Текст книги "Тише воды, ниже травы"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ГЛАВА 4

«Кажется, Женя, – вспомнила я слова Виктора, осматривая пятиэтажный дом в центре города. – Кажется, квартира сорок семь».

«Третий подъезд, второй этаж», – наметанным взглядом определила я местоположение квартиры с эти номером и решительно направилась к двери подъезда, снабженной кодовым замком. Небольшая задержка – раньше было гораздо проще, – но проблема вполне решаема. Тем более что установлен замок довольно давно и хорошо видно, на какие цифры нужно нажимать, – они стерлись больше остальных. Просто, как три копейки.

Действительно, квартира оказалась на втором этаже, совершенно правильно я рассуждала. Дверь ее, в отличие от трех остальных на площадке – железных, сохраняла архаичный деревянный вид. «Небогато здесь живут», – снова, во второй раз за время расследования данного дела, сделала очевидный вывод я.

И позвонила в дверь. Довольно быстро, я бы сказала, даже шустро она открылась, и передо мной возник молодой худощавый парень довольно смазливой наружности, одетый в черную майку с какими-то черепами и драконами. На голове у парня красовалась бандана.

– Вам кого? – несколько удивившись моему появлению, спросил он.

– Вы Женя? – спросила, в свою очередь, я.

– Да, – еще больше удивился парень, потому что я ему была явно не знакома, а о нем, как оказывается, имела какое-то представление.

И еще, как предположила я, удивление его подогревалось тем, что выглядела я не так, как обычные посетители этой квартиры.

– А меня зовут Татьяна. Я к вам по поводу Дины Черемисиной, – сообщила я.

– А-а-а, – как-то разочарованно протянул Женя. – Ну, проходите…

Он посторонился, и я вошла в прихожую. Из-за двери одной из комнат доносилась какая-то тяжелая музыка и голоса, которые, видимо, старались ее перекричать.

– А в чем дело-то? Вы насчет вещей, что ли, каких-то, или еще чего? – вяло осведомился Женя, следя за тем, как я разуваюсь.

– А что с вещами? – ответила вопросом на вопрос я.

– Да ну я не знаю… – пожал плечами хозяин квартиры. – Так в чем проблемы-то?

– Я занимаюсь расследованием причин ее смерти, – сказала я, посмотрев Жене прямо в глаза.

– Вот как? – удивился тот и поправил на голове бандану. – Да там, по-моему, все ясно.

– Мне тоже так казалось поначалу. А потом… В общем, можно пройти?

– Пройти можно. Для разговора, должно быть, лучше на кухню, а то там, – он махнул рукой в сторону комнаты, – шумновато.

Я пожала плечами и направилась на кухню. Женя обогнал меня, вошел в кухню первым и стал небрежно расчищать пространство на столе. Как я и предполагала, в квартире, где тусуются неформалы, особого порядка наблюдаться не могло. Что и демонстрировал наглядно заваленный и заставленный кухонный стол: грязные рюмки, окурки, какие-то газеты…

– В общем, присаживайтесь, – разрешил Женя, попутно закуривая сигарету. – Мне кажется, что вы не из ментуры. Родственница?

– Нет, частный детектив, – усмехнулась я. – А почему вы сочли, что я не из ментуры?

– Иначе сразу бы ксиву мне в лицо сунули, – тоже усмехнулся Женя. – Я ментов насквозь изучил.

– Где это? – полюбопытствовала я.

– А они везде, где их не просят, – махнул рукой неформал. – Идешь по улице, никого не трогаешь – прицепятся. В Москву приедешь, на вокзале – сразу они. А как что случится – не дозовешься. Вон у соседки хату вскрыли, так им целый вечер звонили, не могли дозвониться.

– Ну, ладно, это к делу не относится, – вздохнула я. – Давайте лучше о Дине.

– А что о Дине? – скривился Женя, сбрасывая пепел в импровизированную пепельницу – в обычный граненый стакан. – Девчонка как девчонка, слегка шуганутая только. Жалко ее… Чего не жилось?

В этот момент дверь в комнату раскрылась, музыка стала слышна очень явно, и на пороге кухни появилось существо женского пола. Правда, половые признаки были выражены не ярко – мешали свитер, джинсы, короткая стрижка, мальчишеская фигура. Только голос, резкий и звонкий, выдал девушку.

– Жень! У тебя марля есть? – выкрикнула она. Но, увидев меня, вошедшая осеклась, широко распахнув глаза. – Здрас-сьте… – совсем уже другим, чуть смущенным тоном произнесла она. Так обычно бывает, когда игравших детей неожиданно застают взрослые.

– Здравствуйте, – ответствовала я. – Меня Таня зовут.

– А меня Оля, – тут же отреагировала девушка, не особо, впрочем, любезно. Видимо, она уже пришла в себя. – Жень, у тебя бинт есть, что ли?

– На хрена тебе бинт? – как-то нервно воззрился на Олю парень в бандане.

– Да Ганс порезался! – воскликнула Оля.

– Е-мое! – Женя быстро вскочил со стула и бросился из кухни в комнату.

Вскоре из комнаты прошествовал рыжий кудрявый парень и направился прямиком в ванную.

– Бутылку он неудачно открыл! – недовольно прокомментировал случившееся вернувшийся вскоре Женя.

– Жень, ну бинт-то дай, что ли! – прикрикнула Оля. – Извините, пожалуйста, если мы мешаем, – с какой-то усмешкой обратилась она ко мне.

– Дай, дай… – крикливо передразнил Женя и, рывком открыв ящик, достал оттуда бинт. – На!

Оля взяла бинт и со вздохом удалилась.

– У вас здесь веселая компания, – сказала я, указывая на Олю и закончившего промывать свою рану Ганса.

– А-а! – Женя махнул рукой на своих друзей, словно показывая свое к ним до предела скептическое отношение.

– Так мы все же говорили о Дине.

– Ну да, Динка… А что там за проблемы, я так и не понял? – снова занервничал Женя, закуривая сигарету. – Ну, отравилась она из-за чего-то, и что? Я сколько ее знаю, а это уж три года, она всегда была ку-ку. Поэтому мы и не удивлены совершенно.

– Вы часто общались? – прервала я его.

– В последнее время нет, – быстро ответил Евгений. – С осени, по-моему, она сюда не приходила.

– А скажите, пожалуйста, с Мартином мне можно поговорить?

– С Мартином? – нахмурился Женя. – Можно! Только не сейчас и не здесь. У меня и своих проблем хватает. Да он здесь и бывает-то не часто.

– А где он живет?

– Не знаю, – ответил Евгений. – В клубе его можно поймать меломанском по четвергам. Это в ДК «Россия», на дачных остановках.

Неожиданно прозвенел дверной звонок, и Евгений нервно – я так поняла, что нервозность была для него совершенно обычным делом – рванул с места открывать дверь, пробормотав что-то типа «кого это черт несет?!».

Щелкнул замок, и в коридоре послышались сдержанные приветствия, а потом оттуда донесся грудной женский голос:

– Оля здесь, что ли? Она мне нужна.

– Здесь я, здесь! – весело откликнулась уже знакомая мне девушка, с визгом выскакивая из комнаты.

Я решила поспешить в эпицентр событий. Выглянув в прихожую, увидела невысокую, крепенькую девушку с рыжими волосами и каким-то высокомерным, надменным выражением лица. Одета она была в вишневую куртку, неизменные для неформалов джинсы и хайкинги, этакие дубовые ботинки армейского образца, использующиеся еще обычно в археологических экспедициях.

– Здравствуйте, – холодно поздоровалась со мной девушка.

– Маша, а к нам частный детектив пожаловал, прикинь! – с улыбкой начал Женя.

– По поводу? – таким же холодным тоном осведомилась девушка в хайкингах.

– По поводу Динки.

– Ее что, убили? – безразлично продолжила Маша, вешая куртку.

– С чего вы взяли? – вступила я.

– Я ничего не взяла, просто с какой бы стати вы тогда пожаловали.

В тоне прибывшей на тусовку Маши не содержалось ничего похожего на дружелюбие. Она говорила своим грудным голосом так холодно, как будто отбивалась от назойливого приставания на улице незнакомого мужчины.

– А у меня есть предложение, – раздевшись и разувшись, вдруг заявила Маша. – Давайте все вместе соберемся и поговорим с гостьей.

– Неплохая идея, – ухмыльнулся Женя. – Вот только эти дураки, – он кивнул в сторону Ольги с Гансом, – пьянку затеяли.

– Это кто здесь дураки? – взвилась Оля и неожиданно повисла на хозяине квартиры, принявшись его душить.

«Господи, только этого не хватало! – с досадой подумала я, глядя на молодежный выпендреж. – Сейчас заведут свою глупую бодягу на два часа, ничего полезного не узнаешь!»

Однако, рыжая Маша взяла инициативу в свои руки. Она повернулась ко мне и спросила:

– Что же вы хотели от нас узнать?

– А вот, например, у кого из вас были ключи от ее квартиры? – спросила я прямо в лоб, чем вызвала мгновенное возвращение Оли к серьезному и даже смущенному выражению лица.

Стоявший рядом Ганс нахмурился.

– Пройдемте в комнату, – распорядилась Маша, которая, видимо, обладала здесь определенным авторитетом, поскольку и Женя, и двое остальных послушно пошли за ней.

В комнате я, к своему удивлению, обнаружила минимум мебели. Зато наличествовал большой ковер, на котором, собственно, и стояло какое-то подобие стола. А на нем, в свою очередь, стояла бутылка божественно дешевого алкогольного нектара, называемого «Анапой», и банка килек в томате. В комнате было очень накурено, несмотря даже на то что дверь на балкон была открыта. В углу, также на полу стоял музыкальный центр, который издавал чудовищные дрелеобразные звуки.

– Я сделаю потише, – невозмутимо произнесла Маша, проходя к нему и поворачивая соответствующий выключатель.

Потом она снова обратилась ко мне:

– Присаживайтесь, у нас здесь обычно не стесняются и садятся прямо на пол. Впрочем, если вы опасаетесь за свою одежду, можете подстелить газетку.

Все это было сказано с выражением необыкновенного недоверия и даже презрения ко мне. Видимо, мой внешний вид и мой род занятий не вызывали почтения у неформалов.

Я, ни слова не говоря, уселась на ковер. Моему примеру последовали Женя и Оля с Гансом. Маша опустилась на пол последней.

– Будете? – спросил Женя, вертя бутылку «Анапы» в руках.

– Нет, я за рулем, – ответила я. – Давайте лучше о деле. Так что насчет ключей?

– Ключи от квартиры Дины брали, по-моему, все здесь присутствующие, – поджав губы, сказала Маша, прикуривая сигарету. – По той или иной надобности. Но это не основание для того, чтобы нас в чем-то подозревать.

– И вы лично тоже брали ключи? – осведомилась я.

– Брала в прошлом году.

– И по какой надобности?

– Думаю, что на подобные вопросы я могу и не отвечать, – тон Маши стал еще более недружелюбным.

– Мне – да, – согласилась я. – Но в милиции вы вряд ли сможете выбирать, на какие вопросы вам отвечать.

– Мы не в милиции, – равнодушно-спокойным тоном возразила Маша.

– Это пока, – столь же спокойно сказала я. – Милиция ведь непременно вызовет всех приятелей Дины, пользовавшихся ключами от ее квартиры, если узнает об этом факте.

– Вы что же, пытаетесь нас шантажировать? – с усмешкой спросила Маша, только жест, которым она поправила волосы, показал, что она заволновалась, правда – совсем чуть-чуть.

– Просто предупреждаю, – немного смягчила я обстановку. – Скажите лучше, остались ли у кого-нибудь из вас ключи от квартиры Дины?

Ганс и Оля отрицательно покачали головами. Маша вообще не стала отвечать, отвернувшись в другую сторону. Женя пожал плечами и сказал:

– Я-то вообще ключи не брал, если что… Они мне на фиг не нужны.

– Когда вы в последний раз видели Дину?

Оля с Гансом переглянулись.

– Ну… в прошлом месяце, наверное, – протянула Оля. – Да, Ганс?

– Да, – подтвердил тот и посмотрел на Женю.

– Вроде так, – пожал тот плечами.

– Она приходила сюда?

– Да, она всегда сама приходила, – ответила Оля, и на лице ее появилась усмешка, похожая на Машину.

– В каком смысле сама? – уточнила я.

– В том, что ее не нужно было уговаривать, – не поворачиваясь от окна, процедила Маша.

– А вы были против, что ли? – бросила реплику я.

– Почему против? Совсем даже не против! Мы дружелюбные люди, – ответил за всех Евгений, разливая «Анапу».

Ганс, который был наиболее молчаливым из всех, неожиданно выдал длинную фразу:

– Иногда по приколу было с ней общаться. Над ней… поприкалываться. У нее же там…

Он неопределенно повертел руками вокруг своей рыжей головы.

– Она что, вызывала такую реакцию? – спросила я.

Женя тем временем разлил вино, и компания приложилась к стаканам. Маша чуть отпила и тут же брезгливо поставила стакан назад.

– Ну и гадость же эта «Анапа»!

– Зато дешево, – ничуть не смущаясь, весело откликнулась Оля.

Потом, подцепив кильку на вилку, бросила ее себе в рот.

– Динка была нормальной девчонкой, не слушайте их никого, – обратилась она ко мне. – А что случилось с ней, так это, как говорится, судьба.

Она показала пальцем вверх.

– Где же вы видели ее в последний раз? – уточнила я.

– Здесь, по-моему, и видели, – ответила Оля.

– Нет, здесь вы ее не видели, – с напором возразил Евгений. – Я вообще ее не видел с прошлого года. Чего гонишь? Она давно уже сюда не ходила. С тех пор, когда вы над ней простебались, она обиделась, наверное, и не приходила больше.

Молчаливый Ганс, уплетая кильку, пожал плечами.

– Да не помню я, когда ее видела! – резко крикнула Оля. – С чего я должна помнить такую ерунду.

– Вы порой не помните и своего имени, Ольга Валерьевна, – неожиданно чопорно отозвалась Маша.

– Ой-ой! – закривлялась Оля. – Ты-то в любой момент времени можешь оттарабанить, что ты Пантелеева Мария Владимировна!

– Вы лучше с Мартином поговорите, – Евгений снова принялся разливать «божественный нектар». – Он больше к ней расположения имел. По-моему, у них даже что-то там было.

– Оставь свои грязные намеки, – сдвинула брови чопорная Маша. – Мартин влюблен в Олю, а она любит Ганса.

– А Ганс влюблен в «Анапу», – пошутил рыжеволосый юноша, за что получил подзатыльник от Оли.

Этот маленький эпизод послужил стартом большой заварухи за столом. Эмоциональная и вздорная, Оля вместе с Гансом устроили потасовку. Нервный Евгений начал на них орать, а Маша, вздохнув, вышла из комнаты. Я одна осталась как бы не при делах, весь возникший базар, кривлянье и разборки мне были неинтересны. Но у меня осталась еще парочка вопросов. И я, преодолев нежелание общаться с Машей, последовала за ней.

Она же, пройдя через прихожую к туалету и собираясь уже включать там свет, внезапно обернулась.

– Вы ко мне? – насмешливо осведомилась она. – Вы за мной в туалет пойдете?

– Ну, насчет туалета это, пожалуй, лишнее. Может, на кухне посидим?

– Хорошо, – Маша отдернула руку от выключателя и, изменив направление, прошла на кухню.

– Так что вы хотели у меня спросить? – спросила она, усаживаясь на стул и раскуривая сигарету.

– При упоминании некоего Мартина вы, в отличие от Евгения, дали понять, что между ним и Диной не было близких отношений.

– Я вообще против сплетен, – категорично отозвалась рыжая ханжа.

– Это прекрасно! Мне и не нужны сплетни. Мне нужно знать, с кем, помимо вашей компании, общалась Дина. А также – был ли у нее друг.

– Я не комментирую близкие отношения… В данном случае просто потому, что не знаю, был ли у нее друг. По-моему, был, журналист, но в нашей компании он не появлялся. А насчет круга общения… – она пожала плечами. – Дело в том, что нам не слишком-то интересно было ее общество, и после того, как Оля намекнула об этом, Дина и перестала приходить. С кем она общалась? Я однажды видела ее с одним интересным мужчиной…

– С кем же? – сразу ухватилась я.

– Понятия не имею. Я видела его первый и последний раз в жизни.

– Как он выглядел?

– Он очень интересно выглядел. У него было очень дорогое пальто, правда, все измазанное грязью, и дорогие ботинки. Ко всему прочему, он очень весело вел себя, – усмехнулась Маша. – Очень радостно смеялся, сгребал снег, лепил снежки и кидался ими в разные стороны. Потом он увидел меня, неожиданно рассмеялся и бросил снежком в меня. Промахнулся и показал мне язык.

«Потрясающий мужчина! Верх галантности! – мысленно прокомментировала я услышанное. – Уж не из психиатрической ли больницы он шел вместе с Диной?»

– Это было возле ее дома, я случайно там проходила, – неожиданно ответила Маша на мой мысленный вопрос.

– Вы не поинтересовались у Дины, кто он, этот мужчина?

– Нет, я поздоровалась с ней и пошла дальше. Я очень спешила, – отрезала Маша.

– А потом?

– По-моему, то была моя последняя встреча с Диной. Во всяком случае, здесь она больше не появлялась.

В этот момент закончившие шумно выяснять отношения, Оля и Ганс вместе с Женей появились на кухне.

– О чем идет речь? – осведомился Евгений.

– Об импозантном мужчине, друге Дины, – ответила я.

– Кто такой, почему не знаем? – склонился надо мной Женя, дыша перегаром.

Маша повторила рассказанную ей только что историю о необычном кавалере, любящем игру в снежки.

– Стоп! Так ведь это же Костя! – воскликнула Оля. – Костя, точно!

– Вы его знаете? – спросила я.

– Да, он рядом с Диной живет. Мы с Гансом его видели. Ты помнишь? – и Оля толкнула своего приятеля в бок.

– Да, – отозвался Ганс. – Прикольный чувак. Звал меня в футбол играть. Он с мячиком все время таскается.

– Да, у него чего-то там не в порядке, – сказала Оля, крутя пальцем у виска. – Здоровый такой, ему уж лет двадцать пять, наверное, а все с малышней возится. И с Динкой он дружил, и домой к ней часто ходил. Я спрашивала – чего это она с ним общается, а Динка серьезно так сказала, что он – человек хороший и что с ним прикольно. Ну, я пожала плечами, да и отстала от нее. Мне-то какое дело!

«Стоп, а уж не тот ли это тип, которого я видела на хоккейной площадке вместе с мальчишками и про которого потом мне рассказывала соседка Дины?» – мелькнула у меня догадка.

Я коротко пересказала приметы того самого парня, и Оля восторженно подтвердила:

– Ну да! Он это, точно! Он там один такой!

– И больше друзей мужского пола у Дины не было?

– Да откуда мы знаем! – взвился Евгений. – Мы что, няньки, что ли, для нее? Здесь – не было. Да и вообще, сколько раз можно говорить, что вам лучше с Мартином нужно перетусоваться! Он и скажет, кто там бывал, а кто нет.

Оля хохотнула, а Маша нахмурилась:

– Я попрошу вас без пошлостей!

Особой пошлости в словах хозяина квартиры я не увидела, но, видимо, у Маши на сей счет было свое, особое мнение.

– Мне, это самое… – вступил Ганс, – кажется, что нужно еще «Анапы». Могу предложить пять рублей. Кто больше?

– У меня только три! – подняв руку, как на школьном уроке, выкрикнула Оля.

– Я бы ничего не дала, но сегодня я добрая, – сказала Маша. – Есть червонец, можете взять в куртке.

– О-о-о! Круто! – завопил Евгений. – Сколько не хватает?

– Еще один рубль, – сказал Ганс и вопросительно посмотрел на меня.

– А вот бутылку можно сдать! – радостно воскликнула Оля, указывая на запыленную «чебурашку» в углу кухни.

Нет, мне, похоже, пора удаляться. Тем более что информация, какую я могла здесь получить, уже получена. И еще один нюанс – что-то давно я не советовалась со своими «косточками». Пора исправить этот недостаток. Поэтому я вместе с Гансом, который изменил своей медлительности, видимо, в предвкушении приобретения новой бутылки алкогольного пойла и энергично, в быстром темпе оделся, вышла из квартиры.

Неформалы проводили меня безо всякого сожаления, а Маша даже не вышла из кухни, чтобы попрощаться. Ганс всю дорогу молчал, а на углу, где наши пути должны были разойтись, бросил короткое «пока!» и исчез в продуктовом магазине.

* * *

Вернувшись домой, посмотрев на календарь и с удовлетворением отметив, что сегодня среда (следовательно, клуб меломанов в ДК «Россия» будет открыт завтра), я обратилась к своим эзотерическим помощникам.

7+36+17 – в такое сочетание сложились мои двенадцатигранники. А означало оно следующее: «Пока Вы медлите, будущие удачи могут пострадать, а тайные замыслы врагов возмужают».

Ну и где же я медлю? Ах, ну да, конечно: у меня ведь есть телефон психолога Пименова, и мне давно пора им воспользоваться. Вчера он не откликнулся. Что будет сегодня?

Увы, и сегодня телефон молчал, с упорством посылая мне только длинные гудки. Но как только я положила трубку, в очередной раз разочаровавшись насчет разговора с Пименовым, аппарат ожил.

Я схватила трубку, подумав так: может быть, Пименов от кого-то скрывается, но по определителю он опознал неизвестный ему номер и из любопытства решил прозвониться. Но я ошиблась. Я сразу узнала категоричный и отрывистый голос Игоря Черемисина.

– Татьяна? Очень хорошо, что я вас застал. У меня для вас… важное сообщение.

– Слушаю вас! – посмеявшись в душе над армейски рублеными фразами Игоря, отозвалась я.

– К нам приходил один человек, – выдохнул брат Дины и сделал паузу.

– И что? – удивилась я.

– Так вот он, – тут же отреагировал Игорь, – искал Дину.

– Кто это был?

– Толстый, небритый дядя. Представился Андреем Николаевичем. Больше он ничего о себе не сообщил.

– Чего же он хотел?

Игорь слегка замялся. Он немного подышал в трубку, потом, видимо, собравшись, отрубил:

– Приезжайте к нам сейчас, я все расскажу.

Я легко согласилась и вскоре уже сидела за рулем своей верной бежевой «девятки», направляясь к Черемисиным.

Открыл мне Игорь.

– Проходите, – отрывисто произнес он, распахивая дверь во всю ширь. – Так… Мам! – крикнул он в глубь квартиры. – Чай сообрази!

Наталья Борисовна с удивленным выражением лица вышла в прихожую.

– Мам, прошу тебя – чаю сообрази! – четко, чуть ли не по слогам произнес Игорь, не давая ей пройти.

– Но я просто хочу узнать, кто пришел.

– Это… не к тебе, – категорично отрезал сын.

– Как это не ко мне? – узнав меня, всплеснула руками Наталья Борисовна. – Ведь пришла Татьяна. Наверняка нам найдется о чем поговорить.

– Мам! Я же сказал… – крутанувшись на месте, прикрикнул Игорь. – Понимаешь, нужно ча-ю! Ча-ю! Понимаешь или нет?

Теперь Игорь повторял слово «чаю» по слогам, очень отчетливо, словно ребенок, требующий исполнить его каприз здесь и сейчас.

– Ну хорошо, хорошо, – пошла на попятную Наталья Борисовна, удаляясь на кухню.

– Так, – вернулся к своей обычной деловой манере Игорь и обратился ко мне: – Пройдемте в комнату!

И энергично замаршировал в сторону дальней двери из зала, приглашая меня двигаться за ним. Я миновала диван, на котором возлежал отец семейства, читая какую-то газету, и вошла в комнату Игоря. Он пригласил меня устроиться поудобнее, сам уселся напротив и по-чекистски взглянул мне в глаза.

– В общем, он пришел сегодня, в… – Игорь взглянул на часы, – пятнадцать сорок пять… Нет, в пятнадцать пятьдесят! – тут же торопливо поправился он. – Толстый, лет… сорок… куртка-пуховик, кроссовки, петушок.

– Пьяница, что ли, какой-то? – вспомнив еще и про небритость, упомянутую в телефонном разговоре, спросила я.

– Нет! То есть… не знаю. Но выглядел несимпатично. И еще от него… воняло.

– Чем? – уточнила я.

– Потом! – категорично отрубил Игорь. – Но это неважно. Он искал Дину.

– А по какому поводу?

– Она задолжала ему деньги. Так он сказал.

– Это уже интереснее. И что же, он приходил требовать деньги?

– В общем, да. Хотя я ему сказал, что Дины больше нет. Следовательно, и требовать не с кого. А он у нас с матерью начал расспрашивать – кто мы, где работаем, что у нас есть. Я его, короче, с лестницы спустил.

М-да, отметила я, Игорь Черемисин действовал своими излюбленными методами.

– Он как-то представился, помимо того, что его зовут Андрей Николаевич?

– Нет!

– И ничего не объяснил, за что Дина ему задолжала, сколько? Почему взяла деньги именно у него?

Игорь насупился и опустил голову. Наступила пауза. После почти минутного молчания он смущенно пробормотал:

– Дядька вообще… плохо говорил. Дикция неважная у него. Он шепелявит и еще… картавит. А Дина ему задолжала, и за что, он не сказал.

В этот момент в комнату зашла Наталья Борисовна с двумя чашками чая и тут же включилась в разговор:

– Я вообще не поняла, зачем мужчина явился. Я даже испугалась, когда его увидела. Не могу понять, что связывало его с Диной. Лично я ни за что бы не стала общаться с подобными людьми. Когда я была молодой, я знакомилась с мужчинами, но с приличными, а он…

– Так, мам! – перебил ее высокопарности Игорь. – Спасибо за чай, вы свободны, мадам!

– Нет, я просто не понимаю, – театрально воздела руки к потолку Наталья Борисовна, – где ты мог нахвататься таких вульгарных манер! Это все твоя работа, фирма твоя… Ты совершенно испортился, а раньше был такой милый мальчик!

– Раньше в Волге рыба была, – отрубил Игорь и довольно грубо захохотал.

Видимо, он счел, что произнес лучшую шутку сезона. Наталья Борисовна поморщилась и повернулась ко мне.

– Наверняка тот человек все выдумал. Дина не могла никому ничего задолжать. Если бы ей нужны были деньги, она бы обратилась к нам.

– Значит, ничего, кроме примет и имени, о приходившем к вам человеке неизвестно, – констатировала я.

– А вот и известно! – неожиданно выдал Игорь. – Я специально выглянул в окно, когда отправил его с лестницы. Он сел в машину. Белая «шестерка», вся заляпанная, поэтому не весь номер я сумел разглядеть. Только две цифры и одну букву.

Черемисин с деловым видом полез в ящик стола и достал оттуда листок бумаги.

– Вот: 6 и 2. И буква «х». Все!

– Как они хотя бы были расположены? По порядку или нет?

– Первая цифра была шестерка, а второй не было видно. Потом двойка и сразу буква «Х».

– Ну, это хоть что-то, – переписывая данные к себе в блокнот, отметила я.

– Больше информации у меня для вас нет, – отчеканил Игорь и как-то сразу сник, повесив голову.

– Вы и так уже достаточно мне сказали, – успокоила я его.

Наталья Борисовна, удалилась было в другую комнату, но сразу снова зашла.

– Вы понимаете, Татьяна, что это все полная ерунда! Дина не могла связаться с таким человеком! – проникновенным голосом, полным внутреннего убеждения, заговорила она.

– Я все выясню, успокойтесь, – сказала я и встала со стула.

– Я провожу, – тут же вскочил Игорь.

Я прошла через комнату, где отец семейства уже повернулся ко всем спиной и задремал. Газета, которую он читал, валялась рядом. С трудом отделавшись от жаждавшей общения Натальи Борисовны и попрощавшись с Игорем, я покинула квартиру Черемисиных.

Приехав домой, я снова набрала телефон психолога Пименова. Но он как сквозь землю провалился.

Еще один день прошел, и мне ничего не оставалось, как лечь в кровать и предаться размышлениям. Вроде бы я все делаю, как надо, без особых промедлений, но… где-то медлю, согласно мнению моих магических «косточек». Интересно бы знать где? Может быть, стоит поискать Светлану Мироненко, которая по непонятной причине вдруг сорвалась и умчалась к родителям в Красный Кут? Может быть, необходимо выяснить адрес психолога Пименова и наведаться к нему прямо домой, не довольствуясь телефонными звонками? А может быть, еще что-нибудь? Клуб филофонистов, посещение которого, по моему мнению, может многое прояснить, будет работать только завтра. Здесь промедления вроде бы нет.

Ах, ну да, конечно! Не следует откладывать в долгий ящик выяснение личности мужчины, приходившего к Черемисиным. Я вынула блокнот с полученной от Игоря частичкой номера его машины и позвонила своему милицейскому другу Андрею Мельникову. Тот без особого удовольствия меня выслушал, но обещал поднять базы данных ГАИ и попробовать выяснить имя владельца той самой «шестерки», на которой уехал от Черемисиных неопрятный толстяк. Правда, Мельников не упустил случая поворчать по поводу своей нелегкой милицейской судьбы и сообщил мне, что запарился искать некую молодую женщину, которая «снимает» в кафе мужиков, а потом поит их клофелином. Я сказала, что жалобу на это от него уже слышала и на всякий случай заявила, тут ничем не могу ему помочь, поскольку заказов от разутых и раздетых любителей кафешных знакомств ко мне не поступало. Но как только поступят, заверила я, то с удовольствием окажу посильную помощь милиции в целом и ему, Мельникову, в частности. Андрей, посопев и проворчав что-то уж совсем нечленораздельное, повесил трубку.

Таким образом «отстрелявшись» еще и по этому эпизоду, я уже с совсем чистой совестью легла спать.