Текст книги "Друг детства (СИ)"

Автор книги: Марина Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 4

Я знакома с Максом, сколько себя помню.

Родители любили шутить, что я – их драгоценное сокровище, и относились соответствующе. Вначале мне это сравнение нравилось, но чем взрослее я становилась, тем более изолированной себя ощущала.

Будучи поздним ребенком в весьма богатой и родовитой семье, мой круг общения всегда был очень… ограниченным. Найти для меня ровесников среди знакомых моих уже довольно возрастных родителей оказалось той еще задачкой. Как-то так выходило, что у ровесников родителей дети были в том возрастном промежутке, когда уже не за горами были собственные дети. Но однажды в нашем доме появился мальчик, который был на четыре года старше меня.

Наученная горьким опытом попыток подружиться с детьми старше меня, я боялась, что и этот ребенок лишь скривит нос: мало того, что старше, так еще и мальчишка. Какой ему толк возиться с сопливой девчонкой, которая еще даже не все буквы правильно выговаривает?

Но, вопреки моим опасениям, этот мальчик протянул мне руку и с лучезарной улыбкой предложил впредь дружить.

С тех пор Макс, который был внуком партнера отца, стал частым гостем в нашем доме, и я чаще удивлялась его отсутствию, нежели присутствию, потому вскоре в нашем доме даже появилась его личная комната напротив моей спальни.

Я помню, с каким восторгом проводила с ним счастливейшие часы, строя шалаши, гонясь и, порой, дразнясь. В отсутствие родителей Макс стал для меня практически всем миром, потому совсем неудивительно, что в один момент моя искренняя и невинная детская любовь переросла в юношескую влюбленность.

Шли годы, мы росли, наши тела менялись, а времени вместе мы проводили все меньше. И вот, не успела я оглянуться, как Макс, которого я почти боготворила, стал красивым и статным молодым парнем пятнадцати лет, а я… я все еще оставалась приставучей, наивной и несуразным одиннадцатилетним утенком.

Появились комплексы, банальные и глупые обиды… а также ревность. Мне не нравилось, что, пока я нахожусь на домашнем обучении по желанию родителей, Макс учился со своими ровесниками, где у него появлялись все новые друзья и знакомства. Я же все еще была зависима лишь от него одного.

Справедливости ради, нужно сказать, что Макс даже в таких обстоятельствах меня не забрасывал, стабильно оставался на выходных с ночевкой в нашем доме и регулярно созванивался со мной делясь последними новостями.

Это я понимаю сейчас, но тогда изоляция и безответная влюбленность сказывались на мне самым некрасивым образом: я все больше капризничала, обижалась, почем зря, а порой и откровенно критиковала Макса за его общительность.

Наши родители любили в шутку говорить о том, что неплохо бы нас с Максом в будущем поженить. Мне так понравилась эта мысль, что я приняла ее за чистую монету.

Сейчас мне стыдно вспоминать о своем поведении, но тогда я часто срывалась на Макса, которого искренне считала своим женихом.

Неудивительно, что после очередной моей придирки, он не выдержал и попытался раскрыть мне глаза, указав, что я еще слишком мала и гожусь разве что в младшие сестры. Новая реальность была… шокирующей. Со стороны прошедшего времени я понимаю, насколько Макс был деликатным, но тогда мне казалось, что его слова были равносильны отрезвляющей пощечине.

Я замкнулась в себе. И хотя Макс попытался свести ситуацию на нет, а я даже попросила у него прощения… наши отношения уже не могли быть такими, как прежде. Мне было безумно стыдно за свое собственническое поведение и все несправедливые слова, что я ему наговорила. Потому всячески избегала его, изолировавшись в своем мирке, чтобы хоть немного восстановить гордость.

Так постепенно мы стали отдаляться друг от друга, пока он не поступил в академию магии на полный пансион, из-за чего мы могли видеться лишь по большим праздникам. У него началась новая жизнь… без меня. И при этом, его мир не рухнул, в то время, как мой крошился на части, и я начала осознавать страшную реальность, в которой поняла, что у меня помимо Макса… нет никого, не считая родителей.

Весь мой мир состоял лишь из моего дома, занятых родителей и Макса. А после его ухода остался лишь дом и родители, которые не знали, как справиться с моей хандрой.

Потому, несмотря на страх, я приняла серьезное решение, которое, признаться, пугало не только родителей, но и меня: поступить в академию магии скрывая свою фамилию. Да, маны во мне было немного, в отличие от того же Макса, но ее оказалось вполне достаточно для поступления на теоретической магии. Пусть, магом мне и не быть, но я могла стать госслужащим в магической башне.

Разумеется, родители, которые всю жизнь тряслись надо мной, восприняли мою просьбу в штыки, но после серьезного разговора, они признали, что виноваты в моей изоляции и все же сдались, с определенными условиями. Одно из условий – жить отдельно, пока я не пройду адаптацию. Мне действительно было сложно привыкнуть к обществу сверстников, потому это я приняла новость, что буду жить в отдельной квартире. а не в общежитии с радостью. Все осложнялось вторым условием, в котором говорились, что за меня должен поручиться Макс, который уже отучился в академии три года и собирался переводиться на четвертый. Если бы он взял меня под патронаж, это бы успокоило родителей.

Было стыдно, неловко, но я все же осмелилась попросить у него помощи. И. казалось, все прошло хорошо… До того момента, как у меня начали завязываться новые знакомства.

Узнав о том, что я подружилась с Мелоди, Макс связался со мной и провел целую лекцию на тему безопасности и осторожности, заподозрив моих новых знакомых в корысти. По его словам кто-то мог прознать, что я – наследница богатой семьи, а возможно и воздействовать на него через меня. И, если посудить, его слова были логичны и обоснованы тревогой за подругу детства, но я вновь восприняла слова друга неправильно, решив, что он все еще видит во мне несмышленого ребенка. Думаю, тогда я была резка в своем ответе, попросив впредь не афишировать, что мы знакомы, чтобы исключить вообще любую возможность, что через меня могут добраться до него.

После, успокоившись, я даже ощутила укол вины, но тут на горизонте появился Марк. В тот день я хотела извиниться перед Максом за мою былую резкость, но все обернулось невообразимым итогом: я окончательно рассорилась с другом детства.

Все дело в том, как друг, приняв мои извинения, решили поболтать, как в старые добрые времена, рассказывая последние новости. Не чувствуя подвоха, я и рассказала, что мой новый знакомый парень пригласил на свидание.

Оглядываясь назад, я до сих пор не могу понять реакцию Макса, но он буквально пришел в бешенство и категорично потребовал у меня послать Марка подальше, даже без объяснений причин. Откровенно говоря, хоть мне и было приятно мужское внимание, мне все еще было неловко, потому я планировала вежливо отказать Марку, но после реакции Макса… Почувствовала горючую обиду. Я столько сил приложила к тому, чтобы похоронить мои чувства к нему, хотя при каждой встрече с Максом в груди все еще неприятно кололо. Однако, в то время, когда он был окружен вниманием друзей и поклонниц, которых, судя по слухам, было не счесть, как и его любовные похождения, он вновь… хотел меня изолировать.

Я только-только набралась смелости и решимости выбраться из этого кокона, который вокруг меня построили родители и… Макс, а он имел наглость так резко требовать от меня отказаться от возможного друга? Он все еще считал, что я недостаточно хороша, чтобы кто-то мог мной заинтересоваться помимо денег родителей?

В тот вечер мы с ним многое наговорили друг другу, и по большей части, я была несправедлива и излишне эмоциональна. Как итог: я сообщила, что знать его не хочу, и потребовала, чтобы он не смел лезть в мою жизнь.

Следующим днем я пошла на свидание с Марком, на которое даже не хотела, но из чувства противоречия, не могла уже отказаться. А после… После я посмела обмануться…

Макс изначально был прав. Прав во всем, от и до, начиная с Мэл и заканчивая Марком. А я… все такая же глупая и наивная дура, которая ничего не может без семьи и друга, который сегодня имел право банально посмеяться надо мной и пройти мимо.

Но вместо этого, как всегда, поддержал и утешил.

Кстати… он что, привел меня к себе домой? Когда мы успели здесь оказаться?

Глава 5

– Вот, возьми, – протянул мне стакан с водой Макс. Я приняла и слегка заторможено отпила, украдкой озираясь. Признаться, я впервые в его квартире, которую он, как и я, снял на время обучения в академии с тех пор, как мы поссорились в начале учебного года. За это время ничего не изменилось…

Вновь стало тоскливо, а стыд поднялся вместе с тошнотой, которую я попыталась запить водой, но на душе легче не стало.

Поднять взгляд было банально стыдно, а что сказать я даже не знала. Настолько неловкой ситуации я в своей жизни и припомнить не могла… эмоции давили на меня так, что дышать было сложно, а мне хотелось бы провалиться сквозь землю. Всяко лучше, чем это неловкое молчание, еще и в такой день, а он тут со мной…

Точно, сегодня же праздник…

– Спасибо, что позаботился. Теперь я, наверное, пойду домой… – тихо произнесла я, поставив стакан на стол перед собой.

– Я думал, ты не хотела бы сегодня встречаться с этой парочкой, потому и привел к себе, – заметил Макс напряженно. – Я ошибся?

– Нет! – едва не закричала я, а после спохватилась и понизила голос, качнув головой: – Совсем не хочу. Не думаю, что у меня хватит сил на подобное.

– В таком случае, возвращаться к себе – не лучший вариант, – развел он руками и откинулся на спинку кресла. – Если я правильно понял из того, что услышал, то этот ублюдок сегодня собирался провести праздник с тобой, так? Если они не заметили нашего присутствия, наверняка он заявится к тебе, как и было запланировано. – рассуждал Макс, вполне хладнокровно и логически, что я в подобном состоянии сделать сейчас не могла и напряглась от одной только мысли, что Марк будет стоять под моей дверью, как ни в чем ни бывало, даже не подозревая, что мне известно о его обмане. – Даже если заметили, так еще хуже, наверняка он явится еще и в обществе той девки, чтобы попытаться оправдаться, – продолжал друг бить меня своей железобетонной логикой, от которой меня вновь замутило.

– В… в таком случае… наверное, я просто сниму номер в гостинице… – чувствуя отчаяние и безысходность, предположила я.

– До праздника осталось совсем ничего, сомневаюсь, что поблизости ты сможешь найти хоть один свободный номер в сколько-нибудь приличной гостинице. Наверняка все забронировано. Хочешь встретить Новый год на улице?

– Но… что же в таком случае делать? – зябко поежившись от перспектив, обняла я себя за плечи и тоскливо уставилась в пол. – Добраться до родительского дома я не успею… – загрустила я окончательно, прикидывая, что лучше, вытерпеть встречу с ненавистными предателями или праздник на улице… в одиночестве…

Проклятье, даже не знаю, что лучше…

Докатилась…

– Есть, вообще-то, еще один вариант, который ты упорно реагируешь. И хочется верить, что делаешь это не нарочно, иначе будет действительно обидно, – тяжело вздохнул Макс, смотря на меня с огорчением.

– Какой? – моргнула я с недоумением.

Макс выразительно промолчал, вперил в мое лицо внимательный взгляд, вероятно, не нашел в нем признаков издевки и лишь сокрушенно покачал головой.

– Я, Таня, – ткнул он пальцем себе в грудь. – Ты можешь остаться у меня. Серьезно, даже не подумала о подобной возможности? – спросил он с недовольством и раздражением, словно из последних сил сдерживал ругательства из-за моей бестолковости.

– У тебя, – глупо переспросила, решив, что ошиблась. – Но… а как же ты? – задала я обеспокоенно. В отличие от меня, Макс – популярный парень с множеством друзей. Наверняка у него были свои планы на праздник, а тут я. судя по отсутствию украшений в гостиной, отмечать вряд ли будут у него, но это не значит, что он с компанией не может встретиться на чужой территории. Или вовсе пойти к девушке.

Что-то меня вновь замутило, потому взяла стакан и выпила остаток воды, но облегчения не ощутила.

– В каком смысле «а ты»? – вкрадчиво и тихо переспросил Макс, что, как мне известно, было главным признаком его бешенства. Он обычно когда сильно злился, всегда становился до жути… тихим и немногословным. – Я тебе что, настолько мешаю?

– Нет! Нет, я не это имела ввиду. Все совсем не так, – запротестовала я, едва не подскочив на месте и затараторила из-за волнения: – Я переживаю, что это я тебе могу помешать. У тебя наверняка планы…

– Нет у меня никаких планов, – перебил мой лепет Макс мрачно, отчего я изумленно заткнулась:

– В смысле… как? Ты, не планировал отмечать Новый год с друзьями?

– Нет, не планировал, – проворчал он и покосился на красноречиво сверкающий бар, стоящий в углу, намекая, что собирался пьянствовать в гордом одиночестве.

– Но почему? А как же твои друзья?

– Таня, – терпеливо вздохнул он, устало ущипнув переносицу пальцами. – Даже несмотря на наши разногласия, за столько лет дружбы, могла бы запомнить, что у меня свои традиционные критерии празднования Нового года.

Я нахмурилась, пытаясь припомнить что-то подобное. С момента, как мы познакомились и подружились, не было ни одного года, который мы бы не встречали двумя семьями. Даже когда мы с Максом стали отдаляться, а Макс отправился в академию на обучение, традиция никуда не исчезла: все крупные праздники мы поочередно встречали вместе. И лишь в этом году я с большим трудом уговорила родителей позволить отпраздновать Новый год отдельно, чтобы на следующий день уже собраться всем вместе.

И все это я сделала ради… Марка, которому не только едва не отдала невинность, но и не ввела в свою семью, в которую входит и… Макс. Наверняка и он бы приехал завтра, потому пришлось бы признаваться Марку и в том, что мы с Ривзом – друзья детства.

Боже, какая я идиотка…

Стоп! Традиция… Макс об этой традиции?

– Это… из-за меня? – растерялась я. судя по взгляду Макса – так и есть.

– Для меня Новый год – сугубо семейный праздник, – отозвался Ривз и поднялся на ноги. – Если не в кругу семьи, то лучше уж одному.

– Прости… – повинилась я, вновь ощущая, как слезы застилают глаза, от острого приступа вины. – Я такая дура… – прикрыла я лицо руками.

– Для меня не все так плохо обернулось. Сейчас я мог бы пить в одиночестве, потому рад, что ты со мной, – услышала я утишающий голос друга, который привычным и таким родным жестом потрепал меня по волосам. Я скучала даже по этому, несмотря на то, что прежде меня бесило, что он все еще относится ко мне, как к ребенку. – Так… думаю, нам нужно расслабиться, – прошел он к бару, после чего раздался звон хрусталя. – Какое облегчение, что ты у нас теперь взрослая и теперь можешь пить алкоголь, – задорно улыбнулся Макс, демонстрируя бутылки вина и шампанского в обеих руках.

– Хоть какая-то радость… – гнусаво согласилась я и шмыгнула.

Глава 6

– Да что они о себе возомнили? – гневно вопросила я, правда, из-за заплетающегося языка, эффект был смазан. Это доказывал Макс, который отчаянно пытался сохранить серьезное выражение лица, скрывая смешок. – Я сказала что-то смешное? – возмутилась, с подозрением прищурив глаза и уперев руки в бока. Равновесие я от этого резкого движения потеряла и стала заваливаться набок, что заметила уже в полете.

Хорошо, что падать было недалеко. Потому упала прямехонько на ржущего друга.

От обиды и стыда надула губы и оскорбленно отвернулась, чем повеселила Макса еще сильнее.

– Да ну тебя, – капризно насупилась я и неловко потянулась за бутылкой вина, которую мы приканчивали, уже не обращая внимания на бокалы, прямо из горла.

Руку мою перехватили, возвращая мою буйную и нетрезвую головушку обратно на широкую грудь парня и с иронией заметили:

– Тебе следует притормозить. Такими темпами, ты потеряешь сознание уже через глоток, – со знанием дела оповестили меня.

– Ну и пусть! – важно фыркнула я. – Хочу и пью! Я – взрослая, независимая и, вообще, у меня есть повод! – уперлась я руками Максу в грудь, так как от него несло жаром, как от печки, и меня стало клонить в сон. Так тепло, надежно и уютно на его руках. Я действительно скучала. И осознание того, что я осознанно лишила себя этого удовольствия ради этих… этих… – Сегодня я хочу напиться и забыть весь этот ужас, – поникла я, косясь на бутылку в руке Макса, которую предусмотрительно держали от меня подальше.

– Они того не стоят. Подумай о том, как ты будешь чувствовать себя завтра. Тебе еще с родителями встречаться, – поучал меня Макс. В его голосе слышалась забота и тревога, но в том состоянии я услышала лишь очередной упрек.

– Довольно! – взбрыкнула я и, как мне казалось, сделал резкий и неожиданный рывок в сторону бутылки… но так казалось только мне, потому что другу не составило труда просто отвести руку в сторону, а я позорно упала прямо на диван, попой кверху и носом в подушку. Стыд подстегнул, и я поспешно выпрямилась, серьезно посмотрев на усмехающегося парня. – Мне надоело, что все лучше знают, как мне поступить! – обиженно поморщилась я. – Тоже принимаешь меня за дурочку?

– Это не так… – покачал Макс головой, заметив перемены в настроении, а после настороженно замер, когда очередная мысль внезапно заставила меня засмеяться:

– Все так думают, потому и указывают, что мне делать, а после используют. Но, знаешь, что? – заговорщицки понизила я голос и приблизилась к парню, чье лицо от выпитого алкоголя было таким же красным, как, наверняка, и мое: – Я, может, и наивная, но не настолько! – словно открывала большой секрет, прижалась я к его плечу, шепча слова на ухо. Мышцы под моими пальцами были напряжены и тверды как камень. – Не знаю, с чего эти уроды решили, что все будет по их желанию, но очевидные вещи даже мне известны. Такие, как меры предохранения, – призналась я и хитро захихикала.

– В каком смысле? – повернул Макс голову ко мне, отчего наши лица были достаточно близко, чтобы ощутить тепло дыхания друг друга. Я вновь коварно засмеялась, отчего-то в тот момент ощущая себя самой умной и расчетливой.

– Хоть Мэл и помогала мне с подготовкой к этой ночи, но я вспомнила про самое важное, о чем она намеренно умолчала! – значимо подняла я палец вверх. – Про зелье предохранения! – с сияющей улыбкой сообщила я. Макс гулко сглотнул и тяжело задышал, а я, не обращая на это внимание, продолжила: – Теперь ближайшую неделю я не забеременею ни при каких обстоятельствах! – сообщила я с неимоверно важным видом и только после этого заметила, что мой друг перестал дышать. – Все в порядке? Выглядишь сильно удивленным. Неужели думал, что я даже таких банальностей не знаю? – уперла я руки в боки и потерпела все ту же неудачу, что и недавно. Но на этот раз центр тяжести тянул меня назад.

Рефлекторно схватилась за Макса и утянула неподготовленного друга за собой. Тот с большим трудом удержал равновесие, чтобы не придавить меня: одной рукой ухватился за спинку дивана, а вторую, в которой все еще была бутылка, держал на весу, чтобы не пролить остаток напитка.

Выглядел он при этом презабавно и даже испуганно, что меня рассмешило, и я залилась хохотом, а когда Макс попытался отстраниться, обняла его за шею. Выражение лица моего друга и вовсе стало незабываемым и даже паническим.

– Знаешь, это даже забавно… – отсмеявшись, выдохнула я и грустно улыбнулась.

– Таня, пусти, – пыхтел он, пытаясь выпутаться из моей хватки, но я упрямо сцепила руки в замок, наслаждаясь его потугами.

– Даже не знаю, что этих двоих шокировало бы больше: то, что я узнала про их обман или, что я сейчас с тобой.

– О чем ты? – забыв про неравный бой с пьяной подругой детства, заинтересовался Макс, перестав шебаршиться, и даже смог слега сместиться для удобства, найдя точку опоры. Вот только уперся чем-то твердым мне в бедро. Чего он такое в кармане таскает?

– Ах-ха-ха, – забыв про неудобства у бедра, засмеялась я от его недоумевающего выражения лица. – А то ты не знаешь! – прищурилась я с подозрением. – Ты же – самый популярный адепт академии. С момента поступления я слышу твое имя чаще, чем свое! – возмутилась я. – Особенно фанатели по тебе, эти двое. Иронично, правда? Насколько бы злы они были, зная, что я сейчас с тобой? Собственно, как и большая часть нашей академии, – фыркнула я, чувствуя, как меня потянуло на откровения. – Знаешь, я долгое время злилась на тебя за эту популярность. Ты всегда был легче в общении, и другие тянулись к тебе, когда у меня был только ты. И после нашей первой ссоры, несмотря на то, что мне было стыдно… я завидовала тебе. Продолжала завидовать и глупо ревновать. Тебе было хорошо и без меня, а ты – был моим миром, – тихо прошептала я, слабо улыбнувшись. Увидев его растерянное выражение, я лишь лукаво и нарочито радостно улыбнулась. – Но не переживай, я пережила это. Теперь мне не больно… – смело и отважно заявила я было… но алкоголь свел на нет всю мою гордость, потому моя улыбка сникла, и я добавила поникшем голосом: – Хотя, нет, вру. Я убеждала себя, что все в порядке и переросла это, что больше не позволю себя ранить такой глупости, но когда пришла в академию и увидела тебя… стало так нестерпимо больно и горько… Я ощутила себя такой потерянной и одинокой и… чужой. Было страшно даже приближаться к тебе, ты казался совершенно недосягаемым, несмотря на то, что я знаю тебя почти всю жизнь. И от этого я ощутила себя… жалкой и беспомощной.

– Таня… – обеспокоенно позвал он меня, но я не слушала:

– Мне жаль за все слова, которые я тогда тебе наговорила. Понимаю… почти сразу поняла, что ты лишь беспокоился обо мне. Но в тот момент мне хотелось чувствовать себя нужной и не такой бесполезной. Потому я подсознательно цеплялась за всех, кто хоть немного проявлял ко мне интерес… Мне очень стыдно, Макс, что я обидела тебя, – искренне произнесла я и с трудом сдержала слезы. – Однако глупое упрямство не позволяло признать ошибку и извиниться… И, видя, как даже мои, как мне казалось, близкие парень и подруга, восхваляют тебя, было страшно, что, познакомившись с тобой, они тут же забудут обо мне и я останусь одна, – виновато произнесла я.

Макс напряженно молчал, а его лицо выражало сейчас… боль? Огорчение? И, кажется… вину?

Черт, ну я, как всегда, вновь испортила настроение…

Потому попыталась вновь улыбнуться и задорно произнести:

–Потому я молчала о том, что мы с тобой знакомы, иначе они бы мне житья не дали в желании познакомиться с Максом Ривзом, ведь, по слухам, от тебя без ума даже преподавательский состав… – невесело хохотнула я.

Проклятье, опять я куда-то не туда…

Вновь захотелось запить появившуюся горечь.

– Даже не думай, – предупредил меня Макс, от которого не укрылся мой внимательный и тоскливый взгляд, которым я сверлила последнюю и почти опустевшую бутылку. Осталось максимум два глотка…

Я пересеклась взглядом с Максом, прикусила губу, готовясь к молниеносной атаке, но предпринять ничего не смогла, так как этот… этот плут демонстративно и совершенно возмутительно опустошил бутылку и отбросил ее с высокомерным видом.

Такого произвола и наглости я потерпеть не могла и, заметив, что он не успел все проглотить, обхватила лицо друга руками, а после с силой притянула к своему. Прижавшись губами к его рту, я не заметила, как оцепенело его тело.

Признаться, в прошлом я множество раз представляла наш с Максом первый поцелуй, грезя о нем вечерами и мечтательно вздыхая. И наконец он случился, но вот незадача, в то мгновение, в моих путанных и хмельных мыслях и намека на осознание не промелькнуло. Для меня это было всего лишь путем выигрыша в мнимом споре, а не как проявление интимной близости.

Потому, когда его губы разжались, а я неловко слизнула с них пряные багровые капли, отстранилась и залилась восторженным смехом победителя.

– Я победи… – начала я радостно, но была заткнута неожиданно напористым поцелуем Макса, который не оставлял простора для воображения, чтобы принять его за нечто иное.

Его язык врывался в мой рот, а я только и могла, что беспомощно подчиняться, рискуя в противном случае задохнуться. Макс жадно облизывал мой рот, пока наше тяжелое дыхание смешивалось, а его руки шарили по моему телу, разгоняя жар, от которого кружилась голова.

Парень сместился, свободной рукой развел мне ноги, а после улегся поверх, придавив своим телом и придерживая мою ногу под колено. И как только Макс прижался ко мне, ощутила уже знакомую твердость на его брюках, но на этот раз она беспокоила не мое бедро, а местечко, скрытое лишь крохотным нижним бельем…

Внезапно это слегка отрезвило, и я с трудом смогла отвернуть лицо, чтобы глубоко вдохнуть и произнести:

– Ч… что мы делаем? – жалко и растерянно спросила я, стараясь перевести дыхание, унять жар, от которого зудело тело, и лишь широкие ладони и сильные пальцы могли унять этот дискомфорт. А от твердого бугра в районе паха Макса, который не только не спадал, но и увеличивался, становись все больше и тверже, и вовсе все мысли путались, а низ живота свело судорогой удовольствия, от которой поджимались пальцы на ногах.

Макс обхватил мое лицо пальцами и повернул его, заставив посмотреть в его потемневшие глаза, которые взирали на меня из-под полуопущенных ресниц.

– Кажется, ты хотела бы отомстить этим двоим, так?

– Что, о чем ты? – не уловила я связь, рефлекторно отвечая на очередной пылкий и нетерпеливый, но короткий поцелуй.

– Воспользуйся мной, Таня, – голосом коварного искусителя, произнес друг, пока его рука как бы невзначай обхватила мою грудь сквозь плотное платье. – Раз меня восхваляют, представь, как они разозлятся, узнав, что ты провела ночь со мной? – хохотнул он и, не дав мне даже подумать, прикусил кожу за ухом. По телу вновь пробежали мурашки. – Разве тебе не будет жаль, что все приготовления, через которые ты прошла для этой ночи, так бездарно пропадут?

– В… воспользоваться? – прикусила я губу, чтобы сдержать стон, когда его рука с моего колена, стала медленно продвигаться ниже, забираясь под подол платья. – Тобой? – опьянено переспросила я, до конца не понимая, шутит парень или говорит серьезно?

– Останься со мной. Только со мной, Таня. Разве может кто-то подходить на эту роль лучше, чем я? – осыпал Макс мое лицо поцелуями, коварно пройдясь языком по уголку губ. – С кем еще ты можешь быть, как не со мной? Мы так давно знакомы и всегда были ближе, чем кто-либо. Ты и твой первый раз должны достаться мне, разве нет? – практически прохрипел он, а я всхлипнула, когда его пальцы добрались до моих ягодиц и жадным жестом обхватили обнаженную кожу… – Скажи мне, Таня… Ты ведь будешь моей? – задал он вопрос соблазнительным, но напряженным голосом.

В спутанных мыслях проскальзывали намеки на рассудительность и разумность… но смотря в лицо парня, которого, несмотря на все усилия, продолжала любить все это время… я не смогла отказать:

– Буду… – сорвалось с губ прежде, чем на них обрушились с поцелуем.

В какой-то момент я потерялась в ощущениях, то ли хмель на меня так действовал, то ли сам Макс, который целовал жадно и неистово.

– С ума сойти… – сквозь тяжелое дыхание и стук своего сердца, расслышала я и посмотрела на Макса, который отстранился и смотрел на меня немного пугающим, одержимым взглядом. – Я предполагал подобное, но кто же знал, что в реальности ты окажешься такой сладкой? – облизнув свои губы, склонил он голову к плечу, а после обхватил руками мои бедра и стал медленно поднимать подол платья по моему телу, открывая все больше и больше.

Наверное, я должна была бы смутиться, ведь представала обнаженной перед мужчиной впервые, но то, каким блеском загорались глаза Макса, а его дыхание становилось тяжелее по мере моего обнажения, заставило меня забыть даже о постыдном нижнем белье.

– Бл*ть! – выругался парень сквозь стиснутые зубы, задрав мое платье до горла, а затем и вовсе рывком стянул его с моей головы и обмотал вокруг запястий, отчего я стала совершенно беззащитной перед ним. – Ты надела подобное белье для того ублюдка? – вкрадчиво и пугающе тихо спросил он, отчего я напряглась и нервно сглотнула.

Ответ был очевидным:

– Он же был моим парнем… – отчего-то вместо злости или грусти данным фактом, ощутила я стыд за это, точно была чем-то виновата перед Максом.

И, честно говоря, лучше бы я молчала, потому что лицо моего друга исказила судорога гнева, а свободной рукой он обхватил мою грудь и сжал чувствительный сосок сквозь тонкое полупрозрачное кружево.

– Что же… в таком случае, я чертовски рад, что тебя, кроме меня, никто в подобном виде не увидит… – практически прошипел он, наклонившись и прикусив мою губу. Член, что упирался в меня снизу, дернулся и прижался ко мне сильнее. Я охнула от боли в губе и покалывающей дрожи внизу живота, а Макс, точно опомнившись, стал более нежным, виновато лизнув мои прикушенные губы. – Прости-прости… Мне так сложно сдерживаться…– едва ли не простонал он и потерся пахом об меня.

У меня из груди вновь вырвался судорожный вздох, но на этот раз, наполненный лишь удовольствием. Пальцы на моих ногах поджались, а колени сомкнулись на боках парня, словно умоляя о большем.

– Ты такая красивая… – прошептал он, лаская мою грудь ладонью, и сильнее прижался ко мне пахом, отчего по телу пробежали мурашки, а я всхлипнула и отвернула лицо, чтобы прикусить губу и сдержать громкий стон. – Не хочу, чтобы кто-то еще тебя такой видел, Таня… – спускаясь по моему горлу к груди жадными поцелуями, прохрипел друг, прикусив мою ключицу. Я дернулась от неожиданности, но Макс держал мои руки крепко. – Не хочу, чтобы кто-то еще знал, как ты выглядишь возбужденной… – продолжал он, добравшись до груди, а после накрыл ее губами сквозь кружево, безошибочно найдя сосок.

– А, стой… – испугалась я своих ощущений, но после громко застонала и прогнулась в спине, подставляя под его губы свое тело.

Черт, как же… хорошо… Всегда ли близость с мужчиной ощущается так?

– Не хочу, чтобы кто-то еще знал, какова твоя кожа на вкус и как легко на ней остаются следы страсти… – искушающим тоном произнес Макс, а после поддел пальцем кружевную чашечку бюстгальтера и потянул ее вниз, открывая одно полушарие. – Никто, кроме меня, не должен слышать, какие милые и чертовски возбуждающие звуки ты издаешь в моменты удовольствия.

– Макс, – захныкала я полушепотом и едва не захлебнулась воздухом, стоило его языку пройтись по беззащитному и пульсирующему соску.

Вслед за первой чашечкой, вниз стянули и вторую, открывая мою грудь окончательно.

– Только посмотри на себя… – слегка отстранился он, произнеся тихо.

Пришло запоздалое осознание и страх осуждения, учитывая, что моя грудь была довольно маленькой… Но стоило посмотреть на восхищенный взгляд Макса, который, как завороженный разглядывал меня, смущение и нервозность отступили, а я расслабилась, безоговорочно поверив в его искренность.