Текст книги "Первая невеста чернокнижника"

Автор книги: Марина Ефиминюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Когда я уселась на лавку перед оттертым столом, то почувствовала, что сапоги начали неприятно прилипать к немытому полу. Чистюля внутри меня от приступа брезгливости закатила глаза и свалилась в глубоком обмороке. Макстен водрузил на столешницу череп. Егорка пустыми глазницами с осуждением таращился на обеденный зал и щерил рот. При виде ведьмовского аксессуара трактирщик спал с лица и проблеял:

– Что желаете, господин Керн?

– Покормить даму. Она с дороги, – кивнул в мою сторону чернокнижник. Странным образом этот дурацкий кивок заставил взгляды разбойников сойтись на мне. Вместо того чтобы притвориться маленькой и незаметной, я выпятила грудь. Пусть помрут от смущения! Кое-кто действительно отвернулся и осенил себя знамением. Другими словами, перекрестился.

– Сейчас-сейчас, – засуетился трактирщик, – еда будет подана.

Не успела я глазом моргнуть, как на столе появился глиняный горшок с густым варевом, по запаху похожим на рассольник, порезанный грубыми кусками хлеб с отрубями и пыльная бутыль с вином.

– Ешь, не бойся, – откупоривая бутыль, Макстен смотрел на трактирщика. – Он знает, что на ведьм яды не действуют, а разозлить могут. Правда, Рето?

– Как можно пытаться вас отравить, господин Керн? У нас приличное заведение, – промычал тот, окончательно спадая с лица. Глядя на неестественную бледность «хлебосольного» хозяина, не оставалось сомнений, что точно подмешал как минимум крысиный яд. Вздохнув, я отложила ложку и смирилась с тем, что до возвращения к родному холодильнику останусь голодной. Надеюсь, это самое возвращение не заставит долго ждать, и я не отощаю до состояния Егорки, а только эстетично сброшу пару килограммов.

– Что-нибудь еще? – спросил он, следя за тем, как чернокнижник брезгливо принюхивается к вину.

– Твою душу, – серьезно вымолвил он и с такой силой поставил бутыль на стол, что подпрыгнули тарелки.

Хозяин выкатил глаза, прижал руки к груди и попятился.

– Что это выходит, Рето? – тихо заговорил Макстен, не спуская с трактирщика страшного взгляда. – Значит, так ты отдаешь долги? Думал, я не справлюсь с паршивыми прислужниками? Смотрю, на всякий случай подготовился: народ собрал, дверь проклятьем обложил.

Что он сказал? Проклятье?! Вспомнилось, как чернокнижник, неожиданно выказывая галантность, в дверях пропустил меня вперед. Ведь догадывался о проклятье, скотина ведьмовская! Сразу вспомнился бородатый анекдот: в лифт пропускайте даму первой, проверьте на ней – не упадет ли кабина.

– Так на мне сейчас проклятье?! – выпалила я, перебивая колдуна.

Тот поперхнулся на полуслове и оглянулся в мою сторону с таким удивлением, словно я была неожиданно заговорившей тумбочкой.

– Мы можем обсудить это позже? – тихо уточнил он.

– Нет, черт возьми! Что, если позже я умру? – воскликнула я и вдруг заметила, что народ начал вставать со своих мест.

– Сядьте, господа, – тихо, с угрозой в голосе произнес Макстен. – Я пришел мирно поговорить.

Господа оказались глухи к вежливой просьбе и садиться напрочь отказались, кое у кого в руках, как по мановению волшебной палочки, появились ножи. Судя по мерзостным, агрессивным физиономиям разбойников, умереть от проклятья для девицы в пижаме было не самым плохим вариантом.

– На место, овцы! – вдруг рявкнул чернокнижник пробирающим до мурашек хриплым голосом. В черных глазах вспыхнуло пламя, на лице пролегли глубокие, похожие на шрамы, морщины. Казалось, в одно мгновение из молодого мужчины колдун превратился в пугающего старика. Воздух содрогнулся, задрожала посуда. На одном из столов лопнул кувшин, и в разные стороны брызнуло вино. И наступила тяжелая тишина.

Я в ужасе смотрела на Макстена, ожидая, что прямо сейчас под разрушительной силой магии трактир задрожит и начнет разваливаться на бревнышки, но ничего не происходило. На лице чернокнижника появилось обескураженное выражение. Разбойники, вроде напуганные ведьмовским выпадом, переглядывались. В зале воцарилась атмосфера коллективного недоумения, и только хозяин трактира расплылся в широкой, довольной улыбке.

– Эй, плешивый ведьмак, думал, что я не позаботился о защите от черной магии?

И банда в полном составе рванула на колдуна.

– Прячься! – бросил Макстен.

Во время паники у меня зачастую отрубалась какая-то важная часть головного мозга, и, несмотря на темный цвет волос, я превращалась в блондинку из американских фильмов ужасов. Вместо того чтобы броситься наутек из трактира, я схватила череп и юркнула под добротный стол. Только спряталась, как кто-то налетел на мое убежище, сметя на пол еду. С края столешницы потекло вино. От страха я подскочила, хорошенько приложилась макушкой и немедленно свернулась комочком, прижимая к груди Егорку. Народ за пределами стола бесновался и захлебывался бранью.

– Хватай ведьму! – прохрипел кто-то.

С визгом я увернулась от грязных лапищ и, лягнув мужика сапогом, выскочила из-под стола. В трактире шла настоящая потасовка, совершенно не похожая на те, что показывали в кино, когда кровь красиво летела в замедленной съемке, а актеры наигранно размахивали кулаками, не умея эти самые кулаки толком сжать. Драка в зале была страшной, грязной и яростной. Макстен отбивался, видимо, не жалея магии. Некоторые головорезы, получив удар, резко разворачивались и, словно дикие звери, набрасывались на сотоварищей.

– Куда собралась, ведьма? – рявкнул мне в лицо бородатый здоровяк, щербатостью вполне способный посоревноваться с Егоркой. Неожиданно стало ясно, что мужики обступили меня плотным кольцом. Раз они меня называли ведьмой, то следовало соответствовать. Я выставила вперед череп и проорала страшным голосом:

– Караганда!

Не знаю, что именно пугало в звучном названии местных дикарей, но бандиты отхлынули от меня, словно от прокаженной. Оттолкнув одного из противников, Макстен оказался рядом со мной и прижался спиной к моей спине.

– Продолжай, – пробормотал он едва слышно.

– Я понятия не имею, что мне выкрикивать, – процедила я, не забывая для устрашения тыкать в сторону мужиков черепом, а потом прикрикнула: – Оксюморон!

– Отлично, – похвалил меня чернокнижник.

– Компьютер, факс, степлер, рентген… – посыпала я понятиями, неизвестными в мире Средневековья, а потом буркнула: – Чем ты там занимаешься, пока я держу круговую оборону?

– Спасаю нас, – напряженным голосом отозвался колдун. – Не останавливайся!

– Трансферт!

– Умница…

Откровенно сказать, у умницы заканчивался словарный запас и начинался паралич мозгов. Мужички постепенно осознавали, что выкрики «ведьмы» не несли никакой магической нагрузки, и начали наступать. В отчаянье я заорала, возведя череп к потолку:

– Ав-то-мо-биль!

– Еще, – последовал приказ от боевого товарища. Хотя видела я таких «товарищей» в том же гробу, где и рекламные туры по чужим мирам за свой счет.

– Давай теперь сам.

– Немедленно! – рыкнул он.

– Да что б вас всех тут пробрало… – буркнула я и завопила дурным голосом, как доведенная до края банши: – Абракадабра!

Из глазниц бедняги Егорки выплеснулись два зеленых луча. В круг магического света попал не вовремя рванувший к нам головорез, и его просветило до скелета. От изумления я взвизгнула и выронила череп. Он катился по полу, выплевывая в воздух короткие зеленые лучи, а я ловила себя на мысли, что не зря никогда не доверяла сказкам.

Вот так скажешь в каком-нибудь параллельном мире невинное словечко из детской книжки, а окажется, что толпу мужиков расстреляла! А ведь это была простая «абракадабра», что бы случилось, выкрикни я «Авада Кедавра»? Все бы сразу замертво упали? На этой изумленной мысли сознание начало меркнуть, не иначе как подействовало проклятье, пойманное в дверях гостеприимного заведения. Прежде чем умереть, я еще успела заметить, как головорезы брызнули в разные стороны, словно тараканы…

Оживала я мучительно, как с утра после бурной студенческой вечеринки. Сдернула с головы покрывало, попыталась перевернуться… и с грохотом свалилась на пол. Оказалось, что я лежала не на жесткой кровати, а на узкой лавке в перевернутом вверх дном трактире.

– Очнулась? – прозвучал смутно знакомый хрипловатый голос.

– Почему я все еще в этом мире? – простонала, обращаясь в пустоту, и тут же стрельнула (в смысле сфокусировала) взглядом в сторону чернокнижника: – Не отвечай.

Он сидел за накрытым столом и, что-то жуя, индифферентно отозвался:

– Я и не собирался.

Покрывало на поверку оказалось длинным черным плащом из плотной ткани. Рукавов или прорезей для рук не было, зато имелся огромный капюшон. Другими словами, инквизиция на выезде, но не человеку в измазанной пижаме воротить нос от неожиданно свалившейся на голову одежды.

Трактир был пуст, входную дверь выбили. Сквозь проем в зловонное сумрачное нутро заведения проникал солнечный свет. Нетвердой рукой я уцепилась за лавку, чтобы подняться, и тут обнаружила на внешней стороне кисти татуировку, подозрительно похожую на ту, что имелась у чернокнижника. Открытие, сказать прямо, взбодрило и подняло давление. Я вскочила на ноги с такой проворностью, будто не валялась без сознания.

– Что это, черт возьми?!

– След от проклятья, – с индифферентным видом пояснил ведьмак.

– Я же теперь выгляжу, как адепт сатанинской секты!

– Зато ты избавилась от проклятья, – заметил Макстен и заработал выразительный взгляд.

– То есть ты мне хорошую новость сейчас сказал?

– Поверь мне, дитя, я пожил на этом свете. Когда ты точно знаешь, что не умрешь от проклятья, – это не просто хорошая, а отличная новость. Присоединишься к празднованию?

Знаете, как говорят? Если не можешь изменить ситуацию, то измени отношение к ней. Вряд ли сектантскую татушку можно стереть, послюнявив пальчик, но лазерную коррекцию никто не запрещает сделать. Как же я обожаю наш цивилизованный мир, где люди не пугаются слова «автомобиль»!

– Если ты угощаешь, – проворчала я, направляясь к столу. – А где все?

Вопрос прозвучал даже для меня странно, как будто в опустевшем трактире была не поножовщина, а удалая свадьба с дракой.

– Ушли, – отозвался Макстен и указал полным стаканом: – И дверь с собой унесли.

– Трактирщика тоже унесли?

– Пока не успели. Выпьешь за его душу?

– По-твоему, поминки – это празднование? – буркнула я, но за стол плюхнулась. Покрытый копотью щербатый Егорка стоял между тарелками.

– Кстати, это моя «абракадабра» заставила его зелеными лучами стрелять? – полюбопытствовала я.

– Больше черная магия, помноженная на твое проклятье…

– Без подробностей, – пробормотала я, не желая знать, что мной очередной раз воспользовался один из чернокнижников, которым ни в коем случае нельзя было доверять.

– Другими словами, я всех нас спас.

– Просто супергерой, – фыркнула я и добавила, чтобы исключить недопонимание: – Это была ирония, если ты не понял.

Тарелки оказались вымытыми и целенькими. Еда, в отличие от рассольника, выглядела приличной. Для придирки я пристально проверила ложку, но смешно придираться к чистоте столовых приборов, когда у самой руки грязные.

– Так из какого ты, говоришь, мира? – покосился на меня Макстен.

– Из того, откуда твой ученик меня своровал, – без зазрения совести заложила я Эверта и под сытный обед рассказала абсолютно обо всем, что произошло в замке.

Не успела я доесть, как в трактир ввалились люди в красных плащах, и спокойная трапеза тут же оказалась прерванной.

– Чернокнижник Макстен Керн и безымянная черная ведьма, известная как Невеста Чернокнижника, именем короля вы арестованы! – заорал с порога нервный страж.

Как же вышло, что я всего несколько часов находилась в параллельном мире, а уже и прозвище получила, и с дурной компанией связалась? Спрятав руки под стол, я съежилась. Желудок от страха свело судорогой, и обед стремительно подступил к горлу. Однако Макстен волнения не выказал. Не обращая внимания на вооруженный отряд, он спросил:

– Ты наелась?

Я судорожно кивнула.

– Тогда возвращаемся домой. – Он поднялся с лавки, и стражники в одну секунду ощерились мечами.

– Они на нас нападут, – прошептала я с истерикой в голосе.

– Не нападут, – уверенно покачал он головой. – Среди них нет мага. Дядьку Идриса прихвати.

– Кого? – вылупилась я и тут же поняла, что речь идет о дорогом спасителе Егорке. Поспешно схватила со стола череп и, путаясь в длинном, неудобном плаще, ужасно натиравшем завязкой шею, кое-как перевалилась через лавку.

Макстен схватил меня за запястье и улыбнулся:

– Капитан?

Решительной походкой, таща меня за собой, он направился к перекрытому дверному проему. Блюстители порядка испуганно попятились. Не сбавляя шага, Макстен резко вскинул руку. Капитан захрипел, схватился за горло, а потом начал медленно подниматься над полом, яростно суча ногами в сапогах. Отряд оцепенел, боясь пошевелиться.

– Дорогу, господа, – очень тихо вымолвил чернокнижник, но даже у меня от страха екнуло сердце.

За нашими спинами хрипел почти задушенный страж. Народ хлынул в разные стороны, освобождая проход. Раздались грохот и надрывный кашель. Я оглянулась через плечо. Капитан катался по полу, пытаясь вернуть дыхание.

– Олухи, держите его! – хрипел он, но Макстен уже вошел в слепящий свет за порогом, а следом за ним и я.

В глазах потемнело. Когда я проморгалась, то с изумлением обнаружила, что стою в знакомом холле замка Мельхом.

– Учитель! – разлетелось в гулком пространстве эхо. Эверт Ройбаш кубарем катился по лестнице, чтобы встретить долгожданного хозяина. Скромно и бесшумно появился черный прислужник Хинч. Тут парочка увидела меня и замерла.

Чернокнижник забрал у меня Егорку и сунул в руки слуги:

– Отмыть.

Потом без слов он начал подниматься по лестнице на второй этаж. В ошарашенной тишине раздавались быстрые шаги. Притормозив рядом с оцепеневшим учеником, он кивнул в мою сторону:

– Одеть, отмыть и отправить домой в ночь Черной звезды.

– Я не знаю как, – проблеял Эверт, боясь даже покоситься в мою сторону.

– Ты не знаешь, как ее одеть и отмыть? – спокойно спросил Макстен, и в этом спокойствии было скрыто столько ярости, что я бы на месте неуча потеряла сознание, скатилась с лестницы и по собственному желанию свернула шею. Другими словами, самоустранилась от стыда.

– Отмыться я и сама могу! – прикрикнула я, вздрогнув от одной фантазии, как малолетний недоумок приготовит «ванну с пузырьками», а потом принесет деревянных уточек и предложит потереть спинку.

– Не знаю, как отправить, – откашлялся бледный как смерть ученик.

– У тебя еще месяц, чтобы узнать.

– Месяц?! – поперхнулась я. – Но у меня нет месяца. Я думала, что вы тут поколдуете и прямо сейчас меня переправите.

– Что я могу сказать, – ухмыльнулся он, бросив на меня насмешливый взгляд, – добро пожаловать в замок Мельхом.

Добро пожаловать?! Он издевался после того, как мы вместе толпу разбойников уничтожили? Если бы не моя волшебная «абракадабра», он бы сейчас катился по гладкой дороге в ад, прямиком в котел с другими ведьмаками. Неблагодарная скотина! Никогда не верь чернокнижникам, Алина! Особенно тем, кто хорошо колдует!

Глава 2
Беда в мирном замке

– Ваша спальня, госпожа. – Хинч остановился возле двери. – Не переживайте, в хозяйском крыле не бывает привидений, открывается прекрасный вид из окон, а банная комната оснащена чудесным магическим ватерклозетом. В вашем мире дома оснащают ватерклозетами?

– В обязательном порядке, – нервно улыбнулась я, постеснявшись сказать, что желала бы немедленно опытным путем проверить разницу между обычным унитазом и магическим чудом.

– В таком случае вы будете чувствовать себя как дома, – кивнул Хинч и… деликатно постучался в дверь.

Поймите правильно, мне с детства вдалбливали, что в чужие спальни, особенно женские, следовало стучать, но дама-то была все еще снаружи, а очень сильно желала оказаться внутри. Удивительно, как не притопывала.

– Мельхом не любит бесцеремонность, – пояснил прислужник.

– Мне тоже надо стучаться, прежде чем войти? – серьезно уточнила я.

– Но это же ваша спальня, – вкрадчиво посмотрел на меня Хинч. Превосходно! Видимо, на второй сотне лет в людях просыпался талант давать странные ответы на прямые вопросы.

Дверь сама собой открылась, пропустив нас в небольшую уютную спальню с кроватью на возвышении, туалетным столиком и секретером. Мебель была словно привезена из антикварного салона.

– Банная комната, – торжественно объявил Хинч.

Рассудив, что насладиться видом из окна время найдется, я бросилась к двери в ванную и на ходу объявила:

– Спасибо, дальше я сама…

Вымыв руки в медной раковине, я избавилась от осточертевшего тяжелого плаща. Зеркал в банной комнате не было. Глубокая ванна на ножках в форме львиных лап сверкала чистотой. На полочке лежали аккуратно сложенные полотнища, вероятно, заменявшие банные полотенца. На краю ванны стояла банка с пастой, на поверку оказавшейся подобием пахнущего хвоей мыла. Отскрести грязь хотелось страшно, но имелась проблема – вода из крана шла ледяная. Я выглянула в спальню, чтобы уточнить у Хинча, где бы добыть кувшинчик тепленькой водички, но прислужник уже деликатно удалился.

– Зато за месяц укрепится иммунитет, – попыталась взбодриться я, хотя никогда не верила в чудодейственную силу ледяных омовений, и принялась скидывать одежду.

Мылась частями. Сначала ногу, потом руку, потом еще какую-нибудь часть, осторожно плеская на себя водичкой, текущей тоненькой струйкой. Удовольствие, мягко сказать, было ниже среднего. Сжав зубы, засунула голову под кран, а когда намылила слипшиеся от грязи волосы, то услышала:

– Кхм…

Резко вскинулась и уставилась на Макстена, замершего в дверном проеме, который неожиданно появился в стене. Спорный сюрприз, сказать прямо.

– Какого черта?! Убирайся! – немедленно прикрыв стратегически важные места руками, взвизгнула я и попыталась слиться с медным днищем. Хотелось бы одарить нахала гневным взглядом, но с головы стекала мыльная пена и попадала в левый глаз. Изображать ярость, по-дурацки щурясь и выглядывая из ванны, было сложновато.

Колдун повернулся спиной и поднял руки, словно сдавался на милость врагам.

– Похоже, Мельхом решил, что у нас будет общая банная комната.

Хотелось верить, что больше Мельхом не прорубит лишних дверей и не загонит в ванную Эверта. Вдруг магический замок решит, что приказ хозяина «одеть, отмыть, отправить» следует понимать буквально?

– Лучше бы он водички горячей дал, – прошипела я, переваливаясь через бортик и дотягиваясь до приготовленной простыни.

– Мельхом, согрей нашу гостью, – приказал Макстен и оглянулся через плечо: – Советую подружиться с демоном замка.

– Голову повернул! – рявкнула я.

– Не за что, – добавил насмешливо чернокнижник, намекая, что за помощь и бесплатные советы следовало благодарить. Что ж такое? Заваливается в ванную к девушке и еще манерам учит!

– Ты свалишь, наконец?

– Чего я не видел у голых женщин? – фыркнул Макстен, выходя.

– У меня еще ничего не видел! – рявкнула я. В рот попала горькая пена, и защипало глаза.

– Ты сказала «еще»?

– Нет! – хотела прибавить парочку ругательств, но он уже ушел.

После экстремального купания, завернутая в простыню, я юркнула в спальню и обнаружила, что дверь раскрыта нараспашку. В пустом коридоре стоял огромный сундук. С трудом подняв крышку, я обнаружила внутри женскую одежду, переложенную мешочками с травками. Перетащить махину оказалось невозможно. Как я ни напрягалась, ни упиралась пятками в ледяной пол, даже на сантиметр не сдвинула. Пришлось копаться в вещах прямо в коридоре. Необъятное вместилище чужих нарядов неожиданно порадовало штанами, похожими на лосины, и приличной рубашкой, видимо, мужской. Одевшись, готовая к новым подвигам в незнакомом мире, я встала посреди комнаты, уперла руки в бока и вдруг поняла, что дела закончились. На ближайший месяц я была совершенно свободна. Какой кошмар!

– Мельхом, проведешь экскурсию? – подняв голову к потолку, громко спросила я. Дверь в комнату категорично захлопнулась, отрезая меня от сундука с вещами. Ответ был более чем определенный.

– Хотя бы дай одежду разобрать, – буркнула я.

Следующий день шел уныло. На улицу Мельхом меня не выпустил, только на задний двор. Прогулка по безлюдному замку и оранжерее, оставляющей ощущение цветущего хаоса, заняла чуть больше часа. Стоя посреди пустого зала с паркетными полами, я покачала головой и спросила у пустоты, со стороны выглядя совершенно чокнутой:

– Замок, ты такой большой и абсолютно пустой! Самого не воротит?

Мгновением позже пространство пришло в движение. От страха потеряв дар речи, я следила, как сжимались стены и потолок. Сейчас меня раздавит, как муху! Колени подогнулись, я села на корточки, закрыла голову руками и зажмурилась. Вокруг дрожало, гудело, хрустело, и вдруг наступила тишина.

Выждав пару секунд, я осторожно подняла голову и присвистнула от удивления. Огромный бальный зал исчез, а меня каким-то чудом перетащило в небольшой холл с мраморной лестницей, ведущей на второй этаж, и крюком от люстры на потолке. Замок явно перестал выглядеть как замок и заметно уменьшился в размерах.

– Эверт, какого демона?! – Макстен вырвался в холл из соседнего помещения, видимо, теперь превратившегося в гостиную. Наткнувшись на меня, он резко остановился и упер руки в бока. Я не видела колдуна со вчерашнего вечера – Мельхом запер спальню, подозреваю, что не без приказа хозяина. Стоило признать, что мужчина выглядел неплохо: отмылся, побрился, причесался… взбесился.

– Мне очень жаль, – вымолвила я тоном профессионального менеджера по туризму, отправившего отдыхающих в Лапландию вместо Испании. – Прошу прощения за доставленные неудобства.

– То есть вот это… – Макстен махнул рукой, намекая на преображенный замок, – неудобства?

– Я не знала, что так выйдет.

Плохо, очень плохо, Алина! Ты даже на работе оправдывалась ловчее. Надо было заплакать. Точно! Женские слезы пугали мужчин. Плакать совершенно не хотелось.

Чернокнижник выдохнул. Подозреваю, что мысленно он уговаривал себя не проклинать глупую девицу.

– Чем тебе не понравился размер моего замка? – тихим, хрипловатым голосом спросил Макстен.

– Ну…

– Ты понимаешь, что предки Керны теперь в гробах перевернутся?

– Понимаю.

– В прямом смысле этого слова, – добавил хозяин обмельчавшего жилища.

Входная дверь широко распахнулась. В замок ворвался переполошенный Эверт, от ужаса бледный до синевы. На пороге он споткнулся и едва не уткнулся носом в мраморный пол.

– Учитель, клянусь, я ничего не делал! – воскликнул мальчишка. – Он сам вдруг уменьшился в размерах…

Тут его взгляд остановился на мне, речь сбилась, и указательный палец ткнул в мою сторону:

– Это была ты? Ты нас лишила почти всех помещений? Хорошо хоть, башня с библиотекой и лабораторией сохранилась!

– Кхм, – глубокомысленно промычала я.

В холле возник бесшумный Хинч. За голую чугунную ручку темный прислужник держал скворчащую раскаленным маслом сковороду.

– Господин Керн, сковороду и перепелов я спас, но мы лишились очага с котелком готовой похлебки.

И наступила тяжелая тишина. Оказавшись под перекрестным огнем трех осуждающих взглядов, я пробормотала:

– Если я извинюсь перед замком, он снова вырастет и вернет обед?

– Нет! – выражая солидарность, в три голоса рявкнули мужчины.

– А вы не пытались думать в позитивном ключе? – решила блеснуть я знаниями психологии, почерпнутыми из книжки типа «Как стать счастливым за неделю, но не скончаться от радости». – Зато теперь мы станем ближе.

В прямом смысле этих слов…

Положа руку на сердце, если бы ко мне в квартиру вломились незваные гости, а потом отхватили половину единственной комнаты, я бы озверела. Стало ясно, что лучше прикусить язык, иначе чрезвычайно сдержанный для своей нервной профессии темный колдун не дождется Черной звезды и отправит меня куда-нибудь магическим пинком под зад. И это явно будет не мой родной мир.

– Да ладно, ребят! Я же не сказала Мельхому ничего обидного, просто предположила, что ему надоело стоять пустым…

– Хозяин, хотите я ее сожру? – повернув голову к Макстену, предложил Хинч. Неожиданно обнаружилось, что он раздувал ноздри, словно действительно принюхивался и оценивал, насколько иномирная гостья аппетитна.

– После третьего предупреждения.

– Не имеете права, я гражданка другого мира! – выпалила я.

– Первое уже есть, – спокойно добавил Макстен.

Неожиданно мужики разошлись в разные стороны, видимо, намереваясь проверить, как много комнат и помещений оставил обидчивый Мельхом в распоряжении жильцов.

– Но ведь стало уютнее! – крикнула я, но народ явно подбадривания не оценил.

Стоило признать, что уютнее не стало, а только теснее. Все спальни оказались перенесены на один этаж. Моя комната обмельчала, исчезла отдельная ванная. Демонический замок наказал новую жиличку общими удобствами в конце коридора. По соседству, судя по возмущенным воплям, несшимся из-за закрытой двери, был поселен Эверт. Зато сундук с вещами по-прежнему красовался посреди коридора. Столовая и кухня объединились. С одной стороны каменную стену подпирали закопченный очаг, шкаф с посудой и кухонный прилавок, а с другой, под окном, неловко громоздились знакомый стол и изящные стулья, сохранившиеся от прежней обстановки.

Обедали в угрюмом молчании. Хинч поглядывал на меня как на сырую отбивную, ученик чернокнижника – как на врага всего магического мира и его лично, и только сам хозяин замка казался непробиваемым. В принужденном молчании кусок застревал в горле. Вернее, еда не шла в принципе – черный прислужник чудовищно готовил, но после преображения Мельхома обед как-то по-особенному не лез.

– Нет аппетита? – светским тоном спросил сидевший во главе стола Макстен.

Почувствовав подвох, я поерзала на стуле и осторожно вымолвила:

– Мясо островато.

Стоявший за спиной хозяина Хинч многозначительно кашлянул и с выразительным видом отправился ставить чайник на небольшой очаг – жалкое подобие величественного монстра, украшавшего кухню поутру.

– Может, нам стоит нанять кухарку? – вдруг задумался чернокнижник. – Только у нас так мало стало места в замке, что даже не знаю, куда поселить бедную женщину.

– Хозяин, я могу переехать в кладовку, – раздался загробный голос прислужника, выказывающего удивительную жертвенность.

Макстен сделал вид, будто не услышал конструктивного предложения и продолжил рассуждать:

– Восточного крыла для прислуги сегодня не стало, спальни только на втором этаже. Пристройка еще есть. Но если в замок приедет женщина, придется все-таки выделить одну из комнат…

Эверт затравленно опустил голову, подозревая, что отселить планировали его, но я-то понимала, что в кладовку, пристройку или просто на заднюю лужайку переселят иномирную гостью. Шантажист, а не колдун!

– Вообще я хотела сказать, что женщины в нашем мире умеют готовить, – перебила я. – Так что едой могу заняться я.

– Да неужели? – изобразил фальшивое удивление Макстен.

– И еще вполне могу мыть посуду, – принялась я торговаться. – Хинч уже вторую сотню лет разменял, ему не стоит напрягаться.

Повисла выжидательная пауза. Чернокнижник изогнул брови и уточнил:

– И все?

– А этого мало? – намекнула я, что пакет услуг предложен и пересмотру не подлежит. Учитывая печальную судьбу предыдущих кухарок, решивших по глупости перебраться в замок на заработки, я вообще жизнью, можно сказать, рисковала.

– Учитель, пусть готовит, – громко зашептал Эверт, как будто я сидела в другой комнате, а не за одним с ним столом. – Хинч точно не повар.

Я скромно промолчала, что поваром тоже могу называться лишь отчасти, но борщ с пампушками с меня вряд ли потребуют.

– Что ж, тогда договорились, – мягко улыбнулся колдун и с таким грохотом отодвинул стул, словно нас амом деле находился в ярости. – Вставай, Эверт Ройбаш, к нам идут люди.

– Уже? – удивился ученик, моментально вскакивая из-за стола. – Вы только ведь вернулись. Как узнали?

Мне немедленно вспомнились вчерашние подвиги в трактире, сгинувший хозяин заведения и почти придушенный капитан.

– Стражи пришли? – уточнила я, как только мы с Хинчем остались наедине.

– Просители, – коротко объяснил он.

– К черному колдуну? – не поверила я.

– Хозяин – маг высшей категории, – высокомерно фыркнул прислужник и кивнул на пустую кадку: – Посуду мыть здесь. Водопровод на кухне исчез. Вода в колодце.

– А где колодец?

– У замковой стены.

– Вот уж свезло, – пробормотала я, поднимаясь из-за стола, и начала собирать тарелки. – Послушайте, Хинч, вы действительно были готовы меня съесть?

– Да, – ошарашил прислужник, и от удивления у меня даже вилки посыпались на каменный пол.

– Прямо живьем?! – воскликнула я, но тут же махнула рукой: – Нет, не рассказывайте подробностей, я стану буйным неврастеником. Понимаю, что странно слышать просьбу от закуски, однако, даже если я кажусь вам аппетитной, можно спросить совета? Как подружиться с Мельхомом? В нашем мире, знаете, дома не меняют планировки по собственному желанию.

– Когда Мельхом изводил Эверта, то он проводил ритуал, – вдруг расщедрился скряга на нормальный совет.

– Ритуал? – насторожилась я. – Типа в бубен бил, песни всякие пел… и никаких кровавых жертв. Да?

– Мельхом – демон, заточенный предками Кернами в камень, – сухо пояснил прислужник.

– То есть без крови никак?

– Почему же, вы можете попробовать ему спеть, – надменно предложил Хинч.

Он вышел из кухни, оставив меня один на один с остывшим очагом, горой немытой посуды, пустой кадкой и деревянным ведром.

* * *

После самовольной реконструкции Мельхом не отзывался и двери просителям пришлось открывать, что называется, по-человечески. Сложив руки на груди, Макс терпеливо следил, как ученик пытался впустить визитеров. Эверт пыхтел, потел и нервничал. Он бормотал заклинание, перемещающее портал, открывал магическую дверь, но обнаруживал пустой порог. Три раза он ошибался с направлением и бесился все сильнее.

Колотили в дверь из маленького городка Анселя, что находился в Восточной долине королевства. На узкой, мощенной щербатыми булыжниками улочке стояли секретарь градоначальника с телохранителем. Оба парились в мундирах под палящим солнцем и воровато оглядывались, чтобы никто не заметил. Макс сам мог бы открыть, но как по-другому выдрессировать в ученике умение видеть и осознавать? Навык был жизненно необходим такому магу, страдающему топографическим кретинизмом, как Эверт Ройбаш. Поэтому чернокнижник спокойно ждал, когда тот справится с заданием. А если у просителей не хватит терпения, то еще и напрягаться не придется.

Эверт с красной физиономией затравленно оглянулся на учителя и пробормотал:

– Еще разок.

Макстен сделал приглашающий жест, мол, ни в чем себе не отказывай… паршивец, неспособный на простейшее колдовство. Ученик что-то пробормотал под нос, может, помолился или обругал девчонку из иного мира, рванул на себя дверь – и попал! Вместе с ослепительным солнечным светом восточной долины в дверной проем едва не вплеснулся охранник. Секретарь испуганно попятился, будто собрался дать стрекача.