Текст книги "Амазонки (СИ)"

Автор книги: Мария Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Не поворачиваясь к девушке спиной Хасан попятился к внутренней двери и кого-то крикнул, на его зов вышла грузная женщина с головы до пят укутанная в пестрые одежды. Женщина молча поклонилась Хьяре. Девушка указала на ткани и нарисовала костюмы, которые хотела получить в итоге. Женщина внимательно слушала и молча кивала. Молча же она сняла с девушки мерки. Отдельно Хьяра отобрала ткани, которые надо было доставить к ее каравану.

– Сколько все это мне будет стоить? – спросила Хьяра.

Женщина не ответила, а лишь подняла глаза на Хасана, все время стоявшего немного в стороне.

– За все семьсот золотых, – живо ответил Хасан, жестом велев своей невестке уйти, но, заметив нахмуренные брови Хьяры, тут же добавил: – Но исключительно для вас, из-за моего глубочайшего уважения к Вашему Высочеству, пятьсот золотых.

– Я дам тебе триста, – сказала девушка: – И чтобы к концу недели все было готово.

– Триста за такие шикарные ткани, – застонал, заломив руки, торговец. – Триста золотых за замечательную работу, – и он схватился за сердце.

– Хасан, – оборвала его стенания девушка: – Я знаю, сколько стоит эта работа и эти ткани, я и так переплачиваю и поэтому не дам ни гроша больше. Но если ты недоволен, я поищу другого портного.

– О, благороднейшая из женщин, – запричитал торговец, хватаясь, то за сердце, то за голову. – Триста золотых это же совсем даром, вы пустите по миру детей Хасана.

Хьяра поморщилась и пошла к выходу, но выйти торговец ей не дал, он перегородил выход и все еще причитая, согласился взять 300 золотых, но заявил, что только из-за его слабости к прекрасной принцессе его семья теперь будет голодать.

– Ты знаешь хорошего оружейника, Хасан? – спросила девушка, чтобы хоть как-то остановить поток жалоб торговца на несчастную судьбу.

– У моего свата рядом прекрасный магазин, там и оружие есть, – тут же ответил Хасан, оборвав нытье на середине фразы и услужливо открыл дверь, собираясь показывать дорогу.

– Мне не нужны перекупщики. Мне нужен хороший оружейник.

– О, конечно, Ваше Высочество, – лукаво улыбнулся торговец. – Конечно, Хасан знает такого. Отсюда вам надо пройти прямо, мимо рядов с барахлом которое они называют посудой. Лучшую посуду вы сможете купить у меня, – показал он рукой направление но, заметив снова сердитый взгляд девушки, продолжил. – Так вот за посудными рядами повернете на право, там работают кузнецы. Третья или четвертая кузня принадлежит Муссе, он недавно в городе, но он лучший в своем деле, уж поверьте Хасану.

– Спасибо, – поблагодарила девушка. – Да, через неделю жду все, что я заказала.

– Все будет исполнено в лучшем виде, моя госпожа, – почти до земли склонился Хасан.

– Через неделю, – передразнил он Хьяру, когда та скрылась из виду. – Цены она, видите ли, знает, и переплачивать не собирается. Денег что ли жалко? Денег ведь куры не клюют, а туда же, торгуется. Ох уж мне эти амазонки, мужиков на них не хватает. Давно бы надо было поприжать этих выскочек, а то такой куш и бабам достался, – торговец покачал головой и скрылся в лавке.

Хьяра нашла рекомендованную Хасаном кузню. Торговец не обманул, оружие действительно было великолепным и не броским, что очень нравилось девушке. Хьяра не любила слишком дорого отделанные сабли и кинжалы, она предпочитала более скромные образцы. Оружейник Мусса довольно скептически смотрел, как девушка перебирает его творения, но ее выбор его удивил, оружие было выбрано первоклассное. Мусса совсем недавно переехал в Исламабад, и ему еще не приходилось сталкиваться с Предрайскими жительницами, хотя он и был о них наслышан.

– Сколько ты хочешь за это все? – спросила Хьяра, кивнув головой на выбранное ею.

– Две тысячи золотом, – ответил оружейник.

– Две? – переспросила Хьяра. – Оружие действительно не плохое, но ты требуешь слишком много.

– Две тысячи золотом, – упрямо повторил Мусса: – А если не по карману, то ищите мастера подешевле. Моя работа стоит дорого, но она того стоит.

Хьяра вздохнула и взяла в руки один из кинжалов. Тонкая серебреная резьба на ручке, идеально острое и прочное лезвие, кинжал лежал в руке как влитой. Такая работа была редкостью и действительно стоила запрашиваемых денег. Девушка не стала больше спорить и отсчитала нужную сумму.

– Доставишь все к караван-сараю у южных ворот, спросишь караван принцессы Хьяры. И не вздумай подменить что-нибудь, горько пожалеешь.

– Мусса не вор и не обманщик, – возмутился оружейник. – Никто не смеет сомневаться в моей честности.

– Я еще не имела возможности убедиться в твоей порядочности, – примирительно сказала Хьяра. – То, что мастер ты хороший я вижу, а вот причин безоговорочно доверять тебе, у меня пока нет.

– Я честный человек, – все еще злясь, крикнул Мусса вслед уходящей Хьяре, хотя в глубине души понимал, что девушка права. Но, даже не смотря на предубеждения по отношению к амазонкам, девушка ему понравилась, она сумела оценить его работу и заплатила всю сумму сразу, а это все же было признаком доверия. Это был первая настолько большая покупка с тех пор как оружейник перебрался на новое место и теперь его семья могла некоторое время перестать на всем экономить. А главное, если девушка расскажет о нем своим подругам-амазонкам, то возможно у него будут покупать оружие и другие войны Предрайских Кущ. Проводив Хьяру взглядом, Мусса закрыл мастерскую, аккуратно сложил покупку девушки и отправил сынишку, который помогал ему в работе, обрадовать семью, а сам отправился относить заказ.

Хьяра провела в Исламабаде еще неделю, закупая все необходимое ей и все заказанное матерью и подругами. Кроме личных покупок у нее были еще и чисто политические дела. Хьяра подтвердила договор о ненападении и взаимопомощи с местным султаном, продлила и заключила несколько новых договоров на поставку продовольствия, и прочих необходимых товаров для Предрайских Кущ. Более того, она сумела уговорить оружейника Муссу перебраться с семьей в Предрайские Кущи. Оружейник долго отказывался и сомневался, но Хьяра все же добилась своего. Она убедила Муссу переехать хотя бы на пол года, а уж если ему не понравится, то обещала помощь в возвращении и обустройстве в Исламабаде. Мусса долго колебался, но, поговорив с купцами, бывавшими в Предрайских кущах, и узнав, что там работает довольно много приезжих мастеров и то, что хороших профессионалов амазонки ценят, оружейник согласился.

Караван Хьяры уже собирался в дорогу, когда вновь прибывший купец доставил ей письмо от матери. В письме Каяна просила дочь решить возникшие серьезные проблемы в Северной стране. Возникли некоторые проблемы с деньгами, вложенными в этой стране. Так же необходимо было разрешить конфликт с послом северян в Исламабаде. Посол очень не лестно отзывался об предрайских амазонках и предпринял несколько попыток силой отбить у них своих соотечественников, купленных на невольничьих рынках, а значит, надо было решить вопрос с королем Северной страны о новом представителе. Ну и заодно надо было выбить долги из троих бывших рабов, которые были отпущены домой под долговую расписку, но так и не заплативших. Собственно долги были делом второстепенным, и Каяна даже не стала бы просить дочь разбираться с эти, но один из выпущенных под подписку рабов был преподавателем университета и по возвращении домой написал книжонку, в которой описал быт и нравы Предрайских Кущ, извратив и переврав все что было можно переврать. Эта книжица сильно разозлила королеву и Хьяре предстояло разобраться с писателем.

– Что-то не так? – спросила девушку одна из ее помощниц. – Дома что-то случилось?

– Нет, дома все в порядке, – ответила Хьяра. – Но домой вы поедите без меня. Мне надо ехать на север.

– Через море?

– Да, – вздохнула Хьяра. Девушка не испытывал восторга от поручения матери. Она много слышала о северянах и их стране, но никогда не была там, переход через море пугал ее.

Отправив караван домой, Хьяра купила билет на судно, отплывавшее на Север. Ей повезло, она смогла попасть на корабль, который отходил прямо вечером.

Команда корабля была крайне удивлена, увидев среди своих пассажиров амазонку, но капитан, справившись с удивлением, лично приветствовал необычную пассажирку и пригласил ее на ужин за капитанский столик.

Хьяру внимание капитана не удивило, она просто не знала, что бывает иначе, а удивила ее встреча с Джоном Смитом и его товарищами. Джон был удивлен не меньше, он так растерялся, что не нашел что сказать и Хьяра, взявшая себя в руки первой, ушла в свою каюту.

– Вот, черт, – выругалась она, закрыв за собой дверь. – Только этого мне не хватало, оказаться в море с бывшим рабом, который в море как раз у себя дома.

Что ей делать Хьяра не решила, сначала она хотела сойти на берег и отправиться на север другим кораблем, но следующий отправлялся только через две недели, а ждать столько девушка не хотела.

– Ладно, буду решать проблемы по мере их наступления, – решила Хьяра и стала разбирать вещи.

К ужину девушка вышла одевшись как обычно, белая широкая рубашка, заправленная в белые брюки, высокие сапоги и чалма с закрывающим лицо концом. Капитан предложил Хьяре открыть лицо, потому что судно принадлежало Северной стране, а там женщины лиц не закрывали. Девушка, окинув взглядом пассажиров, заметила нескольких жителей Исламабада, но решила, что раз здесь не их территория она может не скрывать лицо, кроме того, она была не единственной женщиной на судне, и закрытое лицо ее как раз выделяло. Хьяра отстегнула конец чалмы и улыбнулась капитану.

– Вы божественно красивы, – выдохнул капитан. – Впервые вижу такую потрясающую женщину.

– Вы потрясающе врете, но мне все равно приятно, – улыбнулась Хьяра.

– Вы бывали раньше на севере? – спросил капитан.

– Нет. Мне раньше не приходилось ездить так далеко.

– То есть вы впервые в море? О, думаю, вам понравится. Море– это нечто, море – это целый мир.

– Да, мне уже рассказывали об этом, – улыбнулась девушка, взглянув на Джона, который ужинал среди остальных пассажиров.

– Это ваш знакомый? – поинтересовался капитан, проследив за ее взглядом.

– Это мой бывший раб, – ответила Хьяра. – Кстати он ваш коллега.

– Вот как? Может быть, тогда представите меня ему? Или это неудобно? Простите, я не очень знаком с правилами вашего народа, собственно до недавнего времени я был уверен, что южные амазонки это миф. Если я говорю что-то не так, просто остановите меня.

– Это Джон Смит, он капитан, в море с детства. На сколько мне известно, он попал к пиратам, и те продали его в рабство, так он попал ко мне. Я прошу извинить меня, но мне бы не хотелось представлять вас ему лично, я не знаю как он отреагирует на мое присутствие здесь, а дорога долгая и мне бы не хотелось лишних проблем.

– О, да, конечно, – понимающе закивал капитан. – Но вы не волнуйтесь, пока вы здесь, вы под моей защитой и как бы не относился к вам капитан Смит, на моем судне он не посмеет причинить вам вред.

Хьяра слегка склонила голову в знак благодарности. Когда ужин закончился, девушка вышла на палубу, туда, где гуляли остальные пассажиры. Хьяра привлекала к себе внимание даже с открытым лицом. Во-первых, она действительно была красива, во-вторых, мало кто так близко имел возможность рассмотреть Предрайскую амазонку. Но кинжал у нее на поясе не позволял любопытным приближаться слишком близко.

– Что заставило прекрасную принцессу покинуть свой дворец? – спросил Джон, подойдя к Хьяре. – Надеюсь, ее высочество ничего не имеет против общества своего бывшего раба?

– Добрый вечер, Джон, – ответила Хьяра. – У меня там дела, – девушка кивнула в сторону моря.

– Знаешь, я никак не ожидал что снова встречу тебя снова. Но я рад, правда.

Хьяра удивленно приподняла бровь.

– Я знаю, что звучит неправдоподобно. Ты, наверное, думаешь, что я даже во сне думаю, как бы отомстить тебе? Нет. Ты мне, конечно, снишься мне, но с местью это совсем не связано, – Джон ехидно улыбнулся. Хьяра на мгновение вспыхнула, но тут же взяла себя в руки.

– Давай договоримся, Джон, еще одно подобное замечание и тогда с женщинами ты сможешь иметь дело исключительно во сне, это я тебе гарантирую, – совершенно спокойно произнесла Хьяра.

Джон крякнул, инстинктивно закрыв пах руками.

– Ладно, ладно, – примирительно сказал он: – Я больше не буду. Давай не будем ссориться, я, правда, не собираюсь мстить тебе, ты передо мной ни в чем ни виновата.

– Рада слышать это.

Девушка и правда была рада тому, что Смит оказался дружелюбно к ней настроен, и она была бы рада поговорить с ним, но ей вдруг стало совсем нехорошо. Вернее нехорошо стало гораздо раньше, почти сразу как она села ужинать, но сейчас сил справляться с тошнотой у нее не осталось, девушку вывернуло прямо за борт.

– О, как все запущено, – сказал Джон, помогая Хьяре выпрямиться. – А ведь море совсем спокойное. Прости, чистого платка нет.

Хьяра хотела ответить, что у нее свой есть, но не смогла, и остатки ужина отправились за борт.

– Давай-ка я отведу тебя в твою каюту, – помогая девушке выпрямиться, сказал Джон. – Лежа немного легче. Постарайся некоторое время поменьше есть.

Хьяра хотела сказать что она пожалуй совсем есть не будет, до самого порта, но сил на это у нее не хватило.

Почти весь следующий день Хьяра пролежала в своей каюте, от одной мысли о еде ей становилось плохо. Девушка с ужасом думала о том, что так будет всю дорогу, потому что в животе уже урчало. Но вечером пришел Джон и принес что-то очень вонючее.

– Выпей. Зажми нос и выпей.

Хьяра зажала нос и отрицательно закачала головой. Отодвигаясь как можно дальше от края постели, на котором сидел мужчина.

– Ну не капризничай, выпей. Тебе полегчает.

Хьяра снова замотала головой.

– Если ты не выпьешь сама, мне придется влить в тебя это силой, а мне не очень хочется, потому что я знаю, с кем имею дело. А значит, чтобы помочь тебе, мне придется подождать еще пару дней, пока ты совсем ослабеешь и не сможешь надавать мне по шее.

– Джон, ты сказал, что мстить не будешь, – простонала девушка, ей было очень плохо и она не была уверена что сейчас у нее хватит сил оказать сопротивление здоровому сильному мужчине, более того он оказался в более выгодной позиции, а у нее как назло не было под рукой даже маленького ножа и будучи зажатой на кровати, она не могла даже размахнуться как следует.

– Ваше Высочество, у вас мания величия, – усмехнулся Джон и, резко дернул Хьяру за ногу, и когда она упала на спину, прижал к кровати всем своим весом, одной рукой сжал ее щеки, а другой влил ей в рот содержимое принесенной им чашки. Хьяра задергалась, но Джон зажал ей рот рукой, и выплюнуть вонючую гадость она не смогла. Часть жидкости она проглотила, но основная часть так и осталась во рту.

– Глотай, – сказал Джон, не убирая руки. Хьяра отрицательно покачала головой. – Ну что ж, сама напросилась, – и Джон резко ударил ее в живот. Хьяра сделала резкий вдох и закашлялась, подавившись. Джон отпустил ее, помог сесть, похлопал по спине и тут же кубарем слетел с кровати, получив удар сильный в бок. Хьяра молнией слетела с кровати и оказалась над Джоном, коленом прижав его к полу.

– Да как ты посмел, да я тебя…,

– О, видишь тебе уже лучше, – сказал Джон и уперся взглядом в грудь девушки в вырезе ее легкой рубашки. Хьяра проследила за его взглядом, отвесила Смиту оплеуху и встала с пола.

– Дура неблагодарная, – пробурчал Джон, потирая щеку.

– Думай с кем говоришь, – прошипела Хьяра, хватаясь за кинжал.

– Э, э, – Джон попятился, к двери. – Ножик убери. Я, правда, помочь хотел, тебе скоро полегчает. Убери, тебе говорят.

– Никто, а уж тем более мужчина не смеет со мной так обращаться. И перестань на меня пялиться.

– Уж если на кого-то и пялиться перед смертью, то на тебя, – усмехнулся Джон, хотя ему было совсем не до смеха, он не мог предсказать насколько серьезно девушка разозлилась. – Хьяра, ну не злись, я же предлагал добровольно выпить, ты отказалась.

– Оно воняло, – возмутилась девушка, опуская оружие.

– Знаю что воняло, ну уж извини, мне нечем было ароматизировать. Зато от морской болезни помогает. Правда придется еще пару раз выпить.

– Еще?

– Угу, – кивнул Джон. – Но вот в следующий раз пить сама будешь, мне еще жизнь дорога.

– Спасибо, Джон, – тихо сказала Хьяра после некоторого молчания. Ей было неловко за вспышку гнева, к тому же, от злости или от лекарства, ей действительно стало легче. – И перестань, наконец, пялиться, – прикрикнула она и вытолкала Смита из своей каюты.

– Неблагодарная, – пробормотал Джон, когда за ним захлопнулась дверь, и улыбнулся.

Хьяра снова легла в постель, но заснуть не смогла, а через некоторое время поняла, что ей больше не тошнит. Девушка была этому очень рада, но к радости примешивалось чувство стыда перед Джоном.

– Отблагодарю его как-нибудь потом, – решила она. – Когда случай представится.

Хьяра вышла из своей каюты только к обеду следующего дня. Не смотря на довольно жаркую погоду, ветерок был прохладный, и девушка накинула на плечи меховую курточку. Эту вещицу она купила перед отъездом по совету одной из землячек. Та бывала на севере и предупредила что для жителей пустыни климат там довольно холодный, даже летом. Хьяра поискала глазами среду гуляющих пассажиров Джона Смита, но не нашла. Девушка решила, что заплатит ему за средство от морской болезни и за то, что он приносил сам и за то, которое он передал через горничную корабля. Джона на палубе не было, но там она увидела его боцмана и первого помощника.

– Добрый день, – поприветствовала она мужчин.

– О, кто почтил нас своим вниманием, – воскликнул боцман и склонился в шутливом поклоне.

– Здравствуйте, – ответил Симон.

– Я ищу Джона, – сказала Хьяра.

– Джон ей понадобился, – воскликнул Дуболом. – Он тебе больше не раб и не обязан являться по первому требованию.

– Дуболом, – попытался остановить приятеля Симон, но боцман только отмахнулся

– А то может тебе еще и спинку помять или ножки вымыть? – снова обратился он к Хьяре. – А может…

– Во-первых, не тебе, а вам, – ледяным тоном оборвала его девушка. – Во-вторых, я предупреждаю тебя в первый и в последний раз, если ты еще вздумаешь так со мной разговаривать, я отправлю тебя на корм рыбам, так вроде у вас говорят?

– Хотел бы я посмотреть как ты, – боцман выделил слово ты: – Это сделаешь.

Уже через пару секунд здоровенная туша боцмана валялась на палубе, он и моргнуть не успел, как получил удар ногой в пах, а потом лицом о колено. Хьяра толкнула его на палубу и, приперев шею боцмана к полу, прижала кончик кинжала к его горлу.

– Вот так, – ответила Хьяра.

– Су… Су… Сударыня, – заикаясь, пробормотал Симон.

– Не дергайся, или мне придется прирезать твоего приятеля.

– Я не буду, только отпустите его, – примирительно поднял руки Симон. – Пожалуйста, – добавил он. – Думаю, Дуб все понял и он извинится.

– Да что бы я… Да чтобы баба… – прохрипел с пола боцман, и получил еще один удар, который заставил его затихнуть.

– Что здесь происходит? – выбежал на палубу капитан, вслед за ним выскочило несколько матросов и Джон Смит.

– Какого черта? – спросил Смит, смотря то на Хьяру, то на Симона.

– Все в порядке, капитан, – ответил Симон, обращаясь то ли к Смиту, то ли к капитану корабля Якобсону. – Ничего не случилось. – Дуболом был невежлив с дамой, – пояснил он, заметив удивленный взгляд капитана Якобсона. – Дама объяснила, что так вести себя нехорошо.

Хьяра поднялась на ноги и переступила через неподвижное тело боцмана.

– Прошу прощения, капитан, – сказала она, убирая кинжал в ножны.

– Этот человек ударил вас? – спросил капитан.

– Нет, – спокойно ответила Хьяра, расправляя ладонью складки на брюках. – Если бы он меня ударить захотел, он был бы уже на том свете.

– То есть вы его так…., – капитан замялся, подбирая слова. – Только за то, что он вас оскорбил?

Хьяра кивнула.

– Вам не кажется что это слишком?

– Нет, – покачала головой девушка.

– Обещайте мне что впредь, если кто-то решится вас обидеть, вы скажите мне и я сам накажу вашего обидчика, – попросил капитан.

– Нет, – снова покачала головой девушка. – Не обижайтесь капитан, но со своими обидчиками я справлюсь сама.

– И все же я настаиваю, – строго произнес капитан.

– И все же ответ по-прежнему нет, – спокойно ответила Хьяра. – Никогда я не буду просить помощи, если я в состоянии справиться с обидчиком сама.

– Не настаивайте, – тихо сказал капитану Джон Смит: – Она же амазонка.

Капитан был растерян, он понял, что заставить Хьяру прибегать к его защите невозможно, но все же он не мог позволить, чтобы на его корабле отношения выяснялись при помощи мордобоя.

– Я попрошу вас, – обратился он к девушке: – Зайти в мою каюту после обеда. Посмотрите что с этим человеком, – приказал он своим матросам, указав на Дуболома: – И отнесите его в каюту доктора.

– Думаю, в этом нет необходимости, – попытался возразить Симон.

– А я думаю, есть, – повысил голос капитан, и Симон благоразумно отошел в сторону.

– Что тут произошло? – тихо спросил Джон у Симона.

– Она искала тебя, а Дуб решил высказать ей все, что он о ней думает.

– Ясно, – кивнул Джон. – Надеюсь, после этого жить он все же будет.

– Слушай, я даже не успел сообразить, как она его уже по палубе размазала, – восхищенным шепотом воскликнул Симон.

– За этой не заржавеет. Я видел пару раз как она тренировалась, с такой лучше не ссориться. А сильно Дуб ее оскорбил?

– Да не то чтобы оскорбил, – подумав, ответил Симон. – Просто обращался к ней на ты, ну, и вообще, на скандал нарывался.

– Успешно надо сказать нарывался, – вздохнул Джон. – Ладно, пойдем, посмотрим что с нашим боцманом.

С Джоном Хьяра увиделась только вечером, после ужина, он сам подошел к ней, когда она стояла и смотрела в темноту на палубе.

– Ты искала меня днем, – то ли спросил, то ли констатировал он.

– Искала, – согласилась Хьяра и замолчала, снова уставившись в темноту.

Джон посмотрел за борт, но было темно и совсем ничего не видно, посмотрел на девушку, но та продолжала что-то рассматривать в темноте, а потом не выдержал и спросил:

– Зачем искала?

– Зачем? – Хьяра поморщилась, пытаясь понять, о чем идет речь. – Ааа, зачем? Я хотела спросить, сколько я тебе должна за лекарство, – вспомнила она.

– И все? – удивился Джон. – Ничего ты мне не должна, считай это жестом доброй воли.

– А твоя добрая воля распространяется на всех или выборочно? – усмехнувшись, поинтересовалась девушка.

– Выборочно, – улыбнулся в ответ моряк.

– И все же, Джон, сколько? Не люблю быть обязанной.

– Хорошо, дай одну монетку, – поняв, что спорить с девушкой бесполезно, ответил Джон. Хьяра опустила руку в карман и вынула оттуда несколько монет, там были и золотая и серебряная и медная монетки. Джон собрался было взять медную, но Хьяра отдернула руку и протянула Джону золотую.

– Хорошо, пусть будет так, – согласился Джон. – Больше ты мне ничего не должна, так что можешь быть спокойна. Да, кстати, я хотел извиниться за Дуба, мы знаем друг друга с детства и он очень переживал за меня.

– Бессмысленно извиняться за другого. Ты в его проступке не виноват, а он от твоих извинений вряд ли раскается в содеянном.

– И все же не сердись на него.

– Не буду, – кивнула Хьяра и снова повернулась к морю.

– Можно спросить? Что ты там рассматриваешь? – после некоторой паузы спросил Джон.

– Море, – вздохнула девушка. – Я пытаюсь понять, что тебе там так нравится. Там же просто вода, много воды, глубокой и страшной воды. Что там можно любить?

– Это сложно объяснить, – улыбнулся Джон. – Море-это не только вода. Море для многих это жизнь. Море – это еда, работа, дом. Море – это свобода, это победа над силой, которая неподвластна человеку. Представь себе шторм, твой корабль швыряет как щепку, он тьфу, ничто для огромных волн, но ты побеждаешь волны, ты побеждаешь ветер, ты выживаешь, ты победитель.

– Но рано или поздно победа может оказаться не за тобой, а за морем. Это просто везение.

– Да, и тогда море станет могилой. Но это не просто везение, это мастерство корабельщиков, капитана, команды. Это победа людей над стихией. Это сложно объяснить, понимаешь, когда я стою на мостике или у штурвала, я могу вести свой корабль куда захочу, на своем корабле я царь и бог.

– Ой ли? – покачала головой Хьяра. – А я думала корабль плывет туда, куда ему товар доставить надо.

– Да, – согласился Джон. – Но я могу и не доставлять.

– А на что же ты тогда будешь содержать свой корабль и команду?

Джон поморщился, в чем-то Хьяра была права, но все же и не права одновременно, он просто не мог объяснить словами то, что чувствовал, когда управлял своим кораблем в море.

– И все же это победа. При помощи кораблей мы пересекаем, казалось бы, непреодолимые расстояния, бываем в местах, попасть в которые иным способом невозможно. Вот не было бы кораблей, и как бы ты до Севера добиралась?

– Если бы их не было, мне бы туда не надо было, – подумав, ответила Хьяра.

– Точно, – засмеялся Джон. – А раз корабли есть, ты едешь на Север. Посмотришь другую страну, узнаешь, как другие люди живут.

– А что бы ты делал, если б тебе не дали возможности выкупиться? – спросила девушка.

– Не знаю, – задумавшись, ответил Джон. – Сдох бы, наверное. Или сам бы на себя руки наложил или запороли бы насмерть. А ты?

– Что я? – не поняла Хьяра.

– Ты никогда не думала, что делала бы, если б в рабство попала? – спросил моряк.

– Думала, – ответила девушка. – Ну, во-первых, я бы приложила все усилия, чтобы туда не попасть, а во-вторых, нас еще в детстве учили, как убить себя, если понимаешь что перетерпеть пытки не получится и ты готова сдаться на милость хозяина. Но вообще мало кто в здравом уме решится напасть на амазонку, чтобы сделать ее своей рабыней. Это чревато.

– Неужели никто никогда не решался? – удивился Джон.

– Ну почему же, были такие, – ответила Хьяра. – Только больше их нет в живых, ни одного.

Рано или поздно того, кто решил пополнить свой гарем амазонкой, мы находим и тогда его ждет смерть, если только он еще жив, – пояснила девушка. – Но чаще всего мстить уже некому, потому что этого глупца убивает та, которую он решился поработить.

– Значит, сами вы в рабство попадать не любите, – усмехнулся Джон.

– Этого никто не любит, – ответила Хьяра: – Просто у кого-то хватает сил и возможностей защищать своих граждан, а у кого-то нет. И в Исламабаде и в Суре прекрасно знают, что тому, кто решится обидеть Предрайскую жительницу, несдобровать. А уж если кого-то из наших убьют, то за это можно потерять всю семью, включая детей и стариков, причем обидчик умрет последним.

– Жестоко.

– Зато действенно. К нам цепляются в основном приезжие, но и они очень скоро понимают, что делать этого не следует.

– Удивительная у вас все же страна. Вообще удивительно, что ваши мужчины до сих пор не взяли власть в свои руки.

– Ничего удивительного, – пожала плечами Хьяра. – Меня больше удивляет, почему в других странах женщины продолжают подчиняться мужчинам.

– Почему подчиняться? – удивился Джон. – Может, на юге женщину за человека и не считают, но у нас женщины совершенно свободны.

– И имеют те же права, что и мужчины, – усмехнувшись, добавила Хьяра.

– Да, – кивнул Джон.

– Джон, ты сам себе не ври. На Севере женщина конечно не так бесправна как на Юге, но все же она либо прислуга, либо украшение в доме.

– Ну не всегда и не везде так, – не очень уверенно возразил Джон.

– Хорошо, объясни мне тогда, почему у вас род ведется по мужской линии? Это же абсурд.

– Почему абсурд? – удивился Джон. – Мужчина глава семьи, он заботится о семье, следовательно, старший сын как бы берет на себя заботу о семье из рук отца. Мужчина сильнее женщины, он обеспечивает и защищает жену и детей.

– Ну, на счет сильнее вопрос очень спорный, – возразила Хьяра. – И потом разве он может быть полностью уверен, что старший сын это его ребенок?

– То есть как это?

– Очень просто. У тебя есть дети? – спросила Хьяра.

– Нет, – покачал головой Джон. – Пока Бог миловал.

– Хорошо, предположим у тебя они есть. Ты можешь с полной уверенностью сказать, что они твои?

– Конечно, я же верю женщине с которой живу, ну матери моих детей.

– То есть твоя уверенность основана исключительно на вере, и полностью исключить вариант, что твоя жена тебе изменила, ты не можешь.

– Получается, не могу.

– А если род наследуется по женской линии, то таких проблем нет. Женщина, от кого бы она ни родила, всегда точно мать своему ребенку.

– Резонно, – согласился Джон. – Но все же ты не будешь спорить с тем, что мужчина сильнее женщины и гораздо более естественно, когда мужчина берет на себя защиту семьи.

– Что сильнее не буду, а вот с тем, что мужчина в состоянии кого-то защитить поспорю. Вот смотри, физически ты сильнее меня, но кто из нас в случае, скажем, нападения, выйдет победителем?

– Ну, ты сравнила, – воскликнул Джон. – Я же про простую женщину говорю, а не про амазонку.

– А просто женщина отличается от амазонки лишь тем, что ей мужчины свои способности развить не дают. Мужчинам очень не нравится когда женщина сильнее и умнее их, поэтому они всячески пытаются убедить женщин в том, что те слабые и их удел лишь дом и дети.

– Вот именно дети, – тут же зацепился Джон. – Сама природа наделила женщину способностью рожать детей, а значит ее предназначение их воспитывать.

– Да, именно то, что природа дала только женщине способность рожать, уже ставит ее выше мужчины. А воспитывать детей – это совсем не значит сидеть дома и быть слабой. Детей могут воспитывать и мужчины, у наших это неплохо получается.

– И все же это неправильно, – покачал головой Джон. – Ну, неужели тебе никогда не хотелось быть слабой и беззащитной, не хотелось, чтобы о тебе кто-то позаботился, защитил?

– Нет, – подумав, покачала головой Хьяра. – Никогда.

– Не верю. Даже мне иногда хочется все бросить и ни за что не отвечать, не быть никому должным, даже как-то были мысли, что женщиной быть хочется. Правда, я тогда очень нетрезв был.

– Ты, женщиной? – засмеялась Хьяра.

– А чего ты смеешься? – обиделся Джон. – Гордиться должна, что даже мужчинам иногда такие мысли в голову приходят.

– Не обижайся, – все еще смеясь, попросила девушка. – У меня тоже бывают периоды, когда я устаю, но мужчиной в такие моменты мне быть не хочется. А когда мне все надоедает, я откладываю дела и просто отдыхаю или еду в Сур или Исламабад, чтобы отвлечься от повседневных дел.

За разговорами Хьяра и Джон не заметили, как наступила ночь. Все пассажиры разошлись и на палубе были только они, да иногда проходили дежурившие матросы.

– Да ты совсем замерзла, – воскликнул Джон, случайно коснувшись руки Хьяры. – Пойдем на камбуз, попросим горячего чаю и по каютам.