Текст книги "Потерянная реликвия (СИ)"

Автор книги: Мариани Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

  Вдалеке по главной дороге приближалась машина. Они оба смотрели, как он приблизился ко входу в зону для пикника, затем прошел мимо и скрылся из виду.

  «Я знаю, что они будут», – сказал Дарси. 'И ты тоже. Слишком поздно возвращаться ».

  «Возможно, ты прав, – сказал он.

  «Мы вместе, Бен, выбираем мы это или нет». Лицо Дарси немного расслабилось. «Кроме того, я тебе нужен больше, чем ты думаешь».

  Он улыбнулся. 'Действительно? Ты мне нужен?'

  – Ради всего святого, посмотрите на себя. В таком виде три километра не пройдешь. У тебя даже нет обуви ».

  Бен взглянул на себя. Синий комбинезон был испачкан грязью и разорван там, где он боролся с русскими. После одного попадания пули Дарси оставил заметные пятна крови на его груди и плече. Его носки изношены из-за того, что раньше он бежал по грубому бетонному двору, и трава колола его ноги сквозь дыры.

  «Думаешь, ты найдешь мне что-нибудь, чтобы меня не поймали?» он сказал.

  – Сказал человек, которого раскритиковали за драку в баре. Я буду управлять. Так это да?

  'Все в порядке. Но мы делаем это по-своему. И вы должны называть меня сэр.

  Она ухмыльнулась. «Иди на хуй себя».

  «Что ж, может быть, эта часть подлежит обсуждению». Бен взял винтовку Бунзи G36, сунул ее обратно в дорожную сумку, застегнул сумку и закинул в фургон. 'У тебя есть деньги?'

  «Немного, – признала она.

  «Где ты взял машину?»

  'Украл.'

  «У меня есть немного денег», – сказал он. «Он в моей сумке, в шкафчике».

  'В аэропорту. Я знаю. Я смотрел, как ты его туда положил. Тогда вперед.' Дарси забрался на место водителя. «Тебе лучше ехать сзади».

  «Потом нам придется бросить эту штуку», – сказал он, забираясь рядом с чемоданом и захлопывая за собой заднюю дверь. «Мы можем сесть на поезд до Монако».

  Дарси повернул зажигание. «Смокинги, столы для рулетки, суперяхты. Это было не совсем то, что я имел в виду ».

  «Я тоже», – сказал Бен. «Не совсем в моем стиле. Я подумывал навестить там старушку ».

  «Видишь ли, это гораздо больше похоже на это. Старушка.'

  «Ее зовут Мими Ренци», – сказал Бен. «И я почти уверен, что ей есть что рассказать нам».

  Глава шестьдесят шестая

  Бен ждал, спрятавшись в задней части фургона и нетерпеливо вылезая из тюремного комбинезона, в то время как Дарси обходил уличный рынок на одной из многочисленных маленьких площадей Рима. Через четверть часа она вернулась с парой белых кроссовок, джинсами и футболкой, а также с самыми большими солнцезащитными очками, которые она смогла найти, и дешевой дизайнерской версией военной фуражки. пустынный камуфляж. Бен протянул футболку. Его блестящий логотип гласил: «Да, детка!».

  «Это последний раз, когда я отправляю тебя за покупками», – сказал он. «Я буду выглядеть идиотом в таких вещах».

  Она указала на толпы туристов, толпящихся вокруг площади. «Вы хотите сливаться, не так ли? А теперь поторопись и переоденься. Я не буду смотреть.

  Она только два раза взглянула, когда он снял тюремный комбинезон и начал натягивать одежду, которую она ему достала. «Кто эта Мими Ренци?» спросила она.

  «Бывшая горничная и давняя подруга художницы Габриэллы Джордани», – сказал Бен. «Прежде чем все это случилось с Тассони, она пыталась связаться со мной. Сказал, что ей нужно сказать мне кое-что важное. Я не знаю что, и тогда мне было все равно, но теперь я хочу узнать ».

  Дарси нахмурился. 'И это актуально, потому что. . .? '

  Когда Бен закончил одеваться и зашнуровал кроссовки, он быстро перебрал все, что знал о подделке Гойи. «Могу поспорить, что настоящей художницей была сама Габриэлла Джордани. Когда она была молодой графиней, ей приходилось рисовать тайно, потому что ее муж не позволял этого. Я думаю, она подделала „Кающегося грешника“ – может, ради денег, а может, просто ради этого. Гордость за ее умение или что-то в этом роде. Я не знаю. Дело в том, что Шиков послал сына украсть его, хотя знал, что это подделка. Его человек Гурко сказал мне об этом до того, как вы сорвали вечеринку.

  «Зачем ему это делать?

  «Только одна возможная причина», – сказал Бен, заправляя браунинг за пояс своих новых джинсов. – Что-то есть в этом эскизе. Что-то, что выходит за рамки любой присущей ему ценности, даже если бы оно было подлинным. Когда я разговаривал с Пьетро де Крещенцо в Саламанке, он не мог придумать никаких идей. Но у меня такое чувство, что Мими знает. И я чувствую, что это поможет нам добраться до Шикова ». Он прижал гибкий край усталой шляпы к лицу и забрался на переднее пассажирское сиденье.

  «Очень мило», – сказал Дарси, поглядывая на него с головы до ног. «Определенное улучшение. Хотя должен сказать, этот комбинезон действительно подчеркивал цвет твоих глаз ».

  «Пожалуйста, – сказал Бен и надел на них солнцезащитные очки.

  Они вышли из Рима на юг до Фьюмичино без армии карабинеров, идущей за ними. Оставив «Форд» на дальнем конце автостоянки, они слились с толпой, устремившейся внутрь здания аэропорта. Газетный киоск в вестибюле кричал от последних сообщений о драматической перестрелке на улицах Рима и исчезновении убийцы Урбано Тассони, когда его вооруженная банда вытащила его из-под стражи.

  – Вы просто не можете оставаться в стороне от новостей, правда? – сказал Дарси. Бен не ответил. Камеры видеонаблюдения наблюдали за ними со всех сторон, и казалось, будто каждый из них смотрел прямо на них, когда они пересекали оживленный вестибюль. Бен старался не беспокоиться о них и вместо этого беспокоился, что какой-нибудь находчивый коп, перебирающий его вещи после ареста, мог понять, для чего нужен маленький ключик с надписью «187». В справочном бюро он наилучшим образом представил несчастного британского туриста, который потерял бумажник с ключом от камеры хранения багажа. Дарси передал штраф в десять евро, дежурный пошел за дубликатом ключа, и Бена внезапно стало на одну вещь меньше, чем беспокоиться. Через пять минут он уже перекинул через плечо свою старую зеленую холщовую сумку, в которой все еще были бумажник и наличные, и они направились обратно к машине.

  Спустя сорок семь минут после этого, незадолго до полудня, они в последний раз припарковали украденный «Форд» возле вокзала Термини, главного железнодорожного вокзала Рима. Нервно пробираясь сквозь толпу под бдительным оком вооруженной полиции, Бен купил билеты, и они сели на экспресс Trenitalia, направлявшийся в Милан и пересекавший поезд Ривьеры в Монако.

  «Первый класс», – заметил Дарси, когда они заняли свои места напротив окна. – Вы бы не пытались произвести на меня впечатление, Бен Хоуп?

  Бен бросил свою зеленую сумку на сиденье рядом со своим и сунул дорожную сумку под стол. «Не обольщайся. Первый тише. Я бы предпочел держаться подальше от толпы прямо сейчас ».

  Через несколько минут поезд отъехал. Никто больше не садился в их экипаж. Бен откинулся на спинку сиденья, смотрел, как мелькают окраины Рима через окно, и закрыл глаза, когда грохот дорожек превратился в тот же устойчивый гипнотический ритм, который он находил расслабляющим с детства. Его мысли плыли какое-то время.

  Затем какое-то инстинктивное чутье заставило его внезапно открыть глаза и он увидел, что Дарси смотрит на него через стол.

  «Я думала, ты спишь», – сказала она.

  «Я не могу спать с тобой, глядя на меня. Я чувствую это.'

  «Я думала о тебе и Бунзи, – сказала она. „Он следил за новостями и очень беспокоился о тебе. Если бы я не угрожал ему всевозможными ужасными последствиями, он был бы здесь, как вспышка, чтобы побыть с вами лично. Она сделала паузу и добавила: «Знаешь, он любит тебя, как сына“.

  Бен поморщился. «Сначала ты меня беспокоишь, потом ты меня ставишь в неловкое положение. Это будет большое путешествие ».

  – Судя по всему, давно потерянный сын, – продолжил Дарси. – Похоже, ты не особо общаешься со своими старыми друзьями. Вы немного катящийся камень, правда, майор Хоуп?

  «Я же сказал, не называйте меня майором Хоуп», – сказал Бен. «Он древняя история. Я просто Бен, хорошо?

  «Расскажите мне о докторе Марселе».

  – Что вы знаете о Брук? – сказал Бен. Он почувствовал, как его лицо покраснело, когда он это сказал.

  «Джефф Деккер сказал мне, что вы ехали в Лондон, чтобы увидеть свою девушку. Brooke это ваша подруга, не так ли?

  Бен смотрел в окно.

  «Она очень привлекательна, – сказал Дарси. „Я видела ее фото на вашем сайте. Мне нравится этот прерафаэлитский образ с вьющимися рыжими волосами “.

  – Он каштановый, – пробормотал Бен, не глядя на нее. – Почему она не ждала вас в Лондоне? – спросила Дарси.

  Он впился в нее взглядом. «Господи, ты как питбуль с этими вопросами».

  – Мне просто казалось, что если бы она знала, что вы едете к ней, она бы осталась на месте. Кажется, она куда-то уехала ».

  «Португалия», – сказал Бен. Когда это вышло, он услышал в своем голосе вздох и пожалел, что не молчал.

  – Вы же не хотите о ней говорить? Оголенный нерв?'

  «Это очень проницательно с вашей стороны. Так что да, я был бы признателен, если бы вы либо сменили тему, либо заткнулись ».

  Дарси улыбнулся. 'Ах. Думаю, теперь я понял ».

  Он пристально посмотрел на нее. 'Получите то, что?'

  «Ответ на вопрос, который я задавал себе с тех пор, как узнал, что тебя арестовали. Как парень, достаточно хороший, чтобы дважды сбежать от меня, мог оказаться достаточно глупым, чтобы попасться за пьяную драку в каком-нибудь баре ».

  – Это так необычно для людей убегать от вас?

  «Никогда раньше не случалось», – сказала она. «Как будто попало мне под кожу».

  – Так каков ваш экспертный анализ, коммандер Кейн? – рявкнул Бен.

  «Вы и она встретились в Португалии. Что случилось между вами? Любовные ссоры? Вот почему ты так напился. Следующее – драки с местными парнями ».

  Бен отвернулся. Он смотрел на ферму, которая катилась вдалеке. Поля и сады казались мирными. Он внезапно почувствовал сильное желание оказаться там, прогуливаясь по длинной, колышущейся траве под поздним летним солнцем.

  «Мне очень жаль», – сказал Дарси, заметив выражение его лица. «Я не хотел тебя расстраивать».

  «Ей там есть место», – тихо сказал Бен после долгой паузы. «Изолированный, тихий. Где-то затаиться, спрятаться. Я не знал, что она там будет ».

  Дарси внимательно наблюдала за ним, читая его мысли. «Она была не одна, не так ли? Вот о чем все это ».

  Бен нахмурился. «Можем мы прекратить говорить об этом сейчас, пожалуйста?» Он запрокинул голову и закрыл глаза.

  Поезд грохотал. Дарси сидела и смотрела, как тело Бена медленно и поэтапно расслабляется, как если бы ему было трудно поддаться сну. Через некоторое время он был совершенно неподвижен, медленно дышал, его голова прижалась к узорчатой ​​ткани сиденья, мягко катясь вместе с движением поезда. Она изучала его лицо, слабые морщинки вокруг глаз, то, как его густые светлые волосы ниспадали ему на лоб. Он спал безмятежно, и ей почти захотелось протянуть к нему руку и погладить его по щеке.

  – Дарси, Дарси, – пробормотала она себе под нос. Она посмотрела на часы. До Милана оставался еще час. Она встала со своего места и прошла вдоль поезда, чтобы размять ноги и принести кофе из вагона-буфета. Ни один вагон не был забит. На обратном пути она заметила брошенную на пустом сиденье газету. Она заметила, что это британская газета – копия « Дейли телеграф» того дня . Она подняла его.

  Бен все еще крепко спал, когда Дарси вернулась на свое место. Она отпила кофе и разложила газету на столе. `` Убийца Тассони все еще на свободе '' теперь становился старой новостью в британских СМИ, поскольку они стремились отвлечь внимание своих читателей на разразившийся скандал с участием какого-то стареющего бывшего поп-идола, которого поймали якобы за ухаживанием за двенадцатилетними девочками. для секса через интернет. Дарси перевернула страницу.

  И остановилась, глядя на фотографию молодого человека, улыбающегося ей со страницы.

  Это был Джейми Листер. Заголовок гласил: «Государственный служащий убит во время перестрелки в Париже». Сердцебиение Дарси ускорилось, когда она погрузилась в текст. «Вчера французская полиция начала официальное расследование после гибели 29-летнего молодого британского государственного служащего Джеймса Листера в результате жестокого нападения в Париже в начале этой недели. . . '

  – Младший государственный служащий, – пробормотала она. Она продолжала читать.

  '. . . предположение, что убийство г-на Листера могло быть ошибочным установлением личности. . . '

  – Ага, – сказала она. 'Верно.'

  '. . . Тело пассажира мужского пола до сих пор не опознано. Полиция также ищет женщину, которую видели выходящей из машины во время инцидента. Официальный представитель министерства юстиции Франции Филипп Ру призывает представителей общественности сообщить об этом. . . '

  Дарси подумала о Паоло Буитони, и ее горло сжалось. Она перевела взгляд на соседнюю статью с заголовком «Теннисный клуб оплакивает потерю».

  «Мы все здесь опустошены этой трагической новостью, – сказал Эдвард Харрингтон, секретарь престижного лондонского клуба Queen's Club, членом которого Джеймс Листер был четыре года. „Джейми был больше, чем просто популярным участником и талантливым теннисистом. Я считал его близким другом. По нему будет очень не хватать “.

  Дарси оторвался от бумаги. – Борг, – пробормотала она.

  Он выбрал имя не случайно. Бедный Джейми.

  Брови Дарси нахмурились, когда ее разум стал перегружен. Затем ее осенило второе осознание. «Королевы», – сказала она вслух.

  'Какие?' – сказал Бен, просыпаясь.

  «Монета», – сказала она ему. «Голова королевы на монете».

  'О чем ты говоришь?'

  'В машине. В Париже. Он говорил не о деньгах. Он пытался назвать мне название своего теннисного клуба ».

  Бен выглядел смущенным. Она проигнорировала его, закусила губу и напряженно размышляла. Почему? Почему?

  Пока она ломала голову, она обнаружила, что смотрит на зеленую армейскую сумку Бена на сиденье рядом с ним.

  «Боже мой, – сказала она. 'Вот и все. Шкафчик. У каждого шкафчика есть номер, верно?

  Бен начал догонять. Он перевернул газету и быстро просмотрел текст. Листер. Парень из МИ-6.

  «Незадолго до смерти он пытался назвать мне номер. На пальцах вот так. Число, которое можно набрать на одной руке ». Дарси изо всех сил пыталась вспомнить, визуализируя сцену в своей голове. «Один-пять-три, – сказала она. 'Я в этом уверен.'

  Бен толкнул газету через стол. «Этот человек умирал, – сказал он. „Его мозг отключался, нейроны беспорядочно срабатывали повсюду. Я видел, как люди делали странные вещи в эти последние моменты. Их не всегда можно принимать за чистую монету “.

  Дарси категорически покачала головой. «Это был не просто мозговой штурм, какой-то нервный срыв. Он посмотрел прямо на меня. Он пытался общаться, и у него была особая причина ».

  'По какой причине?'

  «Думаю, Джейми Листер хотел, чтобы я посмотрела то, что находится в шкафчике 153 в Королевском клубе в Западном Кенсингтоне», – сказала она. «И я знаю кого-то, кто может помочь нам в этом».

  Глава шестьдесят седьмая

  Приехав в Милан, они купили мобильный телефон с предоплатой в киоске на переполненном вокзале. Дарси начала набирать номер по памяти.

  «Тебе лучше доверять этому парню», – сказал Бен. Его плечо болело, и он чувствовал себя раздражительным. Он поставил сумку у своих ног.

  «Я бы доверила свою жизнь Мику Уокеру», – возразила она.

  «Это очень трогательно. Но не со мной, – предупредил ее Бен. „Не говори ему, где мы и куда идем“.

  Он несчастно парил на заднем плане, когда контакт Дарси ответил на звонок. Она говорила быстро и четко. Судя по тому, как Уокер перебивал ее вопросами, Бену показалось, что он был обеспокоен.

  «Я в порядке, – заверила его Дарси. «Все под контролем. Но мне нужна услуга, Мик. Она быстро рассмотрела детали.

  Взяв дорожную сумку, Бен отошел на несколько шагов и прислонился к ближайшей ограде, где он все еще мог слышать зов Дарси сквозь гулкий шум станции. Судя по доске объявлений о прибытии и отправлении, их поезд до Монако опоздал по расписанию и должен прибыть на станцию ​​в любую минуту. «Сейчас было бы неплохо выкурить сигарету», – подумал он. Он скучал по своей старой зажигалке Zippo. Однажды он получил пулю, спасая ему жизнь. Теперь, вероятно, он был похоронен в ящике на складе итальянской тюремной службы.

  Дарси закончила разговор и выглядела довольной, присоединившись к Бену у перил. 'Сортировано. Он это сделает ».

  «Есть все шансы, что они уже открыли шкафчик, чтобы передать вещи Листера его ближайшим родственникам», – сказал Бен. «Это может быть пустой тратой времени».

  «Мик знает, что ему нужно действовать быстро», – сказала она.

  «Даже если он все еще там, вы думаете, что этот ваш Мик может просто зайти туда и попросить их открыть личный шкафчик участника?» Он покачал головой.

  «Идентификатор SOCA может открыть множество дверей, – сказал Дарси.

  «Я не вижу в этом смысла. Вы привлекаете этого парня, и для чего именно? Вы рискуете скомпрометировать нас зря ».

  «У меня есть предчувствие», – настаивала она, переводя взгляд между обидой и возмущением. «Я всегда доверяю своим чувствам к вещам». Она остановилась. – Вы обижаетесь на меня, не так ли?

  «Не так давно вы пытались засунуть меня в тюремную камеру. Может, я еще не совсем закончил.

  «Я говорю не об этом. Тебе не нравится, что я придумываю идеи ».

  «У меня нет проблем с полезными идеями», – сказал он.

  'Ты знаешь о чем я думаю? Ты слишком привык работать самостоятельно, Бен Хоуп. Упрямый, ворчливый, непослушный ».

  «Я могу быть командным игроком», – сказал Бен. «Но мне нравится знать, кто еще на моей стороне. Если бы я знал, что ты собираешься брать на борт всех Томов, Диков и Гарри, я бы не позволил тебе так легко присоединиться ко мне ».

  Она смотрела на него, положив руки на бедра. « Идите вместе? Может, ты предпочел бы это в Риме, когда этот парень Гурко пробивает тебе дыры ».

  «Забудь об этом», – сказал Бен, поднимая сумку. «Нам нужно успеть на поезд».

  Было около шести часов пополудни, когда они сошли на платформу вокзала Монако. Бен был уверен, что Мими Ренци не займет много времени в поисках Мими Ренци, второй по величине страны в мире после Ватикана, с ее 30-тысячным населением, втиснувшимся всего в два квадратных километра высокооплачиваемого рая на Ривьере. Через пять минут он и Дарси схватили столик в дальнем конце кибер-кафе возле железнодорожного вокзала, заплатили непомерную сумму за две крошечные чашки эспрессо, и он начал поиски.

  Как он и предполагал, это не заняло у него много времени. В онлайн-справочнике местных предприятий она была указана как управляющий директор компании по недвижимости Immobilier Renzi. Быстрая проверка веб-сайта компании подтвердила, что синьора Ренци управляла фирмой с момента ее основания в семидесятых годах, управляя операциями на своей вилле в районе Ле-Ревуар. Immobilier Renzi, казалось, за годы превратился в небольшую империю с ветвями по всей Ривьере, обслуживающими богатых и знаменитых. Даже Бен не мог не узнать имена некоторых кинозвезд в списке ее клиентов.

  `` Теперь мы узнаем, стоило ли идти весь этот путь '', – сказал Дарси никому в частности, когда их такси поднялось по крутой скальной дороге к самой высокой точке крошечного города, мимо зеленых садов и сверкающих белых домов с видом на Скала Монако и просторы Средиземного моря. «Если эта бидди, которую мы собираемся увидеть, была спутницей Габриэллы Джордани, когда она была графиней, ей должно быть миллион лет».

  Бен держал рот на замке. Он не был склонен спорить с ней – отчасти из-за ледяной дистанции, которая возникла между ними после Милана, а отчасти из-за того, что сомнения Дарси лишь перекликались с его собственными. Беспокойство о том, что Мими Ренци может им нечего сказать, росло в его голове с каждой милей. К тому же, с тех пор, как она пыталась установить с ним контакт, произошло много всего. Теперь он был убийцей Тассони, и отчаявшиеся преступники на свободе не могли просто бродить по домам респектабельных пожилых людей и ждать чая с печеньем.

  Вилла Ренци стояла высоко на скале над гаванью Монако, вдали от дороги. Он был примерно в четыре раза больше уютной квартирки Пьетро де Крещенцо в Риме. Белые каменные балюстрады и колонны блестели на падающем солнце, а пальмы шептались на раннем вечернем ветру. Когда они подошли к дому, длинношерстный пекинес яростно залаял на них из закрытого декоративного сада. Перед виллой был припаркован черный лимузин с дымчатыми окнами. Очевидно, кто-то был дома. Бен отложил сумку и постучал в дверь.

  Ответившей женщине было не больше шестидесяти. У нее были светлые волосы, слишком много косметики и хорошо сшитая куртка с двумя ручками, торчащими из нагрудного кармана. Бен на мгновение уставился на нее. – Синьора Ренци?

  Женщина покачала головой и коротко по-французски сообщила им, что ее тетя недоступна. «Я мадам Дюпон».

  «Мы здесь по поводу собственности, – сказал Бен. „Синьора Ренци ждет нас“.

  – У вас назначена встреча? Женщина бросила на него презрительный взгляд сверху вниз – от гибкой шляпы до белых кроссовок. Очевидно, потенциальные клиенты обычно не появлялись в футболках с надписью «Да, детка!». Нет, если только они не приехали на «роллсах» с шофером.

  Бен вынул бумажник, вытащил изнутри старую квитанцию, вытащил одну из ручек из кармана женщины, прежде чем она успела отреагировать. Он что-то нацарапал на обратной стороне квитанции, сложил и протянул ей.

  «Мадам Дюпон, меня зовут Дон Джарретт». Он указал на Дарси. «У нас с миссис Джарретт важные дела с синьорой Ренци. Частный бизнес, – с акцентом добавил он. «Пожалуйста, передайте ей эту записку. Мы подождем здесь.

  Женщина на мгновение ледяным взглядом смотрела на него, затем снова исчезла внутри виллы.

  'Что ты написал?' Дарси спросила его, когда она ушла.

  «Я написал:„ L'eroe della galleria здесь “ . Если он не мог избавиться от нее, то с таким же успехом мог бы ею воспользоваться.

  Дарси нахмурился. «Кто, черт возьми, такой Дон Джарретт?»

  «Он отрицает Холокост и живет в Брюгге, – сказал Бен. «О, и я миссис Джарретт. Огромное спасибо.'

  Прошло несколько минут. Дарси ходила взад и вперед за пределами виллы, сбивая гравий с брусчатки. Бен начал думать, что им придется найти другой путь, когда угрюмая француженка внезапно вернулась и неохотно пригласила их внутрь. Они последовали за ней по бесконечным коридорам с мраморным полом, поднялись по короткой лестнице и затем вышли через двойные двери, ведущие на широкий балкон. Повсюду рассыпались цветы из горшков. За элегантными коваными перилами низкое солнце заливало море золотым светом.

  На плетеном троне с высокой спинкой сидела самая древняя женщина, которую Бен когда-либо видел. Она была миниатюрной, одетой в простое черное платье и туфли с пряжками, которые едва доходили до плит. У нее были тонкие белые волосы, зачесанные назад под платок. В сморщенной руке она держала веер, которым медленно размахивала, чтобы остыть. Другой сжимал нитку четок. К подлокотнику плетеного сиденья была подперта трость. Тело старухи было иссохшим и хрупким, как будто каждый орган был на грани неминуемого отключения – но за массой морщин ее острые голубые глаза светились настороженностью и силой воли. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы сказать Бену, что эта женщина выжила.

  На коленях Мими Ренци лежала нацарапанная записка Бена. Когда француженка угрюмо представила их как месье и мадам Джаррет, а затем ушла, взгляд старухи не отрывался от его.

  Бен снял темные очки и шляпу. «Пожалуйста, не беспокойтесь, синьора Ренци», – сказал он по-итальянски.

  «Я говорю по-английски, мистер Хоуп, – ответила старуха. Ее голос был на удивление сильным. – И я не думаю, что вы пришли сюда, чтобы убить меня. Садитесь, пожалуйста.' Она указала на пару режиссерских стульев.

  «Я никого не убивал, – сказал Бен.

  «Я не думала, что ты был», – ответила Мими Ренци. «Темная Медуза всегда была окружена смертью и болью».

  «Темная Медуза?»

  «Она – причина, по которой я хотел поговорить с вами, мистер Хоуп». Мими поставила веер на белый чугунный стол рядом с собой, взяла крошечный золотой колокольчик и позвонила им. Почти сразу же прибежала горничная.

  «Элиза, мои посетители хотят пить. Не могли бы вы принести немного напитков? Элиза кивнула и поспешила прочь.

  «Это Дарси Кейн, – сказал Бен. „Она друг“.

  Дарси взглянула на него, немного удивившись.

  Мими улыбнулась. « Enchantée. Повернувшись к Бену, она сказала: „Я так рада видеть вас, мистер Хоуп. Я волновался, что мое сообщение не дошло до вас “.

  «Меня немного подстерегли», – сказал Бен, усаживаясь с сумкой между ног, прекрасно осознавая небольшой военный арсенал, который он принес в дом этой маленькой старушке. «Но теперь я здесь».

  – Можете ли вы уделить старухе несколько минут своего времени?

  «Я никуда не пойду, – сказал Бен.

  Мими Ренци выглядела довольной. 'Хороший. Потому что у меня есть история, которую я могу вам рассказать ».

  Глава шестьдесят восьмая

  «Я родилась в 1912 году, Симонетта Ренци, – начала старуха. «Очень давно. Мне уже сотый год, но Бог благословил меня ясной памятью. Хотя иногда, – мрачно добавила она, – я бы хотела, чтобы он этого не делал.

  Она указала на нее. «Я не всегда так жил. Мои родители были крестьянскими рабочими на ферме, оба были неграмотными, и не покидали своей деревни до самой смерти. У меня было шесть братьев. Теперь все пропало ». Она замолчала, словно вспоминая каждого из них по очереди. «Возможно, потому что я была самой младшей и единственной девушкой, я с самого начала знала, что тяготы работы на земле – это не та жизнь, которую я хотел. В юном возрасте я научился читать и писать, умел красиво шить и вышивать. Мне было почти двенадцать, когда стало известно, что местный аристократ ищет горничную для своей новой невесты ».

  «Граф Родинго де Крещенцо». – сказал Бен.

  Мими кивнула. «Я был очень зрелым для своего возраста. Прикинувшись четырнадцатилетним, я представился старшим слугам графа и как-то сумел убедить их в том, что я годен на эту должность. Так я впервые познакомился с Габриэллой, а затем с молодожёной графиней де Крещенцо. Мы быстро подружились. Именно она первая назвала меня „Мими“, в честь героини швеи из оперы Пуччини „Богема“. Это прозвище осталось у меня на всю жизнь ». Старуха снова остановилась, когда Элиза вернулась с напитками. Горничная поставила на стол у локтя Мими газировку Campari, а бокал для Бена и Дарси – матовую бутылку белого вина и кувшин с лимонной водой со льдом. Когда она ушла, Мими продолжила свой рассказ.

  «Во многом биография Габриэллы отражала мое собственное. Она родилась Габриэлла Джордани в 1908 году в бедной миланской семье, принадлежащей к верхнему среднему классу. К семнадцати годам ее отец растратил большую часть своего унаследованного состояния. Все, что ему оставалось продать, – это его прекрасная дочь. Чтобы спасти свою семью от бедности, она согласилась выйти замуж за графа де Крещенцо, на двадцать пять лет старше ее, и неохотно переехала жить в его поместье. Я очень хорошо помню дом. Это был настоящий дворец, настолько большой, что многие его части никогда не использовались. И он был старым, таким старым, что некоторые комнаты и коридоры даже были забыты. Габриэлла стала блуждать одна, исследуя. Однажды она наткнулась на потайной проход, ведущий в секретную комнату, которая не использовалась много лет. После того, как она очень осторожно спросила слуг, она поняла, что никто даже не знал, что это было.

  «Это стало ее убежищем. Видите ли, она была такой несчастной. Ее муж был жестоким, слабым человеком, который жил в тени своей властной матери и вымещал свое разочарование на своей бедной жене. Он сделал все, что мог, чтобы подорвать ее уверенность. Он приказал своему слуге Уго, ужасному зверю из человека, которого мы все боялись, шпионить за ней; А тем временем он и его мать регулярно просматривали ее личные вещи, так что у нее не было уединения. Только ее секретный дневник, ключ от которого она носила на цепочке на шее, остался в безопасности от их любопытных глаз. И только я остался ее другом. Мы с ней провели много часов вместе, делились историями и мечтали о времени, когда наша жизнь изменилась бы ».

  Старуха вздохнула и на мгновение замолчала, глубоко задумавшись. Бену было интересно, каково было выражение ее глаз. Сожалею, конечно. Вины, возможно, тоже.

  «Единственным утешением в жизни Габриэллы в то время была ее любовь к искусству», – продолжила Мими. Но опять же граф положил этому конец. Когда Габриэлла решила подать заявление в художественную академию для формального обучения, ей отказали. Правление заявило ей, что у нее нет таланта. Никакого взгляда ни на форму, ни на композицию, и без возможного будущего как художника ».

  – Арсеголы, – пробормотал Дарси, потянувшись за вином. Бен бросил на нее взгляд.

  Мими продолжила. «Она была подозрительной, потому что знала , что у нее есть талант. Она стала еще более подозрительной, когда обнаружила, что старший директор академии, который самым решительным образом отверг ее и призвал своих коллег сделать то же самое, был близким знакомым ее мужа. Тогда Габриэлла поняла, что Родинго сговорился против нее, чтобы уничтожить любой шанс, который у нее был. И только через три месяца, когда он объявил, что устраивает большой обед, и она увидела то же имя академика искусств в списке гостей, она увидела возможность отомстить. За несколько недель до вечеринки она посвятила себя воссозданию менее известной работы одного из своих самых любимых художников. Думаю, вы знаете, о какой работе я говорю, мистер Хоуп?

  Догадаться было несложно. «Кающийся грешник» Гойи, – сказал Бен. «Уголь на мелованной бумаге».

  «Верно», – сказала Мими.

  'Что это была за идея?' – спросила Дарси, потягивая вино. Бен видел, что она втягивается в историю.

  «Идея заключалась в том, чтобы разоблачить так называемого искусствоведа, который ее унизил. Когда работа была закончена, я помог ей оформить ее, как она меня учила. Затем, за час до начала обеда, когда граф был слишком занят, чтобы это заметить, Габриэлла попросила меня повесить ее набросок на стене столовой, чтобы он был на виду у уважаемого эксперта ». Лицо Мими расплылось в улыбке. «И план сработал так прекрасно. Когда директор академии занял свое место за столом, он внезапно вскочил и испустил восторженный рев. „Боже мой, Де Крещенцо, ты никогда не говорил мне, что у тебя есть Гойя!“ Прежде чем Родинго смог заговорить, директор академии бросился внимательно изучить набросок. „Великолепно“, – восклицал он снова и снова. Я смотрел через замочную скважину. Я видел торжество на лице Габриэллы ».