Текст книги "Есть ли жизнь без мужа?"
Автор книги: Маргарита Южина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 2
Явление Карлсона народу
В это время со стороны еще одной комнаты, как потом выяснилось – спальни, раздался звонкий шум, потом скрип кровати, а потом чей-то мужской голос занудил на всю квартиру:
– Ладушка-а-а… Я уже здесь, твой медовый пря-я-я-яник!
У собеседников на кухне вытянулись лица. Женька откровенно испугалась, а на лице Павла было написано самое искреннее удивление. А между тем голос уже капризно верещал:
– Ну сколько можно плюхаться в душе, Ла-ада? Сейчас вернется с работы твой ревнивый крейзи, и мы опять еще долго не увидимся! Я тебя жду-у-у!
– А что такое «крейзи»? – шепотом спросила Женька.
– Сумасшедший, – сквозь зубы процедил Павел.
– А-а, это значит дурак, да?
– Еще какой… – гневно засопел Павел, шумно поднялся и двинулся на голос.
Женя бесшумно поспешила за ним. Перед ней и, надо думать, перед глазами Павла Добровича открылась, что называется, картина маслом! На бело-розовых облаках постельного кружева в тапках и фиолетовом плюшевом халате возлежал лысоватый мужчина. В одной руке у него была баночка пива, а другой он нетерпеливо шлепал по подушке, рядом с собой. Завидев вошедших, мужчина издал какой-то гортанный звук, а потом тупо спросил:
– А… где Лада?
– Лада? – слишком ласково спросил Павел Добрович. – А она сегодня в ночь работает, разве она не сказала?
– А… мм… нет… – осторожно покачал головой прихожанин и медленно стал подниматься с кровати.
– Да вы лежите, лежите… Я тебя сейчас прямо так вышвырну!!! С балкона!! Чтоб ты у меня летел сизым голубем!!! – зычно заревел Добрович и бросился на несчастного гостя.
Тот лихо вскочил и кинулся к балкону.
– Ну почему же сразу и голубем?!. Ой-й!! Я сам!!. – хотел было удрать «медовый пряник», но «крейзи» уже перекрыл путь к отходу. – Не смейте меня бить!! Я инвалид! А никакой не голубь!!!
– Да я уже понял!! – носился за прытким ловеласом Добрович, сшибая все на своем пути. – Значит, я на работу, а ты!!.
– Учтите!! – пронзительно визжал мужчина, прыгая по кровати к двери. – Я потом не приму ваших извинений!! Ай!.. Ладочка просто делает мне массаж!!!
– Я тоже тебе сделаю!!! Массаж!! – ревел разъяренный муж.
Мужчина в плюше, высоко подпрыгивая и шлепая тапками по пяткам, уже унесся в прихожую и там застрял с замком. Добрович в два прыжка очутился рядом, и Женька поняла, что сейчас случится непоправимое. Могучий Добрович в ярости придушит этого тушканчика, и все. В самый последний миг она прыгнула Добровичу на спину и повисла на ней всем своим бараньим весом. Тот отшвырнул ее, будто тряпку. Кинулся к двери, но время уже было упущено – соседняя дверь, звонко щелкнув, спрятала хозяина от возмездия.
– М-м-м-м… – промычала Женька, крепко треснувшись о косяк. – Вот черт…
Добрович повернулся, ничего не понимая. В это время в комнате раздалось хныканье – мальчишки к такому шоу не привыкли и теперь сонно поскуливали.
– Даня, я здесь… – крикнула Женя, поднимаясь с пола.
У Добровича по щекам разлился неровный румянец. Он ловко поднял Женю с пола и даже пригладил ей волосы.
– Ты это… прости, а? – виновато глянул он исподлобья. – Не сдержался… А ты тоже! Чего на спину-то кидаешься? Прямо как кошка!
Женя тихонько качала коляску с детьми, и отвечать Добровичу ей было некогда. «Крейзи» мучился угрызениями совести.
– Ба-ай, бай, баю-бай, спи, мой Даня, засыпай…
– Слушай, – подошел к ней Добрович. – Ну как он заснет-то!
– Да тише вы! – зашипела на него Женя. – Только парень успокоился…
– Я говорю – как он заснет-то, – зашипел рядом Добрович. – Они ведь здоровые уже, а коляска… Она, конечно, тоже здоровая, но им все равно тесно!
– И чего? На пол их, что ли? – не поняла Женя.
– Давай их на кровать перенесем. Они не упадут?
Класть мальчишек на кровать Женя не хотела. В коляске как-то… роднее.
– Ну чего детей мучаешь? Давай я им новое белье постелю, чего ты…
Видно, господин Добрович считал себя очень виноватым, потому что опять полез в комод, вытащил кучу простыней и позвал Женю.
– Иди постели им как надо. Вот эти старые простыни можно использовать вместо пеленок…
– Да у нас памперсы есть… – смущенно улыбнулась Женя. – Мы когда уезжали, мне на работе девчонки целую кучу подарили. Как знали, что пеленки стирать негде будет.
– Ну, ты это… бросай эти свои заграничные штучки, – насупился Павел. – Я вот видел по телевизору, что все время находиться в памперсах очень вредно. Так что снимай, пусть парни отдохнут! Мы вот без всяких памперсов выросли!
Женька только фыркала, глядя на переменившегося Добровича. Она быстренько расстелила простынки и вдруг тревожно спросила:
– А ваша… жена придет, знаете, как ругаться будет. Она из-за ковров как ругалась, а тут – кровать!
– Не бойся, – заиграл желваками Добрович. – Сегодня она не будет ругаться, можешь мне поверить.
– А-а, значит, у вас часто так, да?
– Да ты что – издеваешься?! – вскинулся Павел. – Ты что же думаешь, у нас здесь такие «американские горки», да? Да если бы я раньше знал!!! Вот блин! Ладно, давай мальчишек укладывать.
Женя с удовольствием оглядела огромную кровать – как здорово! Сегодня они могут спать здесь втроем, и им не будет тесно! Надо принести молока в бутылочках и поставить ночник, чтобы рукой можно было…
– Куда его? – уже стоял возле нее Добрович, а на руках бережно держал спящего Даньку.
– Вот сюда, только подушками надо обложить, чтобы ночью не упал…
Пока она укладывала Даньку, Добрович уже тащил второго близнеца.
– Саньку подальше положи, чтобы руками друг друга не доставали… – посоветовал Добрович, и Женька удивленно вскинула брови – он был первым, кто не спутал малышей. – И чепчики сними, здесь тепло…
А потом Павел пристально посмотрел на Женю и прошептал:
– И сама ложись. Тоже намоталась, наверное. А завтра придумаем, как твоего героя искать.
Женька счастливо кивнула, и Добрович вышел.
Ей казалось, что уж сегодня она уснет еще до подушки, однако сразу уснуть не получилось. Потом вдруг Женя услышала, как зашлепала входная дверь, и снова послышался голос Лады.
– Ну что? Выкинул этих идиотов? – сурово спросила Лада.
– Пока я выкинул только одного, – резко рявкнул Добрович. – Нашего соседа!
– Прямо с балкона, что ли? – испуганно пролепетала благоверная. – Негодяй!! Он должен был принести мне… новый рецепт!! Ты не представляешь, как он готовит! Мы хотели… тебе устроить ужин при свечах, а ты все испортил!!
– Вот дура-то… – сквозь сон шепнула Женька. – Падай на колени, проси прощения… и роди ему двойню…
Дальше уже Женя слышала все будто сквозь вату:
– И на моей кровати валяется эта дрянь с детьми?!
– А ты хотела бы, чтобы там валялась дрянь с пивной банкой?!
– Так и знай! Мои слабые женские нервы не выдержат!! Я завтра же подам на развод!
– Да ты все только обещаешь…
– А-а-а, запал на эту квочку?! Давай-давай! Она махом тебе на шею своих детишек посадит! Еще и не двоих!
– Да моя шея выдержит! Ты почему-то не захотела мне хоть одного на шею посадить! А ведь я так просил!
– Ну конечно! Чтобы у меня отвисла грудь и брюхо стало болтаться, как кисель, да?
– А то у тебя не отвисло и не болтается…
– Не отвисло!! Если бы ты знал, сколько я в своем возрасте получаю комплиментов! Да у меня столько поклонников! Да…
– А, так этот козел еще и не оди-и-и-ин?!!
– Да!! Да!!! Потому что ты меня никогда не понимал!!! И не понимаешь!! Слава богу, есть еще люди, которые меня ценят! И их не так мало!!!
Женьке снилось, будто бы она подарила бабе Нюсе корову. Маленькую такую, как пони. Но корова никак не хотела дариться, а все время возвращалась к Жене, гуляла на погоревшем Женькином доме, грызла угли, и молоко у нее пахло гарью.
– Баба Нюся, ну отпусти ты ее на травку!
– Да где ж я тебе травку возьму?! – поджимала губы старушка. – Пусть вон на коврике…
Потом Женьке кто-то залез в глаз и решил попробовать его на ощупь. Опять, что ли, корова?!
– Уй-йди… грызи вон коврик!
– Женя, ну ты ж его уронишь! – Услышала она мужской голос и сразу вспомнила все.
На кровати по ней ползал Санька, а Данька сидел на полу, на коврике. Напротив него расположился Добрович и заталкивал малышу в рот соску с молоком.
– Он это… сам пьет… – продирая глаза, проговорила Женя. – Ты ему дай бутылку, он ее сам держит. А Санькина бутылка…
Санькина бутылочка, уже пустая, стояла на тумбочке.
– Вот черт… это сколько ж я спала? – вскочила молодая мать.
– Саньку я уже покормил, а Данька вредничает, – доложил Добрович. – Спала ты здорово, уже одиннадцать.
– Сколько?!!! С ума сойти!
Женька подскочила к часам – точно! Одиннадцать ноль две.
– Вот идиотка… Мне же надо…
И тут она осела. Что ей надо? Ей надо искать для себя и мальчишек новый ночлег. Ей надо искать Пашу, своего Пашу. Но как?
– Чего задумалась? – одернул ее Добрович. – Собирайся, в магазин пойдем.
– Какой мне магазин, – пробурчала Женька. – Мне бы мужа найти. Нам же даже ночевать негде.
– А детей ты чем собираешься кормить? «Мужа»! – вскипел Павел. – Собирайся! Я не могу один в магазин, не знаю, что они едят! Заодно и дети прогуляются. А твоего мужа… хрен знает, где его теперь искать… Сбежал он!
– Это от тебя жена сбежала… – упрямо бурчала Женька. – Вот ты и кидаешься. А мой Паша нам на квартиру зарабатывает!
– О-о-о, господи! Дай ума всем сирым и убогим… и этой дуре тоже… Собирайся, говорю!
Женька влезла в свои вещи и стала ловко одевать малышей. В это время Добрович безуспешно боролся с громоздкой коляской.
– А что, маленькую легонькую колясочку нельзя было купить? – ворчал он. Коляска никак не хотела выезжать из двери. – Да как ты эту колымагу только в квартиру-то протолкнула?! Ишь, как на чужую жилплощадь рвалась!
– Да, я такая… – перекривилась Женька. – Ее вот так повернуть надо…
– Вот и ворочай! Давай мальчишек!
Из подъезда они вышли одной дружной семьей – младая мамаша катила колясочку с одним малышом, а другого дитятю трепетный «отец» тащил на руках. Никто из прохожих ни за что бы не догадался, что это совершенно чужие люди.
– Иди давай в магазин, а я здесь с ними погуляю, – проговорил Добрович возле дверей супермаркета. – Да погоди ты, деньги возьми.
– У меня есть, я зарплату получила… – буркнула Женька и добавила: – Сразу предупреждаю – ты с ними не справишься.
– Ты же справляешься! Чем я хуже?
Женька пронеслась по магазину быстро – просто накупила детского питания и выскочила.
На другой стороне улице раскинулся маленький скверик. Добрович сидел на низкой детской карусели, а у него на руках дрыгали от восторга руками и ногами оба Жениных сына. На карусели катались и другие детишки, но здоровенного дядю это не смущало.
– Вот бы хоть раз Пашка с ними так прогулялся… – горько вздохнула Женька. – Все эта работа! Ну ничего, заработает денег… Только б найти его…
На душе кто-то скребся. Даже не кошки, потому что гораздо больнее. Женька уже где-то начинала понимать, что ее любимый не просто так уехал, не оставив адреса. Не просто так не хотел расписываться и домой наведывался редко…
– А потому что сама дура! Надо было сидеть у бабы Нюси и ждать! Он бы приехал, а мы бы за него тут и уцепились! И никуда бы не делся…
Она отогнала от себя дурные мысли и быстро перебежала через дорогу.
– Ты уже все? – удивился Добрович. – А чего пакетов мало?
– Как мало? Нормально. Они ж тебе не слоны – по тонне морковок в день съедать.
– А мы? – уставился на нее Павел. – Мы что есть будем?
Женька отвела взгляд. Ну, во-первых, она про «них» и не вспомнила, а во-вторых, так у нее надолго денег не хватит.
– Ладно, теперь твоя очередь сидеть, – бережно передал ей малышей Павел. – Смотри не урони, знаю я тебя…
Женька даже не нашлась что сказать.
Добрович не поскупился, и домой они вернулись, как переселенцы, обвешанные пакетами, детьми и коляской.
Оставив Женю с детьми, Павел сразу направился на кухню. Колдовал он у плиты что-то уж слишком долго. Женька даже не выдержала и заглянула. Он стоял у окна, курил в форточку и нервно комкал цветастый фартук.
– А есть мы скоро будем? – решила она отвлечь его от горьких дум.
– Есть? – обернулся он. – Ну… будем когда-нибудь…
Женьке вдруг стало жалко этого большого, доброго человека. Она подошла к нему и тихо промямлила:
– Ну чего вы! Все наладится. Тот уродец, который на кровати валялся, вовсе и не красивый. Вы не лучше… то есть вы не хуже… Ой, да одинаковые вы!
– Слушай! – засопел Добрович. – Я ведь и того… Я ведь жутко обидчивый! Еще с этим хлыщом она меня сравнивает!
– Да я не сравниваю! Какое может быть сравнение, когда вы муж, а он так, любовник. Мне вот просто интересно – ну чего она в нем нашла? Худющий, ножки жиденькие, на голове – один череп, даже волос на прическу не набралось, шейка, как мой палец, фи! Вы, конечно, тоже не князь Гвидон, но хоть что-то…
– Женя!!!
– Чего вы кричите, как беременная гимназистка?! Вы мне детей перепугаете!
– Еще слово… – запыхтел Добрович. – И ты у меня поплывешь отсюда, как Царевна Лебедь! И вообще! Когда детей купать собираешься?!
Ответить Женя не успела – в дверь кто-то позвонил. Добрович швырнул фартук и подался в прихожую. Женька быстро юркнула в спальню к мальчишкам и притихла – очень хотелось узнать, что эта Лада скажет сегодня. Конечно, если она вернулась…
Однако в прихожей послышались совсем чужие голоса.
– Павлик!! Ну возьми же у меня пакеты! – капризно требовала невидимая женщина.
Ей отвечал мужской голос, но как-то неуверенно, нечленораздельно, и Женька вообще ничего понять не могла. Она уже собиралась передвинуться поближе к двери, но та сама неожиданно распахнулась. На пороге показалась эффектная женщина, в роскошном пальто, с прекрасной прической, выразительными глазами и формами Софи Лорен.
– Так вот эта матрона, которая выгнала несчастную Ладу? – сурово посмотрела она на Женьку, но в это время ее взгляд упал на ползающих малышей. Тон ее мгновенно изменился. Прекрасная дама прямо в пальто плюхнулась на колени и зашлепала губами: – А кто это у нас такой шлавный? Да какой щерьежный! Да и по крешлу долбит кулачищем! Уй, ти мой шладкий!
– Я не Матрена! – строго произнесла Женя, решив поставить все точки над «i». – Меня зовут Евгения Дунаева.
– Да полно, сударыня, – отмахнулась от нее дама. – Какая мне разница, как вас зовут!.. А сто это мы такие жлитые? Бровки нашупили…
– Санька не злитый! Он думает, – пояснила Женя все тем же ледяным тоном. – Потому что умный.
– Есть в кого, – качнула головой дама и обернулась к Павлу. – Паша, я тебя понимаю. Выставить из дома такие два сокровища рука не поднимается. Бедная Лада… А вы, милочка, не дурочка, не-е-ет. Как ловко – пришли, хозяйку выселили. Как в той сказке – лисичка зайца из лубяной избушки.
Женька засопела, набычилась, но постаралась отвечать достойно:
– Если вы считаете, что ваша Лада зайчик…
– Пап, о чем это они? – спросил Павел у красивого седого мужчины, который в дверях наблюдал за ползающей женщиной. – Какие-то зайчики, лисички, избушки…
– Это они про охоту, наверное, – сообразил мужчина. – Сейчас же как раз сезон открылся. Если ты в этот раз со мной поедешь, надо лицензию брать, не забыл?
Женщина поднялась с коленей, не переставая с умилением глядеть на малышей. Потом тяжко вздохнула:
– Ну что, Павел, знакомь нас с новой невесткой.
– Женя, – наконец догадался Павел. – Познакомься, это мои родители.
– Не забывай, я никак не могу быть тебе мамой, я тебя старше всего лет на пять-десять, – лукаво заметила женщина Павлу. – Ну, от силы на двадцать лет! Кстати, Паша, скажи своей избраннице, что меня зовут Еленой Леонидовной.
– Да с чего вы взяли, что я – его избранница?! – взвилась Женька.
– Да, Леночка, – неожиданно поддержал ее седой мужчина. – Паша нам еще ничего не рассказал.
– Зато мне рассказала Лада! – прервала его Елена Леонидовна. – Ладушка рассказала мне, что стала несчастной жертвой! Она прибежала ко мне прямо сегодня утром и плакала! Да! По-настоящему! Потому что, когда она плачет ненатурально, ее глаза всегда остаются накрашенными, а сегодня у нее вся тушь потекла! Меня не обманешь!
– Леночка, пойдемте, я вам все расскажу, – позвал женщину Павел, и та, гордо дернув красивой головой, поплыла в гостиную.
Седой мужчина не поспешил за ними, напротив. Он остановился возле Женьки, подмигнул ей и тихонько проговорил:
– Меня зовут Ульян Тимофеевич, я родной отец Павла. А эта строгая дама – моя жена, Леночка, мачеха Паши, но у них полное взаимопонимание. Вот увидите, он ей все объяснит. Что-то я не больно верю, что вы вероломно покусились на квартиру нашей Лады. Ее не так-то просто выставить. В свое время Леночка пыталась… А малыши у вас замечательные. Как их зовут?
– Саша и Данила… – улыбнулась Женя.
Между тем Данька подполз к новому человеку и, крепко уцепившись за его штанины, стал подниматься. Ульян Тимофеевич боялся пошевелиться.
– Женечка, он стоит! – пролепетал мужчина. – Смотрите! Шатается, а все равно стоит! Какое счастье!
– Да уж, – фыркнула Женька. – Данька уже давно стоит и ходить может, только если его за ручку держать. А один трусит.
– Он не трусит! Он осторожничает, и правильно делает. Зачем лишний раз падать? Это непрестижно… Так ты, получается, Данька? – Губы Ульяна Тимофеевича растянулись в улыбке.
Заметив, что братец уже освоил новый объект, Санька мигом добрался до них и прилепился с другой стороны.
– Паша! – появилась в дверях женщина. – Могу тебя поздравить. Эта девушка поселилась у нас навечно, ты только посмотри, как эти пацанята отвоевали себе деда!
Женька фыркнула. Несмотря на то, что Елена Леонидовна была настроена явно против нее, Женька не чувствовала к ней неприязни. Просто не могла. Ну разве можно на нее обижаться, если она такая красивая, милая и так тепло относится к Саньке с Данькой.
На какое-то время гости забыли и про разговоры, и про выяснение отношений. Они сидели за столом, увлеченно играли с малышами и, казалось, забежали просто так, на минутку. Однако с Женей мачеха Павла принципиально старалась не общаться. Но скоро Женя ушла укладывать ребят спать, а когда вернулась, ее встретили уже с другими лицами – внимательными и озабоченными. И по этим взглядам было ясно, что Павел уже кое-как обрисовал обстановку.
– С ума сойти… – вздыхала Елена Леонидовна, с жалостью глядя на Женьку. – И где же ты, бедненькая, станешь искать своего проходимца?
– Он не проходимец… – робко возразила Женя.
– Таких малышей оставить, негодяй… – с осуждением покачал головой Ульян Тимофеевич, не обращая внимания на сопротивление Женьки.
А Павел еще и добавил:
– Да я же говорю – тварь! Мерзавец!
– Да с чего вы все взяли, что он тварь, мерзавец и проходимец?! – вскинулась Женька. Она уже не могла себя сдерживать, и теперь ее язык молотил что попало. – Нет, значит, ваша замечательная Ладушка, которая прямо в кровать приволокла того шибздика-любовника, она – несчастная жертва, а мой Павел, который горбатится…
Неожиданно Елена Леонидовна вдруг засияла глазами и прижала ручки к груди:
– Паша! Паша, это правда?! – счастливыми глазами уставилась она на Павла. – Она все-таки притащила в дом любовника?
Павел засопел и уставился в окно, жену укорил Ульян Тимофеевич:
– Леночка, не понимаю, чему ты радуешься?
– Неужели трудно догадаться?! – всплеснула руками Леночка. – Теперь совершенно точно, что Павлик выставит изменницу в ее однокомнатную квартиру и абсолютно счастливо найдет свою вторую половину!
– Мне уже первой хватило, знаешь как… – начал было Павел, но его тут же прервали.
– Не спорь, Павлик, – махнула на него рукой мачеха. – Я всегда говорила, что единение тел – это еще не единение душ! А вас с твоей Ладой ничего не связывало, кроме, конечно, богатого постельного белья!
– Лена!! – выдохнул отец.
– Ну что Лена, что Лена?! Она же выпила из мальчика всю кровь! – не могла успокоиться Елена Леонидовна. – Ну вспомни сам! В прошлом году вы ходили сдавать донорскую кровь, так у Паши не могли полстакана нацедить! Выпила!
Женька видела, что разговор сделал крутой виток, и этот виток ох как не по душе Павлу Добровичу. Тем более что грязное белье бесшабашная мачеха вываливала прямо при посторонней, то есть при ней, при Евгении. Она серьезно струсила, едва только подумала, что станут говорить, когда дело дойдет до нее.
– Может быть, я пойду? – тихонько поднялась она.
– Куда это? – удивленно вскинула на нее Елена Леонидовна свои прекрасные глаза. – Искать своего производителя?
– Ну знаете, – дернулась Женька. – Вам все не так. Ваш Павел после этого, после единения… телесного женился на Ладе, вам не нравится. Мой Павел – паразит, не женился! И тоже нехорошо! На вас не угодишь!
– Да! – встрепенулся Павел. – Чего вы тут на меня? Было бы лучше, если бы я оставил Ладу с детьми?
– С какими детьми, горе мое? – устало вздохнула мачеха. – Да твоя Лада в жизни на ребенка не расщедрится! Она ж над своей фигурой трясется! Вот сколько раз мы ее упрашивали! Ульян даже свои услуги предлагал…
– Как это? – отвесила челюсть Женька.
– Ой, что вы там такое подумали, девочка? – поморщилась дама. – В то время Ульян Тимофеевич был очень влиятельным человеком. И он предлагал Ладе хорошую работу, прекрасную няньку. Кстати, а куда подевалась та нянька? – вдруг обернулась она к мужу. – Жениных малышей нельзя к ней пристроить?
Женя уже в который раз распахнула рот от восхищения. У этой женщины все проблемы решались как-то мимоходом. Вроде как их трудности не совсем серьезные, а так – мелочи жизни.
– Ну, во-первых, та женщина два года назад уехала к сыну в Воронеж, – размеренно начал ее супруг.
– А во-вторых, – не отставала жена.
– Леночка, мне кажется, и этого хватит… – прервал ее Павел.
– Да, лучше подумать над тем, где мне искать моего мужа, – пискнула Женя.
– Твоего мужа искать не надо, лучше другого будем подыскивать, – решительно заявила Леночка. – На кой черт тебе этот червяк?
– Он не червяк… – упрямо гнула свое Женька. – Он – отец моих детей.
– Прими мои соболезнования, – скривилась дама. – Поверь, мужчина, чьи дети спят в чужой кровати, хреновый папа. Тебе еще надо придумать, где ты будешь жить, если, конечно, наш Павел не пустит тебя на некоторое время, – лукаво стрельнула она глазами.
– Не надо меня пускать! – испуганно замахала руками Женя. – Мы лучше уедем обратно. Там у нас баба Нюся. Она наш дом сожгла, теперь с радостью обратно нас примет, она уже говорила.
– Вот-вот, – качнул головой Павел. – Старушка ваш дом сожгла, того и гляди – свой сожжет. И все равно, в конце концов, потом вы сюда переберетесь, только теперь вместе со старушкой приедете. Нет уж, давай в городе устраивайся.
Ульян Тимофеевич тронул жену за руку:
– Леночка, мы же в субботу уезжаем отдыхать. Нас не будет две недели. Пусть девочка поживет пока у нас.
– У нас? – вытаращилась Леночка и фыркнула. – Я сразу это хотела сказать. Только вы все время мне не давали открыть рта! И потом – мы едем не отдыхать, а работать, уже запомни!
Павел тихонько усмехнулся:
– Ты все-таки собираешься открывать салон и делать людям маски?
– Я бы даже сказала – слепки! – азартно загорелись глаза у Леночки. – Я уже узнала – делаешь человеку масочку из глины, потом ее осторожненько снимаешь и – пожалуйста! Клиент молодеет лет на десять, а у тебя остается его глиняный слепок. Ульян рисует на слепке глазки, ротик, носик – вот уже и новогодняя маска! Двойная выгода! Я уже знаю – из Вероники Петровны, которая моя подруга, выйдет замечательная новогодняя маска хрюшки!
– А… – попытался вставить слово супруг.
Жена его тут же успокоила:
– А из тебя, Ульян, я вылеплю стервятника. У тебя великолепный орлиный профиль! – грезила Елена Леонидовна. – Я уже мечтаю, как было бы славно пригласить к себе на сеанс Максима Галкина. С одного его слепка можно сделать маски всего политбюро!
– Ле-е-е-еночка!!! Мы же решили подумать, что Жене делать! – вернул ее на землю супруг.
– А чего думать? – округлила глаза та. – Женя с мальчиками пока поживет у нас. Павел ее устроит к себе на предприятие, она будет получать приличную зарплату и сможет нанять для детей няню. А потом и снять квартиру.
– Снять – это дорого… – замотала головой Женя.
– Я же сказала – приличную зарплату! В конце концов, Паша! У тебя должно быть общежитие для таких вот девушек!
Паша удивленно вытянул лицо, но, видимо, все-таки что-то его заинтересовало.
– Ну, с работой проблем не будет… – почесал он висок. – А вот с няней и жильем… Над этим надо подумать.
Родители Павла удалились так же шумно, как и пришли. Но после их ухода у Жени на душе стало заметно теплее и спокойнее. Жизнь уже не казалась такой безнадежной, и даже появилась надежда, что она непременно отыщет своего Пашу.
– Решим так, – окончательно поднял настроение Добрович. – Пока родители не уедут, ты поживешь здесь. Вот только не надо на меня смотреть рассерженным быком! Я совсем не покушаюсь на твою репутацию, до субботы я поживу у них. А ты уж здесь… Пойдем, я объясню тебе, где что находится.
В эту ночь она засыпала совершенно счастливой. Она даже придумала, как будет об этом рассказывать мужу – Павлу, когда они встретятся! День был настолько удачным, что даже о предательстве своего гражданского мужа ни разу не мелькнула мысль. Ну разве может бросить тебя близкий человек, если даже совершенно посторонние люди протягивают руки помощи?!
Утром Женя проснулась хозяйкой. Конечно, ненастоящей, временной, но Павла уже не было.
Пока мальчишки спали, Женя сварила им кашу и уселась возле телефона. Рука так и тянулась к трубке, однако звонить особенно было некому. У бабы Нюси телефона отродясь не водилось. Павел никогда не говорил, как к нему можно дозвониться, хотя сотовые телефоны давно уже были у любого первоклассника. И почему у такой важной птицы, как ее Паша, никогда не водилось ничего подобного? Специально, что ли, не покупал? Или денег не хватало. Например, себе Женя возьмет телефон с первой же получки. Хотя куда ей звонить?
Сейчас она решила позвонить в больницу, где работала, но не знала код города и отложила звонок на потом.
День прошел великолепно. Сначала проснулись мальчишки, и она их покормила. Потом ребятня играла на полу красивыми баночками от йогуртов и творожков, а Женя спокойно сидела на богатом диване и смотрела огромный телевизор. И впервые за долгое время она никуда не спешила, не тряслась от неизвестности и не беспокоилась о завтрашнем дне. Зачем? За нее уже все решили эти замечательные люди. Единственное неудобство, с каким она столкнулась, так это полная невозможность вытаскивать на улицу сразу двух мальчишек и коляску. Руки Жени хоть и привыкли к тяжестям, но такой вес даже ей был не под силу. А с мальчишками надо было гулять. Но и это получилось удивительно здорово – она вытащила коляску на балкон, и дневной сон Санька с Данькой провели на воздухе. Женя просто наслаждалась жизнью. Не надо вскакивать по утрам, чтобы затопить печь, таскать дрова, греть воду и сновать из дома во двор при малейшей надобности. Все было под рукой! Господи, какое же это счастье жить вот в таком благоустроенном доме.
В эйфории она скакала весь день, а вот вечер принес новые испытания.
Сначала часов в пять позвонил телефон.
– Алло… – осторожно проговорила в трубку Женя.
– Женя? Ну как вы? – спросил в трубку хозяин квартиры.
– Ой, это Павел, да? – разулыбалась Женя. – А у нас все нормально! Я на балкон коляску выносила, мальчишки в ней спали, так хорошо! И с плитой у меня получается! А вашу машинку стиральную я не трогала! И пылесос тоже. Я так, тряпочкой пыль протерла!
– Ты коляску-то с балкона домой затащи, – посоветовал Павел. – А то она застынет, а ты потом в холодную мальчишек посадишь. А машинкой пользуйся, чего ей будет…
– Да я буду пользоваться, буду. Только включать не буду, я так, руками… – весело щебетала Женя.
Павел еще спросил про мальчишек, предупредил, что у них могут отключать свет, и отсоединился. Женя нашла журнал с программкой, порадовалась, что вечером будет интересный фильм, и стала готовить ребятню к купанию.
– Даня! На вот, посмотри картиночки, а я быстренько приготовлю ванну, – сунула она малышу красочный журнал.
К журналу быстро подполз Санька и у брата издание изъял. Данька возмутился, потянул «картиночки» на себя. Раздался рев. Конечно, дома такие братские скандалы случались нечасто, но там у детей были игрушки. Здесь же приходилось выкручиваться подручным материалом.
– Саня! Давай я тебе вот какую игрушку дам, посмотри-ка! – и Женя принесла из кухни малышу эмалированную кружку, разрисованную ромашками, а для звукового сопровождения еще и ложку сунула. – На, греми!
Но теперь такая «погремушка» срочно понадобилась Даньке.
– Даня, не плачь, тебе я притащу таз! Знаешь, какой барабан получится.
Однако таз принести она не успела – в двери настойчиво позвонили. Женя замерла. Уж она-то гостей точно не ждала, а что делать с гостями хозяев – не знала. Звонок трещал недолго, почти сразу же в двери заворочался ключ, и в дом ворвалась Лада. Да не одна. За ее спиной мощной группой поддержки торчала голова какой-то агрессивной стареющей дамы, а над ними обеими возвышался какой-то плечистый хлопец в темном пуховике.
– Павел!!! – крикнула Лада во все легкие, но, не получив отклика, грозно уставилась на Женю. – Где мой муж?!
– Он… он уехал к родителям… – растерянно пролепетала Женя.
– Ха! Он, значит, уехал, а ты почему осталась? – перекривилась хозяйка квартиры. – Ты ж говорила, что не туда попала! Мам, ты посмотри, какая сейчас молодежь пошла! Не успела я ее на порог пустить, а она меня, значит, выставила, да еще и Пашку выкинула!!
– Правильно! – желчно поджала губы стареющая дама. – Тебе давно надо было это сделать! Дождалась!
– И они еще спят на моей постели!!! – В ужасе глаза Лады стали выскакивать из орбит. – Мам! Ты посмотри! Они в моей спальне!!! Немедленно убирайся!! Собирай шмотки, и… и чтоб духу вашего!!.
Похоже, с Ладой приключилась истерика, потому что дамочка визжала поросей, трясла кудрями и топала модными сапожками.
– Деточка, успокойся, – жалела дочку мать. – Перестань, сокровище мое… Да закрой ты рот!! Чего орешь?! Оглушила совсем!!! Что вы смотрите, девушка?! Вам же сказали – немедленно собирайте тряпки и освобождайте помещение!!
– Но… мне разрешили… – что-то блеяла Женька, – куда же я сейчас, на улице-то вечер же…
– Вот!! Маманя! Она уже в который раз так! – верещала Лада. – «Куда я?», «Вечер!» Она и моего дурака на это купила! А тот и растаял! И вот, пожалуйста, – она и его выставила!
– Да я его не выставляла! Можете сходить к его родителям, там он… – пыталась хоть что-то объяснить Женя, но ее не слушали.
– Рома!! Ну чего стоишь, как в штаны… воды набрал?! – наседала на могучего хлопца вредная бабка. – Хватай эту колымагу и тащи из дома!
– Эт в подъезд, что ль? – уточнил Рома.