Текст книги "Богат и немного женат"

Автор книги: Маргарита Южина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 3
Депрессия – дело веселое

Сегодня Раечка даже не напрашивалась в гости. – Понимала, что ей ничего не светит – у Дуси в этот раз полные сумки с молочной продукцией, так что без женщины он спокойно сможет продержаться еще дня два.

– Ну что, завтра к Варваре? – тоненько спросила она, когда Дуся уже выходил из машины.

– И что, ты опять со мной потащишься? – прищурился он. – У нее ведь в меня никто стрелять не будет, прикрывать меня ничем не придется, тем более твоим роскошным, прости господи, бюстом.

– Я потащусь, – без тени обиды проговорила Раечка. – Ты ж ведь к женщине идешь! И потом – кто знает, может быть, она уже вдова? Так вы там скооперируетесь, двое состоятельных, а я опять без мужа-миллионера останусь, да? Фиг вам! Поеду!

– Тогда... – Дуся попытался придумать ей какое-нибудь невыполнимое поручение. – Тогда... чтобы была у меня в семь утра, понятно?! Потому что, кто их знает этих свидетелей – вдруг и она куда-нибудь молоко убежит продавать? Так что... в семь!

Дуся бил по самому больному – Раечку на работе постоянно ругали именно за то, что она каждый день на работу опаздывает. И она каждый раз слезно просила ее простить, потому что у нее просто болезненное просыпание – раньше восьми девчонка не могла подняться чисто физически. То есть... подняться, может быть, и могла, но тут же ложилась спать обратно. И только с большим трудом ее удавалось разбудить в восемь. Причем для этого специально к ней в комнату являлась ее мама. Но и та в семь вставать никак не могла, поэтому поднималась только в восемь, будила дочь, и та со страшными опозданиями прибегала в роддом. Сейчас Дуся назначил допрос свидетеля именно на семь, чтобы она уж точно опоздала, а за это... за опоздание он с чистой совестью сможет исключить ее из рядов сыщиков.

– В семь! – еще раз повторил Дуся.

– А... а может, хотя бы в девять, а? – испуганно проблеяла Раечка. – Я ж в семь ни за что не проснусь! У меня ж... ну прямо-таки болезнь...

– Лечиться надо, девушка! – сурово гаркнул Дуся и тут же, смягчившись, мило улыбнулся. – А ты можешь вообще не приезжать, я не обижусь.

Раечка даже ничего отвечать не стала – дала по газам так, что с мусорных контейнеров вспорхнула стая жирных голубей.

Дуся только руки потер от удовольствия. Ну до чего умен, чертяка! А ведь он специально затуманил мозги глупой медсестре! И ни фига он не потащится завтра к этой Варваре! И уж тем более с Раечкой – что он больной, что ли? Он навестит вдову сегодня! Живет она здесь недалеко, времени еще ой-ой-ой сколько, так что... газуйте, Раечка, газуйте!

Дуся пришел к себе и первым делом намешал творога со сметаной, налил молока и уселся за стол.

Тут же возле его ног примостилась йоркширица и стала преданно и покорно заглядывать ему в глаза.

– Чего? Осознала, кто из нас Дуся? – глянул на нее Евдоким и торопливо поднялся.

Он не мог есть, когда на него пялилась голодная собака.

– Давай, ешь сметану, очень полезно, знаешь, как в весе прибавишь. Жуй... сейчас творога дам...

Пока Дуся искал, куда можно положить собачонке творог, потому что ее миску он занял сметаной, собачонка уже успешно вспрыгнула на стол и принялась жрать творог со сметаной прямо из Дусиной тарелки.

– Совсем, что ли?! – заорал Дуся. – Ну нахалка, вообще! Тарелку у меня отобрала, я туда знаешь сколько сахара насыпал, да ты столько... Да и фиг с тобой, лопай! Я себе еще наведу.

После такого обеда Дуся решил немножко поваляться, а уж потом с новыми силами тронуться к свидетельнице.

Его разбудила Дуся – она забралась ему на грудь и лаяла прямо в лицо. Он открыл глаза и сразу же услышал телефонный звонок.

– Больше так не делай, – строго проговорил Евдоким собачонке. – Этих звонков знаешь сколько! А я у тебя один! Так никаких нервов не хватит.

Звонил Пашка.

– Дусь, ну чего? – торопливо спросил он, будто куда-то опаздывал.

– Все нормально, отдыхаю по полной программе, – отчитался Дуся. – Пытаюсь найти...

– Да я понял, что все нормально, ты деньги-то когда дашь? – наседал друг. – Валька моя уже в петлю лезть собралась, так прямо горюет.

– А чего это она? – не понял Дуся.

– Ну как чего?! Я ж тебе рассказывал! – заорал Пашка. – Я ж тебе объяснял – ей срочно лечиться надо! Детей-то у нас нет! И надо лечиться! А у нас денег не хватает, и вот она по этому поводу так горюет, так горюет! Я уж ей сказал, что ты деньги дашь, так она прямо просветлела вся, прикинь! А ты все не даешь и не даешь. И вот она... она в петлю собралась, прикинь...

– Слышь, Пашка, а может, и того... не надо ее отговаривать? – сдуру спросил Евдоким. – Ну сам ведь говоришь – депрессия, так, может, так-то оно и лучше...

– Как лучше – в петле, что ли?!! – окончательно вышел из себя Пашка. – Ты че мелешь– то?!! Ты знаешь, как я ее люблю!!! Да ты... ты знаешь, сколько сейчас похороны стоят?! Я ж по миру... мне ж потом хоть рядом с ней ложись!

– Раньше надо было... ложиться... – пробурчал Дуся и пояснил: – Я вовсе и не желал, чтоб твоя Валька в петлю лезла, я просто хотел тебе посоветовать, чтобы ты ее в покое оставил. Пусть... а может, ей на работу устроиться, а?...

– А ты думаешь она не работает? – не переставал бушевать Пашка. – А на что мы, по-твоему, живем? На мои санитарские подаяния?! Она ж у меня такая кормилица, такая... короче – я сегодня захожу к тебе, и ты отдаешь деньги. Ты обещал!

Дуся хотел объяснить, что у него еще не было времени сходить в банк, но Пашка бросил трубку.

– Ой, ой, ой... – скривился Дуся. – Надо же... какие мы все тонкие и нежные!

Пока он сам себе корчил рожи, маленькая Дуська заливалась лаем. Телефон опять зазвонил.

– Да что ж такое-то... – Евдоким подошел к телефону. – Да?

Теперь о нем вспомнил главврач роддома господин Беликов.

– Дуся! Евдоким! – сразу заверещал в трубку начальник. – Ты чего ж это кресло-то не везешь? Это сколько ж можно ждать? И диван обещал, и кресло, а ни того ни другого!

– Да я до банка никак добраться не могу! – уже не сдерживал эмоций Дуся. – Вот прямо сейчас туда и направляюсь! Сейчас сколько времени?

– Сейчас уже пять вечера, собрался он! – Беликов был явно недоволен.

– А банки до семи! И вообще – не отвлекайте меня! А то опоздаю, и все, и накрылось ваше кресло!

Беликов, услышав такой прогноз, немедленно бросил трубку.

– Ну вот что с ними делать? – спросил Дуся у маленькой собачонки, и та снова залилась лаем. – И тебе деньги нужны, что ли? Ну вообще! Все как с ума посходили – дай им денег, и все!

Собачонка лаять не переставала и тогда Дусе пришла в голову ужасная мысль – собака заболела. Ну а как же! Вон она как бегает, и глазки такие...

– Дусенька... – на карачках ползал перед любимицей Евдоким. – Где у тебя болит, ну? Ну покажи мне лапкой...

Конечно же, Дусенька ничего не показала. Она села, подняла маленькую мордочку и завыла.

Этого Евдоким Филин перенести не мог – он вообще не знал, как себя вести, когда женщины плачут, а уж если они воют!

– Маманя! – уже через секунду верещал он в телефонную трубку. – Что с собакой?! Она... она воет! И морду кверху подняла!

– А животик ты у нее щупал? – без предисловий строго спросила Олимпиада Петровна. – Что она ела?

– Творог! И сметану. Деревенскую! Ты что же думаешь, я в самом деле ее голодом морю?!

– Ах, сметану! Тогда... тогда срочно тащи ее на улицу. И чем быстрее, тем лучше. Для тебя. И вообще, учти – сегодня ты должен выводить ее по первому ее требованию – ты испортил ей желудок!

Дуся слабо охнул, бросил трубку, подхватил собачонку и понесся на улицу.

Он успел вовремя, и никаких неприятностей не случилось. Однако выскакивать с собачонкой через каждый две минуты – это никак не вписывалось в планы Евдокима.

– Ладно... не переживай, – пожалел собачку Дуся. – Сейчас я документы возьму, и мы с тобой в банк понесемся. А там рядом... черт, там даже никакого сквера!.. Но зато там роскошный газон! Все, Дуся, домой! За паспортом и книжкой!

В банке была неимоверная очередь. Дуся уже давно от таких очередей отвык, но делать было нечего – он стоял, то и дело выбегая на пять минут, чтобы «проветрить» собачку, а потом снова возвращался на прежнее место. Неизвестно, сколько он вот так вот скакал, – самое обидное, что всех денег, которые он потребовал, банк не выдал. Оказывается, такую крупную сумму надо было заказывать заранее. Короче, Евдоким получил только тридцать тысяч, но зато он посмотрел, сколько денег осталось у него на счету. Немало! Он заказал на завтра все остальные и счастливый отправился домой – по всем показателям, маленькой Дуське гулянки уже хватило.

Евдоким величаво вышагивал мимо огромного супермаркета, когда из стеклянных дверей прямо на него выскочила тучная женщина, которая едва не сшибла Евдокима вместе с собачкой.

– Ну, наверное, надо по сторонам глядеть, да?! – накинулась на него дама, но, приглядевшись, запела на всю улицу. – Ду-у-у-у-уся-я-я-я!! Какая встреча! А мне Пашка говорил, что ты в отпуске! Ты тоже за чемоданом, да?

Дуся уныло улыбнулся – перед ним стояла «депрессивная» Валька – Пашкина жена. Она толкала перед собой огроменный чемодан и пребывала, что называется, в самом лучезарном настроении. Ни малейшего намека ни на какую болезнь!

– А ты... куда? – все так же скалился Евдоким. – Мебель домой покупаешь?

– Да где ж мебель-то? – обиженно надула губки Валька. – Вот еле-еле у своего олуха деньги на путевку выклянчила. Хочу на море, в жаркие страны! Я вот зимой была, а теперь мне хочется непременно летом! Непременно!

Дуся прикинул: а едет-то она наверняка на его, Дусины, денежки... Он, значит, как дурак тут всяких убийц ищет, а она... эта торба, на его кровные! Хватит!..

– Валя, тебе нельзя в страны, тем более жаркие, – потупившись, проговорил он. – Тебе надо лечиться, а не таскаться по иностранным мужикам.

– Чего-о-о? – агрессивно уперла руки в крутые бока Валька. – Тебе-то какое дело, пузан? Ты мне еще будешь указывать, куда мне ездить!

Это Дусю задело. Да чего там – просто обидело! Значит, он как дурак бегает по банкам, снимает для нее деньги, а она с ним вон как! Еще и пузаном обзывает!

– Какое мое дело? – мстительно прищурился Евдоким. – А я вот возьму и никаких денег вам не дам! И куда ты потом со своим чемоданом?

– Ха! Не даст он! – весело фыркнула Валька. – Да мне на твои деньги нас... наплевать, понял?! У нас с Пашкой и без тебя есть на что жить! Да чего с тебя взять?! Санитар занюханный! Можно подумать, я не работаю, да? Можно подумать, у меня муж день и ночь не вкалывает! Он нам денег не даст! Да видела я тебя знаешь где?!

И противная Валька, вволю наоравшись, пошлепала в сторону от Дуси, важно задрав вверх все свои четыре подбородка.

– Ага... и это я еще завтра должен сходить в банк, отстоять вот такенную очередь, чтобы эта баржа вылезла из какой-то там депрессии? И откуда он взял, этот Пашка, что баба у него больная? И кстати... даже если и больная... чего он так боится, что она в петлю полезет? – с глубоким интересом сам у себя спросил Дуся. – Ему бы радоваться, дураку... Нет, женитьба не для меня...

Евдоким подхватил собачку и решил, что завтра ни за что ни в какой банк не пойдет: благотворительность – дело не благодарное.

Дома Дуся немедленно сообщил о своем решении коллеге по труду – Пашке.

– Слышь, Пашка! Санитар занюханный! – сразу же дал волю чувствам Дуся. – Я сегодня с твоей красавицей встретился. Я про жену, не подумай ничего дурного. Так вот она сказала, что я вам на фиг не нужен, что с меня взять нечего и, вообще, что ты и без меня ее куда угодно отправишь! То есть я денег не дам!

– Я не понял, а кто это? – ошарашенно спросил Пашка в трубку.

– Кто-кто! Дед Мороз с подарками! – никак не мог успокоиться Евдоким. – Я это – Дуся... тьфу ты... Евдоким Филин! У которого ты взаймы просил! Сегодня пошел в банк снять для вас деньги, снял, выхожу, и вдруг – на тебе! Твоя красавица с чемоданом!

– Это ты Валентину встретил, что ли? – радостно пробормотал Пашка.

– Ну да, ее... – скривился Дуся. – Ты мне говорил, что она не в себе, того и гляди на тот свет отправится, так я ее сегодня увидел, и точно – собирается куда-то, уже и чемодан купила. Ты не знаешь, зачем ей на том свете чемодан?

– На каком свете? Чего ты мелешь? – обиделся Пашка. – Валя просто... просто я сказал Вале, что уже нашел деньги, вот она и... из последних, между прочим, наших кровных! Потому что надеется, что ты нам денег займешь!

– Да? А мне что-то показалось, что она на меня и вовсе не надеется... – голосом мальчика-первоклассника залепетал Дуся. – Она мне прямо так и сказала – чего, дескать, с тебя, идиота, взять? А вот мой му-у-уж!

– Чего? Прямо так тебя идиотом и назвала? – восхитился Пашка. – Ну ты знаешь, она у меня такая, она может. Вот я ее ведь за что полюбил? За правду! Прямо так и резанет правдой в глаза – никогда не будет душой кривить. Вот если она думает, что ты идиот, так хоть ты ей рот залепляй, хоть ты ей...

– Вот так, значит, да? На мои деньги куда-то собирается, а я, значит, идиот! Ла-адно... – пропыхтел Дуся и по слогам продиктовал. – Так ты там где-нибудь запиши себе – де-нег тво-ей ко-ло-де не дам! Все! Точка!

Такое решение Пашку, видимо, не устроило, потому что он торопливо принялся совестить напарника.

– Дуся! Дусь, слышь, эй! Погоди! Ну так дела не делаются! Ну ты ж обещал! Ты ж не ей обещал, а мне! А я-то тебе чего плохого сделал? Ну ты ж мужик или кто?

– Я? Я не мужик! – рявкнул Дуся и пропел. – Я – и-и-и-ди-и-и-о-о-от, понятно?! И еще – занюханный санитар, понял?

Трубка некоторое время помолчала, потом невозмутимо произнесла Пашкиным голосом:

– Ну и что? И я такой же... не понимаю – отчего денег-то не дашь?

– Иди и спроси у своей кастрюли! – рявкнул Дуся и бросил трубку.

Он никак не мог успокоиться. А ведь сегодня ему еще надо было допросить Варвару – жену этого несчастного Иннокентия. Черт, как же так с ней побеседовать, чтобы не проболтаться?

Дуся решил для начала привести себя в полный порядок, поэтому полез в душ. Вышел оттуда уже посвежевший и успокоенный.

– Ну как я тебе? Красавец мужчина, скажи? – спросил он у собачонки Дуськи, не забывая пялиться на себя в зеркало.

Потом он порылся в хламе на балконе, там среди старых валенок он прятал свой единственный одеколон – подарок одной из его ветреных подруг: девица так же, как и все, мечтала выйти за него замуж и даже расщедрилась на дорогой импортный одеколон, но Дуся вовремя раскусил ее коварные замыслы, одеколон оставил себе, а девицу... в общем, они расстались. И после он старательно прятал парфюм на балконе, так как матушка всякий раз, когда унюхивала этот аромат, мечтала подарить флакон одному из своих многочисленных друзей.

Теперь Дуся благоухал так, что Дуська принялась чихать.

– Ладно, не придуривайся, скажи просто, что тебе нравится, – успокоил ее Дуся, затем надел свой праздничный костюм, который ему маменька покупала еще на выпускной, и вышел на задание.

Он решил ехать на такси, благо здесь было всего несколько остановок, но поездка сорвалась – на запах одеколона тут же налетели сразу две девицы, очень смелые, очень роскошные и очень красивые.

– Здрассьте, – обратилась светленькая, перекатывая во рту жвачку. – А вы не из этого подъезда будете?

– Ну да... я из этого... – гордо выпятил грудь в тесном пиджаке Дуся.

– А вы тогда нам не подскажете, где тут Филин проживает? – спросила уже брюнеточка.

– Филин... это какой? – уточнил Дуся. – Это у которого фамилия такая или вам сова нужна?

– На фига нам сова? – вытаращилась блондинка. – Нам нужен Евдоким Филин, говорят, он здесь живет.

Дуся пытливо уставился сначала на одну, потом на другую и потом прищурился:

– Ну, я Филин, и чего? Тоже замуж за меня хотите, так, что ли?

– Да не, на фига нам замуж, – пожала плечиками беленькая. – Просто мы его сестры, вот и все.

Дуся глубоко вздохнул и забыл выдохнуть – вот это да-а-а-а! Господь явно не скупится на сестер для него.

Дело в том, что Евдоким Филин очень поздно обрел родного отца... вернее, отец-то у него и раньше был, только как-то не желал общаться с сыночком, но потом... потом пришлось, обстоятельства, будь они неладны, вынудили. И папашка Дусика оказался дяденькой очень состоятельным, ну прямо ужас до чего богатым папка оказался. Только за время, пока он не общался с Дусиком, у него появилась дочка – Ксюша. Красивая девка. Но вот ведь несчастье – батюшка с сыночком недолго общались – помер отец. И оставил наследство... Да черт его знает, что он там оставил, все равно всем этим маменька заправляет! Но сестрица у Дусика, хоть и стерва, но уж така-а-ая... Картинка! И вот эти теперь...

– Это вы по линии отца, что ли? – сурово спросил Дуся, стараясь не пялиться на их откровенные наряды.

– Ну да, а чего – по линии матери, что ли? – фыркнула брюнеточка.

Точно – по линии матери таких красавиц никогда не водилось. Да и вообще, родни у них было – кот наплакал. Но это они с маменькой так считали, а как только выяснилось, что Дуся – богатый наследник, так откуда только кто взялся, родни объявилось – рать! И все постоянно просили помощи, денег и приюта. Вот и эти небось сейчас денег просить начнут.

– Денег, что ли, надо? – напрямую спросил Дуся.

– На фига? – снова исподлобья уставилась на него темненькая. – Мы и сами денежные.

– Мы в институт приехали поступать, нам надо пожить где-нибудь всего недельку, – просто объяснила беленькая.

Она как-то сразу пришлась Дусе по душе, она была попроще и не такая сердитая, и к тому же у нее были дивные карие глаза.

– Прямо только переночевать, и все? – уточнил Дуся.

– А что еще? – вытаращилась на него темненькая. – А вы чего спрашиваете? Вы, что ли, этот наш братик и есть?

– Так я ж сразу представился, – улыбнулся Дуся. – Я тот самый Филин Евдоким Пе...

– Ду-у-у-ся-я-я-я! – старым пароходом загудела черненькая и кинулась Евдокиму на шею.

Беленькая же прыгала рядом и хлопала в ладоши:

– Мы нашли братика! Мы нашли Дусика! А пойдемте все к тебе! А давай нас приглашай скорее!

Дуся немного оторопел от такой ласки брюнеточки, тем более что он ясно видел, как на первом этаже качнулась занавеска – соседка в деталях разглядывала, какие девки виснут на шее у Евдокима, чтобы потом все подробно передать маменьке.

– А и в самом деле – пойдемте в дом... – не мог отдышаться от навалившейся радости Дуся.

Но девчонки сопротивлялись:

– Не-е-ет, сначала не в дом, сначала в магазин, мы купим нашему братику пива, водки и мяса! – кричали наперебой девчонки.

И снова в Дусе взыграла осторожность.

– Ой, а у меня денег нет... – театрально вздохнул он и даже понурился, пусть видят, что он совсем нищий.

– Обалдеть! – зло взглянула на сестру темненькая. – Аленка! У нашего братика денег даже на водку нет! С ума сойти! Офигеть!

– Свихнуться! – в ужасе пискнула блондиночка, которую назвали Аленкой. – Дусенька, ты не переживай! Пока мы будем жить у тебя, деньги тебе не понадобятся! Мы все-все расходы берем на себя!.. Ириш, ну пошли в магазин, чего ты там застряла?!

Вот такой расклад полностью устраивал Дусю, и не потому что ему было жаль денег (он потом накупит всяких вкусностей за свой счет), ему понравилось, что девчонки не смотрят на него как на мешок с деньгами, а просто радуются тому, что у них такой красивый ароматный братик.

А потом они гуляли, в смысле, отмечали их родство. Евдоким сразу же признался, что со стороны отца никакой родни не помнит по той простой причине, что батюшка не успел его ни с кем познакомить. И тогда девчонки сами стали рассказывать ему про дядьев Миш, Гриш и Николаев, про теток Ань, Тань, Мань и еще каких-то. Конечно, Дуся запутался в родне уже на второй минуте, но это девчонок не опечалило – они веселились вовсю, наливали и себе и Дусе полные бокалы. Дуся сначала отнекивался, говорил, что не пьет и что вообще трезвенник, а потом... потом почему-то отнекиваться перестал и про трезвость забыл – пил из трех бокалов – своего и сестриных, а те лопали красную рыбу – Дуся отчего-то накупил именно красной рыбы, ковыряли вилками мясную нарезку и кормили собачонку Дуську прямо из своих тарелок. А потом... потом они, кажется, танцевали и даже целовались, но только так – чисто по-братски. Чисто по-братски Дусе понравилось целоваться с Ириной, та, которая черненькая, а мордашка и фигурка лучше были у беленькой сестрички – у Аленки. Она даже переоделась в маменькин праздничный халат с павлинами. И что самое главное – переоделась прямо на глазах у Дуси – а чего, родственник ведь!

А потом... а потом Дуся уже ничего не помнил. Он куда-то провалился, страшно раскалывалась голова, и он всерьез думал, что вот именно сейчас и пришел его последний час. Очень было тревожно за собачонку – он помрет, а той жить одной до приезда маменьки. Откуда-то все время лезло в глаза взволнованное лицо медсестры Раечки, лицо орало и даже плакало. Наверное, Беликов опять ругал девчонку за опоздание на работу. Потом лицо матерно выругалось и сунуло в рот Дусе какую-то гадость. Гадость Дуся выпил – а что делать? И снова провалился в сон. Теперь сон стал спокойнее, правда, какая-то сволочь укусила его в руку, но он это стойко перенес и тогда ему стало уж и совсем хорошо. Настолько хорошо, что умирать он временно прекратил и даже открыл глаза.

– Что тут было? – хмуро спросила у него Раечка.

Дуся посмотрел по сторонам и ничего необычного не увидел. Правда, стоял какой-то неприятный запах – перекисших продуктов, смешанных с медикаментами.

– Чем это ты тут навоняла? – скривился хозяин дома. – И вообще, как ты здесь оказалась? Ты ключи у меня сперла, что ли? Ну совсем уже!

– Да какие ключи! – вскинулась Раечка. – У тебя здесь все двери нараспашку были! И все выворочено! А на столе!! Тут же... Тут же такой бедлам был! А сам! Ты ж чуть ласты не склеил! Чуть не скончался здесь! Говори давай – кто тут был?!

– Ой-й-й, ну чего ты орешь-то так... – поморщился Дуся. – Говори давай по порядку – кто тут скончался? Кто кого склеил и, вообще, кого вывернули?

Раечка принесла ему еще какого-то пойла, а потом принялась объяснять:

– Ты ж мне встречу ровно в семь назначил, так? Ну я и прибыла... в девять, – потупилась девчонка. – Ну... опоздала, бывает. Даже уже приезжать не хотела – думала, ты уже умотал, но приехала. И правильно сделала! Потому что, когда подошла к твоей квартире, сразу поняла: что-то неладное творится, двери были открыты.

– А чего неладное? – насторожился Дуся.

– Так я ж тебе говорю: двери открыты. А во всех фильмах показывают: если двери открыты, то, значит, либо воры были, либо уже убийцы постарались. В таких случаях надо сразу милицию.

– И ты вызвала? – ужаснулся Евдоким.

– Не успела, – созналась Раечка. – Услышала, как за дверями кто-то поскуливает, но не выходит. Захожу – смотрю, а возле дверей собачонка скулит, а из дверей не выходит. Ну я к ней, она сразу к тебе в комнату. Я прихожу, а та-а-а-ам...

– Ну что там-то? – начал нервничать Дуся. – Подумаешь – «Та-а-ам!».

– Короче, уснул ты прямо в тарелке, я тебя потом свалила на диван, на столе – черт ногу сломит, и все шкафы выворочены! Нет, я сначала подумала, что ты просто напился с кем-то и уснул спьяну, а когда шкафы увидела, сразу давай пульс у тебя щупать.

– И чего?

– Нащупала.

– Я тебя спрашиваю, со шкафами чего? – рыкнул Дуся.

– Да чего там шкафы! Я сразу тебя принялась спасать, я ж поняла, что если кто-то по шкафам лазил, значит, тебя запросто могли и укокошить. Короче... позвонила своим девчонкам, они мне сразу наговорили, что тебе вколоть, что навести для питья, ну и... я все сделала, и ты жив!

Дуся понимал, что он жив, но его интересовало другое: кто по шкафам-то лазил?!

– А шкафы? – снова уперся он. – Чего с ними?

– Да ничего! – обозлилась в конце концов девчонка. – Чего я там – разбираться буду, что ли? Когда ты уже после укола спал, я все туда обратно затолкала, и конец! Сам потом разберешься... Хотя нет, не конец. Я тут еще все убрала, собачку накормила, посуду перемыла, комнату проветрила и с этой... слушай, как у тебя собачку зовут?

– Дуся, – хмуро выдохнул Евдоким.

– Да я не про тебя, я про псину спрашиваю!

– И ее тоже – Дуся. В честь меня.

– Понятно, – мотнула головой девчонка. – Так вот я с ней тоже погуляла, потому что она не виновата, что ее хозяин такой идиот!

– Опять идиот?!! – взревел Евдоким. – Да вы что – сговорились все? Эта Валька! Потом Пашка!! Теперь ты!

Раечка только рукой махнула.

– Ты еще и десятой доли не назвал из тех, кто так же думает. Короче, рассказывай, что с тобой случилось? Чудится мне, тут пахнет криминалом!

– Да каким там криминалом! Кислятиной здесь воняет! И... черт, лекарствами какими-то, как у старухи в доме!

И все же Рая выудила из него признание. Дуся рассказал, что приезжали его сестрицы, по отцу, черт... девчонки наверняка опоздали на экзамены!

– Ну ты ващще! – безнадежно помотала головой Раечка. – Ты не дуб, ты целая дубовая роща!.. Какие сестрицы! К тебе нарисовались элементарные клофелинщицы! Споили тебя и обобрали, как смородину, а ты и радуешься, вон позеленел весь от счастья! Говори прямо – у тебя деньги были?

– Ну? – ехидно прищурился Дуся.

У него где-то в глубине души тоже шевелился червячок недоверия к родственницам, но уж больно те были милы и приятны в общении, ему даже не хотелось проверять свои карманы.

– Допустим, было несколько тысяч на безбедное житье. Вчера снял, в банке.

– Ну вот они тебя там и подцепили, – хмуро пробурчала Раечка. – Смотри давай – ничего не пропало?

– Ага, сама небось уже все карманы обшарила, выбрала все богатство, а теперь – смотри... чего я там насмотрю-то?!

– Не мели ерунды! Я у него выбрала! Да я!.. Проверь карманы! А то я сама сейчас до них доберусь!

И она добралась, потому что Дуся принципиально отвернулся к окну, не желая признавать свое поражение.

– Короче... в карманах у тебя ничего нет... нет, есть жвачка какая-то...

– Это для свежести дыхания! – отозвался Дуся и вскочил. – Дай я сам!.. Прямо как у мужа она роется...

Осмотр карманов показал, что ими уже интересовались. Во всяком случае, никакой наличности там не обнаружилось.

– А может, ты деньги куда-нибудь перепрятал? – предположила Раечка. – Может, в сервант, под ковер, в холодильник?

– Ну как я тебе их под ковер совать буду, если они вот тут сидели? Я ж при них на карачках ползать не буду! И в холодильник тоже – мы ж там остатки рыбы и мяса сложили... Пойдем мясо достанем, а?

Они прошли к холодильнику, но никакого мяса в холодильнике не оказалось. И рыбы тоже.

Дуся со злостью повернулся к Раечке:

– Одна, что ли, все слопала? Могла бы и мне кусочек оставить... Проглотка!

– Н-да-а... Ну и девиц ты вчера притащил, даже продуктами не побрезговали... И чтоб больше никаких баб!!! Эдак они мне тебя нищим оставят! – взвизгнула вдруг Раечка так, что маленькая Дуся подпрыгнула. Девчонка тут же исправилась, схватила собачонку на руки и принялась ее наглаживать. – Не бойся, маленькая, ну надо же как-то этого большого дурака охранять, а он, видишь, как только я за ворота, он сюда баб. Ты хоть бы на них кидалась, пока меня нет.

Дуся все еще пристально вглядывался в пустые полки холодильника, ему никак не хотелось верить в то, что такие славные девчонки могли так жестоко его обобрать. И ведь не так жалко денег, как веры в людей, ну и продуктов, пожалуй. Кто теперь опять побежит в магазин?

Раечка, по всей видимости, ни в какой магазин не собиралась.

– Давай поторапливайся, – сурово приказала она и даже кинула в руки Дусе почищенные джинсы. – Нам к Варваре пора.

– Я один все сделаю, – брыкнулся было Дуся, но его особенно никто и не слушал.

– Да ты уже вчера один все сделал. И потом, надо купить новый замок: еще не хватало, чтобы эти подружки к тебе со своим ключом явились!

Какая-то истина в ее словах, конечно, была, поэтому Дуся, хоть и нацепил на лицо самое недовольное выражение, сильно сопротивляться не стал – сегодня ему ужас до чего не хотелось трястись в троллейбусе, а на такси денег не осталось.

Сначала они заехали в магазин за замком, а уже потом с чистой совестью отправились к Варваре.

Честно говоря, Дуся и не вспомнил бы ее адрес, если бы не Раечка. Она уверенно вела машину и очень скоро притормозила возле подъезда одного из домов.

– Это здесь, что ли? – недоверчиво спросил Дуся.

– Если руководствоваться тем адресом, который дала нам Афанасьевна, то здесь, – невозмутимо ответила медсестра и направилась к дому.

Дуся спешно потрусил за ней.

Двери им открыла молоденькая, очень симпатичная девушка. Нет, это не была красавица с длинными восточными глазами и с оголенным пупом, она не поражала взор дивной фигурой и длинными ногами и даже одеждой она не сражала наповал – обычная такая девчонка. И все же с первой минуты она расположила к себе и Раечку, и Дусю.

– Это вы ко мне? Здрассьте! – Она распахнула глазищи цвета утреннего неба. – А вы кто? Ой, да вы проходите!

– Погодите, – улыбнулась ей в ответ Раечка. – А вы Варя?

– Ну да! – мотнула головой девушка. – Да проходите же! Вы мне привет от Кеши принесли, я угадала?

Дуся закручинился. Ну как ей сказать, что никакого привета от Кеши она уже не дождется?

– Не совсем, – между тем аккуратно проговорила Раечка. – Мы пытаемся его найти, а как только найдем, так сразу вам и привет принесем. Только нам нужна ваша помощь.

– Так вы его еще не нашли? – мгновенно загрустила девушка. – А я думала...

– Нет, вы думаете – это так легко, что ли? – принялась объяснять ей Раечка. – Вот он у вас когда пропал?

– Пять дней назад, – покорно проговорила Варя.

– Ну вот, всего пять дней, – продолжала Раечка. – Загулял небось с какой-нибудь красоткой. А все знают и молчат, чтоб вас не огорчать. А вот когда он вернется, вы ему задайте как следует, потому что не дело это по любовницам от нормальной жены бегать!

Раечка так горячо говорила, что убедила даже Дусю. Тот тоже принялся поддакивать, что, дескать, негоже это, когда мужик без присмотра.

– Ой, а давайте я вас борщом накормлю! – гостеприимно пригласила Варя.

– Давайте! – тут же радостно отозвался Дуся.

Но Раечка мгновенно испортила ему весь аппетит:

– Спасибо, но мы к вам по делу. Ничего не надо, садитесь. Как вы думаете, а почему нам про него его мать рассказывать не хочет, а?

– Раиса! – не выдержал Дуся. – Девушка небось только поесть собралась, а ты к ней с вопросами!.. Варенька, не обращайте на нее внимания, вы можете наливать свой борщ и рассказывать, наливать и рассказывать... Уйди, Раиса! Пристроилась она на диване! А пойдемте на кухню, а? Там всегда лучше беседуется!

Как ни пыхтела Раечка, как ни строила Евдокиму страшные рожи за спиной у хозяйки, разговаривали они все же на кухне, и Дуся, уминая борщ, не забывал спрашивать о самом главном: