Текст книги "Принцесса огорошена"

Автор книги: Марина Воронцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Также я выяснила, что руководит этим оплотом гражданского перевоспитания Геннадий Афанасьевич Патюк.

– Ну что же, уважаемый Геннадий Афанасьевич, повод для встречи найден, – пробормотала я.

Завтра поинтересуюсь, какая часть денег, полученных бытовым комбинатом Талаллиховки, поступает самим заключенным и государству, а какая оседает в карманах полковника Патюка.

Через Интернет можно купить, узнать и найти все что угодно. На сайте "Пулково" теперь запросто бронируются билеты. Заказав себе "туда и обратно" до Чебоксар на завтрашний рейс, я выключила компьютер. Ехать к Корсаковым решительно не хотелось. Я растянулась на своем диване и почесала прижавшегося ко мне Себастьяна под нижней челюстью. Он это любит.

– Ну скажи мне, – обратилась я к коту, – зачем я тащусь в Чебоксары? Что именно рассчитываю там узнать? А?

Себастьян живописно потянулся и ловко перебрался мне на голову.

– Понятно, ты, дружочек, решил улечься на больное место, – вздохнула я, – только, боюсь, не поможет.

Ни малейшего представления о том, как вести разговор, у меня не было. Вся надежда на то, что Геннадий Афанасьевич Патюк, как и большинство живущих в России, при фразе: "К нам приехал ревизор" от страха потеряет всякую способность нормально соображать.

Я собралась возвращаться к Корсаковым, но в дверь позвонили.

За дверью маячил Николай Иванович. Я вздохнула и, вспомнив о золотом правиле "всегда искать положительную сторону во всем происходящем", приветствовала помощника.

– Коля, раз ты еще не уехал в Йошкар-Олу, может, ужин приготовишь?

После того как удалось унять восторги Бронса, Николай Иванович обвязался кухонным фартуком.

– Ефрем Жемчужный оплатил тебе билеты на самолет? – спросила я.

– Естественно, – пожал плечами помощник. – Я ему сразу сказал, что трястись в поезде четверо суток, двое туда, двое обратно, не годится. Только обратно он мне взял билет до Москвы. Минут через тридцать будет солянка, – сообщил Николай Иванович, проинспектировав имеющийся в его распоряжении продуктовый набор. – Сметана есть, у меня в портфеле лежит. Купил по дороге для Бронса на утро, но тебе готов пожертвовать.

– Солянка? – с недоверием переспросила я.

В памяти всплыли какие-то обрывки детских воспоминаний. Копченые языки, окорок – все долго варится, огромное количество ингредиентов… Ничего этого у меня нет. Только сухие и сыпучие продукты, да еще консервы. Американская ветчина "Spam" в жестяной упаковке, улучшенный вариант "Великой стены". Крохотная баночка маслин и маринованные огурцы.

При упоминании о еде Броне оживился, но так и не решился вылезти из-под стола, издав лишь тихое повизгивание и уронив несколько капель слюны.

К тому моменту, как вскипела вода, Николай Иванович успел почистить лук и картошку. Нарезанный крупными кубиками картофель незамедлительно отправился в кипящую жидкость. На конфорку рядом была водружена сковородка. Разлив масло тонким слоем, Николай Иванович с космической скоростью нарезал лук мельчайшими квадратиками и высыпал на разогретую поверхность. Я следила за процессом готовки, как завороженная. Самое сложное блюдо, на которое у меня хватает знаний, – жареная картошка со свининой, да и та все время подгорает или остается полусырой… Затем наступил момент "военной хитрости": Николай Иванович бросил в кипящую воду с картошкой три бульонных кубика "бекон". Я чуть было не расхохоталась – вот и копченые языки! Тем временем нарезанная кубиками ветчина быстренько зажарилась на одной сковородке с луком до появления аппетитной корочки. Николай Иванович залил поджарку томат-пастой и удовлетворенно крякнул. Когда томат-паста загустела, содержимое сковородки перекочевало в кипящую кастрюлю. Шеф-повар извлек из нее кусочек картошки и попробовал.

– Картошка готова, – констатировал он и полез в холодильник за маринованными огурцами.

Через минуту нарезанные огурчики отправились в суп.

– Последний штрих, – сказал Николай Иванович, кидая в готовую солянку маслины.

За столом я взглянула на часы. Ровно тридцать минут с момента, как Николай Иванович надел фартук, до подачи на стол двух тарелок с дымящейся солянкой. Ложка белейшей сметаны, присыпанная зеленью, и прозрачный кусочек лимона довершали картину.

– Слушай, дай какую-нибудь вместительную посуду, – заискивающе попросил Николай Иванович, увидев, как я самозабвенно вдыхаю запах солянки.

– Возьми там миску пластиковую, – указала я на дверцу углового шкафчика.

– Ага, – Николай Иванович вылил в предложенную посуду остатки супа, заправил сметаной и поставил Бронсу.

– Слушай, а ты не думаешь, что ему надо какую-нибудь специальную еду покупать? – озабоченно спросила я, глядя как из-под стола высунулся черный нос и осторожно понюхал предложенное угощение. – И вообще, по-моему, ему горячо.

– Нет уж, сухарики из конских кишок пусть жрут те, кто их готовит, – сердито буркнул в ответ Николай Иванович. – А горячо… Ну так подождет, пока остынет, что он, глупый, что ли?

Капитан Яретенко прекратил дискуссию и принялся за еду. Я последовала его примеру.

– Никогда не думала, что из кубиков можно такой суп сварить, – восхищенно вздохнула я.

– И всего-то рублей на двадцать, – сияя от гордости, сообщил Николай Иванович. – Три кубика по рубль пятьдесят, сто граммов ветчины, столовая ложка томат-пасты, три маринованных огурца, одна луковица, две небольших картофелины, несколько маслин, чуть-чуть зелени, пара ложек сметаны. Конечно, можно было бутербродами обойтись, но я всухомятку питаться не люблю. Никогда не догадаешься, откуда у меня этот рецепт, – заговорщицки произнес Николай Иванович.

"Неужели от Эмилии Ивановны?" – подумала я.

Эмилия Ивановна – вторая бывшая супруга Николая Ивановича. Дама в высшей степени колоритная. Если вам когда-нибудь выпадет несчастье столкнуться с ней в очереди или соседствовать на лестничной клетке, постарайтесь расслабиться и получить удовольствие. Если не принимать все, что она делает и говорит, близко к сердцу, можно ощутить себя героем черной комедии.

– От Ирки, внучки моей! Она какую-то книжку купила, "Кулинария от Масяни" называется.

– От кого? – не поняла я.

– Да персонаж у них там какой-то модный появился, по НТВ вроде бы показывают, неважно. Кулинария для студентов, чтобы дешево, быстро и вкусно готовить. Там таких рецептов полно, – Николай Иванович откусил увесистый кусок черного ржаного хлеба.

Минуты три мы молча стучали ложками.

Вдруг из-под стола раздался тяжелый страдальческий вздох. Себастьян сидел напротив миски с солянкой. Боксер истекал слюной, но притронуться к еде не решался. Мой кот издевательски медленно улегся в позу сфинкса и, не сводя нахальных зеленых глаз со своей жертвы, приблизил морду к миске. Затем чуть подался вперед и осторожно вытащил из миски кусок ветчины. Я ахнула. В последнее время, сообразив, что наше материальное положение резко улучшилось, Себастьян ест исключительно парную телятину или свежую лососину. В качестве исключения может снизойти до деревенской сметаны, которую надо резать ножом, как масло. Но сегодня кот методично выловил из Бронсовой солянки всю ветчину и удалился, демонстративно отряхивая задние лапы! Бронсик робко наклонил голову и лизнул остатки супчика. Пищевой рефлекс моментально поборол страх. Две секунды из-под стола доносилось оглушительное чавканье и летели во все стороны брызги… Броне с грохотом вылизал миску, и мне на колени легла довольная физиономия, заляпанная до самых глаз трудновыводимыми жиром, томат-пастой и сметаной.

– Ну ладушки, перекусили, пора на боковую, – Николай Иванович допил вторую чашку чая с третьим пирожным и довольно потянулся.

Я кивнула. Единственная радость от стоянок младшего детектива Яретенко – это полностью отлаженное домашнее хозяйство. В течение двух часов он загадочным образом успевает навести идеальную чистоту и порядок. Не говоря уже о полноценных обедах и ужинах, которые сооружает из любых имеющихся в холодильнике продуктов. Николай Иванович, хоть и вышел на пенсию, все еще остается дамским любимцем. В своей возрастной категории, разумеется.. Но после Эмилии Ивановны и эпопеи по воспитанию двоих своих и двоих приемных детей капитан первого ранга в отставке жениться зарекся.

Вымыв посуду, плиту и кухню, Николай Иванович с Бронсом отправился спать…

У Корсаковых ближе к ночи царила тишина. Роза, одурев от сидения дома, отправилась в санаторий "Приморский", где был спортивный зал с сауной. Владилена, напялив вечернее платье, ускакала в неизвестном направлении, а Регина Васильевна уже спала. Судя по мизерному количеству коньяка, оставшегося на донышке дорогой бутылки, заправилась пожилая дама крепко. Я брезгливо поморщилась, оглядывая столик, заставленный пустыми тарелками и пепельницами с окурками.

Позади меня, неслышно, как привидение, появилась горничная Света.

– Что, хозяева гуляли сегодня? – обратилась я к ней высоким, капризным голосом.

– Не знаю, – пожала плечами та, – они двери заперли. Что-то шумели тут. Кричали даже.

– Опять из-за Анатолия Борисовича? – мне не понадобилось труда изобразить сальную усмешку.

– Не-а, – мотнула головой Света. – Из-за Ольги Анатольевны.

Я навострила уши.

– Чем им опять моя племянница не угодила? – состроив гневное выражение лица, спросила я. – На своего сынка посмотрели бы!

– Я не подслушивала, извините, – отрезала горничная и принялась сгребать мусор в черный мешок.

Особо расстраиваться мне было нечего. Будем надеяться, что жучок, помещенный в вазу для цветов в центре стола, все прекрасно записал на магнитофон.

В своей комнате я осторожно извлекла шпионское оборудование и, нажав четвертую кнопку, приготовилась внимательно слушать. Однако, к полному моему удивлению, в цифровой памяти ничего не оказалось! Память аппарата была девственно чиста! По всем остальным каналам тоже ни звука!

Я нахмурилась и полезла в руководство по эксплуатации. Изучение этого документа и хаотичное нажатие на кнопки ничего не дало. Из динамика по-прежнему доносилось мерное шипение. Внимательно оглядев комнату, я сообразила, что кто-то основательно проверил мои вещи. В голове зазвучал тревожный мотивчик: "Пора удирать…"

Чтобы мое внезапное исчезновение не вызвало вопросов, настрочила записку:

"Дорогая племянница, взяла короткую двухдневную путевку в Швецию. Как только вернусь, сразу позвоню. Твоя тетя". Подумав, приписала: "Коллекция Эрмитажа, как ты слышала, уехала в Йошкар-Олу и пробудет там несколько дней. Посмотришь на нее сразу по возвращении".

Затем, пока никто не видит, собрала все вещи, кроме магнитофона. Его поставила на запись и запихнула на самую верхнюю книжную полку. Пусть пишет, пока аккумулятор не сядет. Мало ли…

ОПЕР И КАРМЕН

Самолет на Чебоксары отбывал в шестнадцать ноль-ноль. Трубку обычного домашнего телефона я решила не снимать. Только мобильный. Прелесть последнего в том, что в ответ на вопрос: «Ты где?» – можно соврать что угодно. И звонящий будет вынужден тебе поверить. Ревнивые мужья и жены снабжают свои половины мобильниками, наивно полагая, что так смогут контролировать их перемещения. И что? В те моменты, когда подойти к телефону нет возможности, любовники его попросту отключают, ссылаясь потом на метро, тоннели, зоны неуверенного покрытия и так далее. А когда могут, высовываются с телефоном в окно, чтобы дорогой супруг или супруга слышали шум, и с чистой совестью отвечают: «Я на улице! Ничего не слышу! Говори громче!».

Я устроилась на кухне, радуясь возможности ничего не делать. Налив себе чашку обжигающего какао и отрезав кусок йогуртового торта, уселась с ароматной сигареткой на мягком кухонном уголке. Для полного обывательского счастья нужно только щелкнуть пультом…

– В эфире очередной выпуск программы "Криминальная Россия", – многозначительно сообщил мне с экрана молодой человек.

Замелькали кадры заставки.

– Пограничники, охраняющие российско-таджикскую границу, перекрыли еще один канал поставки наркотиков на территорию Российской Федерации. В Тульской области задержан особо опасный преступник Дмитрий Сидельников, более известный как глава Тульской преступной группировки Дима Кривой. На перегоне Йошкар-Ола-Чебоксары сотрудниками Йошкар-олинского уголовного розыска обнаружено тело известной преступницы, объявленной в международный розыск, Жанны Агалаевой…

Я с перепугу переключила канал вместо того, чтобы прибавить звук. Чертыхаясь, жала на все кнопки подряд, пытаясь найти канал с "Криминальной Россией". Зацепив рукавом халата чашку с какао, опрокинула ее на колени. Как назло, везде давали рекламу. Наконец мелькнул кадр – омоновцы укладывают лицом в грязный снег молодых людей в коротких кожаных куртках.

– В результате ювелирно проведенной операции Дима Кривой и часть его банды были задержаны в кафе…

– Ну, давайте же быстрее, – шипела я на телевизор, нервно сжав колени. – Кому интересно про вашего Кривого?

– Мы взяли интервью у руководителя операции…

Молодой человек под черной маской в замутненном кадре мямлил:

– В ходе… э… спецоперации были задержаны бандиты… э… во главе с их главарем… Э… в проведении спецоперации принимали участие элитные сотрудники Тульского ОМОНа…Они задержали бандитов во главе с Димой Кривым… э… Этот бандит до проведения спецоперации возглавлял тульский криминальный мир… э…

Давненько меня так не радовала рекламная пауза, как после выступления руководителя операции. На ролике про "Нескафе Голд" зазвонил мобильный. Я заметалась между прихожей и экраном. Решила не брать трубку, но передумала. Вытряхнув из сумочки все на туалетный столик, схватила мобильник.

– Алло!

– Сан Саныч?! – голос младшего детектива Яретенко искрился радостью.

– Что? – сердито рявкнула я, возвращаясь к телевизору.

– А я с тобой по спутниковой связи говорю! – гордо сообщил мне помощник.

– Очень хорошо, только давай быстрее, – я ступила тапком в сладкую лужу от пролившегося какао.

– Почему? – обиделся помощник.

– Спутник улетит.

Николай Иванович тут же затараторил, как пулемет.

– Сашка, мы тут нашли Жанну Агала-еву! Это такая монстра! Мне такого про нее порассказали! Все в точности, как Роза нарисовала! Тело нашли у железнодорожной насыпи в ста километрах от Чебоксар! Черепно-мозговая травма! Сашка, смотри телевизор! Сейчас там меня должны показать! В "Криминальной России"!

Николай Иванович отключился.

Телевизор вторил помощнику. Мерзнущая на ветру корреспондентка, кутаясь в турецкую куртку на синтепоне и подпрыгивая от холода, рассказала:

– Позавчера ночью сотрудниками уголовного розыска республики Марий Эл было обнаружено тело Жанны Агалаевой, известной мошенницы. Обстоятельства ее смерти устанавливаются. Месяц назад Агалаева совершила дерзкий побег из колонии общего режима, известной в народе как "Талаллиховка". Сотрудники уголовного розыска подозревают в смерти Жанны Агалаевой одного из ее попутчиков. В настоящее время устанавливается, кто именно ехал в одном купе с убитой. Думаю, телезрителям будет интересно узнать историю криминального прошлого погибшей…

Замелькали фрагменты съемки. Вокруг железнодорожного полотна суетились люди, служебная овчарка тащила куда-то кинолога. Камера показала общую панораму. На секунду в кадре мелькнул Николай Иванович, заметив, что его снимают, он неистово замахал рукой и заорал:

– Сан Саныч! Привет!

На фоне всего этого трясущийся от холода голос пытался выразительно и захватывающе излагать историю подвигов Жанны Агалаевой. Прозвучала история краж, лохотрона, побега из тюрьмы.

– Известно, что погибшая имела значительные связи в криминальном мире. Следствие склоняется к тому, что именно эти в кавычках "друзья" и избавились от непредсказуемой Жанны. Напомню, что "золотовалютный запас" банды лохотронщиков, которую одно время возглавляла Агалаева, так и не найден. Возможно, именно эти деньги и послужили причиной убийства Жанны… Тело преступницы, сброшенное с проезжавшего состава, обнаружили благодаря неоценимой помощи ведущего специалиста одного из петербургских детективных агентств. Здравствуйте, Николай Иванович…

Я, неосторожно откусив булочку за десятую долю секунды до этой фразы, подавилась и закашлялась так, что чуть не задохнулась.

– Николай Иванович, скажите, пожалуйста, как же вам удалось выйти на след Жанны Агалаевой, за которой безуспешно охотился уголовный розыск?

Помощник приосанился, откашлялся.

– Э… в результате спецоперации, проведенной элитным детективным агентством "Око Гименея", мной были обнаружены следы Жанны Агалаевой. Они привели меня и все расследование вот на эту самую насыпь. Здесь по моей ориентировке сотрудники уголовного розыска республики Марий Эл и обнаружили тело.

Я прикусила губу и сильно пожалела, что телевидение еще не настолько интерактивно, чтобы треснуть находящегося по ту сторону экрана чем-нибудь тяжелым.

Броне, увидев хозяина на экране, озадаченно приподнял уши, встал на задние лапы и недолго думая облизал телевизор.

– Фу! – завопила я, но было поздно, экран оказался густо обслюнявленным.

– Надеюсь, имя этого человека вы сохраните в тайне в интересах следствия? – перехватила инициативу репортерша.

– Да, в интересах следствия храню все, что знаю, в тайне, – заложив руки за спину, авторитетно заявил Николай Иванович. – А знаю я немало…

Девушка поспешно перебила собеседника.

– Ну что ж, мы прощаемся с Николаем Ивановичем Ерепенко, сотрудником столичного детективного агентства.

– А еще… – донеслось из-за кадра, но младшего детектива нещадно затерли заставкой программы.

Едва попадая пальцами по клавишам сотового телефона, я набрала номер своего помощника.

– Видала? – ответил мне довольный голос. – Сижу в гостинице, смотрю. Ой! Жалко видика нету! Записал бы для Маринки! А Броне смотрел?

– Смотрел, – прорычала я. – Что Жемчужный?

– Ой, Жемчужный – тяжело! – раздался опечаленный вздох. – Все тело не хотел отдавать. Картина; скажу тебе: труп замерз, никак его не выпрямить было.

– Коля! Мне этих подробностей пересказывать не нужно! – прервала я помощника. – А как вы объяснили, что Жемчужный мигом явился на опознание?

– Ой, – младший детектив хихикнул, – представляешь, мы им сказали, будто Ефрему ясновидящая в таборе в точности указала, где лежит тело. Он сам ехать побоялся, обратился ко мне. И мы с ним по полученной от ясновидящей ориентировке обнаружили тело.

– И вам поверили? – мои брови поползли вверх.

– Еще как! Задолбали потом адрес этой ясновидящей спрашивать! По местному телевидению передачу хотели устроить, но Ефрем отказался.

– Почему же? Он вроде любит привлекать к себе внимание, – заметила я.

– Сашка, ну чего ты к нему привязалась? Артист – он тоже человек! Хоть и любит перед камерами покрасоваться, но у него тоже святые чувства имеются!

– Он тело забрал? – напряженно поинтересовалась я.

– Да, при ней документы нашли, справку из Талаллиховки. На опознание приехал какой-то опер, синий от выпитого самогона, по фотографии сличил… Вообще-то по правилам не так все надо делать, но здесь, знаешь… В тюрьму позвонили, говорим, вот нашли, приезжайте на освидетельствование. А они говорят: бензина нет, чтобы к вам ехать, к тому же дорогу замело, в общем, хоть на собаках выезжай! Факсом фотографию прислали, там не видно ни хрена! Ой, Сашка, как вся страна живет – ужас! Свет еле-еле, батареи холодные, дороги до весны никто убирать не собирается!. Мрак! А мы еще на свои власти жалуемся! В общем, записали показания Ефрема, вот, мол, отец опознал. Опер этот закорючку поставил и совсем отъехал. Тут народ бухает страшно! Во-первых, холодно, во-вторых, делать абсолютно нечего. Вылетаю обратно сегодня же!

Тут звонок сорвался. Я подождала еще минуты две, вдруг младший детектив перезвонит, но напрасно. Значит, представитель тюремного начальства на опознание беглой заключенной не выезжал. Следовательно, никто кроме Ефрема Жемчужного, "подлинность" трупа установить не мог. И какие основания ему не верить?

– Ладно, поеду, во всем разберусь, – сурово сообщила я Себастьяну с Бронсом.

Оба косились на меня с недоверием.

Народу в Чебоксары летело мало. Тесный, жутко неудобный ТУ-134 оказался заполнен только на две трети. Проглотив обязательную аэрофлотскую курицу, я вытащила тетрадку со своими записями и глубоко задумалась. Теперь, когда тело Жанны Агалаевой нашли, Розе грозит еще большая опасность. Будет следствие, начнут устанавливать, кто ехал в одном купе с убитой, выяснят, что это Роза… Неужели Жемчужные об этом не подумали? Стоп!.. И тут меня осенило! Если девушки не брали отдельное купе, то у них должны быть попутчики!

Теперь, кажется, сведения обо всех пассажирах заносятся в единую базу данных, и можно легко выяснить, кто именно в такой-то день ехал в таком-то поезде на таких-то местах! Решив заняться этим немедленно по прибытии, я слегка приободрилась. Приземление прошло нормально, сообщили, что за бортом минус пятнадцать, и через час я уже сидела в такси, которое везло меня в Талаллиховку.

– Поздновато вы едете, – заметил таксист. – Как бы не пришлось обратно поворачивать.

– В смысле? – не поняла я.

– Прием передач уже закончился, а свидания по строго определенным дням. Да и нет у вас с собой сумок никаких, – заметил водитель, – адвокат, что ли?

– Представитель президента, – ответила я и показала удостоверение. – Внеочередная инспекция, проверка соблюдения прав человека.

– А-а… – водитель подтянулся и за всю дорогу не проронил больше ни слова.

Когда мы добрались до Талаллиховки, я расплатилась по счетчику и велела ждать, пообещав, что оплачу и простой тоже.

Документы, которые выдал мне Вадим Соколов, действительно обернулись волшебным ключиком. У ворот, как только я предъявила синюю корочку, меня тут же пропустили и отдали честь. Дежурный так побелел, что я испугалась, не придется ли его увозить на "скорой".

– Мне нужен Геннадий Афанасьевич Патюк, – каменным голосом проговорила я.

– Угу, – кивнул дежурный, не сводя с меня глаз.

Меня повели по коридорам, открывая многочисленные двери.

Я, вся в красном, влетела в кабинет Па-тюка, как лесной пожар в сухой кустарник.

Начальник тюрьмы оказался пухлым, меланхолически настроенным полковником. Нечто среднее между осликом Иа и принцем Гамлетом. Раньше считалось, что темперамент человека определяется тем, какая жидкость преобладает у него в организме. Если желчь – темперамент становится холерическим, если слизь – меланхолическим. Глядя на Геннадия Афанасьевича, можно было бы подумать, что теория права. Во всяком случае, глаза у него слезились, из носа текло, а обилие таблеток и обогревателей в кабинете говорило, что полковник богатырским здоровьем не отличается.

– Александра Ворошилова, здравствуйте! – я крепко тряхнула мягкую, как котлета, лапку начальника тюрьмы.

– Геннадий Афанасьевич Патюк, полковник, – жалобно прошелестел тот и потер ладонь.

Да, советы Вадима Соколова иногда все же стоит применять дозированно. Пожалев, что явилась в полной боевой раскраске, я изобразила некоторую приветливость. Вежливо выложила перед ним свои документы и сообщила о цели визита.

– Заключенную, бежавшую из вашей тюрьмы, обнаружили мертвой возле железнодорожной насыпи на перегоне Йошкар-Ола – Чебоксары. Установлено, что погибла она на второй день после побега. Но на опознание тела ваш представитель не явился. Собственно, по этому поводу и будут в основном мои вопросы.

Вежливость моя милейшего Геннадия Афанасьевича нисколько не успокоила. Он затрясся всем телом и вытащил из ящика стола ингалятор. Несчастный, по всей видимости, еще и астматик.

– Сам не понимаю, как это вышло… – забормотал он, разведя руками. – Это была такая ужасная история! Вы себе представить не можете, что за женщина эта Агалаева! Хитрая, как черт! И актриса – • потрясающая!

– За что она отбывала срок? – сурово спросила я. – Я хочу увидеть личное дело.

– Дело? – полковник утер пот со лба. – Ах, да, дело… Сейчас.

Он отдал распоряжения трясущимся голосом.

– Сейчас принесут, оно в архиве. – Казалось, Геннадий Афанасьевич вот-вот заплачет. Странно, как такой человек мог попасть на подобную должность! Все ж таки заведовать колонией, пусть и женской… для этого требуется огромная сила характера.

– Чай, кофе? Будете? – с надеждой предложил Патюк.

– От горячего чаю не откажусь, – кивнула я.

– Вы к нам только насчет Агалаевой, или еще вопросы есть? – нервно сглотнул полковник.

– Там посмотрим, – уклончиво ответила я.

Появился сержант с делом и положил его начальнику на стол. Тот открыл и побледнел, как поганка. Сержант горячо зашептал что-то начальнику на ухо, виновато разводя руками.

– Ладно, ладно, – отмахнулся тот, – иди!

– Что-то не так? – строго спросила я, постучав пальцами по столу.

– Нет-нет, все нормально, – еле выжал из себя полумертвый от страха Патюк. – Та-ак, отвечаю на ваш вопрос. За что сидела… Вот. Первый раз за квартирную кражу. Попалась по глупости, причем не своей, а подельницы. Разобрала над одной очень и очень богатой квартирой перекрытия, вычистила сейф, и тут сигнализация сработала. Подельница со страху кинулась бежать, Жанну в квартире бросила, а там потолки под пять метров. Дверь автоматически блокируется, шестой этаж, на окнах тоже замки… Села в первый раз. Учли, что несовершеннолетняя, первая ходка, – дали два с половиной года, выпустили через четырнадцать месяцев за примерное поведение. Кстати, если бы она сказала, кто был вместе с ней, – могли бы вообще дать условный срок, но она почему-то заперлась и сотрудничать не захотела. Ну, и впилили ей за упрямство… Второй раз – за мошенничество. Тут все уже по-серьезному. Что такое "лохотрон", надеюсь, знаете?

Я кивнула и, насупившись, принялась разглядывать носки сапог.

– Опять же срок такой получила за упрямство. Сказала бы, где деньги и драгоценности, – получила бы меньше.

– И много денег? – поинтересовалась я из чистого любопытства.

– Ой! – Патюк махнул рукой. – Миллионы! Причем в долларах! Ума не приложу, как им удалось столько денег собрать? А главное – откуда столько идиотов набралось, да еще и с деньгами?

Я нервно кашлянула. Оказался бы полковник Патюк на минутку в Апраксином дворе, на моем месте, поговорил бы потом…

– Как получилось, что она сбежала? – спросила я и для верности нахмурилась.

– О! – испуг у Геннадия Афанасьевича проходил. – Сейчас расскажу эпопею ее побега. Это драма в трех частях. Вот тут она изложена. Кстати, высокохудожественно. Чувствуется, что женщина писала. Слушайте. Рапорт майора Красильниковой…

"В ночь с 22 на 23 августа 2002 года Жанна Ефремовна Агалаева совершила дерзкий, но хорошо спланированный побег. Осужденная прибегла к услугам оперативного следственного работника Роднина, который прибыл по специальному приказу Генеральной прокуратуры для расследования обстоятельств преступной деятельности Агалаевой.

Согласно показаниям Роднина, арестованного за организацию побега особо опасной преступницы, он сделал это, чтобы "доказать свою любовь". Совершенно непонятно, каким образом осужденной удалось склонить образцового сотрудника, каким, согласно послужному списку, является Роднин, к совершению столь тяжкого должностного преступления.

Роднин заявил о необходимости этапирования заключенной Агалаевой в Москву для очной ставки с другими участниками преступного сообщества, в которое, по словам оперативника, она входила. Оформив… – тут полковник сделал паузу, пробежав пальцем по строкам и бормоча себе под нос названия документов, – 22 ноября он лично сопроводил заключенную в аэропорт "Ше-реметьево-2" города Москвы.

Там, в аэропорту, Роднин по заранее подготовленным поддельным документам приобрел для себя и Жанны Агалаевой билеты на рейс в Бангкок, потому что въездные визы можно получить по прибытии в страну, а также между Россией и Таиландом отсутствует договор об экстрадиции.

Майор Роднин продумал план побега до мелочей, однако не учел только одного – вероломства Жанны Агалаевой. Когда они проходили таможенный контроль, Агалаева вытащила у подельника паспорт. Тот решил, что обронил документ в зале ожидания. Связавшись со своей любовницей по телефону, Роднин получил от нее заверения, что она будет ждать его прибытия в Бангкоке в отеле "Сол Твин Тауэре". Только когда самолет благополучно приземлился в аэропорту и Агалаева прошла таможенный контроль, Роднин узнал, что она и не планировала лететь вместе с ним.

Цинизм преступницы поражает воображение. Она позвонила человеку, который пошел ради нее на преступление, пожертвовал профессиональной честью и благополучием своей семьи, чтобы рассказать, как обманула его. Роднин в этот момент уже находился под следствием, как подозреваемый в организации побега. В момент звонка Агалаевой он находился в кабинете следователя (моем). Агалаева сказала ему: "Неужели ты на самом деле мог поверить, что такая женщина, как я, полюбит такого урода? Ты наказан за собственное высокомерие. Я вытащила (тут преступница употребила нецензурное выражение) паспорт и выкинула его в унитаз. Передавай привет своей страшной жене. Если она не дура, то кинет тебя подыхать с голоду в тюряге, чтобы неповадно было по другим бабам скакать!" Преступница рассмеялась и повесила трубку.

Думаю, этот звонок сыграл решающую роль в последующих трагических событиях. Майор Роднин подписал признательные показания, согласился на следственный эксперимент, в ходе которого описал все обстоятельства побега, указал, у кого именно приобрел поддельные документы для Агалаевой. После окончания следственных действий майор Роднин должен был ожидать приговора суда в Бутырской тюрьме города Москвы. Подследственного перевозили в специально оборудованном купе железнодорожного вагона. Утром 10 января 2001 года солдат срочной службы Никонов нашел Родника мертвым. Майор повесился, – сделав веревку из простыни и прикрепив ее к держателю верхней полки. При этом, чтобы достигнуть эффекта удушения, Роднин встал на колени.

Как следователь и человек, я настаиваю, чтобы в дело Жанны Агалаевой была добавлена статья о доведении до самоубийства. Считаю, что если бы не ее звонок и майор Роднин считал бы случившееся неудачным стечением обстоятельств, он был бы до сих пор жив".

Полковник отпил воды и растянул галстук.

– Ну как вам?

– Ужасно, – я потупила глаза.

– Роковая женщина…

Геннадий Афанасьевич задумчиво посмотрел в окно. Не замечая моего тяжелого взгляда, он нежно перебирал бумаги. Вздыхал все мечтательнее и мечтательнее.

– А по-моему, так просто сволочь, – сердито буркнула я в ответ.

– Одно другому не мешает, – печально произнес полковник, потом тронул рукой шею и нервно встряхнулся.

Вспомнив, что мне говорил Никита про любовь некоторых мужчин к стервозным дамам, я чуть не поперхнулась.