Текст книги "За чужие грехи"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Господин Корольков, действуя точно по моему плану, спросил:

– Девушка, а почему вы не заходите в наше кафе? Вам будут очень рады, заходите! У нас подают лучший в Тарасове кофе, и не только. Или вы кого-то ждете?

Ну прямо прелесть какой молодой человек, сам идет на крючок!

– Понимаете, – взволнованно начала я, – у меня такая ситуация... необычная. Если бы вы согласились мне помочь, я была бы вам очень-очень благодарна.

Чтобы усилить впечатление, я беспомощно похлопала глазами и доверчиво уставилась на него.

– С удовольствием, если смогу, – приосанился мой герой.

Сможешь-сможешь, куда ты денешься. Ну, подбавим женственной слабости в голос: – Понимаете, у меня есть младшая сестра, она последнее время какая-то странная, мне кажется, что она попала в дурную компанию. И вот я решила за ней присмотреть, ну, проследить, куда она ходит, понимаете? – Молодой человек активно кивал, я продолжала: – И выяснила, что она очень часто бывает в вашем кафе, наверное, с кем-то встречается. Мне надо выяснить, с кем именно. Но я же не могу туда войти! У нас уже и так с ней испортились отношения, а если она поймет, что я за ней слежу, то такой скандал мне закатит, вы не представляете?!

Молодой человек, видимо, хорошо себе это представил, испугался за репутацию своего любимого кафе и с готовностью согласился помочь мне в моем благородном деле:

– Что же я могу для вас сделать? Как выглядит ваша сестра? Может, я ее помню?

Я описала Алену, поймав себя на том, что по описанию она вполне походит на ангела: длинные светлые волосы, светлые глаза, хорошенькая, лет восемнадцати-двадцати. Вот только примет особых никаких нет, описание достаточно стандартное, как же он ее может вспомнить?

Пока я над этим раздумывала, господин Корольков радостно воскликнул:

– Знаю, знаю, и у нее еще браслет такой, из серо-голубых камушков, да?

– Да-да, верно! – обрадовалась я. Значит, действительно Алена уже успела примелькаться.

– Да, она часто у нас бывает. Почти каждый день.

– А вы не заметили, она с кем-нибудь встречается?

– Да, время от времени. – Прекрасно осознавая важность момента, менеджер по поставкам медленно и торжественно заявил: – Мне очень жаль, но эти два парня не очень подходят для вашей сестры, как мне кажется.

– Что это значит? – пролепетала я, стараясь притупить спортивный интерес и изобразить испуг и огорчение.

– Ну, они явно не вызывают особого доверия, и вообще какие-то странные. Но я, кажется, могу вас немного успокоить: я бы не сказал, что между ними существуют какие-то близкие отношения. Скорее, они просто друзья. Или хорошие знакомые. Но это не свидание, не волнуйтесь. – Сам Андрей Иванович прямо-таки очень волновался.

Ага, чего же тут волноваться! Да если бы моя младшая сестра (спасибо тебе, господи, что таковая отсутствует) довольно часто встречалась в кафе с двумя подозрительными парнями, имея с ними чисто дружеские отношения, я бы совершенно не волновалась. Я бы просто тихо впала в панику и упрятала бы свою несуществующую родственницу на какой-нибудь далекий необитаемый остров.

О чем же я хотела его еще спросить? Ах да, вспомнила:

– Андрей, а она потом уходит с ними?

– Нет-нет, – поспешил меня успокоить мой рыцарь, – они вместе, по-моему, никогда не выходили, не беспокойтесь.

– Слава богу, – радостно выдохнула я. Так, значит, просто встречались. Зачем?

Внезапно мой собеседник схватил меня за локоть и прошептал:

– Не дергайтесь, а потихоньку посмотрите, они как раз подходят к кафе.

Недостатком сообразительности я никогда не страдала, поэтому громко заявила:

– Может, посидим на скамеечке, сто лет не виделись, хоть поговорим?

И мы прошли к скамеечке напротив кафе. Этот несложный маневр позволил мне достаточно хорошо рассмотреть двух парней, которые шли навстречу нам прямиком к входной двери.

Да, пожалуй, Андрей Иванович прав, ребятки достаточно подозрительные, главным образом потому, что никак не могут быть людьми, которых можно представить рядом с Аленой. Они вызывают в памяти скорее молодчиков из группы боевиков – крепкие, бритые, с тяжелым взглядом и крутыми кулаками. Одинаковые кожаные куртки и неслабые золотые цепи прекрасно дополняют этот образ. Да, для Алены это очень странная компания, если она не является самозванкой. И очень странно выглядят эти встречи.

Мой добросовестный помощник терпеливо сидел рядом на скамейке со смешанным выражением на лице: нетерпением, вызванным, вероятно, необходимостью вернуться на рабочий пост, и готовностью помогать мне. Я оценила это и с благодарностью произнесла совершенно убитым голосом:

– Большое спасибо, вы мне очень помогли, мне теперь все ясно. (Ха, если бы!) Простите, что оторвала вас от работы, не смею больше задерживать. Еще раз огромное спасибо.

– Если я могу еще чем-нибудь помочь... – начал крайне благородным тоном господин Корольков.

Ну нет, только этого не хватало. Привяжется еще как банный лист, что я с ним делать буду?

– Нет, благодарю вас, это дело семейное, – проговорила я совершенно мертвым голосом человека, который только что узнал о том, что на его семью легло несмываемое пятно позора. Ну что-то вроде той ситуации, как если бы я, будучи членом семьи Капулетти, увидела Ромео, спускающегося с балкона Джульетты ранним утром.

Мой рыцарь сочувственно закивал и удалился почти на цыпочках. Можно было бы, конечно, попросить его каким-то образом подслушать, о чем эти парни беседуют с Аленой, но это рискованно: мало ли какие у них дела, и впутывать в это совершенно постороннего человека не стоит. Он и так мне уже здорово помог, мой поход в кафе удался, этих «хороших знакомых моей сестренки» я отлично запомнила. Надо, пожалуй, линять отсюда, а то в скором времени они должны разойтись по домам, а мне абсолютно не улыбается столкнуться здесь с Аленой лицом к лицу.

Я поднялась со скамеечки и пошла по направлению к своему временному жилью. Шла я не спеша, тащилась как черепаха, и поэтому неудивительно, что меня все время обгоняли какие-то люди. Я на них мало обращала внимания, не особо прислушивалась и к разговору за своей спиной.

– ...а он успеет?

– Ну-тк, обещал же, гарантировал.

– Не рано мы?

– Че тянуть-то, это можно хоть год ждать. Она говорит – нормально, бабка привыкла, ей виднее.

Тут говорившие обогнали меня, повернули к автостоянке и сели там в красный, замызганный грязью джип. У меня сначала мелькнула мысль о том, что джип не «Запорожец», можно было бы и вымыть, а уж потом я сообразила, что мне жутко повезло, потому что беседовавшие оказались теми самыми парнями, знакомыми Алены, и мне посчастливилось услышать обрывок их разговора.

Так, чего там они сказали? Что пора что-то начинать, что бабка привыкла (если в применении к нам, то под бабкой они явно имеют в виду Ирину Николаевну)... что там еще? А-а, кто-то что-то должен успеть, поскольку он гарантировал.

Какие мы можем из этого сделать выводы? Если все это непосредственно относится к нам, то у Ирины Николаевны прекрасная интуиция, и я совершенно не напрасно временно поменяла место жительства. И еще: активные действия вот-вот должны начаться, а мне надо умудриться сделать самое трудное, что только может встретиться в практике частного детектива, – предотвратить преступление. И особая прелесть этого занятия в том, что я не знаю ни того, кто это преступление намеревается совершить, ни каким образом он планирует это сделать. Я только знаю (точнее, предполагаю), кто намечается на роль жертвы. Хотя нет, с жертвами у нас тоже не все так ясно: первым и главным кандидатом остается Ирина Николаевна, но и ее соседей я пока не могу сбрасывать со счетов. А еще, кстати, я не знаю, когда это должно произойти. Но хочется, чтобы это было поскорее, потому что ждать я, можно сказать, совсем не умею.

* * *

Домой я добралась раньше Алены, вкратце рассказала обо всем Ирине Николаевне, и мы вместе попытались предположить хоть что-то разумное. Кончилось это, естественно, ничем. Алена вернулась спустя полчаса после моего прихода, в ее поведении ничего не изменилось, и вечер прошел очень спокойно и без неожиданностей. Ложась спать, я всей душой надеялась, что то, что должно случиться, потому как ждать больше нет смысла, случится не этой ночью. Ночью я предпочитаю спать, приключений мне хватает и днем.

* * *

Утром мне стало понятно, что если я проведу тут еще неделю, то окончательно разбалуюсь и потеряю форму, поскольку разбудили меня уже к завтраку, посуду мыть не разрешили и от помощи в легкой уборке комнаты с возмущением отказались.

Закончив все хозяйственные дела, Алена наконец успокоилась и уселась разгадывать кроссворд в ежедневной газете, которую купила утром, когда выходила за хлебом и молоком. Ирина Николаевна читала книгу, а я пыталась по мере сил участвовать в разгадывании кроссворда. Это благородное занятие еще раз подтвердило мои давние подозрения о том, что я не выиграю в «Поле чудес» не только автомобиль, но даже банальную кофеварку. Правда, огорчалась я недолго, поскольку, во-первых, у меня куча других талантов, а во-вторых, Алена тоже наконец-то не смогла ответить на очередной вопрос и обратилась за помощью к Ирине Николаевне как последней инстанции:

– Крес, ты это точно должна знать, ты как-то уже подсказывала мне – название одного из месяцев республиканского календаря.

Крес (так, по утверждению Ирины Николаевны, маленькая Алена ее называла; Алена-большая неукоснительно следует этому обращению) оторвалась от своей книги и сказала:

– Аленушка, деточка, во-первых, этих месяцев двенадцать, поэтому сразу я тебе ничего сказать не могу. А во-вторых, я советую тебе просто-напросто заучить их, потому как у меня сложилось впечатление, что этот вопрос обязательно будет в каждом кроссворде.

– Ну, Крес, ну пожалуйста, не запоминаются мне эти дурацкие названия!

– Хорошо, букв-то хоть сколько?

– Букв? Восемь... И тут даже... Подожди... Третья «о», пятая «е».

– Ну, я так не соображу на слух, дай-ка посмотреть глазами.

Алена с готовностью, можно даже сказать, радостно протянула Ирине Николаевне газету. И чего она так радуется, можно подумать, что если ей удастся сегодня утром разгадать этот кроссворд целиком, то где-то после обеда в нашу дверь позвонит радостный Леня Якубович и вручит Алене голубой «Мерседес», перевязанный розовой ленточкой.

Пока пред моим мысленным взором проплывал кошмар в виде ярко-голубого «Мерседеса» с розовым бантиком на капоте, Ирина Николаевна, посмотрев на сетку кроссворда, безапелляционно заявила, что это флореаль, и уже собралась было вернуть газету Алене, как вдруг вскрикнула:

– Надо же, Людочка! Что за жизнь такая дурацкая, лучшую подругу видишь только на газетной фотографии!

– Что, Крес, про твою знакомую написали?

Ирина Николаевна кивнула и впилась глазами в статью. Прочитав ее всю, она успокоилась и вернула газету Алене. Теперь пришла очередь Алены читать статью так, словно это был увлекательный любовный роман с Аленой в роли главной героини.

Ирина Николаевна тем временем предавалась счастливым воспоминаниям. Видимо, эта дружба началась еще в молодые годы, потому что на лице Ирины Николаевны застыло умиленно-ностальгическое выражение.

Не столько из любопытства, сколько поддерживая разговор, я поинтересовалась:

– Вы, вероятно, вместе учились?

– Нет, сидели, – все так же радостно ответила Ирина Николаевна.

– Где? – тупо спросила я.

– В лагере, – ответила мне бывшая учительница.

– А-а, – обалдело протянула я и, чтобы продолжить светскую беседу, вежливо осведомилась: – Долго сидели?

– Да нет, сроки у нас были небольшие, она попала чуть раньше, я чуть позже, но вышли примерно в одно и то же время.

Я кивнула, не в силах больше поддерживать разговор. Хотелось, конечно, спросить, по какой же статье проходила Ирина Николаевна, ну и Людочка эта самая за компанию, но я боялась услышать в ответ еще одну жизнерадостную реплику, из которой я бы узнала, что моя любимая учительница подвизалась в роли Соньки Золотой Ручки.

Но тут в разговор вмешалась Алена, которая дочитала статью и заинтересовалась славным боевым прошлым своей крестной:

– Крес, а за что же вы сидели? По недоразумению?

Ой, как там поется: «Он за растрату сел, а я за Ксению...» Правда, сюда это не очень подходит.

– Нет, – возразила Ирина Николаевна, – за дело. Она – за фарцовку, я – за политику. Как раз шел шестьдесят восьмой год, Пражская весна, ну вот мы и решили устроить митинг протеста. Мне дали немного – всего три года. Я там самая молодая была. Но из аспирантуры я вылетела на всю жизнь. Да после освобождения я и в школу-то еле устроилась.

– А Людмила Корнева? – потыкала Алена в газету.

– А Людочка, как вышла, опять взялась за свое, но больше уже не попадалась и даже сумела сколотить капитал, а теперь видишь кем стала. Общаться-то мы так и не переставали, Людочка утверждает, что в тюрьме я спасла ей жизнь.

– Как это? – поинтересовалась Алена.

– Может, она и права, – задумчиво произнесла Ирина Николаевна, – у меня была возможность получать с воли редкие лекарства, а у нее обострилось хроническое заболевание. А так она выжила, даже сына потом смогла родить, я его и крестила. Так что у тебя, Аленка, есть крестный брат. Надо будет вам как-нибудь познакомиться – он почти твой ровесник, года на два постарше будет. Правда, он сейчас в Голландии учится. Учился сначала в Москве, а потом Людочка почему-то отправила его в Голландию.

Почему-почему... Деньги есть, вот и отправила, тамошнее образование престижнее.

Ирина Николаевна все больше погружалась в пучину воспоминаний, Алена с интересом поддерживала разговор, а я задумалась и в беседу больше не вмешивалась, и вот почему: во-первых, очень уж Алена заинтересовалась боевой молодостью своей крестной, а во-вторых, я вспомнила, кто такая эта Людмила Корнева, и мне стало совсем интересно. Людмила Корнева – очень крупная фигура в тарасовском бизнесе, ей принадлежит компания «Афина» – сеть компьютерных магазинов, компьютерный центр, программное обеспечение и так далее. Компанию эту мадам Корнева создала не так давно, а до этого занималась недвижимостью. Очень интересная женщина!

Разговор Ирины Николаевны и Алены тем временем перешел с прошлого на настоящее, Алена начала цитировать статью, в которой подробно описывалась компания госпожи Корневой, являющаяся, по ее словам, большой семьей. В этом месте Алена остановилась и добавила от себя:

– Да, я слышала, что попасть туда на работу – большая удача: и интересно, и хорошо оплачивается. Но кого попало туда не берут, Корнева лично занимается набором сотрудников.

– Что ж, это похоже на Людочку, – отозвалась Ирина Николаевна, – она всегда очень тщательно отбирала людей, с которыми работала. И действительно, как можно работать с людьми, которым не можешь полностью доверять?

По лицу Алены было видно, что она борется с собой – хочет что-то сказать и не решается. Вдруг она выпалила на одном дыхании:

– Крес, я так хотела бы там работать, это именно то, о чем я мечтала! Она же тебя хорошо знает, твоя рекомендация была бы для нее... была бы... – Алена запнулась, запуталась в словах и умоляюще посмотрела на Ирину Николаевну. Девушка очень волновалась и взирала на свою крестную как на последнюю инстанцию, от которой зависит вся ее дальнейшая жизнь.

Стоп! А может, это и есть мотив! Почему бы и нет, все сходится: проникнуть в закрытую преуспевающую компанию – это стоит свеч. Сложно? Не сложнее, чем махинация с квартирой. Не будем, конечно, сбрасывать со счетов другие варианты, но этот неожиданно выплывший мотив пока нравится мне больше всего.

Все эти соображения пронеслись у меня в голове за считаные секунды, Ирина Николаевна не успела ответить на мольбу Алены. Правда, она и не торопилась отвечать, а изумленно смотрела на Алену. Действительно, просьба эта была довольно неожиданна и очень эмоционально высказана. Конечно, это может объясняться тем, что исполнение просьбы кажется Алене воплощением ее мечты, ведь она так хотела работать в преуспевающей фирме, где нужно иметь дело с компьютерами!

Ирина Николаевна все молчала, и Алена умоляюще повторила:

– Крес, пожалуйста! Я не подведу тебя, обещаю!

Ирина Николаевна очнулась и ответила:

– Подожди, Аленушка, дай мне подумать.

Алена кивнула и отошла к окну, а Ирина Николаевна взглянула на меня вопросительно, как бы спрашивая совета. Ну что же, поскольку карты у нас на руках неважные, будем блефовать. Подготовим ответный ход, если Алена самозванка, и дадим ей шанс сделать карьеру, если подозрения Ирины Николаевны ошибочны. Но в последнее я уже почти не верила. Взвесив все это быстренько в уме, я, глядя в глаза Ирине Николаевне, тихонько кивнула. Ирина Николаевна чуть качнула головой в ответ и сказала:

– Ну что же, Аленушка, я все обдумала. Давай попробуем.

– Ура! Крес, ты самая лучшая! – С этими словами Алена бросилась на шею Ирине Николаевне. Все как обычно – неутомимая альтруистка Татьяна Иванова устраивает чужое счастье, а лавры достаются другим. Ладно, перебьемся без благодарностей и аплодисментов, вернемся на грешную землю. Алена, кстати, туда уже вернулась:

– Крес, а давай позвоним прямо сейчас, а?

– Сейчас? – нерешительно переспросила Ирина Николаевна.

Я прекрасно понимала, что ей хочется сначала переговорить со мной, все обсудить, а уж потом впутывать в это дело свою подругу. Но я решила иначе – если Алена преступница, то мы пока пойдем на поводу у нее и ее сообщников, но будем держать их под контролем.

– А действительно, почему бы и нет, Ирина Николаевна? Давайте звонить прямо сейчас. И я могу замолвить словечко, я Людмилу Корневу немножко знаю. Алена долго не выдержит, правда же? – обернулась я к Алене.

Она благодарно кивнула мне и умоляюще посмотрела на свою крестную. Та улыбнулась в ответ и сказала:

– Ну что же, вы меня убедили. Будем звонить. Только вот найду телефон. А кстати, – продолжала Ирина Николаевна, роясь в записной книжке, – кем бы ты хотела работать, Алена?

– Я же говорила, что лучше всего – секретарем-референтом. Но эта должность, конечно же, занята. И я готова работать кем угодно, делая то, что умею: компьютер, делопроизводство, любая оргтехника.

– Понятно, – кивнула Ирина Николаевна, – ну, будем испытывать благосклонность судьбы: телефоны ее я нашла.

Ирина Николаевна придвинула к себе аппарат и стала набирать номер. После трех или четырех попыток она посмотрела на нас и сообщила:

– Занято. И сотовый занят.

– Неудивительно, – отозвалась я, – если Людмила Корнева так вникает во все дела компании, то и по телефону много разговаривает.

Или снимает все трубки и дрыхнет. Но это соображение я не стала озвучивать, а Ирина Николаевна возобновила попытки. Наконец судьба все-таки ей улыбнулась, и Ирина Николаевна обрадованно заговорила в трубку:

– Людочка, это я! Да! Ты чем-то расстроена? Да что ты? Господи! Только сейчас сообщили? Могу себе представить! Что звоню? Да, наверное, не вовремя. У меня просьба... Может, потом? Сейчас? Хорошо. Понимаешь, в чем дело – я хотела бы узнать, не можешь ли ты взять на работу мою крестницу... Да, Алену. Ты помнишь? Да, сейчас в Тарасове... Что может делать? Насколько я понимаю, может выполнять обязанности референта, плюс компьютер... Говорит, что работает практически с любыми программами... Что? Я даже не знаю... Это очень неожиданно... Ты уверена? Нет, я понимаю, и испытательный срок, конечно... Но ты уверена, что это разумно? Хорошо, сейчас подъедем... Да, до встречи.

Ирина Николаевна положила трубку и изумленно-растерянно уставилась на нас с Аленой:

– Ну и что вы обо всем этом думаете?

– О чем, Крес? Что она сказала?

– Ирина Николаевна, вы переоценили наши способности – мы с Аленой телепатией не владеем. Что до меня, то я поняла только, что госпожа Корнева вам в просьбе не отказала и попросила приехать немедленно. И что у нее что-то случилось.

– Случилось, – подтвердила Ирина Николаевна и как-то странно на нас посмотрела. Немножко помолчала и продолжила: – Тебе, Аленка, представилась редкая, практически уникальная возможность некоторое время поработать у Людочки секретарем-референтом.

– Кем?! – изумились мы с Аленой хором.

– Именно. Секретарем-референтом. Практически правая рука – все, как ты хотела. Правда, неизвестно, как долго это продлится.

– А что же случилось с ее нынешним секретарем? – поинтересовалась я. Алена не могла вымолвить ни слова, только смотрела на свою крестную круглыми глазами. Я уточнила вопрос: – Уволилась, ушла в декрет, в отпуск?

– Нет, – странным тоном произнесла Ирина Николаевна, – она в больнице, в реанимации. Врачи говорят, что поправится, но пролежит довольно долго. Она попала в автомобильную катастрофу или ее сбила машина – не знаю точно. Произошло это вчера вечером, но сообщили об этом Люде лишь сейчас, поскольку девушка без сознания и ее только утром разыскали родные.

– Господи, какой ужас! – пролепетала Алена. Не очень опечаленно, скорее вежливо. Что ж, ее можно понять: девушку эту она не знала, а шанс ей представился великолепный.

– Вот именно, ужас! – подтвердила Ирина Николаевна. – И Людочка сейчас в шоке, не знает, за что хвататься. У них еще какое-то расширение планируется, девушка эта занималась и документацией. Так что тебе, Алена, придется работать до упора. Справишься? Не боишься?

– Я справлюсь, – дрожащим от волнения голосом отозвалась Алена.

– Тогда собирайся, и поехали. Она нас ждет. Танечка, ты нас отвезешь?

– Конечно, Ирина Николаевна, о чем речь?

Алена побежала в свою комнату собираться, а мы с Ириной Николаевной отправились к моей машине, решив подождать Алену там.

Забравшись в машину, я поинтересовалась:

– Ирина Николаевна, а почему такая спешка?

– Ну я же говорила – у нее нет секретаря, а дел – выше крыши. Она ничего не успевает. И очень растерянна и подавленна, я и не вспомню, когда у нее был такой расстроенный голос.

– А почему она сразу схватилась за Алену? – допытывалась я. – Неужели не могла подобрать себе кого-то еще? Мне кажется, что эта профессия сейчас очень распространена и найти хорошего секретаря-референта не составляет особого труда. Фигурально выражаясь – только свистни.

– Так в том-то и дело, – воскликнула Ирина Николаевна, – что не хочет она свистеть, не хочет она в своей компании получить случайного человека! Ну я это тебе объясняла, у нее же девиз – «Кадры решают все».

– Угу, прям как в Японии, – пробормотала я.

Ирина Николаевна, не слушая моих глупых комментариев, расстроенно сказала:

– Таня, не уверена, что я поступила правильно. Наверное, надо было как-то отказаться от Людочкиного предложения, может быть, еще не поздно? Ведь она берет Алену только потому, что та моя крестница, и я за нее ручаюсь. Но я совсем не уверена в том, что Алена – это Алена. Что делать, Таня?!

– Во-первых, не паниковать и успокоиться, Алена вот-вот появится. Во-вторых, усвоить, что мы все делаем правильно. Посудите сами – если вы ошибаетесь и Алена – это Алена, то вы даете ей очень хороший шанс и выполняете свой долг крестной матери. А если вы правы и это самозванка, то тем более мы поступили правильно.

– Как это? – удивилась Ирина Николаевна.

– Мы будем держать ее под контролем. И, конечно же, нужно поставить в известность вашу подругу. Если целью злоумышленников является компания Людмилы Корневой, то они туда доберутся рано или поздно, тем или иным способом. И если бы мы притормозили Алену, то они проникли бы еще как-нибудь. Вот тогда мы бы ничего не знали и не смогли бы защитить Корневу.

– Ты так думаешь? – облегченно вздохнула Ирина Николаевна и продолжила: – А как ты предполагаешь...

– Все. Стоп. Появилась Алена, – довольно невежливо оборвала я свою любимую учительницу.

Сделала я это очень вовремя, поскольку переодевшаяся в деловой брючный костюм, подкрашенная и причесанная Алена мгновенно подлетела к моей машине, дернула дверцу, забралась внутрь и проговорила ломающимся от волнения голосом:

– Я готова. Ну что, поехали?

И мы поехали. Навстречу судьбе и дорожным пробкам.

Дорожных пробок на нашем пути было на удивление немного. Подумав хорошенько, я нашла только одно объяснение этому удивительному явлению: все пробки, возникающие на нашем пути, Алена прогоняла усилием мысли. К этому выводу я пришла, посмотрев на Аленушку пару раз: она сидела абсолютно неподвижно, чуть подавшись вперед, и сверлила взглядом дорогу. Судя по всему, она очень волновалась, но настроена была решительно. Это волнение и решительность она непонятным образом передала и мне, что и помогло мне доехать до места назначения в рекордно короткие сроки.

Дорогу мы преодолели в полном молчании, и лишь добравшись до офиса Корневой, я смогла выдавить из себя следующий незатейливый текст:

– Я припаркую машину, а потом присоединюсь к вам. Скажите там, чтобы меня пропустили.

Спутницы мои молча покивали в ответ и рванули к входу в изящный, со вкусом отделанный особняк, где и помещался офис. А я занялась высматриванием удобного места для парковки своей «девяточки», параллельно обдумывая грядущий разговор с подругой Ирины Николаевны. В одном я была уверена – она возьмет на работу Алену: у Алены сейчас такое состояние, что ее и в администрацию президента запросто взяли бы. Американского, само собой разумеется. Ну, на худой конец – французского.

Процесс парковки наконец-то благополучно завершился, и я вошла внутрь особняка. Кстати, внутри он выглядел еще лучше, чем снаружи, и очень милые у них тут охранники: улыбнулись мне все как по команде и приветливо загородили дорогу:

– Здравствуйте, что бы вы хотели?

Получить в подарок компьютер со всеми прибамбасами. Но это подождет, а вот пройти внутрь мне сейчас бы не помешало. Неужели эти птички забыли сказать обо мне? Попробуем-ка:

– Меня зовут Татьяна Иванова, и... – На редкость дурацкая фраза, но более подходящая мне на ум не пришла. Самое главное, что она сработала.

– Конечно-конечно, нас предупредили, прошу вас, – еще больше разулыбался один из «мальчиков» и повел меня вверх по лестнице на второй этаж. Транспортировал он меня очень вежливо и профессионально, ловко маневрировал, не давая мне рассмотреть, что делается за полуоткрытыми дверями, мимо которых мы проходили. Господи, можно подумать, что я разведчик, цель которого – посчитать, сколько в здании находится людей и компьютеров, а также другой оргтехники. Большего я все равно бы при всем желании не увидела. Правда, исключительно из чувства противоречия я посчитала количество комнат, которые мы прошагали, и помножила их на среднее количество компьютеров, которые там стоят. У меня получилось, что на этом маршруте находится около двадцати пяти новеньких, с иголочки, машин. И люди за ними работали тоже новенькие, молодые, с иголочки. В общем, чувствовалось, что подруга Ирины Николаевны действительно придает огромное значение кадрам.

Мой спутник, доведя меня до двери в конце коридора, распахнул ее, вежливо придерживая меня за локоток и не позволяя заглянуть внутрь, и провозгласил:

– Иванова прибыла. Можно?

– Да, Павлик, конечно, спасибо, – послышался из-за двери красивый женский голос. А главное, знакомый. Павлик распахнул дверь шире и очень мягко втолкнул меня в комнату, закрыв за мной дверь. Мне стало интересно, останется ли он за дверью меня сторожить? Ведь мало ли что я могу выкинуть! Вдруг выскочу из этой комнаты и буду носиться по всему зданию, нагло всюду заглядывая и похищая коммерческие тайны?

Естественно, все эти обрывки мыслей пронеслись в моем мозгу очень быстро, и я не стояла столбом у двери, а прошла внутрь уютного кабинета, где за столом сидели Ирина Николаевна и крупная моложавая женщина с очень расстроенным лицом. Да, это она, я ее, конечно же, знаю, нас знакомили. Вопрос только в том, помнит ли меня она?

– Здравствуйте, Таня, – улыбнулась мне бизнес-леди.

– Здравствуйте, Людмила... – замялась я. Вот черт, отчество забыла! Кошмар, маразм наступает, память уже начала подводить!

– Что вы, просто Людмила. Мы ведь знакомы, вы помните?

– Да, конечно. Но вас запомнить нетрудно – все-таки самая известная и удачливая деловая женщина Тарасова.

– С чистой совестью возвращаю вам комплимент, – рассмеялась Людмила. – Как же можно забыть самого удачливого частного детектива нашего города? Да и к тому же детектив этот является еще и очаровательной девушкой. Нет, Таня, давайте помиримся на том, что мы обе представляем собой два крайне незаурядных экземпляра тарасовского бизнеса. Согласны? – Я кивнула. С чем же тут поспоришь? – Тогда присаживайтесь.

Я опустилась в удобное кресло и спросила:

– А где Алена? Мы можем свободно говорить?

– Вполне, – ответила Людмила. – Ее сейчас вводят в курс дела. Девочка, кажется, толковая. Временно я ее возьму. На будущее – будет видно. Но только я что-то не очень понимаю, что мне пытается втолковать Ира: то Алена ее крестница, то не крестница; то мне надо ее брать на работу, то она за нее не ручается и вообще мне надо быть осторожнее. В конце концов Ирина окончательно запуталась и заявила, что сейчас Татьяна Иванова все объяснит, поскольку именно она занимается этим делом. Это заявление меня очень успокоило, поскольку о Татьяне Ивановой я слышала массу самых лестных отзывов. С нетерпением жду разъяснений.

И обе подруги уставились на меня с таким видом, как будто я лично заварила всю эту кашу и сейчас объясню им, для чего это я затеяла. Ну нет, не дождетесь. Люблю обманывать ожидания:

– Знаете, Людмила, мне тоже пока мало что понятно, и я очень немногое могу объяснить, подтвердить или опровергнуть. Мне бы хотелось сначала послушать вас. Разрешите я задам вам несколько вопросов?

Людмила кивнула, и я начала:

– К вам действительно очень сложно устроиться на работу?

– Пожалуй. За подбором кадров я стараюсь следить сама, и человека с улицы никогда не возьму. Случайных людей у меня нет.

– Ясно, – отреагировала я и продолжала свои расспросы: – Если бы не сложившаяся ситуация, был бы у Алены шанс устроиться к вам на работу?

Людмила задумчиво отвечала:

– Вероятно... Если бы ее рекомендовала Ира... Но, естественно, не на такую высокую должность. Что-нибудь менее серьезное и ответственное.

– Так. А если бы Ирина Николаевна позвонила вам завтра?

– Завтра? – переспросила Людмила, что-то взвесила и решительно ответила: – До завтра бы уже что-нибудь решилось. Я бы вышла из ступора и нашла замену – либо взяла бы кого-нибудь лично мне знакомого, либо... да, нашла подходящего человека среди своих сотрудников. Как-нибудь справились бы, тем более что, надеюсь, это временно, и Наталья скоро поправится и вернется на работу.

– Так, – очень довольная, сказала я. Все, что Людмила мне сообщила, хорошо укладывалось в мою схему. Вот только надо выяснить кое-что еще. – Во-первых, Людмила, каким образом появилась статья о вас в газете?