Текст книги "Быть вместе навсегда или курс новых дорог (СИ)"

Автор книги: Марина Литвинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Уверен?

– Более чем, – утвердительно кивнул брат, сверкнув вертикальным зрачком глаза.

– Тогда чего ждем? – Император чувствовал, что еще немного, и он готов упасть прямо тут, поэтому новость о конечности их пути придала ему сил. Братья, не разжимая рук, шагнули в трепещущее радужное сияние портала. Три удара сердца длился полет, и... И их окутал ХОЛОД!!!

Упали мужчины в высоченный сугроб, который провалился под ними почти до пояса. Вокруг был день, но было плохо видно из – за сильного снегопада. Даже это было не так страшно. Вокруг царил просто нереальный холод. Пронизывающий сильный ветер выдувал из плащей остатки тепла. Губы, щеки и носы через минуту стало покалывать. Когда удалось выбраться на место, где снега было меньше, руки стали коченеть и терять подвижность.

– Это что за мир? Куда ты нас привел? – едва шевеля губами, сипел Антариниш.

– Это их мир, я чувствую это. Даже боль в груди стала меньше, – настаивал на своем Сламилеоф, выпуская изо рта клубы пара с каждым словом.

– Тогда почему вокруг лес, никого и ничего живого, и, судя по погоде, нас скоро тоже тут не будет?

Вокруг мужчин возносились в небо огромные великаны деревья с колючими иглами на ветвях. Толстый слой снега везде укрывал землю, кусты и деревья. Порой было не понятно, что перед тобой – занесенный куст, холм или просто сугроб... Злой ледяной ветер старался залезть все глубже под плащи. Обессиленные переходом мужчины привалились к одному из деревьев, там, где было углубление, образованное несколькими ветвями гиганта. Прижавшись друг к другу они решили хоть немного отдохнуть. Откуда им было знать, что на Урале, в тайге – 35 зимой вполне нормальное явление.

Дежавю и упорство.

Солнечный зайчик упорно лез в глаза. Он щекотал и теребил, призывая обратить на себя внимание. Антариниш хотел было укрыться от него, спрятавшись под одеяло, но оказалось, что сил его хватает только на то, чтобы поднять руку. Сознание моментально стряхнуло с себя сонное состояние. Последнее что он помнил, как они с братом привалившись к стволу решили отдохнуть пару минут. Почему же тогда он сейчас лежит в кровати? Откуда эта слабость? Что происходит? Сознание так и торопилось разъехаться и вновь сбежать в небытие. Собравшись с силами он повернул голову и осмотрелся. Лежал он на небольшой кровати в скромной комнате. Комнатка была настолько мала, что целиком бы поместилась в его гардеробную. Вокруг были незнакомые вещи. На стенах странный гобелен с двумя оленями. Стол у окна. Кстати окно занавешено полу прозрачной тканью с цветами. Плотных портьер не было, потому солнечный зайчик и разбудил мужчину. Еще на глаза попался странного вида шкаф, внутри которого лежали пергаменты, листы и книги. Самое страшное, что нигде не было видно брата. Неожиданно послышались шаги. Аниш прикрыл глаза, чтобы не выдать себя и понаблюдать за вошедшим. В стене оказалось что нет двери. Узкий проём просто завешан тряпкой. Отодвинув край тряпки в комнатку втиснулся бородатый мужик. На нём была странная кофта в синюю и белую полоску, широкие коричневые штаны и кружка в руках. Подойдя к кровати, тот заговорил на незнакомом рычащем языке, явно обращаясь к замершему Императору. Не дождавшись ответа, мужик бесцеремонно поднял голову Аниша и попытался туда влить что – то. Пришлось раскрывать себя. Аниш отвернулся и замотал головой. Мужик обрадовался и стал резво тараторить на непонятном языке. Спустя время до того дошло, что лежащий мужчина ничего не понимает. Мужик почесал затылок, потом показал на кружку и изобразил, что выпивает ее. Аниш вновь помотал головой, не решаясь пить неизвестно где из чужих рук непонятно что, хотя пить хотелось нестерпимо. Тело горело. Только сейчас он понял что сознание уплывает из – за жара. Значит он болен. Может этот странный человек пытается спасти его? Стоящий бородач снова почесал затылок, а потом, ткнув пальцем в Аниша изобразил покойника, скрестив руки на груди и высунув язык. Пантомима вышла убедительная, только не настолько, чтобы уговорить Императора пить. Неожиданно человек хлопнул себя по лбу, пробормотал что – то и, взяв кружку, до этого поставленную на стол, отпил немного. Разведя руки он показал что ничего с ним не случилось. После этого Аниш сдался. Он позволил напоить себя. В кружке оказался сладко – кислый теплый взвар.

– Где мой брат? – прохрипел Император, откинувшись на подушки.

Мужик нахмурился и покачал головой, показывая, что не понимает.

– Брат..., второй..., – на этом Антариниш закашлялся.

Задумавшись незнакомец закивал головой. Подошел к тряпке, висящей в проходе и сильнее отодвинул ее. За ней оказалась большая комната, где на странной кровати, под толстым одеялом лежал бледный Слаф. Тревога отпустила Аниша. Брат рядом. Значит, этот незнакомец пытается помочь им. На этом лимит его сил исчерпался, и сознание провалилось в темноту.

Несколько раз сквозь дрему он чувствовал как его поят чем – то сладким, потом питье стало горьким. Он пытался отвернуться, но сопротивляться сил не было.

Еще раз сознание вернулось когда вокруг было темно. Сообразив что ночь Аниш стал прислушиваться. В соседней комнате кто – то сипел и хрипел вдыхая. Этому сипению вторило похрапывание в другом углу комнаты. Значит, все спят. Слаф, видимо, тоже болен. Тело уже не так сильно ломило, и жар не плавил изнутри. Только слабость не давала возможность шевелиться, а если и пытаться, то все вокруг начинало кружиться, словно на карусели. Увидев на столе, у кровати, знакомую кружку Аниш с трудом дотянулся и осушил ее. На это ушли все силы, и организм вновь погрузился в целебный сон.

Очередное пробуждение было легким. Голова оставалась ясной, тело отзывалось на команды и даже двигалось. Из окна подглядывало солнышко, освещая крохотную комнату с кроватью. Аниш откинул одеяло. Первое что его удивило – он лежал в странной кофте. Она была без рукавов, из тонкой материи, с изображением листа впереди. Помимо этого присутствовали темно синие штаны, явно короткие. Вся одежда была сильно поношена, но чистая. Встав, со второй попытки, Аниш двинулся в сторону проёма в стене, держась за стену. Отодвинув ткань, он выглянул в комнату.

Помещение перед ним было во много раз больше. С одного края оно ограничивалось странной белой конструкцией, от пола до потолка, от которой исходило тепло. Несколько окон на разные стороны открывали вид на виднеющийся не далеко лес и сугробы с одной стороны. Вторая сторона показывала какие – то постройки, явно дворовые. В самой комнате была большая кровать, на которой лежал еще больше похудевший и осунувшийся брат. Подавив в себе первое стремление бросится к нему Аниш стал осматриваться дальше. Большой стол и простые табуретки у окон. Два странных широких стула и низкий столик между ними. Непонятный ящик на еще одном столике. Такие же полупрозрачные ткани с цветами на окнах. Было несколько предметов, предназначения которых не удалось понять. Судя по всему, сейчас они были одни, хозяин дома вышел. Так же держась за стену он приблизился к брату. Опустившись на кровать, Император понял, что этот поход все же отнял сил. Коснувшись руки Сламилеофа, он почувствовал что она горячая. Дышал тот так же со свистом и хрипом. Глаза ввалились и теперь выглядели черными синяками на белом лице.

В эту минуту деревянная дверь распахнулась, и в комнату, вместе с клубами морозного воздуха, вошел хозяин дома. Увидев, сидящего на кровати мужчину, он заулыбался, и вновь стал говорить на непонятном языке, бросив на пол ветки, сучья и поленья. С себя он снял странного вида тулуп, внутри которого виден был мех и шапку, так же, явно из меха животного.

Аниш с настороженностью наблюдал за ним. Неизвестно что на уме у незнакомца. Он ли их спас? Спас ли, или пленил? Почему он не понимает язык хозяина дома, ведь Дарина рассказывала, что сразу понимала язык Эфира?

Незнакомец, скинув с ног необычные сапоги, прошел в дом. За ним тянулся запах мороза и дерева. Аниш напрягся, когда понял что бородатый мужчина идет к нему. Встав на расстоянии нескольких шагов тот что – то спросил, судя по интонации. Аниш отрицательно покачал головой, показывая что не понимает вопроса. Тогда стоявший стал осторожно тянуть в его сторону руку. Как оказалось, он только лишь хотел проверить есть ли температура у его 'гостя'. Довольно крякнув незнакомец поспешил в угол. Оказывается за той самой белой конструкцией, от которой исходило тепло, был закуток. Оттуда послышался стук и бряцанье. Аниш не отводя взгляда от угла, за которым скрылся хозяин дома, Потряс брата за плечо. Ответом ему был только стон. Судя по всему – температура была очень большая.

Появившийся хозяин поставил на большой стол у окна большую миску с чем – то горячим. О этом свидетельствовал пар, поднимающийся вверх. Рядом положил ложку и стал махать руками Анишу, жестами приглашая того за стол. Решив не спорить с хозяином, от которого они со Слафом сейчас зависели, Антариниш встал и сделал пару шагов в сторону стола. Слабость дала о себе знать и его 'повело'. Чтобы не упасть пришлось схватиться за спинку стула. Мужик протянул ему руку, предлагая помощь, но Аниш отрицательно мотнул головой. Это почему – то очень развеселило незнакомца. Император был намного выше хозяина. Наверное головы на полторы. Потому хозяин, подставив тому стул, юркнул под руку и оказался за спиной. Аниш быстро, насколько позволяла слабость, сел, чтобы иметь возможность видеть всю комнату.

Хозяин еще раз показал ему на миску и руками изобразил, что надо есть. В железной плошке, судя по запаху, цвету и составляющим, был налит куриный суп. Есть не хотелось совершенно никак, но надо было набираться сил. Судя по состоянию болел он не один день, раз такой упадок сил. Выходит, что надо скорее приходить в себя, тем более что брат еще не пришел в себя. Пока Аниш медленно глотал янтарного цвета бульон с мелкой лапшой, хозяин занимался странным действом. На стуле он разложил маленькие шарики, спрятанные в баночки или блестящие полоски. Достал два шарика, раздавил их между двумя железными ложками. В получившийся порошок добавил несколько капель воды. После всего он, приподняв голову брата, лихо влил тому в рот содержимое ложки, следом приложив чашку, и не успокоился, пока Слаф не сделал несколько глотков. Все эти действия сопровождались бормотанием, и только по интонации можно было понять смысл высказываний.

Аниш как раз закончил впихивать в себя еду, когда понял, что организм требует решение еще одной естественной потребности. Было очень стыдно объяснять бородачу что сейчас ему надо. На счастье собеседник оказался догадливый. Резво подхватив Аниша и помогая идти, хозяин вывел их за двери в холодную пристройку. Там он показал пальцем в стоящее на полу ведро. Аниш замер, потом помотал головой и еще раз изобразил, что тому надо по нужде. Хозяин закивал головой, подтверждая, что понял, и вновь указал на ведро. Потом он отпустил локоть Аниша и скрылся в доме. Не сказать, что Император в своей жизни никогда не справлял нужду на улице или в лесу. Естественно, что привычнее было делать это в специальной комнате. Почему же его не отвели в нее? Не может быть, чтобы у дома не было отхожего места. Выхода не было и пришлось пользоваться тем, что предложили.

Шатаясь и держась за стенку, он добрался до двери в теплую часть дома. Там ему подставил плечо ожидающий хозяин, и с довольным видом, что – то говоря, повел в маленькую комнатку на кровать. Аниш этому был рад. По всем ощущениям он сейчас был просто обессилен. Добравшись до кровати Император просто рухнул. Чувствуя, как его укрывают одеялом, он придержал руку мужчины, обращая на себя внимание. Неизвестно что будет впереди. Этот человек уже помогает им, и надо было хотя бы узнать его имя. Памятуя о рассказе своей избранной, что ей пришлось изменить имя в новом мире по совету цаахов, они с братом тоже сразу договорились, что будут представляться иначе. Чтобы подобрать схожие по звучанию имена им пришлось просмотреть книги времен, когда обе Земли были рядом. В некоторых хрониках описывались происшествия с различными пришлыми с Тяжелой Земли. Из этих имен и выбрали братья имена. Показав себе на грудь Аниш произнёс:

– Алексин.

Мужик почесал бороду, потом указал на свою грудь:

– Петрович.

– Петро? – Переспросил Аниш.

Мужик отрицательно покачал головой:

– Петрович...

Кивнув в знак того, что понял, Аниш опустился на подушку. Силы окончательно его оставили. Стоило расслабиться, как он моментально провалился в сон.

***

Прошла уже седмица, как Аниш пришел в себя. С каждым днем ему становилось все лучше. Слабость периодически наваливалась, лишая сил и заставляя укладываться спать. Однако он уже ходил по дому и чем мог – помогал Петровичу. Именно так именовал себя хозяин меленького дома. Имя, выбранное для этого мира Антаринишем, хозяин сократил, и упорно величал его – 'Алекс'. Спорить с этим Император не стал. Жителю этого мира, наверное, знакомо именно это имя, и не было смысла настаивать на своем. К тому же вспомнилось, как подруги сокращали имена его и брата для удобства. Кстати, единственные кто это делал – были они, значит так принято в этом мире.

Теперь он совместно с Петровичем готовил еду. Доставалась ему самая простая работа, вроде – почистить овощи или нарезать их. Но главное – они разговаривали. Поначалу больше знаками, потом в формате – показать пальцем на предмет и слушать, как Петрович его называет, потом пробовать самому... Два дня назад пришел в себя Слаф. Его сознание еще было не ясным, но по виду Петровича угроза миновала. Сламилеоф настолько исхудал и осунулся за эту болезнь, что становилось не жалко, а даже страшно за него. Аниш теперь упорно учился, даже в мыслях, называть себя Алексом, и старался с братом не говорить на родном языке в присутствии Петровича. Тому от ответил только что второго зовут Славелий. Как объяснить что они братья с помощью жестов – Император не знал.

Еще через пару дней Сламилеоф, наконец впервые встал. Усевшись за стол он, как и когда – то Алекс с отвращением хлебал бульон. Пользуясь отсутствием хозяина, Алекс рассказал брату все что узнал и что понял. Назвал все слова, которые выучил.

– Как думаешь, как ты тут оказались? – Не выдержал Слаф.

– Думаю Петрович подобрал нас у того дерева. Вот зачем помогает – не знаю. Он показал наши сумки и плащи – все нетронутое лежит в сенях.

– Сени?

– Да. Это холодный пристрой у дома. Тут много непонятного и незнакомого.

– Сумки он не смог, наверное, открыть, – предположил Слаф.

– Он сказал что мы в странном месте 'дачи'. Сюда люди приезжают только когда на улице теплое время года. Зимой тут живет только он. Представляешь, он сказал, что мы попали не в самые сильные холода. Были на его памяти такие зимы, когда выплеснутая из бокала вода в воздухе становилась льдом.

– Думаю это невозможно, – с сомнением проговорил Слаф, откидываясь на стул, – Все бы люди тогда умирали на улице.

– Я уже готов верить многому... – Не согласился тот.

В тот момент, когда Алекс помогал брату дойти до кровати, вернулся хозяин дома.

– Смотрю и дружок твой очухался! – Обрадовался соскучившийся по людям в груши мужчина.

Он скинул вязанку дров в угол дома и разделся.

– Давай и с тобой знакомится иностранщина! – Петрович ткнул себя пальцем в грудь и громко по буквам произнёс – Петрович!

Потом сделал вопросительнее выражение на лице. Слаф понял и просипел:

– Славелий!

Петрович довольно кивнул. 'Показания совпали'. Подумав немного он показал на чернявого пальцем и нарёк:

– Слава!

Братья переглянулись. Настолько это короткое обращение было созвучно тому, что использовали подруги, что становилось не по себе. Тогда Маг решился. Отрицательно покачав головой, он поправил:

– Слав!

Петрович, согласившись, кивнул. Так состоялось знакомство троицы.

Следом потекли дни. Слав, или как его упорно звал Петрович – Слава, тяжелее перенес болезнь и пока часто спал и чувствовал упадок сил. Алекс уже чувствовал себя сносно, и даже пару раз выходил на улицу. Первый такой поход вылился в эмоциональный шок. Подготовился мужчина основательно. Пришлось для начала изучить невиданную до этого обувь, именуемую 'валенки'. Оказались очень теплые сапоги из шерсти. Накинув на себя выданный Петровичем тулуп, пристроив на голове шапку, Алекс вышел на крыльцо. После этого он замер на долгие минуты.

Вокруг виднелся тот самый лес, который он помнил по первым минутам перехода. Огромные, толщиной ствола в несколько обхватов, деревья с колючками. Кроны этих великанов уходили под самые небеса. Искрящийся на солнце ослепительно белый снег. Снег радовал бликами всех цветов и хрустел под ногами и в руке. Лицо и руки, которые ничем небыли защищены, быстро стало пощипывать на морозе. Какие же они с братом были наивные простофили, понадеявшись на свои зимние плащи. Совершенно ясно, что тут чудовищно холодно. Рассказы о замерзающей на лету воде совсем не казались сказками. Как же тут можно жить? Немного повернувшись взору Алекса предстал виднеющийся рядом хутор. Скорее даже его очертания. Дома по самые крыши были занесены снегом. Как такое возможно вообще?

Выбежавший из сеней Петрович, одетый в какую – то жилетку, заметив растерянность гостя усмехнулся:

– Хороша в этом году зима, – он показал головой на занесенные снегом дома.

Еще плохо понимающий речь Алекс уловил суть фразы. Невозможно чтобы кто – то радовался такой погоде... Петрович, тем временем, юркнул в стоящий не далеко от дома сарай. Алекс знал что там живут куры, старый конь и две козы. На их молоке Петрович, по его словам, и выходил братьев. Еще вчера, обсуждая с братом, они пришли к выводу, что болезнь была вызвана не только простудой. Их организм, вероятнее всего боролся с незнакомыми вирусами, перестраивался на не магический мир, поэтому, как следствие, Слав болел дольше и тяжелее. При этом магический Дар не исчез. Рискнув, Слав сегодня утром зажег светлячок, вот только после этого лишился сил и уже половину дня спал. Значит магичить тут, хоть и опасно, но можно. Вот сейчас, наблюдая за всем этим снежным великолепием, которое хоть и пугало, но не могло не вызвать восхищение, Сероглазый мужчина ждал, когда проснётся брат. Очень хотелось попросить его почувствовать драконьим чутьем далеко ли Избранная. Должна же быть причина, почему их закинуло в эту глушь.

В доме Петрович попросил затопить печь. Теперь стало понятно назначение и название той самой белой конструкции, которая давала тепло. Магические обогреватели, в этом плане, были, безусловно, удобнее. Хотя камины проигрывали в том, что в них нельзя готовить. Алекс уже несколько раз, под присмотром хозяина делал это, потому сейчас спокойно принялся за дело. Веселый треск и тепло огня успокаивали. Петрович тем временем замесил тесто и поставил печься хлеб.

Слав пришел в себя и, увидев просто идеалистическую картину, расплылся в улыбке.

– Спорим, ты не умеешь печь! – Поддел он брата.

– Будто ты умеешь, – надулся тот...

– Вы, парни хоть откуда, – обратился к ним Петрович, но видя непонимание на лицах, махнул рукой. Полез в один из шкафов, где чудом сохранился атлас мира. Положил на стол и стал листать, показывая очертания различных государств. Оба мужчины с интересом рассматривали атлас, но ничего не отвечали.

– Судя по речи то ли поляки, то ли румыны, хотя может и скандинавы. Те как раз высоченного роста. – Сам с собой рассуждал Петрович.

Его очень интересовало, откуда в глухой тайге взялись эти два странных иностранца. Если бы в тот день он не поехал в соседний райцентр за припасами и комбикормом, то оттаяли бы только весной эти два 'подснежника'. Чудом заметил он с телеги двух верзил. Перетащить их на телегу было вообще – сродни подвигу Геракла. Потом еще оказалось что они пневмонию подхватили. Разыгравшийся буран лишил возможности даже позвонить в скорую. Так и пришлось Петровичу самому отпаивать их чаем с мёдом, потом даже подключить к лечению антибиотики. Слава Богу, все обошлось. Теперь вот приходилось их учить русскому. Иногда те садились рядышком и тихо лопотали на своём языке. Красивый такой, певучий, но совсем незнакомый. Сейчас рассчитывал хоть по атласу узнать – из какой страны его гости, и вновь ничего. Порой Алекс, который, судя по всему, был старше или главнее, задавал вопросы, но не все удавалось понять. Сейчас вот оба сидели и размахивая руками что – то объясняли. По движениям выходило что они откуда – то издалека. Еще выходило что они то ли друзья крепкие, то ли братья. На махавшись руками все притомились. Как раз хлеб поспел. Тогда Петрович убрал кровать, на которой лежал Слав, что – то повернул и кровать сложилась в диван. Усадив на него гостей, выдав горячего еще хлеба и кружки молока, Петрович пошел включать телевизор. До этого времени некогда было, к тому же в буран его старый телевизор показывал отвратительно плохо. Сейчас вот – самое то узнать новости. Как раз вечерний выпуск. Убрав с ящика салфетку он включил первый канал. Очень повезло хозяину жилища, что не видел он своих гостей в тот момент, когда появилось изображение, и в дом ворвался звук. Братья едва не выбежали вон из комнаты, и наверняка, сделали это, не переболев они недавно. Сжав до белых костяшек руки, они замерли. Вносил надежду, на то, что наблюдаемое сейчас не опасно только один факт – хозяин был спокоен, и даже доволен, активируя этот ящик. Хозяин взял свой кусок хлеба и стал его уплетать, с интересом следя за действиями в ящике.

– Это очень похоже на магический кристалл с записями, – предположил Слава.

– Да... – согласился Алекс, наблюдая, как на экране сменяются изображения. Показывали город с людьми на площади. Собравшиеся были явно чем – то недовольны и кричали. Потом показали сидящих в одном зале людей, слушающих одного выступающего. 'Советники, наверное' – предположил Император. Следом появились дети, идущие по лесу и рассказывающие что – то. Потом они же у костра с гитарой. На переднем плане мужчина что – то говорил, а за его спиной дети пели. Именно эта картина больно кольнула дракона. Он очень хорошо помнил, как любила петь Мирина с подругой. Хором или тихо под нос мурлыкая песенки, они часто радовали окружающих. На фоне этих воспоминаний отошло на второй план изумление от увиденного ящика с картинками.

Смотрели они на мелькающие изображения долго. Многое было непонятно, но все было интересно. Как окошко в неведомый мир. В тишине до темноты просидели трое мужчин. В этот раз, устраиваясь на ночь, Петрович жестами показал, что в маленькой комнате, где лежал во время болезни Алекс, его кровать. Еще раз, разложив диван в кровать, он предложил спать гостям вместе. Видя категорическое несогласие с таким предложением он, уже привычным жестом, почесал затылок, а потом метнулся в сторону. Остановившись у печи он сдвинул две стоящие рядом лавки. Получилось вполне удобное широкое лежбище. На него сложили одеяла, до того покоящиеся на печи и в сенях. Покрыв эту конструкцию простыней, Петрович развел руками, типа – 'это все, что я могу сделать'. Слав кивнул. Он был ростом чуть ниже Алекса, и эта кровать была ему в пору. Устраиваясь спать мужчины молчали. Петрович уснул моментально. Стоило ему скрыться в комнате, как оттуда раздался храп.

Полежав немного в тишине, Алекс не выдержал и спросил шепотом:

– Спишь?

– Нет...

– Ты чувствуешь Избранную рядом?

– Не пробовал еще. Честно – немного боюсь.

– Все равно надо.

– Согласен. Давай рискнём.

После этого в темной комнате стояла тишина, нарушаемая тиканьем часов.

– Она тут, – с явным облегчением выдохнул Слав, – Если бы не болезнь, то понял бы это сразу.

– Уже проще, – согласился Алекс, закидывая руки за голову, – что вообще делать планируем?

– Я почти восстановился. Можем двинуться.

– Куда? По такой погоде? Не зная языка и реалий этого мира? Это самоубийство. Нам вообще повезло что мы попали на этого Петровича. Думаю правильно будет задержаться у него. Освоить язык, понять – как ориентироваться в мире, а потом выдвигаться. Вот только с языком проблема. Какой – то он больно сложный...

– Тут я завтра смогу помочь. У меня с собой есть зелье специальное. Его студенты пьют в особенно тяжелые периоды учебы. Действует месяц. Оно позволяет с первого раза запоминать и лучше усваивать информацию, как побочный эффект развивает интуицию. С ним язык за месяц точно освоим. Согласен, что надо задержаться. Болезнь совсем выбила меня из формы. Завтра надо начинать тренироваться по немного. Только надо не забывать о опасности. Время просто так терять мы не можем. Будем терять с пользой. Максимально надо выжать все про мир из Петровича. Как тебе этот 'телевизор'?

– Забавная штука. Полезная для народа. Жаль что нельзя смотреть что хочется. Я бы сразу посмотрел Дарину. Стоит только задуматься о ней и сердце обрывается. От неизвестности хочется рвать и метать. От нежности – зацеловать. От страха за нее... Жаль что нет в этом ящике какого...

– Даааа... Тут мы бы с тобой дрались за время просмотра, – усмехнулся Слав, – а ящик все равно полезный. Тут ведь и обучать можно, развлечения показывать и новости рассказывать...

– Указы доводить не через глашатых, – согласился Император, чем вызвал смешок брата.

– Надо будет узнать об устройстве, подумать и у нас такие штуки ввести.

Поговорив несколько минут – братья утихомирились. Зато на следующий день они озадачили хозяина дома с утра. Петрович, проснувшись, застал их за неким подобием китайской гимнастики. Забавно было наблюдать, как две детинушки в небольшой комнате гнуться и изгибаются. Позавтракав кашей, хозяин дома сел объяснять гостям, что ему надо уйти. Причем на весь день.

– Надоть силки проверить по дальнему кругу. Вы двое вон какие здоровые. Прокормить на пяти несушках не смогу.

Братья слушали, хмурились, но потом в ход пошел универсальный язык жестов. Выяснив, что такое 'заяц', 'силки', 'далеко' они предложили пойти с ним.

– Нет, – замотал Петрович, – Вам после болезни еще беречься надо. Так что на хозяйстве сегодня сами.

Дальше хозяин ходил по дому и давал указания. Где что лежит, как готовить, что делать, когда живность смотреть и прочее. Словно в экспедицию собирался. Отдельно его постояльцы попросили только телевизор включить. Петрович, не жаловавший этот агрегат, поджал губы, но просьбу выполнил. Весь день братья что – то делали по дому. Готовили еду, перестелили кровати, накормили кур и коз, почистили сараи, наносили дров, набрали воды. Даже умудрились немного попихаться на улице. Даже тренировкой не назвать, так – дурачество. При этом они присматривались и прислушивались к происходящему в ящике. Они поняли, что часто показываемые одни и те же сюжеты про товар, просто хвалят его, склоняя покапать. Реклама на Эфире была в зачаточном состоянии. Не отрываясь, даже боясь моргнуть, они смотрели какую – то передачу про военных. Виды, размеры и действия местного оружия, просто приводил в ступор. Даже не дискутируя оба решили, что в их мир такое тащить точно не надо.

Вечером Петрович принёс небольших птиц и одного зайца. То, как сноровисто гости освежевали туши – очень удивило мужчину. Похвалив за порядок в хозяйстве, мужчина предложил 'баню'. Уже слышав подобное слово и понимая, что это разновидность мыльни, братья с радостью согласились. Какие же они были наивные. Мало того что сидеть пришлось в жарко нагретом доме, обливаться ледяной водой, еще и Петрович их бил кустами дерева положив на лавку. Сам хозяин с явным удовольствием, ухая и посмеиваясь, развлекался.

Уже сидя в комнате мужчины, признали, что в таком способе мыться есть что – то интересное. Тело прогрелось, приобрело легкость, появились новые силы...

Так и появилось у них потом – через день – банька. Приходилось для этого в лесу собирать хворост, или пилить деревья, на которые укажет Петрович, но дело того стоило. Еще каждый день братья тренировались. Прибавив к гимнастике спарринги, потом тренировку с орудием, а под конец и вовсе занятия на улице. Петрович за этими действами наблюдал, обычно, сидя. Иногда болел за одного из гостей, подбадривая и подшучивая. Язык, спасибо зелью, учился легко и даже быстро. Теперь троица вечерами могла сидеть и о чем – то говорить, только изредка прибегая к помощи рук и мимики. Слова выходили с певучим акцентом, но и над ним братья трудились.

От Петровича они узнали, что рядом только несколько маленьких городков. Самый большой город их края – Пермь. Туда добраться можно будет только когда спадут морозы. Сам хозяин все пытал – как же они оказались в лесу. Пока однажды Алекс честно сказал что прилетели. Петрович долго чесал затылок. Прилететь можно на многом, но вот почему они были не готовы к холодам, если знали куда летели. Еще Алекс сказал хозяину, что обязательно заплатят тому за помощь. Из – за этого все чуть не переругались. Петрович смертельно обиделся, заявляя, что если бы не помог им тогда – всю жизнь себя корил.

– Нельзя в тайге бросать человека. Это закон, – наставлял он.

Видя, что дело идет к ссоре Слав переключил внимание всех вопросом про погоду, незаметно пнув брата под столом. Оказалось что морозы пошли на спад. Скоро будут теплые дни, а там и до весны близко. Были дни, когда Петрович вместе с гостями, как дети малые строили снеговиков или играли в снежки. В иной день ходили проверять силки. Братья все же уговорили брать одного из них с собой в такие походы. Каждый день был занят чем – то интересным. Петровичу двое этих больших мужчин порой напоминали детей, а уже через минуту перед ними стояли отличные воины, или настороженные хищники. Много было не состыковок в их поведении. И мысль – откуда же пожаловали эти гости – все больше терзала хозяина дома. Слишком быстро им давался язык. Очень необычны были их тренировки. Они не знали обычных вещей и часто как дети изумлялись простым явлениям.

Несколько раз, обращаясь к своей крови, Слав определил, что двигаться им надо именно в центральный, самый большой город, со странным названием Пермь. По ощущениям Избранная была там. Алекс не мог пока ничем помочь. Чувствовать родовой браслет на таком большом расстоянии он был не в силах.

Одним теплым солнечным утром, когда еще не таял снег, но уже чувствовалось что в нём больше воды, чем холода, Петрович заявил что сегодня праздник. С утра достал миску, стал месить что – то... Заглянувший через спину Алекс радостно констатировал:

– Блины!

– Верно, – прищурил глаз Петрович, – А ты откуда знаешь, как их готовят. По телевизору если и покажут, то готовые.

– Мне их одна женщина готовила, – ответил собеседник, и его плечи поникли, – я тогда их помнится, назвал 'жареные комочки теста'.