Текст книги "Рога изобилия"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 8

Андрей повернулся, с тоской посмотрев на телефонный аппарат.

– Кому и что в такое время понадобилось? Может, ну их?

– Надо обязательно взять, – сказала я, собрав всю волю в кулак.

Григорьев как-то растерянно посмотрел на меня, а потом быстро подошел к издающей призывные гудки зеленой коробке, снял трубку.

– Да. Кого?.. Тебя, – и он протянул трубку мне.

– Меня? – Удивление на долю секунды парализовало меня.

Кто же это может быть? Никто ведь из моих знакомых не знает, что я нахожусь здесь. Никто, разве что тетя Мила. Но она никогда не звонит мне, если у меня работа.

– Алло, – сказала я коротко, подойдя к телефону.

– Евгения Охотникова? – спросил на том конце приятный мужской голос.

– Да.

– Ваша тетя очень плохо себя чувствует. У нее с сердцем неважно, и она просила вам позвонить и сообщить. Вы сможете приехать?

– А где она сама? – удивилась я еще больше. – Кто вы?

– Я – фельдшер со «Скорой помощи». Ваша тетя сейчас спит, врач сделал ей укол. В больницу ехать она отказалась, но попросила вам позвонить. Чтобы вы приехали, когда сможете. Вот и все, о чем она просила.

Последние слова несколько успокоили меня. Это уже больше похоже на тетю. Хотя она лучше бы в больницу поехала, чем стала бы меня от работы отвлекать.

Я положила трубку и тревожно посмотрела на Андрея.

– Мне придется ненадолго уехать. Тетя Мила, самый родной для меня человек, заболела. Ты будь, пожалуйста, дома и никуда не ходи без меня. Я скоро вернусь.

– Да куда же я без тебя пойду? – улыбнулся Андрей. – Конечно, дома ждать буду. Сейчас Кирилла подниму, он тебя отвезет.

– Нет. Я лучше на своей поеду, она же в гараже стоит. Ему же завтра целый день за рулем сидеть, пусть лучше отсыпается, – воспротивилась я.

– Нет, одной в ночь я тебе не разрешу ехать, – тоном начальника произнес Григорьев. – Даже не думай об этом.

Я быстро собралась и спустилась вниз. Подошел Кирилл. Мы сели в машину и поехали.

Григорьева, конечно, было опасно оставлять одного, без присмотра. Но короткое время он, думаю, без меня продержится. Примерно так я сейчас уговаривала себя. В любом случае по-другому я поступить не могла.

* * *

Ключи от квартиры я достала из сумки заранее, мы еще и к дому-то не подъехали. И стремительно выбралась из машины, едва Кирилл затормозил у подъезда, так мне не терпелось узнать, как там тетя Мила. Открыв входную дверь, я почувствовала движение в комнате. Ну, слава богу, значит, с тетушкой все в порядке.

– Тетя Мила, – крикнула я. – Ты дома?

В ответ тишина. Этого оказалось достаточно, чтобы сработала профессиональная привычка. Я выхватила из сумки оружие и, выставив руку с пистолетом немного сбоку, подошла к комнате, откуда доносился шум. Рывком открыла дверь.

Тетушка сидела на стуле. Она была связана, а рядом с ней стоял парень, приставив к ее виску свой «макаров», и беззаботно смотрел в мою сторону.

– Я так и думал, что ты примчишься, – сказал он. – Молодец. В беде родственников не бросаешь.

– Что тебе нужно?

– Во-первых, положи оружие на пол и ногой толкни в мою сторону. Не будем усложнять ситуацию.

Мне пришлось подчиниться. Присев, я аккуратно положила пистолет на пол, не сводя глаз со стоящего рядом с тетушкой бугая. Парень на самом деле был внушительной комплекции, что, впрочем, мало меня беспокоило. Главное – его разоружить, а остальное дело техники. И не из таких передряг выбиралась.

– Как ты себя чувствуешь? – обратилась я к тете.

– Превосходно, – совсем не испуганным голосом ответила она. – Только я думала, что ты умнее будешь и не поддашься на явную провокацию. Когда это я тебе звонила в рабочее время? Такого просто быть не могло.

– Вот такая я дура… – как можно печальнее сказала я.

Моя фраза больше предназначалась для молодого человека. Если я смогу сейчас хорошо сыграть обозначенную этими словами роль и убедить его, что опустила руки и смирилась, признав свою глупость, то он обязательно расслабится и совершит ошибку. По его виду нельзя было сказать, что он отличается большим умом и сообразительностью. У меня даже от сердца отлегло.

Бугай и правда проникся ко мне жалостью и снисхождением, убрал свое оружие и заодно мое тоже.

– Поговорим, – небрежно произнес он, явно желая произвести впечатление крутого, потом отошел от тети, достал сигареты и закурил. – Никогда не видел женщину с пистолетом. Только в кино. Надо же, как мне повезло, – криво усмехнувшись, сказал он и подошел ко мне. – А ты ничего. Лучше бы тебе по другой специальности работать.

– Развяжи, пожалуйста, тетю, – попросила я, не обращая внимания на намек. – Ей тяжело так сидеть.

– Посидит. Ничего с ней не случится.

– Развяжи, – сказала я громко и твердо. – Или я не буду с тобой разговаривать. И ты ничего не узнаешь.

– А мне и не надо ничего узнавать. Нужно просто задержать тебя немного. И я даже знаю, чем мы с тобой займемся в ближайшее время.

– Отпусти женщину. Иначе я за себя не отвечаю, – кинула я глупую фразу, которая, по моему мнению, должна была рассмешить его.

Так и произошло.

– Не отвечает она… Вот смех-то какой! – Парень заржал.

Я понимала, что мне нужно торопиться. Наверняка к Григорьеву уже выехали.

– Послушай, – смягчила я голос и сделала несколько шагов навстречу бугаю. – Я понимаю, ты сам не принимаешь решения, тебе приказывают – ты выполняешь. Но прояви благородство – развяжи ее. Не будет же она находиться в комнате в то время, когда мы будем… общаться.

– Захочу, развяжу. А то даже и за мороженым пошлю, – неприятно улыбнулся он.

– Ты сможешь? – внеся нотку восхищения в свой голос, спросила я.

Он еще немного поломался, в голове прокручивая, чем то, если он развяжет-таки свою пленницу, ему может обернуться. Но, видно, решил, что сумеет проконтролировать ситуацию.

– Отойди к двери, – приказал он мне. – Запру ее в ванне, – он загоготал, – чтобы не подглядывала.

Я отошла, как он велел, и уставилась на тетю. Если совершить прыжок, все равно есть вероятность не успеть вовремя, пистолет-то он снова в руку взял. Значит, надо дать понять тете Миле, чтобы она мне помогла.

Я увидела в ее глазах удовлетворение и злорадство. Мы прекрасно понимали друг друга. К тому же тетя моя не робкого десятка, так что можно было надеяться, что она постарается выкинуть неожиданный номер.

Так и получилось. Как только рука тети освободилась, она схватила парня своими цепкими пальцами за мошонку. Он вскрикнул, скорчился и инстинктивным мужским движением опустил обе руки вниз. В мгновение ока я оказалась рядом с бугаем, вывернула его руки, выбив пистолет.

Но этого мне показалось мало. Меня настолько взбесило то, как меня провели, что вся моя злость собиралась вылиться на этого любителя хорошеньких женщин.

Тетя, как и следовало, отскочила в сторону. Я даже подивилась, откуда у нее столько резвости взялось.

– У, суки… – прорычал бугай. – Убью!..

Я быстро развернула его к себе и широким движением с большим чувством и со всего размаху нанесла удар в солнечное сплетение. При этом била я не кулаком, а напряженными пальцами руки, чтобы добиться более поражающего эффекта.

Парень согнулся и стал ловить ртом воздух.

– Зеленый ты совсем, – ласково проговорила я, спокойно вынимая из его кармана свой пистолет. Подождав, пока он разогнется, я нанесла ему удар в нос. Сразу же его футболка оросилась кровью, которая потекла щедрым потоком.

Но мой противник еще раз дернулся. Я перехватила его движение и сильным ударом послала в сторону. Но немного не рассчитала, так как он врезался в сервант, где на полочках красовался совсем новый сервиз. Я услышала звон стекла.

– Женя, – с укором произнесла тетя Мила. – Сервиз-то зачем?

– Это у него спросить надо, – показала я на едва удержавшегося на ногах парня. – Ты зачем тетушкин сервиз разбил, сволочь?

– Я?

– Ну не я же, – пожала плечами я и снова замахнулась.

Бугай поднял руки вверх, но все же сумев сфокусировать на мне свой звериный взгляд, тихо произнес:

– Сюда сейчас наши приедут. Тебе не уйти. Я тебя, сука, уделаю.

– Сплю и вижу, – равнодушно пожала я плечами и с размаху вырубила его четким ударом в висок.

Все-таки к его словам следовало прислушаться. А что, если и вправду сюда должны приехать его дружки? Надо срочно смываться.

Я крикнула тете, чтобы она собрала побыстрее все необходимое и приготовилась ехать. Но тут входная дверь резко открылась, гулко стукнувшись о шкаф, стоящий в прихожей.

«Явились, голубчики. Быстро работают, однако», – подумала я, в одну секунду пересекла комнату и встала у входа.

Буквально через мгновение около меня оказался человек. Не дожидаясь, пока он оценит ситуацию, я резко опустила на его голову рукоятку пистолета. Тело плавно осело к моим ногам.

Боже! Это же Кирилл! Только этого мне и не хватало.

– Тетя, ты собралась?

– Иду, Женя.

Тетя Мила появилась в проходе и застыла, увидев около меня еще лежащее тело.

– Что им, собственно, надо? – в полном изумлении спросила она.

Не отвечая на ее вопрос, я скомандовала:

– Помоги мне вытащить их. Одного бросим на улице, второго возьмем с собой. Это свой, – показала я на Кирилла.

– Как скажешь. Мне все равно, – спокойно откликнулась тетя Мила.

Сначала мы выволокли бандита. Хорошо, что работал лифт и было позднее время суток. Не замеченные никем, мы положили бугая в травке за кустами, а потом вернулись за Кириллом.

Он немного пришел в себя, уже мог смотреть осмысленно. Только взгляд у него был такой растерянный, что мне даже стыдно стало. Досталось парню. Но сам виноват.

Мы вынесли тетину сумку, помогли выйти Кириллу, закрыли с особой тщательностью дверь и снова спустились вниз.

Загрузив в машину всех и все необходимое, я поехала в сторону одной очень хорошей знакомой тети Милы, подумав, что лучше будет, если тетушка несколько дней поживет у нее, пока у меня с работой утрясется. Тетя Мила не возражала.

– А здорово ты его, – сказала она, когда мы выехали на пустынную улицу. – Молодец.

– Кого его? – на всякий случай переспросила я, хотя понимала: за то, что я сделала с Кириллом, мне ожидать похвалы не приходилось.

– Того, что меня привязал.

– Ты мне лучше скажи, какого… зачем ты его в дом впустила?

– Так он сказал, что от тебя пришел, вещи кое-какие собрать.

– И ты поверила?

– Знаешь, я занята была очень и мне недосуг было разбираться, что к чему. Надо так надо, – деланно обиделась тетушка.

– Знаю я твои дела. Опять детектив очередной читала? – отчитывала я тетю Милу.

– Да хватит уже, – отмахнулась тетя.

Мы быстро доехали до ее подруги, я поднялась вместе с тетей Милой, сдала свою дорогую родственницу с рук на руки, попрощалась и сбежала по лестнице вниз.

Теперь на всех парах к Григорьеву. Лишь бы не опоздать.

* * *

Кирилл наконец начал понемногу соображать и попытался выяснить обстоятельства случившегося.

– Что со мной было? – спросил он, потирая голову.

– Небольшое недоразумение вышло, – улыбнувшись, сказала я. – А ты зачем поднялся? Я же просила тебя ждать внизу.

– Я подумал, что тебе может понадобиться моя помощь.

– А я подумала, что ты один из бандитов, и слегка тебя ударила.

– Ничего себе слегка, – удивился он. – До сих пор голова раскалывается.

– Ничего, пройдет. Я не собиралась лишать тебя головы, лишь отключила ненадолго.

– Куда едем?

– К Григорьеву. У меня есть предположение, что там нас тоже будут ждать. Хочется на это надеяться, – добавила я.

– Надеешься, что будут ждать? – удивился Кирилл.

– Надеюсь, что еще не уйдут и не успеют сделать ничего страшного.

– А-а… Давай я за руль сяду. Я дорогу знаю лучше, скорее доедем.

Я не стала возражать. Мы быстренько поменялись местами и поехали быстрее.

У шлагбаума Кирилл притормозил и спросил у охраны, проезжали ли незнакомые на территорию. Ответ был отрицательным. Только к графу кто-то совсем недавно проехал, и все.

Это немного успокоило меня, но не до конца. А вдруг здесь есть еще какая-то дорога? Кроме того, преступники могли подобраться и с воды. Да мало ли что они могут придумать, если уж им очень надо избавиться от Григорьева.

Быстро проскочив лесную дорогу, мы подъехали к дому. Кирилл вышел, открыл ворота, а пока он заезжал, я быстро побежала к входу. Дверь была открыта. Плохо.

Я осторожно вошла внутрь. Свет зажигать не стала и на цыпочках начала подниматься на второй этаж. Тут услышала звук распахивающейся двери. Так как глаза мои привыкли к темноте и я уже немного ориентировалась в пространстве григорьевского дома, то сразу поняла, что шум раздается возле комнаты Андрея. Одновременно со страхом этот шум вселил в меня и надежду. Есть вероятность, что преступники только что прибыли и я смогу помешать их коварным планам.

С оружием наготове я рванула к комнате Григорьева. В темноте отчетливо раздался характерный звук от передернутого затвора пистолета. Я выстрелила в проход, где, по моим предположениям, должны были находиться нападающие. Почему-то мне казалось, что злоумышленников по крайней мере двое.

Реакция на мои действия появилась незамедлительно. Кто-то заорал, потом в комнате загорелся свет, и в ту же секунду туда нырнула чья-то тень.

Я сделала шаг вперед, но тут же поняла, что из комнаты начали стрелять уже в мою сторону.

– Женя? – окликнули меня снизу.

– Не поднимайтесь! – крикнула я в ответ и тут же почувствовала резкую боль в руке.

Потом стрельба прекратилась, и я услышала, как меняют магазин. В два прыжка достигнув наконец комнаты, я упала на пол и выстрелила в нужном направлении, на звук.

Внезапно все прекратилось. Некоторое время я боялась сдвинуться с места. Потом решила, что все-таки надо посмотреть, с чего это вдруг наступила такая тишина.

Осторожно ступая, держа наготове оружие, я медленно стала двигаться по направлению к комнате Григорьева. Ничего. Может, затаились и ждут меня?

Движением ноги я сняла с себя кроссовку, быстро нагнулась, подняла ее и запустила в комнату. Но выстрела в ответ не было и вообще ничто не нарушило тишины. Ушли, что ли?

Заглянув в комнату и включив свет, я убедилась в правильности своего умозаключения. Окно было распахнуто настежь. Убежали, значит.

Я вернулась в коридор. Там уже горел свет. Григорьев стоял на лестнице и смотрел на меня.

– Где Кирилл? – спросила я.

– Я его не видел.

Я выбежала во двор, включив перед этим свет на улице и у ворот. Машина так и стояла с той стороны. Значит, Кирилл не смог заехать на участок.

Я кинулась к машине. Парень сидел на земле, прислонившись спиной к машине, и держался за голову.

– Все болит? – обрадовалась я, увидев его живым.

– Угу. Мне кто-то еще раз заехал. Так что я тут полежал маленько, а теперь вот думаю, вставать или уж на месте остаться, чтобы не напороться на новый удар.

Я помогла ему подняться и даже обняла, пребывая в пылу охватившего меня волнения. Кирилл смотрел на меня странными глазами, полными удивления и немого вопроса.

– Идем в дом, – я оглянулась по сторонам, но никого не увидела.

Передав Кирилла Григорьеву, я вернулась к машине и завела ее во двор. Потом закрыла ворота и, убедившись, что вокруг царит тишина, пошла к дому.

– Он в порядке, – сообщил, подбежав ко мне, Андрей. – Что произошло? Я пошел покурить в беседку, а потом шум и стрельбу услышал.

– Тебя не было в доме?

– Я на звезды смотрел, – абсолютно серьезно ответил Григорьев. – О тебе думал.

Тут он посмотрел на меня, и я увидела, что его глаза начали постепенно расширяться. С чего бы это вдруг?

– Тебе повезло, – сказала я и почувствовала, что куда-то медленно проваливаюсь.

Глава 9

Я открыла глаза. Рядом со мной сидел Григорьев и держал за руку. Больше никого не было. За окном светало.

– Тебя чуточку ранили в предплечье. Сейчас мой знакомый доктор придет. Милицию мы решили не вызывать, – тихо сказал Андрей. – Ты лежи, не поднимайся. Я жгут тебе наложил. Кровь уже остановилась.

– Я так рада, что ты жив, – губы мои пересохли, и мне было трудно говорить. – Дай попить.

Избавившись от ужасающей сухости во рту, я задала вопрос:

– Кирилл как? Я ведь тоже к его голове руку приложила.

– Он мне рассказал, – улыбнулся Андрей. – Ничего, жить будет.

– Все-таки хорошо, что ты такой романтичный, – сказала я, пытаясь встать. – Если бы ты не пошел на улицу смотреть на звезды…

– Да, наверху полный атас. Попортили мне мебель.

– Они хорошо стреляли, со знанием дела.

– Да ты лежи, – Григорьев удержал меня, нагнулся и поцеловал в щеку. – Если бы не ты, не знаю, как все могло получиться.

– Если бы я не уехала, то эту перестрелку можно было предотвратить.

– Если бы знать, где упадешь, то не только соломку, и матрас подстелить можно. Разве все предугадаешь? Не волнуйся.

– У меня ведь мелькнула мысль, что меня выманивают. Но тетя – мое слабое место, – объяснения мне самой показались довольно глупыми, но что еще я могла сказать?

Когда Григорьев вышел, я бестолково уставилась в потолок и принялась анализировать сложившуюся ситуацию.

Что же мы имеем? От своего намерения убить Григорьева его противники не отказались. На самом деле просто выжидали более удобного момента. Причем сами этот момент и создали, убрав меня с дороги. Значит, противники знают, что я – это я и чем я могу быть опасна. Но тогда почему тот парень в нашей квартире так несерьезно ко мне отнесся?

Какая-то белиберда получается. Вряд ли можно сказать, что действовали профессионалы, организация покушения какая-то странная и явно поверхностная. Было бы разумнее и гораздо проще всех нас здесь хорошенько накрыть, и дело с концом.

Предположим, лишние трупы им ни к чему. Эту версию доказывает и тот факт, что не стали убивать Кирилла. Значит, им нужен только Григорьев. Это предположение меня более или менее устроило.

Пришел Григорьев и принес мне воды.

– Ты как чувствуешь себя?

– Нормально. Подумаешь, крови немного потеряла.

– Пуля царапнула только. Заживет, – пообещал Андрей.

– Это хорошо, что вы милицию не вызвали.

– Да, мы подумали, что особенно сейчас лишние проблемы нам ни к чему.

Приехал знакомый доктор Григорьева, осмотрел мою рану, сделал укол и пообещал, что скоро буду руками махать, как прежде.

После этого мы смогли наконец сесть и подумать. Правда, несколько мешало то, что Любовь Ивановна все причитала и вытирала платком глаза.

– Как же так? В собственном доме покоя нет. И как таких сволочей земля носит?

Я молчала. Хорошо, что не убили никого. Но вообще я давно перестала переживать по поводу того, что приходится лишать людей жизни. Поначалу бывало не по себе, а потом я поняла, что в моей работе этого не избежать. Хотя свыкалась я с этой мыслью долго, очень-очень долго. Успокаивалась тем, что люди, которые оказывались у меня на мушке, вовсе не были святыми, на их совести висело немало смертей.

Чувствовала я себя сейчас гораздо лучше, но аппетита совсем не было. Насильственно влив в себя кружку молока, я решила пройти еще раз по участку и посмотреть, все ли спокойно. К тому же сил уже не было сидеть тут и слушать стенания милой Любови Ивановны.

Григорьев посмотрел на меня понимающе и ничего не сказал.

Небо было хмурым, но облака вроде бы не собирались проливать на землю живительную влагу. А мне почему-то жутко захотелось настоящего ливня. Как сейчас помню кусочек своего детства: я стою у раскрытого окна, а за ним – проливной дождь. Запах его ни с чем не спутаешь. Это запах мокрого асфальта, прибитой пыли, грозы. Вспугнутые дождем прохожие прячутся по магазинам и подъездам. У меня всегда поднимается настроение и перед дождем, и во время него.

Задумавшись, я не заметила, как оказалась возле конюшни. Меня потянуло зайти внутрь, побыть немного среди красивых и умных животных, хотя и не стоило надолго оставлять Григорьева одного. Я вошла, и лошади сразу прислушались к новым звукам, прекратив пофыркивать и всхрапывать, как будто перестали между собой переговариваться на своем, понятном только для них, языке. Они вытягивали шеи, шевелили мягкими губами и кивали мордами, словно приветствуя меня.

Я подошла к одному стойлу и погладила жеребца по замшевому боку. Он потянулся губами к моей руке, ожидая, видимо, угощения. Жалко, что у меня с собой ничего нет.

Вошел Марат.

– Ты как? – спросила я у него. – Все нормально?

– А что со мной сделается, – пожал он плечами.

– Понятно.

– Только вот уехать мне надо, – Марат отвернулся и делал вид, что поправляет что-то на стене. – Я уже давно Андрею говорил. Мне родителей надо навестить.

– Конечно. Тебе не надо оправдываться передо мной, – искренне сказала я. – Надо, значит, поезжай.

– Вот и Григорьев так говорит. Будет нового конюха искать.

Марат взял ведро и вышел. А я окинула конюшню взглядом и произнесла в пространство:

– Ну вот, остались вы теперь без присмотра. Придется привыкать к новому конюху, ничего не поделаешь.

Я подошла к одному стойлу. Рыжая кобыла согласно кивнула мне головой. Глаза у нее были такими умными, как будто она поняла каждое мое слово. Или это на самом деле так? Сколько раз я поражалась, какими умными и понятливыми могут быть домашние животные. Смотришь на них иногда и дивишься, сколько всего они могут совершить по просьбе или приказу хозяина.

Гулко стукнула входная дверь, и в конюшню влетел порыв ветра. Разом стало сумрачно. Надо возвращаться в дом, а то сейчас пойдет долгожданный дождь. Да и не пристало так надолго оставлять клиента без надзора.

Предплечье заныло вдруг сильнее. Я попрощалась с лошадьми, погладив каждую из них по умной морде и сказав ласковые слова, хорошенько прикрыла дверь и пошла назад, подгоняемая ветром. Но не успела я сделать и нескольких шагов, как с неба начали падать крупные капли дождя. Потом он стал еще сильнее и превратился в сплошной ливень.

Я остановилась и подняла лицо к небу. Так приятно было ощущать на своей коже прохладные тяжелые капли, что я решила немного поблаженствовать, сделать себе такой подарок. Ветер трепал мои волосы, пока они еще не намокли, но через считанные секунды они легли на шею и лицо прядями, а потом и одежда прилипла к телу. Вода щекотливо стекала по лицу, попадая за шиворот, от чего захотелось рассмеяться и, раскинув руки, стремительно побежать, подставив лицо под прохладные струйки.

– Ты чего там мокнешь? – услышала я голос Андрея. – А ну иди в дом. Еще не хватало тебе заболеть.

Глаза мои были закрыты, и на минуту мне показалось, что я маленькая девочка и это не Андрей, а моя мама зовет меня домой, и надо быть послушной. И я бегом, придерживая больную руку, помчалась прятаться под крышу.

– Видишь, дождь какой, – отчитывал меня Григорьев, – ты что там стояла?

– Наконец-то пошел. А то эта жара уже всех измучила, – улыбаясь, сказала я.

– Лишь бы не зарядил надолго.

– Пусть поливает.

– Нам сегодня ехать, – напомнил Андрей. – Так что пора собираться.

– Я слышала, Марат уезжает…

– Да.

– И как же вы без него?

– Ничего, справимся, – улыбнулся Андрей. – Ему надо. Давно дома не был. Идем.

Я переоделась в своей комнате. Физическое самочувствие по-прежнему оставляло желать лучшего. Чтобы боль не мучила, пришлось выпить таблетку, что я очень не люблю делать. Но зато вскоре я ощутила, как боль медленно и неохотно отпускает меня. Вот и хорошо, мне нужно быть в форме, ведь марш-бросок еще впереди.

Высушив волосы полотенцем, я спустилась на кухню. Все домашние сидели там в полном составе и решали насущные проблемы. Разговор шел о том, что надо срочно искать человека, который помогал бы Любови Ивановне по хозяйству.

– Вдвоем с Кириллом мы не справимся, – доказывала она, хотя никто ей не возражал, а Григорьев сам ратовал за то, чтобы взять нового работника. – И за лошадьми присмотреть надо, и на огороде помочь. Тут один дом убрать сколько сил требуется.

– Конечно. Поисками работника Кирилл займется, – сказал Андрей. – Мы с Женей сегодня в Москву поедем, а он подыщет тебе человека.

– Кого посоветуешь? – спросил Кирилл. – Или совершенно нового взять?

– Что скажешь? – обратился ко мне Григорьев.

– Мне кажется, что пока знакомых трогать не надо, потому что неизвестно еще, кто на тебя охотится. Возможно, что недоброжелатели как раз из числа близких знакомых. Поэтому лучше взять чужого, причем не того, кто сам попросится. Кирилл, ты можешь кого-нибудь из своих знакомых пригласить, но только из тех, кто Андрея совсем не знает?

– Да, есть у меня на примете парень. Думаю, он согласится.

– Вот и хорошо. Введешь его в курс дела, пока мы в Москве, – сказал Григорьев.

– Долго вы там будете? – спросил Кирилл.

– Дня три-четыре. А если вдруг все дела быстро выполнить удастся, то и раньше вернемся.

– Ясно.

– А ты когда едешь? – спросил Андрей Марата.

– Завтра с утра.

– Ну, удачи тебе. И потом возвращайся. Всегда будем рады тебя принять.

– Ага.

– Пойдем, я тебе еще пару слов скажу, – обратился Андрей к Кириллу.

Они ушли, а мы остались вдвоем с Любовью Ивановной, так как Марат тоже вышел. Она некоторое время молчала и задумчиво глядела вдаль.

– Надо же, – сказала она минуты через две, – какие страшные дела нас постигли.

– Да, – подтвердила я.

– А ты, девочка, молодец. Я ведь сразу и не подумала про тебя ничего такого.

– Какого? – Я искренне удивилась, не сообразив, о чем она говорит.

– Когда ты там наверху лежала и пока тебя доктор осматривал, мне Андрюша все рассказал.

– Понятно, – я решила пока никак не высказываться на этот счет.

– Никогда бы не подумала. Хотя я вообще-то с людьми твоей профессии особо не сталкивалась. Видела, есть тут у некоторых соседей телохранители, мужики огромных размеров. Ну, это еще понятно. А вот чтобы такая щупленькая, вроде тебя… Удивила.

– Да разве я щупленькая? – добродушно улыбнулась я. – Вон какие мышцы, посмотрите, – я уверенно согнула руки в локтях и напрягла мышцы предплечья.

– Перестань, болит же рука, поди, – остановила мои культуристские упражнения Любовь Ивановна.

– Не без этого, – согласилась я.

– Если бы тебя не было здесь вчера, то и не знаю, остались бы мы живы или нет. – Любовь Ивановна перестала суетиться и села напротив меня. – Спасибо, дочка, и за себя, и за Андрея.

– Да ладно вам… – мне не хотелось говорить на эту тему.

– Но ты, конечно, молчунья. Я-то решила, что ты новая девушка Андрея, а вы, оказывается, действительно по работе связаны. – Любаша встала и снова принялась греметь кастрюлями. – Хотя, сказать честно, – остановилась она на мгновение, – мне все равно кажется, что он к тебе неравнодушен. Так смотрит на тебя! Ты хоть замечала?

Я предпочла промолчать на этот счет.

– Ты уж его, это… не обманывай почем зря. Если не нравится, так и надежды не давай.

– А если нравится?

– Тогда пусть все правильно будет, как положено. Я ему давно говорю – жениться тебе, Андрюшенька, пора. А он только смеется.

– Мне вот тоже замуж пока не хочется, – решила я быть с ней до конца честной. – Нравится мне ваш Григорьев, да только замуж за него я не хочу.

– Ну, дело ваше, – отмахнулась расстроенная Любовь Ивановна. – Не поймешь вас, молодых. Этого хотите, того не хотите. Живите как знаете, только душу друг другу не рвите.

– Вы не волнуйтесь, – я встала, – все не так серьезно, как вам кажется. И все будет хорошо, – произнесла я напоследок фразу, которую в последнее время в Тарасове часто можно увидеть на рекламных листовках, и стала подниматься наверх.

Но мне не суждено было отдохнуть перед дальней дорогой. Только я вошла к Григорьеву, чтобы предложить немного поспать – мы ведь всю ночь почти на ногах провели, – как голос Любови Ивановны известил нас о том, что пришел Иван Сергеевич. Пришлось спуститься вниз.

– Новости здесь очень быстро распространяются, – вежливо сказал он. – Мне вот стало известно, что сегодня ночью на ваш дом было совершено нападение. Пришел сразу, несмотря на дождь.

– Да вы присаживайтесь, сосед, – Григорьев показал на стул и попросил Любашу приготовить чай. – Простите, что принимаю вас на кухне. Это самое уютное место в доме, особенно в дождь.

– Мне не хочется, чтобы вы решили, будто я излишне любопытен. Просто трудно оставаться в стороне, когда под боком происходит такое. Вы мне расскажете, что у вас все-таки произошло? Может, люди и приврали что? А я уж не знаю, что и думать.

Любовь Ивановна поставила на стол чашки, вазочку с печеньем, варенье. Однако, судя по явно недоброжелательным взглядам, которые она бросала на соседа, было видно, что она его недолюбливала и в ее намерения не входило кормить неугодного гостя чем-то особенным. Казалось даже, что, будь ее воля, она и без чая оставила бы его.

– Это, конечно, очень неприятно, – стал рассказывать Андрей, – но на дом действительно напали трое.

– Они хотели вас ограбить? – проявил интерес Иван Сергеевич.

– Может быть, – не стал разочаровывать его Григорьев. – Мы так и не знаем, что им здесь понадобилось, но предположительно их целью было ограбление.

– А вы? Вас не тронули?

– Нас не было дома, – ответил Андрей.

– Понятно. М-да… Надо, пожалуй, мне об охране позаботиться. У вас-то, я гляжу, красть особенно нечего. А вот если ко мне пожалуют… даже подумать страшно! Эх, спокойно пожить не дадут, – продолжал охать Иван Сергеевич.

– Вы извините, нам собираться надо, – сказал Григорьев, поглядев на часы. – Мы в Москву уезжаем с Женей, так что не обижайтесь, приходите к нам в другой раз.

– О, конечно, конечно. Это вы меня извините. Я у вас и так задержался, – Иван Сергеевич встал. – Спасибо за угощение и за приглашение. Обязательно к вам еще зайду. И вы в любое время ко мне пожалуйте. Буду очень рад, очень рад.

– До свидания, – Андрей проводил соседа до двери. – Надеюсь, вас там машина ждет? А то сейчас совершенно не время для пеших прогулок.

– Конечно. Не беспокойтесь, я дойду, – Иван Сергеевич повернулся, слегка поклонился нам с Любовью Ивановной и вышел.

– Терпеть не могу этого павлина, – в сердцах произнесла Любовь Ивановна. – Чего приперся, любопытная Варвара?

Я только рассмеялась.

* * *

– У тебя все есть или купить что-нибудь надо? – пытал меня Григорьев, глядя, как я собираю сумку. – Ты же наспех, поди, собиралась.

– Это еще ничего не значит, – мне было смешно от его слов, – для работы у меня все имеется.

– А для отдыха?

– Смотря для какого. Если ты предложишь мне на лыжный курорт съездить, то тогда, конечно, кое-чего не будет хватать. Зимней куртки, например.

– Хватит тебе, я серьезно. Мне вот хочется в ресторан тебя пригласить в Москве. А платья, поди, нет подходящего? – вроде бы с потаенной надеждой на обратное спросил он.

– Мы можем заехать ко мне домой и выбрать все, что необходимо для твоих наполеоновских планов, – предложила ему я.

– У меня другое предложение. Давай я тебе все это куплю. В знак благодарности, – увидев мой недоуменный взгляд, добавил Андрей. – Ты же мне жизнь спасла.

– Я же не просто так.

– Да? – Глаза Григорьева широко раскрылись, а в уголках рта притаилась улыбка.