Текст книги "Золушка (КиберЗолушка)"

Автор книги: Марисса Майер (Мейер)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 13

– Ваша панель управления удивительно сложно устроена. Никогда не встречал у киборгов таких высоких технологий. – Доктор Эрланд поворачивал голограмму то одним боком, то другим. – Взгляните на эти провода вдоль позвоночника. Они практически полностью компенсируют ущерб, нанесенный нервной системе. Истинное мастерство. И вот! Смотрите, – он указал в область таза, – репродуктивная система практически не тронута. Вы знаете, множество женщин-киборгов становятся бесплодными, но, судя по тому, что я вижу, едва ли у вас возникнут какие-то проблемы.

Зола сидела на одном из столов для осмотра, положив подбородок на руки.

– Вот свезло-то мне, – прокомментировала она.

Доктор погрозил ей пальцем:

– Вы должны быть благодарны хирургам, проявившим такую заботу!

– Уверена, я буду им куда более благодарна, когда найдется парень, который решит, что куча проводов внутри девчонки – это круто.

Она ударила пятками о металлическую столешницу.

– Это имеет какое-то отношение к моему иммунитету?

– Может быть, да, а может быть, и нет, – ответил доктор, вынимая из кармана очки и водружая их на нос.

Зола склонила голову:

– Вам так мало платят, что вы не можете себе позволить хирургию глаз?

– Мне просто нравится это ощущение. – Доктор развернул голограмму так, чтобы была видна внутренняя сторона головы. – Кстати, если говорить о хирургии глаз… вы знаете, что у вас нет слезных желез?

– Да ну? Неужели? А я-то думала, что я черствый сухарь. – Она подтянула к себе ноги и обняла колени. – Я, если что, еще и не краснею – на случай, если вы как раз собирались сделать это замечательное открытие.

– Не краснеете? – Доктор повернулся к Золе и посмотрел на нее глазами, казавшимися огромными из-за очков. – Как так?

– Мой мозг контролирует температуру тела и заставляет охлаждаться, если я слишком быстро и слишком сильно нагреваюсь. Думаю, обычная человеческая система потоотделения их чем-то не устроила.

Доктор Эрланд достал свой портскрин и что-то вбил.

– Действительно, вполне разумно, – пробормотал он. – Должно быть, их волновало, чтобы система не перегревалась.

Зола напрягла шею, но не смогла разглядеть, что у него на экране портскрина.

– Это важно?

Он не обратил на нее внимания.

– А посмотрите на свое сердце! – сказал он, снова указывая на голограмму. – Вот эти две камеры, они сделаны из силикона пополам с биологической тканью. Удивительно.

Зола стиснула руки на груди. Ее сердце. Ее мозг. Ее нервная система. Что они не тронули?

Ее рука потянулась к шее – она ощупывала выступающие позвонки, глядя на металлические позвонки, изображенные на голограмме.

– Что это? – спросила она, заметив на голограмме тень.

– Ах, да, я уже обсуждал это с моими помощниками. – Доктор Эрланд почесал голову через шляпу. – Судя по всему, это сделано из какого-то другого материала, не из того же, из которого позвонки… И оно прямо над центральным нервным узлом. Возможно, они пытались исправить какой-то сбой.

Зола сморщила нос:

– Здорово. Во мне есть сбои.

– Вас когда-нибудь беспокоит шея?

– Только если я пролежу под хувером целый день.

И во сне. В кошмарах всегда казалось, что огонь был горячее всего именно под шеей, жар пробирался вниз по позвоночнику. Непрерывная боль, как от раскаленных углей, терзала кожу. Она вздрогнула, вспомнив Пиону в своем последнем кошмаре – том, где она плакала и кричала, обвиняя Золу в том, что с ней случилось.

Доктор Эрланд наблюдал за ней, постукивая портскрином по губам.

Зола поморщилась.

– У меня есть вопрос.

– Да? – сказал доктор, убирая портскрин в карман.

– Вы до этого сказали, что я перестала быть заразной, как только организм избавился от микробов.

– Это верно.

– Тогда… если я действительно контактировала с переносчиком чумы, скажем, пару дней назад… Сколько времени понадобилось, чтобы я перестала быть заразной?

Доктор Эрланд сморщил губы.

– Что ж. Допустим, организм с каждым разом справляется с возбудителями все быстрее. На этот раз вам понадобилось двадцать минут. Значит, в прошлый раз час… Максимум два. Конечно, каждый организм, как и каждая болезнь, обладает своими особенностями.

Зола сложила руки на коленях. Дорога от рынка до дома заняла чуть больше часа.

– А как насчет… оно может приставать к одежде?

– Только ненадолго. Возбудители не могут долго выживать без хозяина. – Он внимательно посмотрел на Золу. – Вы в порядке?

Она возилась с пальцами своих перчаток. Зола кивнула.

– Когда мы уже начнем спасать жизни?

Доктор Эрланд поправил шляпу.

– Я боюсь, мы немногое можем сделать до того, как я проанализирую образцы вашей крови и составлю карту ДНК. Но для начала я бы хотел получше разобраться с тем, как устроено ваше тело – на случай, если это как-то повлияет на результаты.

– Разве то, что ты киборг, может повлиять на ДНК?

– Нет, но были некоторые исследования, позволяющие предположить, что организм вырабатывает определенные гормоны, химические вещества, антитела и все такое в результате операции. Конечно, чем больше площадь вмешательства, тем выше уровень…

– Значит, это все-таки повлияло на мой иммунитет?

Его светящиеся глаза заставляли ее нервничать и вызывали головокружение.

– Я не уверен, – сказал он. – Но, как я уже говорил, у меня есть пара теорий.

– И вы собираетесь поделиться со мной своими теориями?

– О да. Как только я пойму, что прав, я собираюсь поделиться своим открытием со всем миром. На самом деле, у меня есть мысль об этой таинственной тени на вашем позвоночнике. Вы не возражаете, если я проведу небольшой эксперимент? – Он снял очки и плавным движением опустил их обратно в карман, к портскрину.

– Что вы собираетесь делать?

– Просто небольшой эксперимент. Не о чем волноваться.

Она повернула голову, когда доктор обошел вокруг стола и кончиками пальцев коснулся шеи, ощупывая позвонки. Зола замерла. Руки были теплыми, но она все равно дрожала.

– Скажите, если почувствуете что-нибудь необычное.

Необычное? Любое человеческое прикосновение казалось ей необычным, и она уже открыла рот, собираясь сказать об этом, но дыхание вдруг прервалось.

Огонь и боль, казалось, разрывали позвоночник и наполняли вены.

Она закричала и свалилась со стола на пол лаборатории.

Глава 14

Красный свет пронзал веки, дисплей сетчатки выдавал поток зеленой тарабарщины на изнанке век. Что-то случилось с ее проводкой – пальцы левой руки продолжали дергаться.

– Успокойтесь, мисс Линь. Вы в полном порядке. – Вслед за холодным голосом, в котором не было ни капли сочувствия, только этот странный акцент, она услышала другой, куда более встревоженный:

– В полном порядке? Вы с ума сошли? Что с ней случилось?

Зола застонала.

– Просто небольшой эксперимент. С ней все будет в порядке, ваше высочество. Вот, видите? Она уже приходит в себя.

Несмотря на внутренний протест, она открыла глаза. Только пара теней виднелась среди ослепляющей белизны лаборатории. Ее глаза сфокусировались, и она разглядела небесно-голубые глаза и шерстяную шляпу доктора Эрланда и принца Кая с неопрятными черными прядями, свисавшими на лоб.

Когда дисплей сетчатки снова начал проверку системы, уже второй раз за день, она прикрыла глаза, слегка опасаясь, что принц Кай заметит зеленый отблеск в глубине ее зрачков.

По крайней мере, она была в перчатках.

– Вы живы? – спросил Кай, отбрасывая прядку у нее со лба.

Прикосновения его пальцев казались горячими и липкими, а потом она осознала, что это у нее жар.

Жар, которого просто не может быть.

Она не могла покраснеть, у нее не могло быть жара.

Она не могла перегреваться.

Что доктор с ней сделал?

– Она ударилась головой? – спросил Кай.

Пальцы перестали дергаться. Зола прижала руки к телу, инстинктивно пытаясь спрятать их.

– С ней все в порядке, – повторил доктор. – Слегка напугана, но цела и невредима. Прошу меня извинить, мисс Линь. Не думал, что вы окажетесь столь чувствительны.

– Что вы сделали? – спросила она, сосредоточившись на том, чтобы не проглатывать слова.

Кай взял ее за плечи и помог сесть. На всякий случай она одернула штанину, боясь, как бы принц не увидел металлического блеска протеза.

– Я просто вправлял вам позвоночник.

Зола взглянула на доктора – ей не нужно было дожидаться оранжевого огонька, чтобы понять, что он лжет. В любом случае, огонек появился и уплыл вверх.

– Что такое с ее позвоночником? – Рука принца скользнула вниз по ее спине. Зола сделала глубокий вдох, ее пробрала дрожь. Она боялась, что боль возвратится и система снова даст сбой, как под пальцами доктора, но ничего не произошло, и вскоре Кай прекратил надавливать на позвоночник.

– С ним все в порядке. Но именно в области спины нервы переплетаются, прежде чем послать сигналы в мозг.

Зола смотрела на доктора дикими глазами, уже представляя себе, как принц быстро отдернет руку, обнаружив, что прикасается к киборгу.

– Мисс Линь жаловалась, что ей досаждает боль в шее, – сказал доктор.

Зола сжимала пальцы до тех пор, пока они не заболели.

– Так что я постарался вправить позвоночник. Это называется хиропрактика – удивительно эффективное средство. Вероятно, искривление оказалось сильнее, чем я предполагал, так что при вмешательстве нервная система испытала шок. – Доктор улыбнулся принцу, его взгляд не выдавал ни тени тревоги.

Оранжевый огонек мигал, не переставая.

Зола вытаращила глаза… Сейчас доктор прекратит свою бессмысленную ложь и выложит принцу все ее секреты. Что она киборг, у нее иммунитет к чуме и она его новая любимая морская свинка.

Но доктор Эрланд больше ничего не сказал – только улыбнулся ей невиннейшей улыбкой, заронив подозрения.

Чувствуя на себе взгляд Кая, Зола обернулась к нему, собираясь пожать плечами, как будто объяснение доктора говорило ей не больше, чем принцу, но слишком пристальный взгляд лишил ее дара речи.

– Я надеюсь, он говорит правду, поскольку с вашей стороны было бы просто бессовестно умереть, когда я только-только имел удовольствие вас встретить. – Его глаза вспыхнули, как бы призывая посмеяться этой шутке, понятной только им двоим, и Зола заставила себя выдавить смешок – никогда с ее губ не слетало настолько фальшивого звука. – Вы в порядке? – спросил принц, свободной рукой беря ее за руку – другая рука по-прежнему покоилась на ее талии. – Можете встать?

– Думаю, да.

Он помог ей встать. От мучительной боли не осталось и следа.

– Благодарю вас, – сказала она, отступая на шаг, и принялась отряхиваться, хотя даже пол лаборатории был безупречно чист. Она врезалась бедром в лабораторный стол.

– Что вы здесь делаете? – спросил он, уронив руки; секунду, пока он не убрал их в карманы, они неловко свисали вдоль тела.

Зола открыла рот, но доктор Эрланд прочистил горло.

– Вы уже встречались? – спросил он, седые брови уползли под шляпу.

– Вчера. На рынке, – ответил Кай.

Зола убрала руки в карманы, подражая Каю, и обнаружила в кармане гаечный ключ.

– Я… ммм… здесь… потому что… ох…

– Один из медроидов вышел из строя, ваше высочество, – перебил ее доктор Эрланд. – Я попросил, чтобы она пришла взглянуть на него. У нее репутация исключительного механика.

Кай начал кивать, но остановился и оглядел комнату:

– Что за медроид?

– Его здесь уже нет, разумеется, – ответил доктор, бодро чеканя слова, как будто ложь была веселой увлекательной игрой. – Наверное, берет образцы крови, пока мы беседуем.

– В-верно, – сказала Зола, стараясь, чтобы челюсть прекратила отвисать, как у идиота. – Я его уже починила. Теперь как новенький. – Она вынула из кармана ключ, как будто он служил неопровержимым доказательством.

Хотя Кай казался смущенным, он кивнул, как если бы эта история не подлежала сомнению.

Зола была благодарна, что доктор так легко изобрел отговорку, но в то же время это ее нервировало. Что заставляет его хранить секреты от наследного принца, особенно если он близок к прорыву в поисках лекарства от чумы? Разве Кай не заслуживает этого знать? Разве все не заслуживают?

– Я так думаю, у вас не было шанса осмотреть Наинси? – спросил Кай.

Зола прекратила вертеть гаечный ключ и сжала его обеими руками, чтобы сдержаться и не начать одергивать перчатки.

– Нет. Еще нет. Простите… за последние двадцать четыре часа столько всего…

Он пожал плечами в ответ на ее слова, но жест получился принужденным.

– У вас, вероятно, список клиентов длиной в милю. Я не должен ожидать королевского обращения… впрочем, – его рот дернулся, – думаю, я его и так получаю.

Сердце Золы дало сбой – улыбка принца застала ее врасплох, такая же чарующая и внезапная, как тогда, на рынке. И тут она увидела голограмму – та все еще выставляла на всеобщее обозрение ее внутренности – от металлического позвоночника до пучков проводов и совершенно нетронутых яичников. С бешено колотящимся сердцем она перевела взгляд обратно на принца.

– Обещаю, я осмотрю ее сразу же, как только будет время. До фестиваля. Определенно.

Кай повернулся, следуя за ее взглядом, и увидел голограмму. Зола сжала руки в кулаки, нервы, казалось, завязались узлом в ее желудке, когда Кай оторвался от изображения.

Девушка. Механизм. Уродец.

Она закусила губу и уже вынесла себе приговор – никогда больше принц не улыбнется ей одной из улыбок, от которых останавливается сердце, – когда доктор Эрланд шагнул к голограмме и щелчком выключил изображение:

– Прошу прощения, ваше высочество. Конфиденциальность пациента. Это из сегодняшнего набора.

Еще одна ложь.

Зола вцепилась в гаечный ключ, исполненная благодарностью пополам с подозрением.

Кай вздрогнул от удивления.

– На самом деле, из-за этого я сюда и пришел. Хотел узнать, есть ли какие-нибудь успехи.

– Сейчас сложно сказать, ваше высочество, но, возможно, мы нашли потенциальное решение. Я, разумеется, буду по-прежнему держать вас в курсе. – Он невинно улыбнулся сначала Каю, потом Золе. Было ясно, что он ничего не скажет Каю.

Она просто не могла понять почему.

Откашлявшись, она попятилась к двери.

– Я пойду, не буду вас отвлекать от работы, – сказала она, похлопывая ключом по ладони. – Думаю, мне стоит… ммм… зайти еще раз, убедиться, что с медроидом все в порядке? Скажем… завтра?

– Отлично, – сказал доктор, – в любом случае, у меня есть ваш ID, на случай, если вы вдруг понадобитесь. – Его улыбка поблекла – лишь слегка – как будто напоминая Золе, что статус добровольца будет сохраняться до тех пор, пока она будет возвращаться сюда сама. Сейчас она представляла ценность. И он совершенно не собирался отпускать ее насовсем.

– Я провожу вас, – сказал принц, ловя запястьем свет сканера. Дверь распахнулась.

Зола вскинула руки в перчатках, не выпуская гаечного ключа:

– Нет, нет, не стоит. Я смогу найти дорогу.

– Вы уверены? Мне не составит никакого труда…

– Уверена. Точно. У вас наверняка полно важных дел… королевских… правительственных… исследовательских… Которые надо обсудить. Но спасибо. Ваше высочество. – Она неуклюже попыталась поклониться, радуясь, что, по крайней мере, у нее на этот раз обе ноги на месте.

– Что ж, ладно, был рад увидеть вас снова. Приятный сюрприз!

Она иронически засмеялась и с удивлением обнаружила на его лице серьезное выражение. Его глаза смотрели на нее с теплотой и легким любопытством.

– И-и мне. – Она попятилась к двери. Улыбаясь. Дрожа. Молясь, чтобы на этот раз у нее не оказалось на лице масляных пятен. – Тогда я отправляю вам сообщение. Когда ваш андроид будет готов.

– Благодарю вас, Линь-мэй.

– Вы можете называть меня Зо… – дверь закрылась, – …ла. Зола. Будет мило с вашей стороны. Ваше высочество. – Она сползла по стенке коридора, постучала себя по лбу костяшками пальцев: – Я отправлю вам сообщение. Можете звать меня Зола, – передразнила она себя и закусила губу. – И не обращайте внимания на лепечущую девчонку.

О нем мечтали все девчонки страны. Он был так далек от ее реальности, ее мира, что она должна была перестать думать о нем в ту же секунду, как закрылась дверь. Должна перестать думать о нем немедленно. И больше не должна думать о нем снова – никогда – разве что как о клиенте и своем принце.

И все же память о прикосновении его рук к ее коже не желала исчезать.

Глава 15

Золе пришлось загрузить карту исследовательского крыла дворца, чтобы отыскать выход. Она была на грани нервного срыва – из-за принца, из-за Пионы, из-за всего. Она чувствовала себя самозванцем, который бродит по гладким залам, склонив голову, чтобы не встречаться взглядом с учеными в белых халатах и покрытыми белым металлом андроидами. Даже если она теперь и вправду доброволец. Ценный.

Она пересекла комнату для ожидания, снабженную двумя нетскринами и тремя мягкими стульями, и застыла, устремив взгляд в окно.

Этот вид.

Этот город.

С первого этажа город выглядел беспорядочно – слишком много строений теснилось на слишком маленьком пространстве, улицы кривые, и над каждой растянуты провода и веревки с бельем, все дороги извиваются и торопятся к вершине холма, каждый закуток огорожен бетонной стеной.

Но отсюда, с вершины утеса – и с высоты третьего этажа, – город был красив. Солнце было высоко, и его свет ликовал, отражаясь в стеклах небоскребов и золоте островерхих крыш. Золе было видно непрерывное движение нетскринов и блеск хуверов – они сновали от одного здания к другому. Отсюда казалось, что город наполнен не механическим гулом, а тихим шепотом жизни.

Зола отыскала скопление узких высоких зданий из голубого стекла и хрома – они стояли, как часовые, над рыночной площадью. Она попыталась проследить дорогу на север, чтобы найти Башню Феникса, но ее не было видно из-за скопища других домов и слишком густых теней.

Ее благоговение исчезло.

Ей нужно было возвращаться. В квартиру. В ее тюрьму.

Ей нужно было починить андроида Кая. И защитить Ико, которую Адри – не пройдет и недели – без нее просто продаст на запчасти или, еще хуже, решит заменить чип личности, как она выражалась, «бракованный». Она постоянно жаловалась, что с тех пор, как Зола поселилась с ними, ее андроид стал слишком самоуверенным.

И потом, ей больше некуда было идти. До тех пор пока доктор Эрланд не переведет первый платеж на счет, о котором Адри не будет знать, у нее нет никаких денег, и хувера тоже нет, а единственного друга забрали в карантин.

Она сжала кулаки.

Да, сейчас ей нужно возвращаться.

Но она не задержится там надолго.

Адри вполне ясно дала понять, что считает Золу никчемной обузой. Когда представился шанс избавиться от Золы, она не колебалась и не испытывала угрызений совести – ведь, в конце концов, Пионе нужен был антидот.

Пионе нужен был антидот.

И, возможно, она поступила правильно. Возможно, это был долг Золы как киборга – пожертвовать своей жизнью, чтобы нормальные люди могли вылечиться. Возможно, имело смысл использовать для опытов тех, кто уже был испорчен. Но Зола знала, что никогда не простит этого Адри. Ведь эта женщина должна была помогать ей, защищать ее. Если ее единственной семьей были Адри и Перл, лучше уж совсем без семьи.

Она должна была исчезнуть. И знала, как собирается это сделать.

По сравнению с выражением лица Адри, когда Зола вошла в квартиру, кошмар сегодняшнего дня показался почти развлечением.

Адри сидела на диване и что-то читала на портскрине. Перл была в дальнем конце комнаты и играла в голографическую доску, в которой герои были похожи на кумиров всех девчонок – в частности, там было три копии принца Кая. Это была их любимая с Пионой игра, но сейчас Перл играла с кем-то незнакомым по сети и выглядела одновременно скучающей и несчастной. Когда Зола вошла, Перл, как и Адри, уставилась на нее – и миниатюрная копия принца Кая упала на длинный меч своего соперника. Перл слишком поздно поставила игру на паузу.

– Зола? – сказала Адри, откладывая портскрин на придиванный столик. – Каким образом?..

– Они сделали какие-то анализы и решили, что я им не подхожу. Так что они отослали меня обратно. – Зола изобразила тонкими губами улыбку. – Не волнуйтесь, уверена, они не забудут о вашей благородной жертве. Может быть, даже пришлют благодарственное сообщение.

Адри встала, глядя на Золу и не веря своим глазам:

– Они не могли отправить тебя обратно!

Зола стянула перчатки и сунула их в карман.

– Думаю, вам стоит подать официальную жалобу. О, так неловко вторгаться. Вы, как я вижу, ужасно заняты своими делами. Так что, с вашего позволения, я пойду поработаю – у вас как раз будет время придумать удобный способ от меня избавиться.

Она зашагала в коридор. Круглая голова Ико выглянула из кухни – голубой датчик сиял от изумления. Зола сама удивилась, как быстро горечь сменилась облегчением. Совсем недавно она думала, что никогда не увидит Ико.

Недолгая радость тут же исчезла, когда Адри ворвалась в коридор следом за ней:

– Зола, стой.

Подавив искушение проигнорировать ее, Зола остановилась и обернулась к своему опекуну.

Они уставились друг на друга. Адри то открывала, то закрывала рот, как будто запиналась от удивления. Она выглядела старой. На годы старше, чем раньше.

– Я свяжусь с лабораторией, чтобы убедиться, что ты не лжешь, – сказала она. – Если ты что-то натворила… Лишила меня единственного шанса помочь моей дочери… – Гневный голос Адри надломился, затем взлетел до пронзительного крика. Зола слышала, что за словами Адри пытается спрятать слезы. – Ты не можешь быть настолько бесполезной! – Она расправила плечи и схватилась за дверной косяк.

– Чего еще вы от меня хотите? – закричала в ответ Зола, размахивая руками. – Давайте, звоните в лабораторию. Я не сделала ничего плохого.

Я пошла с ними, они взяли анализы, и я им не подошла. Прошу меня извинить, что они не упаковали меня в подарочную коробку, когда отправляли обратно, если вы на это рассчитывали.

Губы Адри вытянулись в линию:

– Твое положение в этом доме не изменилось, и я не испытываю восторга, когда сирота, которую я приютила, смеет разговаривать со мной в таком непочтительном тоне.

– Неужели? – ответила Зола. – Мне перечислить, от чего я сегодня не испытала восторга? Иглы под кожу, зубцы в голову, смертоносные микробы… – Зола спохватилась, она не хотела, чтобы Адри узнала правду. Ее настоящую ценность. – Честно говоря, мне все равно, от чего вы в восторге, а от чего нет. Вы предали меня, хотя я вам ничего не сделала.

– Достаточно. Ты прекрасно знаешь, что ты мне сделала. Что сделала этой семье.

– Смерть Гарана не моя вина. – Она отвернулась. Перед глазами от гнева мелькали белые точки.

– Ладно. – В голосе Адри ничуть не убавилось превосходства. – Добро пожаловать домой, Зола. Но, пока ты продолжаешь жить в моем доме, ты продолжаешь подчиняться моим приказам. Делаешь, что я тебе говорю, это ясно?

Зола оперлась металлической рукой о стену, выпрямив пальцы и успокаиваясь.

– Подчиняться вашим приказам. Ладно. Например, «Сделай уборку, Зола», «Найди работу, Зола, чтобы я могла оплатить мои счета», «Иди поиграй в лабораторную крысу с этими чокнутыми учеными, Зола» – да, все предельно ясно. – Она обернулась через плечо, но Ико спряталась в кухню. – Тогда вам тоже должно быть ясно, что из-за вас я потеряла половину рабочего дня, так что вы не станете возражать, если я одолжу вашу Служанку девять-два, чтобы возместить убытки. – Не дожидаясь ответа, она ринулась в свою спальню и захлопнула за собой дверь.

Она стояла, прислонившись к двери спиной до тех пор, пока предупреждающий текст не пропал с сетчатки, а руки не перестали дрожать. Открыв глаза, она обнаружила, что старый нетскрин, который Адри сбила со стены, лежит поверх стопки одеял, которая служила ей постелью, а осколки пластика просыпались на подушку.

Она не заметила, успела ли Адри купить новый или стена гостиной пустовала.

Вздыхая, Зола переоделась, стремясь избавиться от больничного запаха, пропитавшего одежду. Она ссыпала оставшиеся куски пластика в ящик с инструментами, взяла нетскрин под мышку и рискнула снова выйти в коридор. Ико не двигалась – она так и стояла, наполовину спрятавшись в кухне. Зола кивнула на выход, и Ико последовала за ней.

Она не стала заглядывать в гостиную, проходя мимо, но ей показалось, что она услышала предсмертный крик принца Кая из игры Перл.

Только они вышли в общий коридор – довольно тихий, если учесть, что соседские дети вернулись из школы, – как Ико обхватила неуклюжими руками ноги Золы:

– Как это может быть? Я была уверена, что тебя убьют. Что произошло?

Зола протянула роботу ящик с инструментами и направилась к лифтам.

– Я тебе все расскажу, но мне предстоит работа.

Она дождалась, пока они остались одни в лифте, спускающемся в подвал, прежде чем посвятить Ико во все, что произошло – исключая тот момент, когда принц Кай вошел и обнаружил ее без сознания на полу.

– Ты имеешь в виду, что тебе придется туда вернуться? – спросила Ико.

– Да, но это ничего. Доктор сказал, я сейчас вне опасности. Плюс они будут мне платить – и Адри ничего об этом не узнает.

– Сколько?

– Не знаю, но думаю, довольно много.

Ико схватила Золу за запястье, как раз когда Зола открывала дверь из проволочной сетки, ведущую в мастерскую.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Какая именно часть?

– Это значит, ты сможешь купить себе бальное платье – красивее, чем у Перл! И сможешь пойти на бал, а Адри нечего будет возразить.

Зола сжала губы, как будто только что проглотила лимон, и выдернула руку из пожатия Ико.

– В самом деле, Ико? – сказала она, оглядывая беспорядок из инструментов и запасных частей. – Ты в самом деле думаешь, что сейчас Адри позволит мне пойти просто потому, что я смогу купить платье? Да она скорее сорвет с меня это платье… и попытается перепродать пуговицы, чем пустит на бал.

– Ладно, тогда мы ей ничего не скажем про бал. Тебе не обязательно идти с ними. Ты лучше них. Ты ценная. – Вентилятор Ико жужжал как сумасшедший, как будто ее процессор перегрелся от всех этих новостей. – У тебя иммунитет к чуме. Звезды мои, ты ведь можешь стать благодаря этому знаменитой!

Зола проигнорировала ее, наклонившись, чтобы прислонить нетскрин к стеллажам. Ее взгляд остановился на серебристой ткани, сложенной в дальнем углу, измятой, слегка сияющей в пыльном свете.

– Что это, Ико?

Вентилятор Ико замедлился – было слышно только тихое жужжание.

– Бальное платье Пионы. Я… я не смогла себя заставить его выбросить. И не думала, что кто-то еще пойдет сюда без тебя. И решила, что просто… оставлю его. Для себя.

– Это плохо, Ико. На нем могла остаться инфекция.

Зола колебалась лишь мгновение, прежде чем подойти к платью и взять его за расшитые жемчугом рукава. Оно было в грязи и помялось, и на нем действительно могла остаться инфекция, но ведь доктор сказал, что возбудители сами по себе долго не живут.

Кроме того, его больше некому было носить.

Она повесила платье на сварочный аппарат и отвернулась.

– Мы не будем тратить эти деньги на одежду, – сказала она. – И не пойдем на бал.

– Но почему? – В механическом голосе Ико отчетливо слышалось хныканье.

Зола подошла к столу, приподняла ногу и начала выгружать из голени спрятанные там инструменты.

– Помнишь автомобиль, который мы видели на свалке?

– Тот, старый, бензиновый?

Микрофоны Ико издали протяжный звук, изображая стон.

– Что с ним такое?

– Нам понадобятся деньги и время, чтобы его починить.

– Нет. Зола! Скажи, что ты шутишь!

Зола мысленно составляла список, закрывая отделение на голени и одергивая штанину. Слова бегущей строкой прокручивались у нее перед глазами: ДОСТАТЬ АВТОМОБИЛЬ. ОЦЕНИТЬ СОСТОЯНИЕ. ЗАГРУЗИТЬ СХЕМУ УСТРОЙСТВА. НАЙТИ ЗАПЧАСТИ. ЗАКАЗАТЬ БЕНЗИН. Взгляд упал на андроида Кая на рабочем столе. ПОЧИНИТЬ АНДРОИДА.

– Я серьезно.

Ощущая странное возбуждение, она стянула волосы в хвост на затылке.

Направляясь к ящику с инструментами в углу, она высматривала то, что могло пригодиться, – провода, цепи, тряпки, генераторы – все, что могло помочь привезти автомобиль, очистить или починить.

– Мы вернемся к ночи. Если получится, поставим его в гараж. Или придется чинить его прямо на свалке. Так, теперь мне нужно во дворец завтра утром и осмотреть андроида завтра днем. Но если постараться, думаю, мы сможем починить автомобиль за пару недель – может, и быстрее, смотря что придется делать, конечно.

– Но зачем? Зачем нам его чинить?

– Затем, что этот автомобиль увезет нас отсюда.