Текст книги "Медовый месяц под прицелом"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Если честно, то очень хочу, – призналась я.

– Тогда пошли на кухню, что-нибудь придумаем.

Я покинула уютный диванчик и последовала вслед за Никитой, который немедленно принялся хозяйничать, бросив мне:

– Присаживайся, сейчас буду удивлять тебя своими кулинарными способностями.

Я повиновалась Никите, потому что мне вовсе не хотелось кидаться к плите и самой готовить нам завтрак. Теперь его очередь меня удивлять. В конце концов, он меня нанял не в качестве повара, а телохранителем.

Я наблюдала, как Никита ловко нарезает бутерброды и закидывает их в микроволновку.

– Любишь горячие бутерброды? – перехватив мой удивленный взгляд, спросил Никита.

– Не знаю, но думаю, что скорее да, чем нет.

– Понятно. Ничего, скоро разберешься. – Никита подбадривающе мне подмигнул. – Заверяю тебя, что ничем страшным это не грозит. Ни тебе, ни твоему желудку.

– Спасибо за надежду.

– Пожалуйста.

После того как бутерброды были сделаны и микроволновка заработала, Никита принялся за приготовление кофе. Мне нравилось наблюдать за этим мужчиной. У него все получалось так ловко. Не знаю, смогла бы я так же или нет. Может, Егорка прав, и никогда ни один мужчина не захочет со мной жить по той простой причине, что я совершенно не могу вести хозяйство? Ну, поживем – увидим. По крайней мере в ближайшее время я ни с кем и не собираюсь связывать себя узами Гименея. Я еще слишком молода, красива и пока еще не сошла с ума, чтобы добровольно идти в рабство к мужчине.

– Готово. – Никита с довольным видом разложил на тарелке хрустящие бутерброды и разлил по чашкам ароматный кофе.

– Запах многообещающий, – похвалила я Панкратова.

– Надеюсь, на вкус будет еще лучше, – пообещал тот.

Мы принялись хрустеть горячими бутербродами и запивать их кофе. Сначала ели молча. Все-таки голод не тетка, и, когда хочется есть, разговоры как-то не идут. Но после того, как червячок был заморен, Никита набрался мужества обсудить со мной один деликатный вопрос.

– Женя, мне нужна твоя помощь, – серьезно проговорил Никита.

– Выкладывай, а я подумаю.

– Я тебе, по-моему, говорил: для того чтобы мы с Егором могли уехать в Швецию, я обязательно должен быть женат.

Я согласно кивнула, одновременно призывая Никиту продолжать начатый разговор, потому что не совсем понимала, к чему он клонит.

– Так вот, – продолжал он, – я перебрал всех своих знакомых дам и пришел к выводу, что из всех мне подходишь только ты.

Услышав это, я, мягко сказать, была ошарашена. Даже поперхнулась ароматным кофе. А потом и вовсе решила, что ослышалась.

– Что ты сказал?

– Я говорю, что было бы неплохо, если бы ты согласилась выйти за меня замуж, – без каких-либо эмоций повторил он.

– Как ты себе это представляешь?

– Как сделку. Мы заключим фиктивный брак. Съездишь на пару недель в Швецию в качестве моей жены, а потом мы разведемся. Естественно, я это оплачу дополнительно.

– Но я не хочу, чтобы в моем паспорте стоял штамп, – заарканилась я.

– Так это без проблем: ты якобы потеряешь свой паспорт, тебе выдадут дубликат, с которым ты и будешь выходить замуж и который после смены фамилии поменяют на другой паспорт, принадлежащий Евгении Панкратовой. Там и будет стоять эта страшная для тебя печать. А после развода ты неожиданно обнаружишь свой старый паспорт, не замаранный никакими штампами. Я прошу тебя всего лишь месяц, а может, и чуть поменьше, побыть моей женой.

– А разве обязательно менять фамилию? – нетерпеливо спросила я.

– Тебе придется это сделать, так будет более убедительно. Но это не страшно, потом ты снова станешь Охотниковой.

Сказать, что это предложение было для меня неожиданным, было все равно что промолчать. Я удивленно смотрела на Никиту, пытаясь понять, не шутит ли он. Но его серьезный взгляд не оставлял никакого сомнения. Никита был настроен более чем серьезно.

– Понимаешь, Никита, – начала я толкать речь, – для меня твое предложение очень неожиданно. Я никогда прежде не думала ни о чем подобном. Поэтому, мягко говоря, пребываю сейчас в небольшом шоке.

– Но я не требую от тебя ответа прямо сейчас, – сжалился надо мной Никита.

Я с облегчением вздохнула, но оказалось, что немного рановато будет.

– У тебя есть еще время до вечера, – обнадежил меня Панкратов.

– То есть как до вечера?

– Я думаю, тебе не надо объяснять, что моя ситуация накалилась до предела. Я не могу ждать. Мы сейчас поедем в банк, снимем деньги. Я надеюсь таким образом выиграть хоть немного времени. Понимаешь, я должен жениться не только потому, что таковы условия контракта. Здесь есть еще одна загвоздка.

– Поясни, – попросила я.

– Я думаю, тебе прекрасно известно, что в нашей стране процветает такая замечательная вещь, как бюрократия.

Я согласно кивнула.

– Чтобы Егора отпустили вместе со мной за границу на постоянное место жительства, – продолжал Никита, – нужно еще и разрешение попечительского совета, потому что Егор несовершеннолетний. А с ними тоже могут быть проблемы. Они не любят отпускать детей с одним родителем. Поэтому мне просто необходимо жениться.

– Я подумаю над твоими словами, взвешу все «за» и «против». Сам понимаешь, подобные предложения мне поступают не каждый день, поэтому мне немного дико это все слышать.

– Да я и не рассчитывал, что ты сразу согласишься. Но ты не переживай, я тебя не обижу, – заверил меня Никита.

– Ладно, давай собираться в банк. Сейчас мы все равно ни до чего не договоримся.

– Согласен.

Я встала из-за стола и направилась в комнату, которая временно была моей. Никита еще задержался на кухне, чтобы помыть посуду.

Я решила, что Панкратов – не Фурманчук, поэтому имеет смысл предстать перед ним во всей красе. К тому же если я соглашусь заключить с ним брак, то, кроме нас, о его фиктивности никто не должен знать. Все должно выглядеть правдоподобно. А я не думаю, что, если я буду выглядеть, как тетя Мотя из деревни Клюевки, все сразу поверят в нашу огромную любовь. Но я также не должна забывать и о работе, поэтому наряд следовало подобрать соответствующий, в котором можно эффектно выглядеть и не менее впечатляюще дать кому следует и за что следует по морде, если вдруг срочно понадобится. Исходя из вышеперечисленных факторов, я остановила свой выбор на брючном костюме, тем более что выбирать было особенно не из чего – собирая сумку, я больше думала об обеспечении безопасности клиента, чем о своих нарядах. Костюм ни в коей мере не сковывал движений, а при желании и необходимости за пояс всегда можно засунуть кортик или пистолет. На каблуках драться, правда, неудобно, но туфли без застежки всегда можно быстро скинуть, а каблуки тоже могут оказаться весьма кстати.

– Женя, ты скоро? – услышала я нетерпеливый голос Никиты.

– Уже иду, – ответила я, делая последний штрих макияжа.

Ярко краситься я не люблю, да и времени сейчас на разрисовывание лица нет, но иногда подвести глазки и подкрасить губы все же можно. С легким макияжем я выгляжу просто неотразимо, любая «Мисс Вселенная», увидев меня, просто сдохла бы от зависти. Именно поэтому, чтобы не смущать этих надуманных красавиц, я не участвую в конкурсах красоты, хотя меня не раз пытались туда втиснуть, начиная со школьных лет. Но я всегда была непреклонна и гордо отвечала, что и без признания жюри сама знаю, что очень красива. Нескромно, конечно, но тем не менее это факт. Красота – она как шило в мешке, ее не утаишь. Она либо есть, либо ее нет совсем. Бывают, конечно, и другие случаи, когда, например, на рожу девочка ничего получилась, но мозги господь бог отдал кому-то другому. Тогда, должна вам признаться, в итоге мы имеем довольно печальное зрелище. Но мне повезло: я умна, красива, умею себя вести в различных ситуациях, а самое главное – я знаю себе цену, поэтому никогда не продешевлю. Вот и сейчас с Никитой мне надо тоже не облажаться. Если я все-таки решусь, пусть даже на короткий миг, стать мадам Панкратовой, то должна выудить из этого максимум пользы.

Глава 5

– Мы поедем на моей машине, – сообщил Никита, как только я перед ним предстала.

– Как скажешь, так и будет.

Мы вышли в подъезд, Никита протянул мне ключи и попросил, чтобы дверь заперла я, а он пока подгонит машину к подъезду.

С дверью я справилась достаточно быстро, поэтому из подъезда мы вышли практически одновременно.

У Никиты был «Мерседес». Правда, не самой последней модели, но тоже ничего. Первоначальная его задумка подогнать «мерс» к подъезду у него не удалась, так как я была уже рядом, а ждать его мне не хотелось, поэтому в машину мы тоже сели вместе. Это «вместе» меня стало уже настораживать. Мы еще – как там говорится? – не одна сатана, а ведем себя именно так, как муж и жена.

Никита вставил ключ в замок зажигания и повернул его, и тут… я сама не знаю, что вдруг насторожило, но я хоть и спокойным голосом, однако тоном, не терпящим возражений, приказала:

– Никита, ты сейчас аккуратненько вылезешь из машины и отбежишь как можно дальше. Все вопросы задашь позже, а сейчас выметайся из машины!

Никита повиновался. Все-таки я уже не раз доказывала свой профессионализм, поэтому спорить со мной он, к счастью, не стал. Я тоже быстренько выскочила наружу, жить-то мне еще хочется. Все было как в кино. Мы успели отбежать на безопасное расстояние, прежде чем взорвалась машина. Взрыв был впечатляющим.

Если после выстрела в Егора у меня были сомнения – хотели его убить или нет, то теперь я знала точно: Никиту хотели не просто припугнуть, с ним собирались разделаться.

Чтобы оказаться рядом с Никитой, мне пришлось обежать пылающую машину. Панкратов сидел на земле, уставившись в одну точку.

– Ты как? – спросила я у него.

Но ответа не последовало.

– Никита! – затрясла я его. – С тобой все в порядке?

– Я вот подумал: как давно ее заминировали? – Он посмотрел на меня пустыми глазами.

– Этого я тебе сказать не могу. Может, сегодня утром, хотя это маловероятно, такие дела обычно делаются по ночам.

– Представляешь, что было бы, если бы мы вчера ехали не на твоей машине? – Никита обхватил голову руками и закачался в разные стороны. – Вы с Егором могли погибнуть, – тихо проговорил он.

– Ты тоже, – добавила я.

Но на это Никита ничего не ответил.

– Ты выглядишь спокойной, – немного погодя добавил он.

– Не хочу хвалиться, но я к такому уже привыкла. У меня достаточно горячая жизнь. Взрывы машин – не самое страшное, с чем мне приходилось сталкиваться.

– А меня еще не подрывали.

– Я, конечно, могу тебя успокоить и сказать, что привыкнешь, но на самом деле это не так легко. Со временем к подобным вещам, конечно, начинаешь относиться спокойнее и более хладнокровно, но привыкнуть тем не менее сложно.

Взрыв был мощным, поэтому не заметить его было невозможно. Случайные прохожие застыли на месте и пораскрывали рты. Тут же сработала сигнализация на всех машинах, стоявших во дворе. Они пиликали на разные лады, пытаясь перекричать друг друга. Перепуганные владельцы повыскакивали во двор, пытаясь сообразить, что же произошло. Во дворе поднялась паника. Люди мельтешили туда-сюда, что-то крича. Самыми спокойными в этой ситуации казались мы с Никитой, что было вообще-то объяснимо: меня взрывом напугать нельзя, а Никита просто пребывал в шоке, и я даже не знала, как его растормошить.

– Никита, нам надо или уходить, или ждать приезда милиции. Мне кажется, что разумнее будет, если мы сейчас воспользуемся кутерьмой и незаметно смоемся. Иначе через несколько минут сюда подъедет милиция, начнутся расспросы и тому подобное. И раньше вечера тебя не отпустят.

Никита посмотрел на меня. Кажется, он не совсем понимал, что происходит, и я не была уверена, что он меня слышит. Но я недооценила его нервную систему. Никита пытался соображать. Слабо, но все-таки пытался.

– Давай сначала съездим к Егору, а уж потом в банк, – после явного мысленного напряжения попросил Никита.

– Поехали, – мигом среагировала я.

Я помогла Никите подняться, потому что его ноги пока отказывались слушаться хозяина. Нам удалось незаметно скрыться со двора, в котором к тому времени было уже столько народа, сколько бывает на нашей главной тарасовской площади во время какого-нибудь праздника.

Стараясь не привлекать к себе внимания, мы добрались до моего «Фольксвагена». На самом деле это было не так уж и трудно – на нас как на пострадавших не успели обратить внимания. Людям пока еще было что обсуждать. Те, которые были свидетелями, делились с вновь прибывшими всеми ужасами и страхами, которых они натерпелись, став очевидцами происшедшего.

Около «жука» Никита немного притормозил, не сразу решившись сесть в машину. Но я его убедила, что на сей раз ничего подобного не случится.

Уже когда мы отъехали от дома Панкратовых, мимо нас пронеслись две милицейские машины.

– Как вовремя мы смылись, – облегченно вздохнул Никита.

– Это точно, – подтвердила я, выруливая на главную городскую магистраль.

– У тебя есть в машине музыка? – поинтересовался Никита.

– Обижаешь. Конечно, нет.

– Ну, тогда ладно, – печально вздохнул Никита.

– Да я же шучу! Посмотри в бардачке кассеты, поставь, какую захочешь.

Пошарив в указанном месте, Никита выбрал кассету, которая наиболее подходила под его настроение.

– Как ты еще шутить умудряешься после всего этого? – удивился Панкратов.

– Человек, Никита, ко всему привыкает. Я тоже привыкла к такой жизни. Я вот другому удивляюсь: как тебе, такому загруженному человеку, хватает времени на ребенка? И почему ты до сих пор одинок?

– Мне кажется, что я тебе на эти вопросы уже давал ответы. Но если хочешь, могу еще раз повторить.

– Да нет, не надо, – смилостивилась я, зная, что Никите данная тема крайне неприятна.

Всю оставшуюся дорогу до моего дома мы ехали молча, наслаждаясь концертом Калифорнийского оркестра.

По крыше забарабанил мелкий летний дождь. Интересно было наблюдать за войной двух стихий – воды и огня, то есть дождя и солнца. Ни одна из них не хотела уступать, поэтому они поделили территорию. Одну сторону улицы заливали солнечные лучи, а через дорогу шел дождь. А если посмотреть прямо, то там, где дождь уже кончился, в лужах играло солнце, перекидывая с одного края на другой мостик-радугу. За всеми этими прелестными сюрпризами природы я наблюдала, пока мы стояли в двадцатиминутной пробке.

* * *

Тетя Мила была безумно рада видеть нас живыми и здоровыми. Оказывается, наше телевидение работает очень оперативно: пока мы добирались до тети, в специальном выпуске местных новостей уже сообщили на весь Тарасов, что сегодня утром взорвалась машина известного тарасовского бизнесмена Никиты Панкратова.

– Хорошо, что Егорка заигрался и не видел этого выпуска, – шепотом поведала нам тетя. – А то прямо не знаю, что было бы с малышом. Он очень беспокойно спал ночью. Все время вскрикивал и даже плакал во сне.

– А где Егор сейчас? – перебил ее Никита.

– Играет в комнате Жени. Нашел там коллекцию юбилейных монет и катает их по полу.

Я не являюсь фанатом своих монет, поэтому новость я восприняла спокойно, без криков. «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», – подумала я про себя.

Никита пошел к Егору, а я осталась с тетей. Отцу и сыну надо было побыть немного наедине, за последнее время в их жизни произошло слишком многое.

– Пойдем, Женя, на кухню, – позвала меня тетя. – Я буду стряпать обед, а ты мне все расскажешь.

– Что «все»?

– Да все, – лукаво улыбнулась тетя. – Ты думаешь, я так стара, что не заметила ваших с Никитой взглядов друг на друга?

Я не стала с ней спорить, хотя очень хотелось. Но силы стоило поберечь, что-то мне подсказывало, что они мне еще очень пригодятся.

Я села на табуретку возле стола и стала наблюдать, как тетя ловко чистит картошку.

– Ну, я жду, когда же ты мне все расскажешь, – начала тетя.

– Рассказать, как я сегодня с утра раскидала трех здоровенных парней, а чуть позже вытащила Никиту из машины, которая взорвалась через несколько секунд?

– Нет, все это старо, как мир, и мне неинтересно. Неужели, моя дорогая Женечка, у тебя не найдется ничего такого, чем ты удивила бы свою старую, повидавшую жизнь тетю?

– Никита предложил мне выйти за него, – сказала я таким тоном, как будто речь шла о покупке буханки хлеба.

Тетя к этой новости была явно не готова и от неожиданности даже выронила нож.

– То есть как – сделал предложение?

– Но я должна тебя немного разочаровать, – предупредила я тетю. – Он не вставал передо мной на колени, не пил шампанское из моей туфельки. Он просто сказал, что для того, чтобы избежать местных проблем, им с Егором нужно уехать за границу на постоянное место жительства, а для этого Никита должен быть женат. Кроме меня, ему никто в этом вопросе помочь не может.

– Это почему?

– Потому что мне от него нужны только деньги. Наш брак будет деловой сделкой. Мы заключим договор, и как только время его действия истечет, брак будет расторгнут. Я получу деньги и свою фамилию, а Никита и Егор – долгожданную свободу и иностранное гражданство.

– Но, Женя, разве так можно? – От удивления глаза тети Милы округлились.

– Конечно, можно, – махнула я рукой. – Только я еще не знаю, стоит ли мне принимать это предложение.

– А может, и стоит, – изменила вдруг тетя Мила свою точку зрения.

– Тетушка, я тебя не совсем понимаю… К чему ты клонишь?

– Вдруг тебе понравится быть замужем и ты не захочешь расторгать свой брак?

Я не захотела ей ничего отвечать, ведь она… попала в самую точку. Именно мысли о возможности такого поворота в развитии ситуации меня больше всего и удерживали от принятия решения. Никита мне очень нравился. Если бы я встретила его раньше, когда я еще носила розовые очки, то я бы не раздумывая согласилась на его предложение. Но сейчас я уже большая тетя и не могу так запросто принимать важные решения, кидаясь в омут с головой. Несолидно и не подходит для моего возраста. Если бы я не питала к Никите никаких нежных чувств, мне тоже было бы намного проще. А сейчас я находилась в тупике. С одной стороны, понимала, что фиктивный брак с Панкратовым ни к чему меня не обязывает и я ничем не рискую, но, с другой, мне хотелось, чтобы… меня обязали. Однако я ведь совсем не уверена в чувствах Никиты ко мне. Если быть до конца честной, то я вообще о них ничего не знаю. Он дал мне ясно понять, что я ему нужна как средство передвижения, без меня им с Егором из России не выбраться. Поэтому не стоит питать по этому поводу никаких надежд. Все предельно ясно, и незачем рисовать себе радужные картины. Может, действительно стоит принять предложение Панкратова и хотя бы некоторое время пожить как белый человек – без драк, перестрелок и взрывов? Просто валяться на песочке или сидеть около камина и смотреть, как весело потрескивают в нем дрова…

– Женя, достань мне, пожалуйста, масло из холодильника, – донесся до меня голос тети Милы.

– Да, сейчас, – растерянно произнесла я, открыла холодильник и долго вглядывалась в его нутро, пытаясь вспомнить, зачем я в него полезла.

– Так ты дашь мне масло или будешь продолжать гипнотизировать холодильник? – съехидничала тетя.

– Да, конечно.

Я достала масло и отдала его тете.

– Твой Никита щи любит?

– Во-первых, он не мой, а во-вторых, я понятия не имею, что он любит.

– А зря. Ты же большая девочка и должна знать, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

– Может, хватит! – не выдержала я, хлопнув ладонью по столу.

Я поняла, что еще минута разговора на эту тему, и меня можно будет отправлять в психушку.

– Ой, ну только давай без нервов! Тебя же с твоим характером не выдержит ни один мужик. Скажи спасибо, что Никита добровольно согласился исправить твое бедственное положение, а то так и помрешь старой девой.

Где-то нечто подобное я уже слышала. Неважно, что это звучало из уст пятилетнего ребенка, но Егор, как видно, был недалек от истины, раз тетя Мила только что повторила все слово в слово. А тетя для меня является авторитетом, я всегда прислушиваюсь к ее мнению, даже если не подаю вида.

– Как ты думаешь, – как ни в чем не бывало продолжала тетя, – на кухне пообедаем или переместимся в зал?

– А что, разве у нас праздник? Зачем в зал тащиться?

– Я подумала, что предложение руки и сердца – достаточно важное событие, которое стоит отметить, – настаивала тетя на своей бредовой идее.

– Да, я тоже так считаю, поэтому мы отметим это событие щами и компотом.

– Ой, а про компот-то я забыла, – спохватилась тетя.

– Тогда придется обедать здесь, – категорично заявила я. – Без компота в зале делать нечего.

– Ну, как скажешь, – печально вздохнула тетя. – Иди зови своих мужиков. Пора есть.

– Они не мои!

– Это только дело времени, – не сдавалась тетя.

Я оставила ее реплику без ответа и направилась в свою комнату за Никитой и Егором.

Отца и сына я застала за увлекательным занятием. Они сидели на полу на противоположных концах комнаты и катали по полу мои монетки. Делали они это с таким азартом, что мне тоже захотелось присоединиться к ним, но я подавила в себе неожиданно возникшее желание. Вдруг зайдет тетя и увидит всю эту картину? Тогда уж точно не отмажешься отговоркой, что, мол, семья – не для меня. В последнее время я сама уже стала в этом сомневаться.

– Идемте есть, – позвала я их.

– Привет, тетя Женя! – задорно крикнул Егорка и катнул в мою сторону одну из монет.

– Привет, Егор. Как дела? Тетя Мила тебя здесь не обижала?

– Нет, что ты. Она, как и ты, тетка что надо, – заверил меня малыш.

– Тогда айда на кухню, не то тетки что надо рассердятся и наденут вам на голову кастрюлю горячих щей, – предостерегла я.

– Уже идем, – улыбнулся Никита, поднимаясь с пола.

– А щи из свежей капусты или из кислой? – спросил Егор, пока мы шли на кухню.

– Сейчас сам поймешь, – уклончиво ответила я.

Ну не могла же я сказать, что сама не знаю, из какой капусты тетя Мила сварганила щи. У Егора язычок достаточно острый, а еще одну колкость в свой адрес сегодня я уже вынести, кажется, не смогу.

– Щи что надо! – похвалил Егор творение тети, когда его тарелка была опустошена.

– Я очень рада, что тебе понравилось, – улыбнулась тетя Мила.

– А может, ты научишь тетю Женю так готовить? – немного погодя предложил Егор.

– Нет уж, увольте, кулинария не моя стихия, я не хочу учиться готовить! Меня все устраивает, и я ничего менять не хочу! – взъерепенилась я. – Спасибо, тетя, все было очень вкусно.

Взбешенная, я вышла из-за стола и скрылась в своей комнате, оставив эту троицу продолжать трапезу.

Ненавижу, когда мне дают советы! Просто не выношу! А когда советы к тому же исходят от пятилетнего ребенка, то это уж слишком!

– Тетя Женя!

Я оглянулась и увидела стоящего в дверях Егора. Он был такой маленький и забавный, что мне даже стало стыдно за свою злость на него.

– Тетя Женя, ты не переживай, что не умеешь готовить. Ты зато так здорово дерешься, что я тебя прощаю.

– Спасибо, Егор, – поблагодарила я маленького наглеца.

В тот момент я подумала, что именно этого признания моих боевых способностей мне больше всего не хватает.

Конечно, хорошо, что люди отмечают мои таланты. Но почему-то все чаще мне стали указывать на то, что я в свои годы совершенно не представляю, как вести себя с мужчиной в быту. Может, стоит над этим задуматься и что-то изменить в своей жизни? Но я считаю, что еще не созрела для того, чтобы выйти замуж по-настоящему, не так, как мне предлагает Никита. Материнский инстинкт меня пока тоже не тревожит. Я не хочу возиться с пеленками и подгузниками, не хочу вздрагивать при каждом крике ребенка. Не хочу! Да, я еще не готова ко всему этому. Мне нравится моя жизнь. Правда, почему-то все, кроме меня, считают, что я должна изменить ее. Почему, интересно…

– Женя, нам надо ехать, – голос Никиты вернул меня к реальности.

– Надо так надо. Егор остается здесь?

– Я думаю, что это будет разумнее всего. Зря, конечно, что наше телевидение уже растрезвонило по всей округе, что меня взорвали, я же остался жив. Хотя… Лучше бы все думали, что я погиб.

– Подожди немного, я позвоню Виктору. Может, он уже что-нибудь раскопал.

– А я потом позвоню в банк, чтобы мне там деньги приготовили.

Номер Виктора я знала наизусть, поэтому прибегать к услугам записной книжки мне не пришлось. Я набрала номер и стала ждать, когда же он ответит. Но вместо привычного «я вас слушаю» или просто «слушаю» услышала запись на автоответчике – голос Виктора призывал меня перезвонить позже или оставить сообщение для отсутствующего хозяина дома. Я решила, что будет разумнее, если я последую первой рекомендации, и повесила трубку.

– Виктора сейчас нет дома, – сообщила я Никите.

– Ничего страшного, мы можем обойтись и без него. Я все равно знаю, кто является инициатором сегодняшних инцидентов.

– Тогда зачем ты меня просил, чтобы я подключила к расследованию еще и Виктора?

– Хотел удостовериться окончательно.

Никита позвонил в банк и сказал, что ему срочно требуется двадцать тысяч долларов. Наверное, в банке ему сообщили, что сразу такую сумму они выдать не могут, заказ надо было делать раньше. Никита долго с ними ругался, но своего все-таки добился. Через несколько минут с довольным видом он сообщил мне, что нас ждут в банке через час.

– Как же тебе удалось убедить их выдать тебе сразу такую большую сумму? – недоумевала я.

– Я заставил соединить меня с управляющим, который мне много чего должен по жизни. И он препираться не стал, когда понял, с кем имеет дело. Поэтому через час деньги будут готовы к выплате.

– Ясно. Значит, у нас есть немного времени, и я еще успею принять душ. Тебе, кстати, тоже не мешает сделать то же самое, а то тебе не поверят, что ты Панкратов. Подумают, бомж пришел с требованием денег. Вызовут охрану…

– Не язви, я не люблю желчных особ.

– А я на твою любовь и не рассчитываю, она мне ни к чему.

Не дождавшись ответной реплики, я первой скрылась в ванной.

Мне хотелось принять ванну, но времени было в обрез. Я включила воду и встала под душ. Прохладная вода вернула меня к жизни, которая теперь уже не казалась ужасной. Люди перестали меня бесить. Я не обижалась на тетю Милу за ее желание выдать меня замуж, меня не раздражал Егор с его критическими замечаниями по поводу того, что я не знаю, как готовить щи. Скорее всего, я пойду с Никитой на сделку, которую он мне предложил, если он сам еще не передумает. В результате я смогу себя побаловать и купить, скажем, домашний кинотеатр последней модели. В общем, жизнь хороша…

Я вышла из ванной совершенно другим человеком.

Никите я тоже не позволила долго плескаться в ванной. Надо было спешить, и я ему об этом напоминала каждые пять минут, чтобы он не расслаблялся.

– Женя, ты невозможный челочек, – заявил мне Никита, выйдя из ванной.

– Это еще почему?

– Потому что ты зануда. Я даже и не предполагал, что ты такая.

– Можно подумать, что ты меня знаешь сто лет. Я, между прочим, перед тобой не притворялась и идеальную женщину из себя не корчила.

– Идеальных не бывает. Но ты не переживай: если ты примешь мое предложение, я все равно буду очень счастлив.

– Я обещала тебе подумать, и я подумаю, – отрезала я, давая Панкратову понять, что если он будет настаивать, то положительного результата ему не дождаться.

– Думай. Только умоляю – не очень долго.

– Поехали. Не то в банке решат, что тебе уже не нужны деньги.

Я уже открыла входную дверь и вдруг услышала телефонный звонок. Тетя Мила опередила меня и взяла трубку.

– Алло. Кто это? С чего вы взяли, что я вам только что звонила? Я никуда и никому не звонила. Ну и подумаешь, что определился этот номер телефона. Если вы так ждете звонка, тогда не стоило отходить от телефона. Надо было сидеть и ждать, чтобы потом не гадать, кто это был, – тетя Мила изо всех сил пыталась кому-то что-то доказать.

Я уже хотела было уйти, но тут меня осенило.

– Тетя, подожди, не клади трубку. Это, наверное, меня, – предположила я и выхватила у нее трубку.

– Алло, Виктор, это ты?

– Да, я. Женя, ты мне звонила?

– Конечно. Я хотела спросить: ты что-нибудь узнал? Я понимаю, что времени прошло всего ничего. Но ты всегда очень оперативно работал.

– Почему «работал», я и сейчас еще в форме.

– Так ты можешь уже меня чем-нибудь порадовать?

– Обязательно. – По тону голоса Виктора я чувствовала, что он улыбается.

– Виктор, не тяни резину, выкладывай, что узнал!

– Я нашел того человечка. Должен сказать, это было не так уж и трудно. Я просто позвонил одному знакомому, и он мне дал нужное направление.

– Виктор, ты только не думай, что мне неинтересно, как ты на него вышел, но сейчас для меня самое главное – знать, на кого он работает.

– На Арефьева Владислава Алексеевича. Я так понял, что этот дядя нанял не только стрелявшего. На него работает не один десяток таких же молодцов – «шестерок», которые заглядывают в рот этому «большому папе». Парень-стрелок мне также сказал, что твоему клиенту теперь житья не дадут, потому что «папа» на него очень зол, ведь Панкратов должен ему очень много. Я не стал выяснять, почему Никита Андреевич должен отдать двадцать тысяч баксов, это не мое дело и меня нисколько не интересует. Но деньги немалые, сама понимаешь, двадцать кусков «зеленых» – не десять рублей, поэтому будь готова к тому, что тебе придется отбивать своего клиента еще не раз.

– А что сейчас с этим молодцом, который рискнул стать вторым Виктором Фурманчуком? Ни за что не поверю, что ты просто с ним поговорил и отпустил.

– Правильно делаешь, что не веришь. Ему после нашего разговора срочно понадобилось съездить в больницу, в отделение травматологии. Что-то он стал вдруг жаловаться на сломанные ребра. Но, по-моему, его еще и рука должна беспокоить.

– Понятно. Но ты меня этим не удивил, узнаю твой стиль, – откликнулась я.

– Кстати, пока я ехал в машине, слушал радио. Там сообщили на весь Тарасов, что сегодня утром взорвалась машина твоего клиента. С вами все в порядке?

– Да, я успела вовремя среагировать. Мы вылезли из машины за несколько секунд до взрыва.

– Я всегда поражался твоей реакции. Ты – молодец, – восхищенно проговорил Виктор.

– Да, стараюсь не потерять сноровку.

– Тебе за это хоть нормально платят, не обижают? А то я могу по старой дружбе на раз-два-три разобраться с твоим Панкратовым, – предложил свою помощь Виктор.

– Спасибо за заботу, но с ним я сама разберусь. Силенок на него у меня хватит.

– Ну, в этом я ни минуты не сомневался.

– Виктор, ты извини, но нам надо бежать, пока те молодцы – «шестерки», о которых ты упоминал, еще чего-нибудь не натворили. Встретимся как-нибудь потом, ладно?

– Договорились. Но только тогда о делах ни слова, хорошо?

– Конечно. Ну все, я побежала, а то мой клиент уже заметно нервничает. Пока.

– До встречи, Женя. Очень надеюсь, что она будет скорой.

Удовлетворенная исходом разговора, я повесила трубку.

Виктору я не соврала. На протяжении всего нашего с ним разговора Никита переминался с ноги на ногу, всем своим видом показывая, что пора закругляться с беседой.