Текст книги "Всему виной твои глаза"

Автор книги: Марина Эргле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– За что ты меня благодаришь? Я ведь ничего не сделал.

– Появился в нужное время и в нужном месте… Саш, а по-моему тебя родители зовут, – соврала я.

– Да? Ну, тогда я пошел. Я скоро…

– Не торопись, – я выдавила из себя подобие улыбки.

– Ну где тебя черти носили?!! – толкнула меня в бок Мила. – Ты пропустила мой выход!

Меня трясло, и я ничего не смогла ответить.

– Лана, что с тобой? Ты такая бледная, словно приведение увидела. Да тебя всю трясет!

– Мила… Жорик… он уже здесь… он чуть меня не задушил…

– Что?! Ты это серьезно?

– Я разве сейчас похожа на человека, который шутит?

– Что он от тебя хотел?

– Он спрашивал, где его деньги.

– Что?!!

– Что слышала. Он спрашивал, где его деньги.

– Не может быть! – воскликнула Мила.

– Может, еще как может, – я прикусила себе нижнюю губу. – Он сказал, что если мы сейчас же не подойдем к библиотеке, то нам конец!

– Что же делать? Надо, наверно, сваливать отсюда как можно быстрее.

– Да, ты права, – кивнула я, – но не все так просто. Возле школы стоит тачка с его друзьями, и они внимательно следят, кто входит и кто выходит из школы.

– Кошмар! Что же мы будем делать?!! – запаниковала Мила.

– Для начала нам следует забрать свои рюкзаки, а уж потом и подумаем, как проскочить незамеченными.

Мы поднялись со своих мест и направились в сторону туалета. Я старалась не показывать своего еще с большей силой нарастающего волнения, я пыталась улыбаться своей беззаботной улыбкой, словно ничего и не случилось. Мила же, наоборот, трясясь мелкой дрожью, постоянно оглядывалась по сторонам. Я заметила, как на ее лбу выступили маленькие капельки пота. Всем своим нервным видом она сильно привлекала внимание встречающихся нам по пути людей.

– Почему выключили свет? – недоумевала я, глядя на кромешную темноту в узеньком коридорчике, ведущем к женскому туалету.

– Подойдя поближе, я увидела нашу школьную уборщицу, закрывающую на ключ дверь туалета. Меня охватил ужас.

– Баб Нюр, а зачем вы туалет закрываете? – спросила ее я.

Баба Нюра прищурила свои и без того маленькие хитрые глазки, пытаясь в темноте разглядеть, кто с ней заговорил. Затем, видимо, узнав нас, она улыбнулась своей беззубой улыбкой.

– Ланочка! Людочка! – начала голосить баба Нюра, и я тут же почувствовала запах перегара… Милка, демонстративно фыркнув, отвернулась в сторону. Она это сделала не из-за того, что ей в нос ударил запах спиртного, а из-за того, что Мила просто терпеть не могла, когда ее называли Людой. Баба Нюра это прекрасно знала, но все равно при каждом удобном случае называла ее этим именем, интонацией голоса выделяя его среди остальных. – Ой, какие же вы красавицы, прям глаз не оторвать!!! Ой, а какие же вы мастерицы, – восторгалась баба Нюра, разглядывая нашу одежду, – такие платья себе сшить! Молодцы, девочки! Молодцы!

– Спасибо, – Я немного растерялась, услышав такой шквал эмоций от бабы Нюры, но тут же опомнилась, – Так зачем же вы все-таки закрываете туалет?

– Ой, а вот я в молодости, – не обращая на мои слова никакого внимания, решила углубиться в свои воспоминания уборщица, – была самой хорошенькой из всех своих подружек! За мной мальчики табуном бегали. Прямо табуном! Вот времена были!

– Баб Нюр, вы не ответили зачем закрываете туалет! – повторила я свой вопрос в третий раз, уже окончательно теряя терпение.

– Эх, девки, девки! Что сейчас за жизнь пошла? – тяжело вздохнула баба Нюра. – Раньше все было по-другому… Все этот Ельцин виноват, сукин сын, – злобно шипела баба Нюра, грозя своим кулаком куда-то вверх. – Это он развалил СССР! Он, негодник!

Нервно посмотрев на время, Милка не выдержала:

– Баба Нюра, вы наверно оглохли! Вас человеческим языком спрашивают, зачем вы закрываете этот чертов туалет?!! Вы что, не видите, что я сейчас просто-напросто описаюсь, пока буду выслушивать ваши пьяные бредни!

Уборщице явно не понравился тон, которым с ней говорили. Состроив недовольное лицо, она вытащила ключ из замочной скважины и положила его к себе в карман.

– Произошло замыкание, нет света, поэтому туалет не работает, так что идите в другой, – холодно произнесла она.

Меня охватила паника. Боже, надо любым способом забрать наши рюкзаки! Их надо забрать именно сейчас! Жорик… Жорик уже, наверное, рвет и мечет. Я не удивлюсь, если он уже оббегал пол школы, разыскивая нас.

– Ну баб Нюра, ну миленькая, можно мы сходит в этот? – начала умолять я.

– Нет, – отрезала она и положила ключ в карман своей рабочей одежды, – идите в другой.

– Пожалуйста, баб Нюр, можно мы зайдем, я там колечко обронила… – соврала я. – Мне его нужно поискать.

– Там темно, ты все равно ничего не найдешь. Если тебе нужно твое колечко, приходи завтра в обед. Если я вдруг его там найду, – ехидно улыбаясь, баба Нюра потерла руки, а потом, опомнившись, добавила, – то отдам. А оно было золотое? – с надеждой в голосе спросила она.

– Да, с брильянтом, – брякнула я, совсем отчаявшись вразумить эту глупую женщину открыть нам дверь туалета.

– Правда?!! – глаза уборщицы засветились с такой силой, что стали похожи на два маленьких фонарика.

– Баб Нюр, если вы меня с Милой впустите, то я вам это колечко просто так подарю!

Баба Нюра посмотрела на меня недоверчивым взглядом и сквозь зубы прошипела:

– Что ты задумала, негодница? Хочешь старую женщину обхитрить? Не получится! Я вас всех наперед знаю! Решила зайти, найти свое колечко и уйти! Ан нет, не получится. Приходи завтра, когда я его найду. Если, конечно, я его найду, – все также ехидно улыбаясь пояснила баба Нюра, – тогда и решим, кому оно принадлежит. Может, оно вовсе и не твое, может, ты его украла!

– Баб Нюр, я вас не обманываю! Впустите нас!

– Нет, – твердо сказала уборщица.

– Ах ты старая швабра! – вспылила Милка. – Да таких, как ты, надо в утробе душить!

– Что?!! – баба Нюра округлила глаза.

– Не чокай, а гони ключи!!! – По Милкиному лицу было видно, что она готова наброситься на бабу Нюру с кулаками и выцарапать бедняжке глаза. Я понимала, что баба Нюра сейчас ни за что добровольно не отдаст нам ключи. В моей голове появился маленький план.

– Баб Нюр, не обращайте на Милу внимания, она сама не знает что говорит, – ласково замурлыкала я. – Не нужен нам ваш туалет, и вообще, если найдете мое пропавшее колечко, забирайте его себе – это будет мой подарок, – улыбалась я. – Сегодня у нас прощальная встреча, – театрально всхлипнув, я стерла со щеки не существующую слезинку. – Давайте лучше с вами обнимемся, а то ведь столько лет друг друга знаем!

Баба Нюра застыла от удивления.

Я подошла к ней и крепко ее обняла. Мила смотрела на меня глазами полными изумления, словно на припадочную, сбежавшую из психбольницы.

– Спасибо, баба Нюра, вам за все! Прощайте! Удачи вам в личной жизни! – улыбнулась я вконец растерявшейся бабули.

Когда она ушла, ошеломленная Мила толкнула меня в бок и зло спросила:

– Признавайся на чем сидишь!

– В смысле? – не поняла я.

– В прямом! Что ты принимаешь? Какие таблетки ты глотала перед выпускным?! То-то я смотрю дорожные рюкзаки она захотела взять, Жорик, видите ли, ее душил, с баб Нюрой решила пообниматься!

Я не смогла сдержать смеха.

– Лана, наркотики разрушают твой организм! – схватив меня за плечи и слегка тряся, пыталась «вразумить» меня Милка.

– Мил, прекрати! Неужели ты не знаешь, что я никогда в жизни не буду пробовать эту гадость. Это мои принципы.

– Тогда я ничего не понимаю…

Кокетливо улыбнувшись, я достала из лифчика ключ от туалета и покрутила им перед носом своей подруги.

– Как? Как он у тебя оказался? – изумилась Милка.

– Элементарно. Когда я заключила бабу Нюру в «дружеские» объятья, незаметно для нее я просунула руку к ней в карман и вытащила ключ.

– Ланка, какая же ты молодец! Даже я ничего не заметила! Я-то думала, что ты на что-то подсела…

– Ладно, пошли, а то мы столько времени с баб Нюрой потратили… А нам надо еще подумать, как отсюда уйти, – тяжело вздохнула я.

– Открыв дверь, мы уже хотели зайти, но нас кто-то остановил, схватив за волосы. Милка взвизгнула от боли.

– Ну и куда же вы собрались? – услышали мы знакомый голос.

– Отпусти, больно же! – захныкала Милка. Когда человек, схвативший нас, ослабил хватку, мы смогли обернуться. Перед нами выросла мощная фигура Жорика. Меня ужасно затрясло, то ли от страха, то ли от бессилия.

– Я предупреждал, что если захотите смыться, вам будет очень плохо? Предупреждал?! – повысил он голос.

– Мы не хотели никуда сбегать, – начала оправдываться я, – мы просто хотели сходить в туалет…

– Ха! Так я вам и поверил! – заржал Жорик. – Вы хотели здесь спрятаться, а когда бы закончился выпускной, я бы ушел, и вы тихонечко бы свалили в Питер! А что, неплохо придумано: здесь произошло замыкание, и никто бы сюда искать вас не пошел.

– С чего ты взял, что мы решили уехать в Питер? – изумилась Мила.

– Я просто могу вам посоветовать, впредь меньше болтать языком, – произнес Жорик.

Мила посмотрела на меня с упреком и, переключившись на нашего мучителя, заныла:

– Жорик, будь человеком, отпусти нас, пожалуйста! Мы ничего тебе не сделали.

– Я отпущу вас только тогда, когда увижу свои деньги!

– У нас с собой их нет!

– Мои пацаны видели, как вы шли сюда с рюкзаками, так что не ломайте мне комедию! Вы собрались свалить именно сегодня, сразу после выпускного, не заходя домой. Значит и деньги у вас должны быть с собой!

– Ты что, смеешься? Мы не могли взять с собой такую большую сумму денег! – наконец дала знать о себе я.

– Я не сомневаюсь, что вы их прячете где-то здесь, – Жорик подозрительно посмотрел по сторонам. – Но для начала мне следует вас обыскать. Возможно, они у вас в сумках.

Меня и Милу словно ударило током. Переглянувшись, мы одновременно толкнули Жорика вперед. Я забежала в туалет, Мила тоже хотела последовать моему примеру, но не успела. Жорик схватил ее сумочку и рванул ее со всей силы, лямка порвалась и сумка оказалась в руках у Жорика. Там была половина наших денег – около пятидесяти штук… Милка не хотела расставаться с ними и попыталась отобрать сумку у Жорика. Жорик ударил ее по лицу, и Мила упала на пол. Когда Жорик открыл сумку и начал пересчитывать деньги, я затащила Милку в туалет и закрыла дверь на ключ. Мила села на корточки, закрыла лицо руками и тихо заплакала.

– Котенок, перестань, все пройдет, – тоже сев на корточки, успокаивала я подругу. – Тебе сильно больно?

– Да какая к черту разница, больно мне или не больно?! У этого гада наши деньги!!! – взбешенно кричала Милка, – Лана, неужели ты не понимаешь, он забрал наши деньги!!! Забрал!

Я прикусила нижнюю губу. Мне нечего было сказать…

– Дай мне ключ, – моя подруга подняла голову.

– Зачем?

– Затем, чтобы открыть дверь, – как-то одновременно спокойно и нервно пояснила мне Милка.

– Что ты собралась делать? – недоумевала я.

– Как что?!! Конечно, вернуть наши деньги! Что я еще могу сделать?!! – Мила снова перешла на крик.

– Мил, успокойся. Никакой ключ я тебе не дам, наши деньги не вернуть. Лучше подумай, как сохранить оставшиеся!

Но Мила словно ничего не слышала и продолжала кричать:

– Дай мне ключ!!!

– Мил, ну ты же умная девчонка, не глупи! Если мы выйдем, то он отберет у нас последнее! – пыталась ее вразумить я.

Мила маленькими шашками отошла в сторону и, посмотрев на меня обезумившим взглядом, прошептала:

– Ты с ним заодно… Да, да, ты с ним заодно. Вы решили меня обокрасть! – с этими слова Милка набросилась на меня и попыталась отобрать у меня ключ. Мне пришлось ее ударить… Она ударила меня в ответ. У нас завязалась драка. В итоге я повалила ее на спину и села сверху, придавив руками к полу ее руки. Она пыталась высвободиться, но ей это не удалось. Устав сопротивляться, она успокоилась.

– Все, припадки прошли? – сквозь зубы спросила я. Мила отвернула голову в сторону. – Значит, прошли, – констатировала я. – Мил, я тебя совсем не узнаю! Что с тобой происходит?! Ты хоть понимаешь, что ты делаешь?! До этого дня я никогда бы не подумала, что мне придется с тобой драться! И что за бред ты несешь?! Да как такое может быть, чтобы я сговорилась с Жориком?! Очнись! Это я, Лана, твоя подруга! Мы дружим чуть ли не всю жизнь!

– Да что у вас там происходит?! Открывайте, вы, смазливые сучки!!! – послышалось за дверью. По голосу было нетрудно догадаться, что Жорик ужасно взбешен.

Посмотрев на Милу, я поняла, что она пришла в себя. Громкое «гавканье» Жорика подействовало на нее отрезвляюще. Я встала и помогла подняться своей подруге.

– Лана… прости… я не знаю, что на меня нашло, – тихо произнесла Милка, виновато опустив глаза.

– Забудь, – брякнула я и, посмотрев на дверь, добавила, – Есть какие-нибудь соображения?

– Нет, – Мила замотала головой, – даже и не представляю, что делать…

– Если вы сейчас же не откроете, я выломаю дверь! – грозил нам Жорик.

– Не выломаешь! На шум прибегут люди! – кричала Милка.

– Не прибегут. Поблизости никого нет. Все люди на третьем этаже, в главном зале, а оттуда никто ничего не услышит.

– Ну зачем мы тебе?! Ты же уже получил свои деньги!

– Не стройте из себя дурочек! В этой сумке нет и половины той суммы, которую я вам дал! Так, если через пять минут вы не выходите, то я зову всех своих ребят из машины. Они-то уж точно решат, что с вами сделать! Если надо будет, то мы тут и всю ночь просидим, так что никуда вы не денетесь!

Затем мы услышали, как Жорик разговаривал с кем-то по телефону. Из разговора я поняла, что сейчас сюда придут те парни, которые наблюдали за входом в школу.

Увидев на тумбочке (которая была предназначена для хранения швабр, ведер и прочего барахла) старенький магнитофон, скорее всего оставленный здесь бабой Нюрой, у меня в голове возникла идея. Достав наши с Милкой дорожные рюкзаки, я вытащила из них самую удобную одежду.

– На, надень, – сказала я Миле, протягивая ей ее спортивный костюм и кроссовки.

– Зачем?

– Надевай и не спрашивай меня пока не о чем, – отрезала я.

Сама я надела джинсы и мою любимую белую футболку. Затем я включила магнитофон на всю громкость, которая была возможна. В нем заиграла какая-то старая песня.

– Чем вы там занимаетесь?! – послышалось за дверью.

– Музыку слушаем!!! – прокричала я ему в ответ и, уже обращаясь к Милке, сказала: – Мил, давай, подпевай, только громко, чтобы музыку перекрикивать.

Милка, ничего не спросив, сразу начала петь:

Мотылек, куда же ты летишь?!

Подожди, ведь ты в огне сгоришь,

Беззаботно взлетая, жизни не зная,

Прямо в пламя угодишь!!!

Мотылек…

А я тем временем вытащила из тумбочки все содержимое и, еле-еле подняв ее, швырнула в окно. Музыка и звонкий голос Милки приглушили треск, с которым разбилось стекло в оконной раме. Осторожно вытащив оставшиеся в окне стекла, я надела свой дорожный рюкзак и юркнула через окно. Моему примеру последовала и Милка. Оказавшись на земле, мы дружно обнялись.

– Как ты додумалась?! – восклицала Милка. – Ты меня постоянно удивляешь!

– Да ты меня тоже в последнее время удивляешь, – ухмыльнулась я, вспомнив инцидент нашей драки.

– А как же мы теперь проберемся мимо тачки, напичканной друзьями Жорика? – с надеждой услышать от меня какую-нибудь очередную идею, спросила Милка.

– Сейчас в этой тачке никого нет! – осчастливила я ее.

– С чего ты это взяла?

– Ты разве не слышала, что Жорик позвонил им и попросил их, чтобы они пришли и помогли ему выломать дверь, – напомнила я Милке.

– Ну тогда пошли, чего же мы ждем! – обрадовалась она.

Мы находились на заднем дворе нашей школы. Идя к передней части, к выходу, мы решили на всякий случай завязать волосы и надеть кепки, чтобы не привлекать к себе внимания.

Благополучно выйдя из школьного двора, мы направились к остановке.

– Мил, у тебя паспорт где был: в сумочке или в рюкзаке?! – резко остановилась я.

– Не переживай, он у меня сейчас в рюкзаке. В сумочке лежали наши билеты на поезд… – погрустнела Мила.

– Ничего страшного, купим еще. Все будет хорошо, вот увидишь, – подбодрила я подругу, и мы пошли дальше.

– Да, но вот только денег мало осталось… – прикусила нижнею губу Мила. – Понимаешь, Лан, Санкт-Петербург – это огромный город. Прожить там в сто раз сложнее, чем здесь.

– Мы же сильные, ты сама говорила, что нам море по колено. У нас все получится, верь мне! – не унывала я.

– Да, но…

– Никаких «но»! – перебила я Милу. – Если ты хочешь отступить на полпути, то пожалуйста! Тебя никто не держит! Можешь оставаться здесь и ждать, что когда-нибудь тебе все-таки улыбнется удача, ты уедешь отсюда и начнешь новую жизнь! Звезды с неба просто так не падают, их надо добиваться! Их надо заслужить!

Милка посмотрела на меня печальным взглядом и слегка улыбнулась, тихо произнеся:

– Вместе… до победного конца?..

– Конечно! Мил, ты даже не представляешь, как ты дорога мне… И что бы ни случилось, мы всегда будем вместе…

Добравшись на попутках до станции Адсвеш, мы вошли в вокзал и купили билеты. Сначала наш поезд поедет до маленького городка Свеча, а затем будет пересадка, и мы наконец-то поедем в наш долгожданный Петербург! Поезд трогался только через два часа. Мы с Милой решили поесть. Зайдя в буфет, мы купили себе по два вторых блюда и по чашечке кофе. Я взяла в руки мой любимый журнал «COSMOPOLITAN». Мне всегда нравился этот журнал: в нем была другая жизнь, все эти шикарные женщины в изысканных нарядах, пользующиеся только престижной дорогой косметикой и настоящими духами… У них ведь совершенно другие заботы… Например, как бы не опоздать к массажисту или в салон красоты, а может, в спортклуб или в дорогой ресторан на свидание к любимому. Скорее всего, самая большая их проблема – это что им сегодня одеть. Ведь у них столько одежды! Их шкафы ломятся от шмоток, различных аксессуаров, обуви (под цвет каждого платья). Да, мне трудно признать, но я завидую им… Им незачем думать, как заработать себе на достойную жизнь, у них она уже есть. По-настоящему я не могу понять только одного: почему одни рождаются, имея у себя за спиной мешок с деньгами, а другим приходится добиваться всего самим? Почему?! Почему я не родилась у какого-нибудь нефтяного магната или у директора крупного предприятия? Почему я родилась именно в маленьком поселке, в провинции, в семье конченого алкаша, работающего на заводе? Почему одним преподносится все на блюдечке, а другим приходится бороться за свое место под солнцем? Это несправедливо! Конечно, я не отрицаю, что некоторые из этих богатых дамочек не сразу все имели и пробивали путь к «звездам» через огонь и воду, но остальные… У остальных это все уже было, и им не надо было ничего добиваться… Но когда-нибудь и я стану шикарной дамой, разъезжающей на собственном «Роллс-ройсе». Вы, наверное, думаете «Почему?» Да потому, что я привыкла добиваться того, чего хочу!!! Я уверена, что скоро у меня начнется новая жизнь. Я буду много работать и учиться. Может, все-таки поступлю на театральный, а может, и нет… Но в любом случае я добьюсь того, чего хочу.

Когда я собиралась сделать глоток кофе, Милка толкнула меня локтем в бок, и я чуть ли не разлила горячую жидкость себе на колени.

– Ты не можешь быть поаккуратней?! – разозлилась я, – я из-за тебя чуть кофе не пролила!

– Т-с… – прошипела Мила, поднеся к губам указательный палец.

– Что случилось? – почти шепотом спросила я.

Мила молча показала головой на столик возле окна. Я замерла, то ли от страха, то ли от неожиданности. За тем столиком сидел Жорик в компании каких-то отморозков. Он явно нас не заметил. Скорее всего просто не узнал. Я ни на секунду не сомневалась, что он прикатил сюда со своими дружками именно для того, чтобы нас разыскать. Он вытащил билеты из Милкиной сумочки и посмотрел, в какое время отбывает поезд. Недолго думая, он примчался сюда, но… но он немного просчитался. Жорик ищет здесь двух девушек на высоченных каблуках и в вечерних платьях, блондинку и брюнетку. Но я и Милка сидим в совсем непримечательной одежде, и цвет волос прикрывают кепки, натянутые чуть ли не до самых глаз.

– Прикройся журналом, – шепнула мне Милка, надевая темные очки.

Я последовала ее совету.

– Что мы будем делать? – украдкой поглядывая в сторону Жорика, спросила меня Мила.

– Ничего, – спокойно ответила я, – допьем кофе и пойдем в зал ожидания.

– Мне уже кажется, что этот псих будет преследовать нас всю жизнь, – зло буркнула подруга.

– Если я еще когда-нибудь в своей жизни его встречу, не считая, конечно, этого дня, то я тоже буду так считать.

Допив свой кофе, мы встали из-за стола и спокойно отправились в зал ожидания. Усевшись на два свободных места, мы прикрыли свои лица газетой. Где-то приблизительно через пятнадцать минут мы увидели впечатляющую размеров фигуру Жорика. Он подошел к кассирше и о чем-то долго ее расспрашивал, при этом постоянно оборачиваясь по сторонам. Отойдя от кассы, он начал беспрерывно звонить по сотовому телефону, затем, посмотрев на часы, он ушел. Мы с Милой облегченно вздохнули. Убирать газету, прикрывающую наши лица, мы пока не стали. Мало ли что, вдруг Жорик еще вернется.

Просидев приблизительно час, мы пошли на платформу ждать свой поезд.

– Мне не верится, что мы уезжаем, – произнесла я.

– Да, мне тоже… – как-то немного печально согласилась со мной подруга.

– Мне грустно на душе… Ведь мы уезжаем навсегда. Я никогда больше не увижу стены моего дома, не пройдусь по нашему парку, где растут мои любимые березки, и не приду навестить мою мамочку… Как она там будет без меня? – немного подумав, я сделала вывод, – Все-таки какой бы ни был наш поселок, в глубине души я его все равно люблю. Я там родилась и выросла… Для меня там все родное…

– А мне нисколько не тяжело расставаться с этой убогой, но уже прошлой жизнью! Я закрываю книгу ужасов и начинаю писать собственную новую книгу своей дальнейшей жизни!

Прибыл наш поезд. Проводница показала нам наши места. Усевшись, я посмотрела в окно и увидела Жорика. Злость перекосила его и не без того недоброе личико. Мне было смешно за ним наблюдать. Когда поезд тронулся, я постучала в окно, чтобы Жорик меня заметил. Он посмотрел на меня ничего не понимающими глазами – он меня не узнал. Тогда я сняла кепку и распустила свои густые черные волосы. Жорик выпучил глаза и раздув ноздри, побежал за поездом. Я не смогла сдержать смеха. Милка, тоже увидев всю эту картину, схватилась за живот. Я быстрыми движениями открыла форточку и крикнула ему:

– Эй, спортсмен! Куда бежишь?!

– Сука!!! Я найду тебя!!! Слышишь, мы с тобой еще встретимся!!! – кричал он изо всех сил. Он хотел сказать мне что-то еще, но не успел: поезд ехал быстрее, чем он бежал. Я закрыла форточку и села на свое место. Переведя взгляд на Милу, я обнаружила, что она до сих пор смеется:

– Ой, не могу! Вот идиот, поезд хотел догнать! Спортсмен! – вдоволь насмеявшись, Милка о чем-то задумалась, а потом, ухмыльнувшись, сказала:

– Лана, ну объясни мне, зачем ему так напрягаться из-за денег? Жорик достаточно богатый, и та сумма, которая осталась у нас, для него должна быть просто мелочью!

– Ну не скажи, деньги – это деньги, – не согласилась я.

– Если бы он был настолько жаден, то вряд ли бы он нам их тогда дал.

– Он просто боялся оказаться в том месте, где отбирают свободу, – как-то глухо произнесла я и посмотрела в окно, считая, что разговор окончен. Но Мила не обратила на мой жест никакого внимания и продолжала размышлять:

– Если помыслить логически, то когда бы вернулся его папаня, его бы сразу выпустили. И это был бы уже не первый случай. Помнишь, твой Саня рассказывал, он узнал про Жорика, что когда тот жил в городе, его когда-то уже сажали? Ну, не за изнасилование, конечно, а за распространение наркотиков.

Я кивнула головой.

– Ну, так вот, как только его папаня смог вмешаться в дело, Жорика сразу же выпустили из-за недостатка доказательств. Хотя их было предостаточно! Это просто его папуля постарался!

– Да все тут ясно! И ты еще спрашиваешь, почему Жорик все-таки дал нам денег?

– Да.

– Если он уже побывал там, за решеткой, то он понял, что это такое. Я уверена, что он был не готов оказаться там еще раз, хотя бы на месяцок, потому что время там длится гораздо дольше, чем на свободе. Конечно, когда его отец приехал бы, он бы вышел оттуда, но итог был бы такой же – его отцу пришлось бы «позолотить ручку» многим представителям закона, и сумма, потраченная на все эти махинации, была бы приблизительно той же, какую мы выманили у него, если не больше.

– В принципе, ты права, – согласилась Милка.

– Конечно, деньги оставшиеся у нас, для него не такая уж и большая сумма, – продолжала размышлять я, – скорее всего его бесит именно сам факт, что мы его провели вокруг пальца – словом, оставили в дураках. Жориком управляет больше принцип, чем жадность.

* * *

Мне казалось, что мы ехали вечно… Я много думала в это время. Какая-то уверенность в завтрашнем дне испарилась. Никто не знает, что ожидает нас в большом городе, как повернется судьба, сможем ли мы сделать свою жизнь именно такой, какой мы хотим ее видеть. И вообще, что такое жизнь? Жизнь – это то, что подарено Богом, не каждый знает, что делать с этим бесценным подарком. Мне жаль тех людей, которые распорядились своей жизнью легкомысленно, не преодолевая каких-либо преград к своей цели, не пытаясь достичь чего-то большего, чем они имеют. Я хочу достойно пройти свой путь, предназначенный мне судьбой, я не буду останавливаться перед трудностями. Для себя я решила: что бы ни случилось, я не сдамся! Я должна победить в бою за место под солнцем, потому что я знаю – я этого достойна.

ГЛАВА 5

Пока человек не сдается,

он сильнее своей судьбы.

Э.М. Ремарк

Лед и пламя – вот наш удел.

Мы бросаемся из крайности в крайность:

то замерзаем, то обжигаемся.

И так всю жизнь.

Игорь Вагин

– Лана, ради бога, проснись!!! – в истерике кричала Милка, тряся меня изо всех сил. Быстро посмотрев на часы и обнаружив, что сейчас только четыре утра, я в недоумении пробурчала:

– Ты что, совсем спятила? Зачем ты будишь меня в такую рань? Поезд прибудет только в шесть!

– Лана, деньги… деньги… – словно в бреду шептала подруга.

– Что деньги-то? – не поняла я.

– Лана, деньги украли!!!

– Что?!! – я не поверила своим ушам.

– Что слышала, их нигде нет! Украли половину той суммы, что была у меня! Их украли!!! Чертовы суки!!! Ненавижу!!! – билась в истерике Милка, захлебываясь слезами (перед тем как отойти ко сну, я и Мила вновь разделили оставшиеся деньги поровну).

Я находилась в шокированном состоянии и не могла произнести ни слова. Мне казалось, что я до сих пор сплю, и это просто кошмарный сон… Я закрыла глаза в надежде, что когда я их открою, ничего этого не будет. Я пойму, что это был всего лишь сон, всего лишь страшный глупый сон, который я забуду через каких-то двадцать минут. Но, открыв глаза и поняв, что это реальность, от которой никуда не денешься, я со всей силы ударила кулаком об стену и взорвалась как огнедышащий вулкан:

– Дура!!! Надо было класть деньги туда, откуда их чужой рукой было бы невозможно достать!!! Это ты виновата!!! Нас из-за тебя обокрали как последних идиоток!

– Эй, дуры, заткнитесь! Дайте поспать! – послышалось из другого купе.

– Что же нам теперь делать? – еле слышно и с дрожью в голосе спросила Мила. Посмотрев в Милкины глаза, полные отчаянья, мне стало не по себе от того, что я так на нее накричала. Мы обе виноваты. Я должна была проследить, куда она положит деньги.

Милка закрыла глаза и тихонько заплакала. Я села рядом с ней и слегка обняла ее. Она положила мне голову на плечо и, тихо всхлипывая, спросила:

– Что делать-то будем теперь?

– Ничего, – спокойно ответила я.

– Как? – Мила округлила свои красные от слез глаза.

– Ну а что ты предлагаешь? Заявить в милицию? Сказать, что у нас пропала большая сумма денег? Тогда нас обязательно спросят, откуда у нас такие деньги. Что мы им скажем? Скажем, что подстроили липовое изнасилование и шантажом выманили деньги?

– Ты права, к ментам обращаться нельзя… Но может… можно найти вора самим?

– Мил, ты, наверно, перенервничала. Ты вообще думаешь, о чем ты говоришь? Ладно, допустим, мы даже найдем вора, только наверняка придется обращаться к темным силам, к магии, – глупо и некстати пошутила я, – и что ты ему скажешь, когда ты его найдешь? Окажите, пожалуйста, любезность, отдайте наши денежки?

– Я выцарапаю ему глаза, а потом оторву ему яйца и выброшу их в окно!!!

– Заткнись, – не выдержала я Милкиного бреда, – давай поговорим серьезно. Эти деньги нам достались нечестно, но, конечно, деньги не пахнут – я не спорю. Они как пришли, так и ушли, с этим уже ничего не поделаешь. Это еще не конец света. У нас еще осталась другая часть денег, и это не маленькая сумма. Сейчас наша задача – беречь эти деньги как зеницу ока. Усекла?

– Я не усекла только одного. Как мы проживем на эти коврижки в таком большом городе как Петербург?

– А ты как думала, что тебе все достанется на блюдечке с золотой каемочкой? На первое время должно хватить… Надо будет снять самую дешевую комнату и экономить на всем… даже на своем желудке… Будет сложно, но мы сильные! Ты же знаешь, что нам море по колено! Мы же будем вместе, мы не одиноки, мы вдвоем. А вместе мы можем многое, верь мне.

Утром поезд прибыл к маленькому городку Свеча, там мы сделали пересадку. Уже завтра мы будем в Петербурге. Я так хочу жить в городе, наблюдать за непрерывным потоком машин, вечно спешащих куда-то городских людей… И я буду этим наслаждаться! Я уверена, что я влюблюсь в этот город с первого взгляда и навсегда! Я заставлю, чтобы он меня принял и полюбил. Если он не захочет по-хорошему, то будет по-плохому. В любом случае, обратной дороги нет, обратно я ни за что не вернусь! Я лучше умру, но умру там, а не в своем замызганном поселке!

Все то время, которое мы были в пути, Мила вела себя как-то странно. Наверное, она все никак не могла смириться с тем, что случилось. Она постоянно о чем-то напряженно думала, смотрела в окно и ни о чем со мной не разговаривала. Сначала подруга смотрела на меня с каким-то недоверием, а потом в ее взгляде появлялась какая-то жалость ко мне: она смотрела на меня, словно на обреченную. В один момент я не выдержала и взорвалась, словно атомная бомба:

– Какого черта ты на меня так смотришь?!

– Как? – вздрогнув от неожиданности, заметно покрасневшая Милка отвела взгляд в окно.

– Так, словно я больна какой-то неизлечимой болезнью.

– Ты это о чем?

– О том, что ты ведешь себя как-то странно! Ни о чем со мной не разговариваешь, а только посылаешь какие-то странные взгляды.

– Я так… Я… Я просто до сих пор переживаю за те деньги, которые украли, – выпалила Милка, нервно покусывая губы.

Я села с ней рядом, по-дружески нежно обняла ее за плечи и тихо с трепетом прошептала: