Текст книги "ВС-1 "Дело Иностранца" (СИ)"

Автор книги: Марина Миролюбова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Да что происходит, ты можешь сказать? – нервничал Лисицын.

В ответ она лишь бросила в него какую-то карточку и подлетела к ноутбуку.

– Давай же, Ваня, отвечай, – нетерпеливо стучала она пальцами по столу, через пару секунд на экране появилась Оксана.

– У вас новости? Вани нет, я сегодня дежурная.

– Оксана, пробей мне, пожалуйста, информацию по Колышеву Геннадию.

– Что конкретно тебя интересует?

– Его семья. Отец, брат, дяди… мужская линия.

– Сейчас, секунду… Что-то случилось? – Амелина заметила, что Юля сама не своя.

Тем временем Костя подобрал с пола карточку, которую в него кинула напарница, и прочитал вслух:

– Колышев Александр Андреевич…

– Колышев Александр Андреевич, – повторила за ним Оксана и посмотрела на фото. – Погоди, так это же… – она застыла с открытым ртом и посмотрела на Юлю. – Не может быть!..

Соколова закрыла глаза рукой, ей казалось, что все это какой-то кошмарный сон.

– Так он же Погребнёв! – первым пришел в себя Лисицын.

– Он паспортист! – воскликнула Юля. – Он может быть под любой фамилией! Александр – это третье звено в цепочке! Брат Огурцова. Он живет рядом с Ольгой, он и слушает ее жучки! – Соколова схватилась за голову.

– Погоди, а ты откуда знаешь? – начал удивленный Костя и тут же осекся.

Господи, как она могла быть такой дурой! Она же была в его квартире! Она же видела семейное фото! Она же была с ним в ресторане, он еще тогда говорил… Юля неожиданно посмотрела на Лисицына, потом перевела взгляд на Скворцову и Амелину.

– Оксана, – осторожно начала она. – А ну-ка пробей нам этого умника по базам. Он должен вылетать завтра из Аликанте.

Костя и Оля с удивлением наблюдали за Соколовой. Она не находила себе места и мысленно ругала себя самыми последними словами. Как она могла потерять бдительность?! Повелась на красивые слова и галантность. В ее памяти снова всплыл завтрак дома у Александра, она словно увидела себя со стороны. И не только себя…

– На завтра ничего нет, – недоуменно ответила Амелина.

– А на сегодня? – убитым голосом спросила Юля.

– Слушай, он прилетает в Домодедово через два часа, – воскликнула Оксана. – Я звоню Рогозиной!

Соколова была как в тумане, ей до сих пор не верилось во все то, что она только что поняла.

– Погоди, но ведь сумка до сих пор лежит у Ольги дома! – сказал Лисицын.

– Она пуста, – еле слышно прошептала Юля.

– Что?

– Ее подменили, это не та сумка! Я… – она осеклась и произнесла как приговор: – Я видела такую же сумку у него дома. Черрррт! – девушка чуть не плакала.

– Что там у вас? – на экране появилась Рогозина.

– Галина Николаевна, через два часа в Домодедово из Аликанте прилетает Колышев Александр Андреевич, родной брат нашего Геннадия Колышева. Ну тот, который после аварии. У него монеты Наполеона. Нужно проследить за ним, он должен вывести нас на заказчика, – затараторила Соколова срывающимся от волнения голосом.

– Так, а мы на квартиру к Ольге, – сказал Лисицын, и они вдвоем убежали.

Рогозина отправила в аэропорт Котова с Кругловым, Костя и Оля обнаружили, что чужие жучки сняты, а сумка действительно лежит пустая. Без интересной подкладки. Точно такая же, но не она. Двойник.

– Оксана, – подала голос Юля. – А помнишь, я тебе присылала пальчики с пакета?

– Ну да.

– А ты их сравнивала с теми, что мы нашли на монетах и на дверных ручках?

Амелина замерла перед экраном.

– Сравни, пожалуйста, – тихо попросила Соколова, хотя для нее ответ был очевиден.

– Ю-уль, – протянула Оксана через минуту и не решилась продолжить.

– Это же надо быть такой дурой! – Юля не выдержала.

– Да почему дурой? – возмутилась Амелина. – Кто ж думал, что твой ухажер окажется… И потом, мы его знали как Погребнёва Александра. Кому ж в голову могло прийти, что это один и тот же человек?

– Мне! – почти крикнула Соколова, вскочив с дивана. – Мне должно было прийти! Я с ним четыре раза встречалась, я была у него дома! Я видела фотографию его семьи, где этот Колышев-Огурцов вместе с ним и эту чертову сумку! – она не находила себе места от отчаяния. – Господи, боже мой!

Минут через десять вернулись Лисицын и Скворцова. Юля сидела, уронив голову на руки, ругая себя, на чем свет стоит.

– Сумка действительно пуста, – сообщил Костя.

– Послушайте, если они про нас не знали, то у него дома может быть что-то нам полезное, – подала голос Ольга. – Если бы знать, где он живет… По нашим базам он нигде не зарегистрирован…

Соколова подняла на них уставшие глаза.

– Пойдемте, я покажу, – тихо сказала она, и никто не решился ей ответить.

Что происходило дальше, Юля помнила плохо. У нее кружилась голова от отчаяния, боли и злости на саму себя. Ей казалось, что мир просто рушится на ее глазах и земля уходит из-под ног. Какой ты капитан полиции, если ты не способна увидеть ничего дальше своего носа! Она ругала себя всякими мыслимыми и немыслимыми словами, не стесняясь в выражениях. Соколова заперлась в своем номере сразу после того, как была вскрыта квартира Александра, а там в чулане найдены картины из Русского музея. Она столько раз ходила мимо них и даже подумать не могла об этом!

========== Часть 24 ==========

В Москве Александра благополучно встретили и «проводили» до дома Котов и Круглов. Его московский телефон был поставлен на прослушку. Дальше было дело техники – взять всех во время передачи монет и денег. Сабуров и Огурцов-Колышев были объявлены в розыск. Поймать их не составило особого труда – их никто не успел предупредить о том, что все уже кончено. В испанской квартире Сабурова нашли две иконы, которые он уже успел стащить из музеев Региона Мурсия.

– Галина Николаевна, – в кабинет вошла Амелина, – можно?

– Да, Оксан, проходи, – несмотря на позднюю ночь, они до сих пор были в ФЭС.

– С музеями, где были украдены иконы, работает некто Роберто Перес Вальдес, как искусствовед, реставратор и оценщик. Я полагаю, он в доле.

– Срочно скинь нашим, – распорядилась Рогозина.

Амелина отослала Лисицыну данные, Ольга перевела, передала их полицейским, и те тут же уехали на задержание.

– Я думаю, теперь вы можете идти спать, – улыбнулась Оксана. – Вся цепочка у нас поймана, доказательств – море, а уж ребята их расколют до конца, – она помолчала. – Как там Юля?

– У себя в номере, – ответила Скворцова. Несмотря на долгожданное завершение операции, особой радости никто не испытывал. – Бедная…

– Да, – согласилась Амелина. – Это ж надо было так попасть. Встречаешься с человеком, в ресторан ходишь, а тут бац…

– Мы тоже хороши! – раздосадовано ответил Костя. – Если бы я не выслал Ване те фотографии, то мы бы изначально вышли на него как на Колышева.

– Кстати, а если отпечатки одни и те же, то почему не всплыло сразу две фамилии? – не поняла Ольга.

– Не вышли бы, Кость. У нас нет отпечатков Колышева Александра, а Погребнёва нет в уголовной базе. Под этой фамилией он член благотворительной организации, и там только отпечаток его большого пальца. По счастливому совпадению, он же был на пакете. Только вот кроме него на пакете было еще два пальчика, и они-то совпали с теми, что вы нашли на монетах. А на них в свою очередь был еще один его пальчик, который совпал с дверными ручками. Просто сначала, когда еще не было монет, и мы увидели, что это Погребнёв, и он чист, мы не стали проверять его по монетам потом, а тут круг замкнулся, – Оксана замолчала, покачав головой. – А вы-то как не заметили подмены сумки?

– Да, понимаешь, в чем дело, – ответил Лисицын. – Мы же ждали, что ее украдут, а не подменят! Глянешь на экран – лежит. Значит, не украли. Кто ж знал… Кстати, кто менял сумку, этот Александр?

– Он самый, – кивнула Оксана. – Сразу после того, как проводил Юлю.

– А ты-то как не заметил, что он Колышев? – толкнула Костю в бок Ольга. – Ты же с этой визитки номер телефона мне списывал!

– Да я смотрел что ли, – с досадой ответил тот. – Увидел, что Александр и давай бегом списывать. Времени у меня мало было, – он махнул рукой.

В комнате повисла пауза.

– Да-а, дела-а… – протянул мужчина.

– Я пойду поговорю с ней, – сказала Ольга.

– Нет, пойду я, – решительно сказал Лисицын.

Он вышел из номера, поднялся по лестнице и постучал в дверь, но ему никто не ответил.

– Юля, это Костя, открой, пожалуйста!

Нет ответа.

– Юля, нужно поговорить, открой!

Нет ответа.

Ольга попрощалась с Оксаной и пошла наверх к Лисицыну.

– Юля, если ты не откроешь эту дверь сама, то я ее взломаю! – пригрозил мужчина, но и в этот раз было тихо.

– Ты ж не думаешь, что она… – Ольга осеклась, приложив пальцы к губам.

– Нет, конечно! Ты что! – возмутился Костя. – Хотя… слушай, а у нее балкон открыт?

Скворцова сбегала вниз.

– Открыт! – крикнула она.

Лисицын спустился в свой номер, вытащил на террасу стол, поставил на него стул… Пара телодвижений, и он оказался на балконе второго этажа. Мужчина осторожно зашел внутрь, но через полминуты вышел обратно.

– Ее здесь нет, – обеспокоено сказал он. – Куда она могла пойти?

========== Часть 25 ==========

Юля ушла далеко по набережной Ла Мота и сейчас стояла напротив лагун Регионального парка, опершись на ограду. Внутри у нее бушевали страсти. Как она могла? Она, капитан полиции, опытный оперативник! Как она могла не понять, что происходит? Она же на задании! Ловить преступника, который водит тебя в ресторан! Нарочно не придумаешь!

– Это уж слишком! – злилась на себя Юля. – Какой же ты капитан!

Ей хотелось разрыдаться, но ком в горле душил ее слезами изнутри. Встречаться с преступником ежедневно, а все для чего? Чтобы позлить майора. Ведь ничегошеньки к этому Александру она не чувствовала, ей просто хотелось заставить Лисицына ревновать, отомстить ему… за то, чего не было.

– Дура! – не могла сдерживаться она. – Ты не капитан, не женщина – ты просто идиотка! Как ты могла?!

На улице было темно и безлюдно, и только из далекой пляжной кафешки доносились до нее слова песни:

Y para qué vivir

En este afán de hoy

Qué gano con ser libre

Si no sé donde voy

No quiero más fingir

Que todo marcha bien… *

Соколовой хотелось выть. Она чувствовала себя неудачницей по всей фронтам. Позорище! Как после этого в глаза-то всем смотреть? Рогозина ее теперь, наверное, вообще выгонит. За такие-то выкрутасы. Ее отправили ловить банду, а она… Юля уронила голову на руки.

Неожиданно чья-то рука протянула ей пачку бумажных салфеток.

– Я не плачу, – сказала Соколова.

– А зря, – ответила ей Ольга. – Если поплачешь, тебе легче станет.

– Оль, уйди, пожалуйста, я хочу побыть одна, – попросила Юля.

– Зачем? Чтобы и дальше себя казнить?

– Оля, пожалуйста!

– Ты слишком строга к себе, Юля.

– Я капитан полиции, понимаешь?! КАПИТАН!

– Понимаю. И сегодня, вернее уже вчера, благодаря твоей работе мы взяли целую банду, – попыталась подбодрить ее Скворцова.

– Всех взяли? – словно эхо, отозвалась Соколова.

– Всех.

– А могли бы взять раньше, если бы не я…

Ольга помолчала.

– Знаешь, вместо того чтобы пытаться стать совершенством, куда важнее уметь быть просто человеком.

Юля не ответила.

– Ведь, по правде говоря, мы тут все хороши, – продолжала Скворцова. – Если бы Костя не отослал фотографии, мы бы сразу знали, что он Колышев, а не Погребнёв. И когда всплыли друзья Сабурова, мы бы сразу связали их между собой. А уж если бы поняли, что ждать надо подмены сумки, а не кражи… – она остановилась. – Но никто не посыпает себе голову пеплом, как ты.

– Потому что никто не ходил к нему домой завтракать, а потом в ресторан с ним обедать, как я, – пробормотала Соколова. – Позорище! Я даже не знаю, как в глаза теперь смотреть…

– Главное смотреть, – отозвалась Ольга.

– Было бы еще кому…

– А то некому, – усмехнулась собеседница, махнув рукой за спиной у Юли.

Соколова обернулась и увидела, что метрах в двадцати от нее стоит Лисицын.

– Что он там делает? – быстро прошептала она, отвернувшись, чувствуя, как щеки начинают пылать.

– Ну, как… – невозмутимо отозвалась Скворцова. – То же, что и делал все эти долгие месяцы, – поймав недоуменный взгляд девушки, она объяснила: – Ждет. Ждет, когда этот замечательный капитан полиции, наконец, перестанет быть только капитаном.

Юля спрятала лицо в ладони.

– Все эти служебные романы – сплошное зло! Все из-за них! Если бы не это….

– Стоп-стоп-стоп! – оборвала ее Ольга. – Какие такие все эти служебные романы?

– Да был у меня уже случай, – уклончиво ответила Соколова. – Из прошлой жизни практически. Не хочется как-то по граблям ходить.

Скворцова помолчала немного, затем сказала:

– Знаешь, я как-то на третьем курсе завалила сессию… Ну, вот так, да, что ты на меня так смотришь? Я не бабочка воздушная, у меня тоже есть недостатки, это вообще нормально для простых смертных, – она улыбнулась. – Так вот, завалила я сессию. И если следовать твоей логике, то после этого мне надо было воскликнуть что-то типа: «Ноги моей не будет больше в университете!»

Ольга так театрально это изобразила, что Юля не смогла сдержать улыбки. Скворцова тоже улыбнулась.

– Грабли, Юленька, это когда ты после одного неудачного пункта снова возвращаешься к нему же, а когда ты идешь дальше и приходишь к следующему пункту, это не грабли – это жизнь. И кто его знает, сколько пунктов тебе уготовано. Если вообще еще уготовано что-то помимо… – она помолчала и неожиданно весело добавила. – И вообще, а вдруг завтра конец света?!

– Оля! – Соколова снова не смогла сдержать улыбки.

– Что «Оля»?! А ты тут страдаешь – время зря тратишь, – Скворцова ободряюще улыбнулась. – Растай уже, снежная королева. Так же ж никакого терпения с тобой не хватит, м?

Комментарий к

* Lara Fabian “Sola otra vez”:

И зачем жить,

цепляясь за этот сегодняшний день?

Что я выигрываю от того, что я свободна,

если я не знаю, куда иду?

Я не хочу больше притворяться,

что все идет хорошо…

========== Часть 26 ==========

Когда они обнаружили, что Юли не было в номере, Ольга сказала, что знает, где ее искать. Лисицын был готов забраться на край света, лишь бы найти своего любимого капитана, но так далеко идти не пришлось. Они увидели Соколову издалека, Скворцова сделала ему знак, чтобы он подождал, и пошла говорить с ней сама. Костя видел, как Юля обернулась один раз в его сторону, но было уже темно, и при слабом свете фонарей он не мог ничего толком разглядеть. Неожиданно зазвонил телефон.

– Костя, привет, это Рогозина.

– Доброй ночи, Галина Николаевна, или, наверное, уже доброе утро у вас!

– Вы Юлю нашли? – полковник явно переживала.

– Нашли, – улыбнулся майор.

– Как она?

– Ольга сейчас с ней разговаривает. Думаю, что все будет хорошо. По крайней мере, мы приложим к этому все свои силы, – заверил ее Костя.

– В ваших силах, товарищ майор, я даже не сомневаюсь, – улыбнулась Рогозина. – Дай мне ее на секундочку.

Лисицын подошел к девушкам и протянул телефон Юле.

– Тебя. Рогозина.

– Слушаю, Галина Николаевна, – неуверенно взяла трубку Соколова.

– Ну, как ты там? – неожиданно для нее в трубке прозвучал участливый голос.

– Стыдно мне, Галина Николаевна, – призналась Юля. – Такого наворотила.

– Да ничего ты не наворотила, – слова полковника прозвучали как оправдательный приговор. – Главное, что всех поймали. И еще неизвестно, поймали бы, если бы ты не была так близко знакома с паспортистом.

– Что вы такое говорите, Галина Николаевна, – не верила своим ушам Соколова.

– Говорю, что хватит уже казнить себя. Дело раскрыли – это главное. А что касается остального… ну, у тебя еще есть время, чтобы все исправить. У вас там еще дня четыре, по-моему, осталось, если я не ошибаюсь.

– То есть… – девушка запнулась. – Сразу вылетать обратно не надо?

– Не надо, – Рогозина улыбнулась. – Надо быть счастливой. Хотя бы четыре дня.

– Но…

– Это приказ, товарищ капитан! – она пыталась быть жесткой, но ей очень хотелось подбодрить Юлю, потому как она прекрасно понимала, как та себя сейчас чувствует. Достаточно вспомнить свой опыт. *

– Есть быть счастливой, товарищ полковник! – пролепетала Соколова, все еще не веря услышанному, и отдала телефон Косте.

– Да, Галина Николаевна, – он приложил трубку к уху. – Да, все слышал, все понял… Есть выполнять! – просиял он и выключил телефон.

К этому моменту Ольга тихонько исчезла с поля зрения экспертов.

– Ну что, – Лисицын посмотрел на напарницу. – Все грехи на себя повесила или парочку мне оставишь?

– А тебе очень хочется в ад?

– Ну, не оставлять же там тебя одну. Я ж смотрю, ты туда уже собралась, да?

Юля молчала. Ей все еще было стыдно за свое поведение. Перед майором особенно.

– Ты вот мне скажи сейчас честно, – он подошел к ней ближе, – у тебя с этим Александром… м?

– Не было у меня с ним ничего! – вспыхнула девушка. – Как ты мог подумать!

– Я не подумал – я спросил, – спокойно ответил Костя. – А теперь еще раз скажи честно: видела Ольгу утром у меня на террасе в рубашке?

– Видела, – призналась Юля, отводя взгляд в сторону.

– Во-от, видела и сразу подумала. Вместо того чтобы спросить, – Лисицын не сводил с нее глаз.

– И что я должна была спросить?! – возмутилась Соколова, повернувшись к нему. – И как ты вообще себе это представляешь?!

– А никак, – улыбнулся он. – Спать надо в такое время, а не с балкона подглядывать. А как вот это – прекрасно себе представляю! – мужчина светился как начищенный пятак.

– Костя! – снова вспыхнула Юля и уже хотела сбежать.

– Стоять! – просто сказал он, положив свои руки на деревянную ограду так, что девушка оказалась запертой. – Долго ты еще бегать собираешься, капитан?

– Я никуда и ни от кого не бегаю, – Соколова пыталась сопротивляться, но это очень сложно делать, когда тебя практически обнимает любимый человек.

– Значит, не бегаешь?

– Нет.

– То есть я уберу руки, и ты не убежишь?

– Не убегу, – пообещала она.

Мужчина медленно отпустил деревянную перекладину забора, а потом неожиданно обнял Юлю за талию и притянул к себе. Их лица оказались так близко, что у нее перехватило дыхание.

– Я ж тебя люблю, глупая, – прошептал Лисицын. – А ты тут устраиваешь…

– Костя… – ей было так сложно признаться в том, что его чувства взаимны.

– Поседеешь тут с тобой, – продолжал шептать он. – То она на полдня куда-то пропадает, то возвращается вот с таким букетом роз…

– Я больше так не буду, – прошептала в ответ Юля. – Честно-честно!

– Не буду… – мужчина пытался дуться, но у него не очень-то получалось. – Поди потом пойми…

Он не смог договорить фразу, потому что девушка закрыла ему рот поцелуем. Небеса услышали его молитвы! Она не только не брыкается и не вырывается из его объятий, а еще и… Ему хотелось, чтобы этот миг никогда не кончался, но, как известно, под луной ничто не вечно.

– Так понятно? – улыбнулась Соколова.

Костя заворожено смотрел ей в глаза.

– Как-то не очень… – решил схитрить он. – Мне кажется, надо объяснить еще раз.

– Костя! – девушка рассмеялась, а тот сгреб ее в охапку и крепко-крепко прижал к себе.

– Юлька-а, – прошептал он ей на ухо, – как же долго я тебя ждал. Я тебя больше никуда не отпущу, слышишь? Ни-ку-да!…

Соколова высвободила руки и обняла его.

– Прости меня, пожалуйста, – собравшись с духом, сказала она. – Мне очень стыдно, правда…

Он сжал ее еще крепче.

– Ну, все-все… Победителей не судят – мы ведь в итоге их всех поймали. И повинную голову меч не сечет. Главное, что все закончилось хорошо, – Костя ослабил объятия, чтобы снова взглянуть Юле в глаза. – Кто старое помянет, тому глаз вон, как говорится, – он улыбнулся и осторожно коснулся губами ее губ.

И она ответила на его поцелуй – капитан Соколова наконец-то позволила себе быть не только капитаном.

Комментарий к

* см. спецпроект «След-52», серия «Красота требует жертв»

========== Часть 27 ==========

Когда они вернулись в апартаменты, то с удивлением обнаружили у калитки Олю.

– Что-то случилось? – испугалась Юля.

– Да нет, все хорошо, – поспешила успокоить ее та, – просто мою квартиру опечатали как место преступления, и эту ночь мне провести негде, – виновато улыбнулась Скворцова.

– Да что за проблема, оставайся у меня, конечно, – предложила Соколова. – Номер большой, места всем хватит.

– Спасибо, – улыбнулась Ольга. – Спокойной ночи, Костя, – попрощалась она.

– Спокойной ночи, – эхом отозвался он.

Девушки ушли наверх, а Лисицын еще долго стоял, словно боясь спугнуть этот счастливый миг. Миг, когда Юля была с ним. «Главное, чтобы завтра она не передумала», – мелькнула у мужчины мысль в голове.

– Я так понимаю, тяжкое бремя вины с тебя удалось снять, – улыбнулась Оля, глядя на сияющую Соколову.

– Вы все были очень настойчивы в этом, – ответно улыбнулась Юля.

– Мы все?

– Ну… ты сама говорила: а вдруг завтра конец света? – девушка не могла больше сдерживаться, ей надо было с кем-то поделиться тем, что распирало ее изнутри. – Господи, Оля, я так счастлива! Я никогда не думала, что можно быть такой счастливой!

– Юля-я-а! – Скворцова обняла ее в порыве чувств. – Я так рада за вас! Правда!

– Знаю и… спасибо тебе, – тепло улыбнулась Юля.

– Да не за что, – махнула та рукой. – Всегда, пожалуйста – обращайтесь, как говорится.

– Ладно, поздно уже, давай ложиться, – предложила Соколова. – Ты занимай кровать, а я здесь, на диванчике устроюсь. Все равно завтра вставать рано.

– На диванчике? – хитро посмотрела на нее Скворцова. – А как же конец света?

– В смысле? – не поняла Юля.

– Ну как, если конец света завтра, зачем терять драгоценные минуты? – продолжала Ольга в своем репертуаре. – Потоп так потоп, не?

– Оля! – Соколова смутилась. – Ну, нельзя же так… сразу…

– Джульетте было четырнадцать, она видела Ромео пару раз и не сильно-то раздумывала, – заметила Скворцова. – Но тебе, конечно, виднее, – быстро спохватилась она, но все с той же улыбкой. – Спокойной ночи, Юля.

– Спокойной ночи, – улыбнулась та.

Соколова прошла в душ. Ей надо было освежиться, привести себя в порядок, в первую очередь причесать свои мысли и разобраться со своими желаниями. Ей не четырнадцать, как Джульетте, и совершать необдуманные поступки ей совсем не хотелось.

Девушка вышла из ванной комнаты в халате, спокойная и умиротворенная. Как же здорово, что все хорошо закончилось. И преступников всех поймали, и… Юля улыбнулась своему отражению в зеркале.

– Ох, и влипла ты, товарищ капитан, – прошептала она, но глаза ее сияли.

Девушка открыла балконную дверь и замерла на пороге – терраса внизу была ярко освещена включенной в зале лампой. Он не спит! Сердце екнуло у нее в груди. Это невозможно, это просто невозможно! Ее магнитом тянуло спуститься, и она не знала, как убедить себя не делать этого.

========== Часть 28 ==========

Костя сидел на диване и смотрел в выключенный монитор невидящим взглядом. Как тут можно уснуть? Столько событий за день! И одно другого круче. За одну секунду и не переваришь. И зачем он отпустил Юлю? Появление Ольги застало его врасплох. Надо было отдать ей номер наверху, а самим…

Неожиданно Лисицын услышал слабый стук в дверь. Четыре часа утра! Кто это в такое время? Он нехотя пошел открывать и обомлел – на пороге стояла Юля.

– Что это вы не спите, товарищ майор? Ночь на дворе, – смущенно улыбнулась она. – Я, конечно, помню, что не надо подглядывать с балкона, но оно как-то само получилось…

Его губы растянулись в улыбке – мечта пришла к нему сама. Он протянул ей руку, и она вошла.

– Да вот не спится что-то, товарищ капитан, – деланно серьезно произнес Костя. – Думы всякие, знаете ли, одолевают.

– Вот как? – наигранно удивилась Соколова, проходя вглубь зала. – И о чем же вы думаете в столь поздний или, я даже не знаю, ранний час?

Он не сводил с нее глаз.

– Да так… Например, о том, что был у нас с вами спор… – он умышленно недоговорил фразу.

– Ах, вот оно что! – Юля попыталась возмутиться, уперев руки в боки. – А как же «кто старое помянет, тому глаз вон»? – хитро посмотрела на него она.

На губах Лисицына заиграла довольная улыбка. Он подошел к девушке, обнял за талию и прошептал на ухо:

– Я согласен ходить с одним глазом!

– Костя! – Юля обняла мужчину и уткнулась лбом в его плечо, все еще не веря, что можно быть такой счастливой. Потоп так потоп!

Не раздумывая ни секунды, он подхватил ее на руки и унес туда, где вот уже столько ночей подряд она приходила к нему во сне, любимая и желанная. Только на сей раз это наконец-то был не сон.

Юля лежала в объятиях Кости, положив голову ему на грудь, а он осторожно гладил ее по обнаженной спине. Говорить не хотелось. Они столько всего успели друг другу сказать за то время, что провели вместе на работе, в опасных операциях, рутинных заданиях и долгих дежурствах, что сейчас просто наслаждались тем, что они есть друг у друга. Счастье – это не громкие крики «ура» и звук выстреливающей пробки от шампанского. Счастье – это когда вот так уютно молчать вместе, а единственный звук, который слышишь, это как бьется сердце любимого человека.

– Ты спишь? – шепотом спросил Костя.

– Нет, – она подняла голову и улыбнулась. – Мне кажется, я уже не смогу сегодня заснуть.

– И правильно, – улыбнулся он в ответ. – Поехали!

– Куда? – удивилась она.

– Увидишь, – загадочно ответил мужчина.

– Прям вот так? Я же только в халате пришла, – напомнила Юля.

– Неважно, – счастливый Лисицын махнул рукой. – Поехали!

Он быстро оделся.

– Я сейчас вернусь, – уже около двери Костя обернулся. – Обещай, что никуда не уйдешь!

– Обещаю, – девушка улыбнулась. – Куда же я уйду в таком виде-то.

Он вернулся через пять минут.

– Пойдем, – мужчина взял ее за руку, вывел из номера и закрыл за собой дверь.

Возле калитки их ждала машина такси.

– Куда мы все-таки едем? – поинтересовалась Соколова.

– Какая ты у меня любопытная, – он чмокнул ее в нос. – Потерпи, скоро узнаешь.

Юля посмотрела в окно. Мимо проплывали темные лагуны Регионального парка, потом соляные горы… Вот уже и сам парк остался позади, как неожиданно машина остановилась. Костя помог девушке выбраться и сделал знак водителю, что он может ехать.

Лисицын привез ее на дикий пляж Средиземного моря, где в этот ранний час единственными обитателями на несколько километров вокруг были чайки, парящие над ровной гладью воды. Юля сделала несколько шагов и зашла в море по щиколотку. Вода была приятно теплая.

– Ты когда-нибудь купалась ночью в море? – прошептал Костя ей на ухо, подкравшись сзади.

– Ты шутишь? – повернулась она к нему.

– Нисколько, – улыбнулся он. – Здесь нет никого, – и не дожидаясь ответа, он начал развязывать ее халат.

Полчаса они купались, плескались и резвились, как дети. Шутили, смеялись и чувствовали, что в этот момент весь мир принадлежит только им. А потом, сидя в обнимку на пляже, вместе встречали рассвет. Юля прислонилась головой к плечу мужчины и подумала, как же глупо было все это время изображать из себя холодную и неприступную снежную королеву.

Она почувствовала, как Костя взял ее за руку и что-то положил в ладонь. Девушка разжала пальцы и увидела, как в свете первых лучей солнца блеснуло изумительное золотое колечко. Глаза Юли расширились от удивления, она подняла взгляд на Лисицына, который смотрел на нее внимательно и серьезно.

– Потерять тебя боюсь, понимаешь? Вот проснешься ты завтра и передумаешь – скажешь, что, мол, ничего не знаю, ничего не было, а кто старое помянет, тому глаз вон. А я и так уже… можно сказать, без одного глаза, – он улыбнулся, потом снова посерьезнел. – Выходи за меня. Хочу видеть твои глаза, когда засыпаю и просыпаюсь. Хочу слышать твой смех и видеть твою улыбку. Хочу чувствовать тебя рядом. Каждый день… Да, я эгоист – я хочу. Но я обещаю тебе, что буду любить и беречь тебя каждую минуту. И защищать, если потребуется, от всех подряд, хоть ты у меня и опытный оперативник, – майор снова улыбнулся и прошептал: – Ну, чего ты плачешь, глупая?

Юля сама не заметила, как по ее щекам текли слезы. Никогда в жизни она не слышала ничего более трогательного и искреннего.

– Я… тебя… люблю… – одними губами прошептала она, почти беззвучно, но он услышал.

– Это понимать как «да»? – Костя осторожно провел пальцем по ее щеке, прогоняя слезу.

– Да… – Юля кивнула и улыбнулась. – Я согласна, – все так же одними губами прошептала она, словно боясь спугнуть свое счастье.

Он наклонился к ней, прикоснулся губами к ее губам, потом бережно положил на песок, и даже чайки постеснялись нарушить идиллию влюбленных…

Y para qué vivir

La vida en un disfraz

Siguiendo siempre al mundo

Si a ti te quiero más… *

Комментарий к

* Lara Fabian “Sola otra vez”:

И зачем проживать

жизнь в маске,

повторяя всегда за миром (следуя примеру других),

если тебя я люблю больше?