Текст книги "Астероид Spiritus Vini"

Автор книги: Маргарита Фролова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Фролова Маргарита
Астероид Spiritus Vini

Маргарита ФРОЛОВА

АСТЕРОИД SPIRITUS VINI

Занюханная эта каменюка величиной с кукиш подвернулась чертовски вовремя. В аккурат за минуту до того, как движку пойти в разнос. Билл при посадке угодил прямо в яблочко, и каменюка шарахнулась в пространстве, как пугливая кобыла от брякнувшегося на спину седока. Билл потрепал по храпу разгоряченный вычислитель, вырубил к чертовой матери тягу и перевел телегу на контроль и ремонт. Вычислитель, еще путем не отдышавшись, выдал число "12". Это значит – полсуток загорать. Горели премиальные за скорость. Тут вмешался Боб, и прямым кнопочным включением дал понять квазиживому электронному обормоту, что эти штучки ему не пройдут. Тот пометался цифрами по дисплею, и снова преданно уставился зеленым "12".

Против судьбы не попрешь.

Парни переглянулись. Лица у обоих стали длинные и унылые, как у кляч на похоронной процессии: непруха к этому рейсу прилипла с самого начала. Оба вспомнили треклятого робота с бабьим торсом, тащившего нагло отсвечивающий пустой термос к зданию космопорта. Его, конечно, шугнули, но поздно. Дорогу уже перешел, и с такой скоростью, что не обежишь. Ежу понятно, что после такого удачи не видать.

Боб пожевал губами. Сплюнул бы – некуда. Закурить нечего. На короткие рейсы не брал, дурак, – гнался за призом для некурящих. Сиди теперь, кукуй. Билл, поглядев на него, потянулся за флягой, встряхнул... да, это была последняя капля. В смысле отсутствия чего бы то ни было утешительного. Боб с нервным хрустом зевнул и решительно откинул кресло. Кажется, это был единственный выход.

...Когда они проснулись, проклятому электронному лентяю требовалось еще 5 часов для ремонта. Позавтракали. Осталось 4.50.

– Пошли, прошвырнемся? – предложил Боб, блудливо отводя глаза от блока связи. (По хорошему, надо бы брякнуть на базу про ЧП, но дежурил сейчас зануда Дик, а его мясом не корми – дай поучить ближнего жить размеренно и аккуратно. У обоих парней была на него аллергия. И потом – из контрольного срока они пока не вышли. Впритирочку, это – да, но не вышли).

– Двинули! – Решительно отозвался Билл.

Покуда влезали в скафандры, отлаживали тройной гравизацеп в башмаках, пока сообразили, что на этом космическом коровьем блине проще использовать тросик с реактивной пукалкой – прошло, слава богу, еще минут сорок. Для смеху экипировались честь по чести, как для экскурсии на порядочную планетку. Вылезли – и вознеслись над девственной каменюкой на манер грешных душ на веревочке.

Вот тут-то Боб и засек эту жилу.

В неверном свете Венеры она гляделась горным хрусталем, но волновала некоей странностью. И точно, жильная порода для хрусталя оказалась слишком хрупкой, а от кальцита отличалась полным отсутствием спайности. Боб слегка нагрел анализаторный палец скафандра и прикоснулся к обломку. Тот на глазах испарился, и на микроэкране высветился состав пара...

Когда табло микроспектрометра погасло, а молитвенно поднятый палец Боба перестал дрожать, парни ошеломленно поглядели в глаза друг другу.

– К-какая мощность?

– С полметра, – прикинул Боб.

– По простиранию пройдемся?

– О чем речь! – в реплике Боба прозвучал несвойственный ему энтузиазм.

Мощность оказалась устойчивой, с раздувами до метра, а протяженность метров сто пятьдесят. Собственно говоря, сказочная. Можно было прикинуть запасы.

Нечаянные разведчики вернулись к первому обнажению и внимательно осмотрели контактовые зоны. Жила секла тонкослоистую желто-коричневую породу, которая гляделась как пирамида бутербродов с сыром шириной в обеденный стол.

– Я предлагаю назвать эту чертову каменюку _з_а_к_у_с_и_т_о_м_, вдруг охрипнув, выдохнул Боб.

– Годится, – отозвался Билл, нервно сглотнув слюну.

Он склонился над жилой с геологическим молотком и стал благоговейно скалывать в брезентовый пробный мешочек остроугольные обломки драгоценного голубовато-прозрачного минерала.

– Ты! Осторожней. Вмещающие не зацепи.

– Ну как же! Мономинеральная проба. Мы понимаем.

На корабле, попав в иные термодинамические условия, минерал сменил фазовое состояние, однако исследователи были начеку. Они во-время, еще в тамбуре, вытряхнули содержимое мешка – все, до последней алмазной крошки в самую большую емкость, какая нашлась на борту.

– Пуншевая чаша! – поднапрягшись, выпалил Билл. (Он был вообще начитанный малый).

К нужному моменту космолетчики были готовы. В полном молчании разлив расплав по экспериментальным посудинам, они подвергли его анализу – каждый в своей личной, внутренней лаборатории. Для строго объективного взаимного контроля, как чувствительности, так и воспроизводимости.

Результаты оказались сногсшибательными. В буквальном смысле слова.

Когда приятели выпали в пошлую действительность из блаженного небытия, дисплей сиял нулем, как дурак разинутой пастью. Вообще-то, вычислителю было чему изумляться: то торопили с ремонтом, а то вот уже три часа теряли возможность стартовать – да чего там! – и сесть уже в порту назначения.

Во рту было тесно, башка трещала, мозги разморило от небывалого кайфа. Впрочем, в них что-то слабо брезжило... царапало. С премией-то черт с ней, но вот как бы искать не начали... Боб слабо пошевелил пальцами в направлении узла связи. Но электронный дурак, конечно, не понял. И фиг с ним! Все куда-то ехало, плыло и летело, и этот полет не шел ни в какое сравнение с эффектом от виски из Терра-порта.

– И-истествен-ный продукт! – пробормотал Боб, блаженно икнув и по-новой смыкая глаза. Билл кивнул, это усилие доконало и его тоже.

Работа подождет. И вообще – пошла она... Заявку – и мыть. В смысле бить. То есть пить... Пить!

Вот пить хотелось прямо по черному, когда они окончательно пробудились. Вычислитель гудел, урчал, подмигивал – весь в мыле от усердия – но насчет опохмелки царям природы, тут его мозгов не хватало. Пришлось самим тащиться в ледовый отсек и изымать из спецзаказов ящик баночного пива для срочного употребления. Что, естественно, потребовало некоторого времени, тем более, что банки чертовски трудно открывались. Особенно поначалу.

Когда парни вновь почувствовали себя способными лично управлять космической телегой и, благодушно перемигиваясь, шлепнулись в кресла, опоздание против контрольного срока составляло уже восемь часов. Боб, ощущавший от этого факта смутное беспокойство, включил развертку действий вычислителя за период "от нуля" – и был настолько поражен нахальством электронного обормота, что на время забыл об уникальном открытии. И было от чего! Мало того, что вычислитель настучал о ЧП Дику, мало того, что сообщил об "интеллектуальном ауте" (видите ли!) своих хозяев, так он еще вызвал срочную помощь... И теперь к астероиду двигалась одна из громадин "Интер-Спейс-Транзита", каждая минута полета которой сжирала минимум полугодовой оклад приятелей – только на горючке...

Тут Билл и Боб взвыли синхронно. Ни один адвокат не вымолит им компенсации. Другое дело, если бы планетка была опасна для жизни... они бы героически боролись и защищались. А теперь!...

Они живо представили себе, как это будет. Юристы "Интер-Спейс-Транзита" разденут их как липку, драгоценная заявка пойдет в частичное возмещение "спасательных" затрат, и до конца жизни им придется мотаться на вонючих коробках этой компании за жратву и карманные расходы.

В отчаянии они уставились друг на друга. В башке не было ни одной мысли, а незванные помощнички могли заявиться в ближайшие полчаса. Вот она, настоящая-то непруха! И уйти некуда: "засветились" со всех сторон...

Билл встал и замотал башкой, как от зубной боли. Взгляд его упал на "пуншевую чашу" – в ней, как ни странно, что-то еще голубело. Билл пнул ее в сердцах – голубевшее не пролилось! Емкость оказалась затянута пленкой. Штучки вычислителя. Интересно, на кой?... Вопрос был риторический, к тому же со словесными излишествами, но вычислитель по тупости своей послушно ответил. Оказалось, пары данного состава мешают нормальному функционированию его квазиживого организма, поэтому он позволил себе затянуть емкость прозрачной пленкой. Смутный свет забрезжил в кромешной тьме...

Первым делом они переключили все управление на себя. Потом аккуратно содрали пленку и сунули "чашу" под нос вычислителю. Потом Боб сел за пульт ручной связи и начал врать – вдохновенно и безошибочно. Насчет аварии и сложности ее устранения в условиях шизофрении вычислителя. Насчет их трогательной благодарности за помощь, которую им готовы оказать, но в которой они, к счастью, не нуждаются. Насчет возможной ошибки в определении координат их местонахождения в силу дефекта вычислителя. Тут Дик, как и ожидалось не поверивший ни единому слову, затребовал включения электронного блока связи, и Боб, ухмыльнувшись, дал ему послушать цифровой бред захорошевшей машины. Координатам такой, действительно, доверять не стоило. Дик нехотя дал отбой на коробку "спасателя", причем немедленно завязалась свара по поводу оплаты отклонения от курса – но теперь это дело базы и, в частности, торопливого Дика – туда ему и дорога. Боб победно улыбнулся, а Билл растроганно похлопал его по плечу. Опять они вывернулись!

Теперь можно было не торопиться. Билл повернул к себе раструб информатора, откашлялся и, включив запись, произнес с некоторой торжественностью:

– Мы, Роберт Прайс и Вильям Блэк, настоящим заявляем свои права на астероид с координатами... нарекаемый нами Spiritus Vini, со всеми полезными ископаемыми, как на его поверхности, так и на глубине...

– Аминь! – невпопад закончил Боб, и заслал текст в вычислитель для надлежащего оформления заявки.

Атмосфера в рубке, надо сказать, была бодрящая. И действовала не только на электронные мозги. Иначе, без сомнения, парни сообразили бы подождать...

...Когда, бездарно спалив планетарным двигателем драгоценный астероид, пьяный электронный кретин, виляя из стороны в сторону, повел телегу к космопорту назначения, Боб, после долгого молчания, выдавил:

– Ну, попадись мне тот треклятый робот! – и мстительно втянул в ноздри воздух, в котором все еще держался слабый аромат навсегда потерянного источника райского блаженства.