Текст книги "Клондайк для одиноких девиц"

Автор книги: Маргарита Южина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Мальчишка покраснел от удовольствия и смущенно пожал плечами:

– Нигде не занимался. Да я и не рисую особенно-то… у меня и красок-то нет.

– С этим надо что-то делать! – решительно заявила Лизавета, и в голове ее поселилась отважная мысль. – Сима, а у вас как тут до города добираются?

– На автобусе. Только он ходит два раза в день – утром и вечером. И еще – надо идти долго.

– Во сколько первый автобус? – уже горели глаза у Лизаветы.

– Первый в семь утра. И последний в семь. Только вечера.

– Разбуди меня в шесть, хорошо? – попросила Лиза, нимало не задумываясь, а как, собственно, проснется сам десятилетний мальчишка. А тот уверенно кивнул:

– Хорошо, разбужу.

И, уже довольные друг другом, решили укладываться спать.

Соня засыпала долго, перед сном хныкала, ворочалась и не могла найти себе места.

– Вы ей соску дайте, – не выдержав, заглянул в комнату Симка. – Она без соски не уснет.

– Так ведь она уже большая, – удивилась Лиза. – Ее же отучать надо.

Симка пожал плечами:

– Ну да, ей уже третий год недавно пошел… только некогда пока отучать. Папка по работам мотается, а я… у меня не получается, сам тогда засыпаю. Вот мы и… вон там соска лежит.

Лиза решила, что сегодня они уснут с соской – девочке все же нездоровится, а вот потом… а будет ли это потом?

С соской Соня уснула сразу же. Лиза посмотрела на спящую девочку и все же немного приоткрыла форточку. Ничего, на ночь она ее закроет. А то вдруг дождь или… наводнение какое…

Она спустилась вниз, налила себе кофе, добавила молока и вышла на веранду. Интересно – она сегодня совсем ничего не ела, а есть и не хотелось. Мало того, она даже и не вспомнила про еду!

Дом плотно обступали кусты, но луна так ярко светила, а ночи были такие светлые, что темноты и вовсе не ощущалось. Было спокойно и тихо… Тихо… А ее телефон так ни разу за весь день и не позвонил. Неужели ее мужу глубоко плевать, где находится его жена, что она делает? Да, она сегодня тоже не звонила, не до этого было, но… если бы Владик не явился ночевать, она бы… она бы обзвонила всех. И нашла бы! И даже… даже сама бы сюда заявилась, если б ему было плохо.

Лиза набрала номер. Сначала раздавались долгие гудки, а потом послышался сонный голос мужа:

– Да?!

– Владик! Это Лиза! Ты чего не звонишь-то? – обрадованно заговорила она. Нет, она по мужу все же соскучилась. А ведь, кажется, всего-то и не было ее дома… вторую ночь! Точно – вторую ночь она не ночует дома, а муж даже не всколыхнулся! – Ты чего меня не ищешь-то?! Я, главное, дома не ночую, а он спит! Ты совсем там рехнулся?!

– А ты, что ли, дома не ночуешь? – лениво удивился трепетный супруг. – А мы с мамой решили, что сейчас у всех отпуска, ну и ты работаешь за кого-то.

– Ну молодцы вы с мамой! А мне позвонить нельзя было? Чтобы точно узнать, а не решать!

– Ну ладно… и где ты?

– Где надо! – рыкнула Лиза, но потом все же пояснила: – Я… в командировке. Меня отправили ненадолго… по важным делам. Когда приеду, не знаю.

– Ну, я так и предполагал, еще злится она чего-то… – проворчал муж и добавил: – Ну ладно, любимая моя, мне завтра вставать утром рано. Пока. Звони.

И положил трубку.

Лиза фыркнула – легко сказать, звони! Да у нее завтра зарядка кончится! И фиг она вообще сможет позвонить. Вот тогда они там с мамой побегают! Пусть побеспокоятся! А то уж совсем о Лизе не вспоминают! Решили они! Да она, может, вообще… ушла от мужа! А он и не хватился! А если ее убили, ограбили, похитили, в конце концов? Они тоже будут спать?

И Лиза вдруг замерла… А ведь ее и в самом деле похитили! По-настоящему! Ну да, Серафимов оказался не тем маньяком, которых показывают в криминальной хронике, но… дело же не в нем! Дело в том, что ее родной муж даже и не подумал, что с женой может что-то произойти! Он даже не побеспокоился! Нет, ну понятное дело, свою роль сыграла и свекровь – она уж сыну не позволит волновать натруженный организм из-за какой-то там жены! Но… а сам-то Владик! Ведь он столько раз говорил про чувства, которых сейчас уже у людей нет… Столько фильмов пересмотрел, и что – только электричество жег впустую, получается?

Лиза обиженно засопела:

– Ничего… я посмотрю, на сколько вас хватит. Вот специально не вернусь домой, пока весь телефон не оборвете. Или я уже вообще ничего не значу? Совсем?

И ей вдруг отчаянно захотелось быть нужной! Чтобы без нее семья просто не могла прожить и дня! Ну как же – она же жена! Из Владика и нее состоит их семья! А что на самом деле получается – им и без нее весьма уютно? Или он нашел себе еще кого-нибудь? Да нет, не нашел – Владик домой возвращается точно, как часы. Просто… просто у него эти самые чувства, про которые столько было говорено, они у него просто стали… умирать… да и у нее тоже. А значит… надо спасать семью! Надо пробудить эту заботу, волнение, беспокойство, этот страх потерять друг друга. И судьба сейчас подарила ей замечательный шанс! Да, Серафимов вредный мужик, но… ему нужна помощь! И как бы она отвратительно к нему ни относилась, в некоторой степени и она виновата в том, что от них ушла няня – ведь он рассчитывал на хороший заработок, он и работал отлично. А что получал? И надо было Лизе звонить во все колокола! Подговорить Светочку и приписать мужику черт-те сколько лишних часов! А она… но она же не знала, что у него так все плохо! Зато теперь знает. И чтобы ей там ни говорили, она чувствует – она здесь нужна. Ничего, она научится! И Симка ей поможет. И Сонечку она уже почти понимает. И игры она знает… Месяц она продержится… Только у нее совсем нет здесь вещей… Ну так она все равно на завтра запланировала себе выезд в город. Правда, она хотела приехать домой, рассказать все свекрови и отпроситься поработать здесь, чтобы ее не теряли. Зато теперь, когда она знает, что ее и так никто не кинулся искать, она сделает все по-другому. Нет, телефон она отключать не будет, но… и говорить ничего никому не станет! Пусть сами беспокоятся… А вещи она привезет. И еще денег возьмет – есть у нее заначка, мама еще на день рождения высылала, да Лиза хотела их подарить мужу на новый диск. Ничего, обойдется своими силами – он плохо себя ведет. А Лиза еще и на работу заедет, отпуск ей давно полагается. Да и получка за неделю так и осталась в сумочке. Проживет!

После такого решения у Лизаветы вдруг резко поднялось настроение.

– Нет, мы всколыхнем это болото! – пообещала она сама себе и направилась спать в комнату Сонечки.

…Утром она проснулась от того, что кто-то упрямо ковырял ей глаза.

Она, как и в первую ночь, спала на полу в детской, на старых куртках, и даже стала немного привыкать к дискомфорту – вон как заспалась! А тут чьи-то пальцы, которые настырно пытаются влезть в глаз.

– Ну сколько ж можно? – проворчала она и села.

Рядом с ней сидела на голом полу Сонечка и пыталась разбудить нерадивую няньку.

– Соня! Детка! А ты уже проснулась?! А сколько же времени?

Соня про время ей ничего не ответила, зато ухватила за руку и потащила к дверям.

– Нада кусать узэ, касу фочу, – объясняла она как могла свои желания.

– Ага, каши хочешь? Ее еще сварить надо. – Быстро убирала куртки в угол Лиза. – А чего это меня Симка не разбудил? Ведь договаривались!

Оказалось, мальчишка и сам спит. А ведь ему надо было на работу!

– Сима! – заглянула к нему в комнату Лиза. – Вставай, работник! Мы с тобой проспали все на свете!

Симка вскочил, вытаращил глаза и метнулся в ванную.

– Эх, Софья, а у меня на сегодня были такие планы… – пожаловалась девочке Лиза, размешивая молоко в кастрюльке.

– Вы… это… – появился в дверях расстроенный Симка. – Вы сильно не переживайте, ладно?

– Меня Лизой зовут, – сообщила Лиза и махнула рукой. – А ты не переживай, я завтра съезжу. Садись, поешь давай. Я кашу сварила. Манную. Ну да, у меня пока только манная получается. Зато, знаешь, какая вкусная! Садись!

Мальчишка себя считал виноватым, поэтому сел к столу без лишних разговоров.

– Ну вот и хорошо, – успокоенно вздохнула Лиза, когда они все втроем позавтракали. – Сонечка, а ты умница – у тебя совсем нет температуры!

– Я же говорю – она сейчас с простудой справляется на счет раз! – похвастался мальчишка и тут же унесся.

Лиза сунула тарелки в раковину, а сама вместе с девочкой отправилась в детскую – надо было притащить вниз игрушки, чтобы чем-то ребенка занять, пока она будет перемывать всю эту посуду.

Утро начиналось довольно спокойно. И Лизе даже удалось кое-что сделать по дому, пока Сонечка кормила свою Лену из вымытой Симкиной тарелки.

– Тетя Лиза! – вдруг влетел в дом Симка. – Собирайтесь! Вы же ехать хотели, я договорился. У нас тут отец Леньки Чушкина в город едет в аптеку, он вас довезет. А я с Сонькой посижу. Вы же недолго?

И он уставился на нее такими глазами, что у Лизы где-то слева под кофточкой заныло. Он так хотел, чтобы она была именно «недолго»… или хотя бы просто вернулась. У него это было прямо на лице написано.

Лиза вздохнула и спокойно проговорила:

– Недолго, наверное, не получится. Следующий же автобус только в семь вечера. А мне надо вещи собрать, за получкой заехать, так что… придется тебе, парень, сегодня работу пропустить. Но, обещаю, это в последний раз. Потом я сама буду сидеть с Соней, договорились?

Мальчишка кивнул головой, но настороженность из глаз не пропала. Не поверил.

– Идите, – все же проговорил он. – Там уже машина ждет.

Лиза весело махнула рукой, чмокнула в щечку Сонечку и вышла.

Возле дома стояли «Жигули» цвета перезрелого баклажана. А из окна счастливо улыбался их хозяин – мордатый, веснушчатый молодой мужик.

– Ты, что ль, красавица, со мной покатишься?

– Я, – постаралась красиво улыбнуться Лиза. – Меня до города, если можно.

– Чего ж нельзя? Это я мигом!

Лиза села, захлопнула дверцу и… и увидела, как в окошко смотрят двое ребятишек – Сонечка на руках братца весело махала ручкой, а сам Симка смотрел серьезно и даже чуть грустно. Все же не верил, что она вернется.

– Вот ведь какой неверующий… – усмехнулась Лиза. – Весь в папу.

Глава 4

Василиса и Люся перетащили здоровенный баул с вещами на новое место.

– Ну все, Васенька, до вечера держись, а вечером я приду. Чувствую прямо нутром – что-то здесь будет, – прищурив глаза, проговорила Люся. – Ты зря по огороду не шатайся и на этого верблюда время не трать, лучше выспись, нам предстоит трудная бессонная ночь.

– Коне-е-ечно! В кои-то веки со мной рядом угнездился богатенький куркуль, а я сейчас в спячку залягу! Ты ж меня знаешь – я могу не спать сутками!

– Знаю, – прервала ее подруга. – Поэтому и говорю – спать!

– Люся, мы еще не успели разъехаться, а уже ссоримся, – поморщилась Василиса. – Ну конечно же, я лягу спать. Неужели ты думаешь, что этот мешок и есть предмет моих вожделений? Это не мой профиль, Люся. Я люблю высоких, молодых брюнетов, ты же знаешь.

Люся вздохнула, но заставила себя поверить. А что ей еще оставалось?

После ухода подруги Василиса Олеговна и не подумала выспаться. Она терпеливо постелила постель – Маша выделила постельный комплект, переоделась в сногсшибательное бикини и вышла из избушки, не по возрасту размашисто виляя бедрами.

Хозяин был в доме и ее модельной походки не оценил.

– Суслик какой-то, – фыркнула Василиса и подошла к забору – все же интересно знать, что там творится у соседей.

У соседей, судя по голосам, мирно текла обычная будничная жизнь. Лепетал маленький ребенок, что-то говорила молодая женщина, а вот мужского голоса и вовсе не было слышно.

– И куда он подевался? – заинтересовалась Вася. – Ведь точно помню – был! Черт, с этими переездами даже у Маши про него как следует не расспросили. Одна надежда на Люсю… слабенькая такая надеждочка… Да нет, лучше завтра сама спрошу у Маши, на завтрак же все равно придется идти.

– А боже мой… – раздался вдруг позади Василисы скрипучий, недовольный голос. – А что ж они вас совсем голышом-то вытолкали? Одежды, что ль, совсем не выдали? Или они думают, что я вместе с квартирой буду сдавать вам и одежду?

Во дворе стоял Никита Антонович и, морщась, пялился на оголенную фигуру Василисы.

– Ах! – театрально воскликнула шалунья и постаралась зарумяниться. – Я и не ведала, что вы за мной наблюдаете! Какой вы… неспокойный поклонник.

– Я и не наблюдаю, я, видите ли, серьезный хозяин, – фыркнул поклонник. – Думаю, вдруг вы что спереть надумали, люди разные бывают, а я вас совсем не знаю, так я уже и на стрёме!

– Ах, стрёмный вы наш! – скривилась Василиса, мгновенно изменившись. – Я вторсырье не пру. Это не мой профиль. Так что… Отойдите и дайте подышать свежим воздухом. Свежим, а не тем, которым от вас несет!

Серьезный хозяин еще немного потоптался, а потом решил объяснить свое поведение:

– Я в туалет направился, а тут вы торчите… вся, как богомол, в чем мать родила. И не совестно? Вон ведь, морщины по всему пузу!

– Это не морщины! Это ямочки! – заявила Василиса и, гордо дернув головой, оторвалась от забора.

– Рытвины, я бы сказал, – поправил ее хозяин дома. – Ко мне тут молодой мужчина в гости прийти должен, так я бы настоятельно вам рекомендовал одеться!

– А ко мне подруга зайдет… попозже… ближе к ночи, но я же не диктую, что вам надевать! – фыркнула Василиса. – А все потому, что совершенно не обращаю на вас никакого внимания! Совершенно! Ходите хоть вообще в одной коже – вы меня не волнуете.

– Да что вы! – вдруг встревожился бука. – А чего это к вам подруга по ночам наведываться будет? Или у вас какие-то… новшества в постельном плане?

– Не смейте мне в первый же день предлагать постель, наглец! – взвизгнула Василиса и оскорбленно дернула прической. – Я приличная женщина! И придерживаюсь старых сценариев – полгода переглядываться, потом поцелуй в щечку, потом пощечина, и в этот же вечер предложение руки и сердца. На все про все – семь месяцев. А вы… чуть ли не с первой минуты!

– Семь месяцев? – вздохнул наглец. – Пронесло, значит… У нас договор всего на неделю.

– Это вас не извиняет! Нахал! – Изо всех сил строила из себя неприступную крепость строгая дама. – Сегодня вы можете только… угостить меня ужином.

– За ужин вы не платили, – напомнил Ушатов. – Но если вы сами изволите меня накормить, то… не откажусь.

– Василиса Курицына никогда не покупала себе мужчин за салат из морковки! – презрительно фыркнула она. – Но я подумаю. Хотя… вы совершенно не в моем вкусе.

Ушатов не слишком обижался и, казалось, вообще старался общаться с квартиранткой как можно меньше. Однако ж все же зашел к ней в сарайчик.

– У меня там в доме бардак образовался. Сами понимаете, холостякую…

– На что вы намекаете? – дернула бровью Василиса. – Я еще недостаточно хорошо вас знаю, чтобы вот так сразу круто изменить вашу жизнь.

– Да мне не надо всю-то жизнь менять, – махнул рукой Ушатов. – Мне вот порядок надо навести, я вот о чем.

– А-а, – беспечно кивнула головой Василиса. – Идея свежая. Кстати, когда будете нанимать домработницу, скажите ей, чтобы она и у меня убралась. А то хлев! Чистой воды хлев! И это за такие деньги! Мне придется рассказать о вас всему поселку, чтобы к вам не селились.

Ушатов засопел и вышел, осторожно прикрыв дверь.

Василиса еще немного подождала – вдруг все же этот странный мужчина снова вздумает ее посетить, но не дождалась и уснула. В конце концов, Люся иногда бывает права, перед бессонной ночью надо выспаться.

Поздно вечером пришла Люся с Малышом. Помня о том, что хозяин не любит живности, Малыша пришлось провести украдкой. Но пес побывал уже в таких передрягах, что умел себя вести изумительно.

– Пойдем, Вася, к забору, – тянула подругу к соседнему дому Люся. – Уже поздно, слышно все хорошо, быть может, что-то узнаем.

Они притаились и стали ждать. Ждать пришлось долго, однако ничего интересного они так и не узнали. Правда, выходила на веранду молодая женщина, налила себе кофе, а потом стала с кем-то разговаривать по мобильному телефону. Но… она говорила не слишком громко и эмоций бурных не было, так что этот разговор остался полной тайной. Но по старой верной традиции подруги оставили пост, только когда рассвело.

– Ничего не понимаю, – зевая, бормотала Василиса. – Куда мужика-то дели? Был ведь, точно помню. И девчонку украл, тоже известно. Неизвестно только, почему она домой-то не бежит! Ведь никто не держит!

– И на запуганную она не похожа… – задумчиво лопотала Люся. – Может быть, она по собственному желанию? А чего – такое тоже бывает.

– То есть, чтобы сначала, значит, орала белугой, по сырой земле каталась, а уже утром на голубом глазу утверждала, что ее никто не похищал?

– Влюбилась, может быть? – на всякий случай предположила Люся.

– За ночь? Ну не знаю… – засомневалась Василиса. – Я бы никогда так не смогла. Люся… А может быть, она его грохнула, а? А теперь проживает спокойно в его доме, отдыхает. Нет, ну чего ты насупилась, в жизни всякое бывает!

Люся помотала головой. Ей, конечно, тоже жутко интересно было узнать, отчего это соседям не живется, как обычным людям, но и на убийство это совсем не походило.

– Не надо высасывать из пальца всякие убийства… Скорее всего, это обычная семейная пара… Хотя… – задумалась Люся. – Я с Машей говорила, она рассказала, что здесь живет один мужчина, с детьми.

– А мы имеем как раз наоборот – только женщину с детьми… Видать, и здесь с мужчинами напряженка…

– Ничего, у нас еще есть целая оплаченная неделя, – успокоила Люся. – Все, Вася, иди к себе, а мы с Малышом… Малыш! И куда он опять запропастился?

Люся шла по узенькой тропинке и совсем не боялась – в такое время встретить кого-нибудь было делом почти невозможным – дачники смотрели сны. Да и Малыш бегал рядом, заглядывая под каждый куст. Однако ж вздрогнула, когда за спиной раздался веселый мужской голос:

– Ого! А у нас появились медведи-дачники!

Позади Люси стоял на вытяжку довольно приятный мужчина, с удочками, а его деловито обнюхивал Малыш.

– Какой я вам медведь? Я просто дачница… и то временная, – насупилась Люся.

– А я и не про вас, я про вашего… товарища. Он не укусит?

– Мои товарищи не кусаются, знаете ли, – фыркнула Люся. – Малыш! Ко мне! Идите, он не тронет.

Но мужчине, видимо, просто так уходить не хотелось. А может быть, он просто любил побеседовать ранним, бодрящим утром.

– А вы отчего так поздно по улицам гуляете? – спросил он Люсю, улыбнувшись. – Сейчас роса, все ноги намочите.

– Какое ж поздно, это скорее рано… Собаке вот… приспичило, и вышли. А вы на рыбалку, я смотрю. Идите, а то караси уже все глаза проглядели, прямо из озера выпрыгивают, вашей удочки ждут.

Мужчина хохотнул и вдруг предложил:

– А пойдемте вместе, а? Здесь недалеко озеро, погода прекрасная… Да и песик ваш прогуляется. У меня, видите ли, тоже собака была… погибла год назад. На вашу похожа была. Поэтому… Пойдемте, летом надо отдыхать по полной программе.

Люся вообще-то планировала завалиться в постель и проспать до обеда, но… Вдруг этот рыбак что-нибудь сможет рассказать про странных жильцов?

– Пойдемте, – решительно кивнула она головой и быстро зашагала по тропинке.

– Да вы не торопитесь… – попридержал ее за локоть незнакомец. – Сейчас же каждой минутой наслаждаться надо, а то не успеешь оглянуться – опять зима придет, и будем жалеть, что все лето куда-то спешили и разглядеть его не успели.

Люся сбавила шаг. Она все думала, как бы половчее перевести разговор в нужное русло, но незнакомец помог ей сам.

– Меня Егор Львович зовут, Соловьев, – приветливо улыбнулся мужчина. – Эта дача мне еще от матери досталась, так что меня здесь все знают. Можете идти со мной смело. Мне здесь каждый кустик знаком, каждая травинка, не заблудимся.

– Ну, я думаю, до кустиков не дойдет, – одернула нового знакомого Люся. – Да и… не боюсь я, у меня ж вон – собака! Вы лучше мне расскажите, что за люди у вас здесь проживают? Я вот от подруги слышала – какой-то Тупик Холостяков придумали. В самом деле, что ли, одни холостяки проживают?

– А вы интересуетесь только холостяками? Хотите устроить свою личную жизнь? – лукаво прищурился Егор Львович. – У нас тут имеются достойные кандидаты.

Люся возмущенно вытаращилась на мужчину и от негодования только покачала головой:

– Моя жизнь, между прочим, уже давно устроена! И без всяких кандидатов, прошу заметить. Мне просто любопытно было… с каким людьми мне придется… отдыхать!

– Если вы сейчас станете говорить потише, то мы поймаем не только карасей, здесь и щуки водятся. И отдых ваш начнется с богатого улова. А это просто отличная примета, можете мне поверить!

Они и в самом деле уже подошли к озеру, мужчина размотал удочки и стал устанавливать на берегу какие-то коряги. Люся за всем этим наблюдала с сожалением – эх, пропал утренний здоровый сон. И вызнать ничего не получится, и поспать не удастся.

А мужчина тем временем расстелил на сырой траве свою куртку, сел сам и потянул за руку Люсю:

– Садитесь. И двигайтесь ближе ко мне – так теплее. Утром, видите ли, росы. Прохладно. Но зато красота-то какая!

Люся не привыкла сидеть так близко к мужскому полу, поэтому еще немного покрутилась возле предложенной куртки, поприседала, а потом… потом рухнула рядом с мужчиной. Получилось неловко, потому что она не рассчитала, и теперь ее колени как-то уж совсем неприлично касались его ног. Люся резко перекинула колени на другую сторону, теперь в мужчину упирались ее бедра – это уж и вовсе! Пришлось еще раз пересесть… Получилось. Правда, теперь она почти полностью сидела на траве.

Ее новый знакомый будто бы и не замечал никакой возни, он блаженно оглядывал берега озера и на свою удочку вовсе никакого внимания не обращал – тот еще рыбак был.

– Так я про жителей хотела бы спросить… – снова попыталась Люся поднять интересную тему, стараясь принять в конце концов непринужденную позу.

Она уже изрядно подмерзла на утренней траве, поэтому плюнула на все приличия, уселась рядом с мужчиной, но прижиматься к нему вовсе не собиралась, так и сидела, нахохлившись мокрым воробьем.

– Да ну их, – отмахнулся Егор Львович. – Поживете здесь, сами всех узнаете. Давайте лучше о вас поговорим. Кто вы, прекрасная незнакомка?

Люся даже оторопела и на всякий случай отсела еще подальше:

– Чего это я прекрасная? Я… обыкновенная… Люся. Нет, по-настоящему меня зовут Людмила Ефимовна Петухова, но… чтобы долго не говорить – Люся. Мы здесь с подругами отдыхаем. Грядками всякими занимаемся… траву дергаем. Маше одной неуютно, вот она нас и позвала…Ну а нам-то траву выдергать – раз плюнуть, мы ж, как эти… как трактора!

– А какой это Маше? – заинтересовался мужчина. – Это которая… А-а! Это которая вон там живет, да? Про нее еще в газете писали, что она милиции помогла в расследовании преступления, да?

Ну да, такие случаи были, когда Марья помогала милиции, и в газете про нее писали, это тоже было. Ну так Люся ж с Василисой больше преступлений раскрыли! Хотя про них никто так написать и не догадался! А все потому, что они… они помогали бескорыстно! А теперь что же получается – народ и не знает своих героев! Вот Машу знают, а их, скромных тружеников…

– Про нас тоже писали, – отчего-то вдруг соврала Люся. – На нашем счету уже… уже столько этих преступлений! Не сосчитать!

– То есть… вы сами эти преступления совершаете? – хихикнул новый знакомый. – Дайте-ка догадаюсь! То есть – вы совершаете преступления, а ваша Маша их раскрывает, так, да?

– Да что ж вы ерунду городите?! – возмутилась Люся. – Мы их… мы их раскрывать помогаем! И, между прочим, весьма успешно! Так что… ваши вот эти шуточки… весьма неуместны здесь ваши шуточки! У нас… у нас почти свое агентство, да! Частное! Только нам денег не хватает, чтобы его по всем правилам оформить.

– Не обижайтесь, – миролюбиво улыбнулся Егор Львович. – Это же хорошо, что наши мирные граждане всегда начеку! У меня тоже в жизни бывали моменты, когда я хотел обратиться в частное агентство, да не нашел. А к вам бы обратился! Да уже поздно сейчас, все само собой разрешилось.

– И почему-то все считают, – продолжала о наболевшем Люся, – что если мы женщины, так уж и вовсе ничего не смыслим! А у нас ума-то… знаете сколько! Поумнее иного мужика! У вас, кстати, рыба клюет уже полчаса!

– И наблюдательнее! – добавил рыбак.

Удочка и в самом деле уже давненько весело плясала на глади озера. Егор Львович не торопясь поднялся, выдернул леску и принялся снимать маленького карасика. Карасик был возмущен человеческой коварностью и трепыхался изо всех рыбьих сил. Малыш, который уже давненько набегался и грустно ждал, когда же хозяйке наконец придет в голову отправиться в теплый и сытый дом, встрепенулся, подбежал к рыбаку и принялся грозно лаять на пляшущую рыбу. Такой непонятной игрушки он еще не встречал. И, чего греха таить, даже побаивался – вон как прыгает! Карасик уже вывернулся из рук рыбака и теперь метался по траве. Малыш понимал, что оставлять без внимания эдакую вещицу никак не возможно, однако и в пасть ее брать опасался. А потому пытался напугать противника грозным лаем. Он высоко подскакивал, припадал на передние лапы и всячески показывал хозяйке, с каким трудом ему приходится охранять ее от непонятной твари.

– Малыш! Это просто рыба, перестань паниковать! Она же тебя не съест! Финли бы уже давно с ней разобрался. Стыдись! – пыталась урезонить Люся собаку. – А еще говорят, что женщины – самые глупые создания!

– Я никогда не считал женщину глупым созданием. У меня жена – поразительная умница! Уехала десять лет назад в Израиль и теперь живет там с дочерью припеваючи. А я, такой умный, остался. Теперь вот… считаюсь мужем успешной бизнес-леди.

Люся недобро усмехнулась:

– Ну здесь-то вы как раз не прогадали.

– Да бросьте вы! Неужели вы думаете, я когда-нибудь позарюсь на ее деньги! У меня ж там дочь! И потом, я палец о палец не ударил, чтоб накопить этот капитал. Да у меня и так все есть, не бедствую. Человеку же совсем немного надо. Чтобы были любимые люди и чтобы было любимое дело.

– Ну и хотя бы раз в неделю покушать, – добавила Люся.

– Если будет любимое дело, то, поверьте мне, оно вас прокормит. Хоромы не обещаю, но… на кусок хлеба заработать сможете… – назидательно проговорил он и вдруг хитро уставился на Люсю. – Ну и в ком из наших дачников вы увидели преступника?

Люся засопела. Ну вот, распустила язык, а мужичок-то вовсе не глупым оказался – мигом ее за этот язычок и поймал. Ну и где она, ее хваленая секретность! Сыщица еще называется!

– Малыш! Чего это ты там нашел? – фальшиво подскочила она, пытаясь замять ненужный разговор. – Вот глупенький!

– Да оставьте вы собаку в покое. Он теперь удочку караулит – видите, как внимательно следит. В нем проснулся рыбак! – тут же раскусил ее Егор Львович. – Так что там у нас с дачниками, Люся?

Люся опустилась на куртку и понуро пробормотала:

– Да ничего страшного… Просто обратила внимание на дачку одну… Пятнадцатый домик на Овражной. Чего это там дети все время одни? С ними никто не живет, что ли?

Про непонятную женщину Люся решила благоразумно промолчать.

Егор Львович пожал плечом:

– Там Игорь живет… хороший мужик. Ну да, он один детишек воспитывает. Но… вроде бы с ними приходит какая-то женщина сидеть. Няня вроде бы.

– Сама приходит или ее насильно приводят? – допытывалась Люся.

– Да полно вам! Как это няню можно привести насильно? А что, появились какие-то вопросы?

– Еще сама не знаю, но… неспокойно мне как-то… Вот как увидела ребятишек… да и крик какой-то там слышала, ночью… не детский совсем. Будто бы женщина плакала…

– М-да? – насторожился Егор Львович. – А знаете что – я к себе в гости Симку приглашу, это сын Игоря. Взрослый уже пацан, он у меня частенько помогает. То грядку прополет, то в теплице польет, а я ему денежку даю, у пацана-то немного на конфеты остается. Я его позову и расспрошу, кто там у них по ночам рыдает, идет?

– Идет, – согласилась Люся. Еще бы не шло! Им-то с Васей разве этот Симка раскроется?

– Только… здесь тогда получается одно условие, – с сожалением мотнул головой мужчина. – Вы должны обязательно прийти ко мне на свидание. А то как же я вам информацию передам?

– Хорошо, я согласна. Только… пусть это будет называться не свиданием, а… деловой встречей, – подкорректировала Люся. – А сейчас мне, пожалуй, пора. А то усну прямо здесь, на траве, как тот карась. А почему у вас даже ведра нет?

– У меня зато есть полиэтиленовый пакет! – гордо сообщил рыбак. – Только я все равно того карася упустил. И даже ваш Малыш за ним не уследил – он упрыгал в озеро.

– Так вам и надо! – озорно щелкнула языком Люся и, уже не прощаясь, быстро пошла к Маше на дачу.

Малыш с сожалением оставил пост возле удочки и потрусил за ней.

Люся уже отошла довольно далеко, когда опомнилась – она ведь даже не спросила, когда и где у них будет их первое сви… их первая деловая встреча! Встреча… и чего она такая дурочка? Свидание все же звучит куда волнительнее.

Когда они с Малышом вернулись на дачу, Маша уже не спала, возилась с тяпкой возле небольшой картофельной грядки.

– Люся! Ну где же тебя носит?! – принялась незлобно отчитывать она подругу. – Ну нельзя же столько сидеть в засаде в самом деле! Вспомни про свой изношенный организм, не девочка ведь!

– Марья! Ты даже не напоминай мне про всякие изношенности! – весело щебетала Люся. – И вообще, кто тебе сказал, что мы сидели в засаде? Мы… мы сидели возле чудного озера! Ловили прекрасных, толстых карасей! И… и говорили о вечном! О преступлениях!

– А чего это вас с Васей на рыбалку потянуло? – вытаращилась Маша. – У вас же даже червяков нет!

– Поверь мне, Марья! – мечтательно вздохнула Люся. – Для рыбалки червяки не главное… И потом, Вася совсем не способна радоваться утренней заре… в пять часов утра. Пришлось… рыбачить с другими дачниками.

У Маши от изумления даже тяпка из рук выпала.

– Люся! С кем это ты шаталась?! На старости лет ты стала знакомиться на улице?

Люся игриво растрепала себе шевелюру:

– Да, Машенька! Представь себе! А то так и помру хорошо воспитанной дурой!..Ой, Маша, я тебе потом все расскажу, а сейчас… ты Малыша покормишь, а? А то у меня глаза просто уже не открываются, я спать.

– Иди, спи… А где собака-то? Люся! Что ты сделала с псом, что он даже до дома не дошел – спит прямо под грушей! Малышок, маленький мой, пойдем я тебе каши с мяском дам, пойдем… Малыш, да проснись же ты! А то похудеешь у меня тут!

Василиса спала эту ночь неспокойно. Ну не привыкла она нежиться в кровати, когда на тебя изо всех щелей пялится каждый воробей! А комары! Можно подумать, они никогда людей не видели! И еще ладно бы в одиночку кусали, так еще и мух с собой притащили! А те, заразы, всячески портили жизнь – стоит какому-то комару угнездиться на Васином локте, как тут же и муха летит и жужжит, собака! Сообщает, что на Василису покушаются, а сама так и норовит в глаз пробраться! Уснула Василиса, только укрывшись с головой стареньким, ветхим одеялом. Но в таком положении она спать долго не смогла. Вчера ей казалось, что после бессонной ночи она проваляется до обеда и явится к подругам в самый подходящий момент – когда Маша начнет разливать борщ по тарелкам. Но дольше, чем до одиннадцати часов, она проспать не смогла.