Текст книги "Сердце для любимой"
Автор книги: Мария Геррер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 7. Аня
Мерзко и настойчиво трезвонил будильник. Безумно хотелось шваркнуть его об пол. Я с трудом продрала глаза. В окно глядел любопытный амур и хмурое серое утро. Снова оттепель. Ветер со злостью швырнул в стекло пригоршню тяжелого мокрого снега. Из теплой кровати вылезать не хотелось, но я собрала волю в кулак и нехотя напялила на себя халат.
С утра пораньше я должна была отнести очередную картину клиенту. Почему-то многие очень любят, чтобы я лично принесла им готовую работу. Так сказать, явилась на поклон за заработанными деньгами. Видимо, таким образом они чувствуют свое превосходство над исполнителем их заказа – я заплатил, изволь все сделать в лучшем виде и еще доставить картину в срок и туда, куда я пожелаю. Меня это не раздражает, ведь заказчик всегда прав. Скорее удивляет.
Но сегодняшнего клиента мне откровенно хотелось пришибить чем-нибудь тяжелым – лучше завернуться в плед и пить сладкий чай с печеньками, чем по холоду тащиться на край города. Но долг зовет.
Пошла на кухню, машинально слопала бутерброд. Выходить из дома не хотелось. Я невольно поежилась – добираться до места предстоит часа полтора, не меньше. В дверь позвонили. На пороге стоял Богдан. В одной руке он держал раскладушку, другой прижимал к себе скрученный матрац.
– Доброе утро! Макс на работе?
– Наверное, – пожала я плечами. Откуда мне знать, где он?
– Надеялся, что кого-нибудь застану. А то пришлось бы оставить строителям. Решил помочь другу – принес ему мебель, – усмехнулся он. – Бедняге, похоже, даже спать не на чем.
– Можешь пока бросить в моей комнате. А Макс что, мебель перевозить не будет?
– Предполагаю, у него нет мебели, – доложил мне Богдан. – Он совсем бедный, зато честный.
– Надо же, а деликатесы себе позволяет. Даже странно… – удивилась я. – Неужели у него настолько все плохо?
– Это ты у Макса спроси, – загадочно улыбнулся Богдан, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на широкой груди. – Тяжелая жизнь, полная трудностей и лишений закалила моего друга и сделала его аскетом.
Мне даже жалко стало Макса. Вот не повезло, так не повезло. Но вздыхать над чужими проблемами времени уже не было.
– Предложила бы тебе чая, но надо бежать к заказчику, – намекнула я Богдану, что ему пора уходить.
– Давай лучше я тебя кофе угощу. Тут рядом неплохая кофейня.
– Прости, нет времени. Мне ехать далеко, боюсь опоздать.
– Мы зайдем ненадолго. А потом я отвезу тебя, куда пожелаешь, – продолжал искушать Богдан.
– Тебе что, на работу не надо? – удивилась я.
– Я могу позволить себе появляться там, когда посчитаю нужным. Все-таки должность у меня в концерне не последняя, – с гордостью подчеркнул свой статус Богдан. – Соучредитель и директор.
– Ладно, уговорил, – улыбнулась я в ответ. По холоду тащиться на другой конец города, да еще и с пересадкой мне не хотелось. – Вчера легла очень поздно и кофе мне однозначно не повредит.
После промозглой погоды на улице, кафетерий встретил нас обволакивающим теплом и запахом свежей сдобы с корицей. Богдан заказал мне капучино, себе взял черный без сахара. А еще купил потрясающе вкусные миндальные пирожные.
– У тебя хорошие картины, – Богдан отхлебнул кофе и посмотрел мне в глаза бархатным взглядом темных карих глаз. Загадочным, влекущим и, как мне показалось, немного порочным. – Я подумал, возможно, тебе будет интересно выставить работы в галерее моей знакомой. Я вчера вечером рассказал ей о тебе. Она интересуется современным искусством и помогает молодым художникам пробиться наверх.
– Было бы здорово! – обрадовалась я. – Ты правда думаешь, она согласится? Я пробовала, но мне пока везде отказывали.
– Я предложил ей посмотреть твои работы, и она откликнулась на мою просьбу. Я ее знаю еще со школы. Можем сегодня заехать к ней.
– Было бы замечательно. Значит, и Макс ее знает?
– Разумеется. Кстати, как он обживается на новом месте? – мне показалось, в его словах позвучала ирония.
– Потихоньку.
Мне хотелось расспросить Богдана о его друге, но я подумала, что это будет неправильно и нечестно. Вроде как шпионить за человеком.
Мы еще немного посидели в кофейне, и Богдан отвез меня на встречу с заказчиком. Когда я вышла из роскошного лексуса цвета темного антрацита, у моего клиента челюсть упала на землю. Видимо, решил, что Богдан мой парень или еще что похуже. Так или иначе, деньги я получила и была обеспечена на несколько дней. А учитывая, что на подходе еще и другие заказы, можно считать себя богачкой.
– Сейчас поедем к Дарине. Познакомлю вас, покажешь ей свои картины. У тебя же они выставлены где-то в интернете?
– Да, – кивнула я, и мне стало немного не по себе. Вдруг этой Дарине не понравятся мои работы?
Галерея располагалась на первом этаже современного здания из стекла и бетона где-то в районе Красного Треугольника. Высокое и очень просторное помещение заливал яркий свет софитов.
По стенам висели абстрактные полотна. Цветные кляксы мешались с глазами, губами, руками и еще чем-то, что иногда рисуют на заборах озабоченные подростки.
Посреди зала располагались скульптуры и инсталляции. «Сон вещей собаки» невольно привлек мое внимание. Из горы пивных банок торчала пластиковая рука манекена. Очень глубокий смысл. Я поняла, что мои картины до этого уровня явно не дотягивают. Может, на них тоже какое-нибудь непотребство изобразить?
Дарина оказалась роскошной длинноногой шатенкой, с безукоризненной прической и макияжем. Элегантный темный деловой костюм и белоснежная шелковая блуза подчеркивали ее статус бизнес-вумен. Замшевые черные туфли на высоченной шпильке придавали легкий эротический оттенок.
Она по-свойски чмокнула в щеку Богдана и царственно протянула мне руку:
– Наслышана о ваших картинах. Жажду увидеть что-то свежее, креативное.
Ну, креативом у меня и не пахнет. Я прошла классическую школу, так же и пишу.
– Судя по тому, что я вижу в вашей галерее, мои работы вас вряд ли заинтересуют, – не без сожаления констатировала я и показала ей в смартфоне несколько работ.
– Ну почему же? Вполне пойдет как наивная живопись. Довольно перспективное направление. Моим клиентам нравятся художники-самоучки. Этот непосредственный взгляд, это природная примитивность. Прелестно, прелестно! – защебетала она, скривив губы в снисходительной улыбке.
Я не могла понять, говорит она серьезно или издевается. Видимо, последнее.
– Анна окончила Художественное училище в Златогорске, – вставил свое веское слово Богдан, многозначительно улыбнувшись Дарине.
– Это ты мне уже сообщил, когда позвонил вчера, – кисло улыбнулась хозяйка галереи ему в ответ и снова переключила свое драгоценное внимание на меня: – Я же говорю, меня все устраивает. Попробуем выставить несколько картин. Выбирайте сами, Анна, что вы посчитаете нужным, а мы с Богданом заедем за ними вечером. Заодно навестим нашего одноклассника.
Дарина и Богдан заговорщицки переглянулись. С чего бы? Или мне просто показалось?
Вряд ли мои полотна произведут в этой галерее фурор. Но попробовать стоит. Попытка не пытка. Так или иначе, кто-то их да увидит. Может, захочет сделать заказ.
Дарина походкой модели на подиуме подошла к стойке у входа и взяла у девушки два буклета.
– Приглашаю вас обоих на вечер, посвященный открытию выставки «Тени безумцев». Жду в пятницу и прошу соблюдать дресс-код, – Дарина одарила меня белозубой улыбкой и снисходительным взглядом. – Думаю, вам, Анна, будет интересно приобщиться к богемной жизни Петербурга.
По дороге домой я думала о галерее Дарины и ее приглашении. Предложение было заманчивым и пугающим одновременно. Блестящие перспективы познакомиться с другими художниками и потенциальными заказчиками, окунуться в культурную жизнь Петербурга. Но мои картины однозначно не вписываются в концепцию этой модной галереи.
Я раскрыла пригласительный. Он был напечатан на бумаге с золотыми разводами и содержал что-то вроде программы мероприятия: фуршет, танцы, оркестр балалаечников и ложкарей исполняет Симфонию № 2 Рахманинова, перформанс и показ женского и мужского нижнего белья какого-то, очевидно известного в Питере модельера. Явиться на вечер следовало в вечернем платье и маске. Такого платья, естественно, у меня никогда не было.
– Видишь, все получилось, – ободряюще заметил Богдан. – Дарина выставит твои картины в галерее.
– Не знаю, что получилось, – искренне призналась я. – По-моему, Дарина надо мной посмеялась.
– Ты не права. Это просто ее манера общения. Что ты хочешь от творческой натуры?
– Возможно, я не гений, как Репин или Серов. Но и не самоучка. И училище в Златогорске очень хорошее. После него запросто поступают в Академию художеств, – сердито выпалила я.
– Тебя это задело?
– Задело. И я вот думаю, надо ли принимать приглашение от человека, которому я откровенно не интересна как художник. Тем более что у ее галереи другая стилистическая направленность.
– Так тебя только это смущает? Даже не сомневайся. Уверен, там будут не только поклонники абстракционизма. На вечере сможешь пообщаться с нужными людьми, завяжешь знакомства. Это неплохой шанс для дальнейшего продвижения твоих картин.
– Может, и так. Но у меня все равно нет подходящего платья. Оно стоит шальных денег, жалко выбрасывать их ради одного сомнительного мероприятия.
– Это не проблема. Я куплю тебе платье, какое пожелаешь, – заверил Богдан. – Тебя вообще надо приодеть. Я помогу тебе подобрать все необходимое.
– Еще чего удумал! – возмутилась я. – Я подобных подарков ни от кого не принимаю.
– Почему, позволь спросить? – снисходительный тон Богдана разозлил меня. – Хочу помочь молодой художнице покорить Санкт-Петербург. Буду твоим спонсором и меценатом. Что в этом плохого?
– Не хочу быть никому обязанной, – отрезала в ответ.
– Независимость превыше всего?
– И что? Что в этом плохого? И да, для меня это важно.
– Ладно, не хочешь платье в подарок, возьми его напрокат. Это ты себе позволить можешь? Подумай о перспективах этого вечера. Уверен, твои работы заметят, – Богдан напоминал мне змея-искусителя.
Что ж, возможно, это выход. Хотя тоже не самый дешевый. Жирная жаба в глубине души сказала «Ква», но я заставила ее замолчать. А вдруг, это и правда, мой шанс?
– Позволишь помочь тебе с выбором? – вкрадчиво осведомился Богдан. – Пожалуй, я лучше тебя знаю, что надевают женщины на подобные вечеринки.
На это мне возразить было нечего, и мы направились в ближайший прокат платьев, который я нашла в интернете. Богдан давал дельные советы и меньше через полчаса примерок мне подобрали не слишком пафосное, но изящное платье. Темно-синего матового шелка, на тонких бретелях, со струящейся длинной юбкой и открытой спиной.
Богдан удовлетворенно хмыкнул:
– Ты очень элегантна. Вполне подойдет для выставки.
Его комплимент согрел мне душу, повысил самооценку, и я поняла, что ужасно тщеславна. Из высокого зеркала на меня смотрела почти принцесса. Только короны на голове не хватало. Я покружилась по залу. Легкая юбка красиво развевалась и тонко шуршала.
На мой взгляд, платье вполне могло сойти за какой-нибудь бренд. Хотя, очевидно, это могло обмануть только такую неискушенную провинциалку, как я. Маску я выбрала черную, с синими блестками в тон к платью. И буду если не царицей бала, то, по крайней мере, не хуже других.
Домой я вернулась в приподнятом настроении. Мне уже хотелось на этот светский прием, хотя, возможно, я буду там белой вороной. Ну и пусть. Буду креативной белой вороной, я же художник! На меня накатило вдохновение, и я за полдня дописала своего благородного охотника. Остались мелочи в виде дорогих украшений и кружев.
Ближе к вечеру от строителей приполз Макс. Он был весь в пыли и едва передвигал ноги. Я обрадовала его, доложив, что Богдан принес ему раскладушку и матрас. Макс криво и вымучено ухмыльнулся и поплелся принимать душ.
Вскоре он зашел ко мне, и протянул новое полотенце.
– С белочками, как и просила, – доложил он. – Еле нашел.
Я не удержалась и сразу рассказала ему, что Богдан возил меня в галерею к Дарине. И что мы идем на открытие выставки. Макс настороженно и недовольно уставился на меня:
– Ты там поаккуратнее. Знаю я эти выставки – море виски, разврат, случайные связи и даже наркота.
– Тебе-то откуда об этом известно? Сам говорил, ты не их поля ягода, на такие тусовки не ходишь.
– Раньше ходил, – буркнул Макс. – Не нравится мне эта затея.
– А что, твой Богдан развратник и аферист? Пока я за ним ничего такого не заметила.
– Ты с ним когда познакомилась? Вчера. Нельзя быть такой доверчивой.
– Так вы друзья или нет? – продолжала допытываться я.
– Друзья. Просто будь осторожнее вообще, и на вечере в частности. Хорошо?
Заботливый у меня новый сосед. Блюдет мой моральный облик. Хотя это совсем не плохо.
– Ты уже ужинала? – поинтересовался Макс.
– Нет, некогда.
– Тогда я пожарю нам яичницу. Идет?
– Да, буду очень благодарна, а то мне надо закончить работу.
Как же приятно, когда за тобой ухаживают! Только сейчас поняла, что голодна как волк, давно надо было перекусить.
Я вернулась к портрету – необходимо окупить затраты на этот званый вечер. Платье, маска – все стоит денег. Зато потом, возможно, появятся новые заказы. Работа спорилась. Серый мужичок на глазах превращался в благородного лорда.
Резкий запах гари проник в комнату и вернул меня с заоблачных высот на грешную землю. Пожар?! Я услышала, как Макс извергает проклятья и распахнула дверь. Коридор был задымлен. На вопли Макса выскочили дядя Саша и Валя, из-за двери опасливо выглянул Олежка, но мать сердито загнала его обратно. Мы сломя голову бросились на кухню.
Посреди нее, как шаман с факелом, кружился Макс с горящей сковородой. Черный дым клубами поднимался от нее к потолку и оседал на побелке копотью.
– Только не в раковину! Маслом брызнет! – завопила Валя.
– И не на пол! Плитка лопнет! – заорал дядя Саша.
– Знаю! Сейчас должно прогореть! – заверил Макс, продолжая вертеться по кухне и, очевидно, ища место, куда пристроить сковороду, не причинив еще больше вреда. Горящее масло капало на кафель и оставляло жирные черные пятна.
Пламя начало опадать, и Макс в сердцах шваркнул сковороду на плиту, залитую маслом и заляпанную разбитыми перепелиными яйцами.
– Чудовище, откуда ты на нашу голову взялся? – вопросила Валя, вырывая у Макса из рук подгоревшую прихватку и в сердцах огрев его по спине полотенцем. – Думала, только мой Олежка обормот и бестолочь, а тут еще один такой же выискался. Как остынет, отмоешь плиту! И пол в порядок приведи. Как тебя вообще угораздило сковороду поджечь?
– Масло вспыхнуло, – оправдывался Макс.
– Так какого лешего ты его так нагрел? – не унималась Валя.
– Яичницу хотел пожарить, – вздохнул Макс и развел руками. – Не получилось…
Глава 8. Макс
Ближе к обеду я вошел в офис своего центрального клуба, просмотрел бумаги на столе, пообщался с замом, сделал несколько звонков, и велел подать мне кофе.
Секретарша Влада тихо открыла дверь в кабинет и грациозно проскользнула внутрь. Слегка покачивая бедрами, направилась ко мне, улыбаясь и игриво покусывая полные губы. Она поставила передо мной маленькую фарфоровую чашку. Влада облокотилась на стол, почти обнажив грудь в глубоком вырезе.
– Доброе утро, босс, – низким голосом проворковала она, вспорхнула на край стола и повыше поддернула и без того короткий подол облегающего красного платья. – Что пожелаете еще? Я скучала…
Она раздвинула ноги в чулках и эротично откинула голову, хищно улыбнувшись.
– Пожелаю, чтобы ты объяснила, как я едва не пропустил сегодня утром важную встречу. И не забывайся!
Я сдвинул ее ноги и согнал со стола. Она суетливо одернула юбку и приняла пристойный вид.
– Простите, Максимилиан Дмитриевич, обещаю, это больше не повторится.
Совершенно безответственная особа. Ясно, ей не до того. В голове ветер, в глазах похоть, в сердце жажда денег.
– Иди, работай, – отпустил я Владу.
На пороге она еще раз призывно оглянулась, печально вздохнула и покинула мой кабинет, даже не пытаясь срыть своего разочарования. Ничего, перебьется без внеочередной премии за секс с боссом.
И как только меня угораздило нанять эту девицу в качестве секретарши? Да, она красива, сексуальна, и все. Больше ничего. Работать секретарем она не умеет, да и не хочет. Влада вообще работать не хочет, и не скрывает этого.
Ее вполне устраивает роль одной из моих любовниц. Я использую ее как девочку по вызову, когда мне надо, а Влада не возражает, довольна и счастлива. Прибегает по первому зову, встает на задние лапки и готова выполнить любую прихоть капризного босса. А за это принимает мои деньги и подарки как должное, даже с гордостью.
Мне стало противно. Противно, что я просто покупаю себе женщин, не только Владу, но и других. Владу винить не в чем, она предлагает, я плачу. Все честно. Перестану платить я, найдет себе другого босса. Да, она обычная дорогая содержанка. А я просто мерзавец, живущий в свое удовольствие.
Но я точно знаю, что Аню так не купишь. Зря Богдан обольщается на этот счет.
Вызвал начальницу отдела кадров и велел не продлевать договор с Владой. Пусть доработает срок, и уходит на все четыре стороны.
Подошел к окну. Вдали, через промозглую серость тускло поблескивал купол Исакия. Отхлебнул кофе и окинул взглядом помещение. Над столом отлично будет смотреться Анина картина с туманом. А напротив окна можно повесить парные пейзажи из Златогорска. Они тоже с настроением. Один с осенним лесом, другой с рекой.
Ей бы выставить свои работы в приличной галерее, не у Даши. Надо подумать, с кем еще из этого круга я знаком. Поймал себя на мысли, что часто думаю об Ане. С чего бы это?
Отдал несколько поручений, проверил договора на спортивное оборудование. Работы здесь немерено, а надо помогать отцу, отрабатывать дверь. Да еще и деньги на жизнь в коммуналке зарабатывать. Бред какой-то, кто бы мне сказал, что я буду вести двойную жизнь – не поверил бы. Но опыт однозначно, интересный.
Вызвал уборщицу и велел показать, как она моет пол. Я ничего не обязан ей объяснять, но чтобы она не приняла меня за сумасшедшего, сказал, что сомневаюсь в своей домработнице и хочу знать, как это выглядит.
Пухленькая дама-ягодка-опять мне, естественно, не поверила, и в ее глазах я прочитал неподдельный испуг. Я заплатил уборщице и попросил вымыть пол вручную, раз нет обычной швабры. После такой просьбы она окончательно поняла, что я сексуальный извращенец. Женщина опасливо посмотрела на меня, но показала. Пока она мыла пол, все время косилась в мою сторону, и не поворачивалась спиной. Видимо, надо что-то менять, а то в последнее время меня частенько принимают за маньяка.
Я задал пару конструктивных вопросов и получил на них очень толковые ответы. Мыть пол оказалось сложнее, чем я думал. Тряпку надо было сильно отжимать и полоскать, а воду в ведре периодически менять. Тоскливо. Зато я приобрел бесценный опыт.
Прослушав краткий курс по мытью полов, я отправился к отцу. Тот откровенно издевался надо мной. Заставил составить каталог всех монет. Это напомнило мне поручение мачехи Золушке отделить мак от проса. С таким заданием я и за месяц не справлюсь.
Отец злорадно поглядел на меня, потер руки и поехал на очередной аукцион за столовым серебром для личной коллекции. Как его только мама терпит? Ведь уже столько лет вместе. И интересы у них совершенно разные. Отец помешан на старье, под названием антиквариат, а мама увлечена цветами, флористикой и искусством составления букетов. Но, видимо, это их и сближает. Ведь противоположности притягиваются. Так или иначе, но семья у нас очень хорошая и крепкая.
После обеда меня ждали мешки с мусором, и веселые строители с их шуточками и приколами. Они заботливо осведомились, как мне живется в качестве простого смертного. Честно признался, что пока не понял – прошло всего ничего. Но в целом, говоря их языком, хреново.
Они позвали меня после работы в ближайшую пивную и пообещали поделиться опытом выживания на те крохи, что я зарабатываю у них. Надо будет как-нибудь посидеть с работягами, но не сегодня. Сегодня надо продолжить очаровывать Аню.
После силовых упражнений со строительным мусором на негнущихся ногах я зашел в квартиру. Аня отдала мне раскладушку и матрац, которую так любезно передал Богдан. Просто натуральное издевательство с его стороны. И что, на этом можно спать? Учитывая, что я забыл постельное белье и посуду, ночевать я опять буду дома. С одной стороны, хорошо, но Аню я так завоюю не скоро.
Страшно хотелось есть. Пошел на кухню. Взял сковородку у Ани – ну, забыл я о таких мелочах как посуда! Завтра куплю. Видел, как в Париже шеф-повар ловко разбивал перепелиные яйца и отправлял их на раскаленное масло. Масло разогрелось быстро. С парой яиц я промазал, и они плюхнулись мимо сковороды. Одно повисло на ее краю и тут масло вспыхнуло.
Пламя взметнулось вверх огненным столбом, извергая клубы черного дыма. Задымилось пролитое на плиту масло. Я машинально схватил сковороду и заметался по кухне, не зная, куда ее пристроить и как погасить огонь.
Через мгновение запах гари распространился по помещению. На кухню, как на настоящий пожар, сбежались все обитатели нашей квартиры. От них я узнал о себе много интересного. Дядя Саша тихо матерился. Валя эмоционально орала, Аня молчала и с удивлением смотрела на меня. Как на беспомощного идиота. Если так дальше пойдет, у меня не останется шансов выиграть пари. Вместо того, чтобы очаровывать девушку, я в ее глазах уже выгляжу полным дураком.
Валя приказала мне оттереть загвазданную мною общественную плиту и вымыть заляпанный маслом пол. Урок, взятый утром у уборщицы, очень пригодился. С полом я справился быстро.
Вскоре сковорода остыла, и я начал оттирать плиту. Это оказалось не просто. Аня сидела на подоконнике и внимательно на меня смотрела.
– Макс, ты совершенно не приспособлен к быту, – прозорливо заметила она.
– Да, пожалуй, – надо было срочно сменить тему разговора, а то девушка смогла бы заподозрить неладное. – Не хочешь сходить со мной завтра вечером на каток? Он работает допоздна и там есть прокат коньков.
А куда я ее еще могу пригласить за те копейки, что получаю у строителей? Если только в какое-нибудь дешевое кафе.
– С удовольствием, но завтра не получится. Работы много, – улыбнулась Аня. Какая же у нее удивительная улыбка! – Но можно в выходные.
И у меня работы много. Как никогда. Кто бы мог подумать, что я буду подсобником? Как жить, зарабатывая такие крохи? Как можно ухаживать за девушкой? Как создать семью при таком нищенском заработке? Я уж не говорю о том, как вообще можно элементарно размножаться в таких условиях?
Как ни печально, но, похоже, Богдан прав и без денег завоевать девушку невозможно.
Аня приготовила яичницу из оставшихся перепелиных яиц, и мы сели ужинать.
– Потрясающе вкусно, – девушка изящно макнула ломтик хлеба в масло и с аппетитом съела его. – Если я стану известной художницей, тоже буду жарить перепелиные яйца на оливковом масле.
Вспомнил Владу. Как она обмакивала ореховое печенье в чай и эротично его проглатывала, медленно облизывая пальцы, откровенно и призывно глядя в глаза. И все было сразу понятно.
Если бы Ане кто-то предложил денег за интим, что бы она ответила? Оскорбилась бы, однозначно. А другие рады так заработать – быстро, не пыльно, престижно. Как же, очередная любовница очередного золотого мальчика! Неужели и я такой? Просто золотой мальчик, которому повезло родиться в богатой семье? Баловень судьбы и поэтому любимец женщин.
– Ты вчера сказал, что работал сантехником? – Анин вопрос отвлек меня от философских рассуждений и вернул на кухню в коммунальной квартире.
– Да, да, разумеется. Так и сказал, – задумчиво ответил я, отгоняя мысли о добре и зле.
– Почини унитаз, пожалуйста.
– Что? – не понял я.
– Бачок днем сломался. Течет, прямо ниагарский водопад. А счетчик крутится как бешеный. Дядя Саша что-то там сделал, но сказал, что это вряд ли долго проработает. Он в этом плохо разбирается. Хороший человек, но не мастеровой. Что с него возьмешь – моряк.
Мало того, что я устал, как бобик на работе, отмывал кухню, так теперь еще и с унитазом разбираться? Я вздохнул и пошел смотреть на это чудо сантехники. Бачок пока не тек, но крышка была снята, и поплавок держался за счет капроновых чулок, пристроенных странным образом. Я бы точно, до такого не додумался. И как чинить это чудо?
– Ну, что скажешь? – Аня смотрела на меня как на светило, способное справиться с этой неразрешимой проблемой. – Его можно починить?
И зачем только я назвался сантехником? О чем думал, когда это говорил? Думал о стриптизере в комбинезоне. Вот идиот! Да, надо было выбрать другую профессию, но теперь уже поздно что-то менять.
– Предполагаю, что можно, – после недолгой паузы выдал я, придав лицу максимально убедительное выражение. – Только новый купить проще.
– Ты знаешь, сколько он стоит? – возмутилась Аня. – Тут миллионеров нет. Может, и купим через месяц, как денег наберем. А пока на воде разоримся.
– Слушай, я страшно устал сегодня. Давай завтра с утра попробую починить.
– Ладно. Только сделай, пожалуйста, не забудь.
– Не забуду, – буркнул я себе под нос. Утро вечера мудренее, завтра что-нибудь придумаю.
В домофон позвонили, и через пару минут на пороге кухни появились Богдан и Дарина.
– Добрый вечер! Мы к тебе на новоселье! – радостно сообщил Богдан, ставя на стол торт и вынимая из пакетов деликатесы. – А Дарина еще и к Ане за картинами.
