Текст книги "Из Яви в Навь за любовью (СИ)"

Автор книги: Мария Карела

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Это было наше первое столь обидное и глупое поражение, ведь если б проектировщик не споткнулся, медальон я бы получил легко и просто.

Но – не судьба.

Колдуна тоже можно обломать.

* * *

И вот, четыре года спустя я вижу тот самый медальон на шее совершенно случайно встреченной девчонки. Совпадения случаются, это точно. Но всё происходящее как-то слишком странно…

Не наткнулась ли Катарина в эту самую минуту на подарок из прошлого, и если да, то что, чёрт побери, это означает⁈

Когда Ольга ворвалась в бар, я уже пил с её тёзкой на брудершафт. Сила возвращалась, я чувствовал, и не переживал особо, но и заморочить голову всем присутствующим её могло не хватить, так что я просто решил задержать их до приезда моей ведьмы.

– Ян! – Ольга, игнорируя мою новую подругу, почти забравшуюся мне на колени, крепко обняла меня со спины. – Я так рада, что ты в порядке.

– Зам-морозь тут всех, ик, – велел я. До того момента, пока баница оказалась готова, мы выпили кучу всего. Алкоголь на голодный желудок – это не весело. – Моя С-снегурочка!

– Алкаш, – фыркнула Ольга, но чары наложила. Семь человек застыли, будто остановилось время.

– Я п-пожертвовал собой ради б-благой цели!

– Нет, я так не могу, – Ольга шарахнула мне в лоб отрезвляющими чарами. Мерзкая штука, надо сказать. Крайне неприятно вот так резко трезветь. – Теперь рассказывай!

– Сначала это, – я расстегнул блузку на груди замершей девушки.

Ольга наклонилась, чтоб посмотреть, что я делаю. Вот за что она мне особенно нравится – никаких воплей «Ты что творишь». Творю – значит, так надо.

– Обалдеть!.. – ахнула она, рассмотрев медальон. – Как⁈

– Я успел расспросить. Судя по всему, четыре года назад Оля, да, она твоя тёзка, уехала в Англию, вышла там замуж, и только сейчас вернулась на праздники на родину. Про медальон я не спрашивал, чтоб не спугнуть, но, видимо, та малышка и правда его потеряла, а Оля нашла.

– Это просто чудо… – задумчиво протянула Ольга. Её тоже не обманула ситуация – это странно и подозрительно. Сняв медальон, ведьма состарила цепочку так, чтобы та порвалась в ближайшее время. Так девушка и не поймёт, куда делось украшение. Оставлять его мы в любом случае не стали – медальон не принёс бы ей радости. Зато теперь глаза её откроются, и она поймёт, что двигалась к иллюзорным целям, а счастье её совсем в другом. Осталось только надеяться, что за четыре года она не успела совершить чего-то непоправимого.

Спрятав медальон, Ольга вернулась на то место, где была, накладывая чары, и сняла их.

– Поехали домой, дорогой.

– Надо расплатиться, – я кивнул на Федю. – И оставь пятёрку на чаевые.

– Конечно, – Ольга подошла к кассе, оплатила счёт.

– Очень щедро, спасибо, – просиял Федя.

– Не каждый накормит, напоит и даст телефон, – пожал я плечами. – Так что спасибо тебе. Оля, ребята, мне было приятно познакомиться. Может, свидимся когда-нибудь.

У крыльца нас ждал Кир – Ольга предусмотрительно велела ему ждать снаружи из опасения нарваться на ловушку.

Ребята позволили мне сесть в машину, и только тогда накинулись.

– Ну⁈ – рявкнула Ольга. – Что случилось? Как ты выбрался?

– Не ори так, я тебя боюсь.

– Ян!

Я почесал в затылке и принялся рассказывать. Сложнее всего было поведать про Дикую Охоту – у меня просто не хватало эпитетов, чтоб описать то, что я чувствовал, впрочем, этот рассказ интересовал только Кира, Ольгу взволновал лишь Логинов.

– Очешуеть, и такое происходит прямо рядом с нами… – ахнула Ольга.

– Это весьма логично – здесь нет ковенов, которые бы быстро что-то обнаружили. Но решать вопрос с ним нужно срочно. Я в Охоте уничтожил все образцы крови, которые у них были, но они точно наберут новые. Охрана там впечатляющая, сами лаборатории – натуральный лабиринт. И пленников там много.

– Охотники не пойдут против людей. Многие ещё и поддержат, – покачал головой Кир.

– У Михаила есть связи. Соберём небольшую армию, – предложила Ольга.

– И сколько тогда погибнет? – не согласился я. – Нет, действовать надо тонко. Пробраться туда, постирать аккуратно, точечно всем память.

– Ты представляешь, сколько это сил⁈ А охрана? И достаточно пропустить какой-нибудь сейф с записями, чтоб всё началось позже снова. Может проще ночью всё сжечь?

– С пленниками и охраной?

– Иллюзия пожара? Охранники сбегут, пленников спасём. А потом действительно сожжём.

– Наверняка все бумаги продублированы сто раз. Они начнут всё заново, у них полно денег. Нет, нужно тоньше. Как насчёт… – я попытался сформулировать посетившую меня идею, – убедить их, что вакцина делает паранормов сильнее?

– Как?.. Это нереально, по-моему.

– Устроиться туда работать и провести диверсию изнутри?

– На это уйдут годы, – покачал головой Кир.

– Стойте, – засмеялась вдруг Ольга. – Кажется, нам нужно поверить в волю богов, что ведут нас, или в настоящее Новогоднее чудо. Что у меня в руках? – она вытащила медальон.

– Медальон иллюзорных целей… Ольга, ты гений! Нужно только придумать, как скормить его Логинову!

– Проще некуда. Пустим дезу о могущественной цацке, помогающей добиться желаемого. Пусть он побегает и заполучит медальон только в серьёзной борьбе.

– Ты гениальна, коварна и хитроумна! – я чмокнул её в щёку.

– Мозговой шторм всегда работает, – отозвалась довольная собой ведьма. – Сегодня и начну, есть у меня знакомые, которые помогут.

Мы расстались, изрядно довольные друг другом. А главное – живые и свободные.

Вот только почему меня мучают мысли о Катарине? Ужасно хочется знать, что с ней происходит. Почему-то это кажется мне крайне важным.

* * *

В офис я смог приехать только после обеда – потратил уйму времени на оформление новой машины. И это я ещё платил за каждый чих, чтоб всё как можно быстрее закончилось. С другой стороны, может я и зря бурчу, сотрудники меня так искренне и удивлённо поздравляли, что всё столь быстро прошло.

Ольга уже организовала канал слухов, информация о чудесном медальоне поползла по соцсетям – строго тайно, под грифом полной секретности. В итоге, через неделю знали все, и колдуны, и смертные. Признаться, я занервничал, сможем ли мы при таком ажиотаже вообще донести медальон до Логинова, чтоб его не перехватили.

Занятый этими мыслями, я спешил домой, под Новый год погода будто взбесилась, метель выдалась страшная, хотелось под одеяло, пить глинтвейн и есть только что испечённую лазанью. Хотелось бы этого с Ольгой, но она в последние дни мало времени проводила дома с сыном, поэтому вечерами уезжала к себе.

За продуктами для лазаньи я и пошёл пешком, припарковав машину у дома. Снежная крошка летела в лицо, ветер пытался сбить с ног, продувая одежду и морозя голые руки – будучи всё время за рулём, я не привык носить с собой перчатки. Под слоем снега коварный лёд так и норовил помочь отправиться в ближайшую травму. Продуктовый находился во дворе через сквер, вроде и недалеко, но в такую погоду путь превратился в испытание Снежной королевы.

В магазине оказался какой-то сумасшедший ажиотаж, народ расхватывал горошек, кукурузу, яйца, как будто всё, конец света, и необходимо срочно запасаться. Движимый этой заразительной паникой, я тоже схватил несколько банок консервов, хотя предварительно не собирался.

В итоге я вышел с двумя огромными пакетами и вновь принялся бороться со стихией. Ветер, по-моему, ещё усилился, город явно занесёт к празднику, хотя это скорее радовало. Очень грустно, когда в Новый год на газонах торчит жухлая трава, а все тротуары покрыты лужами. Уж лучше сугробы.

В сквере на основной дорожке фотографировались молодожёны – я посмеялся над незабываемым днём свадьбы, но, чтоб не лезть в кадр и не мешать, двинулся в обход по узкой дорожке через кусты сирени. В начале лета там собираются все влюблённые парочки района, а сейчас, по неубранным дорожкам никто не ходит. Там-то я и увидел лежащее под кустами, заметённое снегом тело. Алкаш? Ну даже если, надо посмотреть, живой ли, и вызвать скорую. Не оставлять же человека умирать.

Кажется, я никогда в жизни не был так удивлён, как когда я, поставив пакеты в снег, осторожно перевернул лежавшего. Катарина!

Лицо покрыто запёкшейся кровью, но жива. Откуда она вообще могла тут взяться⁈ Неужели искала меня? Или случайность? Бывают ли подобные случайности?

Почему-то я не стал вызывать скорую. К счастью, девчонка лёгкая, не сильно тяжелее моих пакетов, так что я закинул её на плечо, взял оба пакета в одну руку и благополучно донёс до квартиры. Всем было наплевать куда это парень тащит девочку с окровавленным лицом. Ни вопросов, ни попытки меня остановить. А говорят, это мы, колдуны, злые и нет в нас ничего человеческого.

Даже консьержка, бросив на меня взгляд, ничего не сказала.

Положив девушку на диван, я её раздел до трусов – надо было убедиться, что нет серьёзных ран, с которыми я не справлюсь. Гематомы, синяки по всему телу, правое запястье – сплошная рана, на левом болтается обрывок верёвки. На шее, под воротом свитера – тугой ошейник, который я не смог снять – он оказался надёжно зачарован. Её как собаку что ли держали⁈

Больше всего я боялся внутреннего кровотечения, его сложно заметить, но у меня был хороший лечебный амулет, и я, не колеблясь, потратил весь заряд. Дыхание стало глубже и ровнее, часть синяков посветлела, но не могу сказать, что внешне произошло чудо, то есть, немалое количество энергии истратилось на заживление каких-то серьёзных невидимых повреждений. Верёвку я срезал и выбросил.

Я помнил, что при обморожении нельзя класть человека в горячую ванну, поэтому набрал тёплой, комфортной воды. Ошейник оставил, с ним можно разобраться и попозже. Катарина очнулась почти сразу же, как оказалась в воде. Распахнула серые глаза, в панике, не понимая, что происходит, уставилась на меня, попыталась закрыть грудь руками, зашипев от боли, едва вода попала в раны на запястьях.

– Тихо, тихо, – попытался успокоить её я – чего дёргаться, если я давно уже всё рассмотрел?. – Я подобрал тебя в сквере, почти замёрзшей насмерть. Откуда ты там взялась?

Она замотала головой.

– Не помню. Ничего толком не помню…

– Тебя явно кто-то снова похитил, судя по верёвкам и ошейнику, а ты сбежала. Здесь ты в безопасности. Мойся, грейся, я принесу полотенца и халат, и приготовлю пока поесть. Потом поговорим, хорошо?

Она кивнула, но взгляд остался настороженным. Что же с ней произошло? Мне почему-то было искренне жаль её. Не девчонка, а сплошное недоразумение, из огня да в полымя. На работу её что ли взять? Но, боюсь, Ольга лопнет от злости. Тут такой момент, что я-то могу забыть о нашем первом знакомстве, а Ольга мстительная, не простит.

Я принёс ей нераспечатанный комплект белья – у Ольги, конечно, куда более объёмные формы, но чистое и сухое бельё, пусть и не по размеру, наверняка приятнее, чем его отсутствие. Халат тоже Ольгин, ничего, переживут обе.

Оставив Катарину в ванной, я всё же отправился делать то, что собирался – лазанью. Секрет блюда в соусе бешамель, который готовится из масла, молока и муки, но для лазаньи я лично люблю делать основу соуса пополам из молока и мясного крепкого бульона со специями. По кухне пополз чарующий аромат, а я занялся глинтвейном. Чем хорош зимний суп – даже самое дешёвое вино горячим и со специями становится восхитительным.

Вытащив лазанью из духовки и истекая слюной, я нарезал её на кусочки и выложил в тарелки. Словно почувствовав, из ванны вышла Катарина. Ольгин халат был ей велик, и она уютно в него завернулась, закатав рукава. Выглядела она немного лучше – чистая, чуть-чуть порозовевшая. Раны на запястьях почти не зажили – видимо, верёвку использовали конопляную.

– Сначала поешь, потом вино, – сообщил я, – а то развезёт, тем более, после ванны.

Мышка даже говорить ничего не стала, так набросилась на еду, что стало ясно – она давно не ела.

– Не торопись, лучше через час ещё немного, а то плохо станет, – обеспокоено заметил я.

С явным усилием она отставила тарелку и, пригубив вино, посмотрела на меня.

– Спрашивай, – вздохнула она.

– Я, между прочим, беспокоился, что Охота увезла тебя. Куда ты делась?

– Ушла. Я не обязана перед тобой отчитываться… была не обязана, – фыркнула она. – Вернулась домой. А потом – ничего не помню, – она нахмурилась.

– Может к тебе кто-то приходил? – спросил я осторожно. – Ты что-то ела, пила?

– Какая тебе вообще разница⁈ – вспылила она.

– Эй, я тебе вроде как помочь пытаюсь!

– Да зачем⁈ С тех пор, как ты вмешался, всё наперекосяк!

– У меня была весточка из прошлого… – вспомнил я вдруг. – Только для меня это была хорошая и важная весточка. А ты почему-то получила плохую, хотя до этого у нас всё было одинаково – мы оба вляпались в очень похожие неприятности. ДТП, одержимая, пытающаяся меня убить, разбитый телефон… Всё, как ты сказала. Что-то изменилось в Дикой Охоте, почему-то у меня исправилось, а у тебя нет.

– Почему ты вообще думаешь, что мы связаны⁈

– Сама прикинь. Какова вероятность, что с нами произойдут совершенно одинаковые события в один день? Но в тот день они были одинаково плохими, у меня всё сыпалось из рук, происходило всё максимально плохо. А после Дикой Охоты… Нет, после того как я тебя спас – всё исправилось.

– И что ты предлагаешь? – насторожено спросила мышка.

– Не знаю, надо подумать. Может быть, ты должна меня спасти? Надо понять, почему вообще мы так странно связаны. Придёшь в себя, съездим к моей ясновидящей, может она что подскажет.

– Я не останусь у тебя, – Катарина смотрела исподлобья.

– Я не собираюсь удерживать тебя силой, – пожал я плечами. – Хочешь – уходи, хоть прямо сейчас. Вызвать тебе такси?

Катарина открыла было рот, но вместо ответа вцепилась пальцами в ошейник и заорала, падая на пол, уронив кружку с глинтвейном. По комнате поплыл омерзительный запах горелой плоти.

* * *

Я бросился к девушке, понимая, что шансов спасти её мало. Если я не справился с ошейником раньше, то как, чёрт побери, снять его сейчас, когда счёт идёт на секунды⁈ Не особо раздумывая над тем, что делаю, я схватился за ошейник, включая себя в цепь чар. Как минимум, я посильнее несчастной девчонки буду.

Кто бы это ни был, он планировал убить, а не наказать или найти. Катарина выла от боли, а я лишь глубже загонял пальцы под ошейник, пытаясь нащупать и разорвать те чары, что её убивали. Боль настигала и меня, словно мне в мышцы загоняли гвозди, игнорировать её становилось всё сложнее, но если Катарина могла это вытерпеть, то и я должен был. Меня словно дикий азарт какой-то взял. Спасти воровку, драчунью и профессиональную жертву. Но это она была бок о бок со мной в Охоте. Случайно, да, но почему-то теперь мне казалось это важным.

Я рвал и драл чары изнутри, потому что я не знал, как ещё их можно уничтожить, я не умел противостоять подобному. Я тупо заливал силой, надеясь, что я окажусь сильнее того, кто их накладывал. Ещё немного… ошейник поддался, я чувствовал, что он вот-вот лопнет. Но и сил у меня больше просто не было. Я выложился в ноль, до основания, до капли. Я мог отступить, мог бросить её умирать. Может быть даже ей повезёт, и подранные мной чары её уже не убьют. Или похититель сохранит ей жизнь в последнюю секунду.

Я сделал свой выбор: хотя у меня осталась только энергия собственной жизни, я зачерпнул и там, выжигая чужие чары. Ошейник развалился, опал драными кусками, Катарина рухнула на меня, и я, не в силах держаться, обессиленно опустился на пол, обнимая, прижимая к себе девчонку.

– Ты жива, – шепнул я ей, неожиданно её губы оказались прямо перед моими, и я зачем-то поцеловал её – властно, агрессивно, подчиняя, вкладывая в этот поцелуй все свои чувства – азарт, страсть, радость победы.

Мягкие и податливые губы мышки чуть приоткрылись, мне показалось, что сейчас раздастся сладкий стон, и до кровати мы уже просто не дойдём, но вместо этого щёку обожгло болью, а моя злая мышка вырвалась из объятий.

– Я не продаюсь! – она вскочила, разъярённая и смешная. Вот разъярённая Ольга – это жуть. А мышка… Полотенце с головы слетело, русые волосы в беспорядке упали на плечи. На шее багровая полоса, не такая яркая там, где были мои пальцы. Страшно представить, как же это больно, если мои руки горят огнём.

– Извини, – постарался как можно спокойнее ответить я. – Ты едва не погибла, и я отдал все свои силы, чтоб спасти тебя, и позволил чувствам взять верх. Я ни к чему тебя обязывать не собираюсь, как и удерживать. Хочешь уйти – уходи. Но позволь сначала хотя бы ожог обработать.

Я был почти уверен, что сейчас она решительно переоденется в свою одежду, натянет куртёнку, годящуюся только для ранней осени, и сбежит, но она меня удивила, оставшись.

Если руки я мог просто сунуть под воду, то для шеи Катарины пришлось сооружать сложную конструкцию изо льда, пакетов и полотенца. Уложив её на диване, я налил себе воды в миску и сел за стол, опустив пальцы в ледяную воду. Разлитый глинтвейн всё ещё оставался на полу и на моей рубашке. Надеюсь, пятна от вина отстираются, это одна из моих любимых рубашек.

Ведьма молчала, и я тоже. Не могу сказать, что это было уютное молчание, но и особого желания начинать срочно говорить я тоже не испытывал. Жаль, лечебный амулет был всего один. Надо будет побольше потом партию приготовить. Но кто ж знал, что одного полностью заряженного амулета может не хватить даже на одни сутки⁈ Раньше со мной такого не случалось.

– Зачем ты помог мне? – первой заговорила Катарина. Вот ведь дикий зверёк.

– Ты девушка, ты в беде, – пожал я плечами.

– Вот же шовинист, – фыркнула мышка, оставив меня в недоумении. – Я не стану спать с тобой в благодарность, даже не думай.

– Да я и не…

– Я заметила, – зло ответила она. – Но, тем не менее, ты это сделал, а я не люблю быть должной. Я оставлю номер телефона, и ты позвонишь, когда придумаешь, как я могу вернуть долг.

– И сделаешь всё, что я скажу? – провокационно спросил я.

– Ты всё прекрасно понял.

– Почему бы тебе не остаться здесь?

– Чтоб ты, богатенький Буратино, уже завтра накупил мне шмоток, чтоб я не оскорбляла твой взор своими вещами, новый телефон, чтоб тебе удобно было со мной связываться, что там ещё? Отвёл в салон, чтоб со мной не стыдно было появиться в приличном месте? Благодарю покорно!

– Какая ты злюка, – покачал я головой. – Почему бы и нет, если я хорошо зарабатываю?

– Потому что у меня есть гордость? Я не заработала.

– Почему бы не принять то, что дают от чистого сердца?

– Это от чистого сердца ты меня поцеловал? Выглядело это как-то совсем иначе.

– Господи, это просто гормоны! Я сражался, адреналин, азарт, девушка!

– Это привычка не думать о том, что девушка – не твоя собственность, даже если она в беде и зависима, – разъярённая суч… мышка вскочила, выкинув пакет со льдом, мгновенно оделась, буркнув, что бельё вернёт потом, и, действительно, сбежала, хлопнув дверью. Я не стал пытаться её задерживать. Жаль только, я так ничего и не узнал о её похитителе. Но теперь у меня есть куски ошейника, можно отнести их Камилле.

Вытащив ещё побаливающие пальцы из воды, я вздохнул и занялся уборкой – когда вино высохнет, отмыть его станет сложнее.

Вдруг входная дверь открылась, я выглянул в коридор, ожидая увидеть Катарину.

– Решила вернуться…

– Вернуться? И почему у тебя дверь открыта? – спросила Ольга. – О господи, Ян, что с тобой⁈

– Что со мной? – не понял я. Ольга развернула меня к зеркалу. С правой стороны огромная, широкая прядь волос стала совершенно белой.

– Вот же… – я потрогал поседевшие волосы. А маленькая поганка и словом не обмолвилась, а ведь не могла не видеть. – Я всё объясню, – сказал я. – Пойдём, я чертовски устал, вымотан и выжат, как лимон. И я отдал ей твоё новое бельё.

– Сиреневое⁈

– Куплю тебе новое, да.

– Два. Сиреневое и бирюзовое.

– Договорились.

* * *

Тяжело дыша, я чмокнул Ольгу в плечо. Она лениво потянулась, обвила меня ногами и прижалась поближе.

– И что ты планируешь делать? – спросила она.

– Да ничего, – ответил я, поглаживая её по спине. – Ну ты-то не считаешь, что я стану требовать с неё долг?

– А ты не думаешь, что если эта ваша странная связь реально есть, то, не требуя выплаты долга, ты её закопаешь? Ты сам сказал – к тебе повернулась удача после того как ты спас её – как бы простил. А если ты не дашь ей такого же шанса?

– Об этом я не подумал, – нахмурился я. – Считаешь, я должен позвонить и… что?

– Нам будет нужна помощь с Логиновым, например.

– А ты не откусишь ей голову, если я приведу её в офис?

– Я вряд ли смогу быть милой, но я переживу.

– Спасибо, но я прям опасаюсь, что вы рядом – это будет адский бум.

– Она меня ударила…

– Ты её тоже.

– Она заперла меня в подвале, разбила мой телефон.

– Я купил тебе новый.

– А она права, ты противный богатенький Буратино.

– Эй, ты должна быть на моей стороне!

– Только потому, что ты платишь мне деньги? – она расхохоталась. – Попробуй платить и ей. Может, она расцветёт и наберётся манер.

– Может ей и не нужны манеры… – задумчиво проговорил я, вспоминая злую мышку.

– Ты ж не втюрился, правда? – с удивлением спросила Ольга.

– Не знаю, – отозвался я, действительно не зная. – Она странная, может мне просто хочется разобраться.

– Ой, вот так убеждённые холостяки и пропадают для раскованных и весёлых девушек в узах брака! Рыпнуться не успеешь, как уже будет «Ольге не звони, к Ольге не подходи, уволь Ольгу»… – ведьма будто и правда расстроилась.

– Что бы ни происходило, я никогда тебя не предам. Ты же меня знаешь. Попробует ставить мне условия – отправится туда, откуда пришла.

– Мне нравится, когда ты такой суровый… – Ольга провела пальчиком по моему подбородку, коснулась губ, – … но есть у меня предчувствие, что она составит тебе серьёзную конкуренцию, и ты сдашься.

Я неопределённо пожал плечами. Глупо обсуждать шкуру неубитого медведя.

* * *

Собрав остатки ошейника в пакет, я сложил с собой ещё и забытые Катариной варежки – серые, невзрачные, продранные на больших пальцах. На трюмо в коридоре в противовес лежали изящные перчатки Ольги – чёрные, замшевые, с кожаными вставками, украшенные жемчугом, с оторочкой из норки. Чёрт, я серьёзно сравниваю девушек между собой⁈

Ольга уже оделась и собирала свои раскиданные по квартире вещи.

– Поехали, – она сунула перчатки в сумочку и застегнула молнию на сапогах.

Я запер двери и вдруг, движимый интуицией, попросил:

– Оль, я ещё не восстановился, оставь следилку. Хочу знать, если Катарина явится.

Подруга заржала, всем своим видом показывая, что «ну я же говорила», но сделала, как я просил.

Мы уже подъезжали к офису, как Ольга вдруг выругалась, глядя в телефон.

– Что случилось?

– Лика, коза драная! Она сорвёт нам всю операцию!

– Что она сделала?

– Сам полюбуйся!

– Подожди, припаркуюсь.

Мы остановились, и я взял Ольгин телефон. В закрытой частной группе, где готовился аукцион зачарованных вещиц, Ольга с левого аккаунта уже подтвердила продажу нашего медальона. Нам надо было, чтоб Логинов выиграл аукцион, и чтоб всё это происходило максимально естественно, чтоб сумма за медальон была для него подъёмной, но на грани.

И вот туда-то Лика и наприглашала людей, которых мы точно не хотели видеть – потому что некоторые из них без проблем перехватят медальон у Логинова под носом.

– Если мы теперь уберём медальон, он точно что-то заподозрит… И другой лот уже не выставить! Дьявол!

В этот момент зазвонил мой телефон. Лика собственной персоной!

– Ян, дорогой, я решила помочь, твоя бездарная Ольга явно старается, чтоб вы ничего не заработали… – я включил громкую связь.

– Лика, – почти прорычал я, с трудом сдерживаясь. – У нас была продуманная операция, которую ты практически сорвала! Зачем ты вмешалась⁈ Ты же никогда не занималась аукционами⁈

– Я хотела как Ольга!.. – в голосе девушки появились плаксивые нотки. – Почему я сижу дома и пишу дурацкие тексты, я хочу тоже быть тебе полезной! Я ничуть не хуже её!

– Лика… – я немного смягчил тон. Я не стал меньше злиться, но, если она наплетёт братьям, что я её обидел, наш план точно рухнет. – Ты очень полезна! Только благодаря твоим текстам мы так хорошо продаём наши артефакты. Но это должен был быть специальный аукцион для конкретных людей, понимаешь? А ты пригласила… Только не удаляй никого уже!!! – выпалил я, вдруг представив, что Лика может сделать, если я её не тормозну. – Лика, милая, давай сходим в ресторан сегодня и там всё обсудим, хорошо? Я тебя умоляю, только больше пока ничего не делай. Ты должна узнать всё, прежде чем действовать, понимаешь?

– Да! Я! В ресторан… С тобой! Да!

«Курица», – одними губами произнесла беззвучно ржущая Ольга.

– Я пришлю за тобой такси, – сказал я, и сбросил звонок.

– Что ты задумал? – с любопытством спросила Ольга.

– Что-что… придётся договариваться. Оставлять сейчас Лику на произвол судьбы – закладывать самим себе бомбу.

– А ресторан с Ликой – это без пяти минут ЗАГС.

– В крайнем случае скажу, что твой сын – на самом деле мой. И Камиллы тоже.

– … и Арининых трое – тоже, да? – снова заржала Ольга.

– Ну. Можно ж сказать, что это я вас всех троих содержу? Не коллектив, а гарем.

– Да ты охренел⁈ Мы вообще-то работаем! Я жизнью ради этих денег рискую, да и девочки временами – тоже.

– Извини, да, неудачная шутка, – я вспомнил лицо Камиллы, в которую я выстрелил.

– Ладно, – моментально оттаяла Ольга. – С девочками только так не шути.

– Оль, ну я не совсем дурак.

– Возможно. Идём, тебе через пять минут проход открывать.

В офисе я выпил пару тоников, закупленных у травниц, хотя сам по себе переход у меня особо сил не отнимает, такая вот уникальная я снежинка, как говорит Ольга.

– Ого, Ян, что это? – Камилла коснулась седой пряди в моих волосах. Арина подошла поближе.

– Попал под чары, – отмахнулся я – рассказывать не хотелось, я и так Ольге практически исповедался.

К счастью, девочки не стали меня мучить, но Арина заставила меня развешивать гирлянды – якобы «для духа и сути Нового года». Не знаю ничего про дух и суть, но гирлянды люблю, приятно, когда огонёчки медленно так меняют цвета, и ёлочкой пахнет… Запахло на самом деле – оказывается, пока Арина припахала меня, Камилла заставила Кира сбегать за ёлкой. Её тоже пришлось украсить, хотя заканчивали уже без меня, на моём телефоне прозвенела напоминалка, что пора открывать проход в Навь – десять утра.

Первой в Явь пришла ведьма, хотя хотелось сказать «волшебница» – статная красивая дама, вся в белом, седая, полная внутреннего достоинства. Даме могло быть с одинаковым успехом и пятьдесят, и двести пятьдесят. Я подал ей руку при переходе, она величаво наклонила голову и протянула мне кошель. Я принял, не открывая – это было бы просто унизительно для неё.

Зря, конечно. Ольга ржала, пока, кажется, не описалась – так быстро унеслась она в туалет. Ну да, в кошеле сидела лягушка. Целовать её пришлось Киру, я отказался наотрез. Правда, это не помогло – ни Киру, ни лягушке. В итоге лягушку отобрала Арина и посадила её в банку, пообещав в перерыве сбегать за террариумом.

Вторым пытался просочиться с контрабандой молодой волколак. Может и вышло бы, но я был зол после лягушки, поэтому и более внимателен.

– Это что? – сурово спросил я, вытаскивая за хвост ящерку. – Ты рехнулся⁈ Реликтовую саламандру в Явь⁈

– Заказ у меня… – замялся волколак. – Ну очень надо…

– Саламандра – волшебное существо, не поддающееся управлению, ввоз категорически запрещён, – подошёл Кир. – Охотник Арибов, желаете подписать протокол?

Волколак пискнул и исчез по ту сторону прохода.

– Вы так нас без денег оставите, – недовольно фыркнула Ольга. – Один не проверяет, чем платят, второй взятки не берёт.

– А ты потом будешь бегать за огненной напуганной морозами ящерицей, пытающейся подпалить всё вокруг, чтоб стало тепло? Забыла уже ту, что от нас по автобусам ныкалась⁈ Сколько лазурных автобусов за год сгорело⁈

– Не забыла, – фыркнула Ольга, – просто надо быть умнее и требовать сразу ящериц проносить только в огнеупорных коробах.

Пока Ольга спорила с Киром, я подкатил к Камилле со своими проблемами.

– Можешь посмотреть? – я положил перед ней пакет с кусками ошейника.

– Насколько там плохо? – Камилла не торопилась касаться.

– Не знаю, – честно сказал я. – Может быть и плохо. Но все должны быть живы.

– Ладно, – Камилла вздохнула, прикоснулась к куску ошейника и выпала из реальности. Зрачки её заметались туда-сюда, будто она осматривалась. Внезапно она вскрикнула и разжала пальцы. На висках выступили капли пота. Подскочивший Кир усадил её в кресло.

– Что ты видела?

Камиллу слегка потряхивало.

– Кто был в этом ошейнике⁈ – спросила она.

– Девушка. Та самая воровка.

– Это… – Камилла ещё сильнее побледнела. – Это же не ты устроил ей⁈

– Во-первых, я не знаю, о чём ты, во-вторых – я её спас. Зачем бы я давал тебе посмотреть тогда⁈ И да, поседел я именно тогда.

– Да… Правда… – Камилла кивнула каким-то своим мыслям.

– Ну? Камилла!

– Видишь же, ей плохо! – Кир подал ясновидящей стакан воды.

– Да нет, я в порядке уже, – Камилла благодарно коснулась его руки. – Девушку держали в сарае, связанной. Угрожали, требовали, чтобы она исполнила свою часть сделки. Я услышала чётко: «Ян ждёт не дождётся», – Камилла посмотрела мне в глаза. – Когда она крикнула в ответ, что никогда, её попытались изнасиловать. Сначала били, потом она у одного из них нож вытащила, воткнула хозяину в глаз, пока тот выл, а второй суетился, она сбежала, тут я кусками увидела, не поняла, как она верёвку порвала. Перегрызла будто?.. Бежала она туда, куда тянуло – как по нитке. А потом упала и больше я ничего не увидела.

– Я об этом ничего не знаю. Ошейник я с неё снял, потом она ушла. Но она точно солгала мне, что ничего не помнит. Не помнила бы – и ты бы не увидела так ярко всё. Камил, у меня ещё есть варежки её. Глянешь?

– Да, – она взялась за варежку. Всё повторилось – заметавшиеся зрачки, бисеринки пота. Только без криков на сей раз. – Бедная малышка, – Камилла открыла глаза и вернула мне варежку. – Варежки – подарок мамы, сбереги их, она за ними точно вернётся. Мама её погибла, и с тех пор она совсем одна. Образов много, не все я считала, многое стёрлось, но понятно, что жизнь у неё очень несладкая была. Не вздумай её обидеть!

– Вот только мамочки Камиллы мне не хватало, – уже я закатил глаза. – Спасибо.

Оставив проход открытым под присмотром Ольги и Кира, я выскочил в обед в ателье и попросил восстановить варежки максимально похоже на оригинал. К вечеру мне обещали всё сделать.

Вернувшись, я застал Ольгу, торопливо что-то пишущую в блокноте.

– Я придумала, как нейтрализовать этих Ликиных гостей!

– И как?

– Эта тётка с лягушкой навела меня на гениальную совершенно мысль. Мы все поверили, что в кошеле – деньги, потому что она не дала нам и шанса не поверить. Мы провернём тоже самое.