Текст книги "Алиса и Вий (СИ)"

Автор книги: Маргарита Дюжева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Алиса и Вий
Маргарита Дюжева

Глава 1

Знаете, как это бывает. Когда парень вроде нравится, глазами непроизвольно в толпе ищешь, и сердце замирает, стоит только голос услышать. И между вами искра, притяжение, настолько явное, что его замечают все вокруг, но при этом ты его ненавидишь. Люто, до зубовного скрежета. Потому что он, во-первых, придурок. Во-вторых, придурок. И, в-третьих, как вы уже догадались, тоже придурок. Хронический, неизлечимый.

Вот это как раз наш случай.

Мой и Витьки Степанова.

А точнее, Вия, как его зовут в универе. Почему? Да, потому, что однажды этот дурень, как в анекдоте, заснул на паре. А добрый преподаватель возьми и ляпни на всю аудиторию: "кто-нибудь, поднимите ему веки".

Шутка оказалась удачной, и кличка прилипла к нему намертво.

Вий.

Мое личное, персональное чудовище.

Наша первая осознанная встреча была просто инфернальной.

День группы. Общага. Двадцать буйных молодых студентов. Веселые напитки, песни под гитару, дурацкие игры.

Кто-то из ребят предложил сыграть в Камасутру. Если кто не знает в чем суть, поясняю. На бумажках пишутся части тела, складываются в шляпу, и парень с девушкой по очереди вытаскиваю их. Например, парень вытащил "рука", а девушка – "грудь". Значит, он кладет руку ей на грудь. Потом, не расцепляясь, тянут следующие бумажки. И так далее, пока есть возможность. Пошловатая, конечно, игра, но для пьяных студентов – самое то, весело. Ржали до икоты.

И вот, очередной жребий выпал на меня. И на Вия.

Я до этого не обращала на него внимания, а он игнорировал меня. Просто две непересекающиеся Вселенные. А тут на тебе, подарок судьбы. Делать нечего. Пожали плечами, вышли.

И началось.

Губы – шея, рука – ширинка, и так далее и тому подобное.

Три минуты – и мы с ним, как в самой настоящей Камасутре распластались в такой замысловатой позе, что на трезвую голову и распутаться бы не смогли.

И происходящее дальше вроде бы закономерно, но я засмущалась. Когда глаза в глаза, тело к телу, и кожей чувствуешь биение чужого сердца, сложно не завестись. Тем более, когда парень далеко не урод, спортивный, а еще охр*ненно пахнет.

В общем, душонка моя дрогнула и воспарила к небесам, сердечко застучало, щечки покраснели. А нас тут толпа. Шумно, весело, людно.

Чувствую, мальчик тоже задышал быстрее обычного, и блеск в глазах появился. Смотрит так, будто первый раз увидел.

Чтобы как-то скрыть свое смущение, выдаю гениальное:

– Слюни подбери, а то зальешь!

– Кто кого еще зальет, – парирует, не моргнув глазом, нависая надо мной.

Все ржут. Витька тоже улыбается, вернее ухмыляется. Нагло так, по-звериному, отчего внизу живота все в тугой угол скручивается:

– Ха, наивный, – хмыкаю, выскальзывая из-под крепкого тела, – посмотрел, пощупал и хватит с тебя.

– Думаешь?

– Уверена!

Глаза темнеют, в них вспыхивает охотничий азарт. Отлично! Этого только не хватало!

Вышла в коридор, чтобы воздуху глотнуть. А то в комнате толпа, душно, шумно. Да еще морда эта ухмыляющаяся, принявшая вызов.

Эх, зря я ему в лицо эти слова кинула. Очень зря. Нарвалась.

От мыслей отвлекают чьи-то руки, хватающие за плечи, резко разворачивающие и прижимающие к стене:

– Поиграть решила? – в карих глазах бесенята скачут.

– Угу, – киваю, пытаясь высвободится. Только он не отпускает, наваливаясь сверху. Прижимая так, что не вздохнуть.

– Думаешь, я не заметил, как ты там в процессе игры расплавилась?

– Тебе показалось! – отпихиваю от себя.

– Серьезно? – выгибает одну бровь, – давай-ка проверим.

Миг и его губы жадно накрывают мои. И вместо того, чтобы отталкивать, цепляюсь за плечи, зарываюсь руками в его волосы. Потому что в голове ни одной мысли, все мои желания сейчас связаны с этим парнем.

– Что и требовалось доказать, – хмыкает, отстранившись первым, а у меня внутри ураган, бешеный коктейль и хочется гораздо большего.

Но его слова отрезвляют, переводя выключатель с положения "нимфоманка" в положение "маленький злобный хорек".

– Сойдет для сельской местности, – демонстративно вытираю губы тыльной стороной ладони, хлопаю его по плечу и выскальзываю из захвата.

– Ты ведь понимаешь, что рано или поздно мы окажемся в одной постели? – веселый голос в спину.

– Мечтай больше, – фыркаю, а у самой крутит внутренности от неудовлетворенного желания.

– Сама придешь.

– Ага, бегу и волосы назад, – его самоуверенность раздражает.

– Придешь-придешь, – убежденно кивает, – и если у меня будет пару лишних минут, так и быть посвящу их тебе.

– Пару минут? – усмехаюсь, бросая через плечо ехидный взгляд в его сторону, – Спасибо, что предупредил. Ради этого и приходить не стоит. Дольше раздеваться будешь.

– Сучка!

– Придурок!

На том и разошлись.

Глава 2

Именно на том дне группы мы и обратили внимание друг на друга. Да не просто обратили, а зацепились, переплелись, не в силах отступить.

Нет, не подумайте, что нас теплой волной накрыла романтика, прогулки под луной, восторженные серенады и прочие глупости.

Нет. Все абсолютно не так. Совершенно не так.

Не знаю, что каждый из нас хотел доказать, но на следующий же день между нами началось противостояние.

То он ко мне подкатывал, а я его динамила, заставляя беситься. То меня накрывал приступ нежности, а Вий обламывал в самый неподходящий момент.

Цеплялись друг к другу, прикалывались, подставляли. Иногда просто громко выясняли, кто есть кто.

Еще ревность между нами была. Дикая. Вот так странно. Отношений нет, а ревность есть.

Он уходил с одной, я в отместку соглашалась на свидание с другим. И весь вечер злилась, оттого что все мысли заняты тем, что этот поганец делает.

Или он видел меня с кем-то и был готов спалить все вокруг.

Срывали друг другу свидания, скандалили.

Еще поцелуи редкие были. Злые, отчаянные, так что искры во все стороны летели. Когда уже нет сил держаться, эмоции захлестывают. Срывались, сгорая, прикасались друг к другу, но тут же разлетались в сторону как одноименные заряды.

Детский сад, но иначе у нас не получалось. Как схлестнулись в первый раз, так дальше в том же русле и продолжали общаться.

Одногруппники, мои подруги, его друзья, да вообще все, без исключения, уже со стоном закатывали глаза и хором говорили: "Да когда ж вы наконец успокоитесь? Сойдетесь?".

И мы такие гордые, как два бойцовских петуха:

– Чтобы я с этим придурком?!

– Да нужна мне эта зараза!

И задрав нос, расходимся в разные стороны. В общем, все у нас весело.

За окном снег идет. Крупными тяжелыми хлопьями падая на землю. Середина декабря, две недели до Нового Года, настроение соответствующее. Хочется праздника, сказки, веселья, а приходится из последних сил заканчивать семестр. Голова под конец уже не варит, ничего нового в нее засунуть не получается, старое бы удержать. Как прилежный ботан пыхчу над учебниками, чтобы хоть как-то пережить нескончаемую череду семинаров, коллоквиумов, тестов. Радует одно – скоро заслуженный десятидневный отдых.

А еще радует, что сегодня пятница. Значит, можно выдохнуть и развеяться.

Собираемся с подругами (соседками по комнате) в клуб. Все как всегда: макияж поярче, платья покороче, шпильки повыше. Выдвигаемся.

Стипендия была недавно, значит, деньги есть. Шикуем, едем на такси. Гулять, так гулять. Тем более, вход в клуб сегодня для нас бесплатный – Оксанка флаеры раздобыла. Еще и коктейль в подарок. Красота.

Погружаемся в раскованную атмосферу веселья, танцев, непринужденного общения.

Рядом со мной крутится симпатичный парень. Играем с ним взглядами. Ловим мимолетные улыбки.

И на душе так легко, светло. А что? Я девушка свободная, на данный момент не обремененная отношениями (перепалки со зловредным Вием не в счет). Могу себе позволить ни к чему не обязывающий флирт.

Звучит медленная музыка и парень, наконец, приглашает меня на танец. Соглашаюсь.

Ведет за руку вглубь танцпола, а я, глупо улыбаясь, иду следом. В груди дрожь приятная. Как всегда бывает в такие моменты.

Он разворачивается ко мне лицом. Его руки перемешаются мне на талию, а мои – ему на плечи.

Медленно кружимся, ловя звуки музыки:

– Как тебя зовут? – спрашивает он, глядя в глаза.

– Алиса, – мурлыкаю в ответ.

– Красивое имя, – отвечает он, – а я Дима.

– А я Витя! – раздается наглый голос над самым ухом. От неожиданности теряю ритм, наступаю своему партнеру по танцу на ногу острой шпилькой. Он охает, отпускает меня, и начинает скакать, обхватив изувеченную конечность.

Разворачиваюсь в праведном гневе к нарушителю спокойствия. Стоит прямо за моей спиной, хмуро смотрит исподлобья:

– Что ты здесь делаешь? – шиплю на него.

– То же, что и ты, – разводит руками, ничуть не смущаясь.

– Я имею в виду, что ты делаешь конкретно здесь, рядом со мной, – указывая пальцем на танцпол, под ноги, обозначая свое место пребывания.

– А что, разве непонятно? – хмыкает и, бесцеремонно подхватив под локоть, тащит прочь.

Ошарашил своей наглостью так, что даже вначале и не сопротивлялась, позволив выволочь себя в тускло освещенный коридор.

Только тут прихожу в себя, начинаю вырываться, и в конечном итоге удается скинуть с себя его руку:

– Степанов! Ты что себе позволяешь? – толкаю его в грудь.

– Ничего, – пожимает плечами.

– Ничего? То, что ты меня силой сюда вытащил, это, по-твоему, ничего???

– Мне не понравился хр*н, с которым ты танцевала.

– Блеск, – всплеснула руками, – ему не понравился! И что?! Может, я судьбу свою встретила, и тут ты, такой нарядный, нарисовался: «А я Витя!»,– передразниваю его низким голосом.

– Судьбу, говоришь, встретила? – делает шаг в мою сторону.

– А вдруг? – невольно отступаю, когда подходит вплотную.

– Судьбу? – уточняет еще раз.

– Да, – блею уже менее решительно, спасовав перед выражением его глаз. Разозлился.

Краем глаза отмечаю какого-то низенького толстого мужичка, появившегося в коридоре. В присутствии посторонних становится неудобно продолжать наши разборки, поэтому делаю попытку уйти.

Не удается. Вий снова хватает за локоть, удерживая рядом с собой.

Появляется один из его друзей, явно разыскивая потерявшегося Степанова. Сначала видит Витьку и решительно направляется в нашу сторону, с кем-то разговаривая по телефону. Потом замечает меня и притормаживает:

– Ну, все, парни. Мы теряем его. Это надолго. Здесь Алиса, – со вздохом произносит в трубку, машет на нас рукой и уходит обратно в зал.

Остаемся только мы и толстый дядька, с открытым интересом рассматривающий нашу пару:

– Какие-то проблемы? – раздраженно спрашивает Вий у пузатого наблюдателя. Вид у Степанова грозный, особенно вкупе с внушительными размерами и волчьим  взглядом. От такого и по загривку может прилететь.

Дядька торопливо извиняется и отступает. Меня только напрягла насмешка в маленьких блестящих глазках. Странный он какой-то, непонятный, даже кольнуло где-то под ребрами.

Музыка тем временем меняется. Медляк закончился, и зазвучало всем знакомое: "Остановите! Вите, надо выйти".

– О, Степанов, – усмехаюсь, – твоя любимая песня.

– Остришь? – он снова хмурится.

– Типа того.

– Разочарую, но оригинальность – не твой конек, это заезженная шутка. Меня ею уже задолбали, так же как и фразой про веки.

– Бедняга. Мне почти тебя жаль.

– Хотел бы я, чтоб ты денек походила в моей шкуре, чтобы оценить в полной мере таких вот шутников!

– Х-м, какое интересное желание, – слышим чуть слащавый голос совсем рядом, и оба вздрагиваем от неожиданности.

Витька оборачивается, а я выглядываю из-за его плеча. Опять пузатый. Стоит совсем рядом, улыбается во весь рот.

– Мужик, ты еще здесь? – вскидывается Вий. Выдержка – это вообще не про него.

– Как видите, – разводит руками.

– Ты проблем, что ли, ищешь? – Степанов заводится с пол-оборота, и я, сама того не ожидая, делаю шаг к нему, хватаю за руку, удерживая на месте. С него ведь станется. Он и морду начистить может.

– Нет, нет, что вы. Просто смотрю. Вы такая необычная пара.

– Мы не пара, – отвечаем хором и недовольно смотрим друг на друга.

– Значит, мне показалось, – усмехается он, хитро поглядывая в нашу сторону. – Ладно, не буду вам мешать.

Толстяк, хмыкнув, разворачивается и идет прочь. Через пару шагов останавливается и, улыбаясь, произносит:

– С желаниями, кстати, осторожнее. Они могут ненароком и сбыться.

– Б***ь, ты бессмертный, что ли? – раскатисто интересуется Вий, непроизвольно заслоняя меня, а я цепляюсь за него еще сильнее. Прекрасно осознавая, что мне его не остановить, даже если на шее повисну. Он моего комариного веса даже не заметит.

– Может быть, – мужичок услужливо кланяется и уходит, напоследок одарив насмешливым: – с Наступающим вас!

Едва мы остались одни, я тотчас убрала руки и отступила в сторону.

– Придурок, – сквозь зубы процедил Витька, – пускают кого попало.

Как ни странно, но появление этого пухлого субъекта погасило нашу стычку.

Стоим, переминаемся с ноги на ногу, смотрим по сторонам, потому что как-то неуютно. Порыв прошел, эмоции улеглись, и говорить нам не о чем.

– Ну, Вить, я это... Пойду, – зачем-то сообщаю ему.

– И я, – кивает в ответ. Возвращаемся в зал и расходимся в разные стороны, каждый к своей компании.

Внутри ощущение будто что-то не так. Неспокойно. И перед глазами улыбающаяся круглая физиономия странного мужика, а в ушах гудит его предупреждение: "Осторожнее с желаниями... Они могут и сбываться".

Глава 3

Утро. Сознание медленно проясняется.

В голове шумит. Похоже, последний коктейль вчера был совершенно лишним.

Мне жарко, потому что, во-первых, укутана по самые уши теплым одеялом, а, во-вторых, в постели со мной явно кто-то есть. И этот кто-то теплый, и живой, и почему-то закинул на меня свою ногу. Замечательно! Это кто такой наглый?

Приоткрываю один глаз и хмурюсь. Обстановка незнакомая. Явно наша общага, но чья эта комната – понятия не имею. Отлично гульнула! Просто отлично! Ну и что за счастливчик оказался сегодня ночью в моем распоряжении?

Хмурюсь еще сильнее, оттого что ничего не помню, и переворачиваюсь с живота на бок, украдкой поглядывая на своего партнера по ночной "зарядке".

Человек закутан с головой, даже носа не видно. Это подземный гном? Вампир, которому свет белый не мил? Или томный юноша прячется в домике от ночных чудовищ?

Со вздохом берусь за край одеяла и осторожно его приподнимаю:

– Эх ты ж, ё-мое! – громко, в голос и почему-то глубоким баритоном. Охрипла видать после вчерашнего.

Рядом со мной девица! Голая! Обалдеть! Ну, вот это ж ни хр*на себе!

Услыхав мой голос, она проснулась и расплылась в кошачьей улыбке:

– Привет.

Я, нервно сглотнув, пребывая в шоке от такого поворота событий, ляпаю первое, что пришло в голову:

– Кто ты, чудовище??? – нет, девочка очень даже симпатичная, с чудовищем ничего общего не имеет. Но делаем скидку на мое, мягко говоря, обалдевшее состояние.

Она моментально краснеет, резко садится, пронзая меня гневным взглядом. А потом случается то, от чего я вообще впадаю в ступор.

– Хамло! – громко, даже истерично заявляет это создание и со всей силы отвешивает звонкую пощечину.

Я в таком шоке, что могу только изумленно моргать, наблюдая за тем, как эта маленькая черноволосая фурия бегает по комнате, запаковывая себя в одежду, вслух ругаясь и награждая меня заковыристыми эпитетами.

Если честно, ничего из ее слов не поняла, так как мозг отказывался воспринимать ситуацию, а в голове еще звенело от удара. Уловила только общую суть. Я – свинья.

Кла-а-а-а-с!

Отличное начало дня! Проснулась не пойми где, да еще и с девушкой в постели (кому скажи – засмеют), получила первый раз в жизни по лицу (и надеюсь, что последний), выслушала поток брани в свой адрес.

По-моему, что-то где-то пошло не так.

Девица, стремительно одевшись, убегает, громко хлопая дверью, оставив меня в гордом одиночестве.

Зашибись! Думала, что нахожусь у нее в комнате, а оказывается нет.

Тогда где я?

Эх, и да! Эх, и вечерок вчера был! В памяти упрямо всплывают совершенно обычные моменты, ничего такого из ряда вон. С чего же меня так перекрутило-то?

Щека горит от пощечины, морщусь и тру ее ладонью.

Замираю как громом пораженная. Вместо привычной гладкой кожи, нащупываю что-то непонятное. Жесткое. Колючее.

Щетина???

Бред.

Или это какой-то гад надо мной пошутил, обмазав чем-то физиономию? Узнаю, что за сволочь – убью!

Взглядом ищу зеркало. В свободном доступе его не вижу, но вот в шкафу точно должно быть. Это же общага, здесь все стандартно.

Вскакиваю на ноги, прихватываю одеяло, чтоб прикрыть наготу и вприпрыжку, путаясь в ткани, добираюсь до шкафа. Рывком распахиваю дверцу. Так и есть! Зеркало!

Преисполненная самых дурных предчувствий заглядываю в него. Чего именно ожидала увидеть – точно не скажу. Может наклеенных усов, какой-нибудь затвердевший гель на морде, и еще Бог весть что, но только не то, что увидела.

На меня из зеркала смотрел Вий.

От неожиданности подскочила на месте и резко обернулась, ожидая, что он стоит за спиной.

Пусто. Я в комнате одна.

Что за...

Снова поворачиваюсь к зеркалу. Хмурюсь – Витька в зеркале тоже хмурится, тру щеку рукой – тот тоже трет. Приближаю свою подозрительную физиономию ближе к зеркальной поверхности – повторяет мои действия.

В полнейшем ступоре смотрю на свои руки. Явно не девчачьи. Мужской кулак, широкое запястье, татуировка на внутренней поверхности, чуть ниже локтя. Поднимаюсь взглядом выше. Здоровенный бицепс, мышцы так и бугрятся.

В горле пересыхает. Суть ситуации ускользает, остается где-то за пределами моего сознания. Чуть спускаю одеяло.

Мощная, покрытая умеренной растительностью грудь.

Ой, мама дорогая.

Я что... Мужик???

Это что вообще такое происходит?

Внезапно ощущаю себя крупной, тяжелой, высокой. В висках начинает пульсировать кровь, и ощущение будто ударили в солнечное сплетение.

Желудок переворачивается, и где-то в голове рождается шальная мысль: что, прямо совсем-совсем мужик? Прямо со всеми деталями и прибамбасами?

С трудом проглотив колючий ком в горле, медленно отвожу от себя одеяло и еще медленнее опускаю взгляд.

Да, твою ж мать!

Член! На мне растет член! И все, что там к нему прилагается, тоже есть! Недоверчиво беру двумя пальцами, кручу в стороны, рассматриваю, нагнувшись поближе. Потянула, потрясла, на всякий случай пару раз дернула, чтобы уж наверняка убедиться в том, что не муляж. Настоящий! Теплый! Живой!

Ыыыыыыыы.

Судорожно прижимаю к себе одеяло, чтобы скрыть... э-э-э... скажем так... внезапно обнаруженный артефакт.

Смотрю опять на свое отражение. Вий из зеркала смотрит в ответ квадратными огромными глазами.

Что вообще происходит? Что за бред???

И тут меня осеняет.

Сон!

Точно сон! А как иначе? Чем еще можно объяснить все происходящее? Да, ничем! Значит сон! Однозначно!

Облегченно выдыхаю и нервно смеюсь, потирая бычью шею своей лапищей. Ну, мозг, ну шутник! Это ж надо было такое сновидение наслать! Так и с ума сойти можно от испуга.

Видать сильно меня Степанов достал, если такие глупости начали сниться.

Смеюсь громко, на всю комнату. Голос непривычно звучит. Низкий, вибрирующий. Как у реального Вия.

– Фу-х, безумие, – выдыхаю и бодро направляюсь к кровати, намереваясь снова лечь спать, чтобы, наконец, проснуться у себя в комнате, в своей постельке и без всяких новых "запчастей" на теле.

Укладываюсь поудобнее, прикрываю глаза и удовлетворенно вздыхаю. Это хорошо, что я во время сообразила про сон, а то могла начать бегать по общаге и орать: "Спасите, помогите!".

Зевнув, поправляю подушку, прикрываю глаза и уже начинаю проваливаться в сон, когда слышу, как кто-то со всей мочи начинает дубасить в дверь.

От неожиданности вскакиваю на ноги, все так же прижимая к себе одеяло, и крадусь к двери. Стук затихает. Прижав ухо к шершавой поверхности, прислушиваюсь и тут же ойкаю, когда снаружи снова начинают колотить, и этот грохот колоколом отдается в голове.

Что делать-то?

Ах, да! Это ж сон. Можно творить что хочешь, и ничего тебе за это не будет. Усмехаюсь своим мыслям и широко распахиваю дверь.

Ощущение будто в прорубь ледяную окунули. Понимаю, что это не просто сон, а самый жуткий кошмар из всех возможных.

На пороге стоит растрепанная Алиса (то есть я сама, собственной персоной) и смотрит на меня огромными глазищами, в которых плещется неподдельный ужас.

Глава 4

Смотрим друг на друга минут пять. Не меньше.

Потом она, то есть я, с силой упирается мне в грудь и заталкивает внутрь комнаты, после чего торопливо прикрывает дверь, запирая ее на замок.

– Алис? – грозно спрашивает Алиса (черт, у меня мозг от происходящего треснет). Мрачно смотрит на меня, уперев руки в бока в какой-то совсем не женственной манере.

Вот это сон! Вот это да! Я в теле парня, ко мне прихожу Я и обращаюсь к самой себе по имени. Круто.

Интересно, что будет дальше.

Рассматриваю себя со стороны. Ничего так. Симпатичная. Только какая-то грубоватая, что ли, раньше не замечала за собой такого. Нервная, дерганая и смотрит на меня выжидающе, исподлобья.

– Алиса! – рявкает еще раз, подходя ближе.

– Что?

Закатив глаза, потирает шею и отходит к окну. Руками упирается в подоконник и, опустив голову, стоит несколько минут.

Я не знаю что говорить. Полный сюрреализм. И что-то мне этот сон нравится с каждой секундой все меньше и меньше.

– Алиса? – обращаюсь к самой себе.

– Ты прикалываешься? – через плечо бросает на меня раздраженный взгляд.

– Почему? – не понимаю, в чем прикол.

– Ты на себя в зеркало сегодня смотрела?

– Смотрела, – киваю чуть растерянно.

– И-и-и-и-и? – тянет она, выжидающе разводя руками.

– Лучше не вспоминать.

– Я сейчас тебя придушу!

Моргаю, не понимая, что происходит.

– Эх, Абрамова, ты и тугая! Я, – указывает на себя, – выгляжу как Алиса. Ты, –  указывает на меня, – выглядишь как Витька Степанов. А на самом деле ты – Алиса, а я, соответственно...

Замолкает, явно ожидая, что я продолжу его мысль.

Мысль оказалась верткой, и ухватить ее не удалось.

Алиса стояла напротив меня все так же с разведенными руками и ждала, когда я выдавлю что-то умное.

Умное не выдавливалось. Тогда она, растеряв остатки терпения, подскочила ко мне и встряхнула:

– Алис, не беси меня! Ты – это я, я – это ты, – и чувствуя, что по-прежнему торможу, встряхивает меня еще раз, – ну, не тупи же ты! Я – Вий. Ты в моем теле, я в твоем.

– Бред! – отвечаю рассеяно.

– Бред??? – тащит к зеркалу, – смотри. Вот ты, вот я... что тут, бл**, смешного?

– Вить, успокойся, – смеюсь, отстраняясь от него, или нее, – это все сон.

– Сон? – переспрашивает Алиса и на скулах желваки играть начинают, как-то совсем не по-девчачьи.

– Да, – убежденно киваю, – такой вот странный сон.

Бесцеремонно щиплет меня за кожу на руке. Больно.

Ойкаю и отскакиваю в сторону:

– Ты чего?!

– Помогаю проснуться!

Смотрю на нее (или все-таки на него), обиженно надув губы.

– Не смей так делать! – наезжает на меня.

– Как? – не пойму, чего он пристал ко мне.

– Вот так, – выпячивает вперед губы, – ты мужик! На тебе это выглядит... У меня нет цензурных слов, чтобы сказать, как это выглядит!

Постепенно мой мозг начинает избавляться от шоковой пелены и понимать, что вокруг творится нечто ужасное.

Я однозначно не сплю. Напротив меня стою Я, но это не Я, а Вий. Теперь уверена, что он. Потому что жесты его, интонация его, манера держаться – тоже его.

Сама же я нахожусь в его теле.

Мозг трещит, отказываясь воспринимать происходящее:

– Как? – шепчу, плотнее прижимая к себе одеяло, в которое я по-прежнему замотана.

– Ты у меня спрашиваешь? – вскинулся он, – проснулся, побрел в туалет, не разлепляя глаз. По привычке руку сунул штаны, а там нет ничего!

– Он у меня, – говорю шепотом, и зачем-то показываю пальцем в область своего паха. Можно подумать, Вий не знает, где и что у него растет.

– Правда?! – так же шепотом уточнил он, – а ты меня не обманываешь?

– Нет, – отвечаю, отчаянно засмущавшись.

– Ну, слава Богу, порадовала, а то уж думал все ... потерял. Стесал под корень в суете бегущих дней!

Издевается надо мной, а я краснею, все больше ужасаясь происходящему.

– Конечно он у тебя, как и все остальное! – Витька-Алиса тяжело опускается на одну из кроватей, – героя строить из себя не буду. Перепугался до невозможности сам, соседок твоих, кстати, тоже перепугал. Так что, если начнут косо смотреть, не удивляйся.  Они тебя теперь, по-моему, чокнутой считают. В голове сразу замкнуло, что если я в твоем теле, то ты в моем. Как в ср*ном кино. Ну и бегом сюда. Ты-то как?

– Проснулась с какой-то бабенкой! – укоризненно посмотрела в его сторону. Он лишь невозмутимо пожал плечами, – получила от нее по морде, потом обнаружила в зеркале тебя. Решила, что все это глупый сон и легла спать дальше.

– Ты – не просто тугая, а Супер тугая, – усмехается он. И сквозь мою внешность пробивается его нахальная манера поведения, – жаль не видел момент твоего пробуждения в компании с представительницей женского пола. Надеюсь, ты хоть визжать не начала?

– Заканчивай издеваться, – огрызаюсь, прижимая к себе одеяло. Я под ним без всего, и теперь чувствовала себя крайне неуютно, – что делать-то будем?

– Понятия не имею, – снова становится мрачным, – для начала хотелось бы найти вчерашнего Толстяка, докопавшегося до нас в клубе.

– Зачем?

– Помнишь, он какую-то ересь про исполнение желаний нес.

– Ну и?

– А помнишь, я говорил, что тебе бы оказаться в моей шкуре?

– Помню.

– Теперь сложи два плюс два.

– Ты думаешь, он нас... заколдовал? – произношу шепотом, чувствуя себя при этом полной дурой (или уместнее сказать: полным придурком).

– Не знаю, заколдовал, заговорил, нафеячил. Понятия не имею, но чувствую, что его рук дело. После разговора с ним внутри неспокойно было, странно.

– И у меня. Что теперь делать будем?

– Понятия не имею! Хватит у меня это спрашивать!

– У кого мне еще спрашивать? Ты ж мужчина, вот и придумай, как проблему решить.

Вий поднимается на ноги и, подойдя ко мне чуть ли не вплотную, глумливо улыбается:

– Правда? А мне вот кажется, что в данный момент мужик – это ты, -бесцеремонно хватает за пах, – Вот и думай, как нам быть.

Мне неудобно, оттого что он рядом, отступаю, путаюсь в одеяле и чуть не падаю:

– Прекрати себя вести как девственница в общественной бане! – сердито ворчит он, – черт, ты из меня посмешище сделаешь! Одевайся!

Жестом указывает на одежду, сваленную комком на соседней кровати.

– Отвернись, – бубню, заливаясь краской.

– Ты это серьезно??? Это мое тело, я его вдоль и поперек знаю, и ничего нового там не увижу!

– Отвернись! – настаиваю, топнув ногой.

– Черт с тобой, – машет рукой и отворачивается.

Торопливо одеваюсь, слушая, как он бубнит себе под нос о загубленной жизни и вселенском позоре.

Наконец я готова. Витька поворачивается и хмуро наблюдает за тем, как я расправляю складочки на одежде, непроизвольно приглаживаю волосы.

– П**де-е-е-ц, – стонет, закатывая глаза, – значит так, Алиса, не знаю как там тебя по батюшке. Ты сейчас в моем теле, будь добра веди себя соответствующе?

– Это как? – хмуро смотрю на него сверху вниз.

– Для начала контролируй свои женские замашки, – встает на цыпочки и взлохмачивает короткие волосы, которые я с таким упоением приглаживала, – когда будешь ходить – задницей не накручивай! И вообще молчи, ни с кем не разговаривай. Притворись, что голова болит, что нет настроения. В общем, что угодно, только не позорься!

– Да отстань ты от меня! – отстраняю легкое девчачье тело, – можно подумать, сам лучше справишься.

– Я-то? Конечно, справлюсь, – убежденно усмехается и машет рукой, – значит так, сейчас давай съездим в клуб, может кто-то что-то знает про толстяка. Потом обратно в общагу. Все остальное сегодня пусть идет лесом. Надо немного придти в себя.

– Согласна.

Глава 5

Жду его на крыльце общаги, хмуро глядя на снегопад. Вчера он мне казался нежным, предвещающим праздник, а сегодня все очарование пропало.

Подняв повыше воротник чужой, непривычно пахнувшей куртки, поежилась. Холодно снаружи, холодно внутри. Мысли упрямо крутятся вокруг всей этой ситуации с обменом телами. Никак не могу поверить, что такое вообще возможно, да еще и происходит не с кем-то там, а именно со мной.

Мимо проходят какие-то веселые девчонки, здороваются, игриво подмигивают, вызывая глухое раздражение.

Я их не знаю, но, судя по всему, Вий с ними знаком довольно хорошо.

Тьфу. Ревную. Как всегда. В данной конкретной ситуации кажется как минимум нелепо, от этого раздражаюсь еще больше.

Где Степанов? Куда запропастился? Неужели так трудно быстро собраться и выйти?

Не успела о нем подумать, как дверь с грохотом распахнулась, и на крыльцо вывалилась "Алиса".

Вся взъерошенная, взлохмаченная, раздраженная.

– Зря ты сапоги эти надела, – киваю на высокие ботфорты на шпильках.

– Девки твои с расспросами прицепились: какой лак лучше. Я в душе не ведаю, какой! Мне вообще по барабану все эти лаки!!! Поэтому схватил первое, что под руку попалось, лишь бы свалить поскорее.

– Не дойдешь на них, – произношу, с сомнением поглядывая на товарища по несчастью.

– Дойду, – беспечно машет рукой.

Наивный тибетский юноша. На них умеючи-то долго не проходишь, а уж с непривычки...

Усмехаюсь, что же, раз так уверен, что дойдет – пусть пробует. Мое дело предупредить.

Спускаемся с крыльца и идем в сторону остановки.

Иду, закусив губу. Чтобы не заржать. Походка у Витьки просто атас.

Ноги вихляют, спотыкается. Вижу, что сердится, но упрямо идет вперед.

– Давай вернемся, – предлагаю, когда уже почти до остановки добрались, – ноги переломаешь, а они мне дороги.

– Ерунда, – машет рукой.

Упрямый. Ведь не рад своей затее, но ни за что в этом не признается.

– Вить...

Он одаривает раздраженным взглядом.

– Тьфу ты, блин, Алис, – торопливо поправляю сама себя, – заканчивай выпендриваться! Пойдем обратно, я тебе скажу, где у меня сапоги другие лежат, переобуешься.

– Отвали! – в этот момент каблуки едут на снегу. И если бы не я, он точно растянулся бы на земле.

Успеваю подхватить его под руку, и не могу сдержать глумливую усмешку, видя, как изумленно смотрит на меня, хлопая глазами:

– Как истинный джентльмен, не мог оставить хрупкую даму в беде. Сударыня, вы не ушиблись?

Степанов чуть ли дымиться не начинает, а меня смех душит. Пытается вырваться, но я лишь перехватываю его поудобнее и тащу вперед:

– Иди уж, не выкобенивайся, – усмехаюсь, не обращая внимания на тщетные попытки высвободиться, – не захотел... не захотела переобуваться, теперь терпи. А то пока ты тут ковыляешь, полгода пройдет.

Он выдохнул сквозь зубы, но сопротивляться перестал, наверное, сообразив, что все равно ничего не выйдет, ибо он теперь девочка нежная, слабая, а я – здоровенный бугай:

– Как вы вообще ходите на таких каблучищах? – ворчит себе под нос, добровольно беря меня под локоть.

– Дело привычки, – пожимаю плечами, – да и, как известно, красота требует жертв.