Текст книги "Сладострастие"

Автор книги: Мария Лайонес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5

К полудню Дженна вернулась в свою комнату. Она никак не могла прийти в себя. Ей было жарко и как-то не по себе. Одевшись, она пошла к озеру, чтобы искупаться. Однако на берегу было слишком много людей, которых она не знала. Дженна была не в настроении повторять свой подвиг с купанием нагишом. Одно дело – купаться ночью, когда тебя окружает таинственная полумгла, и совсем другое – при ясном свете и под взглядами незнакомых людей.

Дженна вдруг задала себе вопрос, какого черта она согласилась сюда приехать. Фактически она ни с кем не была знакома, если не считать Ника, да и то в этом можно было усомниться. Она должна была поработать с американцем, чтобы подтолкнуть его на сделку об инвестициях, но и тут оплошала. Там и сям на газонах располагались группки людей, которые наслаждались компанией друг друга, ели, пили прохладительные напитки, смеялись. Дженна чувствовала себя отключенной от праздничного настроения.

Обойдя по берегу почти всего озера, Дженна ощутила тугой комок в животе, что отчасти могло свидетельствовать о голоде. Она направилась назад к отелю и в буфете взяла сандвичи и пирожки с мясом и рыбой. Она сидела за столиком, жевала пирожки и не поднимала от еды глаз, не желая, чтобы кто-либо с ней заговорил. Она была не расположена к разговорам.

После еды Дженна почувствовала себя лучше, хотя желания видеть людей у нее не прибавилось. Она решила прогуляться по лесу. Лес раскинулся на много акров, и в нем можно было затеряться и бродить до самого вечера.

Как только она оказалась в окружении роскошных деревьев, настроение у нее улучшилось. Прохладный ветерок шелестел листьями, играл ее волосами, ласкал обнаженную кожу горла и шеи.

Дженна попала под очарование леса. Она слышала только пение птиц и шелест листьев. Она дотронулась до только что распустившегося розоватого листочка на ближайшем дубе. Дубы часто выбрасывают новые листы в это время года. Она знала, что это называется «ламмасская поросль», хотя и не знала, откуда она это слышала. Ламмас – это старинное название первого дня августа. Завтрашнего дня.

Дженна была уверена, что она одна. Она могла делать все, что угодно. Воздух приятно овевал обнаженные части ее тела, и это убедило ее, что будет еще приятнее, если она ощутит его дуновение более нежными, более интимными частями тела.

Продолжая идти прогулочным шагом, Дженна расстегнула пуговицы легкого платья. Оно упало на тропинку, но Дженна даже не подумала его поднять. Лифчика на ней не было, ее груди теперь были открыты солнечным лучам и прохладному ветерку. Она продолжил путь в одних полупрозрачных трусиках, сквозь тоненькую материю которых просвечивали каштановые волосы выпуклого лобка. Несмотря на любовные приключения в спальнях, номерах отелей или в других местах, за последние годы ей редко доводилось побыть раздетой средь бела дня.

Пряди волос спускались, приятно щекоча, ей на груди и в ложбинку между ними. Дженна не задумывалась о том, как она объяснит свое поведение, если кого-то встретит. Лес казался совершенно пустынным. Она была совершенно одна.

Так она шла несколько минут, а потом потянула за боковые тесемки трусиков сначала правой, затем левой рукой. Трусики соскользнули по ее ногам на тропинку. Теперь Дженна оставалась совершенно голой, если не считать кожаных сандалий на ногах.

Ветерок нежно шевелил густые волосы на ее лобке. Воздух овевал нежную кожу ягодиц и забивался во влажную расщелину между ног. Дженна давно забыла о меланхолии, которая все утро ею владела. Это было такое блаженное ощущение – идти совершенно голой!

Она не задумывалась, куда идет. Возможно, она еще находилась в границах участка, относящегося к отелю, а может, оказалась за его пределами. Внезапно она увидела поляну.

Это была большая, почти круглая поляна. В дальней части поляны виднелась группа шатров средневекового типа. Дженна вздрогнула, когда их увидела, но, присмотревшись, не заметила среди шатров никакого движения, если не считать хлопанья клапанов на ветру, Похоже, они были совершенно заброшены. На середине поляны в кучу были сметены прошлогодние опавшие листья. А на обнажившейся площадке был нарисован некий идол.

Дженна сделала несколько шагов по поляне, чтобы получше разглядеть изображение. При первом взгляде оно напомнило ей древнеегипетского великана, но оказалось более загадочным, более детализированным, более красивым. Это было изображение мужчины с восставшим фаллосом, непропорционально огромным, взметнувшимся на высоту примерно двенадцати футов. А вместо мужской головы у него была голова льва. А может быть, это была маска – Дженна не могла сказать точно.

Изображение оставило у нее странное ощущение. С одной стороны, оно внушало уважение как произведение искусства. А с другой стороны, оно пробуждало сексуальность. И эта вторая сторона была сильнее. Дженна сбросила с себя кожаные сандалии и распростерлась на изображении гигантского льва.

И она сразу же испытала удивительное ощущение: она почти физически почувствовала, что гигантский фаллос проникает в нее. Он вызывал в ней зуд, наполнял ее, раздвигал ей влагалище. Она была слишком мала, чтобы вместить в себя его огромность. Он набухал в ней, грозя ее взорвать, отплатить ей за то, если она пожелает иметь любовника с еще большим фаллосом.

Внезапно ее сосредоточенность оказалась нарушенной. Позади нее послышался легкий шорох листьев. Дженна перекатилась с живота на спину. Над ней стоял Робин.

Она лежала перед ним голая, с раздвинутыми ногами, уязвимая. Он раздразнил ее, привел в отчаяние, он – она была почти уверена – манипулировал ею вчера вечером. Но сейчас он был совсем другим. И она хотела его.

«Возможно, на сей раз это случится, – подумала она. – Я перед ним голая, с раздвинутыми ляжками. И мы одни. Я более чем готова к тому, чтобы он меня взял. Вероятно, сейчас. И я увижу его член, который с такой силой распирает ему кожаные брюки».

Ветерок сделался сильнее. Кроны деревьев зашевелились, и рассеянный свет упал на Робина под другим углом.

И тогда Дженна увидела змею. Она и до этого сидела у него на плечах, но ее не было видно. Теперь же она задвигалась, обвилась вокруг его руки. Когда ее головка достигла ладони Робина, он нагнулся и положил змею на обнаженный живот Дженне.

Дженна сжалась. Змея лежала абсолютно спокойно на животе, ее головка покоилась между грудями. Змея оказалась гораздо теплее, чем Дженна ожидала. И ощущать ее тяжесть на своем теле было не так уж неприятно.

– Расслабься, – сказал наконец Робин. – Лилит не опасна. Неужели ты думаешь, что я носил бы ее с собой, если бы от нее исходила опасность? Боа-констриктор не настолько велика, чтобы задушить человека, даже если бы этого хотела. Но она и не хочет. А что ты сказала Нику вчера вечером? Про Фрейда и змей. Ты права. Змеи – древнейшие символы поклонения фаллосу. Расслабься и наслаждайся.

«Черт побери, – подумала Дженна. – У него повсюду есть уши. Откуда он знает, что мы говорили с Ником в приватной беседе? И что из этого следует?»

И тут змея задвигалась. Она расположила голову в ложбинке между грудями. Дженна не могла не вспомнить о том удовольствии, которое она испытала, когда здесь побывал пенис Алекса. А змея между тем продолжала двигаться и вскоре образовала восьмерку вокруг грудей. Она слегка сжала их и сблизила, как бы предлагая Робину полюбоваться ими.

Робин улыбнулся, по-видимому, довольный зрелищем. Затем расстегнул кожаные брюки и вытащил оттуда член.

Дженна ахнула, а затем улыбнулась удивленной и восторженной улыбкой: головка члена была проколота толстым серебряным кольцом.

– Ты способна почувствовать этого великана под собой? – спросил он. – Способна почувствовать, как твое вожделение вливается в него и вдыхает в него жизнь?

Дженна успела почувствовать это, когда одна лежала на нем лицом вниз. В эту минуту она снова ощутила какое-то шевеление, некое движение энергии. Каждая клетка ее тела, соприкасающаяся с влажной землей, начала вибрировать.

– Чувствуешь, как его огромный фаллос приподнимается под тобой? – продолжал Робин. Говоря это, он начал дрочить свой член. – Слышишь, как он входит в твое мокрое, жаждущее влагалище?

Дженна слышала. Было такое ощущение, будто ее ноющую щелку раздвигает огромный пенис, начинает ходить в ней, словно поршень, быстро, энергично, безостановочно. Подергивалось и пульсировало все ее тело. Змея еще сильнее сжала ей груди, еще выше их приподняла, ее соски превратились в гордые высокие пирамидки.

Внимание Дженны было приковано к мастурбирующему Робину. Он возвышался над ней, словно башня, и правой рукой неистово и бесстыдно дрочил свой огромный член. Она подумала, что при таком темпе он очень скоро обольет спермой ей живот и опутанные змеей груди.

– А может, – предположил Робин, продолжая сеанс онанизма, – тебе хочется, чтобы тебя трахнули в анус? Хочется почувствовать, как этот огромный член погружается в твою аппетитную задницу?

Едва он это проговорил, как она тут же ощутила, что ей этого хочется. Анальный секс – это было то, что она еще не испробовала в жизни, хотя часто в своих фантазиях об этом думала.

Когда-то она где-то вычитала, что у некоторых змей имеется два пениса. Она представила себе некое змеиное божество, которое трахает своих самок одновременно в анус и влагалище. Какое же удовлетворение способны почувствовать эти самки! Дженна словно оказалась на их месте и внезапно почувствовала, что начинает спускать.

Это был совершенно необыкновенный, постепенно захватывающий, долгоиграющий оргазм. Он начался с мышц ануса и влагалища, некоторое время удерживая их на стадии, граничащей с взрывом. И только когда член Робина начал извергать сперму на ее грудь и живот, волны оргазма распространились в глубину ее тела.

Дженна не подозревала, что мужчина может изливать семя в таком количестве. Казалось, он никогда не перестанет спускать. Он направлял дергающийся стреляющий пенис ей на грудь, живот и волосатый треугольник лобка. Создавалось такое впечатление, что он собрал вместе все те оргазмы, в которых отказал себе накануне вечером у озера и бог знает где еще, и объединил в один, бесконечный и мощный, чтобы продемонстрировать его ей сию минуту. Когда наконец семяизвержение закончилось и член начал на глазах Дженны опадать, змея отпустила ее груди и уползла по листьям в сторону шатров.

Дженна села и, сама не понимая, что ею руководило, поцеловала кончик проколотого кольцом члена Робина.

– Только не спрашивай, – хмыкнул он.

– О чем?

– О том, было ли больно. Все об этом спрашивают. Это такое клише. Больно – не то слово. Это было… экстремально. Я люблю экстремальности.

Он деловито упрятал член в брюки, застегнул ширинку, сел рядом на кучу листьев и принялся с нежностью втирать свою сперму ей в груди.

– Это очень полезно для кожи, – пробормотал он. – Способствует сохранению эластичности. Давай смотреть правде в глаза, Дженна, такая взрослая девушка, как ты, должна следить за своей кожей. Надо, чтобы любовники спускали на твои груди как можно чаще.

– Не беспокойся, это происходит.

Она откинула голову назад, наслаждаясь тем, как его руки втирают сперму в ее груди. Продолжала ли она сердиться на него? Она не могла с определенностью сказать.

– Ну вот, – проговорил Робин, и она поняла, что он закончил. Всю сперму он втер в ее кожу. Подобно животному, он пометил ее своим запахом. – А теперь, чтобы закончить…

Он не без труда сунул руку в карман кожаных брюк и извлек оттуда маленький стеклянный флакон. Он капнул из флакона на кончик своего пальца и размазал жидкость по лобку и грудям.

– Тот самый запах! – воскликнула Дженна. – Что это такое, черт возьми?

– Это ароматические масла, которые я смешал специально для этого уик-энда. Иланг-иланг главным образом плюс еще несколько компонентов. Очень теплая и возбуждающая смесь. Ты не находишь? Вроде Льва.

– Должно быть, она и есть причина многих фривольностей.

– Нет. Она лишь помогает снять с человека путы запретов и удовлетворить его подавленные желания. Она не заставит тебя делать то, что ты не хочешь. И ты будешь страшно удивлена, когда узнаешь, чего хотят некоторые люди.

– Не знаю… Лев, – пробормотала она, осторожно дотрагиваясь рукой до изображения, словно она до сих пор испытывала благоговение к его силе. – И поэтому все это здесь происходит?

– В основном да. Царь зверей. Дикое мужское начало. Концентрация сексуальной энергии в одном месте. Это пока только начинает действовать. Подожди до завтра.

– А что это за шатры?

– Я разбил их для развлечений на природе.

– Ник сказал, что у нас будет охота за сокровищами сегодня ночь.

– Он так сказал? Ник нанял меня, чтобы поддерживать веселье и устраивать забавы в течение этого уикэнда. Или, чтобы быть более точным, он проинструктировал человека, который направил письмо еще одному человеку, а тот уже нанял меня. Так что дела могут повернуться не совсем так, как он планирует. – Робин взглянул на часы. – Я так думаю, что ты сейчас хочешь вернуться к себе и приготовиться к вечеру. Я знаю, что представляют собой женщины.

– Вернуться к себе? – Дженна окинула себя взглядом. – В таком виде?

Робин всунул два пальца в рот и негромко, но пронзительно свистнул. На поляну вышла гнедая кобыла с каким-то вьюком на спине. Между деревьями пощипывала траву серая лошадка.

Робин встал, снял со спины кобылы тюк и развязал его. Дженна сообразила, что это была ее одежда.

– Ты шел следом и подглядывал за мной, – сказала она.

– Ты жалуешься? Думаю, что нет. Ты хочешь прокатиться со мной? Это не так далеко, но у меня есть и свободная лошадь. Та самая, которая якобы захромала. – Он хмыкнул. – Старый цыганский трюк.

Натягивая на себя платье, Дженна пошла за Робином в конец поляны и увидела, как он нагнулся и что-то быстро проделал с передней ногой пони.

– Ну вот, – сказал он, выпрямляясь и похлопывая лошадку по холке. – Прости меня, подружка. Это делается так: ты связываешь определенным способом длинные волосы позади щетки над копытом лошади, и лошадь становится похожей на хромую. Никакой боли. Один старый цыган показал мне этот трюк на одном из праздников, когда я только начинал свою деятельность.

– Какую деятельность?

– В качестве антрепренера. Или в качестве распорядителя в день рождения, который постоянно и незаметно помогает. И не смотри на меня так. Я могу определять, кому и что нужно. Тебе помочь сесть?

– Спасибо, я сама.

Робин направился к гнедой кобыле. Когда они были готовы, он двинулся впереди по тропе.

– Что это? – вдруг спросила Дженна, резко останавливаясь.

– Что ты имеешь в виду?

– Я что-то услышала… Робин, за нами кто-то следует?

– Если это и так, я здесь ни при чем. – Он усмехнулся в свою темную подстриженную бородку. – И, наверное, мы дали им повод подумать о чем-то. Возвращаемся домой.

Глава 6

Хетер пригнулась за развесистым кустом бузины, чертыхнувшись, когда под ее ногой хрустнула ветка, и ехавшая на пони женщина резко остановилась и оглянулась. Затем мужчина и женщина двинулись дальше. Это хорошо. Хетер требовалось побыть одной. Она получила слишком много информации, и ей необходимо все переварить.

Она пережила три оргазма, прежде чем Алекс спустил ей во влагалище. Ей казалось, что она разорвется от неимоверной силы ощущений. Алекс развязал ей руки и отошел чуть назад, чтобы понаблюдать с плохо скрытым удивлением, как она растирала онемевшие руки. После пережитого наслаждения Хетер испытывала слабость во всем теле.

Тем не менее она отказала Алексу, когда он предложил ей сесть вместе с ним на его лошадь и ехать обратно в отель.

– Как хочешь, – сказал он, не делая новых попыток ее уговорить. – Но возьми конфетку. Она пригодится тебе, если ты собираешься идти пешком.

Он сел на лошадь, выехал на тропу и вскоре скрылся за деревьями.

Одевшись, Хетер пошла по лесу, все еще испытывая некоторое эротическое возбуждение. Шла она, не разбирая дороги. Она пережила один за другим три оргазма, полученных с помощью члена весьма опытного и гораздо более старшего мужчины. Она все еще была под впечатлением пережитого.

Воздух, запахи, рассеянный свет и тени, лес в целом – все это действовало на нее каким-то особым образом. Она шла, не имея никакой цели, временами останавливаясь, чтобы потереться телом о какую-нибудь привлекательную кору дерева. Ей было приятно ощутить шероховатость коры сосками даже через одежду. Иногда она терлась клитором прямо через тонкую материю о нежные листочки и почки кустов подходящей высоты. Трусики сделались липкими от ее собственных соков. Любой встречный мог бы ощутить мускусный запах, исходящий из нее. Но ее это не беспокоило.

И вдруг она услышала голоса.

А затем увидела на поляне Робина. Он стоял над лежащей женщиной и неистово дрочил член. Женщина с раздвинутыми бедрами с нескрываемым интересом наблюдала за его действиями. Ее груди были опутаны змеей. Хетер едва успела спрятаться за деревьями. То, что она успела увидеть, ее потрясло: член Робина был пронзен кольцом! Если ее многому научил Алекс, то какими же возможностями располагает Робин! Ей нужно это непременно выяснить.

Хетер досмотрела сеанс онанизма до конца, лаская пальцем клитор. Затем она видела, как Робин и женщина сели на лошадей. При этом серая оказалась ее лошадью. Значит, Робин оставил ее и Алекса намеренно, чтобы посмотреть, что произойдет. Но она не станет сердиться. Каждая секунда пребывания члена Алекса в ее глубине доставляла ей невыразимое наслаждение.

Более волнующими были дошедшие до нее разговоры о том, что Ник спит с женщиной, которая на него работает. Впрочем, Хетер знала, что ее брат не относится к числу святых. Поделом этой французской шлюхе!

Хетер поднялась из-за кустов бузины, за которыми пряталась, стряхнула с себя прилипшие листья и травинки. Она была голодна. Она пропустила завтрак. Плитка шоколада, которую ей оставил Алекс в качестве прощального сувенира, помогла мало. Обычно она следила за диетой – танцовщицы должны блюсти фигуру. Однако во время этого уик-энда голод взял над ней верх.

Возобладал прагматизм, и Хетер, ориентируясь по следам лошадей, направилась к отелю.

В своей комнате она обнаружила на чайном подносе пачку бисквитов. Они слегка утолили ее голод, и это позволило ей принять душ, чтобы смыть все следы дневных приключений. После этого она стала думать о других возможностях утоления голода. Разве Ник не говорил ей о подаче еды и напитков в номер? Хетер взяла телефонную трубку.

– Алло, комната восемьдесят семь. Я попросила бы две порции копченой семги, сандвичи с сыром и мясом. И еще, могли бы вы попросить того молодого официанта, который приехал на мотоцикле, принести это ко мне? Ах, это вы и есть? Через десять минут. Спасибо.

Она повесила трубку. Итак, у нее десять минут, чтобы приготовиться. И вероятно, сандвичам придется подождать гораздо дольше.

А может, и не придется. Хетер представила себе, как она ест, а он наблюдает за ней…

Хетер сбросила халат и стала рыться в бауле, который она еще не удосужилась распаковать. У нее не было иллюзий. Ей девятнадцать лет, она миниатюрна и не может конкурировать в сексуальном отношении с большинством приглашенных сюда женщин. Но она может играть роль девственницы. Некоторые мужчины, похоже, на это падки.

В конце концов Хетер остановилась на белом кружевном лифчике, белом поясе и цвета слоновой кости чулках. Она быстро их надела, оставила дверь раскрытой и забралась в постель, лишь до пояса прикрывшись простыней. Вскоре раздался стук в дверь.

– Входите, – отозвалась она. – Я оставила дверь открытой специально для вас.

Юный официант внес в комнату поднос, поставил его на стол и замер, уставившись на лежащую на кровати Хетер. Она подумала, что он выглядит несколько удивленным, но отнюдь не обескураженным, похоже, не первый раз гости хотят от него того, что не входит в меню. Затем он подошел к двери и без колебаний запер ее. Когда молодой человек повернулся к Хетер, он уже расстегивал свой официантский жилет и развязывал галстук.

Хетер отбросила в сторону простыню. Трусиков на ней не было, к тому же она широко раздвинула бедра. Официант остановился и уставился на густоволосую киску. Закинув одну руку за голову, пальцами второй Хетер раздвинула срамные губы, давая ему возможность получше разглядеть расщелину. Затем дотронулась средним пальцем до клитора. Официант проглотил слюну. Перед его брюк сильно оттопырился. У Хетер не было сомнений, что он даст ей то, чего ей хочется. Однако же не будет большого вреда, если она заставит его немного потерпеть.

– Подойди сюда, – приказала она, играя пробудившимся клитором. – Да захвати сандвичи. Они не были просто поводом. Я и в самом деле голодна.

Она взяла с подноса сандвич и, вздохнув, вонзила в него зубы. «Еда и секс», – металась в голове мысль, Контраст и разница вкусов и ощущений. Хетер медленно жевала и одновременно наслаждалась выражением лица юноши, который не спускал взгляда с ее волосатой киски, губы которой были такие же розовые, как и семга, которая исчезала у нее во рту.

Когда первое чувство голода было утолено, Хетер облизала соленое масло со среднего пальца и села на край кровати.

– Подойди поближе, – сказала она, и официант подчинился.

Она расстегнула пряжку его пояса и молнию на ширинке. Брюки свалились до щиколоток. Хетер стянула вниз его хлопчатобумажные трусы. Пенис юноши был теплым и бархатным. Она взяла его в рот.

Она делала это и раньше – главным образом для того, чтобы ублажить своих дружков, которые хотели этого. Но никогда не получала от этого большого удовольствия. У нее болел от этого рот. Сейчас она вдруг поняла, какой эрогенной зоной может быть рот. Каким вкусным и аппетитным было мясо между ее губ.

Она водила языком по нижней части набухшего ствола. Юноша стонал от возбуждения. Он сбросил с себя остатки одежды. А Хетер наслаждалась тем, что имеет такую власть над мужчиной, может заставить его стонать, сделать своим сексуальным рабом. Только сейчас она начала понимать, почему некоторым женщинам это так нравится.

Член юноши был словно живой во рту. Напряженными губами Хетер ощущала движение крови вдоль ствола. Он был до предела тверд и крепок. И вдруг раздался громкий вскрик, и член выстрелил спермой прямо в ее горло.

Хетер улыбнулась, довольно замурлыкала и проглотила сперму. Вкус для нее был незнаком: жидкость была солоноватой и скользкой, как рыба. Этот вкус она определенно должна запомнить.

– Теперь твоя очередь, – сказала Хетер, облизывая губы.

Она легла на спину и снова широко раздвинула ноги. Похоже, юный официант отнесся с большим энтузиазмом к предложению. Он тут же зарылся лицом в волосатую промежность и глубоко вздохнул. Хетер сделалось щекотно, и она поежилась.

«Не может ли он сейчас учуять сохранившийся во мне запах Алекса? Несмотря на принятый душ. А может, мысль о том, что он собирается сосать меня, после того как меня совсем недавно трахали, еще больше заведет его?»

Юноша принялся водить языком вверх и вниз по срамным губам, исследуя расщелины между внутренними и наружными губами. Откинув голову, Хетер расслабилась, отдаваясь ласкам. Конечно, он юн, ему скорее всего не больше лет, чем ей самой, но она чувствовала, что он по этой части великолепен.

Кончик его языка кружил вокруг бутона клитора и делал это мягко и нежно. Никакой палец с этим сравниться не может. Он поласкал набухший похотник в течение какого-то времени, но не слишком долго, а затем погрузил язык во влагалище. Он заполз туда, словно теплая извивающаяся змея.

После безжалостно неистовых тычков Алекса этим утром ее киска еще побаливала. Нежное, влажное тепло, которое Хетер сейчас ощущала, было именно то, что ей так требовалось. Язык нежно ласкал ее, пальцы юноши любовно перебирали и поглаживали волосы лобка. Хетер выпрямилась и вздохнула, понимая, что ей остается лишь лежать с раздвинутыми ногами и наслаждаться теми ласками, которые щедро и любовно дарил ей этот юный мужчина.

Однако чего-то ей все же стало не хватать. Что-то произошло с ней в лесу, при этом не только с ее телом, но и с головой. Что-то новое вселилось в нее. И без этого она не сможет кончить.

И тогда Хетер сконцентрировалась. Она представила себе пенис, совершенно отличный от всех тех, которые ей доводилось видеть и дрочить. Он был пронзен кольцом. Он набухал и приближался к ее рту. Он заполнил собой весь мир. Блики солнца играли на серебряном кольце. Пенис приблизился к ее губам настолько, что они, казалось, ощутили прикосновение металла. И в этот момент она почувствовала зарождение оргазма. Он начался в верхней части малых губ и постепенно пронизал все ее тело.

Молодой официант оторвался от ее промежности и заулыбался. Похоже, он был доволен собой. Если бы он только знал, что этот оргазм не только его заслуга…

– Я все еще голодна, – громко заявила Хетер. – Ты можешь подать остальные сандвичи.

Официант принес поднос и поставил его перед ней. Он стал кормить ее из рук, иногда поддразнивая и отодвигая сандвич, когда она открывала рот.

– Как тебя зовут? – спросила Хетер с набитым едой ртом.

– Лиам, – ответил он, и Хетер подумала, что это первое произнесенное им слово с того момента, как он вошел в номер. Она уловила легкий ирландский акцент в его произношении.

Раздался стук в дверь. Хетер оцепенела в объятиях Лиама.

– Сестренка? – услышала она голос Ника. – Лизетт сказала мне, что вы потеряли друг друга. Я лишь хочу удостовериться, что с тобой все в порядке.

– Да, все в порядке, – проговорила она, заглотнув остаток еды.

– Ну хорошо. Ты готова к охоте за сокровищем?

– Конечно. До встречи, Ник.

Любовники затаили дыхание до того момента, пока шаги Ника не затихли в коридоре. Затем оба захихикали, уткнувшись в подушки, словно нашалившие школьники.

Удаляясь по коридору, Ник почувствовал некоторое беспокойство. С голосом Хетер произошло что-то непонятное. Уж не плакала ли она? Он чувствовал себя в ответе за сестру.

Он все еще злился на Лизетт за то, что та уехала и оставила Хетер одну в лесу. Сестре было всего девятнадцать лет. Она была очень впечатлительна. Лизетт даже не способна вспомнить, что это означает.

Это его ахиллесова пята. Его слабость. В этом отношении Дженна права. Дженна становилась очень удобной как любовница. Он этого не планировал. Она стала поддразнивать его. Пыталась проникнуть в его мысли. Никто так не поступал с Ником. Немного конкуренции – настоящей конкуренции, а не с Лизетт – поставит ее на место.

Стало быть, он должен держать Дженну в узде и расчистить путь для Хетер, чтобы она стала партнером Моргана в охоте за сокровищем сегодня вечером. Это должно ее приободрить. Он сможет решить обе проблемы одновременно. Ник посмотрел на часы. Да, у него еще есть время, чтобы повидать Элени.

Перепрыгивая через две ступеньки, он добежал до ее номера и постучал в дверь. Голос с акцентом человека, родившегося в Афинах, но получившего образование в Лондоне, ответил:

– Входите.

Ник открыл дверь. Он увидел Элени, закутанную в пушистый халат, который закрывал лишь самую верхнюю часть ее крепких загорелых бедер. Один конец халата был засунут в ложбинку между грудями. Он слегка соскользнул, однако Элени не сделала попытки поправить его, когда увидела, кто к ней пришел.

– Я хотел поговорить с тобой один на один, – сказал Ник. Он оперся спиной о гардероб, пытаясь изобразить непринужденность, и сунул руки в карман. Это было сделано для того, чтобы скрыть эрекцию, которая началась, пока он бежал по лестнице в предвкушении, что увидит Элени. Он совсем не желал, чтобы Элени знала, какое воздействие на него она оказывает. Сейчас не время. Господи, в течение этого уик-энда он был невероятно похотлив. Вообще-то Ник никогда не жаловался на отсутствие желания, но здесь, в отеле, его член реагировал особенно активно. Должно быть, действовал загородный воздух. Он подумал, что надо почаще выезжать на природу.

– Я собиралась принять душ, – сказала Элени. – Пошли?

То, каким образом она это произнесла, как округлила рот, напомнило Нику, как она брала член своими губами. Его пенис снова дернулся. У Ника было большое искушение последовать за Элени в ванную.

– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала, – проговорил он наконец.

– Вот как? Опять какой-нибудь текстиль? Или же нечто более интимное и тайное? Давай вспомним, сколько времени прошло с того времени, как ты в последний раз меня выдрал, Ник. О, это было примерно тогда, когда ты стал ухлестывать за француженкой. Но у меня нет зуба против тебя.

– У меня тоже, – выдавил Ник. – Я хочу, чтобы ты не отвлекала Моргана Хезелтона своими приколами.

– А почему? Ты им интересуешься? Расширяешь свои горизонты? Предупреждаю тебя, Ник, он не в твоем вкусе.

Ник заставил себя расслабиться. Он и не заметил, когда с такой силой стиснул зубы. Он вдруг понял, что вспоминает, почему его связь с Элени была такой бурной, почему парижская холодность Лизетт стала своего рода облегчением и почему его последующие партнерши, в том числе Дженна, были покладистыми.

– Нет, – возразил Ник. – Ты чертовски хорошо знаешь, к чему тяготеют мои вкусы. Хезелтон находится здесь не случайно. Он руководит танцевальной труппой, а моя сестра хочет попасть в нее. Не отвлекай его. Дай ему простор.

– Ты хочешь, чтобы он трахнул ее?

Ник снова стиснул зубы. Ему было совсем не по душе думать о том, что Хетер может иметь любовные связи.

– Я хочу, чтобы он заметил ее.

– Я ей никак не мешаю. Если она захочет подойти и произвести на него впечатление, добро пожаловать! Знаешь, Ник, вынь руки из карманов! Я ведь в курсе, что ты делаешь так, когда пытаешься скрыть, что у тебя встал хрен. Ты меня не проведешь. Ты совсем не изменился.

Ник вынул руки из карманов и хмыкнул. Его свободные домашние брюки сильно оттопырились впереди. Ник почувствовал, как жадно нацелился на член взгляд Элени. При всей ее капризности она, нужно признать, буквально поклонялась пенису.

– Ты упомянула душ, – пробормотал Ник. – Веди меня туда.

Они направились в ванную. Душ находился над старомодной ванной, а не в виде кабины. Достаточно места для двоих, с удовлетворением подумал Ник. Достаточно места для всевозможных забав.

Элени повернулась к нему лицом, сбросила на под махровый халат и широко раскрыла руки. Ник улыбнулся. Ее абсолютная, явно неанглосаксонская уверенность в соблазнительности своего тела и раньше приводила его в восторг.

– Ну, что ты скажешь? – спросила она.

– Я думаю, что за последние несколько лет ты немного поправилась. Но определенно, плоти добавилось в нужных местах, – сказал Ник, пожирая глазами ее груди и выпуклый густоволосый лобок.

Элени игриво улыбнулась и приподняла ладонями огромные груди.