Текст книги "Интуиты. Ася (СИ)"
Автор книги: Марина Кистяева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
ГЛАВА 5
Вскоре наступила ночь. Замолкли птицы, зато появились посторонние, едва ли не устрашающие звуки. То ветка хрустнет вдалеке, то ветер зашуршит листвой, то где-то заухает филин или закричит выпь, да так, что у непривычного человека и кровь застынет в жилах. А Ася была непривычной. Ночевать посреди леса, пусть и в доме, ей еще не приходилось. Все эти звуки пугали до дрожи. А еще луна – огромная, грязно-желтая, похожая на чье-то хищное око. Она висела как раз над окном Асиной комнаты, словно следила за ней.
Ася уже хотела спать. Глаза сами собой закрывались. Но идти и ложиться в кровать почему-то боялась. До жути.
После последнего сообщения Синяева кошмарные сны ей обеспечены. Снова будут погони, крики, реки крови, искалеченные детские тела. Ася закрыла глаза и до боли прикусила нижнюю губу. Самое ужасное в её даре – видеть смерть. Чужие застывшие глаза, в которых навечно отразилась боль, и плоть, разорванная бессердечными руками. Каждый раз ее выворачивало наизнанку от беспомощности, от осознания того, что если бы чуть-чуть пораньше, на день-два, то она каким-то чудесным образом смогла бы уберечь невинные души, помочь, предотвратить трагедию. Именно такие чувства испытывала Ася, когда обратилась к Алексею с предложением о помощи.
После того, как Синяева забрали, Ася твердо решила – никаких расследований. У неё сложилось впечатление, что она заглянула в глаза Бездне. Одна чернота. Одна пустота. Зияющая. Зовущая.
Страшно.
Ася наотрез отказалась и близко подходить к местам преступлений. Чтобы ничего не видеть, ничего не трогать. Не надо ей это. Вот совсем.
С большой долей иронии она относилась к передачам, восхваляющим способности экстрасенсов. Для кого-то это было шоу, для кого-то способ поживиться, прославиться. Ася же была полностью согласна со словами Алешки, что истинный интуит не будет обозначать себя, привлекая излишнее внимание. Лишь добавил, что Центр хорошо обеспечивает своих сотрудников. Интуитам предоставляется в собственность жилье и автомобиль плюс приличная зарплата. Последнюю информацию он сообщил как бы невзначай, но Ася намёк поняла.
Нет, спасибо. Она как-нибудь сама. Собственными усилиями.
Лишь бы подальше от моральных уродов, возомнивших себя царями.
Ася слукавила бы, сказав, что дар интуита приносит одни неприятности. Почему же. Бывали и полезные моменты. Если она сомневалась в человеке, подозревала его во лжи, то всегда проверяла, так ли он честен и открыт, как хочется показать.
Никто не без греха. Ася в том числе.
Она вцепилась руками в перила ограждения на веранде и вскинула голову к небу. Красиво. Небольшие тучи, множество звезд, огромная луна… И если бы не звуки, доносящиеся из леса, Ася бы полностью насладилась природой.
Становилось прохладно, жаль, что она не догадалась прихватить ветровку. Или шаль. Грустная улыбка тронула губы девушки. Ее шаль осталась дома.
Посмотрела на ручные часы – без десяти двенадцать. Надо всё-таки идти спать.
Интересно, а Ионов уже спит? После встречи в коридоре они больше не общались. От ужина он отказался, бросив, как ей показалось с долей раздражения, что перекусит позже. Когда позже – не понятно. Она и так звала его есть в девятом часу. Пожарила картошку, нарезала салат. Мужика-то кормить надо было. И да, конечно, тесто замесила. Пусть подходит.
Испытала разочарование, когда Матвей отмахнулся от неё, сославшись на занятость. Разговор происходил за закрытыми дверьми. В его комнату Ася не решилась войти, помнила предупреждение.
Ася сильнее сжала перила. Вот же гадство! Она тихо начинала себя ненавидеть, когда у неё возникало желания "заглянуть" в чужую жизнь. Сейчас желание становилось всё более навязчивым. Вот только чуть-чуть, самую капельку, приоткрыть завесу и…
Нельзя.
Это подло.
Ионов четко обозначил свою позицию: он помогает ей, а она не смеет соваться, куда её не просят.
И он прав. Интуитам никто не давал права заглядывать в чужую жизнь. Лешка бы с ней поспорил. У него на работе благодаря таким, как она, раскрывались преступления, находились преступники, торжествовала справедливость. Вмешательство происходило ради благих целей. Казалось бы, всё правильно.
В том то и дело, что только казалось. Один раз приоткрыв запертую дверь, очень трудно остановиться и не войти. Соблазн растет в геометрической прогрессии.
Ася не смогла бы за себя поручиться на сто процентов. Искушение оно такое. Трудно контролируемое. Когда же тебе дают "добро" на вмешательство в чужую жизнь, ты забываешься и начинаешь воспринимать происходящее, как само собой разумеющийся факт.
Хотела бы Ася оказаться на месте тех, в чью жизнь врываются интуиты? Однозначно, нет.
Вот и весь расклад.
Ася передернула плечами, ещё раз пожалев, что у неё нет с собой шали. А у Ионова хорошо. Небольшая веранда, обитая вагонкой, кресло-качалка, столик. Горячий кофе с молоком, любимый мужчина рядом и спокойствие на душе. Идеальный вечер в понимании Аси.
Мечты.
Борясь с накатившей усталостью и сном, Ася прошла в кухню, проверила тесто, после чего всё-таки решила идти спать. Все равно выбора не было. Никто не пожелал составить ей компанию.
А в коридоре, как и вчера, горел светильник. Матвей его всегда оставляет включенным? Взявшись за перила, девушка начала подниматься по лестнице, невольно прислушиваясь к легкому скрипу ступенек. Всё-таки деревянный дом – это здорово. В нем и дышится иначе. Лакированная лестница приятно холодила кончики пальцев. Наверное, Ионов за неё отвалил целое состояние. Да и вообще у него большинство мебели в доме было сделано из натурального дерева, и это очень нравилось Асе.
Ася находилась на последней ступени, когда услышала громкий тревожный стон. Замерла.
Что такое? Откуда он доносится?
Прислушалась.
Может быть, ей показалось? Уставшее сознание решило сыграть с ней шутку? Но нет, стон повторился. Уже громче.
Сердце девушки пропустило удар. Не может же стонать Ионов? С другой стороны, он же тоже человек. И ему могут сниться дурные сны.
С его-то работой…
Ася, не раздумываясь, устремилась к спальне Ионова. Желание помочь Матвею возобладало над разумом. Ей ли не знать, какими кошмарными бывают ночные видения! Как тяжело после них просыпаться, приходить в себя. Принимать реальность, откидывая прочь наваждение.
Стоны и нечленораздельные крики Матвея стали громче. Ася на мгновение остановилась у его двери, подняла руку и нерешительно постучала. Даже если он еще не проснулся, она разбудит его стуком.
– Нет… нет… мать вашу!!!
Надрывный крик, словно идущий из самого сердца, полоснул по душе Аси, и девушка, больше не колеблясь, толкнула дверь.
Уютная комната с панорамным окном, темный комод, массивный шкаф. Взгляд Аси охватил предметы интерьера, не зацепившись за них, и устремился к большой кровати, на которой метался Матвей. Сбившиеся простыни, съехавшее одеяло – и он. Со взмокшим лбом, вцепившийся в матрас скрюченными пальцами. На мужественном лице застыла маска страдания, исказившая правильные черты. Глаза Матвея были сильно зажмурены, губы сжаты с такой силой, что побледнели. Сквозь них вырывались те самые стоны-звуки, привлекшее внимание Аси. Он метался по кровати, кого-то проклиная. Или догоняя. Догонять кого-то во сне очень тяжело. Терять – ещё хуже.
Ася, прикусив губы до крови и ругая себя, приблизилась к кровати. Его надо разбудить, вырвать из кошмарных сновидений. Но как?..
– Матвей.
Позвала негромко, надеясь быть услышанной. Безрезультатно.
– Убью!!!!
Крик сотряс воздух.
Ася нелицеприятно выругалась и позвала ещё громче:
– Матвей!
Результат был таким же. Нулевым.
Голова мужчины металась из стороны в сторону, капельки испарины выступили на скулах и шее. Торс выгнулся, точно тело само желало вырвать хозяина из цепких лап ужаса.
Ася больше не могла смотреть на его мучения и дотронулась до обнаженного плеча Матвея.
– Ионов, проснись!! – она уже почти кричала.
Прикасаться к человеку, погруженному в сон – ошибка. И Ася это знала. Только выхода у неё не было. Не выливать же на него кружку холодной воды!
Ионов, почувствовав чужое прикосновение, среагировал мгновенно – зарычал и набросился на Асю. Та не успела даже ойкнуть – её подкинули в воздух, перевернули, а потом подмяли под себя. Жестко подмяли.
В глазах зарябило, появился шум в ушах, дыхание сперло в груди. Ионов оказался тяжелым.
– Ты!.. – в его глазах полыхнуло безумие, а руки с силой сжали плечи Аси. Он смотрел на неё, но не узнавал.
Ася закричала от боли и попыталась скинуть с себя мужчину.
– Матвей, это я! Проснись! И отпусти меня! Тебе снился кошмар, и я…
Он мотнул головой и оборвал её сбивчивую речь. Оборвал самым, что ни на есть, бесцеремонным и наглым образом.
Впился в её губы жадным, жестким поцелуем.
Его губы не церемонились с ней, так же, как его руки и само тело. Он набросился на неё, точно путник, идущий по пустыне несколько дней, изнывающий от жажды и жары, и, наконец-то, увидевший оазис. Поцелуй мужчины, привыкшего быть доминантом. Он завладел её губами разом, нахрапом, вторгся в рот языком. Сминая ее губы, он пробовал их на вкус. Хотя нет, не пробовал. Пробуют осторожно, спрашивая. Здесь вели себя по-хозяйски.
Он прикасался к ней так, словно она дала ему на это все права.
Руки Матвея намертво пригвоздили её к мягкому матрасу, а навалившееся сверху тело не позволяло делать лишних движений. Никаких.
Тело Ионова было тяжелым. Но отчего эта тяжесть была приятной?
Ася растерялась, заметалась и глухо застонала. Ничего не скажешь, хороший способ пробуждения. И губы тоже хороши. Про поцелуй она вообще молчала. Не позволила себе поддаться слабости и ответить на него. Чужая спальня. Чужая кровать. Чужой мужчина.
Замычала в чужие губы, надеясь, что Ионов хоть как-то отреагирует.
Отреагировал. Усилил напор, желая получить доступ к более сокровенным тайнам женского тела.
Как и когда его рука оказалась на груди – непонятно. Но легла властно, собственнически. Чуть ощутимо сжала.
Ася снова замычала и, кое-как высвободив одну руку, уперлась ей в плечо Ионова, желая того скинуть с себя. Ей надо освободиться. Прекратить это безобразие. Потому что Ионов по-прежнему находился между сном и явью. И ей совсем не льстила перспектива узнать, что он целует, возможно, и вовсе не её. А кого-то из прошлого.
Второй рукой она сжала покрывало, и мир снова сместился, без каких-либо усилий с ее стороны…
… комната. Уже знакомая спальня. Плотно задернутые шторы. Застывший в дверях Ионов. На его лице непонимание, страх, затаенная надежда. И взгляд – ищущий, беспокойный. А потом отчаянный крик, рвущийся из груди:
– Нет!!!
Отчаянный рывок вперед.
Вот он врывается в комнату, падает на колени. Его крик переходит в вой. Тихий, надрывный, полный звериной тоски.
Тонкая струйка крови медленно выползает из-за угла кровати. На серой паркетной доске она кажется уродливой, неуместной кляксой. Противоестественной.
Лицо Матвея искажает гримаса горя. Трясущимися руками он тянется к двум телам. Они лежат – одинокие, покинутые – там, у панорамного окна…
– Нет… нет… мать вашу!!
Кровь течет по его рукам. Их кровь. Тех, к кому он хочет приблизиться, сгорбившись и с трудом переставляя колени. Тех, кто был ему дороже всех на свете. Тех, кого он любил сильнее всех. Это кровь тех, кого он называл своей семьей.
Маленькая узкая ручка с тонкими пальчиками. На ней сверху – защищая, оберегая в самый последний роковой момент – женская ладонь с красивым маникюром. И на них – кровь… Капли, соединяющие в леденящую душу полоски.
Губы Матвея задрожали. Глаза прищурились, ресницы затрепетали. Рот исказился.
– Убью!! – крик отчаяния. Самого последнего, за которым только чернота и пустота. За которым приходит осознание, что уже не вернуть – ничего и никого…
…Асю точно током ударило. В самое сердце. Находясь под целующим её мужчиной, она увидела самую страшную трагедию в его жизни. Пришлось действовать кардинально – кое-как ухватив его за короткие волосы на затылке, она дернула его от себя, надеясь болью привести Ионова в чувство.
Тот в ответ зарычал, мотнул головой и оторвался от её губ. Выражение лица невозможно было разобрать – в комнате стоял полумрак, но блеск глаз виднелся отчетливо. И в них светилось недоумение, пришедшее на смену вожделению.
– Какого черта? – глухо бросил Ионов, жадно всматриваясь в лицо девушки.
Та, облегченно вздохнув, прошипела сквозь сжатые губы:
– Вот именно – какого черта, Ионов? Ты чего творишь?
Мужчина мотнул головой, словно прогоняя наваждение.
– Ася?
Как же в тот момент захотелось его ударить. Наотмашь. Чтобы остался красный отпечаток ее ладони на щеке с однодневной щетиной.
А ещё захотелось расплакаться. По-девичьи. Прямо под ним.
– Да, Ася, – зло бросила она, переборов мимолетную слабость. – Она самая. Удивлен?
– Э-э-э-э…
Хороший ответ. Такой содержательный.
– Может, слезешь с меня? Отпустишь? – Ася разозлилась ещё сильнее.
И только видение, в котором он, пораженный горем, сломленный, стоял на коленях рядом с трупами жены и ребенка, не позволили ей опуститься до элементарной грубости.
Как же тяжело…
Кто-то говорит, что способности интуита – благословенный дар? Плюньте ему в лицо. А ещё лучше предложите поменяться на денек с ним местами. И тогда ему откроются тайны – но не те, где он увидит чужие секреты, которые сможет использовать в корыстных целях, а увидит чужие страдания. Те, что меняют человека раз и навсегда. Которые показывают гниющее нутро общества, в котором ради достижения богатства, ради удовлетворения похоти и низменных желаний убивают, калечат ближних и преступают закон.
Добро пожаловать по ту сторону Ада.
Ионов грубо выругался, быстро скатился с Аси и рывком встал с кровати, продолжая смотреть на девушку. Теперь уже обвиняюще.
– Что ты делаешь в моей комнате?
Другой реакция Ася и не ожидала. Нелюдимый хозяин пришёл в себя, очнулся и требует объяснений.
Девушка молча поправила задравшуюся блузку, потом встала с кровати и отошла от Ионова на несколько шагов. Поближе к двери.
– Я поднималась к себе, когда услышала, что ты стонешь во сне, – честно ответила она, не собираясь что-либо скрывать.
Мужчина поморщился.
– Тебе не стоило входить и будить меня.
С последним она была не согласна, но своё мнение озвучивать не стала.
– Это я уже поняла по твоему недовольному лицу.
– А почему я тебя поцеловал? – вопрос вырвался у Ионова самопроизвольно.
Ася криво усмехнулась.
– И это ты меня спрашиваешь? Извини, чего не знаю, того не знаю.
– Черт!
– Полностью согласна.
Он запустил пальцы в короткие волосы и взъерошил их.
– Тебе не стоило…
– Матвей, ты повторяешься, – Ася сжала руки в кулачки.
Какая абсурдная ситуация! Глупее не придумаешь! Вот тебя целует привлекательный мужчина, а через полминуты ты узнаешь, что он вовсе и не тебя целовал.
Да и поделом. Нефиг заходить в мужские спальни без приглашения.
– Почему ты до сих пор не спишь? – по тому, как Матвей неуклюже развернул плечи, Ася догадалась, что он пытается скрыть неловкость момента. Да и вопросы задает детские.
– Потому что, – буркнула она и, чувствуя, что всё, она на пределе, направилась к двери. Пора и честь знать.
Но не тут-то было.
Ионов схватил её за руку, останавливая.
– Ася.
– Пусти.
– Ася…
– Да пусти ты! – фыркнула она, дергая руку.
Мужчина что-то хотел сказать. Но заметил, как увлажнились глаза девушки, как затрепетали ее реснички в невольном порыве скрыть истинные эмоции, и передумал.
– Я не хотел.
Ася коротко кивнула и, как только почувствовала, что её больше не удерживают, поспешила выйти из чужой спальни.
В свою комнату едва ли не влетела. Правда, дверь за собой прикрыла без шума. Прислонилась спиной к деревянной поверхности, всхлипнула и безвольно съехала на пол, прикрывая рот рукой.
Беззвучные рыдания сотрясли хрупкое тело Аси.
ГЛАВА 6
Утром зарядил дождь. Сначала мелкий, редкий. Покрапывал, стекая по стеклам. К девяти часам усилился и забарабанил по крыше.
Ася проснулась рано, ещё не было и шести. Позволила себе час поваляться в постели. Потом, вспомнив, что у неё стоит тесто, кое-как умылась и поплелась вниз.
Настроение было скверным. И тут дождь ещё… Как назло. Умывшись холодной водой и заплетя волосы в косу, Ася накинула на тело легкий домашний сарафан. Выходить на улицу она не планировала. Сегодня решила обойтись без обуви. Полы в доме Ионова были добротными, и босые стопы не без удовольствия шлепали по теплому паркету.
Краситься Ася так же не стала.
На кухне её снова ждал накрытый полотенцем завтрак. Уже?
Сердце невольно сжалось. Вот какого хрена Ионов так поступает? То бесцеремонно, она бы даже сказала, холодно отталкивает от себя, четко обозначая границы общения, то готовит завтрак для малознакомой девицы. Парадокс.
Сегодня её ждал омлет с тремя кусками хорошо прожаренного мяса. Мужской вариант начала дня. И сок. Морковный. Со сливками.
Ася невольно улыбнулась. Ну, вот что за человек… Приложить бы его чем-нибудь тяжеленьким по голове, может, поумнел бы. Или хотя бы почаще улыбаться начал.
Завтрак Ася проглотила быстро. Он оказался вкусным и сытным. Вот так ненароком и привыкнешь каждое утро съедать то, что тебе готовят.
Поставив чайник, Ася принялась за пироги. Думать о чем-то плохом себе запретила. Хватит и прошедшей ночи.
Мама говорила, что у мужчин в организме встроен очень хитрый механизм, который посылает сигнал хозяину, когда на кухне поспевает обед. Мужчины всегда появляются вовремя. Так произошло и с Асей. Как только она достала из духовки последнюю партию пирожков – хлопнула входная дверь и послышались тяжелые шаги.
Ася замерла и прикусила губу. Сердце учащенно забилось. Температура тела подскочила, и жар, исходящий от духовки был тут ни при чем. Пытаясь сохранить хотя бы видимость спокойствия, она поставила поднос на столешницу и лишь тогда повернулась.
Матвей стоял в арочном проеме. Хмурый.
Блин, что снова не так?
– Привет.
Ася поздоровалась первой. Как-никак, она гостья.
– Привет.
Матвей передернул плечами. Продолжая хмуриться, он прошёл к раковине и сполоснул лицо водой.
На нем снова был рабочий комбинезон. И снова от него исходил запах древесной стружки. Ионов попал под дождь, и теперь капельки воды играли в его коротких волосах. Взгляд Аси скользнул по крупной шее мужчины – там тоже замерли несколько капель. Возникло искушение взять полотенце и промокнуть их.
Наваждение.
– Я голодный.
Мужчина небрежно бросил полотенце на столешницу и повернулся к Асе.
Два взгляда встретились.
Ненадолго. На пару секунд. Но Асе и этого оказалось достаточным, чтобы ещё сильнее разволноваться.
– Садись за стол. Я не обнаружила у тебя молока. Зато нашла компот. Подойдет? Или чай заварить?
– Нет, компот.
Стул был отодвинут излишне резко, чиркнув по полу ножками. Ася поспешила положить пирожки на тарелку, достала из холодильника жбан со сливовым компотом, а из шкафа большую кружку.
– Может, сначала суп?
– Нет. Пирожки хочу.
Его последняя фраза прозвучала немного смущенно. Или Асе показалось? Она не смотрела на него, разговаривала, повернувшись лицом плите, о чем моментально пожалела.
Поставив на стол нехитрую снедь, она снова отошла к плите. Почему-то сегодня ей важно было сохранить личностное пространство.
Матвей заметил этот маневр и задержал на её лице взгляд дольше, чем полагалось.
На этот раз Ася не стушевалась, спокойно его выдержала.
– Ты не будешь есть?
– Я сытая. У меня был плотный завтрак.
Мужчина пожал плечами и потянулся за первым пирожком.
А Ася, расслабившись, принялась наблюдать, как он ест.
Повторялся предыдущий день. Снова кухня. Не её. И снова она кормит мужчину, который тоже был не её.
В груди защемило. А когда у неё появится свой мужчина? Двадцать четыре года, пора задуматься и о серьезных отношениях. Хотя с её даром… Так. Стоп. А при чем тут её дар? Если человек честный и живет по совести, ему нечего скрывать, то и проблем возникнуть не должно. Главное – доверие. А если не будет доверия, то всё разрушится и без дара интуита.
Странно было другое. Мысли о серьезных отношениях и о поднадоевшем одиночестве Асю стали посещать именно в доме Матвея. Именно, когда она смотрела на то, как он ест. Методично работает челюстями, тщательно пережевывая пищу. Смотреть, как он есть – одно удовольствие. И кормить такого тоже одно удовольствие.
Нет лишних суетливых движений. Всё четко. Всё размеренно. Человек дела.
Не поэтому ли Алексей направил Асю именно к нему? Потому что знал – на него можно положиться. Не подведет.
И да, приставать не будет. Теперь Ася знала почему.
В какой-то момент смотреть на Матвея стало неприлично. Сколько можно пялиться на мужика? Надо себя чем-то занять. Решила налить кофе и всё же присоединиться к нему за стол.
На тарелку Ася положила семь пирожков. Посчитала по инерции. Когда обернулась с чашкой кофе, намереваясь подойти к столу, заметила, что тарелка пустая. И стакан с компотом тоже пуст.
– Ещё?
– Не, – Ионов откинулся на стул и довольно улыбнулся, отчего напомнил ей сытого кота. – Потрясающие пирожки. Серьезно. Не ел вкуснее. Если только у бабушки, когда приезжал к ней в деревню.
От незатейливой похвалы задрожали ноги. Оказывается, как мало надо для счастья.
– Вот и хорошо. Там ещё остались. К чаю за ужином. Может, что-то хочешь, чтобы я на ужин приготовила?
Мужчина колебался. Чуть дрогнули уголки глаз, губы слегка поджались. Точно он решал, озвучивать свои пожелания или не стоит.
Впускать Асю в круг доверенных лиц или оставить ее за чертой.
Ася сморщилась. Горячий кофе обжег язык. Поторопилась, сделала слишком большой глоток.
– Да нет, никаких особых пожеланий, – глухо отозвался Ионов.
На нет и суда нет.
Ася заметила на комбинезоне несколько стружек.
– Матвей, вопрос можно?
– Да, конечно.
– А чем ты занимаешься?
– В смысле?
Она кивком указала на его комбинезон.
– От тебя деревом пахнет. И стружки на комбезе.
– А, ты про это, – протянул Матвей и уже привычно скривил губы. – Поделки делаю.
– Поделки? – Ася пока ничего не понимала. – В смысле?
– В самом, что ни на есть прямом. Стулья делаю, двери, шкафы, комоды. Говорю же, поделки.
Ася не стала скрывать положительных эмоций:
– Ничего себе поделки! Стой! То есть… – она обвела взглядом кухню. – Всё, что здесь из дерева – это сделал ты сам??
– Ну да.
– Ого.
Мебель в доме Ионова заиграла в ином свете. Ася уже не раз отмечала, что ей нравится интерьер, но и подумать не могла, что Матвей всё сделал своими руками.
– А откуда… Как… – Асе не удавалось правильно сформулировать мысль. – А почему ты этим занялся?
– Хобби, оставшееся с детства. Я уже упоминал, что лето проводил в деревне, а у меня дед – царство ему небесное – был мастером на все руки. Вот мы с ним и мастерили на пару. Естественно, у него не было современного оборудования, да и станков тоже. Они и сейчас стоят прилично. Так, мастерил себе на потеху. Хотя деревенские с удовольствием у него заказывали и резные наличники, и прочую мелочь. Меня как-то подтянул. Мне нравилось. Причем, всегда. А сейчас… – он пожал плечами. – Как видишь, пригодились его навыки. Пока работал в Центре, баловался. Сейчас – изготавливаю мебель на заказ. Тем и живу.
Ася не ожидала столь развернутого ответа. Откровения. И была приятна удивлена. Легкое тепло побежало по телу.
– Много клиентов?
– Хватает.
– А дерево они тебе привозят сами?
– Да. Говорю, какое и сколько. Чтобы потом лишних вопросов не возникало.
– Здорово, – Асе до чертиков захотелось попроситься к нему в мастерскую, посмотреть, как он работает с деревом. Порыв сдержала. Пока ещё не время.
Матвей пожал плечами и более внимательно посмотрел на девушку. От его взгляда – вмиг потяжелевшего – холодок прошёлся по спине Аси.
Что не так?
– У меня встречный вопрос, – по его тону Ася поняла, что вопрос ей не понравится. Ох, как не понравится.
– Какой?
– Ночью у меня в спальне. Ты что-то видела?
Возникло желание соврать, уйти от ответа, сгладить накаляющуюся атмосферу. Нет ничего проще, чем сказать, что видений не было.
Руки самопроизвольно сжались в кулаки.
– Да, – Ася поняла – она сейчас себе подписывает едва ли не смертный приговор, пусть и в переносном смысле.
Челюсти мужчины сжались. Он положил руки на стол и сцепил их в замок. Вся его фигура говорила об отчуждении, точно минуту назад он вовсе и не беседовал с ней вполне мирно.
– И?..
Заканчивать вопрос ему не было необходимости.
От волнения Ася облизнула губы и вскинула подбородок. Двух смертей не бывает. Ей нечего стыдится, она не сделала ничего плохого. Её дар – часть её, и зачастую она не властна над его проявлением.
– Я видела сцену твоего возвращения домой. В тот день, когда убили твою семью. Я сожалею.
Матвей заметно побледнел. Его взгляд пронзал насквозь. Больно колол, заставлял девушку чувствовать себя неким изгоем, преступницей.
Ася приготовилась к оскорблениям и негодованиям. К дальнейшим расспросам. Но ничего подобного не последовало. Матвей продолжал молча изучать ее лицо, отчего она начала нервничать сильнее.
Наконец он заговорил, и от его тона повеяло ледяной стужей:
– Мне не нужны твои сожаления.
Ася оттолкнулась от столешницы, на которую опиралась спиной, и сделала шаг ему навстречу.
– Мне собирать вещи?
Она помнила их уговор, вернее, его условие. Она его нарушила и, соответственно, должна быть наказана.
Матвей качнул головой и поднялся.
– Нет.
– Как "нет"? – Ася растеряно моргнула.
– Так "нет". Просто теперь держись от меня подальше. Во всех смыслах.
Сказал и вышел.
У Аси от возмущения и негодования приоткрылся рот. Что он имел в виду, говоря последнюю фразу? На что, мать твою, намекал?
Кровь прильнула к лицу, щеки запылали. Он что себе вообще позволяет? Ася сорвалась с места, намереваясь догнать наглеца и высказать всё, что она о нем думает. Не забыть ничего – и его нелюдимость, и его грубость, и его замашки новоявленного домостроя. Остановила себя у стола.
Нельзя. Чего она добьется, поругавшись с ним? Ещё сильнее накалит атмосферу? Уехать от него, послав его по матушке, она не сможет. Ей просто некуда ехать. Да и бегать от Синяева одной – не выход. Шизанутый придурок очень быстро догонит её – и что тогда? Поиздевается и убьет. А всё почему? Потому что она не смогла вовремя приструнить свою гордость. Когда по твоему следу идет маньяк, тут не до гордости.
– Господи… как же я устала…
Ася положила ладони на поверхность стола и некоторое время стояла, не двигаясь. Лишь слушала дождь за окном.
Ей надо успокоиться. Освежиться. Проветрить мозги. И плевать, что за окном непогода. Ася не слышала, чтобы хлопала входная дверь. Значит, Ионов где-то в доме. А находиться с ним под одной крышей именно в этот момент она не могла.
Вот что хотите с ней делайте.
Приняв невеселое решение, Ася быстро поднялась в спальню, достала лосины и ветровку, которая на ней была позавчера. Нашла и кроссовки, хорошо, что она додумалась их кинуть на дно сумки. Как знала, что погода не будет часто баловать солнечными деньками. Асю вообще в последнее время жизнь не баловала.
Так, а ну стоп! Хватит себя жалеть. Марш на улицу.
В гостиной она столкнулась с Матвеем, который так же, накинув на плечи кожаную куртку, куда-то собирался уходить. Возникло ощущение дежавю.
Они замерли друг против друга.
– Ты куда? – он заговорил первым.
– Прогуляюсь.
– На улице дождь.
– И что? Тебя он не останавливает.
Оправдываться и объяснять свои поступки, Ася не собиралась. Ионов в очередной раз четко дал понять, что не стоит ей сближаться с ним. Не стоит пытаться угодить. Понравиться. Найти общий язык. Они – чужие. По воле Судьбы, вернее, из-за блажи Алешки, их пути-дороги пересеклись. Ионов оставил её в своем доме. Сказал, что защитит до возвращения брата. На этом, господа хорошие, всё. Большего он предоставлять не намерен.
Дожидаться ответа Ася не стала. Прошла мимо мужчины. На краткий миг ей показалось, что он сейчас схватит её за локоть, остановит. Да, лишь показалось. Ничего более.
Ветер хлестнул в лицо, и Ася поежилась. Втянув голову в плечи, упрямо спустилась с крыльца и пошла по дороге. Далеко она уходить не собиралась. Погуляет минут десять – и вернется.
Дождь почти прекратился, больше капало с ветвей деревьев. Тучи потихоньку начали рассасываться, даже солнышко нет-нет, да проглядывало.
Ася предпочла бы, чтобы погода ухудшилась, под стать её настроению. Что бы она не делала, как бы не старалась, всё выходило из рук плохо. Черная полоса ни в какую не желала уходить из её жизни.
На глаза снова навернулись слезы. Ну, уж нет, плакать она не собирается! Достаточно. Она вытерпит оставшуюся неделю, а потом с превеликим удовольствием соберет вещи и уедет подальше отсюда! Куда угодно, лишь бы не видеть этих серых глаз, сверлящих её из-под нахмуренных бровей.
Хлопнула входная дверь, заставив Асю вздрогнуть. Ионов всё-таки тоже вышел. Ася не хотела оборачиваться, получилось машинально.
Неприветливая темная фигура стояла на веранде лицом к Асе. В руках Матвей держал зонт. Неужели решил позаботиться, чтобы она не промокла?
Внезапно Ася разозлилась. Заботливый, черт побери, нашелся! Пусть заботиться о ком-то другом! Она сама как-нибудь.
Матвей, подняв воротник куртки, легко сбежал со ступенек веранды.
И пошёл следом за Асей.
И тут на Асю что-то нашло. На кой ляд он пошёл за ней? Не надо.
Она ускорила шаг.
– Ася!
А вот фигушки, она не обернется, и не остановится. Это они уже проходили.
– Ася!!
Голос Матвей раздался почти рядом.
И Ася, повинуясь некому внутреннему импульсу, сорвалась с места и побежала.
За спиной послышалось грязное ругательство. Ионов ускорил шаг. Он побежал за ней?
У Аси сбилось дыхание, она собралась и рванула вперед. Понимала, что Матвей в любом случае догонит её – она никогда не была активным приверженцем спорта, так, иногда баловалась в спортзале.6 Он же – атлет, не понаслышке знакомый и с турником, и с гантелями. Про оружие она старалась не думать. Ни к чему.
Особенно сейчас.
Осенние ботинки вязли в грязи, комья которой разлетались в разные стороны. В голове прозвучал предупредительный звонок – остановись! Подумай, что творишь! Ведешь себя, как ребенок! Звонок был проигнорирован, а скорость увеличена.
Ася петляла, стараясь скрыться за деревьями. Слышала тяжелое дыхание Матвея, бегущего за ней. Уши заложило от напряжения. Зацепившись рукой за ствол сосны, она оттолкнулась от неё и…
Крепкие мужские руки схватили Асю за плечи, быстро развернули и толкнули вперед. Матвей не позволил ей ни прийти в себя, ни сказать что-либо в свою защиту, ни, психанув, высказать все, что она думает о его гостеприимстве. Он просто впечатал ее спиной в ствол сосны. У девушки от удивления защемило в груди, да и приложили её к дереву не совсем аккуратно. Движения мужчины были резки, продиктованы злостью.
