Текст книги "Ловушка для мужчины"
Автор книги: Мари Кордоньер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Мари Кордонье
Ловушка для мужчины
1
– Неужели это возможно? – На узком лице Шарлотты Виндхэм появилась улыбка. – Ведь этой особе уже восемьдесят лет, а она все еще флиртует со всеми, кто может быть причислен к мужскому полу!
Ее сестра-близнец Эстер повернулась в указанном направлении. Но в то время как улыбка Шарлотты выражала скорее удивление и удовольствие, на Эстер, казалось, зрелище произвело неприятное впечатление.
– Я очень люблю бабушку, но она действительно не ведет себя как настоящая дама, – такой легкой критикой ограничилась Эстер.
Шарлотта закатила глаза.
– Не каждый может быть столь совершенен, как ты, сестричка. Темпераменты также распределены по-разному. И хотя уже прошло более тридцати пяти лет, с тех пор как бабушка снялась в своем последнем фильме, она все еще кинодива! Погляди только, как она обольщает старого доктора Странски. Нам еще нужно кое-чему у нее поучиться.
Эстер Виндхэм поправила бант своей нежно-зеленой шифоновой блузки, которая прекрасно подходила к зеленым брюкам из шелка. Босоножки на головокружительно высоких каблуках возвышали ее над сестрой, которая также выглядела очень изящно, но казалась ниже ее ростом. Высоко поднятые белокурые волосы, которые классически открывали лицо, также делали ее более крупной. Очень выразительные зелено-голубые глаза были умело подведены, а пухлые губы блестели, как красный лак. Совершенство – вот точное обозначение ее элегантной внешности. «Такая же совершенная, как кукла Барби», – подумала Шарлотта, но не сказала этого.
– Я не собираюсь знакомиться с мужчинами таким образом, Шарлотта. И надеюсь, что тебе это тоже не нужно.
Эстер, единственная, упорно называла Шарлотту полным именем, данным ей при крещении, и отвергала все милые, но фамильярные сокращения. Шарлотта скорчила гримасу.
– Перестань, Эстер. Если ты садишься на своего любимого конька, то становишься просто невыносима. Иногда я, честно говоря, спрашиваю себя, как при одном и том же методе воспитания у наших родителей могли получиться такие разные результаты?
Видимая разница между 27-летними молодыми женщинами подтверждала это мнение. Нужно было очень внимательно присмотреться, чтобы под взлохмаченными светлыми кудрями, которые небрежно обрамляли лицо Шарлотты, обнаружить сестру-близнеца элегантной Эстер. На Шарлотте было блестящее облегающее боди, нижняя часть которого скрывалась в пестрой цветастой юбке, немного не доходившей до щиколоток. Облегающая блестящая кофточка делала ее похожей на бабочку, которая села в саду белой виллы, где Лорин Виндхэм праздновала свое восьмидесятилетие.
– Чепуха! – Эстер пожала плечами. – Если ты нормально оденешься и не будешь носить волосы в виде неряшливой копны, то ни один человек не сможет нас различить. Разве ты забыла, что в школе мы часто менялись ролями?
– Да, это так. – Шарлотта засмеялась и провела двумя руками по своим кудрям. – Но это было до того, как ты открыла свое предназначение – всегда быть леди. Тогда ты должна прекратить использовать лак для ногтей, спрэй для волос и туфли на высоких каблуках.
Ее шутка скользнула мимо ушей Эстер.
– Тебе бы не повредило, если бы ты перестала избегать этих вещей. А как ты одеваешься! Разве в обществе художников и графиков теперь носят на приемы костюмы для аэробики?
Шарлотта на мгновение закрыла глаза и сосчитала до десяти. После этого к ней снова вернулось самообладание.
– А почему, собственно говоря, ты решила, что твой способ жить самый праведный? – вздохнула она саркастически. – Иногда мне хочется взять тебя и встряхнуть, Эстер! Ты живешь в вымышленном мире, который не имеет ничего общего с современностью. Ты выполняешь свою работу секретарши…
– Ассистентки шефа, – язвительно прервала ее Эстер.
– Ну ладно, – великодушно уступила Шарлотта. – Но для своего босса ты, вероятно, такая же шикарная декорация, как и безбожно дорогая мебель или декорации к фильмам, которые он производит. Разве ты, собственно говоря, ничего больше не требуешь от будущего, кроме порядка, достаточного количества денег и некоторой роскоши?
Теперь Эстер была по-настоящему ошеломлена.
– А что ты находишь в этом неправильного?
– Боже мой, ты умеешь задавать вопросы! Просматриваешь ли ты время от времени прессу, кроме журналов мод? Знаешь ли ты, кто у нас министр экономики или кто у нас кандидат в президенты от демократов?
Эстер обиженно поставила свой бокал.
– Кто из нас двоих, собственно говоря, сейчас задирает нос?
– Дети, дети, но вы же снова спорите. Так или иначе, вы видитесь не больше одного раза в месяц и сразу же вцепляетесь друг другу в волосы. Что случилось?
Лорин Виндхэм разглядывала своих внучек зелено-голубыми глазами, которые обе унаследовали от нее. Она выглядела на хорошие шестьдесят лет и ни на день старее. На ней было шифоновое платье конфетно-розового цвета, белые волосы были уложены мелкими локонами – все это подходило для выступления звезды, которая ведет каждую сцену, в которой выступает.
– Ах, бабушка, ты же нас знаешь. – Шарлотта попыталась дипломатично сгладить волны. – Каждая из нас находит, что другая безрассудно тратит свое время, вместо того чтобы сделать что-нибудь осмысленное. К сожалению, мы не можем прийти к единому мнению относительно того, что является осмысленным.
Старая леди знала проблемы близнецов.
– Иногда я хотела бы иметь волшебную палочку. Тогда без всяких проблем я бы могла позаботиться о том, чтобы каждая из вас, двух упрямых девчонок, однажды на пару иней оказалась в шкуре другой. Может быть, вы наконец поняли бы, что каждая должна быть счастлива своим собственным образом. Быть близнецами – это вовсе не означает, что вы от природы обладаете одинаковыми темпераментами и одинаковыми характерами! Почему это не приходит вам обеим в голову?
Шарлотта задумалась, и на ее гладком лбу появились две вертикальные морщинки. Только когда Эстер и бабушка обратились к ней с недовольным видом, она поняла, что ее, вероятно, о чем-то спросили.
К сожалению, я вас не слушала, – извинилась она, – но мне как раз пришла в голову сенсационная идея.
– Это снова будет нечто… – пробормотала Эстер, полная предчувствий.
– Подожди. Я считаю, что у бабушки потрясающая идея. И нам для этого не нужна и волшебная палочка, нам только нужно обменяться платьями и прическами – и вот уже все и произошло.
– Что произошло? – Ум Эстер отказывался понимать то, что было очевидно.
– Совсем просто: мы поменяемся ролями. – Шарлотта была воодушевлена и вся сияла.
– Ты что, рехнулась? – Это были весьма сильные слова для Эстер, которая обычно выражалась очень изысканно.
– Я – нет. Послушай меня. – Шарлотта изложила в одно мгновение целый план: – Естественно, я не буду требовать от тебя делать мои проекты или рисовать картины. Вряд ли и я справлюсь с торговыми поручениями, выполнять которые требует от тебя твой босс. Но, может быть, мы можем договориться на один день или на один вечер, когда мы обе сделаем что-то, что не требует непременно полного участия, но позволит нам немного познакомиться с той атмосферой, в которой существует сестра. Разве это не интересно?
– Вряд ли. Это совершенная околесица.
– Эстер!
Лорин Виндхэм еще никогда не слышала подобных формулировок из уст Эстер.
– Ну это же так, – защищалась та. – Такая абсурдная мысль могла прийти в голову только Шарлотте. Ты разве считаешь иначе?
– Я не знаю. – Старая леди долго смотрела на обеих. Однако постепенно задумчивость уступила место веселым искрам в глазах, и Эстер подняла руки.
– Нет, бабушка! Пожалуйста, не нападай на меня с тыла.
– Погоди, не веди себя так глупо, Эстер, – Шарлотте все больше и больше нравилась эта авантюра, – ты сама сказала, что мы постоянно делали это в школе и никому не приходило в голову…
– Боже мой, Шарлотта! Образумься! Тогда мы были детьми. И твоя идея тоже детская. Я отказываюсь это обсуждать.
Шарлотта спрыгнула с парапета террасы, на котором сидела все это время, и встала перед сестрой.
– Тебе не нужно ничего обсуждать, Эстер! Будь проще, перепрыгни через свою собственную тень. Что, например, у тебя в четверг?
– Я отказываюсь…
– Ты повторяешься.
– Уступи же, Эстер. Доставь удовольствие Шарлотте.
Эстер пожала плечами.
– Бабушка, от тебя-то я такого и не ожидала.
– Это доказывает только то, что ты меня не очень хорошо знаешь, моя любимая. Решись. Что произойдет? Это будет потрясающая шутка, и мы вдоволь посмеемся…
Эстер размышляла.
– Итак, четверг вообще не подходит. У нас огромная программа. До обеда обсуждение новых декораций к фильму, после обеда у нас конференция по проектам новой серии мягкой мебели, а вечером появится некий Стюарт Дейтон. Он наш главный поставщик кожи, и за ним нужно хорошенько поухаживать. Деловые обеды и ужины, Лос-Анджелес ночью, ну ты же знаешь…
– Вот это я как раз и знаю. Мои деловые друзья – это художники-графики, специалисты по рекламе, галеристы, а самый высокий уровень – художественный руководитель какой-нибудь киностудии. Я думаю, что четверг – всем дням день! Предположим, что перед деловым ужином ты поедешь домой переодеться, я там тебя подожду и возьму на себя твою роль. Я легко выдержу такой вечер и без торгового образования, а мистер Джеймс К. Первик, вероятно, не будет диктовать деловые письма перед десертом, разве не так?
– Он вообще не диктует, а наговаривает их на пленку, – поправила сестру безнадежно аккуратная Эстер.
– Тем лучше, – закрыла тему Шарлотта. – Что у тебя за босс? Вы с ним хорошая команда?
– Команда? – Эстер засмеялась. – Если бы ты его знала, то тебе бы не пришла в голову идея спрашивать что-либо подобное. Первик – самодержец, он никому не позволяет приблизиться к себе. Надменный, невежливый человек, который бережет все свои лучшие формы обращения с людьми исключительно для клиентов. Если бы он не платил такой сказочный оклад, я бы давно поменяла работу. Как только я найду что-то равноценное, то можешь быть спокойна, я это сделаю.
– А этот Дейтон?
– Не имею ни малейшего представления. Я его знаю только по телефонным разговорам. Голос приятный, но трудно сказать что-нибудь определенное. Один из тех торговцев скотом, кожа которых задубела от погоды и которые выглядят так, будто они родственники Джона Уэйна или Ли Марвина. Могу поспорить, что он носит ковбойские сапоги и заказывает стейк на косточке в итальянском ресторане. В большинстве они все такие…
– Посмотрим. Мне очень интересно.
– Как прекрасно, что я могу доставить тебе удовольствие. – Эстер нашла спасение в иронии. – А как ты себе представляешь мою часть дела?
– Совсем просто. В четверг вечером я также должна уйти из дома. У меня приглашение на вернисаж в Пасадене. Одна моя коллега, Джессика Фуллер, выставляет там несколько картин. Без сомнения, это будет приятный вечер, там соберется много веселых людей и предстоит много развлечений. Все называют друг друга по именам, а это значит, что ты можешь увильнуть от того, чтобы называть кого-либо полным именем. Кроме того, при тебе будет Бен.
– Прелестно, – съязвила Эстер. – Скажи, пожалуйста, кто такой Бен?
– Бен Джексон – график в рекламном агентстве. Это как раз такой же случай для проверки, как Джеймс К. Первик у меня. С той только разницей, что я не хотела бы работать вместе с Беном. Он влюблен в меня и постоянно бомбардирует предложениями выйти за него замуж. Ради Бога, обрати внимание на то, чтобы по недосмотру не принять одно из них. Он может быть невероятно упрям.
– Ах, а ты не будешь требовать, чтобы я с ним спала?
Шарлотта слегка покраснела.
– Ты не в своем уме, Эстер! Хотя наша среда, может быть, и слывет распущенной, но это вовсе не означает, что у нас все происходит как в порнофильме. Если ты хочешь знать точно, то я не спала с Беном и не собираюсь этого делать. Я не думаю о том, чтобы связать свою жизнь с каким-нибудь мужчиной, а секс вовсе не является тем хобби, которое я предпочитаю.
В этот раз запротестовала Лорин Виндхэм.
– В мое время это называлось любовью и публично никогда не обсуждалось.
– Поэтому и называют то время «доброе, старое», – заметила Шарлотта воинственно. – Сегодня иллюзии довольно сильно потускнели. Итак, что ты решила, Эстер? Ты согласна?
Было видно, что Эстер все еще размышляла.
– Сделай это ради меня, – вмешалась старая дама. – Я не могу сказать почему, но у меня такое чувство, что эта маленькая игра с переменой ролей принесет вам обеим счастье.
Сестры обменялись взглядами поверх ее головы. В первый раз они были едины без всяких оговорок в своем приговоре, и обе вместе сказали:
– Ты так же сентиментальна, как и твои старые фильмы, бабушка!
– А почему бы и нет? – Лорин Виндхэм не была обижена. – Вы, современные молодые женщины, планируете свою жизнь вплоть до самых мельчайших деталей, но не хотите понять, что все эти прекрасные планы оказываются недействительными, если в игру вмешиваются чувства. В конце концов, ваша самоуверенность только показывает мне, что ни одной из вас еще не встретился тот мужчина, который нужен. Может быть, вы просто еще не искали в нужном месте!
– Я не искала и не буду искать, бабушка. Я не думаю рисковать, ввязавшись в любовную историю, своим покоем только для того, чтобы ты могла удовлетворить свою романтическую тоску по хэппи-энду.
– Ты совершенно невоспитанное существо, которое не имеет уважения к другим, Шарлотта Виндхэм. Немного позаимствовать из поведения твоей сестры тебе бы вовсе не повредило.
– Видишь, я говорю тебе это постоянно. Ты слишком несобранна и слишком легкомысленна. Просто думай больше об этом!
– А для тебя, госпожа старшая учительница, было бы полезно немного легкомыслия и живости.
Эстер и Шарлотта не знали, должны ли они смеяться или протестовать. Однако в порыве упрямства обе поклялись себе доказать свою правоту старой даме. Следствием этого стало то, что они без долгих размышлений договорились относительно четверга и уточнили детали своего приключения.
Эстер тем не менее считала все это чистым безумием, но она не хотела позволить себе никакой слабости, которая могла бы дать ее бабушке возможность вновь упрекнуть ее в отсутствии живости или готовности к риску.
Шарлотта, напротив, попала в собственную ловушку. Даже если временами ее и одолевали какие-то сомнения, было слишком поздно поворачивать назад. Что бы ни произошло в последующие дни, она должна это выдержать!
2
– За прекрасное пребывание в Лос-Анджелесе и за хорошее сотрудничество!
Шарлотта послушно подняла низкий бокал с мартини и в свою очередь чокнулась со Стюартом Дейтоном. Она с улыбкой присоединилась к добрым пожеланиям Джеймса К. Первика и спросила себя, не сошла ли она с ума! Этот обмен ролями, на который всех вдохновило шампанское, столь обильно лившееся при праздновании дня рождения бабушки, привел к настоящему лавированию между всеми стульями.
Они сидели в роскошном ресторане, который в окрестностях Голливуда должен был удовлетворять избалованный вкус своих хорошо одетых посетителей. Здесь были тяжелые скатерти из штофной ткани, отшлифованные вручную хрустальные бокалы, серебряные приборы и искусно сложенные салфетки.
Шарлотта чувствовала себя весьма неуверенно в своей новой роли. Все это началось уже вечером, когда Эстер дала ей одежду, которая, по ее мнению, подходила для этого мероприятия. Хотя у сестер-близнецов и были совершенно одинаковые фигуры, она опасалась, что в любой момент лопнут все швы. Закрытая бежевая блузка из шелка со стоячим воротником, которую она надела с кожаным костюмом табачного цвета, состоящим из узкой юбки и подчеркивающего фигуру пиджака, стягивала ей шею. Вероятно, любой кусок застрял бы у нее в горле.
К тому же Эстер укротила ее роскошные кудри при помощи геля и собрала их в тяжелый пучок на затылке. Получился потрясающий результат, и это также испугало Шарлотту. Она вдруг поняла, что ей больше не нравится идея поменяться ролями. Эстер, которая рассматривала себя в зеркале уже в джинсах, пестрой майке и легкой мужской рубашке, также не испытывала большого вдохновения. Она решила проблему прически с помощью подходящего шелкового платка, под которым спрятала свои волосы. Это был трюк, к которому она прибегала, когда не успевала вовремя вымыть голову.
Но прежде чем они смогли бы все отменить, в дверь уже позвонил водитель такси и неприятности начались. А начались они с того, что Джеймс К. Первик ждал свою ассистентку в этом такси. Он бросил явно неодобрительный взгляд на свои наручные часы, когда она, немного запыхавшись от быстрой ходьбы, опустилась на мягкое сиденье рядом с ним.
– Мы договорились на девятнадцать часов, мисс Виндхэм! А сейчас уже пять минут восьмого.
– Извините, – пробормотала Шарлотта и понадеялась, что ее немногословность он объяснит себе тем, что она приняла его критику близко к сердцу. При этом она на самом деле лишилась дара речи.
Хотя уже начало смеркаться, было еще достаточно светло, чтобы рассмотреть своего «шефа» во всех деталях. Было трудно втиснуть Джеймса Первика в какой-то шаблон: на первый взгляд это был высокий, худой мужчина с острыми чертами лица, на котором застыло замкнутое выражение. На нем был строгий темный деловой костюм, рубашка в тонкую полоску и соответствующий галстук. Это был человек, который точно знает, чего он хочет, и не упускает того, что получил.
Но на самом деле это было не все. Шарлотта смотрела на его руки. Выразительные тонкие руки с длинными чувствительными пальцами. Весьма ухоженные. Вероятно, он не только сидел за письменным столом на своей мебельной фабрике.
Хотя эти руки спокойно лежали на коленях, Шарлотта почувствовала энергию, которую излучал Первик. Он напомнил ей черную пантеру, которая когда-то поразила ее в зоопарке. Она неподвижно лежала на тяжелом суку, дремала, но тем не менее от нее исходили настороженность, сила, готовность к борьбе, уверенность в себе.
Все это относилось и к мужчине, который сидел рядом с ней. Невероятную, почти животную, притягательную силу, исходившую от него, она встретила совершенно неподготовленной. Ее охватила дрожь, и она очень надеялась, что он не заметит ее напряженного состояния. Для Эстер он мог быть невежливым тираном, но это был поистине интересный тиран!
– Мы встречаемся со Стюартом Дейтоном прямо в ресторане, его машина немного запаздывает, – проинформировал он ее своим необыкновенно низким голосом, все больше пробивающим бреши в ее самообладании, которое давалось ей теперь с таким трудом. Она казалась себе взволнованной девочкой-старшеклассницей.
– Что с вами случилось, мисс Виндхэм? Опоздание – это факт. То, что я указал на него, не является основанием для обиды и капризов. Я ведь знаю, что вы страдаете от моего характера, но вы совсем не должны показывать это столь явно.
Шарлотта, дрожа, вдохнула немного воздуха и осмелилась взглянуть ему в лицо. Бессознательно она облизнула губы кончиком языка и призвала на помощь всю свою готовность к обороне, чтобы хоть в некоторой степени выпутаться из этой аферы.
– Я не обижена, мистер Первик. Лифт забастовал. А в такой узкой юбке довольно трудно мчаться вниз по лестнице, да к тому же еще и прийти вовремя!
Удивление, которое отразилось на его лице, было таким неподдельным, что Шарлотта поняла, какую ошибку она сделала: нельзя и подумать, чтобы Эстер сделала такое заявление! Она покраснела, а он с большим удовлетворением рассмеялся.
– Как приятно констатировать, что за вашим всегда корректным видом все же скрывается человек, мисс Виндхэм.
Тем самым инцидент был исчерпан, но Шарлотта все бы отдала за то, чтобы иметь возможность выйти из машины и убежать. С каждой следующей минутой, которую она проводила с ним, в ее чувствах нарастал хаос. Она больше не могла нормально думать, а ее смятение для нее самой было большой загадкой. Еще никогда в жизни ни один мужчина так ее не околдовывал.
– Ну, мисс Виндхэм, что вы выбрали?
Важный вопрос, который задал как раз тот мужчина, о котором она только и думала все это время, вывел Шарлотту из транса. Она, пытаясь помочь себе прийти в чувство, уставилась в меню и вспомнила об остатках того воспитания, которое ей дала бабушка.
– А что нам сегодня рекомендует шеф-повар?
Официант почтительно поклонился и пустился в перечисление, которое простиралось от омара в панировке через цесарку и перепелиные грудки до озерной форели в тесте. Шарлотта быстро выбрала для себя блюда и, чтобы отвлечься, сконцентрировала свое внимание на Стюарте Дейтоне, который так же, как и Джеймс К. Первик, совершенно не соответствовал описанию, данному Эстер. Если бы в его шкафу были ковбойские сапоги и одежда как в вестернах, то он бы выглядел в них сказочно. Но в этот вечер на нем был плохо скроенный синий льняной костюм, который подчеркивал его сильный загар и голубые, как лазурь, глаза, что делало особенно заметными и его белокурые волосы. Он представлял собой полный контраст с темноволосым, производящим сильное впечатление Первиком.
Он ответил на ее взгляд сияющей улыбкой, обнажив два ряда красивых белых зубов.
– Если бы я знал, как вы выглядите, Эстер Виндхэм, то я бы наверняка не откладывал три раза свое посещение Лос-Анджелеса.
Хотя ему явно было около тридцати, он казался Шарлотте маленьким мальчиком, который нашел для себя любимую игрушку. Но о чем ее убедительно просила Эстер? Дейтон – важный поставщик. Высококачественная кожа. Ради Бога, будь вежлива и предупредительна, это важно. Он может себе найти, с кем работать. И если он будет говорить массу чепухи, то до того, как он подпишет контракт, это будут перлы мудрости, понятно?
Вспомнив об этом предостережении, она не стала сопротивляться легкому флирту.
– Если это так, то, может быть, мне нужно к нашему следующему заказу приложить фотографию…
Уголком глаза Шарлотта заметила, что Первик внезапно помрачнел. Черт побери, что же теперь она снова сделала неправильно? Он рассматривал ее с таким странным выражением лица, что она потеряла бы ниточку беседы, если бы в это время не подошел официант с первым блюдом.
С облегчением она взяла скампи в мятно-перечном соусе и прислушалась к тому, что оба специалиста говорят о качестве сырья, болезнях коров и процессе выделки кожи. Для ее ушей это было так же понятно, как диалект индейцев сиу, но это помогло ей привести свои нервы в порядок.
Эта идиотская идея обменяться ролями! Она была бы рада, если бы этот вечер остался позади и можно было бы повернуться спиной к Джеймсу К. Первику. Но хотела ли она этого на самом деле?
Инструментальный ансамбль из трех человек играл какие-то песенки, а Дейтон заказал уже вторую бутылку французского шампанского. После продолжительного ужина они переместились в маленький бар в Санта-Монике. Внешне это казалось милым завершением приятного вечера, но при всем своем желании Шарлотта не могла бы сказать этого.
Вопреки видимой гармонии чувствовалось невидимое напряжение. Первик не выдавал себя ни словом, ни жестом, но она знала, что он был в ярости. Почему?
– За ваше здоровье, очаровательная Эстер!
Стюарт Дейтон поднял свой бокал. Он развалился в плюшевом кресле, а Шарлотта с сознанием своего долга ответила на его тост.
– За наши деловые отношения, мистер Дейтон!
Он скорчил мальчишескую гримасу.
– А не хотите ли вы мне, наконец, сказать «Стюарт»? В конце концов мы знаем друг друга уже целую вечность! По крайней мере, по телефону…
– Потанцуем, мисс Виндхэм? – прервал внезапно Джеймс Первик. Это был не вопрос, а несомненный приказ. Она послушно поднялась и последовала за ним на крошечную площадку для танцев. Как нарочно, их первые шаги сопровождала романтическая ведущая мелодия из «Лав стори».
Джеймс Первик не был опытным танцором, но Шарлотте это даже не пришло в голову. Через тонкий шелк ее блузки – пиджак она сняла еще раньше – она почувствовала его большую руку на своей спине между лопатками. Это само по себе безобидное прикосновение настолько сбило ее с толку, что она перепутала в танце почти все свои шаги. Из этой точки во все части ее тела расходилось тепло. Его непосредственная близость, его сила, терпкий аромат одеколона после бритья – все это губительно действовало на устойчивость ее ног.
– Что с вами происходит, мисс Виндхэм? – громко сказал он и резко притянул ее к себе. – Эстер! Разве вы не говорили, как вы это ненавидите, когда каждый чужой человек называет вас по имени? Что вам кажется ужасной типично американская компания на рабочем месте?
Шарлотта без труда узнала слова своей сдержанной сестры. Они были характерны для Эстер, которая прекрасно вписалась в семьи снобов с Восточного побережья, ведущих свою родословную от предков, прибывших на «Мэйфлауэре». Почему, однако, Джеймс Первик был так обижен на этот глупый снобизм?
– Мои взгляды не изменились. – Она попыталась имитировать стиль речи Эстер. – Я только подумала, что мистер Дейтон для вас столь важный деловой партнер, что я не должна его раздражать.
– Итак, вы делаете это ради меня?
– Естественно, – ответила она. – Но в конце концов это и в моих интересах, чтобы у «Первикс лтд» дела шли хорошо. Если вы обанкротитесь, то больше не сможете платить мне, а это нас обоих не устроит.
Их взгляды встретились. У него были серебристо-серые глаза. Бурное море, в котором время от времени отражался солнечный луч. Шарлотта забыла, где она находилась и что хотела сказать. Этот человек лишил ее покоя. Он проник в нее, вызвал в ней страх перед тем, что могло бы произойти…
– А что нас обоих устроит, моя умная Эстер Виндхэм?
– Я думаю, что мы не должны больше оставлять мистера Дейтона одного. – Шарлотта отклонилась от темы, в этом она видела свой единственный шанс не упасть в обморок в его объятиях.
Он уступил, но она чувствовала, что так было только в это мгновение. Не желая этого, она начала игру с огнем. Было бы разумно остановиться. Но как она должна обосновать свое бегство? При всей разнице во мнениях с Эстер речь, однако, не могла идти о том, чтобы лишить ее хорошей работы. Это была ее собственная идея, эта театральная игра, которая теперь подчинила ее себе. Она должна выдержать до конца.
– Равные права для всех, – обратился к ней Дейтон, когда она хотела сесть. – Теперь вы мне тоже должны танец, Эстер!
Шарлотта покорно закончила этот тур вежливости. Очарование Стюарта и его комплименты, которые забавляли ее, позволили ей полностью расслабиться. У нее уже не подкашивались ноги, как это только что было во время танца с Первиком. Как бы хорошо ни выглядел этот коровий босс из Монтаны, она уже была охвачена другим огнем, и этого теперь нельзя было отрицать.
Когда она вернулась к столу, Первик как раз расплачивался по счету.
– Я предлагаю закончить на сегодня. Завтра нам всем предстоит напряженный день.
Рука Стюарта небрежно легла на плечо Шарлотты. Она даже не сразу обратила на это внимание.
– Разве он такой эксплуататор рабов, ваш босс? – пошутил он.
– Наши поставщики так нам дороги, что ему не остается ничего другого, – парировала она с улыбкой.
– Во всяком случае, Эстер Виндхэм – моя ассистентка, а не сопровождающая! – закончил Первик дискуссию, явно намекая на прикосновение.
– Я неправильно понимаю или это требование убрать руки от прекрасной Эстер?
Шарлотта не могла понять, подвыпил ли Стюарт или он был таким откровенным и честным по своей природе. Во всяком случае, ситуация стала неприятной. Она засмеялась, хотя и чуть-чуть громче, чем надо, и немного искусственно.
– Предостережения, которые касаются моей персоны, исходят всегда от меня самой, мистер Дейтон. Факт, что завтра мы должны снова работать, и этот факт нельзя изменить.
Теперь уже хорошее настроение было окончательно испорчено. После очень вежливого прощания они расстались, и Первик позаботился о том, чтобы Шарлотта села в такси. Стюарт Дейтон еще раз наклонился к открытому окну.
– Спокойной ночи, прекраснейшая Эстер. Уже сейчас я рад нашей встрече завтра!
Это звучало как шутка, но вполне могло означать и объявление войны Первику. Шарлотта подавила вздох. Как она должна объяснить своей сестре эту ужасную неразбериху?
Дом, адрес которого Первик назвал водителю такси, находился в Санта-Монике. Шарлотта вспомнила, что, по словам Эстер, офис и производственные помещения «Первик лтд» также находились в Санта-Монике. Не хочет ли Первик еще немного поработать? Но на это она совсем не рассчитывала.
Она быстро перебрала в уме все подходящие отговорки. Усталость, головная боль – ничего лучшего не приходило ей в голову. Она сжала руками свою маленькую узкую сумочку и почувствовала, что ее ладони стали влажными от волнения. Она взмолилась, как в детстве: «Господи, сделай так, чтобы я выбралась из этой неразберихи целой и невредимой, и тогда я больше не буду критиковать свою сестру ни при каких обстоятельствах!» Но со времени, когда она верила в эффективность таких призывов о помощи, прошло добрых двадцать лет.
Машина мягко затормозила перед высокой стеной из клинкерного кирпича с большими воротами, отделанными медью. «Очень благородный вход в «Первик лтд», – констатировала Шарлотта и осторожно осмотрелась при свете уличных фонарей. Скорее это должна быть жилая зона. Удивительно, что соседи мирились с шумом мебельной фабрики.
Она заметила странный взгляд, который бросил на нее Джеймс Первик, но ничего не сказала. Что бы ему ни было нужно сделать в это совершенно неподходящее время в офисе, ей понадобится все ее присутствие духа и ум, чтобы не провалиться. Красные огни задних фонарей такси исчезли за углом, и тихий писк оповестил ее о том, что входная дверь открывается комбинацией цифр, а не ключом. Ворота на хорошо смазанных колесах беззвучно откатились в сторону, и Первик, обернувшись, посмотрел на нее.
– Ну, Эстер Виндхэм, чего же вы ждете?
Автомобильная дорожка, вымощенная природным камнем и освещенная по краям скрытыми светильниками, свидетельствовала о том, как ошибалась Шарлотта. Когда она резко вдохнула воздух, узкий воротник блузки внезапно показался ей шелковой петлей. Это не было производственное здание. Можно было легко различить контуры большого одноэтажного бунгало под старыми деревьями. Сильный запах цветущих олеандров наполнял ночь и смешивался с запахом одеколона, которым пользовался мужчина, находящийся рядом с ней.
В голове у Шарлотты стремительно проносились мысли. Эстер наверняка узнала бы адрес дома, где жил Первик. Но так как она не протестовала против того, что он вез ее в свой дом, он с полным правом должен был решить, что она согласна, и потому удивился ее смущению. Хотя она больше всего хотела бы уйти, но заставила себя войти в сад. Ворота тотчас же закрылись за ней.
– Входите, я пройду вперед, – предложил он ей…
Что чувствовал он в глубине души? Шарлотта сразу исключила любовную историю между Эстер и Первиком. Мнение ее сестры о своем ворчливом шефе было слишком уничижительным для этого. Что же тогда? Нагоняй из-за ее флирта со Стюартом Дейтоном? Это казалось более вероятным, но это можно было бы уладить и на следующее утро уже в офисе. Она собралась с мужеством. Что бы он ни хотел, ей двадцать семь лет, она достаточно разумна и вполне способна не дать себя запугать!