Текст книги "Гиперборея. Наследники (СИ)"
Автор книги: Мария Степанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
16
– Что произошло? – Тина поставила перед ней чашку, из которой пахло мятой и еще чем-то, – что ты ему сказала?
– Да ничего… – Алиса пожала плечами, – мы вообще почти весь вечер не общались, и с утра он был нормальный, да и вообще, в последнее время он как-то успокоился, я думала всё, отпустило его. Он с Лизой стал встречаться, девчонкой из параллельного…
Они сидели на кухне, Алиса в желтом махровом Тинином халате. Халат был ей велик, и с одного плеча всё время сваливался. Тина то ходила из угла в угол, отпивая из своей любимой чашки, то замирала напротив Алисы, всматриваясь в нее.
– … а потом он подошел, пригласил танцевать. Ну я и согласилась, что такого-то… Мы потанцевали, я сказала "спасибо за танец", и…
Алиса замолчала, а Тина, поняв, резко развернулась к ней.
– И?!
– И я его поцеловала, – виновато закончила Алиса, – ну в щечку, просто так.
Тина грохнула чашку об столешницу так, что Алиса вздрогнула.
– Я же тебя предупреждала, – зловеще тихо произнесла Тина, – нельзя было этого делать! Ни в щечку, никуда! Или ты все еще думаешь, что это какие-то игры?! Ты парню жизнь сломала! Теперь он уже никогда не будет прежним!
У Алисы задрожали губы, и слезы выступили снова, хотя она старательно моргала, пытаясь не зареветь. Тина еще никогда не разговаривала с ней так – жестко, безжалостно, резко.
– Знаешь, что дальше будет? – спросила Тина и, не дождавшись ответа, продолжила, – для "тени" ты – единственная любовь и радость всей его жизни, сейчас он думает, что смысла в жизни нет, и хорошего уже не будет никогда. Он любит и ненавидит. Мы не можем заставить "тень" разлюбить, но можем свести к минимуму ущерб этой влюбленности. "Тень", для которой ты была недоступной, будет помнить тебя до конца своих дней, но ты будешь просто светлым образом в его сердце, он будет всегда искать женщину, похожую на тебя, и он найдет в этом свое счастье, особенно, если встретит такую, которая идеально похожа на оригинал. Всё это возможно только если "тень" не имела тесного контакта. Но если что-то было… Это почти всегда катастрофа. Слышала про Есенина и Бениславскую? Классический пример отношений гипера с "тенью", очень грустная история.
Алиса уже не сдерживала слезы, они текли солеными струйками и капали с носа в чашку. Тина присела и тяжело вздохнула, потом поднялась, подошла к Алисе, погладила ее по макушке.
– Это моя вина, я не донесла до тебя всю важность…
От жалости к Кириллу, и от неизбежности случившегося, сердце Алисы рвалось, она уткнулась Тине в руки и зарыдала. Тина прижала ее к себе и покачивала тихонько, давая выплакаться.
– Давай-ка вставай, пойдем, – Тина терпеливо ждала, пока девушка перестанет реветь в голос, потом подняла ее со стула, – выспишься, потом будем думать, что делать дальше.
Она уложила ее на разложенном диване, укрыла толстым одеялом, подошла к стене, щелкнула выключателем.
– Спи.
– Тина, – Алисе вдруг пришла мысль, – а может не надо было, а?
– Чего не надо? – не поняла Тина.
– Ну, может быть не надо было его отталкивать? Может быть… может быть… я бы с ним…
Она, правда, слабо представляла, как бы она рассталась с Ренатом ради спасения Кирилла, но если ситуация обстояла так, то сейчас Алиса чувствовала решимость, и готова была пожертвовать своими отношениями.
Тина включила маленький ночник в виде ромашки и присела на край постели.
– Не получится, – печально покачала она головой, – эти отношения вообще не должны были завязываться. "Тень" в отношениях сам не живет, и не дает жить тебе. Он сходит с ума от ревности, хочет обладать безраздельно, требует тотального подчинения. Он подавляет и унижает. Это не жизнь. Поверь мне, я, как никто, понимаю, что это такое. Мой муж был моей "тенью".
Алиса ахнула и села.
– Да. Я всегда доставляла проблемы родителям, но это их подкосило особенно. Если бы они знали, что Филипп влюблен в меня, и что я его поощряю, они бы увезли меня на Северный полюс, в Австралию, куда угодно, только бы не допустить этих отношений. Но мы поначалу скрывали, особенно он, учитывая, что мне было пятнадцать, ну и, кроме того, я тогда еще не дозрела до настоящего влияния на него, хотя притяжение, как он сам говорил, он ощутил сразу. Сначала всё было хорошо, просто он слишком хотел опекать меня. Но мне тогда казалось, что это нормально, ведь он взрослый мужчина, а я юна и беззащитна. После свадьбы мы поселились в их фамильном особняке, и вот тут началось. Он не любил, когда я уезжала из дома одна, терпеть не мог, если я оставалась ночевать дома у мамы и отчима, потом он начал ревновать меня ко всем, даже к собственным братьям. Первый раз он ударил меня, когда я утром вышла в нижнем белье на кухню. Он кричал, что я – доступная и порочная девка, специально провоцирую его родственников, которые только и ждут его отъезда, чтобы хорошенько развлечься со мной. Тогда я очень испугалась и уехала к матери. Конечно же, он приехал за мной, но отчим не пустил его даже на порог. Филипп сначала пытался пробиться, угрожая и запугивая, потом стоял с покаянной головой на коленях у ворот, плакал и извинялся, и, наконец, просто поселился в машине возле дома. Мы выдержали две недели. За это время мать, которая, конечно же, всё сразу поняла, объяснила мне, что почем, но я была полна энтузиазма и думала, что он исправится. Мы вернулись домой и он был идеальным мужем. Мне было почти восемнадцать, когда я забеременела. Боже мой, как он радовался! Казалось, что счастливее нас не было на свете, и даже мама, которая очень скептично смотрела на всё, в какой-то миг согласилась, что, возможно, я смогла его усмирить.
Иллюзии разрушились три месяца спустя, когда я поехала в консультацию. Мы как-то смогли договориться, что я могу перемещаться на автомобиле самостоятельно, главное, чтобы он всегда знал, где я, и чтобы я отвечала на звонки. В тот злополучный день я забыла телефон дома. Он нашел меня в кафе, куда я зашла после консультации. Погода была отличная, я сидела за столиком и лопала заварные пирожные, запивая их густым шоколадным коктейлем. Напротив, за соседним столиком, сидели какие-то студенты, они постоянно смеялись, и я улыбалась тоже, настроение у меня было отличное. Филипп вбежал в кафе как безумный, схватил меня, начал трясти, кричал, что я только и ищу повода, чтобы пофлиртовать с мужчинами. Его воплей испугались дети, да и взрослые тоже засобирались уходить. Это было так унизительно.
Тина замолчала. Алиса тоже молчала, потому что переварить услышанное оказалось не так уж легко.
– А потом он оттолкнул меня, и я ударилась головой о стеклянную столешницу. Дальше я ничего не помню. Бармен вызвал полицию и медиков, Филиппа забрали в участок, а я пролежала в коме неделю.
– А ребенок? – спросила Алиса с предыханием, хотя уже догадывалась, что скажет Тина.
Тина помотала головой.
– Господи, какой ужас! – Алиса взяла ее за руку, – как же ты, бедная, всё это вытерпела?! Что с ним сделали? Посадили?
– Мой муж из очень богатой семьи, наверное поэтому его не держали в тюрьме, а отпустили под подписку о невыезде до суда. Мать хотела засадить его на два срока, она рвала и метала. Когда меня выписали из больницы, он приехал к нашему дому и просил меня выйти. Я не вышла. Он просил, умолял, угрожал. Потом сказал, что покончит с собой. Знаешь, честно, мне было всё равно.
Алиса кивнула. Она понимала.
– Он был дайвером, очень хорошим. И, конечно, он всё сделал как надо. Через сутки его тело нашли в заливе.
Алиса выбралась из-под одеяла, подползла к Тине, обняла ее.
– Сколько тебе было лет? – спросила она.
– Восемнадцать с половиной, – Тина вздохнула, – я стала довольно богатой вдовой. Родные Филиппа не винили меня, и сейчас не винят, они всё понимают. Так что нет, – добавила она, – хотя твоя идея о самопожертвовании и самая альтруистичная, но в корне неправильная. Я думала, что еще тогда, в первый раз, у вас ничего не получится, но я не учла, что вы виделись каждый день.
– В смысле, в первый раз? – не поняла Алиса.
– В тот день, когда мы познакомились, – Тина хмыкнула, – весьма необычным способом, – я рассчитывала, что ты потеряешь к нему интерес.
– Подожди, подожди, – в голове Алисы промелькнуло осознание, – тот мужик, и драка… Всё было подстроено?!
– Ну как – подстроено… – Тина пожала плечами, – те мужчины выпили и искали приключений, им просто подсказали, где их можно найти..
– Я в шоке! – выдохнула Алиса, – ты натравила на меня каких-то маньяков?! Зачем?
– Это сложно, – Тина запустила длинные пальцы в волосы, расчесала их пятерней, – мальчишка начал активно проявлять себя, нужно было оттолкнуть его от тебя. В таких ситуациях, когда парень не встает на защиту своей девушки, часто отношения разваливаются, потому что мужчина чувствует себя слабым и побежденным, и ты, как свидетель его "позора", постоянно напоминаешь своим присутствием. Пришлось действовать быстро, потому что он был готов к признаниям, а ты легко шла на контакт. Но… Не получилось.
– Уму непостижимо, – Алиса перебирала в голове воспоминания, и теперь всё представало в ином свете.
– В идеале хорошо было бы тебе или ему уехать, но осуществить это было, конечно, невозможно, – вздохнула Тина, – поэтому я делала всё, что могла. Самое плохое в этом то, что если "тень" выбрала тебя, то шансов избавиться от него, не меняя места жительства, очень мало.
– Ладно, спи давай, боец без правил, – добавила она, – утро вечера мудренее.
Тина щелкнула выключателем и вышла.
Алиса еще долго ворочалась, не спалось. Она слышала стук столовых приборов на кухне, потом в ванной шумел душ и жужжал фен. Тина жила своей обычной жизнью. Алиса подсчитала – Тина была одна почти тринадцать лет. Ну, то есть, не совсем одна, у нее куча родственников, но по быту заметно, что она так и не впустила мужчину в свою жизнь.
В спальне заиграла мелодия рингтона, и почти сразу послышался глухой стук – телефон упал на пол. Тина выругалась тихо, подняла телефон, ответила.
– Привет, – почти шепотом говорила она, – да, у меня…
Алиса прислушалась – говорили о ней.
– Нет, не надо приезжать, она спит, – сказала Тина, – всё нормально, небольшой синяк. Да какой перелом, не выдумывай!
Алиса улыбнулась. Конечно, это был Ренат, и он волновался.
– Пацан что? – спросила Тина, – эх, бедолага, ну ладно, может и к лучшему, полежит, отдохнет, прокапают его… Надо быть настороже, он сейчас в аффекте, мало ли что. Ладно, до завтра. Пока…
Алиса чувствовала. как сердце ее оглушительно стучит. С Кириллом что-то случилось, Тина сказала "прокапают", значит попал в больницу… Из-за нее…
Она не помнила, как уснула, а проснулась от прикосновения к щеке. Алиса открыла глаза – рядом сидел Ренат. Он улыбнулся, Алиса выпростала из-под одеяла руки и потянулась к нему.
– Тина где? – голос ее, спросонья, был хрипловатым.
– На работу ушла, – ответил Ренат. Он наклонился и легонько коснулся губами ее скулы.
– Ты просто притягиваешь к себе травмы, – заметил он, – видимо не зря твой наставник – травматолог.
Алиса пихнула его в грудь, выбралась из теплого кокона одеяла и пошла в ванную.
– Боже! – простонала она, ощупывая лицо, – как я бабушке на глаза покажусь?!
– Не паникуй, – Ренат подошел, обнял ее сзади, – я был у тебя дома, говорил с Натальей Владимировной, и отпросил тебя на три дня за город. За это время и синева твоя немного сойдет. Да и вообще, у тебя же каникулы!
– Что?! Правда?! И бабуля отпустила?!
Ренат кивнул. Алиса взвизгнула, обхватила его за шею, повисла, радостно дрыгая ногами.
– Но надо за вещами заехать, – отдышавшись вспомнила Алиса, – и ноутбук взять, я собиралась подавать документы сегодня.
– Вещи собраны, сумка стоит в коридоре, а ноутбук тебе зачем? В доме есть компьютер.
Алиса даже на время забыла свои злоключения, когда снова увидела этот прекрасный дом. Сейчас, при свете яркого солнца, он казался еще красивей. Ренат въехал во двор, развернулся на подъездной дорожке и остановился. Алиса выскользнула из машины. Невероятная тишина после городской суеты давила на уши. Только шумели деревья, и какая-то птичка громко пиликала среди густой зелени. Ренат хлопнул дверцей багажника, взял в одну руку сумку с Алисиными вещами, в другую пакет из супермаркета.
– Пошли, – махнул он головой.
Они двинулись вокруг дома.
– А почему не туда? – указала Алиса на двери и застекленную веранду, куда они входили прошлый раз.
– Это центральный вход, он открывается изнутри.
С другой стороны дома, под сенью высоких деревьев, был еще один вход, и он понравился Алисе даже больше, чем центральный. Здесь будто было какое-то тайное убежище – обитый красивым темным деревом пристрой, тоже очень современный, с большими окнами. Но тут, даже в жаркий полдень, властвовала прохладная тень. Над дверью, при приближении, загорелся стилизованный фонарик. Ренат поставил сумки на дорожку и достал ключ.
Вдруг кусты сбоку затрещали, и из них, стряхивая веточки и мусор, на дорожку выбрались две собаки. Один пес, высокий, серовато-песочный, с острыми чуткими ушами и крупной пастью, очень похожий на овчарку, увидел Алису и замер, присматриваясь. Второй, с коричневой мордой, пятнистым, словно на него пролили коричневую краску, телом и вислыми ушами, нисколько не смутился гостей и подбежал сначала к Ренату, нюхнул его, и тут же метнулся к Алисе, проверить, насколько доброжелателен новый человек.
– А-а, явились – не запылились, – приветствовал их молодой человек, – где бегали?
Собаки обе подошли к нему, Ренат провел ладонью по их головам.
– Это Шторм и Регина, – представил он собак Алисе, – надеюсь, вы подружитесь.
Алиса тоже на это надеялась, она любила собак. Она протянула ладонь к пятнистой Регине, и та охотно подалась вперед, выпрашивая ласку.
– Хорошая, хорошая, – приговаривала Алиса, почесывая теплые собачьи уши. Шторм не спешил знакомиться, он смотрел, как девушка играла с его подругой, взгляд его был спокойный, он будто бы размышлял, стоит ли овчинка выделки. Потом, всё-таки решив, что можно, пес подошел, но не слишком близко, так, что Алисе пришлось потянуться к нему.
– Можно? – спросила она у собаки, и тихонько коснулась лба. Шторм чуть качнулся вперед, подставляя голову, и Алиса провела ладонью между треугольных ушей.
– Надо же, – улыбнулся Ренат, – меня так сразу и не подпустил, выкобенивался, негодяй, цену себе набивал.
– Красивый, умница, – Алисе было лестно, что пес доверился ей, и она нахваливала старательно, вложив в голос всю нежность, на которую была способна.
– Ладно, пошли, наиграетесь еще, – Ренат открыл дверь и ждал, пока Алиса войдет внутрь. Она шагнула в прохладный темный коридор, обернулась – собаки стояли рядом и смотрели на нее.
– Пока, собачки! – Алиса махнула им рукой.
Два хвоста качнулись из стороны в сторону.
В прошлый раз Алиса совсем не осмотрелась и не оценила дом. Снаружи, конечно, он выглядел достаточно большим, но внутри казался вообще дворцом. Просторные комнаты освещались большими окнами, светлые стены и высокие потолки создавали невероятное пространство. Видно было, что всё делалось с любовью
– Так, не знаю как ты, но я голоден, – Ренат обнял ее за плечи и увлек за собой в одну из дверей, за которой оказалась кухня.
Кухня, кстати, была совсем небольшая, но очень уютная.
– Разбирай пакет, а я что-нибудь придумаю, – предложила Алиса.
Она умела готовить, и сейчас ей ужасно хотелось продемонстрировать это Ренату.
– Может бутерброды? – предложил он.
Они купили много всего, в том числе и колбасу с сыром, но Алиса помотала головой.
– Зря что ли половину продуктового вынесли? – она вытащила из пакета упаковку куриных голеней, – сейчас быстренько запеку!
Намазать курицу смесью сметаны и приправ было делом плевым. Через сорок минут они уплетали горячую курочку и салат, запивая сливовым компотом, который Ренат нашел в кладовой.
– Всё, – вздохнул он и отвалился на спинку стула, – поели – можно поспать!
– Никаких поспать! – скомандовала Алиса, – хочу посмотреть весь дом!
Взявшись за руки, они пошли по дому. Первый этаж, как выяснилось, Алиса видела весь. Большая прихожая переходила в гостиную, где в день ее рождения стояли длинные столы, а гостиная в каминную комнату, где были танцы. Кроме этих комнат тут располагалась кухня, рядом с ней кладовая, похожая на вторую кухню, только без плиты. Из кухни наружу была дверь.
– Что там? – спросила Алиса, указывая на дверь.
– Выход в гараж и сауну, а из гаража на улицу, – пояснил Ренат.
Второй этаж занимали три спальни, зимний сад со множеством цветов и небольшой спортивный зал.
– У вас, смотрю, все на спорте помешаны, – заметила Алиса.
Ренат улыбнулся уголком рта.
– Чем будем заниматься? – спросила Алиса, когда они обошли все комнаты.
– М-м-м… – Ренат сделал вид, будто задумался, – может быть, этим?
Он подхватил ее на плечо, внес в одну из спален и уронил на покрывало. Алиса взвизгнула, засмеялась. Ренат, дурачась, изображая дикого человека, с рычанием прыгнул на постель, повалил Алису, схватил ее за запястья, завел руки вверх и удерживая, одной пятерней, второй рукой задрал ей футболку и замер, рассматривая холмики груди, прикрытые кружевом. Это было настолько возбуждающе, что Алиса, не сдержавшись, застонала.
– Ну что, моя маленькая выпускница, – прошептал Ренат, – теперь ты вся моя…
Алиса изогнулась, подставляя тело его рукам и губам, она была не против.
Потом они лежали, уставшие, на сбитых простынях. Алиса сползла вниз и устроилась головой на упругом животе Рената. Ее волосы рассыпались по его телу, Ренат рассеянно поглаживал их, перебирал, время от времени запутываясь пальцами в прядях.
– Расскажи что-нибудь, – сказала она.
– Что? – Ренат повернул голову.
– Тина мне много чего уже рассказала, про это всё… Ну, про гипербореев там, про атлантов…
Ренат улыбнулся, собрал из волос кисточку и начал поглаживать ею по Алисиному телу, отчего она покрывалась мурашками.
– Не знаю, что рассказывать. Я с детства понимал, что мы не такие, как все. Мне до поры до времени никто ничего не рассказывал, но и не скрывали особо. Когда Тина замутила с тем французом, мама просто с ума сходила, и ей было не до меня. Они разговаривали, а я слушал, почти до всего дошел сам.
– Сколько у вас разница в возрасте? – перебила Алиса.
– Два года, – ответил Ренат. – Детство у меня было обычное, я совсем не помню времена, когда с нами жил отец, меня воспитал Дидье, и его я считаю своим настоящим отцом.
– А с биологическим отцом ты общаешься?
– Видимся изредка, чаще на каких-то мероприятиях, как тогда, на твоем дне рождения.
– А почему твои родители развелись?
– Я думаю, их брак был исключительно по расчету, никаких чувств. Мама просто помешана на родословной, по-моему, она может проследить линию своей семьи аж до самого Аполлона, как бы странно это ни звучало. Отец попроще, но и он туда же. Насколько я понимаю, никто до сих пор не может понять, каким образом передается дар гиперборея, сами гиперы совсем не всегда рождают наследников. Родители были знакомы давно, и, очевидно, рождение наследников было их целью. И, в общем, у них получилось, хотя во втором браке у отца родилась Эстер, что доказывает, что вовсе не обязательно было заниматься евгеникой в домашних условиях.
– Мама Эстер – обычный человек?
Ренат кивнул.
– Я понимаю, почему отец увлекся ей. Она заразительно позитивная, это человек-праздник. Эстер, конечно же, переняла множество черт ее характера, хотя она очень похожа на отца.
– Тина и Эстер не ладят? – Алиса еще на дне рождения заметила, что сводные сестры практически не общались.
– Не то чтобы не ладят, у них просто нет точек соприкосновения.
– Понятно.
– А ты знала, что Тину назвали в честь Клементины Черчилль, жены Уинстона Черчилля?
Алиса помотала головой.
– Клементина была гипером, в общем, благодаря ей Черчилль так высоко поднялся и так долго продержался у власти. Она была великая женщина.
– А тебя в честь кого назвали?
– В честь Ренаты Литвиновой, – Ренат засмеялся.
В это время входная дверь распахнулась, от сквозняка занавески на окне заколыхались, Алиса ойкнула и потянула на себя одеяло.
– Так я и знала! – в проеме стояла Эстер, – а то спрашиваю у вашей домработницы, где вы, а она плечами пожимает, не знает, говорит. Хотя чего там не знать, ясен пень, что в койке. Хорош лежать, вставайте, к вам гости приехали!
Она оперлась спиной на косяк и с ехидной улыбкой рассматривала лежащих на кровати.
– Ты, может, выйдешь? – поинтересовался Ренат.
– Ну может и выйду, – Эстер хмыкнула и удалилась.
– Она собиралась приехать? – Алиса переворачивала постельное белье в поисках трусиков.
– Как ни странно, нет, – Ренат уже надел трусы, Алиса невольно залюбовалась его стройным торсом с тонкой полоской черных волос, убегающей под резинку Calvin Klein, – но это в ее стиле, обычно она не утруждает себя предупредить кого-то о чем-то. Пошли, а то гости заждались.
