним мифологемам. Архетипам. А миф и логика – две вещи несовместные. Вовсе не так уж важно, откуда взялся Кинг-Конг на маленьком тропическом островке и на кой ему нужна эта блондинка. Дело в самой извечной схеме "красавица и чудовище", то так то эдак всплывающей в разных культурах.

Иметь представление о том, как это происходит "на самом деле", нужно в основном для того, чтобы не нести глупости при большом скоплении народа, не транслировать обывательские страхи через малограмотную прессу. Журналисты, как и все гуманитарии, испытывают перед естественными науками священный трепет и потому особенно легко поддаются гипнозу квазинаучных звучных ничего не значащих терминов.

Правда, есть некая скрытая закономерность. Я сказала, что в принципе как оно бывает на самом деле, знать не обязательно? Да, но многие наши успешные писатели-фантасты изучали медицину, биологию или психологию – Сергей Лукьяненко, например, или Лео Каганов, Сергей Дяченко, Геннадий Прашкевич, Кирилл Еськов. Борис Стругацкий – астроном, Иван Ефремов – палеонтолог, Михаил Булгаков – врач, Чехов – тоже. Впрочем, ни Гоголь, ни Толстой, ни Достоевский к медицине никакого отношения не имели (разве что как пациенты), что свидетельствует о том, что на каждый довод находится свой контрдовод...

Тем более, здесь я излагаю свод знаний на настоящий момент. А он, как известно, имеет обыкновение пересматриваться и расширяться.

Похвала науке

Я как-то принимала участие в радиопередаче; речь шла о будущем цивилизации, о прогнозах... На такие передачи часто приглашают фантастов, потому что ошибочно считается, что прогностика – это именно то, чем занимаются фантасты. Вместе со мной пригласили писателя-почвенника, который должен был олицетворять здоровый консерватизм. И он, естественно, как и от него ожидалось, вещал в микрофон, что от науки одно зло. Она разлагает человечество, приводит к бездуховности, к изобретению оружия массового поражения и т.п...

Этому человеку было за пятьдесят. В феодальном обществе он был бы, скорее всего, в самом низу иерархической пирамиды (аристократов, держателей феодов было несоизмеримо меньше, чем простого люда). Причем, скорее всего до столь преклонного по понятиям "патриархального" общества возраста он бы просто не дожил – умер бы от аппендицита или воспаления легких. У этого человека наверняка имелись пломбы и коронки, поставленные с учетом всех современных технологий, у него был удален аппендицит, он еще застал время, когда всех поголовно прививали от оспы – и тем самым сохранил себе зрение и гладкую кожу. Если у него начнется воспаление легких, он обратится к врачу и станет колоть антибиотики (которые спасли людей неизмеримо больше, чем погибло во всех мировых и локальных войнах). Дома у него есть телевизор, телефон и холодильник (а может, и ноутбук). Он стал известен благодаря книгам, напечатанным с учетом новейших технологий. Перед входом в бокс радиостудии он отключил мобилу. Он вещает на несколько миллионов человек благодаря все той же науке и технике – и честит науку, которая лично ему не сделала ничего плохого!

Когда я ему об этом сказала, он снова начал говорит о том, что наука убивает духовность...

И что бесконтрольное использование науки приведет к разложению и гибели человечества (тут как раз всплыли слова "экология" и "на генетическом уровне").

Что касается духовности, то это, с мой точки зрения такой же миф, как и "золотой век". И ноги у этого мифа растут именно оттуда – мол, раньше все было лучше, трава зеленее, земля сама родила, девушки были чисты и целомудрены, юноши горды и отважны, а старики – мудры и пестовали молодежь.

На деле духовность – продукт сугубо индивидуальный и с обезличкой и ритуальщиной так называемого "патриархального общества" ничего общего не имеет. Насколько я понимаю, большая часть населения занималась тем, что старалась выжить, вовсе не задумываясь о высоких материях. На это были специальные люди, из общественных процессов исключенные – монахи, странники, затворники, аскеты, подвижники, психи и пророки (что часто совпадало)... Ни то, ни то нашему поборнику духовности наверняка не подошло бы (наши почвенники обычно трогательно любят жизнь во всех ее проявлениях – и выпить, и покушать, и погулять).

Что касается того, что наука изменила лицо мира, и во многом необратимо, то это, пожалуй, верно. Да, наука способна производить оружие массового поражения (по заказу, заметьте, военных), она привела (из-за того, что сняла лимитирующие факторы) к перенаселению земного шара (она же и обеспечила контроль над рождаемостью)... Но именно наука – залог стабильности и существования цивилизации, просто потому, что другого способа выжить у нас уже нет.

Обывательское стремление ограничить науку полезными изобретениями (телевизором, стиральной машиной и зубоврачебным креслом) на деле приведет к застою, стагнации – в нынешнем виде общество, конечно, не идеально (по сравнению со средневековьем оно, кстати, не так уж и плохо), но чтобы его улучшить, требуется концептуальный прорыв, который может дать именно наука.

Чем сердце успокоится

Лео Каганов в своей статье «Обезьяна из прекрасного далека» полагал, что залог будущего процветания и вообще существования человечества состоит именно в отказе от человеческой (вернее, животной) природы. От того багажа инстинктов, который определяет наше поведение и дан нам в наследство миллионами лет эволюции. Примерно ту же точку зрения высказывал лемовский Голем Х1У («ибо, только отринув человека, спасется человек»).

Фантасты, от Кларка ("Конец детства") и до Стругацких ("Волны гасят ветер") рассматривали возможность отказа от человеческой природы путем "вертикальной" эволюции – сугубо биологического прорыва, спонтанной (ну, разве пришлось слегка подтолкнуть) трансформации.

Увы, существа, в которых превратились люди, вместе с человеческими слабостями, отринули все человеческое вообще. Неудивительно –человечество для них пройденный эволюционный этап, неудачный соперник на эволюционной арене. Тем не менее, сейчас мы подошли к пределу, когда человеческую природу можно будет изменить путем все той же науки. Методом ли генетической трансформации или пластической хирургии, но человек получит способность менять свой внешний облик (в том числе и произвольно). До какой-то степени эта тенденция проявилась уже сейчас – в том, что касается "подправки" природных дефектов, омолаживания, коррекции фигуры и черт лица, и т.п. Более драматичные изменения претерпевает тело радикалов, вживляющих "для шику" металлические имплантанты , рассекающих надвое язык, "лепящих" свое тело при помощи гелевых и пластиковых вставок. Сейчас эти люди кажутся нам немножко "странными". Впрочем, такая странная эстетика для многих культур не в новинку – китайцы запихивали ножки девочек в "лотосовые башмачки", искривляя их ступни так, что даже просто передвигаться китаянкам было трудно. Индейцы майя, напротив, запихивали головы мальчиков в особые тиски, чтобы добиться "идеальной" линии, соединяющей нос со лбом . На Африканском континенте женщинам удлиняли шеи при помощи медных обручей, некоторые племена расширяли мочки ушей, вбивая туда древесные сучки, и подпиливали зубы, чтобы походить не на презираемых обезьян, а на гордых хищников. И все – от маори до европейцев – покрывали свое тело татуировкой. Так что стремление человека изменить свою природу заложено как раз в этой самой природе. А с появлением новых биотехнологий этот процесс может приобрести просто гигантский размах. Кстати, у Станислава Лема в одном из Путешествий Иона Тихого описывается цивилизация, освоившая биологическую пластическую трансформацию до такой степени, что тамошние люди полностью утратили свой первоначальный облик и превратились в переусложненных уродцев, таскающих "приращенные" части тела на платформах с колесиками... До такой степени абсурда, полагаю, дело все же не дойдет, но то, что из соображений пользы, эстетики или по зову неких древних инстинктов, которые до сей поры невозможно было реализовать, люди изменят свой облик настолько, что "обычному человеку" будут казаться уродцами – несомненно. Отношение к своему телу уже носит характер арт-хэппенинга, и эта тенденция с развитием новых биотехнологий продолжает усиливаться (об этом замечательно рассказано в романе Линор Горалик и Сергея Кузнецова "Нет").

Другая возможная тенденция преобразования человеческой природы связана с вмешательством в процессы старения. Пока что в нашем организме есть нестареющие клетки всего двух типов – половые и раковые. Остальные клетки нашего тела руководствуются раз и навсегда заведенными биологическими часами, которые пока что нельзя ни замедлить, ни остановить. Именно что пока что – теоретически это возможно; недаром некоторые виды рыб и черепах вообще не выказывают признаков старения на протяжение всей своей жизни, а продолжают расти, пока не погибнут от какого-либо внешнего природного фактора. Если старение удастся замедлить или остановить, демографическая ситуация в мире, и вообще лицо мира изменится радикально – скорее всего, человечество распадется на закрытую нестареющую западную элиту (в первую очередь такие технологии станут доступны лишь богатым людям в богатых странах) и остальное человечество, которое будет этой элите смертельно завидовать. Последствия такого разделения можно прогнозировать на свое усмотрение – лично я попыталась это сделать в романе "Волчья звезда", и ничего хорошего у меня, как обычно, не получилось. Впрочем, возможно, я пессимистически смотрю на вещи.

Исчезновение человека как биологического вида с эволюционной арены тоже возможно, хотя по природным причинам маловероятно, – благодаря науке и технике человек вывел себя из под удара эволюции. Но те же наука и техника могут привести либо к радикальным изменениям в его природе, либо к самоистреблению – и то и другое будет означать гибель человечества в том виде, в котором мы его сейчас наблюдаем. Собственно, именно эти два варианта чаще всего и рассматривают фантасты. Практического толку от этого никакого. Фантасты все-таки не футурологи. Кстати, при изучении футурологических прогнозов оказалось, что чем прогноз детальнее и ближе к нашему времени, тем чаще он дает сбои. Так что "ужасные чудеса", поджидающие нас на пути в будущее, хотя и могут быть действительно ужасными, все же имеют шанс остаться чудесами.