Текст книги "Твоя чужая жизнь (СИ)"

Автор книги: Марина Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Ну, здравствуй, что ли, – послышался из-за спины до боли родной когда-то голос.

Юля окинула взглядом некогда своё тело: кожа лица и рук ухожены, волосы аккуратно собраны в конский хвост, одежда подобрана со вкусом – не броская, но стильная. «Что ж, стоит признать – он вошёл в образ…» – с грустью констатировала она.

– Хорошо выглядишь, – не удержалась она от комплимента.

– Для тебя стараюсь. Ты ничего лучшего не придумала, как заявиться сюда вечером?

– Я уже говорила – не было выбора.

– И что же столь глобальное произошло?

– Настяпропала.

– К-как?

– Вчера её из школы забрал какой-то мужчина…

Коля уже не слушал, что-то набирая в мобильном.

– Привет. Да. Да, надо. Да, срочно. Ок. Пять углов. Жду, – он дал отбой связи и, посмотрев Юле в глаза, произнёс то, чего она ожидала меньше всего: – Ничего больше не говори! Я знать не желаю, во что ты втянула мою семью. Сейчас подъедет друг, тогда и расскажешь.

Василий оказался на месте весьма оперативно. Ребята забрались в машину ничего не понимающего старлея.

– Может, хотя бы друга представишь? – не скрывая ревнивые нотки, поинтересовался Василий.

– Да, точно. Василий, это Николай, точнее Юля, с которой нас и поменяли телами. Коля, а это старший лейтенант Василий Прутко, он знает о произошедшем с нами, но не верит.

– И это не удивительно. Кстати, это не тот ли Прутко, что фигурировал в качестве следователя в деле твоего отца? – уточнила Юля.

– Он самый, – подтвердил старлей. – Вы, смотрю, хорошо осведомлены.

– Да уж. С некоторых пор я разделяю взгляды Николая, – виновато взглянула на соратника по горю Юля.

– Может, всё же отъедем отсюда? – вернул всех на грешную землю Коля.

– Угу, – понуро согласился старлей. – Куда едем?

– К тебе, – решил Коля.

Больше вопросов Василий не задавал. Молча вырулил на Невский и помчал по свободным в вечернее время улицам. По пути Юля вкратце изложила произошедшее.

– Сначала ролик, – очутившись в квартире, распорядился старлей. – Это может быть связано.

По мере просмотра лица Василия и Николая становились всё мрачнее.

– Значит, это не шутка? – наконец, оторвав взгляд от монитора, произнёс хозяин дома.

– Не шутка. И вот теперь к вам, как к человеку непосредственно связанному с правоохранительными органами, вопрос: эта запись может послужить оправданием для Михаила и Ивана? – поинтересовалась Юля.

– В теории – да. А на практике, если информация соответствует истине… – старлей запнулся. – Возбуждением пары дел здесь не обойтись. Но что-то подсказывает мне – подобное не доведут до суда. Слишком всё глобально. Если предположить, что эта ложа существует, то им ничего не стоит устранить свидетелей и компромат. Не удивлюсь, если в будущем, лет через десять или двадцать, они сумеют легализовать это непотребство, но на данном этапе разглашение им явно не на руку.

– Об этом я догадываюсь, – сказала Юля. – Но это единственное, чем можно доказать, что женщина благополучно вышла из машины, и мы её больше не видели.

– И ещё доказать, что в машине был… была ты. Хотя это дело времени, наверняка уже есть твои отпечатки, – напомнил старлей.

– Мне жаль твоих друзей, – встрял Коля. – Но меня интересует сестра.

– Увы. Я сказала всё, что знала, – произнесла Юля, и от её взгляда не скрылось то, как дёрнулся от этих слов хозяин квартиры.

– Прости. Нужно время, чтобы привыкнуть. Итак, рядом со школой есть бутики, банки или крупные магазины, где могли иметься камеры? – поинтересовался Василий.

– Нет. Напротив парк. С обеих сторон жилые дома, – вспомнив место, произнёс Коля.

– Кажется, мне знаком следователь из того района. Попрошу: пусть поспрашивает, может, всё же кто-то что-то запомнил.

Тут же он набрал какой-то номер.

– Леночка, это Прутко, приветствую, ты на работе? Можешь найти телефончик Расиенко Виктора? Да, да, того самого. Спасибо. Жду. Записываю. Ещё раз спасибо, выручила.

– Вить, привет, это Прутко. Вспомнил? У меня к тебе дело на лям. Ну, конечно, проставлюсь. Ты на дежурстве? На даче? Да. Да. Старлей всё ещё. К вам? Не. Так вот. По вашему участку девочку похитили. Уверен. Да, знаю. Приходили уже. Завтра? Хорошо, скажу. Договорились, с меня магарыч. Ну, отдыхай.

– Завтра в участке подойдите к майору Расиенко. Он примет заявление и начнёт следствие. Сегодня ничего уже не сделать.

– Спасибо, – понуро произнес Коля.

– Но что делать с этой вашей ложей? Это же какой букет: нелегальные эксперименты с летальными исходами, похищение людей, убийства, медицинская практика с… У меня слов нет, – старлей сидел, обхватив голову руками. – Ещё и тот факт, что влипли во всё это, простите, дерьмо, вы с подачи кого-то из своего окружения. Да. Знаю, что вы подозреваете причастность Станислава Витальевича. На нём немало всякого разного, но связи с чем-то подобным пока не обнаружено, а как следствие, обвинение голословно.

– Так вы поможете? – опять спросила Юля.

Старлей тяжело вздохнув, взглянул на Колю.

– Могу обещать одно: всё, что можно раскрутить по Станиславу Витальевичу, будет приобщено к делу. А вот ваши друзья… И то, что содержит в себе доказательство их невиновности… Эту запись могут объявить фальсификацией. Слишком нереален рассказ женщины. При попытке доказать достоверность информации, даже если предположить, что до вас не доберутся члены ложи, то в любом случае, органы упекут вас в психушку.

– И что же делать? – растерянно спросила Юля.

– Понимаю. Тебя мучает чувство вины. И чёрт бы вас обоих побрал, но я попытаюсь найти кого-нибудь, кто более или менее адекватно сможет воспринять эту информацию. Надеюсь, вы позволите снять копию записи?

– Естественно.

Разговор дальше как-то не клеился. И вдруг Колю осенило.

– Наивно думать, что это как-то связано… но…

– Не тяни! – рявкнула находящаяся на грани срыва Юля.

– В общем, после раута…

– Того, что накануне был? – уточнил Василий.

– Угу. В общем, там я встретил знакомую…

– Ты-то кого там встретить мог? – фыркнула Юля. – То есть, в теории мог, но ты ведь не был собой!

– Ну… скажем так, я познакомился с девушкой. Не перебивай, – заметив, что Юля вновь собирается что-то сказать, прервал её Коля. – Когда я уходил от неё, то стал свидетелем странного телефонного разговора.

– А конкретнее? – начал терять терпение старлей.

– Говорилось о каком-то чужом ребёнке на старом складе, принадлежащем, как я понял, компании «нашего папашки» в доках. И речь шла о девочке. Я как-то не подумал. То есть, тогда я и не знал…

– И если бы не пропажа сестры, ты бы умолчал о том, что кто-то где-то удерживает ребёнка? – в шоке уставился на него Василий.

– А что я сказал бы? Мол, слышал звон и не знаю, где он? О ком говорили, не знаю, но предполагаю, что кого-то похитили? И конечно же, доблестные стражи порядка тут же кинулись бы на те склады? Я даже имя той девицы не помню, – зачем-то соврал он. – Не говоря об адресе или имени того, кто говорил по телефону.

– Ладно, ладно. Успокойся. Но проверить действительно стоит.

Василий тут же развёл активную деятельность: сделав пару звонков, он, не обращая внимания на гостей, оголился по пояс, натянул откуда-то взявшийся бронежилет, сверху надел форму, кобуру, пристегнул электрошокер и дубинку.

– Ну, я готов. Будете сидеть в машине. Сейчас ребята подъедут. Но если на складе никого… то я даже не знаю, что с тобой сделаю, – его взгляд упёрся в Колю.

– За что купил…

По дороге к ним действительно пристроилось ещё две машины. Ни мигалок, ни иных опознавательных знаков на них не было, но то, что они словно прилипли к машине Василия, говорило само за себя.

– Оперативно вы, – поразился Коля.

– Да… это старые задроты. Раньше мы в онлайн игры толпой резались. Тогда в случае чего по звонку вскакивали в любое время суток и к компу. А теперь вот подросли слегка и…

– С таким реалом никаких игр не надо, – пробормотала Юля.

– Так-то оно так, но там в случае чего пиксельный герой умирает, а хозяин злой, но живой сидит у компа…

– Кто-то уже? – тихо спросила Юля.

– Угу. Двое. А ведь мы все вместе учились ещё.

– Извини, что втянули, – с опозданием протянул Коля.

– Да уж. Надеюсь, всё обойдётся.

Тем временем у Василия задребезжал телефон.

– Да. Да. Узнали? А план? Сколько входов? Подходы? Двумя группами? Ок, я к Лебедеву. Не полезут. Да, в машине. Обгоняйте. Я за вами, – старлей принял правее, пропуская товарищей вперёд.

– Белые ночи всю малину портят, – притормаживая рядом с остальными машинами, проворчал Василий. – Сидеть тут. Никуда не высовываться. Не хватало ещё нам подставляться, отвлекаясь на вашу защиту, – наставительно произнёс он и вышел на улицу.

Машины остались в отдалении, и все перемещения разбившихся на две группы оперативников с этой точки хорошо просматривались.

– Работают на удивление слаженно, – заметил Коля.

– Да уж, куда там писаным америкосовским котикам и кротикам, – согласилась Юля.

Ребята примолкли, наблюдая за работой профи. Вот группы разделились и незаметными тенями очутились возле обоих входов в помещение склада. Словно по беззвучной команде, обе двери отворились. У входов кто-то дежурил, и их оглушённые тела тут же оказались разоружены и вынесены из ангаров. Дальнейшие события были скрыты от глаз внешних наблюдателей.

– Ой! – неожиданный возглас Юли заставил Колю вжаться в кресло.

– Сдурела, что ли? Я чуть штаны не обгадил, – рыкнул тот.

– Чёрт! Я тут была… давно… в детстве. Там выход ещё есть, через соседний ангар. Вон там, – Юля указала на не особо приметную дверцу метрах в тридцати от подлежащего обыску склада.

Коля взглянул на подругу, потом на оставшиеся приоткрытыми двери ангара и на место, указанное Юлей.

– Ты уверена?

– Угу.

– Что будем делать?

– Дай мобилу, смс отправлю, – выхватив трубку и что-то набирая на телефоне, ответила Юля.

Из бардачка послышался звуковой сигнал мобильника.

– Вот чёрт, он его не взял, – выругалась она и беспомощно взглянула на коллегу по несчастью.

– И правильно сделал. После такой смски, могут по звуку его найти и прибить. Так что придётся идти самим.

– Ты сдурел? Нам сказано сидеть! Они же там наверняка вооружены!

– Вот ты и сиди, а я пошёл.

– Стой! – Юля вцепилась в его руку. – Я не позволю! Не пущу!

– Оказывается, я тебе небезразличен? – печально усмехнулся Коля.

– Ты не можешь так рисковать моим телом! – фыркнула в ответ Юля.

– И на том спасибо. Если бы ты вовремя вспомнила некие нюансы, я бы и не рисковал, – отпихнув Юлю, Коля выскочил из машины и кинулся к двери.

Начавшая приоткрываться дверь тут же оказалась прижата его телом, торчавшая из кучи мусора арматурина мгновенно вошла в предназначенные под навесной замок железные петли. Изнутри несколько раз сильно толкнули препятствие. Казалось, ещё один удар и петли не выдержат, но вместо этого раздалась автоматная очередь, и на первый взгляд прочная металлическая поверхность расцвела раскрывшимися «ранами» отверстий. Коля отскочил. Что-то обожгло ногу. Изнутри послышались одиночные выстрелы, им ответила резко прервавшаяся автоматная очередь. Обшивка ангара то и дело обретала новые вентиляционные отверстия. Что-то грохотало. Заблокированную Колей дверь ещё пару раз толкнули. Арматурина почти выскользнула из пазов, и вдруг стало тихо. Коля взглянул вниз и покачнулся, едва не потеряв сознание. Страшно не было, но при виде крови он всегда терял сознание. Так было в собственном теле, оказалось, что и в Юлином ничего не изменилось. Попытка дойти до машины на третьем шаге оборвалась навалившейся мглой.

Звуки сирен навевают дежавю.

– Кость и связки не задеты, но обильная кровопотеря, – произносит незнакомый женский голос. – А здесь – увы. Организм слишком истощён. До больницы вряд ли дотянем.

– Глупый, глупый дурак! – знакомый до боли голос. – Ты не можешь! Не вздумай умирать!

Преодолевая окутывающий сознание туман, Коля открыл глаза: салон машины скорой помощи, к одной руке прикреплена капельница, вторая прижата к лицу плачущей Юли.

– Я сильно потрепал твоё тельце? – тихо произнёс он.

– Да плевать на него – не понимаешь, что ли? Я за тебя, идиота, волнуюсь!

– Польщён, – слабо улыбнулся он, хотел ещё спросить о результате операции, о ребёнке, но уплыл в никуда.

Глава 12

Очнулся Коля в больничной палате. В руку воткнута неизменная капельница, рядом на стуле дремлет Юля. У входа читает книжку сотрудник органов.

– Почему здесь полиция? – подал голос «больной».

– Потому что теперь – я свидетель по делу о похищении ребёнка, – мгновенно встрепенувшись, ответила Юля.

– Как он, кстати?

– Кто?

– Ребёнок.

– Увы. Травмы были тяжёлые, организм истощён. До больницы дотянули, а здесь скончалась.

– Не она? – с надеждой взглянул на подругу Коля.

– Нет, – странно задержавшись с ответом и отведя наливающиеся слезами глаза, едва слышно, словно выдавила эти слова Юля.

– А как Василий и ребята?

– Нормально. Он полдня тут проторчал, но так и не дождался, когда очнёшься. Как ты мог позволить ему влюбиться? За что? Он хороший человек.

– Я не специально, – соврал Коля. – И я говорил правду, но он не верил.

– Угу. Как будто можно было ожидать что-то иное.

– Но Кирилл же поверил?

– Так он нас обоих до того, как облупленных, сколько лет знал?

– Что ещё за Кирилл? – донёсся от неслышно открывшейся двери голос Василия.

– Да так… друг мой, – отмахнулся Коля.

– Семёнов, – окликнул стоящего у двери полицая старлей. – Сходи, снаружи проветрись. Нам поговорить надо, – распорядился он и после того, как закрылась дверь, уставился на друзей: – Такой ответ меня не устраивает. Мы искали виновника ваших бед среди тех, кто знает вас обоих. Вы выдвинули версию Юлиного отца, который ещё не факт, что знал о существовании Коли. И если даже учесть мотивы для убийства Колиного отца, то зачем потом трогать сына? Зато, про некоего общего друга вы – забыли?

– Нееее… он не мог, – хором выпалили ребята.

– Ох, порой всё так странно и непредсказуемо. И всё же – кто он?

Юля и Коля поведали истории их общения с Кириллом, начиная со дня знакомства и до последних встреч.

– Без обид, но его со счетов я сбрасывать не собираюсь. Покопаю, – задумчиво произнёс Василий. – И, Коля… то есть, ты, – он протянул Юле какую-то бумажку. – В девять тридцать, в пятницу, по этому адресу судебное заседание, явка обязательна.

– А я? – приподнялся на локте Коля.

– Ты – догеройствовался. Неделю ещё точно валяться будешь.

– Но ведь это я сообщил о месте и факте похищения?

– Жаждешь «лишним» свидетелем стать? Вот уж увольте. Пока ты здесь, будешь под охраной. А насчёт источника информации, мы уже вопрос уладили.

– Хоть расскажите, что там было-то? – попросил Коля собравшегося уходить старлея.

– Ну что – что? Их там шесть человек оказалось. Все вооружены. Пятеро откинулись ещё до приезда медиков. Одному Петька предплечье прострелил, но тот всё равно смылся. Группа крови уже определена, а больше ничего. Темновато было, не разглядели толком.

– Как же умудрился уйти? Я у выхода был, два других Юля видела…

– По крыше, – скривил недовольную гримасу Василий. – Как всё ни продумывай, а спешка – она и есть спешка. Ни твой выход не предусмотрели, ни крышу.

– Даже примерно не рассмотрели? – удивился Коля.

– Мужчина средних лет, около ста восьмидесяти пяти ростом, темноволосый, классическая стрижка. Таких четверть мужского населения города.

– Мда уж, – признал правоту старлея Коля. – А что там с Юлиными товарищами?

– Не разорваться мне, – вздохнул Василий. – Как с вами связался, так минуты свободной не остается ни на что. Но кое с кем поговорил и видеоматериалы ваши показал. Обещали проверить достоверность съёмки, ну, и если что… но я бы сильно не надеялся. Эта гражданка Гаврилова в клинике на хорошем счету была, пару месяцев до пенсии не дотянула. Но это официальный отзыв, а если верить тому интервью – живой она на пенсию не ушла бы.

Четыре дня прошли тихо. Из посетителей появлялся лишь «папашка». Юля и Василий замотались по следователям и судам, в промежутках пытаясь работать и отсыпаться.

На пятый день нагрянула замученная Юля, а следом пришёл мрачный старлей.

– Федотов, выйди, – входя в палату, произнёс Василий. – Ну вот и допрыгались мы, ребятки. Я же говорил – если всё это правда… то эту правду не дадут вынести в суд. Знакомый судья, которому я ваши материалы дал… очевидно, он поверил и куда-то рыпнулся с полученной информацией. Хороший семьянин, не пил, не курил, спортом увлекался…

– А почему в прошедшем времени-то? – насторожилась Юля.

– …жену любил, – словно не замечая, продолжал Василий. – Детишек двое, здоров был, уравновешен, и вдруг нажрался в хлам и с крыши сиганул. Ещё и на территории моего участка. Я лично на место выехал, потом его квартиру перерыл и на работе был. Нигде оставленной мною копии видеоматериалов нет. Выводы? Не вытащим мы парнишек. А если их и отпустят, то Ивану недолго удастся землю потоптать, он слишком много узнал, и об этом теперь кое-кто в курсе. Как и о тебе, – старлей взглянул на Юлю. – И что теперь делать? Куда тебя прятать?

В палате повисла тишина.

– Я не хотела, – внезапно разразилась рыданиями Юля. – Миша вообще ни о чем не знал. А Ваня толком и не верил. Так… в прикол, как он сказал, чтобы скрасить выходной, вписался в эту тему с поездкой…

– Да уж. Не делай добра и не наказан будешь, – вздохнул Василий.

– А с Настей что? Новостей нет? – поинтересовался Коля.

– Нет, – отрезал Василий и тут же сменил тему: – Врач сказал, завтра тебя уже отпустят. Первое время не выходила бы ты… тьфу. Не привыкну никак. В общем не высовывайся из дома. Всё, пошли отсюда, – он взглянул на Юлю. – Ему покой нужен.

– А по делу Станислава Витальевича что-нибудь новое есть? – уже к закрывающейся двери обратился Коля.

– Не лезь, сделай вид, что не при делах, – заглянув обратно, попросил старлей.

У входа в палату вновь расселся не привлекающий к себе внимания «охранник». И Коля остался почти наедине с собой. Полученные за время визитов Василия крупицы информации ещё больше запутали. Он даже попытался найти мотивы для Кирилла, но вскоре понял, что их, по определению – нет. И устыдился из-за допущенного неверия по отношению к единственному верному другу.

На следующий день, как и обещали, его выписали. Забирал Колю из больницы причитающий на тему беспечности подрастающего поколения «папик». Дома всё было по-прежнему, и Колю жутко тянуло на приключения. Он с нетерпением ожидал, когда же снимут ограничивающие движение повязки и что-то наподобие шины. Его преследовала навязчивая идея наведаться в клинику и найти дорогу к «пансионату». Печальный урок Юли и её друзей упорно не давал ему покоя: «Уж если бы я поехал, то провернул бы всё без свидетелей, и узнал бы побольше, и Гаврилова осталась бы жива». Василий в течение следующей недели не объявлялся, а звонки либо скидывал, либо ссылался на невообразимую занятость. Сходя с ума от безделья, Коля связался с Кириллом. Не заставив себя долго ждать, товарищ нагрянул с визитом. Для поддержания конспирации он явился при параде, с тортиком и цветами.

– Ну, и что за клоунада, – уже приковыляв в комнату, где не было прослушек и камер, усмехнулся Коля.

– Якобы, воссоединение возлюбленных, – ухмыльнулся друг. – Это никак не насторожит твоего «папика».

– Так-то да, – не смог не согласиться Коля.

– И где опять пропадал, и что это за украшение? – гость взглядом указал на ногу.

– Шёл, упал, очнулся – гипс, – не желая углубляться в подробности, скользко ответил Коля. – Нарыл что-нибудь?

– Угу. Только вот нет в той клинике по всем официальным данным никого, по описаниям похожего на твоего хирурга. Я не говорю, что его и не было, – предупредил вырывающееся у друга возмущение Кирилл. – Но среди официально оформленного персонала – такого нет.

– Ясно. А про сестру никаких мыслей нет?

– Так её же это…

– Что? – увидев, как друг оборвался на полуслове, насторожился Коля.

– Ах, да. Ты же не в курсе, – друг отвёл взгляд.

– Что с ней?! – Колю начало колотить.

– Похоронили. Три дня назад, – по-прежнему не смотря в глаза товарища, глухо произнёс Кирилл.

– К-как…

На глаза навернулась пелена слёз, горло сдавило от обиды, а перед внутренним взором беззаботно смеялась девчушка. У Коли защемило в груди, словно что-то вырвали из живого тела.

– Но… я же… как же…

– Ты ничего не мог сделать, – понимая, что утешить друга нельзя, но что-то ответить надо, сказал Кирилл.

Мир потерял краски. Ещё недавно весёлый солнечный денёк за окном померк, словно погрузившись в тучи.

– Уходи, – отстранённо произнёс Коля.

– Но…

– Я сказал – уходи! – голос сорвался на визг, и на пороге комнаты тут же очутился взволнованный «папик».

– Знать не желаю, в чём ты виноват! Слышал, что сказано? Вон из нашего дома! – выталкивая гостя из квартиры, кричал «папашка».

Коля сидел, сжавшись в комочек. Слёзы уже не лились, они стояли пеленой. Он слышал, как открылась дверь, но сейчас ему было всё равно. Неожиданно в руке оказался стакан с водой.

– Может, успокоительного принести? – с участием поинтересовался «папик», а у Коли от звуков его псевдозаботливого голоса накатил новый приступ гнева: «Эта двуличная тварь смеет ещё и хорошим прикидываться?»

– Вали отсюда! И не входи! Не желаю тебя видеть! Слышишь? – колотя «отца» кулачками, кричал Коля.

Ничего не понимающий мужчина, не решаясь спорить, вышел из комнаты. Через час приехал психоаналитик «папика». Но потенциальная пациентка в самых нецензурных выражениях выдворила его со своей территории.

В этот миг Коля ненавидел весь мир. Он понял, что это был за ребёнок в доках. Понял, что за девочка скончалась в той же больнице, где лежал и он. Понял, что Юля и Василий прекрасно знали и об этом, и о том, кто она. Но не сказали. Никто из них. Он вспомнил о матери. «Каково ей сейчас? Юля с ней. Внешне она та же, а внутри всё равно чужая…» Он боялся, что мать окончательно сломается. Но и помочь в этом обличии ничем не мог.

Произошедшее с Юлей, вследствие визита в клинику, и оказавшиеся после этого в следственном изоляторе её друзья, и погибший судья, – всё это осталось где-то позади, потеряло остроту. Появилось ощущение, что всю его жизнь заволокло мраком. Уже ничего не хотелось: ни возврата тела, ни мести за отца. Хотя попадись сейчас Коле убийца Насти, задушил бы – не задумываясь о последствиях. Но, по словам Василия, они и так полегли на месте. «Хотя стоит ли верить? Про Настю же не сказали! И один ушёл», – вспомнились слова старлея. И вновь загорелась жажда мести. «Во что бы то ни стало, я найду тебя!» – поклялся он.

Впервые в жизни он ощущал себя настолько одиноким и беспомощным. А ещё жутко бесило то, что женское тело оказалось излишне чувствительным как в осязании, так и в проявлении эмоций. Он краснел, когда не следовало бы, или слёзы наворачивались на глаза. Слёзы, которые Коля считал уделом слабых.

Всю ночь Коля не спал, вспоминая особенно запомнившиеся моменты из жизни Насти. Эта комната напоминала о ней: «Вот здесь стояла колыбелька…» Ещё больше закипая от гремучей смеси ненависти и гнева, онто смаковал, что сделает с убийцей сестры, – и самые изощрённые садисты побледнели бы от его фантазий, – то вновь беспомощно заливался слезами, упиваясь обидой, обращённой на укрывших от него суровую правду Василия и Юлю.

А наутро явился долго вспоминаемый ночью старлей. «Папик» уже был на работе, домработница ещё не пришла, и Коле пришлось самому ковылять – открывать дверь. Увидев Василия, Коля вновь не удержал слёзы. Потом он что-то кричал, пытался бить не особенно сопротивлявшегося товарища. Уже днём, почти охрипнув от крика и не в силах больше плакать, он спросил:

– Как там мама?

– Тяжело, но Юля пытается, как может, смягчить потерю. Не злись на неё. Она по совету врачей не беспокоила тебя тогда. А теперь – не может решиться сказать правду. Да и закрутилась. Работа, суд, и каждую свободную минуту она проводит с твоей мамой.

– Прости, что я так, – внезапно смутился Коля.

На память пришло его вчерашнее поведение с Кириллом. И с «папиком». Но последний его не волновал, а вот друг ни в чём не был виноват.

– Да ничего, – с опозданием вздохнул старлей. – Я понимаю. Юля тоже подавлена сейчас. Ей очень плохо.

– Успела к Настёне привязаться, – печально предположил Коля.

– И это тоже. И смерть той женщины и судьи, а сегодня утром Ивана обнаружили с вскрытыми венами. В камере было пять человек, и никто ничего не видел. Чудеса.

Коля уставился на товарища. «Получается, все, кто был впутан в это дело – умерли. Даже ни в чём неповинная Настя. Не считая нас с Юлей, остались только Василий и Кирилл».

– Кстати, – Коля вспомнил о принесённой накануне Кириллом флешке.

– Всё это уже и мне известно, – просмотрев её содержимое, произнёс Василий.

– А с камер что-нибудь есть?

– Машины в основном тонированные, и кто внутри, не понятно. Пришлось пробивать по номерам. Семеро из регулярно посещающих клинику – её сотрудники. Остальные, как я понял – редкие посетители. Ещё несколько человек на велосипедах и пешком приходят. Кто такие, неизвестно, но скорее всего – работяги. Не особенно она востребована. Да и персонала как-то маловато.

– Я боюсь за мать и Юлю, за Кирилла… и за тебя, – признался Коля.

Его жутко раздражало бессилие.

– Обо мне не думай. Я за себя сам постою, и вот это, – он расстегнул верх форменной рубашки, показывая бронежилет, – поможет. Если повезёт.

– Я словно в жуткой сказке, – вздохнул Коля.

– Не родился ещё тот извращенец, что придумал бы такую «добрую» сказку, – невесело улыбнулся Василий. – Про вашего Кирилла я покопал. И вроде – чист, но как-то уж больно всё гладенько да сладенько у него выходит. Не бывает так. В общем, та ещё штучка. Не пропадёт, что бы ни случилось. Такие – не тонут. А вот за твою мать и Юлю я сам волнуюсь. Нет у меня возможности им охрану обеспечить.

– Уже четыре смерти. И всё сойдёт на тормозах?

– Увы, – пожал плечами старлей. – Кстати, дело об убийстве Гавриловой после смерти Ивана закрыли. По крайней мере, официально тебе ничего не грозит. Ах… даа, забыл! Михаила выпустили, штраф наложили, и всё.

– Хоть что-то хорошее.

– Ладно, поеду я. Ты, как выходить начнёшь – звони. Сюда лишний раз являться мне не с руки. Но будь осторожнее.

– Хорошо, – провожая гостя, согласился Коля.

День сменялся днём. Ни Кирилл, ни Юля, ни Василийне появлялись. Так, в грёзах о мести и в печали, прошла ещё неделя, прежде чем врачи освободили Колю от опостылевших повязок. «Папик» по-прежнему старался не попадаться на глаза строптивой «дочери». И кипящий энергией действия Коля решился сам пойти навстречу:

– Па! Ты прости… я тогда…

– Не извиняйся, милая, – облегчённо вздохнул мужчина. – Но если он тебя обидит, только дай знать!

– Уже всё хорошо. Кстати, а где ключи от моей машины?

– Решила куда-то съездить?

– На озеро хочу, – взглянув на солнечный денёк за окном, на ходу придумал Коля. Погода – супер, а я на неё только через окно и смотрю. Так и лето пройдёт.

– Развейся, – протягивая «дочери» ключи и банковскую карту, пожелал «любящий папаша». – Карта новая, код – число и месяц твоего рождения.

– Спасибо, – уже исчезая в комнате, выкрикнул Коля.

Ощущая в руках долгожданные ключи к свободе, было сложно не кинуться к выходу из квартиры в ту же секунду. Но Коля всё же выждал с полчасика. Одел довольно легкомысленный сарафанчик, шляпку, солнечные очки, прихватил с собой пляжную сумку и, обуреваемый жаждой действия, выскочил из квартиры.

Сначала он проехал до станции метро Озерки, планируя оттуда попытаться вспомнить дорогу, и тут ему нежданно улыбнулась удача: вырулив на стоянку, притормозил знакомый автобус, из недр которого, беззаботно щебеча, выпорхнула стайка девушек, за ними следовали трое весьма довольных жизнью парней. Коля не без труда подавил в себе желание остановить молодых людей и развеять их наивные грёзы. Но он понимал, что ему не поверят, а если и прислушаются, то он спасёт только эту небольшую кучку. Ему хотелось большего. Вынужденное долгое бездействие и количество ребят, принесённых в жертву зажравшимся богатеям, камнем висели на душе. Проехав чуть дальше, Коля запарковался, ожидая, когда же автобус тронется в обратный путь. Однако ждать ему пришлось долго. Час за часом он смотрел на неспешно прогуливающегося вдоль павильончиков водителя. Затем тот направился к «Макдональдсу», и почувствовавший голод сыщик последовал за ним. Взяв гамбургер, картошку фри и пепси, Коля примостился за свободным столиком возле окна неподалёку от выхода и, стараясь не привлекать внимания, продолжил следить. В том же духе прошёл весь день, и лишь в начале одиннадцатого вечера к автобусу начали подтягиваться возвращающиеся с прогулок гости «пансионата».

Пассажиры заняли свои места, и автобус наконец-то тронулся в путь. Стараясь не привлекать внимания, Коля держался подальше. Вот впереди наконец-то зажглись стоп – огни, и «объект» свернул с трассы. Немного притормозив, юный «сыщик» выключил не сильно актуальные в белые ночи фары и нырнул на просёлочную дорогу. Автобус уже успел скрыться между деревьев. Прибавлять газу и догонять Коля побоялся, решив, что и так нашёл уже верное направление. Вскоре ему встретилась развилка. Выйдя из машины, он осмотрел дорогу. В обоих направлениях она была хорошо накатана, но в одном относительно недавно оставило чёткий, нигде не поврежденный след какое-то гусеничное транспортное средство. Свернув на другую дорогу, Коля поехал дальше. Мимо мелькали знакомые за время нескольких поездок поля, лесочки, луга и рощицы. Потянулся густой сосновый лес, который сменили мрачные, нависающие над самой дорогой ели. Заметив мелькнувший вдали свет стопаков, Коля притормозил и заглушил машину. Оттуда, где растворился в листве автобус, едва различимо доносились звуки музыки и голоса.

– Очередной сабантуй для идиотов, – прикуривая, проворчал он.

Загнав машину под укрытие еловых лап, Коля тихонько вышел и, стараясь не шуметь, начал пробираться вперёд, сквозь придорожные заросли норовящего выколоть глаза молодого ельника. Вскоре в просвете между ветвей стали видны знакомые ворота.

Убедившись в том, что нашёл именно то, что искал, Коля вернулся в машину. И сохранил в навигаторе точку. После чего вернулся к трассе и довольно долго старательно искал какие-нибудь отличительные ориентиры, однако место оказалось абсолютно непримечательно, метрах в трёхстах впереди нашелся километровый столб. Для подстраховки вновь пришлось сохранить координаты. Вернулся в город Коля глубокой ночью, жутко уставший, голодный, но настолько довольный собой, что даже боль от потери сестры приглушилась.

Проснулся он на удивление умиротворённый далеко за полдень. И сразу же договорился с Василием о встрече. К оговоренному времени Коля сидел в небольшом уютном кафе.