Текст книги "Дары ангела"
Автор книги: Марина Серова
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Не знаю, подруга, в какую историю ты вляпалась опять, но на всякий случай создал небольшое прикрытие для тебя.
– Какое?
– Ты, Охотникова, сотрудник Тарасовской прокуратуры. В данный момент находишься в декретном отпуске. В славный город Питер приехала с подругой посетить экскурсии и проведать дальнего родственника Холодова Вадима Сергеевича, ныне почившего. Ну, естественно, интересуешься обстоятельствами смерти и результатами следствия.
– Спасибо, это идеально! Генка, ты самый лучший!
– А я что говорю?! – обрадовался приятель. – Только ты мне никогда не веришь.
– Верю, не беспокойся. За мной должок.
– Я найду что попросить, можешь не сомневаться.
– Ты пока подумай, только сильно не увлекайся, – хихикнула я, – да, мне в какое отделение подъехать? И кто дело ведет, не подскажешь?
– В двадцатое отделение, это центральный район. Спросишь капитана Муромцева Василия. Он ведет дело по убийству твоего нумизмата.
– Хорошо. Еще раз спасибо.
– Женька, ты там будь осторожней, – напутствовал приятель, – не заставляй меня нервничать, бросать все дела и мчаться на выручку.
– Обижаешь, надеюсь, до этого не дойдет.
*
Неожиданно погода испортилась, небо заволокло тучами, и пошел мелкий, косой, какой-то осенний дождик. Мы с Вероникой завтракали на веранде небольшого летнего кафе. Я, пусть немного запоздало, сообщила все подробности о гибели Дмитрия Мещерского, что узнал хакер.
– Значит, это не мог быть он. И детей у Дмитрия не было, – Вероника зябко повела плечами.
– Да. Теперь нам точно известно, что брат твоей бабушки погиб несколько десятилетий назад.
– Интересно, почему бабушка Елена ничего не упоминала об этом?
– Может, не знала?
– Она говорила, что много лет не общалась с братом. И больше ничего.
– Вероятно, Елена с Дмитрием поссорились, может, довольно серьезно. Отсюда и нежелание общаться. А информация о гибели брата не дошла до Елены, может, потому, что Дмитрий сменил фамилию? Так могло случиться, в ведомстве военного флота есть своя бюрократия.
– Какова же причина этой ссоры? Из-за чего родные люди готовы не общаться в течение многих лет?
– Разные бывают обстоятельства. – Внезапно я замолчала, потому что обратила внимание на странное застывшее выражение лица собеседницы. – Вероника, ты в порядке?
– Да, знаешь, похоже, ты права. Когда бабушка рассказывала семейную историю, я заметила, она немного замялась, описывая встречу с Федором во Владивостоке.
– Когда она получила монету от отца?
– Да. Именно из-за «Ангела» бабуля поссорилась с братом! Значит, они так и не помирились. Понимаешь, она описывает отца как грубого, необразованного и деспотичного человека.
– Скорее всего, Ольга была несчастна в браке, боялась мужа и не испытывала к нему любви. Лена даже в детстве осознавала это.
– Но бабуля никогда не чувствовала ненависти к отцу.
– Хочешь сказать, что Дмитрий отца ненавидел?
– Очень похоже на это! Даже не простил сестру за то, что она выполнила просьбу Федора!
– Знаешь, подруга, – усмехнулась я, – мы нащупали очередную загадку твоей семьи.
– Их пора в очередь выстраивать.
– Точно. Кстати, о загадках, надо в полицию собираться.
– Я поеду с тобой?
– Конечно, даже в гостиничном номере не рискну оставить тебя одну.
*
Как это часто бывает в Питере, пасмурная, дождливая погода принесла с собой туман. Казалось, что влага с многочисленных рек поднимается в воздух, сгущается и окутывает мосты, проспекты и старинные дома.
После полудня, облачившись в теплые свитера и ветровки, мы с Вероникой штурмовали двадцатое отделение полиции. Оказалось, что попасть к простому российскому следователю сложнее, чем на прием к министру. Дежурный величественным жестом указал на висящий в коридоре телефон-автомат. Рядом на стену был прикреплен пожелтевший список сотрудников с номерами кабинетов и телефонами. Требовалось дозвониться Муромцеву в кабинет, капитан после разговора должен был позвонить дежурному, а тот на основании звонка выписать пропуск. Потом на основании пропускного документа разрешить пройти в здание.
– Как в дурацкой детской сказке, никогда ее не понимала, – шептала Вероника, пока я сердито накручивала диск телефона.
– Пойди к корове, она даст тебе молока, потом отнеси молоко молочнику, он взобьет масло, потом возьми масло, смажь им дверные петли, после чего войдешь? – шепнула я.
– Типа того, только цепочка была длиннее.
Мой слух тем временем радовали длинные гудки. То ли господин капитан отсутствовал в кабинете, то ли категорически не желал брать трубку. Жалко, что приятель не снабдил меня мобильным номером Муромцева. Но беспокоить Генку я не торопилась; думаю, для выполнения моей просьбы приятель тоже «задействовал длинную цепочку», дергать за которую лишний раз не нужно.
Размышляя, я незаметно и быстро рассматривала все вокруг. Будка дежурного, рядом «вертушка», как на проходной, это все находится в центре фойе, из которого в разные стороны идут два небольших коридора. Чуть дальше из фойе две лестницы, правая и левая, ведут на верхние этажи. Номер кабинета Муромцева двадцать седьмой, значит, нам нужно на второй этаж. Не будь рядом Вероники, я бы изобрела сто один способ относительно законного проникновения в нужную точку, но, боюсь, девушка не справится. Значит, нужно срочно придумать сто второй способ, самый простой.
Я заглянула к дежурному:
– А если Муромцев не отвечает?
– Значит, его нет в кабинете, ожидайте.
– Ага.
После этого диалога я постояла несколько секунд, будто в раздумьях, зорко разглядывая оба коридора. И, заметив нечто интересное в конце левого, ретировалась, кивнув Веронике:
– Пошли!
Мы обогнули здание с левой стороны.
– Возможно, если повезет, – бормотала я.
– Жень, объясни, куда мы идем, вернее бежим? – Вероника еле поспевала, то и дело поскальзываясь в туфлях на каблучках на неровных выбоинах асфальта.
Я немного притормозила.
– Долго объяснять, но так даже лучше. Не успеешь испугаться. Поэтому веди себя как ни в чем не бывало, держись рядом и, когда скажу: «Ускоряйся!», в быстром темпе иди за мной.
Еще раз завернув за угол, я увидела то, что искала: неприметную железную дверь, окрашенную синей краской. Сюда спускались сотрудники полиции со всего здания – покурить, отдохнуть от духоты кабинетов, поболтать вдалеке от начальства. На вделанном в стену крюке висела железная банка из-под консервов, полная окурков. Рядом курили и болтали два молоденьких опера, может даже стажера.
Я весело подмигнула Веронике, достала из сумочки пачку сигарет, вытянула одну и, улыбаясь, подошла к мальчишкам.
– Привет, не дадите прикурить?
– Конечно, таким милым девушкам, – оживились, заулыбались ребята.
Тот, что постарше, щелкнул зажигалкой, я подалась немного вперед, прикуривая.
– Спасибо, – улыбнулась, тем временем прикидывая: получится проникнуть внутрь хитростью или придется применить силу. Конечно, если я рассчитываю появиться в этом отделении не раз, силу применять нежелательно.
– Сегодня прохладно, – завел разговор другой молодой человек.
– Да, есть немного.
Ребята, а вы тут Василия случайно не встречали? – невинно улыбалась я, – звоню на трубку, не отвечает.
– Муромцева, что ли?
– Да, его.
– Где-то тут бегал.
– Наверно, к экспертам убежал, а телефон в кабинете бросил.
– Попробую еще раз набрать, – достала я сотовый из кармана.
– Мне как раз в ту сторону, если встречу, передам…
– Что его ждет Женя.
– Возле курилки?
– Нет, лучше со стороны проходной.
– Ребята попрощались и зашли внутрь; дверь, снабженная автоматическим доводчиком, стала медленно закрываться. Я воровато огляделась по сторонам, в последние секунды ухватила дверь пальцами и потянула на себя.
– Давай бегом, – кивнула Веронике.
– Женя, нас выставят с позором! Или еще хуже – арестуют.
– Максимум задержат, – поправила я, – и то маловероятно. – Быстро снимай куртку! Сверни и держи в руках. – Сама тоже стянула ветровку, распустила и расправила волосы, ранее собранные в хвост. Повернула спиной к себе слегка упирающуюся Веронику, критически осмотрела:
– Сойдет. Тебя дежурный и в лицо практически не видел, не то что со спины.
– Женя, мы что, мимо него пойдем?!
– Только до лестницы, через фойе. Нам нужно на второй этаж. Так, бери меня под руку и не торопясь двинули. Ускоряемся по моей команде.
Сердце Вероники колотилось, как у пойманного зайца, я ощущала его биение, слегка касаясь корпусом тела девушки. Миновав коридор, мы пошли по фойе к лестнице. На превеликое счастье, дежурного как раз отвлекли посетители, немолодая супружеская пара, так что он даже не смотрел в нашу сторону. Найти на этаже кабинет Муромцева не составило труда.
Оказалось, капитан – приятной внешности смуглый брюнет лет тридцати – преспокойно сидел за рабочим столом и перебирал бумаги. Я обнаружила его там, когда без стука открыла дверь, заглянула и, панибратски подмигнув, заявила:
– Привет, Василий, а что это к тебе никто дозвониться не может?
– Привет, – медленно протянул Муромцев. По лицу было заметно, что он напряженно пытается меня вспомнить. – Да, понимаешь, утром из главка позвонили. Сказали, что придет девица, родственница терпилы одного. Дичь какая, велели принять, труп ей показать, на квартиру свозить.
– И отделаться как можно скорее? – Я радостно-заговорщицки улыбалась.
– Ну, как водится. Только нос она засунуть успеет, начнет требовать экспертиз, то да се. А там все чисто: умер старик, ни крови, ни пыли. Можно дело даже не открывать. Вот я трубку и не беру, авось уберется в свою провинцию по-тихому.
– Слушай, Вась, как твое отчество?
– Петрович, а что, опять в ведомостях напутали? – Муромцев меня так и не вспомнил, что понятно, раз мы раньше не встречались. Но продолжал напряженно думать и, очевидно, решил, что я малознакомая сотрудница.
– Как же вам, Василий Петрович, не стыдно? – Я окончательно ввалилась в кабинет. Следом, словно молчаливая тень, прошмыгнула Вероника. – Девица, та, что из провинции, трудится в тамошней прокуратуре. И, судя по всему, имеет хорошие связи. А ну как жаловаться начнет? Да сразу по своим каналам?
– Это вы?! Э-э, а как вы? Ну да. – На лице несчастного капитана отразился весь спектр эмоций: удивление, растерянность, испуг. Отлично, это нужно зафиксировать. Злорадно улыбаясь, я молчала. Василий Петрович продолжал мямлить: – Ну я же не знал, что так серьезно все. И потом, мне звонили, предупреждали, распорядились. Ну, я и подумал: начальство, поймите сами.
– Распоряжение начальства было таким туманным и необычным, – решила я, что пора прийти на помощь бедному парню, – ты подумал: во избежание неприятностей и подводных камней лучше спустить ситуацию на тормозах. Потом отчитаться: девица не явилась, и с тебя взятки гладки. Так?
– Примерно. Послушайте, простите, как вас звать?
– Меня Женя, ее Вероника.
– Женя, может, пусть это недоразумение останется между нами? А я буду помогать. Что вы там хотели знать, расскажу. А? Боюсь, нагорит мне за вас.
– Конечно, нагорит, а как же без этого, – «утешила» я.
– Девчонки, может, будем дружить? – Капитан умоляюще поглядывал то на меня, то на молча сидящую Веронику.
– Ладно, посмотрим. Только больше таких подлых штук не выкидывай, иначе разозлишь нас не на шутку.
– Хорошо, конечно. Прямо сейчас мой сотовый запиши, будем созваниваться.
Мы обменялись номерами телефонов.
– Нас интересует вся информация по убийству Холодова Вадима Сергеевича.
– Ну кто вам сказал, что это убийство? – взвыл Муромцев.
– Так, давай спокойно, обстоятельно все факты.
– Хорошо. Вызвали опергруппу действительно на убийство. Только криминалом там и не пахнет. Квартира в порядке, ничего не пропало, а взять у старого нумизмата-коллекционера было что. Значит, не было там чужих. Умер старикан тихо, мирно, от инфаркта, скорее всего.
– А как же бумаги покойного? Они были в беспорядке разбросаны не только на рабочем столе, по всей комнате, – возмущенно опередила меня Вероника.
– Ну и что? Работал старик перед смертью, кто знает, может, у него всегда так?
– Соседка Холодова слышала голоса, доносящиеся из его комнаты, минут за двадцать до того, как обнаружили тело. Старик с кем-то общался, значит, его могли убить. И в бумагах что-то искали. Согласись, капитан, бывает информация, которая может стоить людям жизни, особенно в наши дни.
– Пока нет никаких доказательств для подобного предположения. Ну, были у нумизмата посетители, шума-драки не было.
– Хорошо, а медики что говорят? Отчего смерть?
– Не готова экспертиза. Но по предварительным выводам – инфаркт.
– Я хочу сама осмотреть тело.
– Женя, ты это серьезно? – подпрыгнул на стуле капитан. – Тут выдержка нужна и медицинский опыт.
– Василий, я многое видела в жизни, поверь. И опыта мне не занимать. Так что поехали.
– Да ехать не нужно, морг поблизости.
*
Здание морга действительно находилось неподалеку от отделения полиции, на территории клинической городской больницы. Мы спустились в мрачное сырое полуподвальное помещение, прошли гулким коридором, выложенным голубой кафельной плиткой, мимо нескольких закрытых дверей.
– Вот сюда нам, – указал Василий на нужную.
– Женя, – подала голос Вероника, – можно я в коридоре постою?
– Конечно, если что – кричи.
В просторном, ярко освещенном помещении на нескольких столах лежали покойники, накрытые простынями. Около одного из столов патологоанатом делал вскрытие.
– Привет, Степаныч, – кивнул капитан.
– И вам не хворать.
– Нам тут с девушкой нужно труп один осмотреть.
– Опознание?
– Нет. Тело Холодова, нумизмата.
– Он в мертвецкой, я уже и вскрытие сделал, вчера.
– Да? И протокол готов?
– Какой ты прыткий! Вечером напишу.
Мы с Василием прошли в соседнее помещение, захватив у доктора перчатки. Под мрачным неодобрительным взглядом капитана я тщательно осмотрела тело старика. Когда нет явных повреждений и травм, нужно искать гематомы, едва заметные кровоподтеки. На теле нумизмата уже начали проступать признаки разложения, что усложняло мою задачу. Но я знала, где и что искать.
Многие уверены, что специальные болевые точки – миф, навеянный и растиражированный современным кинематографом. Отчасти это действительно так. Ведь если бы изучение и использование этих точек для убийства было таким простым делом, человечество не изобретало бы неимоверное количество оружия. Но уязвимые точки в человеческом теле есть, правильным воздействием на одни можно лишить сознания, на другие – частично подавить волю, на третьи – лишить некоторой доли агрессии, а на четвертые – повысить иммунитет. И, разумеется, существует техника убийства правильным воздействием на специальные точки. Только осваивать эту технику нужно всю жизнь. Половину жизни учиться, половину совершенствоваться. Настоящих мастеров в мире единицы, но есть более широкий круг неплохо обученных специалистов. Имеются они и в России.
– Будь добр, помоги мне, – обратилась я к Василию.
– Чем? – напрягся тот.
– Нужно перевернуть, хочу осмотреть спину.
– Это шутка такая? – Глаза капитана, казалось, сейчас выпрыгнут из орбит.
– Василий, теряем время.
Охая и причитая о тяжкой доле подневольного человека, капитан помог мне перевернуть тело. Я осмотрела спину, уделяя особое внимание позвоночному и поясничному отделам. Притом не ограничилась визуальным осмотром, а тщательно прощупала ткани вдоль всего позвоночного столба. Не найдя ничего интересного, приступила к осмотру головы.
Василий, который все время внимательно следил за моими действиями, теперь взирал с нескрываемым страхом. Игнорируя его, я поискала между пальцев рук и ног следы скрытых инъекций. Напоследок заглянула за ушные раковины. Вот тут-то мне улыбнулась удача в виде запекшейся капельки крови. Игла, которой ввели нумизмату яд, была очень тонкой. Подобные иглы применяются в иглоукалывании. Может, я и не заметила бы место укола, но преступник, напавший на старика, проколол сосудик, и выступила кровь.
– Можно позвать сюда эксперта?
– Ты что-то нашла? – подался вперед Муромцев.
– Предпочитаю объяснять один раз.
– Степаныч, – крикнул капитан, – подь сюды!
– Чего там у вас?
– Скажите, вы делали токсикологию?
– Нет. Судя по внутренним органам, нет признаков поражения ядом. Кожные покровы тоже соответствуют норме.
– Смотрите сюда, – я указала на укол за ухом старика. – Внесите наличие укола в протокол осмотра тела. И сделайте токсикологию, расширенную. Яды разные бывают.
– Что ищем? – совершенно другим, более уважительным тоном спросил эксперт.
– Что-то быстродействующее, без ярко выраженных признаков, может, из группы тетродетоксинов.
– Хорошо.
Мы попрощались с экспертом и вышли к скучающей Веронике.
– Женя, ты кто? – закуривая на ступеньках морга, пробормотал Василий.
– В каком смысле? А, – прикинулась я дурочкой, – в прокуратуре работаю.
– Ну да, рассказывай! – Капитан тяжко вздохнул. – Дело открывать придется.
Я развела руками, извиняясь:
– Зато убийцу поймаешь. Токсикология когда готова будет?
– Обычно неделю делают. Но я попрошу быстрее и сразу позвоню.
– А квартира опечатана? Мы осмотреть хотели бы.
– Пока да. Завтра снимать собирался. Внук Холодова приезжает, похоронами заниматься.
– Откуда?
– Он студент, был на практике, где-то в Сибири. А проживает здесь, в Питере, в квартире деда.
С Василием мы расстались практически добрыми друзьями. На прощание договорились созвониться и встретиться завтра возле квартиры нумизмата.
*
Ближе к вечеру погода немного наладилась, сквозь редкие облака стало проглядывать солнышко. Мы вернулись в гостиницу, отдохнули, переоделись и решили немного прогуляться. Перекусили в милом летнем кафе неподалеку от канала Грибоедова. Прошлись по Садовой улице. Я сделала несколько звонков. Поблагодарила Генку за помощь. Заверила тетю Милу, что племянница жива-здорова и не забывает о любимой родственнице. И позвонила Валентину Петровичу сообщить скорбную новость о его коллеге. Тарасовский нумизмат выслушал меня и надолго замолчал.
– Простить себе не могу, что не позвонила раньше, – повинилась я.
– Не извиняйтесь, Женечка, думаю, вас одолевали другие заботы. Причину смерти установили?
– Подозреваю отравление. В квартире что-то искали.
– Вы усматриваете связь между убийством и назначенной вам с Вероникой консультацией?
– Это вполне возможно. А чтобы строить другие версии, я слишком мало знаю о жизни Вадима Сергеевича.
– Что ж, я знал его неплохо. Попробую помочь.
– Буду очень благодарна.
– Нет, это я вам благодарен, что не отмахнулись, приняли близко к сердцу смерть старика. Начну, пожалуй. Вадим родился и вырос в Питере. По образованию историк, в советское время защитил диссертацию. Тему точно не назову, связана с историей и архитектурой Ленинграда. Коллекционировать монеты, предметы искусства начал в молодости. В нашей среде у него репутация честного, порядочного, педантичного, немного чудаковатого человека. Очень увлекался историей Санкт-Петербурга, а также мифами и легендами, связанными с этим городом.
– Вы говорили, он техники побаивался.
– Да. К техническому прогрессу относился скептично, настороженно. Компьютер так и не освоил. Внук ему подарил сотовый, так он его два года не распаковывал! Сережка еле уговорил деда начать пользоваться подарком. Но Вадик частенько держал аппарат выключенным и звонил от случая к случаю. А когда его в этом упрекали, хихикал и отвечал, что действует так из соображений технической безопасности. Вообще эта фраза была его девизом. Особенно в последние годы коллега был помешан на безопасности. Встречался с людьми редко и только по рекомендации, соблюдая кучу различных предосторожностей.
– Соседка говорит, за двадцать минут до нашего прихода он с кем-то разговаривал.
– Сергеевич сам их впустил? – разволновался собеседник.
– Дверь не была взломана, через окна в его комнаты очень сложно проникнуть. Соседи или прохожие услышали бы шум. Так что да, скорее всего, сам.
– Значит, это были его знакомые или люди с рекомендацией.
– Валентин Петрович, вы случайно не знаете, по каким вопросам консультировал в последнее время Вадим Сергеевич?
– К сожалению, у нас не принято о подобном расспрашивать, только если коллега обратится за помощью.
– Да, я понимаю, но надеялась хоть на какую-то зацепку.
– Могу сказать только одно, но совершенно точно: если Сергеевич согласился на встречу, его что-то заинтересовало.
– В материальном плане?
– Нет. Раритет сам по себе является уникальной вещью или связан с историей Питера.
– Спасибо за помощь, Валентин Петрович.
– Не за что, Женечка, если что-то понадобится, обращайтесь. Я попробую навести справки среди коллег, вдруг получится узнать, кого в последнее время рекомендовали Сергеевичу. Правда, надежды мало, сами понимаете, в свете последних событий многие предпочтут помалкивать.
– Еще раз спасибо, буду ждать звонка.
– До свидания. Передавайте привет вашей очаровательной подруге.
– Спасибо, передам.
Вероника, которая во время беседы шла рядом, улыбнулась:
– Я слышала. В твоем телефоне очень мощный динамик, так что я была свидетелем разговора.
– Хорошо, значит, горячий привет остыть не успел.
– Женька, он тоже думает, что Сергеевича убили из-за монеты, – не поддержала Вероника мой игривый тон. Гримаса боли исказила лицо девушки.
– Давай возвращаться? – Я перешла на французский язык. – Мы ведь достаточно прошлись?
– Конечно, – поддержала меня девушка, – практикуемся в языке?
– Из соображений безопасности.
– Не надо, не шути так.
Я не сразу поняла, что повторила коронную фразу Сергеевича.
– Вероника, а ты умеешь внимательно слушать. Я не шутила и пугать тебя не хотела. Просто всю прогулку за нами следит один парень. Нет, нет, не оглядывайся, – предупредила я движение девушки, – шел от отеля и держался на приличном расстоянии. А сейчас ближе подобрался, видно, любопытство одолело.
– Они снова нас нашли. Что делать будем?
– Можем опять переехать, но пока нам неизвестно, как ребятки вычисляют наше местонахождение, это бессмысленно. Предлагаю немного понаблюдать, соблюдая меры предосторожности.
– А если они нападут?
– Тогда снимем квартиру по объявлению. Может, они нас через гостиничную сеть вычисляют?
– Хорошо. Женя, давай попробуем все важные вопросы обсуждать на французском языке.
– Интересная мысль. Думаешь, нас могут слушать? Я проверяла номер на «жучки», все было чисто.
– Просто не знаю, что и думать. Но так будет лучше: мы обе достаточно свободно владеем языком, если кто-то найдет способ нас подслушать, ему понадобится переводчик высокой квалификации.
Мы вернулись в гостиницу, приготовились ко сну. В этот раз, выбирая номер, предпочли однокомнатный с удобствами. Укрепив на ночь входную дверь, я собралась крепко уснуть. Но в мозгу, взбудораженном произошедшими событиями, крутились идеи, предположения и версии. Судя по всему, Вероника тоже не спала, она ворочалась в своей постели и вздыхала.
– Женя, ты еще не уснула?
– Нет, думать пытаюсь.
– Я тоже. Покоя не дает один вопрос.
– Только один? В моей голове их целый рой.
– Если серьезно, никак не пойму, почему его убили?
– Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, с кем Сергеевич встречался.
– В идеале, конечно. Мы пока этого не знаем, но можем составить список возможных причин.
– В виде версий? Давай попробуем. Пункт первый: ограбление. Преступники похитили ценную вещь, принадлежавшую нумизмату.
– Позволь возразить: сейф не взломан, в самой квартире, похоже, ничего не пропало.
– Нумизмат мог сам достать предмет из сейфа, чтобы показать своим гостям. И, заметь, посторонние люди не способны объективно судить, что пропало. Об этом надо спросить Сергея, внука покойного. Но ты права, версия хлипкая и предполагает борьбу. Вадима Сергеевича убили быстро и неожиданно. Он не сопротивлялся, даже не успел повернуться к убийце лицом.
– Значит, нумизмат доверял убийце? Хорошо его знал?
– Похоже, что так. Давай вторую версию.
– От Сергеевича требовали какую-то информацию.
– А убили зачем?
– Его могли так пытать: ввели яд и требовали раскрыть тайну в обмен на противоядие.
– Не пойдет – судя по телу, яд подействовал очень быстро. У нумизмата не было времени подумать, согласиться. А у убийцы ввести сыворотку. Так не пытают, это лишает шанса добыть информацию. Но про тайну – хорошо. Преступники что-то искали в бумагах Сергеевича.
– И это снова приводит к «Ангелу». Нумизмат знал какую-то информацию о моей монете. Как думаешь, мы узнаем, что он хотел сообщить?
– Не знаю. Завтра попробуем просмотреть бумаги, может, что и найдем. А сейчас давай спать, время позднее.
*
Вопреки опасениям ночь прошла тихо, без происшествий. Мы хорошо отдохнули, были полны сил и готовы к продолжению расследования. В ожидании звонка от Муромцева немного прогулялись по набережной, заглядывая во все сувенирные лавки, что встречались на пути. Позавтракали в небольшом бистро. Громко обсудили желание покататься на речном пароходике. В общем, вели себя как обычные праздношатающиеся туристы. Одновременно исподволь наблюдали за молодым человеком, который следил за нами.
– Тот же, что и вчера? – на французском спросила Вероника.
– Да, – ослепительно улыбнулась я, – только кепку надел.
– Разве его не должны были сменить? Куда смотрит профсоюз шпионов?
– О, ирония?! – Я хихикнула. – Это хорошо. Мы доставили товарищу массу хлопот. Когда забегали в очередной магазинчик, он сгорал от желания кинуться следом, одновременно понимая, что рискует столкнуться с нами буквально нос к носу.
– Откуда знаешь?
– Помнишь, ты разглядывала расписную тарелку с изображением Медного всадника в магазине, в том, что расположен в полуподвальчике? В этот момент я отклонилась немного и наблюдала в окно его метания перед дверью.
– Женя, когда позвонит Василий и мы отправимся на квартиру нумизмата, этот тип, он ведь за нами увяжется?
– Скорее всего, попытается, – я усмехнулась, – пожалуй, научу тебя одному простому, но действенному фокусу.
– Правда?
– Конечно. – Я высматривала большой магазин или супермаркет. – О, нам сюда. – Чуть вдалеке сиял витринами трехэтажный торговый центр.
В этот момент позвонил Муромцев и сообщил, что ждет нас на квартире нумизмата через полтора часа.
– Отлично, как раз вовремя.
Я вынудила Веронику притормозить у каменной статуи льва, жестами объясняя, что хочу сфотографировать ее на мобильный телефон. Пока девушка занимала живописную позу рядом с хищником, я настраивала камеру и одновременно фиксировала пересечение улиц, расположение остановок, все выходы торгового центра, включая служебные.
Болтая и хихикая, мы зашли в фойе, поднялись на второй этаж. Соглядатай смело увязался следом, мелькая в потоке снующих в разные стороны людей. Пройдя немного вперед, мы, как бы колеблясь, остановились у входа в большой отдел спортивных товаров. Потом вошли внутрь, я ухватила пару вешалок с батниками и потащила Веронику к примерочным кабинкам. Войдя в последнюю кабинку в ряду, я повесила вещи на перекладину и аккуратно выглянула из-за шторки. Парнишка лениво прогуливался у входа в отдел, поглядывая сквозь стеклянные витрины. Видно, решил, что не стоит заходить. Моя ты умничка!
– Внимание, как только скомандую, очень быстро идем к служебному входу.
– Но там же тупик! – ужаснулась Вероника.
– Не тупик, за дверью начинаются служебные помещения.
– Нас кто-нибудь заметит.
– Прекрати паниковать и не отставай. Пора!
Я вытащила Веронику из кабинки. В два прыжка добежали до двери. Нажала на ручку – закрыто. Ну, это было ожидаемо. Замочки в таких дверях обычно хлипкие. Я снова надавила на ручку, одновременно резко ударила коленом в место, где соединяется замок с косяком. Небольшой язычок замка выскочил из паза, дверь открылась.
– Бегом!
– Женя, – Вероника задохнулась от возмущения, – ты что творишь?!
– Вынужденная мера, – выдохнула я на бегу, – надеюсь, в первую очередь ты беспокоишься, как там мое колено? Старайся не топать. Ступай на носки.
Мы пробежали скудно освещенным длинным коридором мимо складских помещений, пустующей комнаты отдыха сотрудников и закрытых дверей кабинетов. Коридор сделал поворот, потом еще один, и мы уперлись в металлическую дверь с надписью: «Аварийный выход». Разумеется, тоже закрытую. В этом замке пришлось покопаться шпилькой, весь процесс занял чуть меньше минуты. По лестнице спускались тоже бегом, я перепрыгивала через несколько ступенек сразу, понимая, что перед выходом нас ждет еще одна закрытая дверь.
– Женя, я не успеваю, – нервничала слегка отставшая Вероника.
– Догоняй, пока я с дверью копаюсь. Прошло почти пять минут, если он не тормоз, то уже сообразил, что в отделе спорттоваров нас нет, и начал искать.
Пока я говорила, Вероника успела добежать, а замок поддался моим настойчивым усилиям. Мы выскочили на улицу позади здания торгового центра. Запасной выход оказался внутри небольшого двора-колодца, которых довольно много в Питере. Впереди нас были мусорные контейнеры и два ряда гаражей, видимо принадлежащих жителям окрестных домов. Я потратила пару драгоценных минут, чтобы закрыть дверной замок.
Вероника нервно оглядывалась по сторонам.
– Женя, кажется, мы в тупике.
– Не может быть, – я кивнула в сторону помойки, – мусор должны как-то вывозить.
Действительно, обогнув ряд гаражей, мы вышли во двор. Прошли через арку и оказались на улице, параллельной набережной, здесь мы без труда нашли свободное такси.
Уже будучи в салоне, мы с Вероникой переглянулись и дружно рассмеялись.
– Руки трясутся, – шепотом выдохнула мне в ухо девушка.
– Это остатки адреналина, скоро пройдет.
– Так стыдно за испорченную дверь.
– Мне тоже, честно. Но если повезет, за это поплатится наш преследователь.
– Каким образом?
– Если он не совсем тормоз, то должен заметить, что из кабинки мы слишком долго не выходим. Пойдет искать, увидит взломанную дверь в служебное помещение. И тут есть два варианта: умный, опытный агент срочно покинет помещение, найдет точку обзора. Попытается держать в поле зрения все выходы, чтобы понять, в какую сторону мы побежали. Поскольку мы шли дворами, можно попробовать обогнуть здание и встретить нас на параллельной улице.
– Но у арки нас никто не поджидал, значит?..
– Он медленно соображает. Или ринулся за нами в служебный коридор.
– Чтобы попробовать догнать?
– Если он попытается, то беспрепятственно повторит весь наш путь до закрытой двери. А потом ему придется возвращаться назад.
– Почему? Молодой человек, может, тоже умеет вскрывать замки.
– Дверь ему не взломать, она крепкая, металлическая. Что до замка, то я не только закрыла его, внутри механизма остался небольшой кусочек шпильки.
– Ты специально?
– Я хотела только загнуть, но шпилька сломалась.
– Поверить не могу, что ты все это придумала за две минуты, в течение которых смотрела на торговый центр.
