Текст книги "Иная"

Автор книги: Маргарита Криштафович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Виталина, они живые! – удивленный возглас (хотя нет – ошарашенный вскрик) Доминики заставил улыбнуться. – И кто же этот сказочный принц? Твой знакомый?

– Не-а, – откликнулась я, погруженная в свои мысли. – Марсианин. Высокий, симпатичный, с белоснежной улыбкой и очень приятным голосом.

– Марсианин? Ты уверена? – изумление вперемешку с восторженным недоверием подруги я ощутила даже через плотную ширму. – Но марсиане не контактируют с женщинами других рас. И уж тем более не дарят подарки. Странно, очень странно. И очень интересно. Надо с этим разобраться и ректору рассказать.

Она говорила что–то еще, но я не слушала, ибо пребывала в состоянии дикого волнения и возбуждения. Рисовать я люблю так же сильно, как и танцевать. Хотя нет, даже сильнее. Танец для меня – это язык тела и души, передающий эмоции и чувства, а рисование – глоток жизни. Отражение на холсте пробегающих мыслей, нахлынувших фантазий и ярких снов вдохновляет и окрыляет, позволяет на какое–то время почувствовать себя абсолютно счастливой. Я отвлекаюсь от всех проблем, погружаюсь в удовольствие и (как бы это красиво выразиться?) в эстетическое упоение, что ли. Отдаваясь своим рисункам, я представляю наш переполненный равнодушными и хейтами мир таким, каким хочу его видеть: живым, красочным, цветущим, радостным.

И, конечно, в глубине души я давно мечтаю о том, чтобы мои работы оказались рядом с работами настоящих художников. Неужели сегодня настал именно этот день? Удержаться бы на ногах, черные квадратики, а то ведь от такого потрясения полушарики могут и сюрприз устроить.

Через несколько минут я торопливо оглядывала себя в зеркало под восхищенные возгласы Доминики: «Супер! То, что надо! Витошка, ты очаровашка!»

Синее полуприталенное платье длиной до щиколоток с неглубоким декольте и открытой спиной, серебристые туфли на шпильках, в ушах серебряные серьги с кубиками–хамелеонами, меняющими цвет с прозрачного на синий. Волосы я тут же уложила в высокую прическу, украсив причудливыми шпильками со стразами. Эх, красивый цвет волос, каштановый. И длина отличная. Не повезло только с густотой: тоненькие и жиденькие. Ну да ладно, зато глаза выразительные – большие, зеленые, и сверкают, как изумруды. От волнения и счастья, не иначе.

– Кажется, я готова, – выдавила я нерешительную улыбку.

– Идем, – сказала Доминика, схватила меня за руку и уверенно потянула к выходу.

Лифтовая кабинка мигом спустила нас в оживленный парадный холл, где мы сразу же увидели мою картину. Слишком уж она выделялась на фоне остальных, тусклых и мрачных, как мне кажется, работ.

Прекрасная русалка с золотисто–зеленым хвостом качается на волнах бескрайнего океана и протягивает руки в небо. Изящные белоснежные ладони бережно держат крупную морскую раковину с голубоватой жемчужиной внутри, поблескивающей алыми бликами в лучах заходящего солнца. Длинные белокурые волосы развеваются на ветру. Огромные, широко раскрытые синие глаза светятся счастьем и любовью.

Моя картина в галерее…

От переполнившей сердце радости стало тяжело дышать. На глаза навернулись слезы, окружающее пространство смазалось и поплыло. Неужели это не сон? С трудом удержалась от желания ущипнуть себя как следует, чтобы убедиться в реальности происходящего. Устремив взгляд вверх, уставилась на огромное электронное табло с датой, расположенное под потолком. 27 августа, 2352 год. Так и есть. По крайней мере утром было именно так.

– Идем, идем, – подбодрила Доминика и зашагала к картине, увлекая меня за собой.

Не глядя по сторонам, я следовала за подругой. Все мое внимание было направлено туда, где трое парней и девушка с явным интересом разглядывали русалку. Там же неподвижно стоял Тимур.

Я невольно засмотрелась. Какой же он красивый в новеньком темно–сером костюме и белоснежной рубашке! Даже коротко подстриженная голова не портит, а скорее придает еще больше мужественности стройному тренированному телу. Хотя, чего скрывать, мне очень нравились его серые непослушные кудри. Но студентам Военной Академии, в которую поступил Тимур в этом году, не положено иметь волосы длиннее пяти миллиметров, поэтому он сменил прическу, а мне пришлось смириться.

Словно почувствовав наше приближение, Тимур обернулся. Улыбнувшись на приветствие, я обняла друга, но тут же резко отстранилась и застыла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Даже зажмурилась на несколько секунд, потом часто–часто поморгала и снова уставилась на такое знакомое, но вдруг ставшее другим лицо. Провела рукой по бледной щеке парня и тихо прошептала:

– Твои глаза… Они… карие.

В непривычно теплом взгляде застыло недоумение.

Сложно описать, что творилось в этот момент в моей душе. Все смешалось и запуталось. От недоверия собственным глазам и панического страха за свою вменяемость до безумной радости за друга и непонимания, как такое возможно.

Я знаю Тимура Али слишком давно и слишком хорошо. Мы живем в соседних домах, у нас нет родных братьев и сестер, мы живорожденные и одногодки, наши родители дружили сколько себя помню. Несмотря на то, что мы родились абсолютно разными – мальчик равнодушный и девочка СЭЛ, детьми мы вместе гоняли по лужам, играли в прятки, строили сказочные замки из любых найденных подручных средств. Правда, все это происходило с радостными воплями и визгами, издаваемыми мной, и с молчаливым безразличием к происходящему Тимура. Но я не обращала на это внимания. Я заботилась о друге, смазывала заживляющим раствором его ссадины и синяки, обрабатывала антисептиком поцарапанные коленки и локти и втайне от всех мечтала о чуде. Я представляла, какого цвета будут его красивые глаза с длинными ресницами, когда однажды в них проснется жизнь.

Вечерами перед сном я часто думала о том, что вырасту и обязательно найду способ возвращения эмоций людям. Ради него. Ради дорогого моему сердцу мальчика. Чтобы увидеть его искреннюю и счастливую улыбку, услышать его веселый смех, почувствовать, как он радуется солнцу и близким людям, глядя на них совсем другими глазами, живыми и осознанными. Поэтому день за днем, год за годом, лелея свою мечту, я была рядом. Делилась впечатлениями от прочитанных книг, приглашала на все свои танцевальные мероприятия, пробовала учить его петь, танцевать и рисовать. Даже пыталась готовить домашнюю еду, чтобы удивить блюдами собственного приготовления. Эмоций у Тимура не было, но я надеялась. И вот теперь, уже почти отчаявшись что–либо изменить, я испытала невероятный шок.

– Прости, – сказал Тимур и стремительно выбежал из зала.

Я хотела сразу же отправиться вслед за другом, но почувствовала, вернее, четко ощутила глубокий пронизывающий взгляд, направленный мне в спину. Он будто огнем прожигал тело, приказывая оглянуться. Не в силах сопротивляться, повернулась и сразу же поняла, кому принадлежит этот настойчивый призыв. Марсианину, подарившему мне цветы. Он стоял всего в нескольких метрах от меня и ослепительно улыбался.

Будто загипнотизированная, заглянула прямо в его огромные черные глаза и тут же погрузилась в странное состояние. В невесомую пустоту, приятную, расслабляющую.

Словно издалека услышала (или почувствовала – не знаю) едва различимый мужской голос, произносящий мое имя: «Виталина».

«Кто Вы?» – мелькнула мысль в голове.

Не успев произнести ее вслух, уловила тот же мужской голос, уже ближе и отчетливее: «Мое имя Дархар. Дархар Джи Тан».

В следующее мгновение неведомая сила резко вытолкнула меня из омута черных глаз, оставив ощущение отдаленного шума в голове. На секунду прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя. А когда открыла, поняла, что загадочного марсианина нет. Он словно растворился в воздухе. Или его и не было?

Кажется, все–таки пора признаться медикам, что я сумасшедшая. Галлюцинации участились, а теперь еще и голоса в голове слышу. Явный признак невменяемости. Или я просто устала? Эта мысль мне больше нравится. Ну да, устала, вот и чудится всякая ерунда. Слишком много потрясений для одного дня, пора домой.

Повернулась к русалке, улыбнулась. Мечты сбываются. И только в этот момент поняла, что что–то не так. Доминика?

Судорожно огляделась, пытаясь отыскать подругу. Странно, она ведь только что была рядом. Что происходит? Съежилась от подступающей паники. Так, главное – спокойствие. Вдох, выдох, еще раз. Отлично. Сейчас осмотрюсь и найду свою потеряшку. Не могла же она сквозь землю провалиться?

Парадный холл переполнен. Лица, лица, лица. Сотни незнакомых лиц. В основном ЭЛ и полуЭЛ, но встречаются равнодушные и хейты. Женщины в красивых платьях, мужчины в строгих костюмах. Завораживающее зрелище. Неземляне тоже есть, и их немало. Доминика права, такого скопления разнообразных особей, в смысле – людей, нелюдей и важных особ, раньше мне видеть не доводилось.

Напротив лифтовой кабинки четыре рыжеволосых субъекта в немой задумчивости созерцают изображение какого–то космического корабля. Совсем серьезные, ни тени радости на лицах. Если судить по красным атласным лентам на шее, на которых висят радужные кольца, то принадлежит эта хмурая человекоподобная четверка к Содружеству Межпланетного Пространства. Но вот что за цивилизация – не понятно.

Чуть левее от неопознанных субъектов с огненными шевелюрами топчутся двое одноглазых трехпалых орионцев, примерно на голову ниже меня, и двое розовокожих с растопыренными ушами сумарцев, ниже еще на голову. Эти повеселее, глазеют по сторонам, улыбаются. Со слов Доминики знаю, что население небольшой планеты Орион и недавно открытой, чуть крупнее Ориона, планеты Сумар относится к полуразумным расам. И те и другие заметно отличаются от землян внешностью и образом жизни. Они не способны воспроизводить нашу речь, однако с помощью языкового коммуникатора понимают почти все услышанное. Не враждебны и не опасны, с удовольствием посещают дружественные планеты, особенно любят Землю. На лету схватывают новую и полезную, на их взгляд, информацию, перенимают опыт.

Любимчики Доминики тоже здесь. В белоснежных рубашках и строгих черных костюмах важно прохаживаются вдоль стен. Таких великанов сложно не заметить. Высокий по земным меркам рост (около двух с половиной метров), крупное спортивное телосложение и отсутствие волосяного покрова на голове – именно так выглядят представители планеты Таригар. Вместо волос их головы сплошь покрыты многочисленными разноцветными рисунками, чем–то напоминающими татуировки. У некоторых дивные орнаменты затрагивают лица, придавая им мистический и немного устрашающий вид.

А вот и особые гости пожаловали. Толпа расступилась, пропуская делегацию марсиан, сопровождаемую двумя землянами в черных фраках, преподавателями Академии, видимо. Жгучие брюнеты в серебристо–серых костюмах в количестве шести штук двигаются парами с непоколебимым спокойствием на лицах. Держатся уверенно и непринужденно, ни на кого не обращают внимания, в то время как публика, заметно притихнув, следит за каждым их движением. Я тоже засмотрелась, затаив дыхание.

Есть в марсианах что–то особенное, притягательное. Возможно, все дело в огромных, раза в два больше земных, черных глазах, излучающих приятный блеск. Или в дымчатых вибрирующих облачках, окружающих их тела. Не знаю, но то, что от марсиан исходит странная магнетическая сила, это факт. Говорят, что они обладают способностью к мгновенной трансформации тела и всегда принимают облик жителей той планеты, которую посещают с визитом. В истинном облике их якобы можно встретить только на родном Марсе, однако никто и никогда не видел этот самый истинный облик. Загадочная раса.

– Извините, – произнес проходящий мимо широкоплечий хейт со слегка взлохмаченными волосами, случайно зацепив меня рукой.

– Все в порядке, – отозвалась я, машинально изобразив вежливую улыбку.

Хейт кивнул и двинулся дальше, я же вновь взглянула в сторону марсиан, к которым успел присоединиться еще один брюнет. В белом костюме. Неожиданно он повернул голову, и наши взгляды встретились. Я поняла, что отчаянно краснею, марсианин же, нисколько не смущаясь, продолжил меня пристально разглядывать.

«Виталина», – от прозвучавшего в голове голоса стало не по себе.

Голос приятный, даже очень, но вот сам факт его наличия… Нужно убегать отсюда, и как можно скорее.

Заставив себя отвести глаза, продолжила осмотр присутствующих. Наконец увидела в другом конце холла Доминику в компании двух светловолосых парней. Со всех ног рванула к ней. Как только подруга меня заметила, тут же одарила своих собеседников извиняющейся улыбкой и красивой походкой двинулась навстречу.

Не девушка, а само совершенство. Точеные черты лица, сияющие голубые глаза, длинные, с золотистым отливом, слегка вьющиеся распущенные волосы. Темно–зеленое платье в пол с вырезом до середины бедра, плотно облегающее безупречную фигуру. Достаточно глубокое декольте, изящно подчеркивающее соблазнительную грудь… Все земляне, мимо которых проходила непростительно обаятельная блондинка, с горящими глазами оборачивались ей вслед. Однако Доминику сей факт нисколько не интересовал. Как и тот, что некая весьма габаритная дамочка с чрезмерно ярким макияжем чуть не закипела от злости, увидав, каким взглядом ее кавалер провожает мою подругу.

– Прости, Витошка. Встретила своих студентов. А где Тимур?

Я пожала плечами. Пожалуй, сейчас не самое лучшее время для шокирующих признаний.

– Ушел, но обещал вернуться? – голубые глаза прищурились.

– Нет, не обещал.

– Ты как? – в голосе Доминики послышались тревожные нотки. – Выглядишь не очень. Хорошо себя чувствуешь?

– Плоховатенько, – честно призналась я, – устала очень. Да и не люблю я все эти мероприятия, ты же знаешь. Отправлюсь лучше домой.

– Я провожу тебя, – Доминика, не раздумывая, взяла меня за руку.

– Нет–нет, Доми, оставайся, – протестующе замотала я головой, высвобождая свою ладошку. – Ты украшение этого праздника. А я большая девочка, не заблужусь.

– Уверена? – подруга внимательно посмотрела мне в глаза, прекрасно понимая, что спорить бесполезно.

– Уверена, – кивнула я и улыбнулась, заметив, с каким усердием в нашу сторону сквозь толпу протискивается парочка светловолосых красавчиков, пытаясь опередить друг друга.

– Вижу цель, не вижу препятствий, – прокомментировала Доминика старания своих недавних собеседников, активно перебирающих локтями. – Беги, зайчишка, если не хочешь застрять здесь еще как минимум на час.

– О нет, не хочу, – замотала я головой. – Сообщу, когда буду дома. И спасибо за подарок, Доми. Ты сегодня сказочная фея, исполняющая мечты.

Мы, не сговариваясь, повернули головы, чтобы посмотреть на русалку. Ого! Морская дева определенно пользуется успехом! Приличную толпу поклонников собрала!

– Туфельку не потеряй, Золушка! – подмигнула Доминика и обняла меня за плечи. – На днях заскочу, привезу твой костюм и корзинку с цветами. Будь осторожна, ладно?

– Угу, постараюсь, – я чмокнула сияющую девушку в щеку и, окинув внимательным взглядом холл в надежде еще раз увидеть странного марсианина в белом костюме, отправилась к выходу.

Надежда не оправдалась. Делегации марсиан нигде не было.

Покинув здание Академии, зашагала в направлении транспортной остановки, мысленно прокручивая в голове произошедшие события. Танец, цветы от марсианина, моя картина в галерее, Тимур. Сердце тревожно сжалось, потом учащенно забилось. Где он сейчас? Как себя чувствует?

Активировала чаттер и запросила соединение с Тимуром. Всплывшая голограмма подсветилась красным, сгенерировав сброс набранного кода. После нескольких безуспешных попыток установить соединение я ввела сообщение: «У тебя все хорошо? Отправляюсь домой, зайду вечером».

Усевшись в аэрокар, надиктовала домашний адрес автопилоту и погрузилась в размышления. Не отпускало ощущение беспокойства и тревоги. Действительно ли я видела то, что видела? Может, мне это только показалось на фоне сильных переживаний? А удивление на лице Тимура мне тоже показалось? Вопросы, вопросы. Так, нужно успокоиться, сосредоточиться и подумать, как учил меня папа.

Воспоминание о папе откликнулось в душе щемящей нежностью и грустью. На глаза навернулись слезы. Как там сейчас мои родители? Уже почти целый год прошел с момента их отлета. Моя мама – психолог–аналитик, а папа – сварщик аэрогидродинамических конструкций и оператор плазменной и лазерной резки. Их, как лучших сотрудников самой крупной компании Земли по налаживанию межпланетных контактов Global Interplanetary Communications Company, отправили вместе с геологической экспедицией на очередную, только что обнаруженную планету, которую по полученным разведывательным данным населяют разумные существа.

Срочная длительная командировка родителей неожиданно и круто изменила мою жизнь. Мне пришлось быстро повзрослеть, стать самостоятельной, научиться обходиться без них. И самое главное, что, оставшись без мамы и папы, я остро поняла, как же сильно я их люблю. Как сильно мне не хватает их заботы, ласки, внимания и даже до чертиков надоевших наставлений и поучений. Я очень скучаю. А еще я безумно жалею, что так мало говорила им теплых слов.

Соленые слезы покатились по щекам. Прислонившись головой к холодной стенке аэрокара, я полностью отдалась так не вовремя и некстати нахлынувшим чувствам. Слишком день выдался эмоциональный, вот и не сдержалась. Хорошо, что рядом никого нет.

Немного успокоившись, вернулась мыслями к Тимуру. Закрыла глаза, сделала медленный глубокий вдох, затем такой же медленный выдох. Попыталась вспомнить момент нашей встречи. Взгляд парня явно выражал эмоции, он не был, как обычно, отстраненным и равнодушным. Я точно это помню. Да и поспешное бегство из парадного холла не укладывается в рамки привычного поведения друга. Значит, мне не показалось.

О единственном случае пробуждения эмоций у равнодушного я знала. Вместе с Германом Фертом, курирующим историю редчайшей болезни, как он в шутку называет мою принадлежность к СЭЛ, мы несколько раз читали и перечитывали важную для нас обоих новость, обнаруженную в архиве виртуальной библиотеки НИЛЗ. Точную дату я не помню, запомнила лишь год, 2277. Зато текст новости намертво запечатлелся в одной из ячеек моей памяти.

«Зафиксирован первый случай возникновения эмоций у равнодушного», – гласил заголовок. Содержание я помню дословно. «Эвелина Коришниченко, 20-летняя уроженка государства Фертин, рядовой научный сотрудник прогнозной метеорологической станции, эмоциональный статус – равнодушная, отправившись в столицу на открытие космопарка аттракционов, домой вернулась ЭЛ. По имеющимся данным, спустя четверть часа после начала мероприятия Эвелина внезапно почувствовала резкую боль в глазах. Находящаяся рядом незнакомая 18-летняя девушка проводила Эвелину к медкапсуле, где сканирование зафиксировало отсутствие каких–либо значимых отклонений в состоянии здоровья равнодушной, при этом были обнаружены признаки эмоционального переутомления. Из показаний девушки, оказавшей помощь, известно, что глаза Эвелины Коришниченко в момент выхода из медкапсулы имели темно–зеленый цвет, сама она улыбалась. «Твоя жизнь уже никогда не будет прежней», – сказала Эвелине незнакомая девушка. Впоследствии стал известен эмоциональный статус незнакомки. Она оказалась СЭЛ. В тот же день пройденный Эвелиной Коришниченко эмоциональный скрининг утвердил ее новый статус. Эмоциональным резонатором был идентифицирован полный спектр эмоций».

Никакой дополнительной информации ни об Эвелине Коришниченко, ни о девушке СЭЛ, которая была с ней рядом во время возникновения эмоций, нам, к сожалению, найти не удалось. Более того, этой новости, так же, как и упоминания об Эвелине Коришниченко, во Всеобщей Информационной Базе Земли не оказалось. Вот так. Никаких сведений и никаких следов.

Неожиданно я вспомнила, что сегодня во время выступления тоже почувствовала странную резь в глазах. Длилась она секунду или две, потом исчезла. И я СЭЛ. Призрачная мысль промелькнула в голове, но я сразу же отмахнулась от нее. Глупости. Если бы это зависело от меня, то эмоции у Тимура появились бы уже давно, ведь мы столько времени проводили и проводим вместе.

Аэрокар аккуратно приземлился. Выбравшись наружу, ощутила приятную прохладу ветра. Проводила взглядом исчезающий в небе летательный аппарат, похожий на алую капельку с мерцающим огоньком, и медленно побрела по аллее к дому.

Сумерки. Люблю это таинственное время суток, когда затухающие краски дневного света превращают привычные предметы в загадочные дымчато–серые. Люблю наблюдать, как в ожидании спокойных сновидений затихают улицы и расслабляются дороги. Как погружаются в сладкую дрему очертания домов. Плавно и размеренно. Неторопливо. Сумеречное время наполнено волшебством и каким–то особым очарованием.

Остановилась, вдыхая мягкий успокаивающий аромат уходящего лета и наслаждаясь уютными ощущениями. Бросила быстрый взгляд на темные окна соседнего дома. Тимура еще нет. Не спеша зашагала к своей калитке, думая о том, с каким удовольствием приму душ, а потом расслаблюсь за чашкой любимого какао и займусь рисованием. Самое время отдохнуть и сотворить что–нибудь душевное.

Но у Судьбы оказались другие планы на этот вечер. Не дойдя до дома всего несколько метров, я вздрогнула, услышав легкий хлопок. Активировать стилл я успела, но от последовавшего далее резкого запаха закружилась голова, и я поняла, что теряю сознание. Последнее, что заметила, погружаясь во тьму, были крепкие мужские руки, подхватившие мое падающее тело.