Текст книги "Vita Nostra. Работа над ошибками"
Автор книги: Марина и Сергей Дяченко
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Сашка вспомнила, как танцевала когда-то с Дим Димычем спортивный рок-н-ролл. И как рассказывала о нем маме – такой замечательный физрук…
– …и он валит на зачетах, – шепотом закончил Костя, – как бешеная сноповязалка. Так что ты с ним не шути…
Сашка почувствовала, как поднимаются дыбом волосы на голове. Зачет в конце декабря. Она должна забыть Ярослава немедленно, выжечь из памяти любым способом.
– Костя, – сказала Сашка и бросила свитер на кровать. – Давай-ка проверим, что мы за информационные объекты.
Она уронила полотенце, оставшись выше пояса в одном только лифчике. Подошла к нему вплотную, а когда Костя встал, положила ладонь ему на затылок, заставила посмотреть в глаза – и обняла. Он сперва оцепенел, потом обнял в ответ, но очень неловко, будто дерево с сухими ветками. Сашка изо всей силы попыталась вспомнить, как они с Костей целовались в подъездах на первом курсе, это было запретно и здорово, сладко и весело. Поняла, что, обнимая его сейчас, не чувствует ничего. Что одна мысль о том, чтобы дотронуться мизинцем до руки Ярослава, бросает ее в жар, а Костю можно сколько угодно мять и тискать, он так же притягателен для нее, как диванная подушка. И вспоминается Женя, Новый год, Костина измена и все, что было потом, а ведь Сашка, казалось бы, давно простила…
Нет, он вовсе не был холодным. Он не был зимним деревом с сухими ветвями. Сашка почувствовала, как разгоняется его сердце и учащается дыхание, как он мягко привлекает ее к себе…
В следующую секунду Костя отстранился. Отступил, поднял руку, будто выставляя между ними невидимую стену:
– Сашка… Прости. Не могу. Это из-за Женьки.
* * *
Там, на набережной, много лет назад, мама улыбалась новому знакомому, и на щеках у нее появлялись ямочки. Особенная улыбка, Сашке она улыбалась по-другому…
Валентин стал для мамы тем, кем за несколько часов сделался для Сашки Ярослав. Фарит Коженников нашел его, единственного из миллионов, и подогнал в нужное место, в нужном настроении. И сошлись пазлы. И Сашкина мама сделалась счастлива и отпустила дочь учиться в Торпу.
А теперь любимого мужчины нет в маминой жизни и никогда не было. Вряд ли мама осознает свою потерю, а может, смутно осознает, но ничего не может изменить. Ее жизнь отдана была дочери, теперь будет посвящена внучке, а впереди ждет неизбежное одиночество…
И меня тоже, сказала себе Сашка и стиснула зубы. Меня ждет одиночество, и отлично.
На улице Сакко и Ванцетти, в бывшем полуподвальном кафе напротив института, располагалась теперь пиццерия. Сашка купила последний огрызок пиццы за две минуты до закрытия.
Вернувшись в комнату, она впервые отперла дверь на балкон – длинный, идущий вдоль этажа. Железные поручни кое-где уже подернулись ржавчиной, и сам балкон был лишь чуть-чуть комфортнее средневекового пояса верности, но было приятно стоять вот так, на свежем воздухе, подставив лицо ветру. Знакомые деревья во дворе подросли, а некоторые успели высохнуть и лишиться половины ветвей.
«Вы должны восстановить информационную составляющую и вспомнить экзамен, – втолковывал ей Стерх. – Обязательно делайте записи в тетради каждый день, без перерывов».
Сашка разогрела свою пиццу, к тому времени напоминавшую подметку от сапога, слегка запачканную сыром с приставшей веточкой укропа. Голод тем не менее не тетка, и Сашка сжевала свой ужин до половины, прежде чем замереть с открытым ртом от самой обыкновенной мысли: а где, собственно, теперь Валентин? Жив ли он? Как сложилась его судьба – может, он даже счастлив?!
Сашка поперхнулась пиццей. На прежнюю квартиру Валентина – туда, где осталась его семья, – она никогда не звонила, но телефонный номер отчего-то помнила. Одно время этот номер висел на холодильнике под магнитом с изображением маленького замка – Ласточкиного Гнезда…
Она спустилась в холл вприпрыжку – сама не веря, что решится и позвонит.
– Алло, – сказал на том конце связи молодой мужчина.
– Здравствуйте, – сказала Сашка. – Могу я говорить с Валентином?
– С кем? – удивился собеседник.
– С вашим отцом, – Сашка даже не запнулась ни на секунду.
– Но, – ее собеседник растерялся. – Он здесь давно не живет…
– Вас не затруднит, – сказала Сашка, – продиктовать мне его актуальный номер?
– А вы кто?
«Я убийца реальности, – мрачно подумала Сашка, – и разрушитель грамматических конструкций».
– Я из Собеса, – сказала вслух. – У нас в документах указан его телефон.
– Но он не живет здесь уже шестнадцать лет!
«Почему?!»
– Бюрократия, – Сашка заставила себя говорить спокойно. – Номер устарел. Помогите мне, пожалуйста.
Записывать телефон она не стала – запомнила. Поблагодарила безымянного собеседника. Вытерла пот со лба.
Валентин развелся. Все равно развелся, много лет назад. Ушел из семьи добровольно, независимо от знакомства с мамой…
Но к кому он ушел? Вдруг в его жизни новая семья, и родился сын, и его назвали Валиком в честь отца?!
– Алло, – сказал на том конце связи мужской голос, на этот раз усталый и глуховатый. Сашка почти не узнала его и на секунду запнулась:
– Валентин…
И забыла его отчество. Вылетело подчистую.
– Я коллега вашей жены, – ляпнула первое, что пришло в голову.
– У меня нет никакой жены, – сказал он с расстановкой. – Вы кому звоните?
– Простите, я ошиблась номером, – выдохнула Сашка. Повесила трубку. Постояла несколько секунд, упершись лбом в пластиковую стену.
Он одинок, как и мама. Это, по крайней мере, справедливо… но ничуть не радостно.
* * *
– Оставь уже их в покое!
Сашка резко обернулась. Лиза стояла совсем близко, и непонятно, как она ухитрилась так бесшумно подойти. Сашка невольно напряглась, будто ожидая, что Лиза сейчас вспорет ей живот голыми руками.
Лиза увидела ее взгляд и отступила на несколько шагов. Примирительно растянула губы:
– Ты три раза набираешь свой домашний номер. И даешь отбой. Думаешь, им сейчас нечего делать, только слушать твои звонки?
Сашка перевела взгляд на трубку в своей руке и осознала, что Лиза совершенно права. Неприятно, что она подглядывает, что знает Сашкин домашний номер… Впрочем, информационному объекту, Слову великой Речи, напрягаться и шпионить не надо. Лиза сейчас понимает о Сашке гораздо больше, чем той хотелось бы.
– Это не твое дело, – Сашка вернула трубку на рычаг.
– Отойди-ка, – Лиза шагнула вперед, Сашка едва успела ретироваться к кадке с фикусом. Лиза уверенно сняла трубку, покосилась на Сашку через плечо:
– Как зовут твою мать?
– Не вздумай, – пролепетала Сашка. И добавила через несколько секунд: – Ольга Антоновна.
– Ольга Антоновна? – заговорила Лиза в трубку очень мягко и очень уверенно. – Я давняя подруга Александры, звоню, чтобы высказать вам искреннее соболезнование и спросить, не нужна ли помощь? Любая?
У Сашки, кажется, отключился слух – как если бы над головой завелась турбина реактивного самолета. Лизе отвечали, она кивала так, будто собеседница была рядом, и говорила что-то еще – скорбно, сдержанно, страшно долго, как показалось Сашке. Потом повесила трубку, несколько секунд постояла, повернувшись к Сашке спиной, и снова глянула через плечо – вопросительно.
– Спасибо, – прошептала Сашка.
* * *
В комнате Лизы стоял табачный дух, о котором Сашка давно забыла. Лиза ухмыльнулась, прочитав выражение ее лица, упала в офисное кресло, закинула ноги на край стола:
– Забавно, что ты как ошпаренная выскочила замуж за одноклассника.
Сашка опасливо посмотрела на белую доску, закрепленную над столом. В магнитном стакане-держателе, кроме двух черных маркеров, помещался тюбик зубной пасты. Сашка несколько секунд смотрела только на него.
– Я думала, – с улыбочкой продолжала Лиза, – что в школе ты парней не видела в упор, только учебники, пятерки, вот это всё…
– Это не я выскочила за него замуж, – Сашка, с трудом отвернувшись от доски, поискала, куда сесть, и осторожно опустилась на краешек стула. – Это была другая… женщина.
– Ты, конечно, – сказала Лиза тоном, не терпящим возражений. – Это была ты!
Она окинула Сашку оценивающим взглядом, будто выбирая товар на невольничьем рынке, и Сашке сделалось неприятно. Лиза мигнула, моментально изменившись, из торговки человечиной превратившись в юную, очень несчастную девушку:
– Может быть, где-нибудь в другом… параллельном тексте я счастливо жила со своим Лешкой… пока не разбежались, как это бывает. А может, и не разбежались…
Ее голос дрогнул, она смотрела теперь сквозь Сашку, сквозь стены, в пространство. Сашка открыла было рот, подбирая слова, уместные в эту минуту, – но Лиза не стала дожидаться утешения. Ее лицо снова изменилось, повзрослело, глубже запали глаза.
– Твоя мать отлично держится, вокруг полно людей, родственники, коллеги, все соболезнуют. Ужасно, короче, но естественно. Как обычно. Не вздумай лезть туда, Самохина. Это больше не твоё.
– Я и не лезу, – глухо сказала Сашка. – Я им… грамматически… чужая.
– И радуйся, – сказала Лиза с нажимом. – Радуйся, что чужая! Значит, он не станет их живьем жрать, когда ты провалишь зачет!
– Не провалю, – быстро сказала Сашка. Лиза снова окинула ее взглядом и решила сменить тему:
– А почему ты не рассказывала на первом курсе, что у тебя в школе была сумасшедшая любовь?
«Кому рассказывать, тебе?» – подумала Сашка, а вслух сказала:
– Не было никакой любви. Вообще не понимаю, как я на него купилась. Трус, позер, жлоб…
– Красавец? – Лиза прищурилась.
– Да. И очень популярный парень… был, – Сашка запнулась.
– Значит, все-таки влюбилась, – сказала Лиза задумчиво. – Такие, как ты, из первой же влюбленности делают белое платье с фатой и куклой на капоте…
Сашка придержала язык и не стала огрызаться. Хватит с нее сегодня резаных ран на свитере.
– От тебя фонит, – помолчав, сказала Лиза.
– Что?!
– Фонит, говорю, мужиком. Нормальным. Взрослым. Как если бы ты запала на кого-то, но не как девчонка, а… Ты извини, я в таком состоянии, что эти информационные потоки ловлю бессознательно. Как запахи, – Лиза улыбнулась непривычной, странно-деликатной улыбкой.
– Нет никакого мужика, – сказала Сашка так грубо, как только могла.
В насмешливых глазах Лизы ей померещилось сожаление.
* * *
Сообщение от Стерха пришло ровно в восемь: «Здравствуйте, Саша! Для выполнения основного задания откройте прикрепленный файл. Увидимся вечером, Н.В».
Она ткнула пальцем в строчку «Работа НО 1», чуть не проломив монитор. Экран залился красным светом – таким ярким, будто Сашку прижали носом к работающему светофору. В центре экрана кружились три точки, будто горящие птицы в небе над мировой катастрофой.
Анимированная картинка была сродни черным «фрагментам», которые Стерх давал ей прежде. Сашка задержала взгляд на плавающих точках, пытаясь удержать их в поле зрения одновременно. Перестала дышать, начала мысленный отсчет: раз. Два. Три…
…Сто девяносто семь. Сто девяносто восемь. Сашка увидела себя падающей с неба, безвольно, вниз головой. Под ней был город с черепичными крышами, узкими улочками, флюгерами и ратушей, город из сказки, будто с картинки, но красный, и никаких других цветов здесь не было. Она забилась в воздухе, пытаясь вспомнить, как летают, но только ускорила свое беспомощное падение. Флюгер на ратуше сверху казался тонкой иголкой, и он был все ближе, ближе, Сашка не могла отвести от него взгляд…
Флюгер проткнул ее, будто кузнечика, Сашка оказалась нанизанной на иглу в самой высокой точке города, она видела горы вдали и арочные мосты и почти не чувствовала боли – хотя острие флюгера погружалось в живот и торчало слева из-под ключицы, у самого лица.
…И в этом был смысл. Тщательно выстроенный смысл, нанизанный на тот же флюгер специально для Сашки, с несколькими вариантами толкования, но вовсе не сложный: Сашка должна была извлечь из небытия некое понятие и применить к себе…
– Нет! – она задергалась, как бабочка на булавке. – Я отказываюсь, не принимаю, никогда!
Красный город расплылся перед глазами, превращаясь в условную картинку. Боль дернула – и сделалась реальной.
* * *
– Я понимаю, что сложно, – Стерх опустил рукав, прикрывая перламутровое зеркало на запястье. – Но вы ведь не рассчитывали, что будет легко?
Сашка сидела в четырнадцатой аудитории, прижимая бумажную салфетку к лицу. Носом шла кровь и не желала униматься. На столешнице лежал планшет с разбитым экраном.
Утром, придя в себя в своей комнате, она ничего лучшего не придумала, как запустить девайсом о стену. И даже не стала врать, что планшет разбился случайно.
– Николай Валерьевич… Работа над ошибками – это моделирование казней для меня, одна другой… экзотичнее?
Он прикоснулся к острому подбородку немного нервным, скованным движением:
– Нет… Вы поняли неправильно. Я удивляюсь, откуда у вас такие мысли, вы давно не первокурсница! Это не наказание. Это работа. И ее придется продолжать.
– Но планшет… – с дрожью в голосе начала Сашка.
– Экран поменяют, – он не дал ей договорить. – Я распоряжусь, чтобы его прикрыли защитным стеклом… Не переживайте из-за планшета.
Сашка сунула грязную салфетку в карман и вытащила из пачки следующую. Она чувствовала себя много хуже, чем несчастный девайс, но ей защитного экрана никто не предлагал.
– Открывайте тетрадь, – сказал Стерх с деланой бодростью. – Пишите на первой странице, под заголовком… Что это было – модель или проекция?
– Модель, – Сашка опустила голову. – Со встроенными… смыслами.
– Ну так опишите эти смыслы, – его голос сделался вкрадчивым.
На первой строчке сверху было криво нацарапано: «Работа над ошибками». Сашка замешкалась, в этот момент капля крови из носа, которую она не успела поймать, шлепнулась на линованную поверхность и зацвела, как мак.
– Продолжайте, – сказал Стерх, и сказал без издевки. Сашка вскинула на него глаза – Стерх смотрел серьезно.
Сашка взяла ручку. Провела по бумаге – стержень не писал, только царапал страницу.
– Продолжайте, – с нажимом повторил Стерх. – Ну же.
Сашка перевела взгляд на страницу. Еще одна капля крови упала рядом с первой. Сашка, ни о чем не думая, обмакнула шариковый стержень в свежую кляксу.
«Выполняя работу НО 1…»
Ручка выводила буквы на удивление легко, будто ее и выпустили на китайском заводе затем, чтобы писать кровью.
«…Я получила доступ к информационной модели…»
Она замерла, глядя на кривые строчки, из красных делающиеся рыжими. Новая капля сорвалась с кончика носа. Сашка еще раз обмакнула стержень:
«…Не поняв сути задания, я не смогла с ним справиться…»
– Но вы поняли суть задания, – тихо сказал Стерх.
– Нет! – Сашка вскинула голову.
Стерх молча открыл ящик стола, склонившись, заглянул внутрь, озабоченно сдвинул брови; Сашка отчаянно понадеялась, что Стерх ничего не найдет, но он выудил откуда-то из глубины папку с бумагами и отдельно большой конверт. Встал, отошел к подоконнику, повернулся к Сашке спиной, перекладывая бумаги, загородив их от Сашкиных глаз.
– Откроете завтра в восемь. Ни секундой раньше, ни секундой позже, – он положил перед ней на стол запечатанный конверт.
– А записывать, – вырвалось у Сашки, – писать в эту тетрадку обязательно кровью?!
– Не обязательно, – сказал он серьезно. – Но кровь – не только физиологическая жидкость, но и катализатор множества смыслов… Вы уже взрослая, не надо трусить, как ребенок в кабинете врача. Вы справитесь, если будете честно работать.
Его голос не дрогнул, но Сашка вдруг поняла, что он врет ей сейчас. И, возможно, врет себе. «Вы справитесь» – опустевшие слова, лишенные смысла, заклинание, потерявшее силу.
– Вы же не напишете докладную? – спросила Сашка шепотом.
Он покачал головой, не глядя на нее. Потом вздохнул:
– Я никогда не жалуюсь куратору на своих студентов. Вы же знаете. Но… будет зимняя сессия, будет ведомость, будет оценка. И тогда я ничем не смогу вам помочь.
* * *
Однокурсники, почти в полном составе, сидели вокруг барной стойки, кто со стаканом кофе, кто с планшетом, кто со смартфоном. Сашка, как и в прошлый раз, на секунду остановилась в дверях; Кости, к счастью, здесь не было, зато Лиза стояла у дальней стены, на весах, перед зеркалом. Сашка встретила ее взгляд в отражении.
– Ужасно выглядишь, – мимоходом заметила Аня Бочкова.
Сашка сделала беспечное лицо. Ее штопаный свитер украсился еще и рыжими пятнами, нос распух, она не строила иллюзий насчет своей красоты.
– Лиза, – ей пришлось преодолеть мгновенную неловкость. – Можно тебя на минуту, если ты не занята?
Однокурсники переглянулись – с откровенным недоверием, удивлением, даже растерянностью. Небо упало на землю, говорили их взгляды; Лиза с бесстрастным лицом вышла вслед за Сашкой в коридор, потом в холл, где бесшумно работал телевизор.
Лиза тут же вытащила сигарету из кармана спортивных брюк и щелкнула зажигалкой.
– Третье задание на экзамене, – шепотом сказала Сашка. – Что у тебя было?
Лиза, зажав сигарету в губах, все так же держала перед лицом огонек зажигалки, длинный, светло-оранжевый, и смотрела в огонь остановившимся взглядом. Так продолжалось несколько секунд. Сашка испугалась, что Лиза сейчас швырнет ей в лицо эту зажигалку.
Наконец Лиза вздохнула и выдохнула, закурила, глубоко затянулась, убрала зажигалку в карман.
– Не собираюсь обсуждать детали, – сказала глубоким, спокойным, почти равнодушным голосом. – Но по сути – нас присвоили. Как мы присваиваем вещи или понятия…
Левой рукой, свободной от сигареты, она потянулась к телевизионной панели, и рука удлинилась, будто телескопическая антенна, вытянувшись метра на три. Коснувшись экрана, ладонь расплылась, растеклась тонкой пленкой, стали видны кости и сухожилия и сквозь них – диктор, читающий прогноз погоды. Секунда – диктор закашлялся, прижимая ладонь к горлу, не в силах сказать ни слова, глядя в камеру испуганными глазами. Лиза отняла руку от экрана. Заискрил провод за панелью. Экран погас.
– Как мы присваиваем вещи, понятия или людей, – повторила Лиза, разминая пальцы. – Но мы уже – после экзамена – части Речи. Ни один из нас не целое и никогда не будет целым, а только часть, фрагмент…
Сашка помахала рукой перед лицом, отгоняя дым, и отступила на несколько шагов. «Речь будет пользоваться вами», – сказал когда-то Олег Борисович Портнов…
Сашка встала на цыпочки перед телевизионной панелью и дотянулась до экрана. Присвоила пластиковую рамку, начиненную электроникой, но не ощутила внутри ничего, кроме микросхем, контактов и типовых плат.
– Молотком постучи, – насмешливо сказала Лиза за ее спиной. – Отличница.
– Теперь ты у нас лучшая на курсе? – Сашка потерла ладонь. Кожа почесывалась, как после пары комариных укусов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
