Текст книги "Доигралась (СИ)"
Автор книги: Мария Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Выпалив слова на одном дыхании, девушка встала с кресла, развернулась, направилась в сторону кофейного автомата.
Лишь бы это выглядело уверено. Лишь бы реально испугался. Лишь бы торкнуло…
– Постой, – на раздумья ему понадобилось пять секунд. Лиса засекла. Остановилась не сразу, сделала еще несколько шагов вперед по коридору. – Стой, говорю, – дождалась, когда он поднимет с кресла зад, пойдет следом, схватит за руку, развернет. – Совсем с ума сошла? Куда собралась?
– Я все сказала, – а теперь очень сложно было сдержать победную улыбку. И взгляд оставить пусто-серьезным. И голос решительным.
– Все сказала?
Девушка кивнула.
– Ну, значит, теперь придется слушать. Про «не нужен» – это было красиво. Как ты любишь – эффектно. Но повторять на твоем месте я бы не рискнул.
– А что мне будет? Мужик бы кулаком стукнул… – поймал мечтательные искорки на глубине глаз Артема, Алиса поправила, – по столу. По столу кулаком стукнул бы. А ты предлагаешь мне сидеть и слушать о том, какой ты весь из себя несчастный, что Сашку проворонил? Все мы ее проворонили, ты не исключительный.
– Ты прямо хочешь сделать из меня импотента раньше времени, Алиса. Не физически, так морально.
– Если б ты не начинал, я бы ничего из тебя не делала.
– Я понял.
– Что ты понял?
– Что во всем виноват один только я.
Алиса чуть не застонала. Показательный уход – последнее из известных ей средств, который должны были бы вывести Артема из состояния всепоглощающей вины. А он туда еще и это приплел…
– Скажи мне, Артем, может ты на радостях свихнулся, что тебе такое счастье, как я, досталось? Или ты всегда такой был? Чуть не в себе?
– С тобой я точно двинусь. В этом я не сомневаюсь. Но пока рановато. – Он притянул девушку к себе, крепко обнял, даже немного слишком крепко. Лиса попыталась высвободиться – не получилось.
– Что ты творишь?
– Держу, чтоб не сбежала.
– Совсем больной, – вырываться она перестала, опустила руки, расслабилась. Просто стояла и слушала, как он дышит, кажется, о чем-то думает, смотрит над ее головой.
– Ладно, договорились. Я перестаю хандрить, а ты…
– Ты еще и условия пытаешься мне ставить? Совсем охамел ты, Тёма! – вырваться ей, конечно, никто не дал, Алисе удалось только голову запрокинуть.
– А ты пообещаешь, что когда-то исполнишь одно мое желание.
Пообещать-то она пообещала, но как только ее выпустили из хвата, покрутила пальцем у виска.
Хотя что такое желание по сравнению с тем, что он перестанет рвать на себе волосы, раскачиваясь в кресле больничного коридора?
Пожалела о данном когда-то слове Алиса через год. Когда с нее это самое слово стребовали.
Тогда Артем как раз пришел к ней домой. Не любил, кривился, но Алиса до сих пор обожала его бесить. Ее коронное: «либо так, либо никак» и брошенная трубка, заставляли Артема приехать хотя бы для того, чтоб по быстрому поругаться в ее комнате практически шепотом, ибо мама-то не дремлет – ждет на кухне с блинами.
Поэтому Алиса его к себе и звала – обожала смотреть на него в маленькой кухне, окруженного вниманием родительницы, такого покорного, учтивого, улыбчивого. А он злился. Потом приходилось отхватывать, но что поделаешь? Ради собственного удовольствия можно и потерпеть его гнев. Тем более, справляется он с ним быстро и очень даже приятно.
– Помнишь, ты обещала мне желание? – не выдержал он после очередного семейного вечера. С виду мягко придерживая за плечико, а на деле практически силой волоча, запихнул в комнату, закрыл дверь, смерил смеющуюся Лиску суровым взглядом, а потом долго ходил по комнате, все так же хмурясь и не произнося ни звука.
Алиса этим зрелищем наслаждалась. Гордилась – ее работа, своими ручками довела мужика до ручки.
Только не ожидала, что за ручкой находится опасность. Теперь уже для нее.
Артем остановился, повторил вопрос, уставился на нее.
– Помню, – чувствую, что он точно уготовил подход, ответила Алиса нехотя.
– Отлично. – А вот когда Артем улыбнулся, совсем поникла. Проблема в том, что он обожал ее бесить так же, как и она его. А у кого получалось лучше – не сказал бы никто. – Тогда переезжаешь ко мне.
– Что?! – Алиса вскочила с кровати, напрочь позабыв о веселье. – Совсем с ума сошел? Думаешь, буду тебе борщи гладить и носки варить?
– Я еще пожить хочу, так что свой глаженый борщ оставь себе. А мне не двадцать. И не двадцать пять. И даже не двадцать семь. Достало таскаться на свиданки.
– Так не таскайся.
– Не начинай. Хочешь, будут тебе свиданки. Но таскаться на них будем из моего дома. И я уж как-то тебя не до подъезда, а до кроватки провожать буду.
Ну что за человек? Вроде жить вместе предложил. Признался, что готов к большему, но и тут все опошлил.
– Иди ты, со своей кроваткой, Тёма…
Алиса развернулась, не желая, чтоб он видел бушующие на лице чувства. Это было неожиданно, страшно, приятно… и как-то не так.
Кажется, он это понял. Подошел, обнял, потом на руки взял, снова сам сел на кровати, а ее устроил на коленях, как тогда, в первую ночь, погладил по щеке. И не смотрит уже так зло и сосредоточено.
– Переезжай ко мне, Лисёныш, ну правда. Что мы как маленькие?
– Мне двадцать один, Тём. Я реально маленькая.
– Заодно и вырастешь.
Нет, определенно – убеждать – не его конек.
Тяжко вздохнув, Алиса провела по щеке любимого рукой… Ну что ж за жизнь-то такая? Она ведь давно мечтала жить отдельно от родителей. Хотела по-взрослому. С ним – это очень по-взрослому. А когда предложил – страшно стало. Какая-то она гипотетически храбрая получается.
– Мама обрадуется…
– Чему? – Артем заметил перемену в настроении Лисы, чуть расслабился.
– Что гладить борщи научусь… хоть так… Но знай, это только потому, что когда-то слово дала. Иначе даже не подумала бы.
Ну а в том, что она попытается таким образом «сохранить гордость», Артем даже не сомневался. Согласно кивнул. Пусть думает, что хочет. Важно, что своего он добился. Не придется больше школьником прыгать под подъездом и шепотом в ее комнате целоваться. А то так недалеко и совсем в детство впасть.
Мама была рада. Во всяком случае, при нем была рада, а потом Алисе уже наедине выписали нотацию о нравах современной молодежи, которая вместо того, чтоб в ЗАГС бежать, мается сожительством. Только мама с папой знали не хуже Артема – если Лиса сказала «да», значит все будет именно так.
За два прожитых вместе года, борщи гладить она научилась. Носки готовить тоже. А еще усовершенствовала навыки по выносу мозга, отваживанию бедного мужчины от футбола, рыбалок и саун, устрашила перспективой провести так целую жизнь, но Артем почему-то терпел.
Радовался, приходя домой. Радовался, возвращаясь из поездок. Радовался, когда Алиса встречала его в хорошем настроении, в плохом настроении, когда не встречала (значит, с настроением совсем туго).
Мысленно хвалил себя за то, что когда-то решился кардинально сменить привычную холостяцкую жизнь, впустив в дом, прости господи,… женщину.
Но в какой-то момент понял, что этой самой женщине нужно что-то еще.
Эпизод 6
Эпизод 6. Предложение
Алиса закрыла за собой дверь в квартиру, прислушалась… Тишина полнейшая. Хотя время-то позднее, Артем должен был быть уже дома. Если, конечно, Самарский снова не отрядил его куда-то…
– Тём, ты здесь? – стягивая на ходу туфли, Алиса включила свет в коридоре, повесила ключи на крючок, снова застыла, прислушиваясь.
Ответа не последовало.
– Тём! – во второй раз она крикнула уже громче. Нет, он точно ее не предупреждал. А значит, либо укатил без предупреждения, что является большим промахом, либо устал так, что уже спит без задних ног, что промахом не является, но не поощряется. Не то, что спит. То, что устал.
Бегает на своей работе, как угорелый. Будто ему нужно содержать двенадцать детей. Устает, нервничает, часто откровенно бесится, цедит ругательства сквозь зубы, но только попытайся заговорить с ним о том, что он давно мог бы брать на себя меньше, как начинает щетиниться.
– Тёма, – в третий раз Алиса окликнула мужчину, уже не веря в то, что ответит. Набрала его номер, прожала пять гудков, а потом он сам скинул.
Тяжело вздохнув, она прошла вглубь квартиры.
Нет, наверняка опять где-то работает. Вечно работает. Она тоже работает. Часто задерживается до ночи, все-таки не хочется в первый год работы показаться в лице начальства бездельницей. Но не так, как он.
А даже если опаздывает, то он ведь не смиряется с тем, что скинула – звонит, пока не возьмет трубку, а потом караулит под офисом, забирает.
Пытаясь во второй раз до него дозвониться, Алиса направилась в спальню. Переоденется, примет ванну, потом что-то приготовит. Не борщ. Что-то такое, что у нее получается. Дождется. Даже скандалить не будет, что трубку не взял. Выслушает почему, погладит по уставшей голове, может, один махонький щелбан отвесит, но больше – ни-ни.
Девушка открыла дверь, в глаза ударил какой-то странный свет, она застыла, подняла взгляд с экрана телефона, отшатнулась.
– Привет, – Артем был здесь. Но не один.
Артем, а еще какой-то форменный беспредел.
Она, конечно, видела, что в фильмах такое устраивают, но застать эту жуть в своей квартире никак не рассчитывала.
Гелиевые шары под потолком, цветы на кровати, свечи, плавающие в прозрачным посудинах на полу.
Посудинах, в которых она обычно салат нарезает. Романтик, блин.
Да, и сам романтик... Такой весь серьезный, стоит, смотрит, ждет реакции… А какая тут реакция? Глаза на лоб? Телефон из рук? Челюсть на пол? Лиса справилась по всем пунктам.
– Что ты творишь? – аккуратно вкатив глаза и подняв челюсть, девушка уставилась теперь уже только на него.
– Сядь. – А он выглядел тоже непривычно. Нервничал. Указал на кровать, а потом, не дожидаясь, пока исполнит команду, потянул за руку, усадил, а сам остался стоять.
Стоял долго. Смотрел перед собой… Настраивался. Алиса все это время тоже смотрела перед собой. На пуговицу его рубахи. Тоже настраивалась.
Первым настроился он. Очень уж тяжко вздохнул, опустился… на колено.
– Алиса… – и обратился то ли еще серьезно, то ли уже угрожающе. Лиса не разобрала, но на всякий пожарный решила не рисковать, кивнула. – Я знаю тебя уже больше трех лет.
Опять кивнула.
– За это время мы многое пережили. Сколько раз ты запускала в меня тупыми предметами?
Девушка пожала плечами.
– Пытался вспомнить, не смог. Острыми, вроде не запускала. Сколько раз называла уголовником?
Тяжелый вздох, и вопрос остался без ответа.
– Часто. Сколько раз обещала уйти? Сколько раз хлопала дверью? Сколько раз посылала в разных направлениях?
Алиса нахмурилась, начиная подозревать, что разговор заходит немного не в ту степь. Оказалось, это Артем так на контрасте играет. Молодец, готовился.
– Но ведь ни разу не попала…
– Потому что не целилась.
– И уголовником не считаешь…
– Потому что работаю с теми, кто похуже будет.
– И после того, как хлопала дверью, всегда ее открывала…
– Потому что двери у тебя бракованные, захлопнуть тяжело.
– Нет, Лиска. Не поэтому. Потому что любишь меня.
Девушка открыла рот, собиралась возразить, а потом поняла, что было бы глупо, и смолчала. Только кивнула. Еле-еле заметно.
– И я тебя люблю. За то, что не целишься, не считаешь, не можешь нормально захлопнуть. Станешь моей женой, Лиска?
Переход получился резким. А еще он о кольце как-то забыл. Вспомнил быстро, достал из внутреннего кармана, открыл крышку, являя свету такое выстраданное украшение. Он выбирал его чертовски долго. А потом плюнул на все, воспользовался тем, что Саша была у Самойлова, взял Лизу и поехал выбирать с ней. Купил то, на которое указала девочка. Ему понравилось, а если не понравится Алисе – пусть претензии ребенку предъявляет.
– Ты реально хочешь, чтоб я вышла за тебя замуж? – Алиса перевела растерянный взгляд с кольца на такого непривычно романтичного мужчину, потом снова на кольцо, и опять на него. – Ты мазохист.
– Есть немного, – Артем ответил не раздумывая. Видимо, уже размышлял об это раньше. Девушка на автомате занесла руку для оплеухи, Тёма увернулся, хмыкнул.
– Ты не так должен был ответить.
– А как?
– Сказать, что любить меня – высшая радость, которая только возможна, что ты всю жизнь ждал, когда я появлюсь на твоем горизонте, что жить без меня не сможешь, похвалить мог бы, в конце концов.
– Не начинай, Лиска, – мужчина скривился.
– Не романтик ты, Тём. Ну совсем не романтик.
– Прости, – мужчина как-то обреченно опустил голову, захлопывая крышечку коробки. – Я старался.
Опять не получилось. Нужно будет передать Самарскому, что эти его заморочки с красивым предложением – глупость полнейшая. Видимо, дело все же в нем. Не хочет Алиса за него замуж…
– Это ты так передумал или отдохнуть решил? – или…
Артем поднял голову, заглядывая в серьезное лицо Лисы. Она смотрела с прищуром. Обычно, это значит, что ляпни он что-то не то в этот момент, опять будет звон посуды, а потом стук двери. А значит, очень-очень важно сейчас не лохонуться.
– То есть, ты согласна?
– Кольцо-то достань… Потом поговорим.
Он достал. Взял в пальцы, протянул руку, прося Лису вложить в нее свою, заглянул в глаза.
– Алиса Тихонова, ты станешь моей женой?
Она молчала долго. Смотрела на него серьезным взглядом, думала о чем-то своем. Артем даже боялся предположить о чем, а потом… У его Алиски по щеке покатилась слеза.
И ответить она не смогла, только кивнула, протянула руку, почувствовала, как на безымянный палец надевают кольцо, расплакалась, прячась от стыда у мужчины на груди.
– Помнишь, я говорил когда-то, что ты доигралась?
Продолжая всхлипывать, Алиса кивнула.
– Так вот, доигралась ты теперь, – и его плотоядная улыбка доказывала, что не шутит и даже не преувеличивает. Доигралась.
Конец
