355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марина Серова » Желание дамы - закон » Текст книги (страница 5)
Желание дамы - закон
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 02:41

Текст книги "Желание дамы - закон"


Автор книги: Марина Серова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 7


Погода успела разгуляться. Изморозь прекратилась, и даже слякоть под ногами не казалась теперь такой противной. Однако меня все это не радовало, потому что визит к Авдееву мне не помог, только время потеряла да Петра от работы оторвала.

Я завела мотор и поехала в Дорожную больницу к неизвестному доктору, поставившему Ветрову столь неутешительный диагноз. Подумав о докторе, я вспомнила, что не спросила фамилии этого эскулапа, и решила позвонить Андрею. Его телефон, как назло, не отвечал, оказался вне зоны доступа. Злая сама на себя, я бросила мобильник в сумку. «Доверяйте интуиции! Первое решение самое верное! – передразнила я предсказание костей. – Где же была эта интуиция, когда я беседовала с Комаровым?»

Впереди показалось здание больницы. Я поставила машину перед оградой, за которой находился внушительных размеров парк с посыпанными желтым песочком дорожками. «Придется входить в доверие к регистраторше и узнавать фамилию врача по медицинской карте Кирилла».

В больничном киоске я купила коробку конфет и уверенным шагом направилась к центральному входу больницы.

Не успела я сделать и пару шагов по тропинке, как под ногами у меня вдруг что-то бабахнуло. Раздался оглушительный взрыв. От неожиданности я подскочила и удержалась на ногах лишь благодаря внимательному отношению руководства клиники к своим пациентам, своевременно позаботившимся о песчаном покрытии путей. Я обернулась, но никого не увидела сзади. Следующий мой шаг был атакован целой серией канонадных взрывов. Ну, уж если не канонадных, так на пулеметную очередь они походили точно! Естественно, мысль о том, что на больницу напали террористы, мне в голову не пришла. Я поняла, что кто-то балуется петардами! В последнее время детвора довольно часто развлекается подобным образом, доводя до инфаркта пенсионеров.

Но если бы они только развлекались, подростки при помощи этих петард еще и мстят друг другу! Началась эра петардомании и петардофобии! Младший брат моей приятельницы рассказал мне такую историю: отдыхал он в прошлом году в зимнем спортивном лагере. Команда подобралась разновозрастная, и те из ребят, что постарше, наглым образом издевались над молодняком. Малыш решил доказать, что он тоже крутой. Вот тут-то он и вспомнил про петарды, которые взрываются при надавливании и которые, естественно, были у него с собой. Вечером братишка подсунул петарды обидчикам под матрасы и закрепил жевательной резинкой. Всю ночь петарды взрывались. Сначала было круто, все смеялись до слез. Но под утро все выбились из сил – под матрасами постоянно бабахало! Крутым ребенок так и не стал. Как выразился брат приятельницы, верзилы заставили его «землю жрать». Не очень-то вкусно, жаловался потом малыш.

Похоже, и мне кто-то решил отомстить. Стоило сделать шаг, и снова грохот! Я решила поймать хулигана.

В два прыжка я оказалась у ларька, осторожно заглянула за угол и... нос к носу столкнулась с Женькой. В глазах журналиста плясали веселые огоньки.

– Ты?! – вырвалось у меня.

– Вот, – развел руками Евгений, – пиротехнику испытываю.

– На мне?

Женька разинул было рот, но в этот момент рядом с нами опять взорвалась петарда, случайно раздавленная ботинком.

– Ты чудовище! Шкодливый мальчишка! Никогда не станешь настоящим мужчиной.

– Кого ты относишь к настоящим мужчинам? – запинаясь, спросил Женька.

– До тридцати лет, Евгений, настоящих мужчин не бывает.

– А верхний предел какой?

– Верхнего предела, деточка, не существует. Мужчиной можно оставаться и в семьдесят, и в восемьдесят лет. Мужчине столько лет, на сколько он себя чувствует. Правда, некоторые мальчики не становятся ими никогда.

Я развернулась и направилась в парк. «А ведь это я подала Женьке мысль, намекая на пиротехнику, во время просмотра фотографий с НЛО».

– Ну, Танюша, прости меня, я не хотел тебя напугать, – ныл за спиной Женька.

– И давно ты за мной следишь?

– Видел, как подъехала, купила конфеты в киоске. Я спрятался за тополем, и ты меня не заметила.

– Я вообще не смотрела в ту сторону. А ты что же, в шпионов решил поиграть?

Я уже не злилась на Женьку за его шутки. Забавный он все-таки паренек!

– Ладно уж, признавайся, зачем пришел, что тебе от меня надо?

– Ты забыла, что мы договорились встретиться у Дорожной больницы? Я хотел показать тебе статью.

– Какую еще статью?

– Про НЛО в Юбилейном поселке о похищении инопланетянами старика Лукьяновича, – с жаром принялся объяснять Женька.

– Только не это! – процедила я сквозь зубы, ощущая огромное желание треснуть журналиста по затылку.

– Мне сегодня статью в редакцию сдавать, – Женька, тяжело вздохнув, опустил глаза. – А знаешь, я ведь не только петарды, я всю имеющуюся в ассортименте тарасовских магазинов пиротехнику испытал. Только ничего похожего на летающие тарелки не обнаружил.

Я отобрала у Женьки лист со статьей, пробежалась по тексту глазами и поморщилась. «Вот почти месяц, как жителей поселка Юбилейный терроризируют корабли космических пришельцев. Чуть ли не каждую неделю...» – начиналась статья. Боже мой, какая чушь!

– Ну, что? – поинтересовался Женька.

Я не ответила, продолжая читать. В конце статьи Евгений обещал жителям Тарасова провести журналистское расследование и выяснить, так ли опасны НЛО для мирных жителей города и что за всем этим скрывается.

– Ну? – повторил он вопрос.

– Думаю, слово «терроризируют» надо заменить на «удивляют» или «восхищают». А остальное исправит редактор. И еще: проводить расследование тебе не придется, так как с НЛО и инопланетянами вопрос уже прояснился. Никаких НЛО нет.

– Это как? – Женька остановился.

– Ну а ты чего хотел? Чтобы к нам в Тарасов на самом деле прилетели инопланетяне? Все эти «летающие тарелки» – не что иное, как детские электронные игрушки. Кое-кто из жителей поселка разыгрывал веселые спектакли, устраивал шоу с НЛО. Надо отметить, что такие управляемые при помощи пульта игрушки – последний писк моды на Западе, и до Тарасова это новшество еще не дошло. Вернее, только недавно дошло. Запускались игрушечные «летающие тарелки» из недостроенного коттеджа, стоящего особняком в том же поселке. Вот, собственно, и все чудеса!

– Не может быть! – нахмурился Женька.

– А ты проверь, – посоветовала я и тут же пожалела, потому что в глазах Евгения вновь появился азарт. Сомнений быть не могло – он, конечно, сегодня же поедет проверять.


Глава 8


Я вошла в вестибюль больницы и сразу же наткнулась на стойку с табличкой «Регистратура». Я не поверила своим глазам. Тоже мне, одна из лучших клиник Тарасова! Мне казалось, что я угодила в начало восьмидесятых – деревянная перегородка, выкрашенная в бело-желтый цвет, и крошечное окошечко, через которое не то что голова, кулак мужика не пролезет. Внутри этого «терема» сидела регистраторша. Ни дать ни взять – матрона застойных времен. Волосы уложены в высокий пучок, напоминающий петушиный хохол, губы алые, точно кумач, на веках – килограммовый слой синих теней.

– Тебе чего? – грубо осведомилась тетка. – Если карточку заводить, предъяви чек с оплатой за прием. Если повторно – топай к своему врачу.

– Да я не больная, мне не на прием.

– Тогда чего пришла?

– Муж у меня тут обследовался. Вот я и хотела с лечащим врачом поговорить.

Регистраторша покосилась на коробку с конфетами и передразнила:

– Поговорить! Много вас тут говорунов пасется. Ходят целыми днями и ходят, только людей от работы отрывают. Если надо тебе, так иди да поговори.

– Понимаете...

– Ну, в чем еще дело? – начала сердиться тетка. – Не пойму никак, что от меня-то нужно?

– Дело в том, что я забыла фамилию лечащего врача. Доктор такой – в годах уже, старичок.

– Что же это вы, такая молодая, а фамилию врача не запомнили?

– Память у меня не ахти, потому я на листок все и записываю. Только вот листок, никак, потеряла. Вы бы в картотеке мужа посмотрели? – попросила я тетку, протискивая в крошечное оконце коробку с конфетами.

Регистраторша поправила прическу, стрельнула по сторонам злыми глазками и быстрым движением втянула конфеты в «теремок».

– Фамилия как?

– Ветров Кирилл Аркадьевич.

– Паспорт давайте.

– Чей? Мужа?

– Понятное дело, что не соседа! – хмыкнула регистраторша.

– У меня его нет.

– Да что же это такое творится? Фамилию врача потеряла, паспорт не взяла! Ветер у вас, голубушка, в голове гуляет!

Я прижала руки к груди и запричитала:

– Совсем он меня своими болячками выбил из колеи...

– А я говорю – ветер! – перебирая непослушными пальцами карточки на стеллаже, амбициозно заявила тетка. – И у него – ветер! Вспомнила я супружника вашего. Вот также давеча пришел и паспорт мне протягивает. А фотография-то на паспорте не его! «Чего же это вы мне подсовываете?» – спрашиваю. А он мне в ответ: «Бес попутал! Это, говорит, паспорт моего друга», и вытащил из кармана другой. И что у него с головой?

– Опухоль мозга, – вырвалось у меня.

– Потапов его врач, Сергей Юрьевич, – сообщила, наконец, регистраторша. – Только поторопись, он до двенадцати принимает!

Ворчливая регистраторша сунула мне в окошко бахилы и с видом выполненного долга уселась на стул.

– А когда Кирилл с чужим паспортом к вам за карточкой обращался?

– Ты все еще тут? – удивленно приподняла она бровь. – Когда-когда! Вчера и обращался.

– А паспорт чей был?

– Тьфу ты, говорю же, друга его! По фотографии вроде как молодой мужик, солидный, эдакий холеный самец. А уж кто таков, разбирайтесь дома.

«Опаньки! Вот так дела! Значит, ничего криминального с ним не случилось. Искать надо, Таня, искать!» И я бегом побежала по коридору.

Я носилась, словно очумевшая, ища кабинет, в котором принимает Сергей Юрьевич Потапов. Время таяло, как долька шоколада во рту, – я бегала вперед-назад по длинному, битком набитому коридору. Стоял шум и гам, и до меня никому не было дела.

– Простите, вы мне не подскажете, где находится кабинет нейрохирургии?! – бессовестно прокричала я в ухо старичку в белом халате.

– А? – На меня уставились подслеповатые глазки.

Так, со старичком все ясно!

Седоволосая дама, мирно беседовавшая до этого момента с дедулей, недовольно покачала головой и указала мне на «аппендикс» в конце коридора.

Если вы думаете, что сумасшедшая беготня Тани Ивановой наконец увенчалась успехом, то глубоко ошибаетесь. У двери кабинета ожидали своей очереди четверо больных.

– Потапов здесь принимает? – спросила я одну из женщин.

– Здесь. Только он не принимает. Он вышел.

Мне это совсем не понравилось и, честно говоря, отчего-то даже захотелось топнуть ногой. Но тут народ оживился, так как в «аппендиксе» нарисовался тот самый глуховатый дедуля. Вот это номер!

Женщина оторвалась от стены и выставила вперед грудь седьмого размера. Потапов величественно кивнул очередникам и отпер ключом кабинет. Раздумывать было некогда, и я решительно шагнула к двери.

– Пардон, мадам. – Я взяла обалдевшую тетечку под локоток и вежливо оттеснила в сторонку.

– Вы!.. Что это значит?! – меняясь в лице, пискнула женщина.

– Прокуратура, граждане, прокуратура, – махнула я красной корочкой перед глазами женщины и вошла в кабинет. Это удостоверение несколько лет назад я случайно «забыла» сдать при увольнении из прокуратуры и теперь нисколечко не жалела об этом.

– Здравствуйте, Сергей Юрьевич, – вежливо, но довольно громко поздоровалась я.

Потапов выставил вперед острый подбородок, прищурился, что-то беззвучно прошамкал губами и кивнул мне, пригласив сесть на деревянный казенный стул. От этого молчаливого жеста мне стало как-то нехорошо. В голове образовался полный вакуум, поглотивший все мыслишки и вопросы. Я уже жалела, что налетела на старичка в коридоре и так некорректно себя вела. «Однако, Татьяна, что это на тебя нашло? Вроде ты не из робкого десятка! Обычный старик, глуховат немного. Да он тебя даже и не запомнил».

Я опустилась на стул, одернула юбку и улыбнулась Потапову, показав все тридцать два зуба.

– Ну-с! – поторопил меня доктор. – На что жалуемся?

– Даже не знаю, как вам сказать...

– Понятно: нервное перенапряжение, быстрая утомляемость, а в результате – головные боли и бессонница?

– Нет, что вы! Дело не в этом.

– Ну-с! – приподнял брови доктор и, смешно наклонив голову набок, подставил ко мне поближе свое ухо. – Ну-с! Слушаю вас.

– Меня беспокоит здоровье другого человека, – громко и убедительно, стараясь четко произносить каждую букву, выговорила я.

– Не надо так кричать, любезная. Я ведь не глухой.

– Извините, Сергей Юрьевич.

– Да-с! Так что, вы говорите, случилось?

– Вы поставили страшный диагноз моему мужу! – принялась я самозабвенно врать, зная наверняка, что настоящая жена Ветрова не посещала нейрохирурга. – Муж прошел в вашей клинике медицинское обследование, электроэнцефалографию головного мозга, и у него обнаружилась опухоль. Скажите доктор, неужели все так безнадежно? Почему муж уверен, что дни его сочтены?

– А? – Наклонив голову, дедуля снова приблизил ко мне ухо.

– Я спрашиваю, что вы сказали моему мужу?

– Как?

«Да что же это такое! Издевается он надо мной, что ли? Или в самом деле оглох?»

– Что «как»? – сердито переспросила я.

– Как фамилия больного?

– Ветров! – почти прокричала я. – У нас трое детей: два мальчика и девочка. Мал-мала меньше! Неужели они останутся сиротами?

Весь этот бред сивой кобылы нейрохирург слушал неподвижно, однако глаза его с каждым произнесенным мной словом округлялись все больше и больше. Неужели переборщила?

– Ах, Ветров?! – обрадовался почему-то Потапов. – Помню-помню, был у меня такой пациент, да весь вышел!

– Что значит «вышел»?

– Так ошибочка с вашим супругом произошла. Нет у него никакой опухоли, медсестра в суматохе снимки перепутала. Я ему так вчера и сказал: «Здоров!» А он вдруг побледнел, словно его к расстрелу приговорили, обмяк и потерял сознание. Я даже засомневался: не ошибся ли снова? Может быть, у него все-таки беда с головой? Я его водичкой побрызгал, медсестра вату с нашатырем поднесла. Муж ваш пришел в себя и спрашивает: «А вы, собственно, кто?» – «Нейрохирург. Потапов моя фамилия», – отвечаю. «Нет!» – покачал головой Ветров и, пошатываясь, вышел из кабинета. Вот, значит, так все и было.

– Так он действительно здоров? – изумленно спросила я.

– Не знаю, не знаю! – развел руками старик. – На снимках все в порядке, а вот с нервами... Кажется, после обморока ваш муж не сразу в себя пришел. Не совсем понимал, где находится и что произошло. Он шел к двери и повторял: «Где это я! Что со мной?» Потом увидел на стене картину да как стукнет по ней кулаком. Надоело, говорит, мне эту порнографию из окна видеть! И про баню упомянул. То ли сам туда пойти собирался, то ли меня туда посылал. Зря он так быстро ушел. Я хотел ему порекомендовать успокоительное средство... Тишина, покой – вот что ему сейчас нужно.

– А что было изображено на картине?

– Да ничего такого – Волга, снег и рыбаки у проруби.

Честно говоря, я обалдела не меньше Ветрова. После такого поворота у кого хочешь крыша поедет! Я сидела на стуле с разинутым ртом и не знала, что делать дальше – благодарить доктора за откровенность или... Будь я на месте Ветрова, не только картину разнесла, а убила бы без зазрения совести этого докторишку вместе с его медсестрой! Я стиснула покрепче зубы и поднялась со стула.

– Кто же мне теперь за картину заплатит? На балансе больницы она числится.

– Сами и заплатите! Не надо было с диагнозом ошибаться.

– А что это вы, голубушка, так разнервничались? – уставившись на меня, с чувством произнес дедок.

– Пойду успокою мужа.

– Подождите-ка, давайте я вам давление измерю! – засуетился нейрохирург, нависая над столом.

– Благодарю вас, Сергей Юрьевич, не стоит. Все в порядке.

– И слышать ничего не желаю! Я все-таки врач, и это мой святой долг – оказывать первую помощь нуждающимся.

«Да ты уже оказал!» – усмехнулась я про себя и выскочила из кабинета.

Время шло к обеду, а я не имела даже приблизительного представления, где затаился Кирилл Ветров. Живой и здоровый, между прочим! А может быть, узнав от Потапова правду, он вернулся домой и теперь преспокойненько попивает чай или кофе на кухне?

Я достала мобильный, набрала номер домашнего телефона Ветровых, но звонить передумала.

Стоп! Кирилл был у доктора вчера, я разговаривала с Маргаритой – тоже вчера вечером. Даже если Кирилл возвратился домой после моего визита к Ветровой или встретился с женой после ее выступления на телевидении, то почему мне никто не дал «отбой»? Нет, здесь что-то не так! Скорее всего, в коттедже Кирилл не появлялся и Маргарите ничего не известно ни о его болезни, ни о внезапном выздоровлении. Но где он тогда может быть? Да боже мой, где угодно! Тарасов большой, и никому, кроме меня и госпожи Ветровой, нет дела до исчезновения Кирилла. И уж тем более искать его, кроме меня, никто не будет. Жив, здоров, не ночует дома? Безнравственно, но ненаказуемо! Так что простите и до свидания.

Однако на этот раз интуиция меня не подвела. Кое-что выяснить мне все же удалось. Что именно? Да то, что у Кирилла каким-то образом оказался в кармане чужой паспорт. Правда, неизвестно, на чье имя был выдан этот паспорт и как он попал к Ветрову. Но, по описанию регистраторши, мужчина на фотографии в документе выглядел молодым и солидным. Как выразилась толстуха, «эдакий холеный самец»! Конечно, этой тетке в «теремке» показаться «холеным самцом» мог кто угодно. Но сдается мне, что у Ветрова оказался паспорт Комарова Андрея. Ведь именно к нему со своим горем обращался Кирилл. Уж Петра никак холеным не назовешь. Но тогда нестыковочка получается. По словам Андрея, он только что возвратился из Москвы. Ехал в поезде, где необходимо предъявлять паспорт. Там же, в поезде, он узнал от Маргариты об исчезновении Кирилла и больше его не видел. Каким, спрашивается, образом паспорт Комарова мог попасть к Ветрову?

А почему я, собственно, зациклилась на этих двух мужчинах? Возможно, существует и третий? Или вообще все упирается в женщину. Только кто она? И тут я вспомнила фотографию в книжном стеллаже у Авдеева, на которой Петр обнимает Маргариту, а Кирилл стоит рядом с худенькой девушкой. А что? Первая любовь не забывается!

Итак, несмотря на некоторые неясности, в целом ситуация начала проясняться. Вариантов было два. Либо Кириллу наскучило смотреть через розовые очки на свою женушку Барби и он, как бы это сказать помягче, на время решил от нее отдохнуть. Именно на время, бывает, мужчины уходят молча, но не так, без выжженных кругов на снегу! Второй вариант – с чужим паспортом, под чужой фамилией Кирилл остановился в одной из гостиниц Тарасова. И бегство его в этом случае наверняка связано с какими-нибудь проблемами в бизнесе, возможно, с появлением в его жизни врага или врагов. Уж кто-кто, а россияне по своему личному опыту знают, что ни рубли, ни валюта сами собой не размножаются. И даже крылатая фраза о том, будто бы деньги можно сделать из воздуха, неверна по своей сути. Финансы имеют способность перетекать из одного места в другое: в одном кошельке их прибыло, значит, в другом убыло. Богатые разоряют бедных, крупные организации поглощают мелкие и так далее. Ветров, по тарасовским меркам, бизнесмен крутой, личность весомая. Потому при очередном финансовом маневре он мог запросто раздавить нескольких мелких финансовых грызунов. Но человек – существо мстительное, коварное. И если в нем нет дюжей силы, будет мстить обидчику исподтишка.

Так что и действовать надо по двум направлениям. Узнать у Маргариты адрес ее бывшей однокурсницы, что не так уж и сложно. И обойти с фотографией Кирилла тарасовские гостиницы, а их в городе порядка двух десятков! Хотя зачем же обходить все? Если Кирилл каждодневно наблюдал из окна рыбаков и реку, скорее всего, он остановился в одной из гостиниц с видом на Волгу. А это в корне меняет дело.

Я свято верила, что иду по правильному пути и уже очень скоро, может, даже к концу дня, отыщу Кирилла и с чистой совестью отчитаюсь перед заказчицей. Но ситуация сложилась совсем не так.


Глава 9


Когда на дисплее моего телефона высветился номер Ветровой, я, не раздумывая, нажала на кнопку связи и бодрым голосом поздоровалась:

– Добрый день, Маргарита Михайловна!

– Добрый? – раздраженно передразнила меня заказчица. – Да как вы смеете называть этот день добрым?

По тревожному голосу клиентки я поняла, что стряслось что-то невероятное.

– У вас что-то случилось? – осторожно спросила я.

– Вас это действительно интересует?

– Конечно!

– Кирилл погиб! Сегодня днем в бассейне зимнего сада Наташа обнаружила его тело!

– Ничего не понимаю. Он что, вернулся домой и утонул в бассейне?

– Ах, вам не понятно?! А вам и не надо уже ничего понимать! Я поручила вам найти моего мужа, снабдила информацией, дала деньги. И что в результате? Вы его нашли? Уберегли? С таким же успехом я могла поручить расследование нашему дворнику или кухарке!

– Откуда я могла знать, что Кирилл вернется домой?.. – начала было я, но умолкла. Я должна была знать все!

– Ладно, все с вами ясно! – Я слышала, как Маргарита всхлипывает и шмыгает носом. – Зачем? Зачем я только с вами связалась! – И она разразилась слезами.

Я понимала, в каком состоянии сейчас Маргарита, но, как ей помочь, не знала. Несмотря на огромный опыт детективных расследований, я не имела представления, как вести себя в подобных ситуациях и какие советы давать. А еще мне было совершенно непонятно, почему Марго обвиняет меня? Ее муж вернулся домой здоровый и невредимый. Наверняка она показала ему зимний сад, а днем он решил поплавать в бассейне. При чем тут я? В спасатели меня не записывали, да и в охрану не нанимали.

Или все было не так? Ведь ночь Ветрова провела одна, боялась и даже звонила мне.

– Маргарита, простите за бестактный вопрос, разве вы были с Кириллом не вместе, когда он решил искупаться в бассейне?

– Боже мой! Неужели до вас не дошло? Я не знала, что муж вернулся, мы с Кириллом не виделись, не разговаривали, и зимний сад я ему не показывала. Наташа зашла в эту комнату, чтобы вытереть пыль и полить там растения. Она и нашла в бассейне Кирилла, мертвого, убитого!

– Убитого?

– Да, Таня, убитого! – закричала Ветрова. – Прежде всего, если вас интересует, почему я так думаю, знайте, что муж плавал в бассейне в верхней одежде и ботинках! Но и это еще не все! Пришлось вызвать милицию. И эти, так сказать, легальные правозащитные органы учинили в моем коттедже обыск! У человека горе – погиб любимый человек, а они... Да все вы одинаковы! Как я жалею, что связалась с вами! Зачем я только вас наняла?

– Могу я чем-нибудь вам помочь, Маргарита? – спросила я.

– Ничего мне от вас не надо! Ни видеть, ни слышать больше вас не хочу. Забудьте мой телефон и никогда, слышите, никогда больше мне не звоните!

В трубке послышались частые короткие гудки.

«Черт! – проговорила я в полном замешательстве. – Как скверно все получилось!» В какой-то степени я чувствовала свою вину. Я понимала, что Ветрова имеет право меня осуждать. Я просто не справилась с заданием. Я не нашла Кирилла, не поехала к ней ночью, не поддержала в трудную минуту. Тогда мне казалось, что все эти НЛО, стрельба и страхи Маргариты – не более чем плод ее больного воображения. И от этого на душе стало так гадко, словно любимого человека потеряла я сама.

В таком мрачном настроении я подъехала к дому. Ставить машину в гараж мне не хотелось, и, определив ее на стоянку возле дома, я поднялась на лифте в квартиру.

Мое жилище дышало покоем. Контрастный душ и растирание жесткой мочалкой немного взбодрили меня и отвлекли от грустных мыслей. Я даже почувствовала прилив сил. Включив музыку, я плюхнулась на диван и решила немного себя пожалеть. Я уговаривала себя, что особой моей вины в смерти Ветрова нет, и за какие-то сутки пропавшего человека не нашел бы даже наряд милиции. Стараясь отвлечься, я вспомнила задорную песенку, которая частенько доносилась из окон соседки с первого этажа, когда та была под хмельком. «И пить буду, и гулять буду, а смерть придет – умирать буду!» Но, несмотря на веселые слова, ни пить, ни гулять мне не хотелось, а уж умирать – тем более. Я еще немного подумала о печальной участи Кирилла Ветрова и решила выбросить это дело из головы. Никто ведь ко мне по поводу расследования преступления не обращался, а Маргарита отказалась от моих услуг. Но, чем дольше я лежала на диване, тем настойчивей мои мысли возвращались к звонку Маргариты и трагедии, случившейся в коттедже Ветровых.



    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю