Текст книги "Опасный спорт"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Марина Сергеевна Серова
Опасный спорт

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Серова М. С., 2021

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2021

Глава 1

Август можно сравнить с воскресным днем, когда завтра на работу. Последний летний месяц еще полон тепла и солнца, но недалек тот день, когда температура резко понизится и людям придется кутаться в теплую одежду. И всякий раз в начале осени кажется, что можно было бы провести лето лучше, отдохнуть ярче и интереснее.

Впрочем, отдохнуть можно и осенью, именно об этом я сейчас размышляла. Нельзя сказать, что я как-то уж очень сильно устала, нет, но устроить себе небольшое приключение в виде занимательного путешествия было бы неплохо.

И вот, предаваясь таким мыслям, я решила приготовить себе кофе. Раннее воскресное утро, чашка крепкого кофе, мысли о возможном путешествии. Жизнь казалась вполне приятной и многообещающей. Августовское солнце бликовало на столе, а кофе уже собирался вот-вот вскипеть, когда раздался робкий звонок в дверь.

– Кому не терпится в такую рань? – Я не ждала гостей, и было даже любопытно, кто может оказаться по ту сторону двери ранним воскресным утром.

– Здравствуйте, я ищу Евгению Охотникову. – На пороге стояла девушка в эффектном летнем платье с тонким пояском.

Я обратила внимание на дорогие туфли и подумала, что если я все-таки отправлюсь в путешествие, то не помешает приобрести столь же красивую обувь. А вот платье мне ни к чему, предпочитаю носить джинсы.

– Это я, – отвечаю, продолжая рассматривать гостью.

– Мне вас посоветовали. Вы же… можете защитить человека? – Девушка робела и нервно мяла руки.

«Защитить, – подумала я. – Интересно, что же ей надо? Чтобы я с оружием в руках охраняла ее драгоценную персону? Или она уже влипла в историю, и ей, скорее, нужен адвокат, а не телохранитель. Впрочем, сейчас она сама все расскажет».

– Кто посоветовал?

– Максим Олегович. Он сказал, что вы поймете.

Максим – мой старый приятель. Мы много работали вместе, и ему можно доверять, но его манеру наводить людей без предупреждения надо будет однажды пресечь. Во-первых, ситуации бывают разные, и далеко не всегда Жене Охотниковой, то есть мне, надо вмешиваться. Ну, и во-вторых, в наш век лучше сначала позвонить по телефону и договориться о встрече. Мало ли чем я могу быть занята воскресным днем.

Но посетительнице я ничего говорить не стала, решив, что с Максимом обязательно побеседую.

При этом я постаралась изобразить доброжелательную понимающую улыбку, адресованную девушке.

– Пойму, а как же. Пройдете? – Я освободила проход для утренней гостьи.

– Я Вера. – Девушка переступила порог и протянула руку.

– Женя. Проходите на кухню. Кофе? – Я жестом показала следовать за мной.

Девушка от кофе не отказалась. Она выглядела бледной и растерянной, и я подумала, что ей бы не помешало съесть что-нибудь, чтобы не упасть в обморок. Я бы обязательно предложила ей шоколадку или конфеты, но, увы, десерта в доме не было. Моя любимая тетя не успела пополнить запасы, а я была занята более важными делами, чем покупка продуктов. Ладно, обойдемся кофе.

– Итак, Вера, я вас внимательно слушаю, – произнесла я.

Первая беседа с потенциальным заказчиком – очень важное дело, во-первых, надо узнать все подробности и ничего не упустить; во-вторых, заказчик должен проникнуться доверием ко мне. Без этого никакого сотрудничества быть не может.

Надо сказать, что далеко не за каждое дело я берусь; иногда сразу приходится отказывать. Все зависит от конкретной ситуации, да и, что греха таить, от моего отношения к заказчику. Если я вижу, что клиент что-то скрывает или явно пытается меня обмануть, то извините. Пусть обращается к кому-нибудь другому.

– У меня мужа хотят убить. – Вера держала чашку кофе обеими руками и смотрела на солнечные блики на скатерти. – Он главный тренер «Сапсана». Глухалов Василий Петрович. Может, слышали? О нем часто в новостях говорят, в разделе про спорт.

– Который футболистов тренирует? Слышала.

Ну, еще бы не слышала. О «Сапсане» в нашем городе знает каждый, кто хоть иногда читает спортивные новости. Казалось бы, кому нужен небольшой спортивный клуб в провинциальном городе, но вот нет, люди считают «Сапсан» местной достопримечательностью. Особенно, конечно, молодежь. Тем, кто постарше, спортивные дела не очень-то интересны. Ну, и завзятые болельщики еще, куда же без них.

Так, значит, Глухалов – муж этой куклы. Говорят, он неплохой парень, ответственный и честный. Лично с ним не знакома, так что подтвердить не могу. Впрочем, спортсмены – это как большие дети, если что идет не по их плану, они могут наворотить дел. Так что, может, Василий Петрович тоже попал в неприятную ситуацию. Ладно, послушаю его супругу, а потом уже буду разбираться.

– Я на днях заходила к нему на работу и в коридоре случайно подслушала разговор. Директор «Сапсана» с кем-то разговаривал… Вы же знаете, клуб у нас маленький, небогатый. А директор такой… ему бы только заработать побольше. Он все уговаривал Васю договорные матчи проводить. «Все равно мы чемпионами не станем, а стадион содержать надо, рекламу заказывать, баннеры», – это он так говорил.

– Директор?

– Да. А Вася все отказывался. Мол, неспортивно. Вот директор и решил его убить. – Чашка в руках Веры заметно задрожала.

– Вы об этом из разговора узнали? – Я с трудом пыталась составить общую картину на основе нестройного повествования Веры. – Вы не нервничайте. Давайте по порядку.

Вера сделала два больших глотка кофе и стала говорить ровнее:

– Я шла к Васе на работу. На стадион. Там у них здание отдельно стоит на территории – администрация с бухгалтерией. И офис Васин тоже. Мы с ним договорились, что я после работы к нему подъеду. А я раньше приехала. Думала, на стадионе его найду, но мне сказали, что он у себя. Вот я и пошла к нему. А когда по коридору проходила, то услышала, как директор в своем кабинете с кем-то разговаривал. Довольно жестко. Кричал. Я поэтому внимание и обратила. Прислушалась, чисто из любопытства («ну-ну, любопытства», – хмыкнула я «про себя»). Директор кому-то что-то яростно доказывал и сказал такую фразу: «Ну, если он по-хорошему не хочет, то пора его кончать. Мне это рыцарство уже вот где. Неспортивно ему. А это, по-твоему, спортивно? Повода нет, ха! У нас обоих теперь есть повод его убить. Пора уже решить этот вопрос».

– Так и сказал «убить»?

– Ну, может, «убрать». Я дословно не помню. Но смысл был понятен.

– Так может быть, уволить? – предположила я.

В конце концов, несговорчивого тренера всегда можно убрать, не попадая при этом под действие уголовного кодекса.

– М-м-м… не думаю, – неуверенно откликнулась Вера. – Насколько я поняла, Вася многое знал – работает давно, человек опытный. Уволь такого – вдруг конкурентам о чем-то расскажет? Или в прокуратуру заявит? Да и звучало это… с угрозой, что ли.

– А с чего вы взяли, что хотят убить именно вашего мужа? Что речь вообще о нем?

– А кого еще? Тем более у них давний конфликт с директором. Это было видно. Все сходится. «Неспортивно» – это Васино словечко. Он не только про спорт такое мог сказать. И про повод тоже верный намек. Ой, точно! Вы про увольнение говорили… А ведь с Васей уже хотели расторгнуть контракт. Директор хотел. Это зимой еще было. Но у него нет полномочий самому такое проводить. Там нужно решение совета. Но совет отказал. Не нашли повода – так и сказали. Личный конфликт – не веская причина в середине сезона от тренера избавляться. А вот теперь и повод нашелся… Извините… – Голос Веры дрожал все сильнее, а на последних словах она не удержалась и заплакала.

– С кем директор разговаривал? И вообще, неужели кто-то стал бы так открыто и громко обсуждать убийство? – Я протянула Вере салфетки.

– Второго слышно не было. Но через приоткрытую дверь я заметила, что тот на диване сидел, а директор туда-сюда мелькал.

– Кто это мог бы быть? У вашего мужа есть еще недоброжелатели? Кто-то, у кого могло возникнуть желание отомстить?

– Господи, да кто угодно мог быть! В спорте такая грызня постоянно. Все друг друга хотят подсидеть, подвинуть. Обязательно какая-нибудь пакость случается. А про то, что громко говорили, так ведь не осталось никого в здании. Персонал весь до пяти работает, а было уже почти семь. Я там вообще случайно оказалась. Допоздна только Вася обычно сидит.

– Хорошо. Вы подслушали разговор, а потом что?

– Потом я испугалась и убежала. Села в подтрибунном помещении. Не знала, что и делать, а тут как раз муж позвонил. Мы на улице встретились и уехали.

– С мужем вы говорили об этом?

– С ним об этом невозможно говорить. Он вообще меня в работу свою не посвящает и почти не рассказывает о ней. Только иногда приходит радостный. «Выиграли?» – спрашиваю. – «А то!». Или, наоборот, домой возвращается насупленный, брови сдвинув. Проиграли, значит. Я все только вскользь узнаю. По обрывкам разговора, сплетням. А последнее время он вообще хмурый какой-то стал. Почти не разговаривает, отвечает сухо, будто не мне, а так, знаете, в пустоту. А если начать о работе с ним говорить, то он сразу: «Не лезь, а?»

– А от меня что требуется?

– Я подумала, что вы бы могли за ним присмотреть. Мне вас Максим Олегович советовал. Говорил, что вы… ну… у вас есть особые услуги.

– И о каких же особых услугах Максим Олегович говорил?

– Понимаете… Мне надо, чтобы вы охраняли Васю, но он об этом не должен знать. Я ему как-то предлагала телохранителя нанять: на него какой-то буйный набросился после матча, чуть не покалечил. Но он только отмахивался. А тут такая ситуация… если он о вас узнает, то устроит скандал, никакой охраны не выйдет, и его… А если вы будете тайно следить, то и он злиться не станет, и вы сможете его защитить. И мне спокойнее будет. А то каждый день только и делаю, что жду самого страшного… – Вера замолчала, смаргивая вновь набежавшие слезы. Руки ее беспрерывно мяли легкую ткань платья, та постепенно превращалась в неприглядную тряпку. Но женщина с видимым трудом взяла себя в руки и добавила: – Дело, в общем, довольно деликатное.

«Да уж, – подумала я. – Одно дело, когда человек хорошо знает, что его охраняет телохранитель, а другое – когда он об этом не догадывается. А что тогда подумает Василий, когда в поле его зрения постоянно будет находиться спортивная брюнетка? Спрятаться и слиться с толпой у меня вряд ли получится. Все-таки у меня навыки шпионажа не сказать чтобы сильно отточены. Впрочем, стать более-менее незаметной я смогу – благо умею, научили в свое время. Но…».

Я задумалась.

Вера продолжала пристально на меня смотреть.

– Если вы насчет денег, то…

– Вы Максима, кстати, откуда знаете? Он так на стадионе и работает?

– Эм… Максим Олегович? Да, на стадионе.

– Это упрощает дело. Когда у «Сапсана» ближайший матч?

– Завтра в семь вечера.

– Отлично. Успеем подготовиться. Вы тосты будете? – Я принялась раскладывать хлеб.

– Нет, спасибо. Ну, мы договорились? Я тогда пойду. А то Вася начнет спрашивать, где я была.

Я попрощалась с заказчицей и тяжело вздохнула: что-то во всей этой истории меня тревожило.

– Кто приходил? – Тетя Мила недавно проснулась и успела только заметить, как я закрываю дверь.

– Работа с доставкой на дом. Идем завтракать, теть Мил.

На кухне звякнули готовые тосты, как бы соглашаясь с моим предложением.

Глава 2

После завтрака можно и нужно хорошенько над всем поразмыслить, потому что, как известно многим, все, что произошло до утреннего кофе, – суета и ошибки. Но так случилось, что именно ДО кофе ко мне пришла работа и надежно заняла график на ближайшие дни. По крайней мере, сейчас воскресенье – есть время все обдумать и подготовить.

Кто бы мог подумать, что в «Сапсане» – этой скромной команде, играющей во второй или третьей лиге (надо будет узнать потом), творятся такие страсти? Все же это далеко не «Спартак» – на кону не так уж и много, чтобы решаться на убийства. Да, особенности бизнеса в Тарасове – такая штука, к которой можно привыкнуть, но она все равно будет тебя периодически удивлять. И вот очередной сюрприз. Конечно, я догадывалась, что «Сапсан» участвовал иногда в договорных играх (это можно было предположить), но убивать кого-то?

Что мы вообще обычно знаем о футбольных командах? Мы – это такие, как я, кто не является большим любителем футбола. В лучшем случае – несколько фамилий самых ярких игроков и тренера, потому что о них можно услышать по новостям в разделе «спорт». Но мало кто слышал о директорах клуба, хотя, конечно, догадывался о существовании таковых. Они всегда в тени спортивных звезд, хотя решают больше всех. Именно они определяют функционирование клуба и все вопросы, которые не касаются футбола напрямую. Непосредственно за спортивную подготовку отвечает главный тренер, но он все равно подчиняется директору. И вот директор «Сапсана» хочет убить тренера.

По крайней мере, так говорит Вера. Пока оставим ее информацию в качестве основной – другой все равно нет. Но стоит делать скидку на то, что она может ошибаться или преувеличивать. Да, в этом деле слишком много черных пятен. Нужно быть готовой ко всему.

Следить незаметно – пусть и не вполне мой профиль, но я умею. Еще бы понять для себя, как лучше присматривать за футбольным тренером. С трибуны? Слишком далеко. За пределами стадиона нет проблем незаметно следовать за ним. Но вот на стадионе – там, где он проводит большую часть времени?

До завтра нужно придумать, как тайно и быстро внедриться на стадион. Неплохо бы для этого посмотреть на него.

Съездить? У меня есть идея получше.

– Тетя Мила!

– А? – послышался голос тети из комнаты, где она смотрела телевизор.

– У нас «Сапсан» по тиви показывают?

– Тебя, что ли, футбол заинтересовал? Сейчас посмотрим, – зашуршала газета. – Ну как раз! Сейчас по местному идет повтор. Второй тайм уже.

– Давай глянем, это мне по работе надо.

Шел повтор игры за прошлую неделю. Судя по табло, «Сапсан» проигрывал «0:2» «Химмашу». Матч близился к концу, и атмосфера на поле была боевая – сапсановцы пытались спасти положение.

– Эх, «Сапсан», – тетя Мила махнула рукой в сторону экрана. – Раньше-то как играли, помню. Сеньков такой у них был. Красавец! Мы с девчонками даже несколько раз на футбол ходили, на Сенькова посмотреть. Помню, конец матча, он с поля идет, а мы ему машем: «Витя! Витя!» Он на нас посмотрел, улыбнулся, машет в ответ. И вот совсем близко проходит, а я смотрю, у него ноги кривые, колесом, и как начала смеяться. Стыд. Ой, ну было время…

– Это когда было-то?

– Давно. Сейчас так уже не играют, вон видишь, что творится? Жалко их, вон как стараются. Ой, упал, смотри.

На поле произошла остановка. Один из футболистов лежал, держась за ногу, вокруг него столпились другие игроки и спорили с судьей. В это время к лежащему футболисту бежала группа медиков с чемоданчиками.

Камера показала крупным планом футболиста, который, вероятно, был виновником случившегося. Он тяжело дышал и зачесывал мокрые волосы назад. Лицо его выражало сожаление по поводу такого развития событий – назначили штрафной удар.

– Мощный какой, смотри. Жень, тебе бы вот такого в мужья.

– Да ну, чего ты! Сама же говоришь, что у них ноги кривые.

– Ну и что ноги? Получают зато хорошо. В хорошей форме всегда. Атлеты! К тому же привыкли к режиму, прямо как ты.

– Да они играют-то лет десять-пятнадцать, а потом что?

– Потом тренером каким станет, а ты будешь жена тренера.

– А вот этого не надо, ко мне такая жена тренера уже сегодня приходила.

– И чего?

– Говорит, убить ее мужа хотят.

– Эх! Это нашего, сапсановского? За что же?

– Ну, там мутная история, что-то с договорными матчами связано.

– Мда, с такой игрой я б тоже договариваться уже начала. Ой, еще гол!

Радостные игроки «Химмаша» собрались в кучу и обнимали автора гола. Камера показала скамейку, где сидели запасные игроки «Сапсана». Они хватались за голову и всплескивали руками. Тренер Глухалов зло швырнул бутылку в сторону, едва не попав в одного из работников стадиона.

– О! Точно, – я показала пальцем на экран.

– Что? – не поняла тетя Мила.

– Идея у меня появилась. – Я пошла в комнату за телефоном.

– А футбол?

– Да и так уже все понятно, – крикнула я из коридора.

Охранники! Вот на кого никто не обращает внимания! Когда Глухалов бросал бутылку, он даже и не подумал, что в том углу мог находиться человек, хотя там стоял охранник. Который, между прочим, был всего в паре метров от тренера. Лучший способ незаметно следить за тренером – стать сотрудником охраны. Тем более что кое-кто мне задолжал услугу.

Телефон уже набирал номер. Пошли гудки.

– Алло, Макс?

– А, привет, Жень? Как дела? – Фоном в трубке Максима раздавалась активная стрельба. – Подожди, я выйду.

– Стреляешь?

– Как всегда. Воскресенье же. Форму надо держать. А тебя что-то давно не было в тире. Небось, и в десяточку не сможешь попасть.

– У меня, Макс, такая работа, что форма сама поддерживается. Хоть сейчас на биатлон. А ты на стадионе так и работаешь?

– Пока не выгнали. На футбол хочешь сходить? Могу устроить пару билетов на солидные места.

– На футбол хочу, угадал. Только мне особые места надо.

– Рядом с мэром города, что ли?

– Ближе. Ко мне тут Вера Глухалова заходила, знаешь такую?

– Конечно.

– А зачем ты ее ко мне домой направил? Мог же телефон дать. Она сегодня рано утром пришла.

– Ну, тут особый случай. Тем более я ей доверяю. Она очень просила без телефонов, только лично. Ну, и что мне было делать?

– Со мной обсудить.

– Нет, ну вот тебя не поймешь. Глухаловы – люди состоятельные. Я тебе такого клиента ценного подогнал, а ты с претензией?

– Ну почему с претензией? С предложением.

– Каким?

– Устрой меня к себе. Можно без зарплаты. На недельку-другую.

– Так. Ты чего задумала? Меня впутать хочешь?

– Ты сам впутался, когда адрес мой дал. А мне нужно.

– Та-ак. Подожди-ка. Вера хочет, чтобы ты за мужем ее следила? Он ей изменяет, что ли?

– Макс, обстоятельства дела только между мной и клиентом. Тебе зачем эта информация?

– Ну, так интересно. Ты же у меня работать будешь. Считай, это собеседование о приеме на работу.

– Так бесплатно же работать буду, какое собеседование?

– А отвечать за тебя потом?

– Макс, я работаю тихо и не оставляю следов, ты же знаешь. Какие могут быть проблемы?

Максим не нашел ответа. Мы были знакомы давно, и я была уверена, что разговор закончится тем, что он согласится. Макс тоже об этом знал и не стал затягивать.

– Ну что ж. Тебе на матче надо охранять?

– Конечно.

– Заезжай завтра ко мне часа в два домой. Я тебе форму дам. Официально оформлять я тебя не буду. Просто подъедешь за пару часов до матча, и я тебя проведу. Своих предупрежу. Работаем тихо, внимание не привлекаем, – в голосе послышался знакомый тон старого служаки.

– Оружие тоже дашь?

– Конечно. Дубинка, рация. Все как полагается.

– А пистолет?

– Ага, а еще автомат и два рожка. Жень, ну мы ж охрана стадиона, а не спецназ. Оружие у полиции. А у нас – бдительность. Тебе куда встать-то надо?

– К Глухалову.

– Ну, организуем. Давай тогда. До связи.

– Давай.

Без оружия. Наверное, Максим нашел себе занятие по душе. Он давно говорил, что «устал воевать, хочет мирной жизни». Учитывая его послужной список, охрана стадиона – это максимально мирное занятие. Все равно что в библиотеке. Он бы давно уже мог совсем не работать – ранняя майорская пенсия по выслуге плюс надбавки позволяли тихо копать картошку на даче до конца жизни. Но Максим из тех людей, которые не способны спокойно жить. Нужна активность. Нужна ответственность.

Я уверена, если он будет сидеть в кресле более десяти минут, механизм внутри него щелкнет, и Макс взорвется.

А вот я воевать совсем не устала, и идти на такое дело без пистолета не собиралась. Уверена, что, если Максим меня проведет через охрану, он избавит меня от необходимости проходить металлоискатели. Не знаю, догадывается ли он о возможном покушении на Глухалова? Возможно, догадывается. Его опыта вполне хватает, чтобы понять, что суета вокруг тренера образовалась не просто так.

Пока меня беспокоит собеседник директора. С кем он говорил? Мог ли он общаться с Максом?

Да ну, вряд ли. Уж этого типа я давно знаю. Макс – любитель ввязываться в авантюры, но никогда не был замечен в грязных делах. К тому же сложно представить, что он бы навел Веру на меня, чтобы я охраняла тренера, которого он сам собирается убить.

Нет, Макс сразу отпадает. Он пока что единственный внутри стадиона, кому можно доверять.

Кто еще под подозрением? Да, в общем-то, кто угодно. Если пересказ Веры соответствует действительности, это должен быть человек изнутри. Точно не сторонний.

Конкуренты – вряд ли, они не будут вопрос с руководством решать. По крайней мере, в открытую, так, как мне рассказывала Вера Глухалова.

Кто-нибудь из бесчисленной армии менеджеров-бухгалтеров «Сапсана»? Нет. Им-то никакого дела нет до тренерского состава. Кто-то из руководства? Кто-то примерно уровня самого Глухалова или ближайшее окружение директора?

Надо будет прояснить этот вопрос.

Завтра будет также нелишним пройтись по стадиону и проверить все возможные входы и выходы, пути отступления, простреливаемые места и точки, где может притаиться снайпер.

Хватит ли у кого ума убивать тренера прямо во время матча? Конечно, гораздо умнее убить его ближе к дому, где будет мало людей и камер, но я привыкла учитывать и простую человеческую глупость. Люди, особенно крайне неопытные или излишне самонадеянные, способны на любой идиотский поступок.

С такими сложнее всего – их действия сложно предугадать, поэтому приходится просчитывать все возможные варианты, даже самые неожиданные.

С другой стороны, съемки на камеры не отличаются высоким качеством. На средненьком провинциальном стадионе, не слишком-то богатом в плане финансирования, половина камер будет в нерабочем состоянии – вот зуб даю. Матч – это толпы народа, бурные болельщики, набравшиеся горячительными напитками либо до, либо во время – из-под полы. Мелкие потасовки тоже никто не отменял. Охранникам всяко будет не до поисков неведомой потенциальной опасности.

И что? Делаем вывод – стреляй не хочу. Особенно снайпер. Отработал, ушел с точки – и проще иголку в стогу сена найти…

К тому же стадион, как и любое другое скопление людей, – место повышенной опасности. Нельзя исключать банальной случайности. Убить может даже брошенная из толпы бутылка, если правильно попадет в голову.

С такими рассуждениями можно было бы вообще бояться выходить на улицу, но я уже привыкла ждать опасности отовсюду – профессиональная деформация слишком явно коснулась моей личности.

Последняя мысль застала меня у окна с чашкой кофе в руках. Во дворе мальчишки играли в футбол на площадке. Старый посеревший мяч едва не терялся в паутине мельтешащих ног. Ребята постоянно что-то кричали друг другу и всецело были увлечены игрой.

– Эти пацаны даже не представляют, какие страсти могут кипеть в футболе, – детская игра навела меня на мысли о спорте и о спортсменах вообще. Все-таки удивительный они народ, в сущности, даже взрослые похожи на детей – азартные, легко увлекающиеся.

С одной стороны, с детства они привыкают к жесткому режиму и постоянным ограничениям, их жизнь полностью подчинена определенным правилам; с другой, они бывают наивны и недальновидны именно из-за своей погруженности в мир большого спорта, многое в жизни проходит мимо них. И, взрослея, многие из спортсменов так и не могут наверстать то, что было упущено в детстве и юности. И неважно, что спортсмен потом становится тренером, мировоззрение радикально при этом не меняется.

* * *

Утро, как и обычно, настало незаметно. В шесть – подъем, разминка, тренировка. Привыкла уже поддерживать себя в форме. Особенно с заботливой тетушкой, завзятой кулинаркой. С ее блинчиками, если не заниматься спортом, можно превратиться в медузу бесформенную. В подобном создании, конечно, мало кто бодигарда заподозрит. Но и в схватку с опасностью не вступишь. Приемы борцов сумо к сфере моих интересов не относятся.

Пока я предавалась философским размышлениям и наслаждалась блинчиками с творогом и зеленью, запивая ароматным травяным чаем, Мила поинтересовалась:

– Женечка, ты сейчас сильно занята?

Я задумалась на пару секунд: а чем, собственно?

До встречи с Максом времени предостаточно, без него я на стадион не полезу – он, как местный трудяга, гораздо эффективнее мне все покажет и расскажет.

– Нет, где-то до часа дня я совершенно свободна. А что, теть Мил?

– На рынок бы меня свозила. Я вырезку куплю, сухофруктов хороших. Рецепт занимательный вычитала – мясо в фольге с курагой и черносливом. Оно сверху еще горчично-медовой смесью обмазывается и запекается до золотистой корочки. А на гарнир – рис «жасмин»… И…

– Ладно-ладно, поедем на базар, – согласилась я.

Выслушивать все меню от завзятой кулинарки, истово этим делом увлеченной, мне совершенно не хотелось.

Так время и прошло…

Около полудня мы вернулись домой, я разгрузила машину, выпила чаю с бутербродом (Мила требовала, чтобы я разогрела борщ, но я отговорилась спешкой), переоделась в темные джинсы и такую же футболку, сунула в удобную кобуру личный пистолет и выскочила из дома.

Максим вышел из подъезда с большой сумкой и направился к моей машине.

Я помахала ему рукой и открыла пассажирскую дверь изнутри.

– Привет. Машина к подъезду? Солидно.

– Как и положено большому начальнику.

– Форма, дубинка и по мелочи, вот. – Он постучал пальцами по сумке.

– Положи назад.

– Сейчас, значит, подъедем. Я тебе все покажу. На стадионе пока почти никого.

– Это хорошо. А руководство? – на этих словах я завела авто, и мы начали выезжать со двора.

– Тут направо лучше, – Макс показал удобный выезд. – Руководство к матчу подъедет, скорее всего.

– Экскурсию устроишь? Мне надо некоторые детали уяснить.

– Устрою.

Машина уже мчалась по дороге в направлении стадиона.

– Макс, ты про директора много знаешь? Можешь рассказать? – спросила я.

– Да что я могу знать? Мы с ним за время работы раза два-три только поговорили. Я обычно с его помощниками общаюсь.

– А что за помощники?

– Ну, секретари всякие, замы. Сам этот боров, как правило, в двух местах обитает на стадионе: в кабинете и на вип-трибуне. Появляется тут нечасто. Машина приехала – прошел, сидит. Машина уехала. Только так его и вижу.

– Помощники его в таком же режиме работают? – хмыкнула я.

– Не. Эти как раз тут постоянно ошиваются. Впахивают типа. Особенно последний. Перьев. О, быстро домчали! Подожди, сейчас нам ворота откроют.

Максим вышел из машины и подошел к будке охранника. Там состоялся короткий разговор, и автоматические ворота начали открываться. Макс сел обратно.

– Вон там, видишь место? Там встань.

– Ага. Перьев? Кто такой?

– Да футболист один. Бывший, скорее всего.

– То есть как, скорее всего? Травма, что ли?

– Ага, травма. Рубец на душе у него, наверное, – Макс засмеялся. – Пьет он.

Упс… Потенциально бывший футболист вполне может на тренера зло затаить.

Впрочем, ладно, не буду отвлекаться. Сделаю пометку – позже расспросить Макса.

Мы вышли из машины.

– Ну, пошли с поля начнем?

– Что начнем?

– Знакомство с вверенным мне участком.

Мы пошли вдоль высокой стены в сторону узкого прохода. Справа были собраны металлические ограждения.

– Это западная трибуна, – Макс показал на стену, рядом с которой мы шли, – а там проход на нее. Узкий, чтобы людей легко сдерживать. И вот этими ограждениями мы им коридорчик устраиваем, чтобы как положено – четко по пути, ни туда, ни сюда. А то с этими болельщиками всего можно ждать. Это им еще пить на стадионе запретили. Тут у нас два поста. Один здесь стоит, у входа на трибуны. Другой с того конца, ближе к кассам.

– Всего два человека?

– Охраны – два. Тут по периметру полиция выстраивается. И с нашими по двое стоят. Или хотя бы один.

Мы вышли на восточную трибуну и остановились у парапета.

– Ну это, понятное дело, поле. Наши по всему периметру через три метра стоят. А вдоль трибуны еще и полиция. Это чтобы на поле, если что, прорваться не смогли.

– А что, часто рвутся на поле?

– Часто. По любому поводу. Выиграли – надо своих поздравить. Проиграли – надо чужих покалечить. Или судье в глаз дать. Или просто себя показать. Во время игры моя главная задача – закрыть поле от посторонних. За трибунами в основном полиция смотрит. Их там больше.

– А ты где стоишь?

– Я нигде не стою. Я вольная птица, летаю, где положено. Одновременно везде. Мы по рации связываемся, мне ребята, если что замечают, сразу говорят. Как только кто активность какую проявляет или слишком быстро перемещаться начинает – я сразу там. Жду, как зверь добычу. Ну, или подхожу для визуального, так сказать, контакта. Обычно ничего не говорю. Просто подхожу. Меня постоянники знают уже. Суета сразу прекращается. У нас все четко. Пошли на ту сторону.

Мы прошли низом вдоль поля на другую сторону.

– Тут команды сидят. – Он показал на две скамейки с навесами. – И тренер тоже тут. Видишь черту? – На земле пунктиром была отмечена площадь по ширине скамейки вплоть до поля. – За нее тренер во время игры не имеет права заходить. Так что, пока матч не кончился, его только здесь увидеть можно. А вот здесь еще два наших поста.

Между скамейками был проход внутрь стадиона. Максим показал руками на обе стороны прохода.

– Тебе, наверное, будет лучше всего здесь стоять. Как раз Глухалов рядом. А ты буквально в трех метрах от него. Будешь все слышать.

– Полиция тут тоже есть? – Я огляделась.

Место совершенно открытое. Если будут стрелять, то не спасти никак. С другой стороны, можно Глухалова сразу в проход протащить, в случае опасности. С третьей – откуда здесь стрелять? Киллер – понятное дело, и с крыш трибун может выстрелить, и даже из близлежащих домов – здесь всего-то метров триста, вполне себе расстояние посильное. Но, простите, на провинциального тренера, не слишком-то знаменитого, – киллера нанимать? Нонсенс, на мой взгляд.

Впрочем, ладно. Будем и это иметь в виду. Другой вопрос – с такой опасностью я ничего не сделаю. Нормального, так сказать, клиента – другое дело, убедила бы в броник влезть. В случае реальной опасности, разумеется.

– Три человека тут у них, да, – отвлек меня от размышлений ответом на мой же вопрос Макс. – И главный их тоже тут.