Текст книги "Агент возмездия"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Вот такие, как вы, и создают проблемы, – бросила я напоследок и подняла стекло.

Олег сел в машину, но отъезжать почему-то не спешил. Будь на его месте кто-то другой, я бы принялась сигналить, а сейчас просто сидела и смотрела в зеркало заднего вида и прислушивалась к учащенному биению своего сердца. Тренер вдруг вышел из машины, сделал несколько шагов вперед и остановился около моей дверцы. Я нажала на кнопку, стекло опустилось наполовину.

– Ну, в чем еще дело? – осведомилась я, глядя прямо перед собой.

– Да, это вы. Простите, что я вас сразу не узнал без резиновой шапочки. Сел в машину, и в мозгу что-то щелкнуло – а ведь эта девушка в «Мини-купере» моя ученица. Как вам первая тренировка?

– Слишком затянулась. Мне уже давно надо быть в другом месте, – я старалась говорить как можно строже, но все равно боялась, что выдам свои чувства.

– Ну, если вы из-за меня куда-то опоздали, то я предлагаю кардинально поменять планы. Давайте где-нибудь вместе поужинаем.

– В «Мак-авто»? – сострила я.

– Ну почему же? В каком-нибудь уютном ресторане.

– Боюсь, что и там возникнут проблемы с парковкой. Олег Павлович, вы не будете так любезны, не освободите мне дорогу?

– Простите, я еще не успел запомнить все имена. Вас как зовут?

– Полина.

– Вас я точно запомню, – ответил Балдин и пошел к своей «Мазде».

Мы наконец-то разъехались, а я стала мысленно ругать себя за то, что неправильно вела себя с Олегом. Если бы Алинка наблюдала всю эту сцену, она раскритиковала бы каждое мое слово и каждый мой взгляд. Я даже представляла себе, как подружка меня учит: «Полина, оставь агрессивный образ феминистки для своих игр в агента возмездия. Добавь в личную жизнь гламура. Тебе не стоило отказываться от приглашения в ресторан…»

Когда я вернулась домой, дедуля лез на стенку от зубной боли. У него было такое страдальческое лицо, что я едва не захлебнулась жалостью. Заговаривать зубы я не умела, поэтому предложила отвезти его в круглосуточную клинику. Но дед категорически отказался, да еще обвинил меня в жестокосердии.

– Аришенька, так я же хотела, как лучше. Выпей хотя бы анальгинчику.

– Может, лучше водкой прополоскать?

– Не уверена.

– Совсем ты меня не жалеешь, – капризничал Ариша.

Несмотря на свой почтенный возраст, он был взрослым ребенком, требующим сострадания и ласки. Вот в такие моменты наши отношения держались исключительно на лестном слове.

– Аришенька, дорогой мой, я тебя очень жалею, – говорила я, гладя прародителя по голове, – но и ты пойми, что зубная боль – это не шутки, она сама по себе не пройдет.

– Может, пройдет? – торговался дедуля. – Вот выпью коньячку, и она отстанет от меня.

– Нет, мой хороший, лучше анальгинчику.

Я все-таки уговорила Аришу выпить обезболивающую таблетку и лечь баиньки.

Глава 6

Наутро зубная боль снова дала о себе знать, и я начала убеждать деда, что необходимо сходить к врачу хотя бы на консультацию. Как ни странно, он согласился, но был вынужден отправиться в стоматологическую клинику один, без моего сопровождения, потому что я ждала домработницу. Наверное, терпеть боль было уже невмоготу.

Вскоре пришла Прошкина. Я хотела тут же спросить у нее про вчерашние занятия в бассейне, но сдержала себя и задала более невинный вопрос:

– Вера, вы продолжаете наблюдать, не следят ли за вами?

– Все время смотрю по сторонам, но ни разу не заметила слежки. Никто за мной не ходит. Наверное, надоело заниматься этой ерундой.

– А вы вчера были в бассейне? – спросила я без всякого перехода.

– Да, конечно. Мы с Мишенькой стараемся не пропускать занятия, ну, разве что в исключительных случаях.

– А вы в «Зените» занимаетесь?

– Да, а почему вы спрашиваете? – насторожилась Вера.

– Просто так. Я тоже там плаваю, – сказала я, внимательно наблюдая за Прошкиной.

Она отвела взгляд в сторону и спросила:

– Какие на сегодня будут задания?

Мне так и хотелось уличить Веру во вранье, но для этого пришлось бы признаться, что я вчера караулила ее с сыном у входа в спорткомплекс. Пожалуй, не стоило выставлять напоказ свое недоверие. Если домработница от меня что-то скрывает, то рано или поздно сама на чем-нибудь проколется. Я обозначила Прошкиной фронт работ по дому, и она тут же принялась за дело, демонстрируя просто маниакальную добросовестность.

Часа через два вернулся Ариша, я поспешила в прихожую и забросала его вопросами:

– Ну, как твой зуб? Рентген сделали? Неужели его удалили?

Дедуля молча кивнул мне, сунул в руки почту и стал снимать верхнюю одежду. Судя по всему, анестезия еще не прошла, и ему было трудно ворочать языком. Я не стала больше мучить Аришу своими расспросами, а пошла к себе, на ходу перебирая кучу красочных рекламных буклетов и листовок, извлеченных из почтового ящика. Какая-то бумажка упала к моим ногам, я наклонилась и подняла конверт. Он был запечатан, но не подписан. На нем не значилось не только адреса отправителя, но и адреса получателя. То ли такие письма «счастья» распространили по всему поселку, то ли это таинственное послание предназначалось именно нам. Я повернулась к окну и попыталась разглядеть содержимое конверта на свет, но безуспешно. Зайдя в свою комнату, я бросила рекламу на стол, распечатала конверт, извлекла сложенный вчетверо листок и стала читать:

«Господа Казаковы!

Считаю своим долгом сообщить, что вы взяли на работу прислугу с очень плохой репутацией. Если вы ее не уволите, то у вас будут большие неприятности. Будьте благоразумны!

Ваш сосед».

События продолжали развиваться по спирали. Верин недруг нашел ее даже здесь, в закрытом коттеджном поселке, а она заверяла меня, что за ней нет никакого «хвоста». Скорее всего, этот человек ездил за ней на машине, а Вера приглядывалась к таким же, как она, пешеходам. Или она точно знает, кто и почему мешает ей жить, следуя за ней буквально по пятам, но упорно молчит? На что она вообще надеется?

Я еще раз прочитала несколько строчек, набранных на компьютере и напечатанных на стандартном листе белой бумаги. Послание было кратким, но составлено оно было с толком. В нем присутствовала угроза, но не явная. Если бы я не знала предыстории, то усмотрела бы в письме только предупреждение человека, который сам влетел, воспользовавшись услугами той же домработницы, и посчитал своим долгом предупредить соседей. А неприятности, которые он сулил, следовало ждать от Веры. Например, кражу денег или антиквариата. Прислушалась бы я к совету «доброжелательного соседа»? Скорее всего, да. Зачем искушать судьбу, если любая фирма по подбору персонала может в два счета подыскать домработницу с хорошими рекомендациями?

Но Прошкина не случайно попала в наш дом. Бабенко прислал ее сюда не как прислугу, а как клиентку, поэтому я знала о Вере больше, чем мог предположить ее недруг. Куда бы Прошкина ни устраивалась на работу, там незамедлительно появлялся человек с милицейской ксивой и требовал ее уволить. В противном случае он обещал работодателям проблемы. Наверняка блефовал. Но Вера была не таким уж ценным кадром, поэтому ею легко жертвовали. А что же делать мне? Неужели подчиниться? Ну, уж нет! Не на ту напали! Есть счастливая возможность поймать автора этого письма на живца. Если Вера молчит, пусть ее противник расскажет, какие у него к ней претензии.

«Если вы ее не уволите, то у вас будут большие неприятности», – снова прочитала я, вдумываясь в скрытый смысл этих слов. Ну, какие у нас с дедулей могут быть неприятности? Ровным счетом никаких. Это в ресторан можно посылать комиссию за комиссией, которые будут там наперегонки друг с другом искать всевозможных тараканов, пока не найдут их в нужном количестве и не закроют точку общепита на законном основании. А нам с дедулей никто не волен указывать, кого нанимать для работы по дому.

А если я зря ищу в письме скрытый смысл? Вдруг некто на самом деле предупреждает нас о том, что держать Веру в доме опасно? Почему? Да потому что она воровка, мошенница или больна туберкулезом, не говоря уже про гепатит и СПИД.

Пока не ушло время, я решила поговорить с охранниками. Быстро переоделась, спустилась вниз, тихонько вышла из дома и прошлась до ворот пешком. Мальчики в камуфляже посмотрели на меня с крайним удивлением.

– Полина Андреевна, у вас машина сломалась? – поинтересовался один из них.

– Нет, я пришла поговорить с вами. Кто-нибудь посторонний был сегодня в поселке?

Парни переглянулись и сказали в унисон:

– Нет.

– Вы в этом уверены?

– Ну, домработница к вам прошла, – процедил высокий брюнет, – так она уже не в первый раз сюда приходит.

– А с чего вы взяли, что женщина, которая пришла к нам, именно домработница?

– А кто еще? Не подруга же ваша, – усмехнулся охранник по имени Дима.

– Я вашу подружку хорошо знаю, – вторил ему напарник, – такая шикарная блондинка. А эта… достаточно разок взглянуть на нее, и сразу ясно, кто она такая.

– Вот именно, глаз у нас уже наметанный. Прислугу от гостей мы безошибочно отличаем.

– Ну, вот что, хватит мне зубы заговаривать!

– Да мы и не заговариваем…

– Полина Андреевна, если вы пришли сюда, чтобы задать эти вопросы, значит, что-то случилось? – догадался брюнет.

– Вас ограбили? – предположил русоволосый.

– До этого дело, к счастью, не дошло. Значит, так, мальчики, я понимаю, что мировой кризис докатился и до Горовска, поэтому лишний шанс заработать никто не упускает…

– Это вы к чему клоните?

– Не перебивайте! Вы или ваши сменщики злостно нарушили должностные инструкции. Сначала разгласили конфиденциальную информацию о жильцах, а затем пустили в поселок постороннего человека. Если я сообщу об этом вашему начальству, то оно не станет разбираться, кто конкретно это сделал, вас всех уволят без выходного пособия. Такой случай уже был пару лет назад.

– Полина Андреевна, ну мы правда ничего не нарушали!

– Я же просила не перебивать меня! – прикрикнула я, но дальше перешла на спокойный тон. – Мне нет особой радости от того, что с завтрашнего дня здесь будут дежурить другие люди, поскольку тогда я совсем ничего не узнаю. К тому же нет никакой гарантии, что новые охранники будут лучше старых. В общем так, вам двоим предоставляется счастливый шанс не только реабилитировать себя, но и заработать.

– Это как? – заинтересовался брюнет Дима.

– Вы поговорите со всеми своими сменщиками и во время дружеской беседы узнаете, кто интересовался нами и нашей новой домработницей. Меня интересуют приметы этого человека, номер его машины, в общем, все-все-все… Добудете информацию, получите за нее приличное вознаграждение. Ясно?

– А если мы ничего не узнаем?

– Тогда грош вам цена. Работа в охране не для вас.

– Ладно, мы все поняли, будем стараться, – сказал Дмитрий, явно мотивированный обещанным вознаграждением.

– Вот это правильно. Жду вашего звонка, – сказав это, я развернулась и пошла домой.

Вера наводила порядок в кладовке. Почувствовав мой взгляд, она оглянулась и спросила:

– Что-то не так?

– Вера, оторвитесь, пожалуйста, нам надо поговорить.

Прошкина поставила пустую банку на полку и пошла за мной в гостиную кантри с самым понурым видом.

– Присаживайтесь, – сказала я, и домработница послушно опустилась в кресло. – Скажу вам сразу, у меня нет никаких претензий к тому, как вы работаете. Речь пойдет исключительно о ваших проблемах. Вы сами ничего не хотите мне рассказать?

– Нет, вы и так все знаете. Мне добавить нечего.

– Ладно. Тогда я повторю свой вопрос – вы были вчера в бассейне?

– Это так важно?

– Да, потому что за каждым вашим шагом следят.

– Вы хотите сказать, что нам и в бассейне кислород перекроют? Но администрация не вправе лишить нас занятий по платному абонементу, по крайней мере, пока он не закончится. А я его только на этой неделе купила. У нас с Мишей еще весь месяц впереди… Нет, я думаю, такого не случится. В «Зените» такие люди хорошие работают, с таким пониманием относятся к нам. Знаете, нас даже пропускают на территорию спорткомплекса через служебный вход, потому что так мы минуем лестницу.

– Вы хотите сказать, что заходите не через центральные ворота, а совсем с другой стороны?

– Да, – подтвердила Вера, даже не подозревая, как важна для меня эта информация, ведь теперь мои подозрения в ее неискренности начали таять.

– Скажите, когда Мише был поставлен диагноз ДЦП?

– Уже в роддоме. Меня даже спрашивали, не откажусь ли я от ребенка, ведь официально я не была замужем. Я ни секунды не раздумывала, сразу сказала, что не откажусь. Конечно, в глубине души была надежда, что диагноз не подтвердится, что мальчик здоров, но чуда не произошло. Первые месяцы я только и думала о том, за что мне такое наказание, а потом приняла болезнь Миши как данность, и мне стало легче. Когда мама была жива, она меня всячески поддерживала, – сказала Вера и смахнула слезу.

Если она сейчас нагло врала мне, то я была готова признать, что совершенно не разбираюсь в людях.

– Где вы жили до того, как переехали в центр Горовска?

– На Локомотивной улице.

– Какие у вас там были отношения с соседями?

– Нормальные, и на новом месте тоже были нормальные отношения с соседями, до недавнего времени.

– И все-таки, может, кто-то из ваших старых знакомых затаил на вас зло и разыскал по новому адресу?

– Не думаю, – пробормотала Прошкина, но, наткнувшись на мой взгляд, повторила более уверенно: – Нет, мы там ни с кем не конфликтовали.

– Скажите, у Миши были какие-нибудь травмы? Ну, допустим, он упал, получил сотрясение мозга?

– И вы туда же, – обиделась Прошкина. – Я никогда не поднимала на Мишу руку.

– Вера, отвечайте конкретно на мой вопрос.

– Нет, никаких травм у моего сына не было. Нам и без того болячек хватает. Полина, а почему вы об этом спрашиваете?

– Это не праздный интерес. Вера, вам потребуется мужество, чтобы услышать то, что я вам сейчас скажу.

– Полина, говорите, я ко всему готова.

– Мужчина с удостоверением сотрудника милиции побывал не только там, где вы работали. Он приходил и туда, где вы сейчас живете, и поведал о вас старушкам одну очень некрасивую историю, – сказала я, обдумывая, как бы ее помягче преподнести Прошкиной.

– Какую историю? Не понимаю, о чем вы…

Как ни крути, но обойти острые углы было невозможно.

– Он сказал, что Миша сделался инвалидом в результате несчастного случая, а виноваты в этом… вы, Вера. Реакция соседей на эту информацию не заставила себя ждать…

– Это наглая клевета! Да как у него язык только повернулся сказать это?!

– У кого? – осторожно поинтересовалась я, надеясь, что в пылу гнева Прошкина проговорится.

– Не знаю, – вполне искренно ответила несчастная женщина. – Ума не приложу, кто он и зачем все это делает. Полина, а вы о нем еще что-то выяснили?

– Только то, что этот человек хороший психолог, поэтому легко настроил против вас соседей, а они, в свою очередь, – Павла.

– Что?

– Да, Вера, Алябьев расстался с вами по милости сердобольных бабушек. Они сочли своим долгом рассказать ему все, что узнали о вас, а он и уши развесил!

– Как они могли? С какой стати они стали вмешиваться в мою личную жизнь? – Вера аж вся затряслась от негодования.

– Полагаю, что из самых лучших побуждений. Просто-напросто пожалели мужчину…

– А меня, значит, им не жалко? Да как же так? Я ведь им ничего плохого не сделала.

– Соседки информированы относительно вас и вашего прошлого, поэтому их поступок вполне понятен. А вот действия того, кто ввел их в заблуждение, пока не поддаются никакому объяснению. Но это только вопрос времени, я скоро все узнаю.

– Полина, может, мне лучше в милицию обратиться? Ведь клевета наказуема, так?

– Вера, вы забыли, что клеветник показывает всем удостоверение сотрудника этой самой милиции?

– Может, кто-то запомнил его фамилию и звание?

– Ваши соседи не запомнили, Стас Бабенко тоже. Не думаю, что в других коммерческих фирмах, из которых он вас уволил, кто-то имел возможность внимательно разглядеть это удостоверение.

– Значит, вы его не найдете, – пробормотала Прошкина с тоскливой обреченностью в голосе.

– Вера, я вам говорила, что у меня есть опыт в подобных делах. Я обязательно отыщу этого человека и призову его к ответу, – заверила я.

– Что же мне делать? – спросила Вера, пропустив мое обещание мимо ушей. – Может, поговорить с соседями, показать им Мишину медкарту? Пусть знают, что повелись на гнусную клевету. Детский церебральный паралич у него с рождения.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

– Вы потратите кучу нервов, доказывая свою невиновность, но вам не поверят до тех пор, пока вы не объясните мотивы вашего недруга.

– Наверное, вы правы. Павел тоже не поверит. Наверное, не поверит… Полина, я давно хочу у вас спросить…

– Да?

– Еще при первой встрече вы сказали, что идете тропой современного Робин Гуда… Вы такая молодая, красивая… Зачем вам все это нужно? Неужели только из-за адреналина?

– Я объясню вам это как-нибудь потом, не сейчас, ладно?

– Ладно, но я не хочу, чтобы у вас из-за меня возникли какие-то проблемы…

Я хотела блеснуть красноречием, сказав, что жить без проблем не интересно, интересно их преодолевать, но вовремя одумалась. На Верину долю выпало много трудностей, которые она ежедневно преодолевала вместе со своим неизлечимо больным сыном. Она наверняка согласилась бы променять их на серые монотонные будни с одной только оговоркой – чтобы Миша при этом был здоров.

Мы еще немного поговорили с Верой, и я отпустила ее домой. Поднявшись на второй этаж, я заглянула в дедову спальню. Ариша с самым страдальческим видом лежал в постели.

– Ну, хватит уже жалеть себя! Можно подумать, ты один на всем белом свете подвергся жестокой процедуре удаления зуба!

– Полетт, – только и смог проговорить дедуля и сразу же ухватился рукой за щеку.

– Ладно, ты молчи, а я буду тебе рассказывать. Сегодня нам пришло письмо с угрозами.

– От кого? С какими угрозами? – живо поинтересовался Ариша, мигом забыв про свою болячку.

Я передала ему содержание анонимного письма близко к тексту, затем спросила:

– Ну и что ты об этом думаешь?

– Я так и не отнес Стасу коньяк.

– Ариша! При чем здесь коньяк! Я тебя про письмо спрашиваю. Что нам делать?

– А что нам делать? Нас санэпидемстанцией и пожарной охраной не напугаешь. Это наша частная собственность, и она неприкосновенна. Будем жить дальше, как жили, в чистоте и порядке, вкушать борщи и котлеты, которые нам Вера готовит. Кстати, я проголодался. Что у нас на обед?

– Специально для тебя я попросила Прошкину приготовить суп-пюре. Разогреть?

– Суп-пюре – это хорошо. Разогрей. Я уже представить себе не могу жизнь без домработницы. – Ариша поднялся с постели, лукаво посмотрел на меня и спросил: – Полетт, а не кажется ли тебе, что отгадка сама нам в руки идет?

– Кажется, – я улыбнулась тому, что мы с Аришей мыслим одинаково. – Скоро мы все узнаем.

Глава 7

На следующий день я колесила по городу в поисках нового купальника. От бутика к бутику, от супермаркета к супермаркету. Если бы несколько дней назад мне кто-то сказал, что я буду сходить с ума от неудовлетворенного покупательского спроса, ни за что бы не поверила. Когда Нечаева начинала убеждать меня, что судьба ее романа может зависеть от такой мелочи, как сумочка, купленная в прошлом сезоне, я говорила ей что-нибудь в таком духе: «Алина, уверяю тебя, назавтра твой бойфренд даже не вспомнит, была ли при тебе сумочка, не говоря уже о том, какого она цвета, и уж тем более не поймет, из новой она коллекции или прошлогодней». Подружка мне, естественно, не верила.

Теперь я вбила себе в голову, что без нового купальника мне ни за что не завоевать сердце Балдина. Это стало просто моей идеей фикс. Наверное, ко мне переползли Алинкины гламурные тараканы. Я даже решила, что не пойду в бассейн, пока не куплю что-то такое розово-обтекаемое, выгодно подчеркивающее мою фигуру и гармонирующее с голубовато-зеленой водой. Только вот беда – ничего подходящего в Горовске никак не находилось. То цвет не тот, то нет моего размера. Наконец в одном спортивном магазине мне сказали, что завтра будет завоз новой коллекции купальников известной английской фирмы. Это вселило в меня надежду – занятие акваджоггингом, точнее, свидание с Олегом, не сорвется.

За ужином дедуля внимательно присматривался ко мне и за чашкой чая все-таки заметил вслух:

– Полетт, я давно не видел такого блеска в твоих глазах. Ты случайно не влюбилась?

– В кого? – переадресовав вопрос прародителю, я тут же перешла на другую тему: – Ты сегодня в казино не собираешься?

– Нет, мне после операции надо еще отлежаться, – сказал Ариша, считая удаление своего коренного зуба сложнейшим хирургическим вмешательством. – А ты так и не ответила на мой вопрос.

– Какой?

– Кто является объектом твоих воздыханий? Я его знаю?

– Никто, тебе все это показалась, – сказала я, сраженная дедовой проницательностью. – У меня просто хорошее настроение.

– Ты давеча играла на саксофоне. Давно не слышал ничего подобного. Это было, не побоюсь этого слова, божественно. Полетт, ну почему ты не хочешь поделиться со мной своей душевной тайной?

– Да потому что нет никакой тайны! Ты придумал себе, не знаю что, – парировала я, чувствуя, что мои щеки начинают розоветь.

– Ладно, если ты еще не созрела для чистосердечных признаний, я не буду на тебя давить.

– Ариша, давай лучше поговорим о деле. Сегодня у Веры выходной, а завтра она отведет Мишу в школу-интернат и поедет к нам. Ты, пожалуйста, никуда не уходи, встреть ее, дай задание…

– А где в это время будешь ты?

– Я планирую завтра аккуратно понаблюдать за Верой со стороны, точнее, за тем, кто ее пасет.

– Какой в этом смысл? Мы не отказали Прошкиной, значит, ее недоброжелатель сам будет искать встречи с нами. Если ты будешь мелькать у него перед глазами, то можешь спугнуть. По-моему, стоит положиться на естественный ход событий.

– Ты думаешь?

– Уверен.

Дед был хорошим стратегом, как любой карточный игрок, поэтому я прислушалась к его совету. Тем не менее на следующий день я все-таки поехала в город, за купальником. На первом же КП ДПС мой «Мини-купер» тормознул гаишник. Это меня удивило, потому что я не нарушила никаких правил. Остановиться-то я остановилась, но выходить из машины не собиралась, ждала, когда человек с полосатым жезлом сам подойдет ко мне.

– Старший сержант Банщиков! Предъявите ваши документы, – грозно потребовал постовой.

Надо мной возобладали амбиции дотошного юриста, и, прежде чем протянуть сержанту свои документы, я поинтересовалась:

– На каком основании вы меня остановили?

– Черный «Мини-купер» в угоне, – буркнул гаишник, явно недовольный моей строптивостью, затем повторил: – Гражданочка, предъявите ваши документы!

Причина, названная Банщиковым, была уважительной, поэтому я протянула ему свои права и ПТС-ку. Надо сказать, меня немало удивило то, что в Горовске, оказывается, была еще одна точно такая же машина, как у меня. Никогда не встречала на дорогах родного города не только черный, но и вообще «Мини-купер». Или его угнали не в Горовске, а в области?

Старший сержант долго и придирчиво всматривался то в мою фотографию на удостоверении, то в оригинал. Кажется, нашел сходство, потому что перешел к изучению паспорта транспортного средства.

– Откройте капот! – наконец потребовал он.

– Зачем?

– Я должен сличить номера двигателя и кузова.

Я предоставила Банщикову такую возможность. Что поделаешь, работа есть работа. Только сержант выполнял ее как-то неторопливо, будто сознательно тянул время, ожидая денежного ускорения процесса. Разумеется, давать ему взятку я не собиралась. Когда он это понял, вернул мне документы. Придраться-то по сути было не к чему. Я поехала дальше, через пару кварталов меня снова тормознули. Не задавая лишних вопросов, я протянула подошедшему менту свои документы. Пока он их изучал, я думала о том, как нелегко приходится владельцам самых угоняемых марок автомобилей. Для них такая задержка в пути – явление частое. А я с этими неудобствами столкнулась впервые.

Сержант Яковлев пошел дальше своего коллеги. Без всякого предупреждения он открыл дверку со стороны пассажира и полез в бардачок, решив досмотреть салон моего авто. Мне не хотелось идти с ним на откровенный конфликт, поэтому я тактично у него поинтересовалась:

– Простите, а что вы там ищете?

– Оружие, наркотики, – ответил тот со всей серьезностью.

– Это в другом месте. А там у меня средства женской гигиены.

Судя по каменному выражению лица, сержант Яковлев не оценил моего юмора, он закрыл бардачок и принялся ощупывать плюшевого слоника, висящего на зеркале заднего вида, затем проявил нешуточный интерес к содержимому аптечки. Когда же сержант стал морочиться сроком годности огнетушителя, я заподозрила, что он тоже ждет мзду. «Пусть ждет, – подумала я, – у меня все в полном порядке. А если у него ума не хватает перевернуть баллончик и посмотреть там дату, до которой годен огнетушитель, то это его персональная проблема. Сколько машин можно было тормознуть за то время, пока он так старательно, но бесполезно выжимает у меня взятку! Не трудно подсчитать упущенную выгоду».

По дороге с бешеной скоростью мчался серебристый автомобиль. Сержант Яковлев мгновенно сориентировался и махнул ему полосатым жезлом. Как ни странно, но иномарка остановилась. Гаишник моментально потерял ко мне всякий интерес, отдал документы и поспешил к «Опелю».

Прежде чем тронуться с места, я стала продумывать траекторию предстоящего пути, потому что осознавала – меня будут тормозить на каждом посту. И угораздило же кого-то угнать именно «Мини-купер»! Неужели других моделей мало? В общем, до спортивного магазина мне пришлось ехать дворами. На дорогу со всеми остановками ушло втрое больше времени, чем можно было предположить. Но это не беда, главное, чтобы подходящий купальник нашелся.

И он нашелся! Мечта любой девушки, посещающей бассейн. Неважно, что неприлично дорогой, вещь все-таки брендовая. Этикеткой наружу я его, конечно, не надену, но Балдин должен отличить фирменный купальник от китайской подделки.

Я вышла из магазина в состоянии ликующего счастья, услышала вой сигнализации и остановилась, как вкопанная, – мой «Мини-купер» собирались грузить на эвакуатор. Неслыханная наглость! Машина стояла не под знаком «Остановка запрещена», а на парковке для посетителей магазина, поэтому никому не мешала. «Ах, ну да, такая же машина в угоне!» – запоздало вспомнила я. Заметив около эвакуатора милицейскую машину, я решила, что какой-то бдительный гаишник, проезжая мимо, заметил марку из ориентировки и остановился. Госзнаки, конечно, не те, но поменять их – плевое дело. Главное – проверить номера кузова и двигателя, а без владельца это проблематично, вот он и вызвал эвакуатор, чтобы поскорее доставить машину на штрафстоянку.

Я вышла из оцепенения только тогда, когда мое авто оказалось на эвакуаторе. Оторвав от груди нежно прижатый пакет с вожделенной покупкой, я с опозданием бросилась спасать свою тачку.

– Так, я владелец этого «Мини-купера». Пожалуйста, распорядитесь, чтобы мою машину выгрузили обратно, – обратилась я к лейтенанту, стоящему около машины с синим маячком.

– Предъявите ваши документы, – попросил он. – И отключите сигнализацию, пожалуйста. Такой вой стоит, что ничего не слышно.

Я послушно достала из кармана ключи, щелкнула брелоком, затем вынула из сумочки свои права и предъявила их сотруднику ДПС, вот уже в третий раз за сегодняшний день. Тот взглянул на них мельком и сказал:

– Если бы вы пришли на пять минут раньше, то мы не стали бы эвакуировать вашу машину. А раз уж ее погрузили, потратили на это время, то назад хода уже нет. Полина Андреевна, придется вам забирать свой «Мини-купер» со штрафной автостоянки, – сказав это, лейтенант махнул рукой, давая понять, что эвакуатор может трогаться с места.

– Послушайте, – я схватила мужчину за руку, – вы не хуже меня знаете, что это противозаконно. Во-первых, машина находилась на гостевой парковке, значит, никому не мешала, во-вторых, в присутствии водителя транспорт не подлежит эвакуации.

Мои слова не задели слуха молодого лейтенанта. Он аккуратно высвободил свою руку и направился к своей машине. Эвакуатор начал разворачиваться. Моя юридическая подкованность оказалась не в состоянии решить совсем пустяковую проблему. Оставалось только одно средство – деньги. Глядя на родной «Мини-купер», с которым я вот-вот должна была на какое-то время расстаться, я поняла, что готова поступиться своими принципами.

– Стойте! Я заплачу за разгрузку, – крикнула я, и лейтенант остановился.

Я протянула ему тысячу, он посмотрел на нее, но не взял. Пришлось добавить еще одну купюру того же номинала. Мент сделал знак, эвакуатор дал задний ход, и вскоре моя машина оказалась на асфальте. Вот уж поистине, ничто так не облегчает коммуникацию, как дензнаки!

Сев в свою машину, я подумала, что лейтенант так обрадовался деньгам, что не стал сверять номера кузова и двигателя. Вероятно, именно из-за взяток у нас долго ищут угнанные автомобили, а чаще совсем не находят.

На следующего гаишника я нарвалась сознательно, поехала в ту сторону, где обычно дежурит мой знакомый, Виктор Копылов. Однажды он пытался содрать с меня штраф за мнимое превышение скорости, но я сумела отстоять свои права. Мы с Витей даже подружились. Иногда Копылов оказывал мне информационные услуги, вот и сейчас я решила узнать у него подробности угона. Просто так, из чувства сопереживания владельцу «Мини-купера».

Знакомый сержант махнул мне полосатым жезлом, я остановилась и вышла из машины.

– Здравствуйте, Виктор!

– Здравствуйте, Полина! – Сержант козырнул в знак приветствия.

– Документы проверять будете? – спросила я, улыбаясь. – Или сразу расскажете, когда и где угнали такую тачку.

– Не понял, вы про какой угон меня спрашиваете?

– Витя, я в курсе, что у вас ориентировка на черный «Мини-купер». Кто-то имел неосторожность угнать его, и теперь меня тормозят на каждом перекрестке…

– Полина, вас дезинформировали.

– Это как?

– У нас действительно есть ориентировка на черный «Мини-купер», но, так сказать, негласная. Вы, похоже, кому-то здорово насолили, и вот результат…

– Так, еще раз, пожалуйста, и помедленнее.

– Нам велено непременно останавливать вашу машину под любым предлогом, тянуть время, в общем, действовать вам на нервы… Полина, я даже вам позвонить хотел, предупредить, но тут такой клев пошел, что оторваться невозможно было, – сказал Копылов и с жалостью проводил взглядом грязнущую «девятку», с которой мог сорвать куш.

– Виктор, я компенсирую вам простой, только ответьте на мои вопросы. Ладно?

– Спрашивайте.

– Кто вам дал такое указание насчет меня?

– Начальство. А ему такой заказ мог поступить от кого угодно, от брата, свата да и вообще незнакомого человека. Я, конечно, попробую навести справки, у меня свояк в управе сидит, но ничего не обещаю. Полина, неужели вы сами не догадываетесь, кого могли спровоцировать на такой поступок? На мой взгляд, это похоже на месть.