Текст книги "Парень на 8 марта (СИ)"
Автор книги: Маргарита Смирновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 12
***
Все мои мечты разбились в одночасье…
Ведь весь мой план был построен на том, что Савушкин скажет мне, где искать Владимира. А теперь Слава находится в коме и неизвестно выживет ли… Он был единственным связующим звеном. И теперь я не знаю ни одного человека, который знал бы кто такой Сокол. Разве что та пьющая компания, к которой я случайно забрела. Но я ведь никого не знала из них! Ни имен, ни место жительства, да и на лица плохо запомнила…
Мой план «Строй свою жизнь сама» разбился о жестокую реальность.
До самого прихода мамы я рыдала, потому что не представляла, каким образом еще могу найти своего парня. Я и так потеряла целых три недели, пока лежала в больнице! Ведь Вова теперь подумал, что мне неинтересен… Что я проспалась и над всем посмеялась… Или что я нерешительная… Так ничему и не научилась… Что он обо мне скажет?…
Хоть объявление пиши «Ищу парня с 8 марта, который на территории санатория «Елинская роща» спас девушку от пьяных придурков».
Только куда такое объявление писать? Газет Вова явно не читает… И я не знаю, где он живет, куда и к кому приезжал…
Я рыдала и, видимо, громко, раз уж мама выделила время, чтобы зайти ко мне.
– Танечка, что случилось? Ты так плачешь из-за сессии? Я договорилась. Тебе дадут отсрочку, если ты не успеешь вовремя все сдать.
Я лишь мотала головой, сдерживая хлюпанья.
– Я не буду тебя наказывать… – тут мама на меня внимательно посмотрела и обомлела. – Боже мой! Да ты беременна! То-то я смотрю, что ты страшно похудела!
– Нет! Я не беременна! – быстро опровергла я. – Это вообще не при чем!
Зная свою маму, что сейчас начнется строгий допрос, я выбежала из комнаты и села за пианино. Только за фортепиано, мама никогда меня не донимала. Она – фанатичный меломан. Если играть что угодно, но хорошо, то она никогда игре не помешает. А играла я замечательно.
Перебирая клавиши, я наигрывала свою мелодию души. И даже забыла, зачем я села за инструмент. Музыка меня успокаивала лучше всякого плача. Под мелодию я вспомнила слова бабули, что если судьба, то мы обязательно встретимся. И музыка заставила меня поверить в это. Я решила сходить в церковь и поставить свечку за здравии Савушкина и дождаться пока он выздоровеет. С чего здоровому парню умирать? Пусть выздоравливает. Он – дурак, а, как всем известно, пьяницы и дебилы – живучие.
Когда я закончила играть, ко мне тихо подошла мама. На ее глазах были слезы, и она, присев рядом, спросила:
– Сама сочинила?
– Так… Наиграла…
– Это превосходно! Я записала на телефон. Пойдешь на конкурс.
– Мам! – возразила я. – Я ни одной ноты не помню…
– Включу запись и запишешь все в нотную тетрадь.
– Я не хочу! – возразила я. – Это был порыв…Это несерьезно…
– Дорогая моя, такую музыку пишут только талантливые люди. Было бы несерьезно, я бы не плакала тут. Не хочешь писать, я сама тебе все запишу и на конкурс отправлю. Но этому дару я не дам пропасть.
Мама впервые не стала настаивать и указывать. В этом я чувствовала свою вину. Словно я разрушила и ее надежды…
Руки как-то сами легли на клавиши, и я заиграла более светлую мелодию. В голове стоял образ моего Володи. Его позитивная аура, его настрой…
И я поняла, что эта музыка меня лечит, она даже маму меняет… Достав нотную тетрадь, я быстро набросал нотные партии, которые сыграла, затем стала править и так просидела до самой ночи.
Мама сама вошла в зал с чаем и испеченным пирогом. И, может быть, за этот год впервые спросила мягко:
– Доченька, тебе стало лучше?
***
Подругам я долго не звонила. А ходила почти через день, навещая Савушкина. Я молилась всем богам, всем святым и самой вселенной, только бы он очнулся и все вспомнил.
Но врачи говорили лишь одно: «Состояние стабильное. Ждите». Чего ждать? Я боялась, что его мозг атрофируется, и он вообще, очнувшись, никого не узнает…
Его родственники уже подумали, что я его девушка, раз о его здоровье так пекусь, и приняли меня со всей душой. Я же им ничего не объясняла. Я ждала и надеялась на молодой организм бывшего одноклассника.
Незаметно настал апрель. Снег стал таять, я нарядилась в голубое пальто и вдыхала запах весны, скучая по ушедшему марту. Не было того дня, в котором бы я не искала в соцсетях Вову Сокола. Только все это было напрасно…
Иногда даже думала, что Марина была права: я себе эту встречу придумала. Не было никого… Только один маленький вопрос возвращал меня к поиску: с кем я тогда целовалась? С кем подруги меня видели?
И это убеждало меня, что тот парень существует, и надо как модно скорее его найти.
Возвращаясь из больницы от Савушкина, неожиданно по дороге я столкнулась с Коробовым. И мне даже показалось, что он меня специально у остановки поджидал. Все такой же долговязый, сутулый, и этот вечно его бегающий взгляд… Нет, он нисколько не изменился. Как и я, Вася чувствует себя перед всеми виноватым и всем должным…
– Ты, Володина, – схватил он меня за плечи и оглядываясь, потащил за автобусную остановку. – Что это ты про меня басни сочиняешь? Делать тебе нечего?
– Как… Какие басни? – вообще не понимала я.
Он же наградил меня злобным взглядом.
– Что ты Лаврентьевой наболтала? Завидуешь ей? Меня увидела у нее и завидки взяли?
– Вася… – пыталась освободиться я.
Коробов меня совсем не пугал. Я даже ему всегда сочувствовала. Но тут я не знала что ему сказать и промямлила:
– Я неспециально.
– Володина, я тебя убью! – затряс меня он. – Зачем ты наболтала на меня, дура?! Меня там даже не было! Я у матери был! Сестер поздравлял! Какой тебя леший укусил, а?! Растяпа!
Он меня явно хотел ударить. Несколько раз нервно замахивался, чтобы глаза выколоть. Но сдержался, видя, как я поежилась, и сказал:
– Сегодня же пойдешь к Лене и расскажешь в красках, как ты наврала ей. Иначе, Володина, я тебя точно поцелую. Да расцелую так, что на всю жизнь запомнишь!
Глава 13
Встреча с Коробовым оставила во мне неприятный осадок. Но благодаря этому инциденту во мне родилась новая мелодия, чему сильно обрадовалась мама. Играя на фортепиано, я думала о подругах, что встреча с ними все-таки неизбежна.
Действительно, я обманула их… И Лену что-то связывает с Васькой… Коробов небезразличен ей? Он у Лены был, и тогда она эту встречу скрыла от меня. Поэтому она так разозлилась?..
Увидеться с Лаврентьевой – это не посиделки с Мариной. После 8 марта Маришу словно подменили. Я кожей чувствовала, как сильно она меня ненавидит. Поэтому, хорошо зная режим Марины, я решилась поговорить с Леной с утра, пока наша подруга дома отсыпается и не будет давить своим негативом.
Музыка меня спасала во всех смыслах. Я смогла написать рецензии и статью для института. Я успокаивалась и как-то мыслила по-другому, словно мои мелодии души расширяли внутреннее сознание. Я поняла, что музыка – это мое! Если она мне помогает существовать, то не стоит от нее отказываться, а лучше прибегать к ней, как островку спасения.
Утром воскресного дня я отправилась к Лаврентьевой. По дороге я обдумывала в деталях свою речь. Да так, чтобы не выглядеть жертвой и в то же время не оправдываться. И только подойдя к ее дому, я вспомнила, что не позвонила ей. Вдруг у нее опять кто-нибудь в гостях, и она не хочет никому рассказывать о визитере?..
Прямо у двери я набрала номер подруги. Трубка прогудела всего два раза, и передо мной растворилась дверь. Лена стояла в длинном махровом халате с мокрыми волосами.
– О, ну, надо же! Какие люди соизволили спуститься аж до такой, как Лаврентьева! Володина, ты не обнаглела?
Если честно, не понимала: злилась подруга, или просто я попала под раздачу, так как она явно не в настроении…
– Здравствуй, – я протянула ей любимые печенья. – Это мои извинения.
Лена ухмыльнулась, но пропустила меня.
– Что с тобой делать, Володина?! – она провела меня на кухню. – Зачем пришла? Ты же просто так не приходишь. Мы тебе на фиг не сдались! Жалели бедняжку Растяпу, а оказывается, ее и жалеть не надо. Она вон с одними целуется, а за другими аж в больницу каждый день бегает! А я такая дура, поверила в твоего Вовчика! – закричала Лена.
– Он есть.
– Кто? Вася? Слава? Или кто-то еще кого ты не выдумала?
– Вова Сокол.
Я смотрела на подругу серьезно. И она, увидев мой взгляд, истерически рассмеялась.
– Второй раз я на такую ерунду не поддамся!
– Ну, это правда, Лена! – я присела перед коленями подруги. – Это все так запутанно!.. Лен, вы же мне не верили, и Марина…
– При чем тут Марина?! Еще скажи, что она виновата, что ты бегаешь за тремя парнями сразу! Володина, – подняла она меня. – Знаешь, мы с тобой не сможем больше общаться как раньше…
Затем Лена выпрямилась.
– Забирай свои печенья. Я, кстати, их больше не ем, потому что худею. Да ты же этого не знала! Ты же с Савушкиным нянчилась! А позвонить нам не судьба!
– Постой!
Вот теперь я чувствовала за собой вину. Лена искренне все это время переживала наш разрыв. Она обиделась на меня, а я этого не заметила.
– Мы решили, что больше нам не следует тебя держать около себя, – дополнила Лена. – В этот раз я согласилась с Мариной. Ты никогда не считала нас подругами. А я, как ненормальная, всех тяну обездоленных и несчастненьких… А вы… Твари неблагодарные!
Вот по последней фразе, с горечью высказанной подругой, я поняла причину ее разочарования.
– Да не было Коробова там! Это Вова был!
– Можешь мне больше ничего не говорить! Ты завралась! – выталкивала меня Лена. – Думала, хоть совести у тебя хватит извиниться и объясниться.
– Я пришла! – взывала я к ее разуму. – Лена… Коробов… Я его… – я ударила рукой себя по лбу. – Вспомнила, вот и сказала! Я не такая! Лена, вы сами меня придумали такой…
– Тань, какой такой?
– Гулящей. Вы же сами… все так надумали, а в него не поверили.
– Ну, Володина, – Лена слов не подобрала и махнула рукой. – Правильно Маринка говорила, что ты во всем обвинишь нас! Уходи…
Я послушно обулась и добавила:
– К Славе я хожу, чтобы не прозевать, когда он очнется.
– Ага, – не поверила мне Лаврентьева.
– Коробов был у матери и поздравлял сестер. Посмотри их фото в соцсетях. Может, он там засветился.
На это Лена ничего не ответила.
– Вова существует. Ты скоро все сама поймешь, когда я его найду.
Но Лена закрыла за мной дверь. Почему-то мне стало грустно и обидно. Они вдвоем принимали решение с кем им дружить и с кем не стоит. Получается мнение Лены зависело не от нее самой, а от решения толпы. Может, она поэтому дружбу с Коробовым и скрывает, чтобы никто ее не осуждал? Ведь вряд ли компания Лаврентьевой его примет.
Еще я поняла, что Лена на самом деле мне очень нравится. В ней было что-то доброе и искреннее. Пусть она – пошлячка великая и, бывает, грубо прикалывалась, но злой ее не назовешь.
Правду люди говорят: пока не потеряешь – не оценишь.
К маю я уже успела соскучиться даже по Марине и ее разношерстной компании. Дни учебы в институте стали для меня просто невыносимыми. Девочки даже не смотрели в мою сторону, и я поняла, что даже группа забыла про мое существование. Я перестала быть Растяпой. И к своему удивлению, я не попадала впростак как раньше.
Казалось бы, что мечта моя сбылась! Но я скучала по рыжей Маринке, по ее нравоучащему тону и по разговорам о моде, парнях и о тусовках. Не знаю даже, кто теперь ей готовил доклады и практические, но меня она в упор не замечала. И тут я стала думать, чем же ей лично смогла насолить?… Но ничего не вспомнила.
Получается, что мы все поссорились очень глупо и тупо.
Одно радовало, у меня появилось любимое дело. И во время игры на фортепиано ко мне пришло озарение: Марина! Причина разрыва дружбы не я, а она!
И мне сразу захотелось этой мыслью поделиться с Лаврентьевой. И, начхав на ссору, я ей позвонила.
– Володина, ты случайно не ошиблась? – начала она.
– Нет. Лен, надо увидеться.
В ответ молчание.
– Хочешь, ко мне приходи? – предложила я. – Мама пирог испекла.
– Таньк, я на диете, – неохотно ответила она.
– Тогда… просто чай?
Лена засмеялась, и я поняла, что лед тронулся.
– Заходи сейчас! – сказала я и отсоединилась.
Разумеется, я переживала: придет она или нет, ведь почти два месяца мы не общались. И много воды утекло. Теперь все случившееся казалось такой глупостью! А ведь можно было просто начистоту поговорить. По крайней мере, я теперь в это верила.
Глава 13.2
Любой музыкант знает, что с помощью клавиш можно выразить свои чувства и даже описать, что видишь, чем дышишь и о чем думаешь. И, видимо, я так громко думала и выражалась, что совсем не заметила вошедшую в комнату подругу.
Увидев Лену, я сразу бросила играть и удивилась ее слезам на глазах. А та прохрипела:
– Продолжай, пожалуйста…
И я продолжила. Затем Лаврентьева попросила повторить, потом еще что-нибудь сыграть…
Я ей играла почти час и даже устала. На последней мелодии я упала на клавиатуру, а подруга рассмеялась:
– Ну, ты даешь! И ты от нас скрывала свой талант?! Почему я не знала, Володина?! Ты хоть понимаешь, что в этом твоя ценность в обществе?
– А я думала, что людей ценят за другие качества. На худой конец за то, какие они есть.
– Да это все так, но только в твоих книгах. Ну, чего ты стоишь? – Лена распахнула свои широкие объятия. – Иди сюда!
Как я по ней соскучилась! Вот я ее любила такой, какая она есть, и ценила все ее лучшие качества. И это не в романах…
– Володина… Какая же ты дура! Не могла мне все сказать, как есть? Без Маринки?.. Ведь дважды была у меня. Зачем Ваську приплела?
– Вы помирились? – спросила я, и увидела испуг на ее лице.
Но потом она со смехом мне сказала:
– Конечно, я его простила. Я-то думала, что он пришел тебя развратить! А я не даю своих подруг в обиду! Рассказывай, когда ты так играть научилась? – перевела она тему. – Ты же ненавидела этот инструмент!
– Как только осталась одна, тогда и заиграла.
– А как эти вещи называются? Это же новое что-то? – допрашивала Лена.
– Это мое сочинение.
– Тво-е?! Я думала, что ты стырила! Таньк, тобой надо заняться… – тут Лена прикусила губу. – Я помогу тебе, но пока не говори никому.
– Марина?
– Ну а куда без нее? Она же держит всех около себя! Погоди пока. Я все устрою. Мы тоже силу имеем и какой-никакой статус. А ты зачем меня звала?
По словам подруги я уже все поняла. Она и так отлично понимает что на самом деле происходит, просто вес в обществе не хочет терять. Лавреньтева жила большой компанией и обожала веселиться. И сейчас давить на больное я не захотела, поэтому сказала:
– Соскучилась. Прости меня за Коробова…
Лена захохотала:
– Нашла из-за чего прощение просить!
– А ты прости, – настояла я.
Ведь события отлично показали, что только из-за него она порвала дружбу.
– Прощаю, бог с тобой, Володина! Тогда ты прости меня, что не сказала тебе лично, что я поверила в твоего парня с 8 марта. – Лена снова засмеялась. – И я не думаю, что он тебя поимел в кустах, и что ты нанюхалась с наркоманами. Я ничего такого не думаю.
– Тогда как пропал его номер из моего телефона?
– Ты свой мобильник не паролишь! Я давно тебе говорила, поставь пароль, тютеха!
– Ну, кто это сделал? Кому надо было лазить в мои контакты?
– Савушкин!
– Он не знал, что этот номер там был, – возразила я.
– Залез увидел и подлянку подложил. Ты же сама сказала, что он его знал! Может, они враги?!
Лена сидела со мной почти до полуночи, пока моя мама не попросила ее не уйти. И мне с ней было так хорошо. Лаврентьева всей душой захотела мне помочь найти мою любовь с 8 марта. Она обещала по знакомым Савушкина что-нибудь выяснить о Вовке Соколе. И мне сразу стало легче. Единственно, я сильно жалела, что не поговорила с ней раньше. Если бы ранее я не сдалась, то, возможно, нашла своего парня еще в начале апреля. А не тогда, когда заканчивалась весенняя сессия.
Глава 14
В день нашей встречи с Лаврентьевой все резко изменилось. Словно Лена принесла в мою жизнь удачу, и стало тепло уже не только на улице, но и на душе. Наконец, я почувствовала весну, и сердце заново наполнилось надеждой.
Почему я верила, что небезразлична этому парню, не знаю… Но мне казалось, будто он тоже везде ищет меня, и однажды мы обязательно встретимся.
И я знала, что у меня есть шанс.
В моем представлении Вова был настоящим ангелом. Он не мог поцеловать девушку, если бы она ему не нравилась. Мало того я с первой нашей встречи поняла, что этот парень взял меня под свое крыло. Может быть, кто-то назовет меня полной дурой и мечтательницей… Быть может, так! Но как объяснить шестое чувство?.. Когда издали понимаешь, что он тоже полюбил?..
Его глаза… Они не такие, как у парней Марины, или как у Савушкина… Они – честные и искренние. Ведь бывает так, ты встречаешь свою половинку и сразу узнаешь ее… И что бы ни случилось, ты знаешь – это твой человек!
Лена меня не отговаривала. Она больше не подкалывала меня за мою любовь. Каждый день в институте мы проходили мимо друг друга. А по вечерам подруга мне писала в месседжерах или звонила. И рассказывала, что делала, и как дела с поисками этого парня.
Лена подключила даже Коробова!
Я знала, что Лаврентьева все связи бросила на то, чтобы найти его. Поэтому я только ждала, и дни уже мне не казались такими серыми.
В последний день учебы я заметила большую толпу ребят, и среди них стояли Марина с Леной. Лаврентьева, увидев меня громко заголосила:
– Да е-мое! А Савушкин таким живучим оказался! А мы ему еще на венок скидывались! А он на тебе – очнулся!
Я сразу сообразила, что Лена специально таким образом сообщила мне, что Савушкин пришел в себя. Сбежав с последних пар я словно долетела до больницы. Даже почувствовала себя счастливой… Но именно в больнице меня ждало огромное разочарование. Мама Славы даже в коридор не пропустила меня, заявив:
– Таня, мы понимаем твои чувства. Но наш сын сейчас болен, и он… И его тяготит твоя привязанность к нему. Подожди, пока он поправится.
– Нет… Мне надо… Мне очень важно его всего лишь спросить! – взмолилась я. – Пропустите меня, пожалуйста! Я ведь так долго ждала…
– Таня, ты – взрослый человек и все понимаешь…
– Я всего лишь спрошу и больше его не потревожу!
– Не любит он тебя! Это и я могу тебе сказать!
– Мне не про это! Ну, пожалуйста, пустите! Я всего лишь на минуту!
– Таня, веди себя прилично, – предупредила его мать, закрывая мне проход.
– Да мне только телефон спросить! – завыла я. – Будьте человеком!
– У тебя же есть его номер? – растерялась Савушкина.
– Да не Славы, а Вовы Сокола!
– Что-о?! Так ты к нему… Боже мой! – мне казалось, что мать Славы от возмущения сейчас задохнется. – Уходи! – железно приказала она. – И чтоб ноги твоей здесь не было!
Испугавшись ее взгляда, я послушно повернулась к выходу и за своей спиной услышала:
– А еще приличной прикидывается…
***
Раньше в такой ситуации я бы заплакала и приуныла, считая себя полным лузером и отстоем. А сейчас я уже видела, что это не конец. Савушкин выздоравливает, поэтому рано или поздно я его все равно найду и все узнаю! От нас с Леной он не отмажется!
Еще я верила в Лаврентьеву.
Прошло еще две недели, и мы, занятые сессией, совсем позабыли о поисках моего парня. Еще мама приставала ко мне со своими конкурсами. Она отправляла мои мелодии во все «дырки». Она не заставляла меня куда-то ездить. От меня всего лишь требовалось на видео записать, когда я их исполняю. Но это же сколько дублей! Мама слишком педантична… Поэтому времени унывать, грустить или страдать у меня не было. Да и боль со временем притупляется. К счастью, человек привыкает ко всему. И я жила уже более легко, училась радоваться тому, что имею.
Но однажды теплым вечером ко мне забежала Лаврентьева и с порога закричала:
– Володина, пляши! Давай, давай в пляс! Сейчас ты меня на руках носить будешь!
– Что? Что?.. – я уже поняла к чему это Лена.
– Васька нашел твоего Сокола!
– Правда? Как он узнал?.. – сразу меня обуяли сомнения и недоверие, что вот так Коробов раз и нашел моего Сокола…
– Через друзей Савушкина! А как же еще?! А у тебя губа не дура, Танька! – хохотала Лена. – Нашла в кого влюбиться! В чемпиона по какой-то там борьбе!
– Да, он говорил, что спортсмен… чемпион! Боженьки мои! – мне стало так радостно, что я, завизжав, повисла на шее Лаврентьевой. – Спасибо! Спасибо! Спасибо! Это точно он!
– А вдруг не он? Ты уверена? – смеялась она. – Мало ли Володек Соколов всяких! Испугалась, Растяпа! – подруга достала свой айфон. – сейчас узнаем. Я на него подписалась. Такой милаха! Сладенький пупсик. Так и расцеловала бы попку!
Наконец, она мне протянула телефон, и я от счастья чуть не упала в обморок. Лена подхватила меня:
– Дуреха, что с тобой?! Ну, не при взгляде же на фото сознание терять! Это нонсенс!
Тут я не сдержалась и заревела, как трехлетняя девочка, провыв:
– Это он…. Вовчик Соул… Вот, что он в контакте написал, чтобы я его нашла! – вытирала слезы я. – А я все это время голову ломала! Душа… Он – душа!
– Ну, слава богу! Хоть нашли его! Пиши в директ.
– А что писать?
– Что телефон посеяла и еле нашла! Ай, – Лена вырвала из рук мой телефон и сама настрочила сообщение. – Только бы прочитал… У него два миллиона подписчиков, может не увидеть. Представляешь, сколько влюбленных красоток ему пишет? Я ему уже два раза написала, а он даже не прочитал!
Я это отлично понимала. Как журналист, я уже знала, что со звездами работают специальные люди, которые мониторят все сообщения и иногда отвечают от имени звезды. Шанс, что он случайно увидит мое сообщение, ничтожный. Но я радовалась. Теперь я могу его видеть. Слышать, читать и давать о себе знать. Только бы он увидел!
– Не боись. Заметит! Телефон же в руки он берет. А я подумаю, как нам дотянуться до него.
– У тебя его телефон есть? – с надеждой спросила я и поняла, что это глупость. Был бы у Лены его номер мобильного, то бы с порога она мне дала его.
– Он – популярная личность, ты думаешь, такой парень раздает свой мобильный направо и налево?! Володина, не смеши! То, что он тебе его дал, это, подруга, чудо! Думаешь, каждый день можно встретить блогера-миллионника?
– Спасибо… – снова поблагодарила подругу я.
– Спасибо скажешь, когда сходишь к его бабушке. Вдруг он сейчас там? – и тут Лена отдала мне бумажку с адресом.
Бабушка Вовы жила совсем не далеко. Мне хотелось прямо сейчас побежать к ней… Но было уже слишком поздно. Всем известно, что старушки ложатся спать чуть ли не в шесть вечера…
Лаврентьева уже строила стратегические планы на нашу первую встречу после долгой разлуки. И рядом с подругой мне тоже моя жизнь виделась светлой и позитивной.
А когда Лена ушла, то я в первую очередь стала смотреть все его видео…
