Текст книги "Бриллиантовый дождь"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Вопрос, кому же звонил бармен несколько минут назад, отпал для меня сам собой.

Ребята из бригады Кабеша не двигались с места, продолжая буравить нас взглядами и, видимо, ожидая, какие же действия предпримем мы. Граф решил не томить их.

– Пойду пообщаюсь, – сказал он, небрежным жестом швыряя окурок в стоявшую рядом пепельницу.

– Я тоже поучаствую, если ты не против, Граф, – произнес Сэм, расправляя плечи.

– Не против.

Граф двинулся первым, Сэм за ним, и замкнула шествие я. Самый высокий из пожаловавшей троицы выступил вперед.

– Привет, Сэм! – развязно бросил он, не вынимая рук из карманов. – Это твои кореша?

– А в чем проблема?

– Нам птичка насвистела, что они вроде бы интересуются Израильтянином, – на устах высокого блуждала ехидная ухмылка.

– Это верно, – Граф приблизился к нему вплотную. – А что?

– Хотелось бы знать, зачем он вам.

– Думаю, это наше личное дело.

Глаза Графа недобро блеснули.

Стоявший перед ним отморозок не знал, с кем ведет беседу, а Графу, не привыкшему к такому обращению, здорово не понравилось его поведение. И тут высокий тип в кожаной куртке совершил грубейшую в своей жизни оплошность.

– Ошибаешься, козел, – сказал он и смачно сплюнул Графу на ботинок.

Его поступок вызвал дружный смех со стороны двух других дружков.

Граф ни слова не ответил на оскорбление, но реакция его была мгновенной и молниеносной. Даже я не успела ничего сообразить. Он выхватил из кармана «кольт», приставил его ко лбу высокого и спустил курок. Грянул выстрел, пуля прошла навылет, разворотив высокому затылочную кость. Кровь, перемешанная с мозгами, обдала с ног до головы подельников высокого, стоявших у него за спиной. В ту же секунду Сэм взвился в воздух и, как в красивом американском боевике, совершив вертушку, впечатал подошву ступни в челюсть другого «кожаного». Голова его дернулась назад, сопровождаемая характерным хрустом шейных позвонков. Я не успела и глазом моргнуть, а двое кабешевских ребят были уже мертвы. Третий парнишка вытащил из кармана пистолет, но было поздно. Граф, уперев ствол «кольта» ему в живот, спокойно произнес:

– Брось «пушку», ублюдок!

Парень на секунду замешкался.

– Считаю до трех, – предупредил его Граф. – Раз…

Пальцы разжались, и оружие с глухим стуком упало на пол. В глазах паренька заметался страх.

– Молодец! – похвалил его Граф. – Теперь без глупых шуток разворачивайся и топай к машине. Белый «Мерседес». Начнешь корчить из себя героя, схлопочешь пулю в затылок. Все понял?

– Да, – сглотнув слюну, ответил кабешевский браток.

– Тогда пошел.

В «Карамболе» повисла гнетущая тишина. Игра за столами прекратилась, и все дружно пялились на нас.

– Все в порядке, – громко возвестил Сэм. – Ничего страшного не случилось. Обычные дружеские разборки.

Его слова были встречены одобрительными кивками со стороны завсегдатаев Верхнего тупика. Сэм и в самом деле имел здесь вес.

– Одну минутку, – сказала я Графу, заметив, что тот со своим пленником уже направляется к выходу. – Подожди меня.

Поучаствовать в стычке с кабешевскими ребятками мне не удалось из-за стремительного нападения Графа и Сэма, но распиравшее меня недовольство требовало откровенного выхода. Нужен был кто-то, способный удовлетворить меня в этом плане. И я знала, кто. Приблизившись к стойке бара, я перегнулась через нее и со всего замаха въехала кулаком в челюсть бармена. Тот завалился на спину и скрылся вниз под стойку. Лишь глухой стук возвестил о том, что голова стукача встретилась с полом.

– Теперь пошли, – я вернулась к Графу.

– Во дает! – услышала я в спину восхищенный голос Сэма.

Мы покинули «Карамболь». Что там станет с двумя трупами, Графа, видимо, не касалось. Он оставил их на попечение Сэма, не сомневаясь в том, что тот разрешит данный вопрос собственными силами.

Мичиган, слышавший выстрел внутри игорного заведения, но не осмелившийся нарушить приказ босса, в сильном волнении топтался возле «Мерседеса» помахивая верным «стечкиным». Виолетта стояла рядом с ним.

– Все нормально, Мичиган, – сразу же успокоил его Граф. – Расслабься.

Затем он обратился к Виолетте:

– Садись на переднее сиденье.

Она молча последовала его совету. Граф бесцеремонно затолкал кожаного на заднее сиденье, и мы сели по правую и левую руку от него.

– Поехали, – как в известной песне, Граф махнул рукой. – Поколеси немного по городу.

«Мерседес» тронулся с места, оставляя позади злачный район Москвы.

– Тебя как звать-то, придурок? – обратился Граф к нашему пленнику.

– Стасом, – ответил тот.

– Короче, Стасик. – Граф убрал «пушку» под пиджак, демонстрируя тем самым полное бесстрашие перед кожаным качком. – Расскажешь все, что знаешь, – останешься жив и здоров, решишь в несознанку уйти – считай, тебе крышка. Отправишься рыб кормить с камнем на шее.

– Вы легавые, что ли? – Стас для чего-то покосился в мою сторону.

Мичиган, не оборачиваясь, громко хмыкнул. По лицу Графа тоже пробежала улыбка.

– Кто мы, тебя не должно колыхать, – произнес он. – Лучше поведай-ка нам, Стасик, чего задумал ваш Кабеш.

– Да мне ничего не известно, – руки пленника выбивали легкую дрожь. – Я – человек маленький. Нам было велено отираться неподалеку от «Карамболя» и, если позвонит Мишель на трубу, подгребать к заведению и хватать тех, кто будет интересоваться Израильтянином.

– Мишель – это бармен? – вклинилась я с вопросом.

– Угу, – кивнул Стас. – Он позвонил и сказал Рубероиду, что пришли два человека, то есть вы, и ищут Израильтянина. Рубероида вы застрелили, а он знал больше нас всех. Хотя тоже немного. Кабеш никогда не делится своими замыслами. Отдает приказ и баста. Могу сказать только одно. Это дело пахнет большими бабками.

– С чего такие выводы? – Граф задумался о чем – то, и я перехватила инициативу допроса в свои руки.

– Кабеш никогда в жизни не стал бы так суетиться ради мелочовки, – привел веский довод Стас. – Израильтянин – он кто? Мелкий жулик, картежник. Посудите сами, зачем он мог так понадобиться Кабешу. Ответ напрашивается сам собой. Тот нашел способ срубить хороший куш, а Кабеш жаждет отобрать его.

Видимо, Стас был любителем мыслить логически. Натуральный сыщик. Только вот не той дорогой он пошел.

– Что известно Кабешу об Израильтянине? – продолжала допытываться я.

– Не знаю, – замотал головой Стас. – Мамой клянусь, не знаю. Но полагаю, что очень мало. Он рвет и мечет от безысходности. Рубероид говорил нам.

– Ладно, – неожиданно подвел черту Граф. – Мичиган, останови машину.

Приказание было выполнено мгновенно.

– Отваливай. – Граф вышел из салона, выпуская пленника. – И вот что, Стасик. Передай Кабешу, чтобы он сворачивал свою деятельность и сматывался куда подальше. За дело взялись серьезные люди, и, если он не хочет, чтобы его постигла та же участь, что и вашего гребаного Рубероида, пусть линяет в сторону. Запомнил?

– Я передам, – Стас выбрался из «мерса», до сих пор не в силах поверить, что ему даруют не только жизнь, но и свободу.

– Вот и ладушки, – Граф оттолкнул его в сторону и снова разместился на заднем сиденье рядом со мной, захлопнув дверку. – Трогай.

Стас остался стоять у обочины, а мы уехали. Некоторое время Граф молчал. Мы с Виолеттой тоже не спешили вступать в дискуссии. Наконец, первой нарушила молчание я.

– Куда двинемся теперь, Граф?

Он вышел из задумчивого состояния и сказал скорее для Мичигана, чем для меня:

– К Риксу.

И после этого продиктовал адрес. Мичиган тут же крутнул руль влево и вопреки всем правилам дорожного движения развернулся на сто восемьдесят градусов прямо по центру дороги. «Мерседес» тут же начал набирать скорость.

– Кто он такой, этот Рикс? – спросила я Графа. – И что с тобой происходит? С чего ты вдруг так переменился?

– Ничего особенного, – улыбнулся Граф. – Просто я пытаюсь сопоставить услышанное за сегодня и понять, что же в действительности затеяли Израильтянин и Пуля. В одном прав этот Стасик. Кабеш – отмороженный придурок и дегенерат, но размениваться по мелочам он не станет. Ему резона нет. Поверь мне, Женя.

– И что же? – не поняла я. – О чем это говорит? Это как-то затрудняет наши поиски?

– Еще бы, – ответил он. – Кабеш меня волнует мало, но в этой игре есть и другая фигура, о которой упоминали и Пастор, и Сэм.

– Шекспир? – уточнила я.

– Он самый, – последовал мрачный кивок. – У Шекспира хватка будь здоров. А если пирог и в самом деле жирный, то он будет биться не на жизнь, а на смерть.

– Ты боишься? – хитро прищурилась я.

– Не в этом дело. Шекспир, движимый какой-то конкретной целью, разыскивает ваших клиентов уже полторы недели как минимум. И результат, судя по всему, нулевой. А он далеко не простачок, Женечка. Значит, наши шансы и вовсе сводятся к нулю. Понимаешь, о чем я?

Я поняла причину беспокойства бывшего московского смотрящего. Ему здорово не хотелось ударить в грязь лицом перед нами. Может быть, в глубине души он уже сожалел, что взялся оказать помощь в деле, в котором и сам рискует запутаться по уши. Но отступать он уже не имел права. Я знала, что Граф всегда слыл принципиальным человеком.

Чтобы отвлечь его от невеселых мыслей, я вернулась к первой части своего изначального вопроса.

– Ну а кто такой Рикс?

– Рикс – пустышка, – недовольно бросил он, но я достигла цели. Мысли Графа переключились. – Я, если честно, направляюсь к нему без особой надежды на какой-либо успех. Сэм правду сказал. Обычно Рикс только треплется, не располагая конкретной информацией.

– А откуда ты его знаешь?

– Рикса-то? – переспросил он, и на губах вновь заиграла усмешка. – Рикс в свое время был авторитетным пацаном. Не вором в законе, конечно, но вес имел. Затем он пристрастился к бутылке и в итоге добился того, что на нем и вовсе поставили крест как на ненадежном человеке. В общем, сейчас он для всех не более, чем мусор под ногами.

Мичиган остановил машину. Ни слова не говоря, достал сигареты и закурил.

– Мне снова подождать здесь? – поинтересовалась Виолетта, обернувшись назад.

– Нет, – ответил Граф, не дав мне даже рта раскрыть. – Мы поднимемся втроем. Заставить Рикса открыть дверь не так-то просто. Тут нужна хитрость. И я придумал кое-что.

Он хитро подмигнул мне и выбрался из салона «Мерседеса». Мы с Виолеттой последовали его примеру. Рикс жил в пятиэтажном доме на четвертом этаже. Пока мы поднимались, Граф поделился с нами своим несложным планом. Я не была уверена, что это сработает, но спорить не стала. В конце концов, он знал этого Рикса гораздо лучше, чем я. Вернее, я его вовсе не знала.

Молча указав нам на нужную дверь, Граф встал у стены так, чтобы его не было видно в глазок. Я нажала на кнопку звонка. Дверь долго никто не открывал, да и вообще из квартиры не доносилось никаких звуков. Но Граф знаком приказал нам молчать и повторить процедуру. Я позвонила еще раз. Через минуту послышались неуверенные шаги, затем глазок потемнел, и сиплый пропитой голос вопросил:

– Че надо? Вам кого, мочалки?

– Девочек вызывали? – я грациозно поправила прическу на голове и подмигнула Виолетте.

– Чего? – Мне показалось, что Рикс поперхнулся. – Каких, на хрен, де… Хотя постойте.

Как и прогнозировал Граф, в вопросе о девочках Рикс купился. Надо же, до чего доводит деградирующий образ жизни.

Щелкнул замок, и дверь открылась. Но разглядеть хозяина квартиры мы не успели. Граф молниеносно отлепился от стены, с левой ноги врезал Риксу в живот, затем правый кулак припечатал к носу. Изголодавшийся по женским прелестям алкоголик отлетел к противоположной стене квартиры и растянулся на полу. Граф вошел в его обитель первым и, не спеша достав «кольт», нацелил дуло на Рикса. Мы с Виолеттой тоже переступили порог, и я, от греха подальше, закрыла за собой входную дверь.

– Привет, Рикс! – весело провозгласил Граф. – Гостей принимаешь?

– Черт побери, – хозяин квартиры заворочался на полу и с трудом принял сидячее положение, прикрывая ладонью разбитый нос. – Какие, к чертовой матери, гости? – Тут он заметил нацеленный на него «ствол». – Едрит твою в голову!

– Что такое, Рикс? – воскликнул Граф все с той же интонацией. – Ты не рад моему визиту?

Сквозь затуманенное алкоголем и болью сознание до Рикса наконец дошло, кто перед ним.

– Граф? Это ты? – на всякий случай уточнил он.

– А ты кого ждал? Папу Римского?

– Вообще-то, я никого не ждал, – взгляд Рикса снова уперся в направленный на него «кольт». – Что за глупые шутки? Почему нельзя было нормально войти в квартиру, как все люди?

Граф рассмеялся:

– Сомневаюсь, что ты открыл бы мне. А на девочек клюнул.

Рикс затравленно посмотрел на меня и Виолетту. Перспектива чудно провести время сразу с двумя женщинами превратилась для него в дым.

– Оружие есть? – спросил его Граф.

Рикс замотал головой.

– Тогда вставай, чего разлегся, как на пляже. Пойдем на кухню. Поговорим, угостишь гостей чем бог послал.

Размазав кровь под носом тыльной стороной ладони, Рикс поднялся с пола и, еще раз покосившись на пистолет, направился в кухню.

– Пойдемте, – пригласил нас Граф, убирая «кольт» под пиджак.

Обстановка в квартире у Рикса была хуже некуда. Может, раньше, когда он, по словам Графа, был авторитетным пацаном, все и выглядело иначе, но сейчас самой большой роскошью на кухне являлся старый допотопный сервант с обшарпанной полировкой. Помимо него имелся еще стол и два табурета. У окна на полу стоял какой-то ящик. Больше не было ничего, даже холодильника. Ужасные обои с грязными подтеками и заплеванный пол довершали картину.

Сам хозяин был под стать месту своего обитания. Небритый, с взлохмаченными нестрижеными волосами. Кровь под носом и недельной давности синяк под левым глазом, уже перешедший в желтизну. Цвет волос Рикса определить было трудно. Для начала требовалось помыть бы ему голову. Глаза и треснувшие губы ввалились вовнутрь. Одет Рикс был в семейные трусы и рваную на рукаве рубашку в синюю клетку. Даже по случаю нашего прихода он не соизволил надеть штаны. Зачем? Это может пошатнуть впечатление сексапильного мужчины.

Рикс сел на ящик у окна и взял с подоконника замусоленный бычок «Примы». Пошарил глазами по кухне в поисках спичек. Они лежали за пол литровой бутылкой водки, красовавшейся на столе, и находились вне поля зрения Рикса. Граф брезгливо взял со стола коробок и швырнул его на колени Риксу.

После первой затяжки Рикс сказал:

– Присаживайтесь.

Гостеприимным жестом он указал на табуретки.

– Я постою, – отказалась я.

– Я тоже, – эхом откликнулась Виолетта.

Что касается Графа, то он все же сел на один из табуретов, предварительно набросив на него свой большой носовой платок. Достал из кармана сигареты, следуя примеру Рикса, тоже закурил.

– Выпить хочешь, Граф? – Рикc был сама любезность. От него так и веяло радушием и гостеприимностью.

– Я сивуху не пью, – отрезал Граф.

На лице Рикса отразилось уныние.

– А я выпью, – сказал он и, взяв бутылку со стола, на несколько секунд приложился к горлышку.

Сделав три больших глотка, он поставил емкость на место и громко рыгнул.

– Прошу прощения, – его губы расплылись в улыбке, обнажая гнилые корявые зубы. – Похмелье.

Физические и душевные проблемы Рикса Графа мало волновали, и потому он тут же перешел к цели нашего визита.

– Мы к тебе по делу, Рикс.

– А че случилось?

– Израильтянина знаешь?

Бывший авторитетный пацан наморщил лоб. Пошел мыслительный процесс.

– Это катала, что ли? – выдал он наконец встречный вопрос.

Граф кивнул, затягиваясь сигаретой.

– Ну, корешами мы с ним не были, – замялся Рикс, уже обжигая губы окурком. – Но, вообще, да. Были знакомы.

– Где он? – Граф был немногословен.

– Откуда мне знать?

– В общем, так, Рикс. – Не обнаружив нигде пепельницы, Граф стряхнул пепел прямо на пол. – Давай не будем понапрасну гонять фуфел. Нам известно, что ты, будучи в «Карамболе», трепался направо и налево, что, дескать, знаешь, где Израильтянин. Чем скорее ты поделишься с нами имеющейся информацией, тем скорее мы уйдем и оставим тебя в покое.

– Граф, я просто был поддатый… – залепетал Рикс, но Граф, видимо, так же как и я, почувствовав фальшь, резко оборвал его:

– Ты, похоже, не понял, что я сказал, Рикс. Мы не уйдем, пока не получим верного ответа. Для того чтобы ускорить процесс твоей откровенности, я добавлю еще кое-что. – Граф бросил взгляд на наручные часы и продолжил: – Через каждые десять минут я начну отстреливать тебе по пальцу. Заманчивая перспектива? – Он снова достал свой верный «кольт». – Время пошло, Рикс. Впрочем, потерять один палец из десяти – не так уж много. Но вот через час советую тебе уже крепко задуматься.

– Послушай, Граф… – Лоб Рикса покрылся испариной, хотя в квартире было даже прохладно.

– У тебя осталось девять минут, – сухо проинформировал его Граф и как ни в чем не бывало предался аромату табака.

– Граф, пойми, я сболтнул лишнего в «Карамболе» и искренне сожалею об этом, – быстро, скороговоркой, залопотал Рикс. – Мне действительно кое-что стало случайно известно, я ляпнул, не подумавши, но, если о моем трепе станет известно, я могу лишиться жизни.

– Я сам тебя лишу ее, если ты ничего не скажешь, – пообещал Граф.

– Граф…

– Семь минут, – в ответ тот выразительно постучал пальцем по циферблату.

Рикс снова схватил бутылку и разом опустошил ее до дна. Слегка скривился, затем швырнул пустую тару за окно.

– Угостишь сигареткой? – глухо спросил он.

– Ну, если это твое последнее желание…

Граф достал из пачки одну сигарету и небрежным жестом бросил ее на стол. Аккуратная «Мальборо» покатилась по столу и уже готова была упасть на пол, но Рикс подхватил ее, как коршун, и моментально засунул в рот. Долго не мог зажечь спичку. Руки его дрожали. Граф не обращал на него никакого внимания. Отвернувшись в сторону, он демонстративно рассматривал свой «кольт».

– Хорошо, – сказал Рикс таким тоном, будто после этого собирался броситься в бездонную пропасть головой вниз. – Я скажу все, что знаю. Только, если что, Граф, пообещай мне, что не скажешь, от кого получил сведения.

– Ничего я тебе обещать не буду, Рикс, – Граф был жесток и беспощаден. – Говори.

Рикс вздохнул, еще пару раз энергично затянулся «Мальборо» и приступил наконец к изложению информации.

– Израильтянин нарезал лыжи около двух недель назад. Его уже искали. Кабеш перевернул весь Верхний тупик, а я видел Израильтянина всего неделю назад.

– Ты не перепутал, Рикс? – усомнился Граф. – Может, это было в прошлом году?

– Нет, – замотал головой законченный пропойца, совершенно не оценив юмора Графа. – Это было именно на прошлой неделе. Я был трезв как стеклышко. Искал деньги на выпивон. И увидел Израильтянина. Я даже хотел подойти к нему и попробовать занять полтинничек. Но потом не решился. Дело в том, что он был с каким-то чуваком в джинсе. Они выгребли из бистро и направились к машине. Джип «Черроки». Знаешь, чья эта была тачка, Граф?

– Чья?

– Жженого.

– Откуда ты знаешь?

– Я обратил внимание на номер. Это точно его джип. Я уверен на сто пудов. Верняк, Граф. Я потому и не рискнул подойти. У тебя еще есть сигареты? – неожиданно спросил он.

– Хватит с тебя дармовщинки, – отрезал тот. – Что дальше было?

– Ничего. – Вид у Рикса был расстроенный. – Израильтянин с дружком загрузились в джип Жженого и отчалили. Больше я их не видел.

– Так это все? – Граф явно был недоволен. – Чего ж ты тогда так трясся за свою шкуру?

– По-твоему, этого мало? Жженый – опасный тип. Я не знаю, какие дела у него могут быть с Израильтянином, но вдруг он не хотел этого афишировать. Узнает, что я сдал его, и пришьет. На хер мне это надо.

– Ты – осторожный парень, Рикс. Молодец! – похвалил его Граф, поднимаясь с табурета. – Если Жженый придет убивать тебя, не перечь ему.

После этих слов Рикса вновь заколотило. Он бросил взгляд на стол, но не обнаружив там спасительной жидкости, занервничал еще больше.

– Граф, – окликнул он экс-смотрящего, когда тот уже переступил порог кухни. – Будь человеком, дай тридцатничек взаймы.

Граф только хмыкнул в ответ и, не сказав ничего, вышел из кухни. Мы с Виолеттой двинулись следом. Рикс так и не вышел нас проводить, но мы не обиделись. Вышли на лестничную площадку и стали спускаться вниз.

– Что скажешь, Граф? – спросила я уже на улице.

Вынуждена признать, что сейчас вся инициатива поисков Виолеттиного мужа и его дружка полностью находилась в руках Графа. Я даже и представить себе не могла, как бы справилась без него. Одна кличка сменялась другой, и при этом никаких имен, фамилий, адресов. Но Графу этого, видимо, и не было нужно. Он чувствовал себя как рыба в воде.

– По поводу чего? – уточнил он.

– Кто такой Жженый?

– Он контролирует в Москве Новые Черемушки. Занимается торговлей оружием. Действительно, опасный типчик, – выдал он справку.

– Думаешь, Израильтянин и Пуля брали у него оружие?

– Другого объяснения мне на ум и не приходит, – признался Граф.

В связи с тем, что на этот раз с нами не было никаких пленников и заложников, Виолетта села на заднее сиденье вместе со мной. Граф – впереди рядом с Мичиганом. Водитель с мрачным видом почесывал карандашом за ухом, испытывая огромные трудности при отгадывании сканворда, лежавшего у него на коленях. Как только Граф приземлился на мягкое сиденье «мерса», Мичиган оставил свои потуги и, отложив сканворд в сторону, вопросительно уставился на шефа.

– Домой, – сказал Граф после секундной паузы.

– Мы не поедем искать Жженого? – вклинилась я.

Все еще бесцельное на данный момент скитание по Москве мне изрядно надоело, и хотелось бы поскорее получить стоящую информацию.

– Пока рано, – ответил Граф.

– В каком смысле?

– Я представления не имею, где искать его в этот час. Зато мне доподлинно известно, что ежевечерне Жженый ужинает в «Лире». Часиков в девять вечера мы его там и накроем.

– А что будем делать сейчас?

– Надо немного отдохнуть, – улыбнулся он. – Предлагаю вам поехать в гости.

– К кому? – спросила Виолетта.

– Ко мне, конечно. Посмотрите, как я живу и где. Возражения есть?

Возражений не последовало, и в машине на некоторое время повисла тишина. Только слышалось шуршание колес по мокрому асфальту. Дождик прекратился, так и не перейдя в ливень, но тучи на небе не развеялись, угрожая новыми водяными потоками.

– Ого, – вымолвил Граф спустя минуту. – Кажется, за нами «хвост», Мичиган.

Я обернулась назад. В самом деле. На небольшом расстоянии от нас плавно двигался «Опель Сенатор», повторяя все наши маневры и повороты.

– Отрывайся, – распорядился Граф.

Но выполнить приказание и показать свои профессиональные водительские качества Мичиган не успел. В очередной раз свернув, мы вынуждены были остановиться. Дорогу преграждал темно-зеленый «Ниссан». При нашем появлении задние дверцы «Ниссана» отворились, и на свежий воздух вышли двое ребят в длинных светлых плащах. Печатая шаг, они направились к нам.

– Задний ход, – сказал Граф вполголоса.

Мичиган переключил передачу, но опять опоздал. «Опель Сенатор» заблокировал путь к отступлению.

– Без нервов, Мичиган, – Граф остановил руку водителя, потянувшуюся под сиденье.

Я достала револьвер.