Текст книги "Вредная особа"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 6
ПРЕДАТЕЛЬСКАЯ ПРИВЫЧКА

Днем в ресторане «Славич» обычно было совсем немного народа, и здесь всегда можно было отлично пообедать.

Володька подбежал к столику, и я еще издалека увидела, что его фейс буквально сиял от радости и какой-то затаенной гордости.

– Эй, за тобой жена сегодня не следит? – напомнила я своему другу и не удержалась от смеха, когда он на полном серьезе начал опасливо озираться по сторонам. – А то я ее где-то здесь видела…

– Ну, вечно ты… – смутился он, усаживаясь за столик напротив меня и тут же углубляясь в изучение меню. – Ладно, тебе сегодня все прощается – можешь смеяться сколько угодно. Салат «Нежность» будем? Будем, хорошее название. Значит, форель, запеченная в фольге, можно еще и шашлык: Главное, правильно выбрать хорошую выпивку, там уж и все остальное пойдет как по маслу…

– С каких это пор менты обедают в ресторанах? – поинтересовалась я, с интересом наблюдая за Володькой. – Или это очередная атака перед Багамами?

– Перед Мальтой, – хмыкнул Володька.

– Вообще-то, когда ты сегодня позвонил, я думала, что ты шутишь, и даже не собиралась сюда идти. Но раз уж все равно случайно оказалась рядом, то решила все же посмотреть…

– Ничего себе шуточки! – возмутился Володька. – Да я бы тебя все равно из-под земли достал – ты меня знаешь. Такие вещи, Танюша, надо отмечать – это тебе не шутки…

К нашему столику подошел официант, и Володька принялся заказывать угощения, то и дело сглатывая слюну и властно тыча пальцем в меню – он был ужасным обжорой!

А выпивку и что-нибудь из закусок он распорядился принести первым делом, без промедления, и тут же принялся произносить что-то среднее между пламенной речью и заздравным тостом.

Из его речи выходило, что именно благодаря мне наконец-то удалось обнаружить и обезвредить крупную террористическую группировку, которая в последнее время буквально заполонила Тарасов оружием и всевозможными взрывчатыми веществами и уже успела натворить немало жутких дел, причем корни этой банды тянулись куда-то в далекие чеченские края.

Вот тебе и художники-ювелиры!

Ай да Кузнец!

В его «замке» действительно было найдено множество замаскированного оружия, а также запасы взрывчатки, при помощи которой можно было разнести половину Тарасова.

– Ты даже не представляешь, Танюша, какое удовольствие я получил, когда колотил кувалдой этих гипсовых голых баб! – захлебывался от восторга Володька. – Оргазм! Век не забыть! Кокнешь осторожненько, а у нее в животе – гексаген или еще какая-нибудь канифоль. Но ты должна рассказать, как же ты все же сумела на них выйти? У меня все теперь требуют подробности, а я – дурак дураком. На такую банду вывел, а объяснить ничего не могу.

Понятно, значит, Володька не просто так пригласил меня пообедать, а, можно сказать – с далеко идущими намерениями.

Решил выведать под рюмочку-другую, как я сумела за сто с лишним километров от Тарасова раскопать такое бандитское логово, добиться, чтобы я поделилась опытом.

Но какой тут опыт?

Рассказать про неуемное женское любопытство, про врожденную любовь к лицедейству и придуриванию или про свою веру в магические кости?

Пожалуй, подумает, что я – сумасшедшая.

– Секрет фирмы, – ответила я привычной скороговоркой.

– Ну, это не разговор… – разочарованно протянул Володька.

– Пока ничего сказать не могу.

– А что? Может быть продолжение?..

Но я только неопределенно кивнула и нехотя принялась за салат «Нежность».

Черт возьми, почему-то у меня не было такого победного настроения, как у моего дружка.

А точнее – с утра вообще не было никакого настроения.

Ну, накрыли очередных бандитов, ну, получил Володька новую благодарность и даже, вероятно, может отхватить крупную денежную премию – и что с того?

Прыгать от счастья, что ли?

Давняя несбыточная мечта Володьки – наконец-то раз и навсегда понять мой метод, который позволяет то и дело вытаскивать на свет божий какие-нибудь сногсшибательные, необычные дела и находить тщательно замаскированные преступные группировки.

Но ведь я сама не всегда могу объяснить, почему так складываются обстоятельства: ищешь вроде бы одно, а наталкиваешься совсем на другое.

И порой то, что ищешь, никак не дается в руки.

Стоп, кажется, я поняла, почему с самого утра была не в духе.

Ведь получается, что дело об ограблении Сергея Конищева оказалось мне не по зубам.

Вроде бы простое такое дельце, не слишком приметное, не такое громкое, как вышло с этим Кузнецом, а все же…

Оно было для меня чем-то вроде мозоли на ноге, которая даже не слишком мешает ходить, но все равно не дает возможности прыгать от счастья.

Ведь если я взялась за дело, то оно должно быть непременно раскрыто или хотя бы хоть как-то продвигаться вперед – такое у меня правило.

А тут – полная тишина.

Выяснилось, что Кузнец и его банда к краже в квартире Конищева вообще не имели никакого отношения.

До чужого барахла ли им было, если они занимались подготовкой крупных терактов и поставками оружия?

Все подозрения Конищева насчет Кузнеца, приплетенный сюда какой-то пьяный спор – все это оказалось очередными бредовыми фантазиями моего школьного приятеля.

И хотя после того, как Кузнец был разоблачен, Сергей больше ни разу не напоминал мне о расследовании его истории, она все равно никак не давала мне покоя.

Но Володька сейчас не понимал, да и не мог понять моего смутного настроения и продолжал громко радоваться своим успехам.

– Слушай, а как я тогда в театре при всех шандарахнул по скульптуре, представляешь? – упивался он собой.

– Варвар, – прокомментировала я его рассказ.

– И пускай! Там все как начали кричать: «Безобразие! Вы за это ответите Что вы себе позволяете!» А потом смотрят – а там, в пузе, взрывчаточка уже приготовлена. Они, хитрецы, сначала привозили все это хозяйство в оперный театр, в бутафорский цех, а потом развозили по разным точкам – кому что.

– Уже известно, кому предназначалась последняя партия?

– Расколются, теперь они никуда не денутся. Пока известно, что одну красотку собирались преподнести в подарочек на день рождения.

Ладно, не буду говорить, кому именно. В общем, чуть ли не в здание правительства. Представляешь? Ну и другие адреса есть – тоже весьма интересные.

– Да, здорово бы бабахнуло, – согласилась я, вяло жуя салат.

Надо сказать, что в этой «Нежности» ничего особенно нежного не наблюдалось – кукуруза, майонез, еще какая-то гадость, скрипящая на зубах – А ведь это самое трудное – профилактика! – продолжал разглагольствовать Володька, который с удовольствием хлебал между делом беленькую – Одно дело – лазать среди обломков и искать причину взрыва или, допустим, составлять задним числом опись похищенного барахла, а другое – как сейчас. Весь кайф, когда удается кого-нибудь заранее схватить за заднее место. И выпьем за то, что ты, Танюша, мне как раз такой кайф доставила!

– Я уже сказала, что за рулем, – вздохнула я, думая, что пора бы мне нарушить сухой закон и устроить вечер встречи с одним другом.

Но только этим другом будет не Володька и, само собой разумеется, не Конищев.

– Послушай, а этот Кузнец – он действительно скульптор? Или мастер по оружию? Удалось выяснить, кто он такой?

– Понравился? – хохотнул Володька.

– Еще бы…

– Да, на морду он ничего, это точно. Но только какой он скульптор, побойся бога! Этот так называемый Александр Кузнецов, хотя на самом деле это тоже не настоящая фамилия, уже два года находится в розыске. Он был у них чем-то вроде главного координатора, а лепили, ваяли и по-разному шуровали – уже совсем другие людишки. Авантюрист, каких свет не видывал – два раза из-под стражи сбегал, через Интерпол его никак найти не могли… А тут – Татьяна Иванова нам его преподнесла на блюдечке с голубой каемочкой.

Я кивнула – теперь мне стало более-менее понятно, почему Кузнец меня отпустил, хотя по всем законам логики этого не должно было случиться.

Увидел во мне родственную натуру, увлекающуюся подделкой документов, алчную девицу, у которой любовь к наживе была помножена на такую же наглость, умилился и… прокололся.

Наконец, выговорившись и выкурив подряд штук пять сигарет, Володька немного успокоился и уже начал обращать внимание не только на себя, любимого, но и на то, что происходило вокруг.

– Ну а ты чего сегодня такая? Голова, что ли, болит? Тяпнуть надо. Я понимаю, что твоя служба на первый взгляд как будто не видна, и как-то там еще… Но ведь ты сама выбрала. Пришла бы к нам работать – все было бы по-другому. Может быть, еще подумаешь? И потом, ты же сама просила, чтобы о тебе – никому…

– Уже подумала. Не хочу. Слушай, а ты обещал узнать во всех тарасовских антикварных и ювелирных магазинах, не сдавал ли кто-нибудь в последнее время этот самый скрамасакс или хотя бы просто рубины? Узнал?

– А, ты снова об этом, – пожал плечами Володька. – Вот неуемная. Ну, узнавал. Ничего.

– А как насчет коллекционеров?

– Ноль информации. Слушай, а чего ты так гоношишься?

– Мое дело.

– Я хочу сказать – слишком мелкая кража, навряд ли ты чего-нибудь найдешь. И потом – времени уже вон сколько прошло. Знаешь, сколько нам таких дел приходится закрывать? Уйму! Вот и ты – возьми и закрой, прямо сейчас. Выпей водочки и отключись от всего, ты – заслужила.

– Не могу.

– Ты меня просто удивляешь, Танюша! Тебе такая крупная рыба то и дело попадается, а ты на каких-то мелких ворюг напрасно распыляешься. Ого, горячее несут: форель! Тоже крупная рыбка, скажи? Да ты и ешь что-то плохо… Прямо сама на себя не похожа. Давай-ка выпьем за нас, кристально честных людей! А что, скажешь, не так?

Я выпила виноградного сока и задумалась.

М-да… Значит, в магазинах – ничего, никаких следов.

Никитюка я тоже проверила со всех сторон – он к ограблению компаньона никакого отношения не имеет.

Кузнец, то бишь Александр Кузнецов или Леонардо да Винчи и еще как-то, выдававший себя за коллекционера, на самом деле тоже оказался в деле об ограблении Сергея дутой фигурой.

Кстати, надо будет предупредить Володьку, что у этого типа с психикой нелады, с ним надо быть поосторожнее.

Я до сих пор с содроганием вспоминала и про терновый венец, и про садистское кресло, и про его умение нагонять на человека страх.

– Что же мне остается? – спросила я вслух.

– Выпить, разумеется! – рассмеялся Володька. – И закрыть мелкие делишки, чтобы не губить понапрасну свой огромный талант. За тебя, Танюша! Да, вот что – я тут принес кассету, которую ты просила.

– Какую кассету?

– Ну, тогда. Сама разберешься. Я перебросил на типовую аудиокассету. Но только записать почти ничего не получилось – абоненты куда-то уехали. Я хотел тебя спросить, надо продолжать, когда вернутся, или уже не стоит? Может, хоть это дело ты уже прикрыла?

– О чем ты говоришь?

Володька хитро улыбнулся, а потом оторвал край бумажной салфетки, положил его в пепельницу и поджег при помощи зажигалки.

Я тут же все вспомнила: ну конечно, ведь я зачем-то попросила Володьку прослушать телефон Лили, девушки Конищева.

Вот только – зачем?

Кажется, хотела попутно подучиться чему-то наподобие секса по телефону.

Но все это было уже так давно – словно бы в прошлой жизни.

После этого произошло столько всяких событий, что чисто женские глупости сразу же отошли на второй план.

– Нет, больше ничего не надо. И на том спасибо, – сказала я, пряча аудиокассету в сумку. – Считай, что дело закрыто.

– Вот и ладушки! – обрадовался Володька. – И вообще – хватит, Танюшка, бузить, давай раскрепостимся…

– Ты же знаешь – я за рулем. А вот виноградного сока, пожалуй, еще стаканчик выпью.

И все же Володьке удалось добиться своего – через час-полтора мы с ним, как обычно, уже весело хохотали, и он в который раз показывал в лицах, как крошилось в его сильных лапищах странное гипсовое оружие, а в руках, как в сказке – оказывалось самое что ни на есть настоящее, и как он дубасил в театре скульптуры, чувствуя себя чем-то вроде Соловья-разбойника.

Но мне некогда было заседать с Володькой слишком долго – после обеда я наметила съездить к известному в Тарасове коллекционеру, в надежде через него все же как-нибудь выйти на след воров.

Денис уже тоже обошел по моему заданию несколько адресов и сообщил, что одного старикана по имени Петр Моисеевич можно подкупить – тот сам намекнул, что не прочь будет поделиться любой информацией, но только за деньги.

Интересно вот только, сколько этот Петр Моисеевич берет за свою болтовню?

Уже в машине, направляясь к набережной, где в одном из престижных сталинских домов жил корыстолюбивый коллекционер, я вспомнила про аудиокассету.

Точнее, полезла за зажигалкой, а наткнулась на кассету и решила по дороге быстренько прослушать, что там успел записать Володька.

Может быть, эта запись поможет мне обаять хитрого старичка?

Как бы тоже научиться говорить таким тихим, мурлыкающим голосом, усыпляющим бдительность собеседника?

Мур-мур-мур…

– Алло, – послышался на пленке голосок Лили, но сейчас он показался мне уже не таким нежным – в нем появились твердые и даже стальные нотки. – Нет, зайчик, нет. Я прошу тебя – больше совсем не звони, между нами все кончено. Я пока уезжаю, но и потом тоже… Я окончательно поняла, что мы с тобой не подходим друг другу – Ты обиделась? Скажи, ты обиделась из-за того, что я несколько дней не звонил? Но… но ты хоть знаешь, что со мной произошло?

– Нет. И мне не хочется больше ничего слушать. Все. Так будет лучше, – помолчав, тихо проворковала Лиля. – Прости, Веня, но это правильно – давай больше не будем зря мучить друг друга. Я так устала…

Вот, собственно, и все – лишь короткие телефонные гудки.

Ах, я тоже почему-то так устала!

Повсюду – страсти-мордасти, прощания, выяснения…

Но я почему-то до сих пор не выключала пленку, с которой слышались теперь лишь противные, короткие гудки.

Стоп – снова «зайка», он же – Веня… Погодите, уж не тот ли это обворованный Вениамин Зайчиков, чье дело я мельком пролистала, сидя за Володькиным рабочим столом?

Он сам сейчас сказал, что у него что-то там произошло.

Еще бы не произошло – свистнули восемь тысяч долларов и кучу всякого барахла!

А тут еще девушка бросила и не желает больше ни о чем слушать. Знать не хочет про его невеселые дела!

Надо же, хоть бы для приличия посочувствовала своему зайчику, поинтересовалась, что к чему. Но, может быть, она и так уже обо всем знает?

Интересно, очень интересно!

Я почувствовала, что у меня словно разом открылось второе дыхание и настроение резко поднялось на несколько градусов.

Плевать на Петра Моисеевича, к нему можно будет заехать как-нибудь потом, если появится такое желание.

Подкатив к ближайшему телефонному автомату, я тут же позвонила Володьке, который после плотного обеда без особого энтузиазма отправился на службу.

По моим подсчетам, он уже должен был сидеть за своим столом, переваривать форель и дымить, как паровоз.

– Слушай, а ты выяснял, с кем разговаривала наша подопечная? Ну, та, на аудиокассете, которую ты мне сегодня дал?

– Боги всемогущие, это снова ты, Танюшка! У меня от тебя сейчас колики в животе начнутся – и минуты не даешь посидеть спокойно. А чего я должен был выяснять? Ты же видишь, все равно ничего не получилось – абонент куда-то срочно выбыл, а насчет того, чтобы устраивать слежку за домом, ты ничего не говорила.

– Ладно, тогда диктуй адрес своего Зайчикова.

– Кого?

Нет, все же правильно говорят медики, что обжорство пагубно влияет на мозговую деятельность, а иногда и вовсе сводит ее на нет.

– Вениамина Руслановича Зайчикова. Помнишь, которого недавно как следует обчистили? Ты же занимаешься его делом.

– Ох, Иванова, я вижу, ты вообще решила начать работать вместо меня! А что, мне это даже нравится. Ты работаешь – а я загораю. Если раскопаешь еще это дело, с Зайчиковым, то летом точно поедем…

– Хватит трепаться, – оборвала я Володьку без особой любезности. – Диктуй адрес, телефон и заодно – место работы. Мне нужно срочно встретиться с этим твоим «зайкой»… Если возникнут вопросы – ты в курсе, я действовала по твоему заданию. Мне повезло – Зайчиков оказался дома. После кражи Вениамин Русланович, пытаясь хоть как-то зализать свои душевные раны, взял на работе внеплановый отпуск и жил в ожидании хоть каких-нибудь известий о том, что милиции наконец-то удалось напасть на след грабителей.

Но время шло, и вместе с ним угасали надежды Вениамина Руслановича на быстрое возвращение своих накоплений.

Поэтому меня как представителя следственных органов он принял в прямом смысле этого слова с распростертыми объятиями, от которых я, впрочем, немедленно уклонилась.

Честно говоря, мне очень трудно было представить этого низенького, суетливого, почти лысого дядьку любовником такой красивой девушки, как Лиля.

Впрочем, этот факт еще нужно было проверить.

– Ну, что-нибудь прояснилось? – с надеждой спросил Зайчиков. – Хоть что-то?

– Пока обстоятельства вашего дела выясняются, – ответила я ему расхожей казенной формулировкой.

А потом добавила:

– Я пришла для того, чтобы задать вам дополнительные вопросы.

– О, конечно, разумеется – все, что нужно…

– Но это могут быть самые неожиданные вопросы – личного и, даже можно сказать, интимного характера. Пусть вас ничего не удивляет, но мы должны знать абсолютно все, даже такие вещи, которые на первый взгляд не имеют никакого отношения к делу Вы готовы?

Вениамин Русланович с радостью закивал, но когда я приступила к расспросам, то увидела по его озадаченной физиономии, что он все же не слишком был готов к душевным излияниям.

– Но зачем… – начал он было протестовать, но потом все же разговорился.

Оказывается, он действительно был знаком с девушкой по имени Лиля (при этом глаза Зайчикова сразу же приняли совершенно идиотское, восторженно-мечтательное выражение), но встречался с этим ангелом чистой красоты совеем недолго, буквально несколько раз.

Под моим нажимом Вениамин Русланович все же признался, что у них с Лилей даже случилась одна совершенно божественная, необыкновенная ночь, которая с тех пор навсегда осталась в его памяти.

– Но это было всего один раз, задолго до моих неприятностей. Больше мы с ней, можно сказать, и не виделись – только переговаривались по телефону, – с печальным вздохом закончил свое повествование Зайчиков.

– Но – почему? Непонятно! Если вам обоим было так хорошо…

Я не собиралась сдаваться и теперь лезла напролом.

– Как вы не понимаете, девушка, – строго пояснил Зайчиков и посмотрел на меня с сожалением. – Просто Лиля – очень тонкий, необычный человек. Не то что нынешние современные девицы. В общем, вы меня понимаете, она вовсе не из тех, кого интересует только постель и чужие деньги.

– Да? А что же ее интересует? Не скрою, мне почему-то доставляло удовольствие изображать перед этим лысым Ромео дурочку – Возможно, вам этого не понять. Она призналась, что для того, чтобы полюбить человека, по-настоящему полюбить, она должна его как следует узнать. И мы условились прежде всего стать друзьями, глубоко изучить друг друга. Ведь, согласитесь, сейчас все перевернулось с ног на голову – у всех на уме один секс, секс, и только секс… А она – не такая. Встретить такую девушку, как Лиля, в наше время подобно настоящему чуду. Надеюсь, вы меня понимаете?

И действительно – я кое-что постепенно начинала понимать.

– Ясно, значит, вы какое-то время после этой вашей божественной ночи не встречались и только переговаривались по телефону, так?

– Да нет, вы снова совсем ничего не поняли. Именно встречались! – возмутился Зайчиков. – Потому что я мог и по телефону рассказывать ей все, абсолютно все, доверить все свои душевные переживания, и я чувствовал, что она меня понимает. Да, понимает, как никто другой! Мы взахлеб разговаривали часами, читали друг другу стихи, пересказывали свои сны…

– А вы говорили ей накануне ограбления, что собираетесь несколько дней провести на даче?

– Я? Нет, не помню. Впрочем, я, кажется, жаловался на депрессию, на некую потребность в уединении. Скорее всего, говорил, но неужели вы думаете?.. Да как вы можете?!

– Нет, ни в коем случае, – поспешила я успокоить влюбленного. – Я ничего не думаю. Мне это даже в голову не могло прийти. Скажите, а после кражи вы с Лилей тоже не встречались? Или продолжали перезваниваться?

– Нет. Но я звонил… Впрочем, сейчас она куда-то уехала… Но надеюсь, что потом… – замялся Зайчиков.

Впрочем, об их последнем разговоре я и без того была прекрасно осведомлена.

Наверное, на моем лице во время рассказа Зайчикова было написано такое искреннее недоумение, что он с довольным видом улыбнулся.

– Да, – сказал он. – Я вас понимаю. Сейчас такие духовные отношения – редкость. А девушки, которые не просто тебя используют, а мечтают понять и по-настоящему полюбить, – вообще на вес золота. Я счастливый человек, что у меня было такое. Но думаю, что еще не все кончено.

«А что, разве у тебя еще что-нибудь есть?» – еле-еле сдержалась я от классического вопроса Винни-Пуха, оглядывая обстановку в квартире Вениамина Руслановича.

– С чем вас и поздравляю, – ответила я, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. – Вам крупно повезло.

Покинув Зайчикова, я поняла, что теперь мне нужен Денис Конищев.

Пожалуй, это единственный человек, на которого можно положиться, – он не струсит, не уйдет в запой, не станет задавать лишних вопросов.

…Я уже знала, что Денис учился во вторую смену.

Мою родную школу хоть и обозвали лицеем, но все равно, так же, как в мои школьные годы, она отличалась редкой перенаселенностью, работала в две смены.

Поэтому я решила поймать Дениса вечерком, прямо во время школьной перемены.

Он сильно удивился, когда увидел, что я поджидаю его возле класса, откуда только что доносился гнусавый голос учительницы геометрии.

– Что-то случилось? – спросил Конищев-младший.

– Сегодня ночью мне будет нужна твоя помощь. Ты не будешь до поры до времени задавать мне лишних вопросов, но для начала я должна узнать: согласен ли ты на одну ночь стать вором-домушником?

Денис ответил не сразу – кажется, он не мог так быстро отключиться от синусов-косинусов, оценить оригинальность моего предложения и даже вообще понять, о чем я толкую.

– Понимаешь, мне необходимо проверить одну догадку. Только ты ни о чем пока не должен спрашивать и ничему не должен удивляться. Как тогда, в машине, когда мы гнали ночью к бензозаправке, помнишь?

– Согласен, – кивнул Денис спокойно и улыбнулся. – Я скажу родителям, что сегодня буду ночевать у Валерки. Где встречаемся?

– Возле дома, в котором живет Лиля.

– О'кей!

Нет, все же я не согласна с теми, кто называет новое поколение совершенно испорченным.

На мой взгляд, этот мальчишка гораздо лучше приспособлен к жизни, чем сентиментальный Зайчиков или его же старший брат, впадающий из одной крайности в другую.

Снова зазвенел звонок на урок, Денис скрылся за дверью класса, и я подумала о том, что уроки, которые после школы преподносит людям реальная жизнь, оказываются куда более трудными и… на редкость неожиданными.

К счастью, нынешняя ночь, когда мы с Денисом собрались на дело, выдалась темной и не слишком холодной.

Наверное, именно такие ночи обожают настоящие воры-домушники.

Я остановила машину, не доезжая несколько домов до «теремка», в котором проживала милая девушка Лиля со своим братом.

Кажется, братик как в воду глядел, приняв нас с первого взгляда за воров!

На всякий случай я еще раз уточнила через Володьку, что брат и сестра в настоящий момент находились где-то в отъезде, но все же мне было немного не по себе.

А вдруг дом кто-нибудь караулит?

Хотя окна были темными, телефон упорно не отвечал и на первый взгляд в доме не было никаких признаков жизни – но все-таки…

Как у самых настоящих воров-домушников, у нас с Денисом были черные перчатки и на всякий случай имелись даже маски.

Не говоря уж об отмычках и веревках, которые всегда хранились в моей сумке-выручалке.

Почему-то жизнь упорно подсовывала мне именно те роли, которые до этого приходилось лишь самозабвенно сочинять.

Не зря же Кузнец принял меня за воровку и жестоко обманулся.

Но ничего не поделаешь, теперь мне приходилось оправдывать его «доверие».

Разумеется, я была готова к тому, что калитка будет плотно заперта, и сразу же принялась смело атаковать забор.

Заранее приготовленный «джентльменский набор» в виде мяса и сахарных косточек для ожидаемой сторожа-собаки мне не понадобился.

Стараясь на всякий случай держаться поближе к стволам деревьев, за которые в случае чего можно спрятаться, я подобралась к входной двери и попыталась открыть ее при помощи отмычек.

Ничего не получалось.

Кажется, братец поставил такие хитроумные кодовые замки, которые открыть с налета оказалось делом невозможным.

Значит, нужно искать другой вход.

Нет такого дома, в который невозможно забраться, – кажется, где-то я читала про такой воровской девиз, и сейчас он очень помогал мне действовать четко и собранно.

Обойдя дом и убедившись, что все окна первого этажа защищены декоративными, но на редкость прочными металлическими решетками, я решила, что нужно попробовать забраться повыше.

Забросив «кошку», которая зацепилась за выступ второго этажа, я начала потихоньку забираться по стене, предварительно нацепив на свои ботинки что-то вроде специальных подошв, чтобы не оставлять на белой стене заметных следов.

Все это время я кожей чувствовала за своей спиной молчаливую поддержку Дениса.

Молодчина, он не произнес ни слова и не стал задавать мне вопрос даже тогда, когда мы подошли к дому, где совсем недавно он ни за что ни про что получил кулаком в глаз.

Должно быть, в качестве аванса, так сказать, предоплаты за сегодняшнюю вороватую ночку.

Окна второго этажа, к счастью, оказались без решеток, хотя и были плотно закрыты.

То-то Володька удивлялся, почему я так подробно расспрашивала его про уловки ненавистных ему грабителей-барахольщиков?

Именно он раскрыл мне их профессиональные секреты, научил, как нужно пользоваться особым стеклорезом, чем смазывать стекло, чтобы оно не скрипело, и почему на такие дела просто необходимо ходить как минимум вдвоем.

Примостившись на карнизе второго этажа, разумеется, без особых удобств, я вспомнила все «уроки» моего милицейского друга и начала вырезать отверстие, в которое могла бы хоть как-то протиснуться.

А когда мне удалось вырезать кусок стекла, я осторожно его выдавила и, спустившись, передала в руки Дениса.

Не должно быть никакого шума и звона.

Окно оказалось двойным, и поэтому подобную операцию мне пришлось проделать дважды.

Денис остался караулить на улице – стоять на «шухере», а я юрко проникла в отверстие, оказавшись в тепле чужого жилища.

Похоже, это была спальная комната Лили – здесь в воздухе до сих пор едва уловимо носились какие-то тонкие парфюмерные запахи.

Помимо кровати, здесь стояло большое зеркало-трюмо, платяной шкаф, на стенке висела полка с книгами.

В полумраке я увидела в зеркале свое отражение – длинноногая особа в черной рубашке и трико, с чулком на голове, да еще с перчатками на руках.

Черепашка-ниндзя, да и только!

Маленький фонарик помог мне быстро сориентироваться и осмотреться вокруг.

Первым делом я по многолетней привычке подошла к книжной полке.

Почему-то мне казалось, что здесь будут стоять сплошные любовные романы, которые многие девушки так любят читать перед сном, но на этой книжной полке в основном находились книги по психологии.

«Как нравиться окружающим и самой себе», «Путь к сердцу любимого», «Если ты одинока», «Познай свою душу»…

Я бегло проглядела еще несколько корешков и поняла, что и остальная литература была примерно в таком же психологически прикладном духе.

Все понятно – полезная информация для профессиональной обольстительницы!

Нужно было как можно быстрее осмотреть дом, и я, не теряя времени, двинулась в обход по комнатам.

Про некоторые жилища говорят: «Дом – полная чаша».

Но этот дом можно было назвать переполненной чашей – он буквально ломился от всевозможного барахла.

Стены каждой из комнат были увешаны коврами, на глаза мне то и дело попадались дорогие телевизоры, музыкальные центры, импортная мебель.

Фонарик растерянно скользил из угла в угол, не зная, на чем остановиться.

Таким образом я бегло просмотрела все комнаты, особенно старательно разглядывая стены.

Почему-то мне казалось, что на одном из восточных ковров может быть развешена коллекция старинного оружия и среди всевозможных диковинок вдруг блеснет… похищенный скрамасакс!

Ничего, что он тоже оказался грубой подделкой, и лопух-Конищев, который ничего не смыслит в таких вещах, заплатил за него более чем круглую сумму.

Сейчас это уже не имело значения.

Но никакой коллекции в доме не обнаружилось, и я снова поднялась на второй этаж в комнатку Лили и как следует пошарила под матрасом – может быть, что-нибудь обнаружится там?

Под матрасом обнаружились несвежий бюстгальтер, множество конфетных оберток, какие-то крошки.

Видимо, красавица принадлежала к числу тех нерях, которые любят есть прямо в постели и ленятся лишний раз подняться со своего уютного ложа.

А на первый взгляд ничего такого и не скажешь!

Впрочем, всякая женщина время от времени этим слегка грешит – не будем чересчур строгими.

Я вот, например, иногда, когда сильно увлечена чтением или просто размышлениями, могу поставить под кровать даже кофейную чашку и потом надолго забыть про нее.

Стоит ли обращать внимание на маленькие дамские слабости?

Я заглянула под кровать Лили и фонариком высветила какую-то стоящую в пыли посудину…

Знакомая картина.

Там стояла маленькая кофейная чашка, точь-в-точь такая, из какой пытался напоить водкой меня во время первой нашей встречи Конищев, прежде чем начать приставать ко мне.

Только, кажется, у Сергея эта чашка была без ручки, и он еще пояснил, что другой посуды нет, пробормотав при этом что-то невнятное.

Разумеется, ведь кофейный сервиз тоже фигурировал в списке краденого.

Я только-только успела разглядеть и узнать покрытую слоем пыли чашечку, как за окном услышала какой-то шум и крик Денис:

– Беги! Милиция! Спасайся! Ми…

Но, по всей видимости, кто-то тут же бесцеремонно зажал ему рот.

Все понятно – значит, «теремок» был оснащен сигнализацией. Молодец, братец, шагает в ногу со временем!

Но я и не думала теперь бежать или, как предлагал Денис, спасаться.

Ничего, пусть доставят, куда надо, главное сейчас – не сопротивляться, чтобы лишний раз не получить по зубам.

Самое неприятное, что могло ожидать меня в этой истории, – это выслушивание нравоучений Володьки, который снова возьмется учить меня жизни и будет долго допытываться, почему я не сказала ему о том, что мне нужно непременно проникнуть в этот дом.

Мол, он бы незаметно устроил любой обыск, Организовал все как полагается, если бы нашел причину уважительной…