Текст книги "Поймать лаптем удачу"

Автор книги: Маргарита Смирновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Поймать лаптем удачу
Безумные похождения оригинальной Вики
Маргарита Смирновская

© Маргарита Смирновская, 2015

© Маргарита Зарецка, дизайн обложки, 2015

Редактор Татьяна Пальгунова

Редактор Надежда Михалькова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Пролог

Меня зовут Вика Рязанцева. Я уроженка Воронежской области Грибоедовского района, из села с красивым названием Листопадное. Наше село стало бы давно забытым местной администрацией, еслиб не местный кулак (как называют у нас таких), бывший председатель колхоза. Когда началась перестройка, он очень быстренько прибрал все к своим цепким рукам. Открыл свою пекарню, стал засевать поля, открыл магазины, и теперь благодаря его энтузиазму наше местное население имеет постоянную работу, а вместе с тем хорошие магазины, горячий хлеб, растительное масло, свекольный сахар и все прелести сельскохозяйственной деятельности. Моя тетушка работает у этого кулака бухгалтером. Она одна из немногих, кто получает у бывшего председателя вполне приличную зарплату и кучу продуктов в придачу. Для нее эта семья предпринимателей ничего не жалеет. И тетушка так хвалила свою профессию, что мои родители даже слышать не хотели о том, что мое призвание быть художником.

Я с детства ходила в сельский кружок, к старому местному художнику Ивану Валерьевичу, учиться рисовать. Но меня после одиннадцатого класса отправили в Борисоглебск, в училище, получать бухгалтерские навыки, так как на институт у моих драгоценных родителей денег не было. Моя мама работала воспитателем, а папа был летчиком на пенсии, занимался частной грузовой перевозкой и охотой. Частные перевозки денег приносили немного, заработок этот приходился на лето, и его едва хватало на зиму и на одежду, которой меня тоже не баловали. Так я с горем пополам выучилась на бухгалтера. Диплом я получила не красный, четверки вперемешку с тройками, хотя могла поднапрячься и закончить на отлично, но так как я жила одна и родительских денег мне не хватало катастрофически, то я тайком от родителей подрабатывала в зоомагазине, работая два дня через два. Вот из-за моих пропусков и был соответствующий результат. Почти все учителя знали, что я работаю, и относились с пониманием, но были и принципиальные зверюги: пусть ты не ходила на занятия, но выучила, все равно поставят неуд. И еще были те, что принимали только деньгами, а не знаниями. Так напрямую и говорили: «Тройка – три штуки, четверка – четыре…» Я обходилась и тройкой.

По окончании ПТУ я не захотела работать на нашего кулака. Не потому, что он плохой, просто, как говорят в народе, хуже нет, чем работать с родней. И поэтому я устроилась продавцом в зоомагазин в красивом городке Борисоглебск. Именно там были мои первые поиски «принца». Проработав в Борисоглебске три года и разочаровавшись в местных ребятах, я отправилась покорять Москву, а точнее, Раменское. Раменское – это маленький развивающийся красивый городок ближнего Подмосковья. Там я остановилась в общежитии и устроилась в магазин «Четыре лапы». Жила очень бедно, от аванса до зарплаты. Меня даже подкармливали соседи, когда я мыла общую кухню и коридор с туалетом. Так я прожила год, пока к нам не подселился молодой парень Серега Гущин. Сережа был одним из тех парней, при виде которых всегда думаешь: а как я одета? Сам он всегда одевался в дорогих бутиках и выглядел очень ярко и стильно. Откуда у него были такие деньги, мне до сих пор непонятно. Такие ребята меня всегда отталкивали, но в тоже время в Сереже было столько природного обаяния и шарма, что я по сей день немного в него влюблена. В хорошем смысле, конечно. Это как влюбиться в артиста, певца, в недосягаемую звезду, но не как в обычного парня. Возможно, у нас могло что-то получиться, еслиб Сергей однажды не пригласил меня посидеть вдвоем и выпить коктейля… Это для меня звучало примерно так: я очень вежливо тебя напою, а потом затащу в кровать. Все дело в том, что, как только мы познакомились с Сережей, он устроил меня к себе на колбасный завод. Работа была тяжелая, но хорошо оплачиваемая. Меня с моим бухгалтерским образованием взяли работать в термичку. Это место, где стоят термопечи, в которых варится и коптится колбаса, сосиски и все мясные, колбасные изделия. Там я сидела и записывала, когда и какие рамы с колбасой или сосисками поставили в термокамеру и когда они вышли оттуда. Работа была тяжелой из-за графика: сутки – двое, сутки через сутки. А так там ничего сложного не было. Сам Сергей работал старшим технологом. Ему подчинялись все термисты и грузчики. И вот среди ребят я прослыла толстокожей девственницей. И все почему? Потому что при разговорах про секс я краснела, и все поняли, что я в свои двадцать четыре года все еще невинна. И теперь каждый заводской парень пытается покорить неприступную гору. Меня это еще больше раздражает. Все зовут на домашний сеанс, на вечеринку, на Новый год к себе домой… Признаются в любви и обещают жениться… Да как бы не так! Женятся они, как же! В общем, Серега Гущин тоже подходил. Я всех отшила и отшиваю по сей день. И вот дошло до смешного: мне двадцать четыре, а я еще девочка нетронутая. И все потому, что я в четырнадцать лет безответно и безвозвратно влюбилась в одноклассника. И так сильно влюбилась, что подойти и заговорить с ним не смела, хотя он о моих чувствах знал, да и вся деревня знала, все смеялись над нами, подшучивали, когда я мимо него проходила. Когда я уехала учиться в ПТУ, он поступил в Воронежский институт. В Борисоглебске я ему верность хранила, письма писала, посылала стихи… Один раз я получила на Восьмое марта неподписанную открытку. От кого – не знаю. А когда окончила ПТУ, узнала, что он женился. И чтобы переключиться, поставила себе цель: раз не он, то найду принца! Но принца я ни там не встретила, ни на заводе в Раменском. Перевелись нынче настоящие парни. Все живут легко и беззаботно, не имея никаких жизненных принципов. У всех одна цель: встретиться в клубе с друзьями, выпить на халяву и получить ничем не обремененный секс. А я так не могу. Меня бесит, что с первой встречи лезут обниматься, а со второй целоваться или сразу приглашают в свой шатер. Возможно, я старомодная или у меня на девственной почве завелась куча тараканов и комплексов, но в гробу я видала таких парней! Нет бы красиво познакомиться, сводить меня в Кусково, показать Коломенское озеро, рассказать о себе… А то: «Викусик, у нас намечается с друзьями отличная туса: боулинг, кальян, мягкие диванчики в укромном месте…» Тьфу! Нет, я, наверное, зациклилась…

На мясокомбинате я познакомилась с очень хорошей женщиной. В коммуналке, где она жила, по стечению обстоятельств освободилась комната, и женщина предложила мне в ней жить, выплачивая только квартплату Бывают же в жизни чудеса! И встречаются такие люди. Я не раздумывая переехала в эту квартиру. А там буквально все принадлежало молоденькой хозяйке Маше. Маше было двадцать три года. Она была такая же худая, как я, носила сорок второй размер, ростом мы были одинаковые и размер обуви у нас был один. Только Маша за собой очень следила. Это была миловидная блондинка, эдакая барби. Несмотря на свою привлекательность, она была свободной девушкой и при этом молодой мамой с четырехлетней дочкой Инной. В свои двадцать три Маша уже успела выйти замуж, дождаться мужа из тюрьмы, нахлебаться от него побоев и гонений, развестись, найти любовь и снова стать брошенной. Жизнь у нее била ключом. А еще Маша была идеальной хозяйкой, очень чистоплотной, отлично готовила, и даже если к ней приходил целый наш цех нежданно-негаданно, то у нее всегда было чем угостить даже большое количество непрошенных гостей.

Я же не была столь прекрасна, как Маша. Ужасный характер, огромные серые глаза, брюнетка с длинным утиным носом. Все как-то чересчур. В зеркало я редко смотрюсь и за лицом не ухаживаю. Крашусь только на смену, да и то, идя со смены, забываю потекшую тушь подтереть. Готовить тоже не люблю. Ем полуфабрикаты и творожки. Но, несмотря на нашу разность, с Машей мы очень подружились. Она меня всегда ждала с суток, варила кофе, делала горячие бутерброды и всегда рассказывала, что произошло за сутки, пока меня не было.

Глава 1

В это утро я приехала с суток уставшей, как всегда еле волоча ноги. Меня давно стало пугать, что к концу рабочего дня сердце начинает бешено стучать, в левом боку покалывает и голова кружится. Видно, мой организм уже просто-напросто требовал отпуска. Ведь я уже и так три смены отработала сутки через сутки и две смены сутки через двое. И, по-видимому, мои сосуды перестали справляться и дали сбой. Сейчас меня одно радовало: через две смены отпуск на две недели! Я планировала вместе с Машей поехать по горячей путевке в Египет и уже получила загранпаспорт. Маша же занималась поиском нужного отеля. В общем, я жила ожиданием отдыха.

Уже с порога я почувствовала запах свежего кофе. Бросив сумку на пол и скинув с ног балетки, я прошла на Машину просторную сталинскую кухню. Сначала я не сразу сообразила, что не так. На столе две чашки кофе, разогретые бутерброды, салат… Бутылка с вином! Вот что! Маша любитель потусить с Кристиной, своей давней замужней подругой. Маша даже, бывает, напивается, но чтобы с утра и дома – такого никогда не было.

– Привет. – Я буквально упала на стул. – Что отмечаем?

Маша не сразу посмотрела на меня. Она сначала выдернула штопором пробку и разлила вино по фужерам.

– Здесь без вина не пойдет, – сказала она.

Я присмотрелась к ней. Она бледно накрасилась? Или со вчерашнего дня косметику не смыла? А почему она одета? Обычно Маша дома ходила в пеньюаре почти до одиннадцати часов дня. Она стирала, гладила, готовила, успевала волосы уложить и даже маску для лица сделать, болтая с подругами по телефону. Я всегда ею восхищалась. Сама-то я ничего не успевала. Приду, съем Машин завтрак, приму душ – и сплю до следующего утра, если Маша меня не разбудит на ужин. А Маша успевала к половине двенадцатого на работу и, вернувшись в пять вечера, забрать дочку из садика, приготовить, постирать, погладить, сходить с подругами в клуб или встретить их у себя дома. Тут надо уточнить, что Маша просто работала секретаршей у родного дяди, поэтому могла себе организовать вот такой вот удобный график.

Я так крепко спала, что обычно гостей не слышала. Так вот, в этот раз Маша была одета. Она дала мне бокал:

– Пей.

И выпила свой залпом. Я терпеть не могу спиртное, так как со студенческого горького опыта знаю, что алкоголь не переношу. Выпила я как-то в компании однокурсниц на Новый год шампанского – и меня так понесло! Я ничего не помню, но зато все училище наутро знало, как я люблю своего одноклассника и как я несчастна из-за того, что он на мои письма не отвечает. Что я еще натворила, я побоялась спрашивать. Но повторять свой горький опыт не хотелось. Поэтому, чтобы не обидеть подругу, я сделала вид, что отпила, и поставила фужер на стол. Маша налила еще бокал и осушила его.

– Вика, ты поможешь мне? – начала она с надеждой в глазах.

В моей голове мигом нарисовались варианты помощи: забрать Инну из сада, посидеть с ней до утра… Ну, готовить она меня не попросит… А что еще может быть?

– Помогу, – пообещала я и начала есть бутерброды. – А что нужно?

– Надо Павла найти. Он пропал.

Ну вот. Опять новая история. Я живу с Машей уже полгода. За это время она развелась с мужем, нашла любовь всей жизни, который ее бросил, забрав энное количество ее золотых украшений, и вот теперь – Павлик.

– Что он украл?

Это была моя первая мысль. Неудачная. Маша встала из-за стола и нервно продолжила:

– Вика, он ничего не украл! Он богат, ему не до безделушек. Его брат хочет убить. Он ищет его, и все из-за бизнеса. Сегодня мы должны были ехать в Испанию, а Паша пропал.

Надо объяснять, почему я подавилась?!

– А как же Египет? – опешила я.

Нет, ну правда! Я понимаю, что я единоличница, думаю о себе, когда кого-то хотят убить, но как же мой отпуск, на который я столько копила?!

– Там бы встретились, – бросила как само собой разумеющееся Маша. – Надо ехать к Деме, а я одна боюсь. Поедешь со мной?

Что-то мне все это напомнило какой-то сериал. Его хотят убить, а она его любит и спасает… Мне все это показалось наигранным и нереальным:

– Если ты так хочешь, то поехали. Только объясни мне, кто такой Паша, кто Дема и кто его брат.

Со слов Маши все выглядело так. Паша из богатой семьи, которая владеет несколькими организациями, в том числе строительной фирмой, которую ведет сам Павел. Его брат заведует региональным телевидением и пиар-агентством, но страшно хочет прибрать стройфирму к своим рукам, так как учился на архитектора ифирма ему была обещана отцом. По-хорошему Павел не захотел фирму отдавать, и его брат Михаил стал ему угрожать. Сейчас Павел лег на дно и даже Маше не звонит, хотя утром они должны были лететь в Испанию. И Маша знает только то, что Пашин друг Дема верил финансовому директору. Остальные его друзья тусуются в клубе «Лабиринт», но они будут только вечером. А до вечера его могут убить, если уже не убили.

Этот рассказ мне показался чистым блефом Паши, который просто кинул дурочку и уехал с новой пассией на Мальдивы. Кому понадобится, имея свои два бизнеса, еще и стройку отобрать у родного брата? Хотя, конечно, все бывает, в семье не без урода… Но все-таки это вранье, ей-богу! А как сказать об этом наивной Маше? Что ж, пусть ищет сбежавшего принца…

Маша осушила третий бокал и побежала в туалет. Нервное, чтоли, у нее? Ее полоскало очень долго. Я уже решила, что в бутылке был яд, и взяла было трубку телефона, чтобы вызвать скорую, но тут она вышла.

– Тебе лучше? – спросила я, увидев, что у нее потекла тушь и цвет лица приобрел зеленоватый оттенок.

– Все нормально. Я просто беременна. Восемь недель, – расплылась она в улыбке.

– Что?!

Нет, я никак не пойму, чему она так радуется? Она реально не видит, что ее обрюхатили и кинули? Меня затрясло. К горлу подкатился ком, и я опять почувствовала, как меня уносит.

– Вика, не падай в обморок, не ты же беременна, а я! – Она посадила меня на стул. – Не переживай так за меня. В этот раз все по-другому. Когда его жена родит, он с ней разведется и женится на мне. Он меня любит, понимаешь, меня!

У меня все плыло перед глазами, я уже не понимала, снится мне это или нет.

– У него с женой контракт, только через год совместной жизни они могут развестись. Они не живут как муж и жена. Через два месяца будет год… – продолжала она.

– Поэтому она от контракта беременна, – вставила я. Но Маша не обратила на это внимания.

Как во сне я села в такси, и мы поехали в Люберцы. По дороге я вырубилась. Меня еле растолкали, когда машина припарковалась у особняка. Выйдя из машины, я спросонья никак не могла вспомнить, где я и что тут делаю, почему я с Машей, а не на работе. Маша уверенным шагом, несмотря на высокие шпильки, подошла к забору и нажала кнопку звонка. Ждать пришлось недолго, вскоре дверь открыл красивый молодой человек. На минуту мне показалось, что он как раз тот принц, о котором я мечтала. Блондин с зелеными глазами, среднего роста, отлично сложен, обаятельная улыбка. Я засмотрелась на него. И вдруг Маша налетела на блондина с кулаками:

– Ты, гад, это все ты!

Маша ревела. Я никогда не видела, чтобы она набрасывалась на кого-нибудь. Даже когда ее бил муж, она не кидалась сковородой, лишь защищалась, запираясь в ванной. Я подумала, что это действие гормонов. Беременные действительно иногда делаются неадекватными. Парень же крепко обнял ее и молчал. Но Маша продолжала орать:

– Ты его убил! Ты убил! Где он? Я сама его похороню! Скажи мне, где его труп? Будь человеком…

Я ничего из этого не поняла. Кто этот красивый парень и чей труп? Не зная, что делать, я смотрела вопросительно то на шофера такси, то на парня. По виду блондина было понятно, что он сам не знает, что с моей подругой, или попросту растерян. Наконец, когда Маша, захлебываясь слезами, замолчала, он сказал:

– Маша, ты такая умная и красивая. Тебе надо подумать о себе, а не о проблемах моего распутного брата…

Ах, вот оно что! Наконец я вспомнила. Ну да, мы же искали сбежавшего жениха. И ехали, если память мне не изменяет, к некоему Деме. Но зачем то приехали к брату-убийце. И этот красивый сердцеед, по-видимому, по части разврата не отстает от своего женатого братишки. На что это он ей намекал?

Но Маша, не дослушав реплики будущего (а может, несостоявшегося) родственника, закричала:

– Ты и меня с ребенком убьешь! Ни перед чем не остановишься. Его убил – и меня, так? Убийца!

Мне стало противно. Маша явно не поняла намека на постель: «Ты такая же красавица, как и я. Подумай о себе. Будешь моей любовницей – и не будет проблем. Не то что у моего брата». А бедная Маша все верит, что ее парня убили…

– Разве Паша мертв? – спросил пареньи достал мобильник. Я держала рыдающую Машку. Видимо, трубку взяли. – И где ты? Не ожидал, что на тот свет дозвониться можно.

Он отдал трубку удивленной Маше. Я была поражена. Голова соображала плохо, но мне ситуация была совсем непонятна. Значит, Пашка хотел отчалить без Маши, слюбовницей, например. Чтобы Маша не досталась брату и считала его мертвым, он наврал ей с три короба. Но не учел, что брат знает номер второй его симки. Услышав о беременности красивой любовницы Павла, брат понял, что нечего с нее взять, поэтому сдал Павла с потрохами. Маша, всхлипнув в телефон «любимый»и еще что-то, немного успокоилась, а этот развратный тип бесцеремонно меня разглядывал. Нет, я не стеснялась. Перед гуляками и проходимцами я никогда не смущаюсь, наоборот, сильно злюсь. Но я не Венера Милосская, чтобы меня так разглядывать. Он, видно, прочел по моим глазам недовольство и, чуть улыбаясь, спросил:

– В баре всю ночь гуляла?

– Представь себе, нет! Всю ночь я сосиски в печах караулила. – Я развернулась и пошла к такси, услышав за спиной смех. И чего он так смеется? Конечно, я выгляжу не очень. Даже душ не успела принять. Глаза заплыли и по лицу как будто проехал танк. Остался отпечаток от вязаной кофты подруги, потому что я спала у нее на плече.

Маша вернулась в такси. Я не слышала, поблагодарила ли она Пашкиного брата, но даже если и нет, не страшно. За его грязные намеки я бы еще и по морде ему дала. Просто Маша беременная и воспринимает всё как все беременные.

По дороге я узнала, что Маша еще и не ездила к Деме, хотя мы должны были ехать к нему, а не к Пашиному брату. С чего она тогда решила, что Паша убит, вот ей-богу не пойму! Гормоны, всё гормоны. И сейчас мы направлялись домой, то есть меня отвезли домой, а Маша поехала в отель, где ее должен был дожидаться Паша. У меня было предчувствие, что он обязательно ее не дождется и опять «умрет». Только в этот раз он не оставит вторую симку в телефоне.

Маша, забрав чемодан, в приподнятом настроении попрощалась со мной, обещав скинуть путевку в Египет на электронную почту. Инночка, Машина дочка, должна была пожить в Москве у бабушки.

Я была такой уставшей, что еле волочила ноги. Так и не дойдя до душа, я упала на свою кровать и уснула.

Обычно я после суток сплю так крепко, что даже если бы в городе начался обстрел, я бы не услышала. Но в этот раз именно из-за тишины я среагировала на скрип паркета в коридоре. Сначала показалось, что мне это снится. Я перевернулась на другой бок и поняла, что отлежала кисть левой руки. Я уже стала просыпаться, почувствовав, что хочется пить, но лень взяла свое. Я хотела снова покинуть реальность, отдавшись объятиям Морфея, как вдруг услышала шаги. Ах, это Инна! Опять пошла маму будить в три часа ночи! Когда она перестанет темноты бояться… Машинально я попыталась уловить Машкин сонный голос, но снова услышала скрип паркета. Нет, здесь что-то не то. Если сейчас ночь и Инна будит Машу, то почему так тихо и кто-то скрипит? Если поздний вечер, то почему нет никого? Должны быть голоса и запах вкусного ужина, что приготовила Манюня. Вспомнив про ужин, я поняла, как сильно хочу есть, и снова повернулась на другой бок, уже отказавшись от мысли поспать. Нет, не может быть, чтобы Маша меня не разбудила к ужину. Значит, сейчас утро? Такое ранее, что темно? И где все? Снова послышался шорох. От любопытства я совсем забыла об инстинкте самосохранения. Наверное, это из-за того, что я еще до конца не проснулась и совсем не помнила, сколько я спала и что было перед тем, как я уснула.

Я даже не надела халат, так и вышла в ночнушке. В коридоре я заметила незнакомый черный портфель. Дверь в Иннкину комнату была приоткрыта. Я с изумлением подошла к ней. Даже сейчас я поражаюсь своему сонному спокойствию. В комнате я увидела молодого парня, осматривающего с пристрастием кукольный уголок Инночки. Я открыла дверь нараспашку и прокряхтела:

– Маловата для вас квартирка будет. И, к сожалению, она не сдается и не продается. – И я сонно зевнула. От моего охрипшего голоса, который едва мне подчинялся, незнакомец дернулся и резко обернулся. Его черты лица мне показались знакомыми.

– Вы кто? – Его голос мне тоже показался знакомым, но так как я еще плохо соображала, то ничего в голову не лезло. Я ответила:

– Взаимно. Вы кто? Я вас впервые вижу. И почему никого дома нет? Ходите тут, как слон, спать мешаете.

– А! Я все понял! – Незнакомец расплылся в улыбке.

Боже, где же я его все-таки видела?

– Вы та самая Вика, что все время работает и спит! Меня зовут Павел, – и он протянул мне руку. Я его смерила взглядом. Он что, серьезно? Думает, я ему дам слюнявить свою руку? И что за Павел, который думает, что я только работаю и сплю?

И тут у меня стали всплывать подробности. Я вспомнила этого мерзавца-мертвеца.

– Убитый братцем сбежавший любовник и чей-то там муж? – цинично усмехнувшись, спросила я.

– Виктория, я так понял, вы в курсе наших с Машей планов? – ответил он вопросом на вопрос, подойдя ближе. Запах дорогой туалетной воды наполнил всю комнату. Кого же он мне напоминает? Почему эта мысль мне не давала покоя? И мягкий тембр голоса, чертовская улыбка…

– Пройдемте на кухню, я вам сварю кофе, а вы пока примете душ и оденетесь наконец. А то на вас смотреть невыносимо, только запах «Юбиленой кремлевской» меня останавливает. Мишка бы точно не сдержался! Он любит этот сорт, – засмеялся Павел, выходя из спальни.

Только сейчас я поняла, кого он все это время мне напоминал. Даже смех у него такой же, как у Михаила. Как они похожи с братом! Только Павел фигурой покрепче, он выше Миши, волосы у него длиннее и темнее, и легкая небритость делает его солиднее… Я даже не заметила, как наблюдаю за ним, сравнивая с братом. На пороге кухни он обернулся:

– Так ты идешь в душ или тебе составить компанию?

Меня словно облили кипятком, и я тихо, почти басом приказала:

– Вари кофе.

Я почти побежала в ванную. Блин! Что он себе позволяет? У меня опять защемило в боку и закружилась голова. Я облокотилась на раковину и отдышалась. Так. Во-первых, я не могу понять, какой сегодня день. Я сутки проспала? Или сейчас раннее утро нового дня? Почему Павел не в Испании с Машей? Я посмотрелась в зеркало.

– Черт! – вырвалось у меня из груди. На мне прозрачная сорочка, что подарила мне Машка на Восьмое марта. Размышления о Павле совсем меня отключили. Я, такая спокойная, стояла перед ним почти голая. Бли-ин! Что он там вещал-то? Что меня спас запах сырокопченки, которую любит его брат? Меня затрясло, и я включила душ. Конечно, я приехала со смены и, так и не успев принять душ, свалилась в кровать. Я даже не помню, как переоделась. Так что же ему у нас нужно? Может, ему Маша дала ключи, чтобы он привез ее любимое платье? Или онав спешке паспорт забыла?

Я голову сломала, пытаясь понять, что он здесь делает. Ну а так это очень хорошо, что он здесь без Маши. Мне надо с ним серьезно поговорить. В ванной я поняла, что не взяла с собой сменной одежды, и, надев махровый халат подруги, вышла в коридор. После горячего душа мне стало хорошо, но слабость не оставляла меня. Хотелось открыть окно настежь и лечь на кровать, подышать осенним сырым воздухом. Но из-за незваного гостя пришлось идти на кухню, где пахло эспрессо и яичницей. Бог мой, неужели Павел ее пожарил для меня? Мне стало смешно и любопытно. Чего он от меня хочет? Ну не клеит же?! Не думаю, что он до такой степени глуп. И я не его уровня. Я девушка с деревенской пропиской, простой заводской работник, к тому же выгляжу не ухоженно. Я могу понять, почему он заметил Машу. Маша следит за модой и за собой, имеет знакомства, хорошую работу, у нее тусовка среди людей его уровня. Там, собственно, она его и встретила. Я молча села на стул и разглядывала его, чтобы понять, чего же он хочет. Павел стоял в фартуке и уже накладывал искусно поджаренную глазунью с зеленью и помидорами на тарелку. Потом он полил это блюдо приготовленным соусом и поставил рядом тарелочку с жареными гренками и нарезанным сыром. От одного вида такого блюда у меня желудок дал гудок.

– Наврал Машке, да? Повар ты, а не инженер, – сказала я, чтобы он не услышал урчания моего желудка.

Он улыбнулся как голливудский мачо:

– Ты мне льстишь. Это у нас семейное. От бати досталось. У нас все по мужской линии хорошо готовят, изучают рецепты и экспериментируют.

Павел поставил передо мной тарелку и подал столовые приборы. Потом налил мультифруктовый сок.

– Хотел подать шампанское, но его не оказалось. А красное сухое к этому блюду не подойдет, – показал он на недопитую Машей бутылку.

Все эти движения, манера его смотрелись настолько идеально, что мне стало противно. Не люблю таких парней. Чтобы отвлечься от мыслей, я взяла вилку и стала есть приготовленное Павлом блюдо. Оно было божественно! Вроде ничего такого сверхъестественного в нем нет, но этот соус и сухарики с сыром так сочетались… И что за травка добавлена?

Он с улыбкой смотрел на меня, отпивая из своей чашки эспрессо:

– Нравится?

Я чуть не подавилась, утвердительно махнув головой. Он молчал и смотрел на меня как голодный лев. Я быстро закинула остатки вкуснейшего блюда в свой желудок и увидела перед носом горячий кофе. Вот нахал! Как у него так получается ухаживать за дамой?

***

Я решила перевести тему.

– Скажи честно, что ты здесь делаешь? Никогда не поверю, что ты приехал сюда, чтобы покормить жильца своей любовницы.

После моих слов Павел засмеялся:

– Ну конечно, нет. Хотя, когда я тебя увидел, пожалел, что не был знаком с тобой раньше.

Он внимательно посмотрел на меня своими зелеными глазами, и я пожалела, что отставила тарелку. Что он имеет в виду? А он как будто услышал мой вопрос и ответил:

– Ты интереснее Маши. Очень чудная и неприспособленная к иной жизни.

У меня подкатила волна возмущения, и я дрожащим голосом почти закричала:

– Похоже, тебе Маша была настолько неинтересна, что стала слегка беременной! Что думаешь делать?

Его лицо немного дрогнуло, но оставалось невозмутимым:

– Как беременна?

– Как все здоровые женщины. Что ты думаешь делать, я тебя спрашиваю?

– Ничего. Пусть рожает, если хочет. Это ее выбор.

Нет, ну не гад? Заделал ребенка, а потом: «Это ее выбор». У меня внутри уже все дрожало. Павел злил своим спокойствием и таким подходом к ситуации.

– Ты обещал на ней жениться, – сквозь зубы выговорила я. Тут он повеселел и, хитро глядя на меня, заявил:

– И ты считаешь, что она мне поверила. Вика, ты же умная девушка и понимаешь, что я не стану разводиться ради очередной барби, пусть даже беременной.

– Постой…

– Вик, ты все понимаешь. У меня бизнес, и на днях родится ребенок, наследник двух знатных родов. О каком разводе может идти речь, когда за моей жизнью охотится родной брат и я не хочу идти у него на поводу? Конечно, все мое состояние останется законному сыну.

Кто бы знал, как он меня раздражал!

– Мне-то не пой песни про брата-убийцу. Придумай что-нибудь поинтереснее.

– А ты знаешь, как мы познакомились с Машей? – спокойно продолжил Павел. И действительно, я понятия не имела, как они познакомились.

– На одной из байкерских тусовок Миша заметил красивую девушку. Что скрывать, когда девушка ищет парня, по ней это видно, а по Маше тем более. Мишка это понял и пригласил ее в клуб, где тусовался я.

– Зачем?

– Это был его хитрый ход. Миша хорошо знал мои вкусы в выборе партнерши. И Маша очень похожа на мою первую сильную любовь. В этом был его расчет. Я брошу жену и будущего наследника, нарушив условия отца, и останусь без гроша в кармане, а стройка перейдет к нему.

Ну кому он все это говорит?!

– Бред! Какие могут быть условия к родному сыну!

– Я женился на условиях отца. Лена дочь магната и с княжескими кровями, чего очень хотелось отцу. Перед свадьбой я подписал контракт с отцом, что либо не разведусь с ней никогда, либо разведусь, но все потеряю.

За кого он меня принимает?!

– Обычно такой контракт подписывают с женой, – отрезала я.

– Так мое состояние уйдет жене, а фирма брату. Ну, в случае развода. Вот он и познакомил меня с Машей, и когда понял, что нас с ней устраивают такие отношения, решил меня ликвидировать.

– И об этом сказал тебе! Ха-ха!

Как же, устраивают Машу эти отношения…

– Нет, мне рассказали мои друзья, – бессовестно врал Павел. – Сообщили, что Миша затевает убийство. Поэтому я лечу в Испанию.

– Не с любимой женой и наследником, чтобы спрятать их от кровожадного брата, а с любовницей Машей? Хватит врать!

Но он был невозмутим:

– Лена защищена и ему не нужна. В случае моей гибели все пойдет по той же схеме. Фирма брату, деньги ей.

– А деньги ему ненужны?

Павел рассмеялся:

– Вот деньги ему точно не нужны! Ему фирма нужна. Это фанатик, понимаешь?

Я почувствовала, что у меня голова идет кругом. Мне стало противно и не хотелось больше разбираться в этой семейной саге. Для себя я давно поняла, что все вранье чистой воды, но сейчас разоблачать и добивать его у меня не было никакого желания. Я встала из-за стола исказала:

– Ну и зачем ты сюда пришел? Со мной на прощание познакомиться?

– Нет, Маша в спешке паспорт забыла.

– И ты его искал в детской?

– Нет, конечно. Я пошел туда посмотреть… Это что, допрос?

Павел подошел ко мне так близко, что от запаха его туалетной воды у меня началось легкое головокружение. Словно колокол раздался его голос у меня в голове:

– Вика, у тебя под халатиком ничего нет.

Меня будто ударило током. Да, действительно ничего нет. В ванной неоказалось моих вещей, и я надела только Машин банный халат. Я посмотрела на себя. Блин! Мой халат распахнулся, оголив грудь. Я стала перевязывать пояс.

– Зачем? Ты так девственно мила. У тебя давно небыло мужчины? – Павел поднял мой подбородок, и я поняла, что сейчас поцелует. Меня затошнило, как будто не Маша, а я была беременной, и я со всего размаха дала ему пощечину: